Зачарованное место

Тропинка причудливо извивалась в тёмном лесу. Начинаясь от магазина, она вытворяла кренделя, свойственные подвыпившему крестьянину. Протискивалась сквозь заросли мелкого ельника. Ныряла под незаметную в полумраке паутину. Огибала свисающие до земли ветви раскидистых елей, за которыми мерещились страшные тени.

Этот лес Антон старался миновать как можно быстрее, чтобы выйти на луговину, сбегающую зелёным ковром к небольшой деревне, вытянувшейся вдоль берега озера. И не важно, отражало зеркало воды облака или было затянуто набежавшей под ветром рябью. Лубочная картинка уносила в знакомую с детства добрую сказку, под которую приятно засыпать даже в сорок лет.

На опушке елового леса тропинка сворачивала направо и у березовых перелесков выходила на накатанную тракторами грунтовку. Но Антон повернул налево. Он шагал по краю овражка, за которым золотились стволы сосен. Смотрел на приближающиеся опрятные домики и размышлял о том, что деревенька эта выглядит намного жизнеспособнее стоящего на шоссе села. Что блага цивилизации в виде асфальтированной дороги и торгующего всем - от пересохшего печенья до эмалированных кастрюль магазина, убивают самостоятельность крестьянина, издревле уповавшего на свои силы, да на участливого к чужой беде соседа.

 

Поначалу, купив в селе покосившийся дом, Антон мечтал поставить на его месте современный коттедж. Наведывался несколько раз в проектный институт. Завёл знакомство с геодезистами. А весной понял, что лучшее место находится неподалёку от соседней деревни. Там, где спускается к озеру сосновый бор.

Ровная площадка на высоком берегу самой природой была предназначена, чтобы поставить на ней дом. Достаточно соорудить какой-нибудь мостик через овраг и срубить несколько сосен.

Антон представлял, как будет по утрам умываться чистой водой, а вечером смотреть на закат... Но землю у него из-под носа увёл Чернятский - депутат городской думы и олигарх районного масштаба. Бороться с ним официально Антон не мог. Не хватало ни денег, ни связей. Поэтому он задумал внушить сопернику мысль о том, что место здесь несчастливое.

 

Вдоль овражка Антон добрался до огорода крайнего дома. От выбеленного дождями и солнцем плетня крикнул:

- Клавдия Васильевна!

Вышла небольшого роста старушка в джинсовом сарафане. Непокорные седые волосы, острый нос с горбинкой и морщинистые щёки делали её похожей на ведьму из чёрно-белых фильмов. Впечатление усиливал проницательный взгляд слегка прищуренных глаз. Казалось, старушка привыкла смотреть на людей через прицел. И видела намного больше, чем обычная деревенская бабулька.

Антону подобный взгляд был знаком. Он долго тренировался, чтобы избавиться от него и выглядеть неприметным в любой ситуации. Не сразу, но удалось приучить себя не выделяться на фоне людей, никогда не державших в руках винтовку. Этому способствовали и рост чуть ниже среднего, и худощавое телосложение, и привычка неброско одеваться.

- Здравствуй, Антоша! - улыбнулась Клавдия Васильевна. -  Заходи!

 

На веранде за столом, положив руки на затёртую по углам клеёнку, сидел незнакомый старичок. В его каштановой бороде застряли пожелтевшие сосновые хвоинки. Клетчатая рубашка плотно обтягивала торс, будто под ней всё набито ватой. Антон успел удивиться, но посмотрел на обросшие с тыльной стороны руки, и сообразил, что дедок, скорее всего, густо волосат.

- Это Козьмич! - представила старика Клавдия Васильевна. - Ему тоже будущий сосед не нравится.

- А не хрен! - тихо произнёс дед.

Антон сел напротив и взял предложенную чашку с отваром. Старушка умела заваривать душистые травы, от одного запаха которых поднималось настроение.

- Ну как, получилось? - спросил Антон.

Неделю назад он попросил Клавдию Васильевну пройтись по деревне - объяснить народу, что надо говорить заезжим про выходящий к озеру кусочек соснового леса.

- Какое там! Он на машине через деревню пролетел – собак переполошил, да пыль поднял. Не то, что поговорить - увидеть не успели, - сказала старушка.

В глазах деда сверкнули злые искорки.

Почувствовав себя неуютно под взглядами стариков, Антон поспешил перейти к делу:

- Я хотел вас попросить... Мне сказали, что завтра Чернятский привезёт сюда геодезистов. Так вы бы с ним, Клавдия Васильна, как-нибудь переговорили. Объяснили бы, что неприятности на него посыпятся, что не будет ему счастья на этом месте.

- Поговорить с ним следует, - кинула старушка. - Не дело он затеял. На подобных местах завсегда погосты да церкви ставили. А ещё раньше, до того как Русь крестили - идолов. Добрых. Эти места, как намоленные иконы, доброту людскую хранят. Сколько здесь деревня стоит, а люди там ни одной сосны не срубили. В морозы лютые, когда невмоготу становилось, по дрова в ельник ходили. Но никак не к озеру!

- Гнать его на хрен! - вновь встрял в разговор дед. Глянул исподлобья и заслонился поднятой кружкой.

Антон решил, что Клавдия Васильевна и сама прекрасно знает, что сказать Чернятскому при встрече. Допил отвар и поднялся из-за стола:

- Если вам чего из города привезти надо, вы только скажите. Я сегодня уеду и завтра к вечеру вернусь.

- Да, мы как-нибудь... - манула рукой Клавдия Васильевна.

Дед недобро зыркнул поверх кружки.

Антон повторил:

- Ну, если что-то надо будет, вы не стесняйтесь, просите. Я в город часто езжу.

- Спасибо! Если понадобится чего, скажу, - улыбнулась Клавдия Васильевна.

- Хрена ли нам! Если что... - высказал свое мнение Козьмич.

 

Распрощавшись со стариками, Антон вышел за околицу. Посмотрел на лес и с трудом сдержал себя - так захотелось перейти через овраг. Подойти к соснам, прижаться щекой к золотистой коре. Постоять, ни о чём не думая, прислушиваясь к шороху ветвей на ветру, к щебету птиц и тарахтению трактора, доносящемуся с другого берега озера. Ощутить, как приходит из леса благодать, и доброта наполняет душу.

Но показывать свою заинтересованность и мозолить глаза жителям деревни нельзя.

 

Сквозь ельник Антон почти бежал, чтобы не задерживаться в темном лесу. И, перед тем как выскочить к магазину, сбавил шаг, стараясь выглядеть праздно гуляющим дачником.

Так же неспешно он до обеда ковырялся в огороде. Скосил подросшую на меже траву. Уложил в машину немного переспелой редиски, зелёного лука и укропа. Дождался, когда выйдет во двор сосед. Демонстративно запер дом на огромный висячий замок и уехал.

 

****

 

Рано утром, возвращаясь из города, Антон не доехал до села. Медленно, стараясь не оставить следов на обочине, свернул на неприметную дорожку. Завёл машину за кусты, чтобы её не было видно с асфальта и достал из багажника карабин.

По виду - обычная "Сайга", на самом деле он имел замок для смены ствола. С приличной оптикой карабин превращался в снайперскую винтовку с прицельной дальностью до километра. Привыкший к ней Антон мог уверенно поразить цель и на большей дистанции.

Он давно присмотрел высокую ель в начале овражка и даже спилил закрывавшие обзор ветки. Сложная конструкция из перевязанных верёвкой дощечек позволяла надёжно зафиксировать и стрелка, и винтовку. Подготовлена была и резервная позиция. Разведан маршрут, выходящий на околицу села, неподалеку от дома. В общем, Антон сделал всё, как в былые времена, когда жизнь зависела от любой мелочи.

Устроившись на дереве, осмотрелся. Прицел позволял разглядеть завертыши на дверях банек и оставленные на веревках прищепки. Винтовка привычно холодила ладонь. Антон подумал, что мог обойтись сегодня биноклем, но оружие внушало уверенность в победе.

 

Ближе к обеду по тракторной колее прополз чёрный джип. Следом, подвывая и переваливаясь на ухабах, проехала "буханка" геодезистов. Пока они вытаскивали из УАЗика оборудование, Чернятский прошёл к берегу. Пнул выпирающий из земли корень, похлопал по стволу крайнюю сосну и посмотрел вверх.

Антон машинально повёл стволом. На ветке, уложив на спину хвост, сидела ярко-рыжая белка. Держала в лапках шишку и совершенно не боялась человека.

Умиление на лице Чернятского раздражало. Чтобы не видеть его, Антон перевёл прицел на обмерявших овраг геодезистов. Мимо них, опираясь на клюку, проходила Клавдия Васильевна. Старушка остановилась и сказала что-то Чернятскому. Видимо, неприятное, потому что депутат побледнел.

Завязался неслышный разговор, в конце которого депутат получил по голове шишкой, а Клавдия Васильевна невероятным образом исчезла. Антон водил стволом, задерживаясь иногда на озирающемся Чернятском. Тот так же не мог сообразить, куда делась деревенская ведьма, и почему белке вздумалось бросить шишку.

 

****

 

Два дня прошли спокойно. На третий Антон выбежал из огорода, услышав громкий рёв. Он успел увидеть хвост трейлера, везущего бетонную трубу. А кран и бульдозер разглядел, когда выбежал к оврагу. В спешке Антон не заметил, насколько тёмен и страшен еловый лес пасмурным утром. Всё затмила злость.

Тракторист бульдозера проживал в селе. Даже если сейчас его интересовала лишь бутылка, то в детстве он явно бегал на озеро ловить рыбу и прекрасно представлял, какое место находится за оврагом. Но Антон винил в промахе только себя. Он должен был учесть, что Чернятский не потащит гусеничную технику из города, а наймёт на месте. Тем более - это намного дешевле.

 

Кран положил трубу в овражек. Бульдозер, выбрасывая чёрный дым, завалил её землей. Видимо, на Чернятского не произвел должного впечатления разговор с Клавдией Васильевной.

 

Оставалось последнее средство, к которому Антон очень не хотел прибегать. С криминальным прошлым он покончил год назад, убедив всех, что уехал в далёкую Австралию. Сам же сменил фамилию, поселился в захолустном райцентре и купил автомойку. А для души - домик в умирающем селе.

 

****

 

Вечером Антон отправился в город. Утром вернулся и снова, не доехав до села, свернул в лес. В прошлый раз он выходил на позицию, как если бы требовалось проследить за конкретной "целью" и исчезнуть. А сейчас обустраивался, как в армии - планируя долгое ожидание и не зная, в кого придётся стрелять и придётся ли вообще.

Он ещё раз прошел путь от основной позиции до резервной - в росших на опушке леса кустах бузины. Воткнул в землю выструганную из молодой берёзки сошку, обеспечив упор для винтовки. Откинул несколько сухих веток, чтобы не попали под ногу в неподходящий момент.

 

Первый день прошёл в ожидании. Антон слушал, как перекликаются в лесу птицы, шуршат листья под порывами ветра и стрекочут на луговине кузнечики. Тени, словно стрелки часов, отслеживали движение солнца.

Жизнь в деревне текла размеренно, неторопливо. То из одной трубы, то из другой поднимались по-летнему жидкие дымки. Кто-то возился в огороде, кто-то стучал топором. Перелаивались собаки. Изредка слышался крик петуха.

Приехал из села трактор с ворошилкой. Постоял немного у второго с краю дома и укатил куда-то за лес на дальнем берегу. Через овраг перебрался Козьмич. Посмотрел в ту сторону, где засел Антон, как будто видел его. Взъерошил пятернёй бороду и отправился к Клавдии Васильевне.

Ближе к вечерней зорьке засобирались на воду рыбаки. Лодки расползались вдоль берегов. В вечерней тишине с озера не доносилось ни разговоров, ни скрипа уключин, ни всплесков от неосторожного движения веслом.

Во всём ощущалось умиротворение. Раскиданные среди лугов перелески, окружённое камышом озеро и кажущиеся издалека игрушечными домики создавали ощущение сказки. Сосны на берегу хранили покой этого уголка России, а страшный еловый лес отгораживал его от проносящейся по асфальту цивилизации.

 

****

 

Ночевать Антон отправился в село. Пробрался в дом через оставленное незапертым окно пристройки. Не зажигая свет, поужинал холодным чаем и заготовленными вчера бутербродами. Подремал, не раздеваясь. И встретил утро на позиции.

Ближе к полудню Антон услышал подвывающий на неровной дороге джип и взрыкивающие трактора. Посмотрел на золотистые стволы сосен и понял, что выстрелить в Чернятского не сможет. Принести в эти места смерть, разрушить ощущение сказки оказалось выше его сил. Оставалась возможность напугать депутата. Тем более, насыпанная через овраг дорога не прикатана и имеет заметный уклон к воде.

 

Как только передние колёса джипа оказались на срезанном бульдозером склоне, Антон прострелил дальнюю покрышку. Машина вильнула и остановилась, припав на правую сторону. Ехавший следом колёсный трактор с ковшом не успел затормозить и подтолкнул её отвалом под задранный бампер. Джип съехал с насыпи, выставив напоказ задний мост и глушитель.

Тракторист помог Чернятскому выбраться через дверку, ставшую люком. Оба смотрели на завалившийся в овраг джип. Чесали в затылках: один - потому что ударился головой, второй от досады, что столкнул машину с насыпи. К ним, оставив посреди деревни незаглушенный бульдозер, подошел ещё один тракторист. Следом - двое работяг с тросом.

Разглядывая в оптику задравший колесо джип, Антон сообразил, какой подарок преподнесла судьба. В отличие от трактора, машина на перегазовках не выплёвывала чёрный дым. Значит, работала на бензине. Антон вставил в магазин патрон с серебристой пулей, выбрал точку в нижнем углу бензобака и стал ждать, когда люди отойдут подальше.

Мужики долго примерялись с тросом к джипу, пока не решили, что тащить надо гусеничным бульдозером. Как только колесник выбрался из оврага, Антон выстрелил. И тут же послал еще одну пулю в расплывающееся под пробоиной пятно.

Полыхнуло так, что тракторист с испуга придавил газ и врезался ковшом в отвал бульдозера. Чернятский размахивал руками. Рабочие принесли с озера два ведра воды, но жаркое пламя не дало подойти к джипу.

Прооравшись, депутат достал из кармана телефон. Долго смотрел на экран, но вместо того, чтобы набрать номер, повернулся. Антон повёл стволом и увидел Клавдию Васильевну. Она сказала что-то. Чернятский не сдавался. Судя по покрасневшему лицу из широко открывающегося рта вылетали ругательства. И вдруг депутат замолк. Рядом со старушкой скалил зубы огромный серо-седой волк. Трактористы попятились.

Щеки Чернятского то бледнели, то краснели. Вдруг он резко обернулся.  Оказывается, пока депутат разговаривал с Клавдией Васильевной, со стороны леса к оврагу подошёл Козьмич. Антон подумал, что дедок одел тулуп мехом наружу. Но вспомнил покрывавшие тыльную сторону кистей волосы, и чуть не упал с дерева от поразившей его невероятной догадки.

Два волка скалили зубы рядом с лешим. За его спиной выходил из-за сосен огромный медведь. Козьмич махнул рукой в сторону деревни, и Антону показалось, что по лесу разлетелся тихий голос: "Пошёл на хрен!"

Уверенность окончательно покинула депутата. Чернятский смиренно кивал головой. Трактористы что-то бурно обсуждали возле бульдозера. Наверное, решали, кому бежать в магазин.

 

****

 

Когда приехал эвакуатор, от джипа остался лишь серо-чёрный остов. Никто не вышел посмотреть ни на пожар, ни на понурое лицо вынужденного отступить Чернятского. Деревня словно вымерла. Не лаяли собаки. Молчал заливавшийся вчера весь день петух.

Проследив, как эвакуатор вслед за тракторами скрывается в лесу, Антон спустился с дерева, подобрал стреляные гильзы, но пошёл не к машине, как следовало бы, а к озеру. Он совершенно забыл про винтовку. Нёс её в руке и не ощущал веса. Шёл, не разбирая дороги, но ни разу не оступился на поросших брусничником кочках, не зашёл в заросли мелкого ельника. Будто кто-то незримый указывал дорогу и выбирал, куда ставить ноги.

Ёлки остались позади. Лес посветлел. Сухая хвоя сливалась со светлым песком. Молодые сосёнки и редкие пучки травы выделялись зеленью среди янтарного великолепия. Лучи солнца ложились на полянки золотыми лоскутами, рассыпались ярким конфетти между соснами.

Антон шагал, не задумываясь ни о чем. В душе царила необычайная лёгкость. Много лет он жил в ожидании, что заказчик захочет "убрать" его. Но в этот раз мог не опасаться выстрела в спину и наслаждался ощущением безопасности.

 

Чем ближе он подходил к берегу, тем легче шагалось. Видимо, место под кривыми соснами и впрямь зачарованное. Даже осторожные белки не боялись тут никого. Только что стих рёв двигателей, а рыжие зверьки уже бегали по веткам. Прыгали с дерева на дерево и совершенно не обращали внимания на проходящего внизу Антона.

А он шёл, довольный тем, что защитил лес. Неторопливо переставлял ноги, с каждым шагом ощущая, как проникает в душу благодать. Вдыхал свежий, наполненный лесными запахами воздух. Подставлял лицо тёплым лучам клонящегося к закату солнца.

Остановился над обрывом, придерживая винтовку за ствол под глушителем. Рядом Козьмич гладил по холке сидящего волка. Зверь спокойно посмотрел на Антона и отвернулся. Лёгкий ветерок шевелил камыш, отделявший от воды деревенские баньки. Окружающее благолепие приносило негу. Отгоняло страхи и проблемы. Заставляло забыть о суете цивилизации. Казалось, стоять тут и смотреть на озеро можно до тех пор, пока не сядет солнце и не придет из глубины леса темнота.

Где-то далеко, на другом конце деревни залаяла собака. Антон повернулся и увидел Клавдию Васильевну. Она улыбнулась:

- Вот и уехал нехороший человек. Насовсем уехал.

- Насовсем? - переспросил Антон.

- Не сомневайся! Больше он сюда не заявится.

Антон поинтересовался:

- И откуда вы только всё знаете?

- Это не секрет. Поживешь тут с моё – разберешься, - улыбнулась Клавдия Васильевна. - Ты ведь уже понял, ради чего стоит жить.

С тихим шелестом накатывались на берег волны. Шебаршились над головой белки. Кто-то в деревне стучал топором. Поднималась из глубины души гордость за то, что вместе с хозяином леса защитил хранящее доброту место.

Антон повернулся к Козьмичу, но успел заметить лишь исчезающего за деревьями волка. Словно потерявшееся эхо, донёсся из леса шёпот:

- Спасибо!


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 3. Оценка: 3,00 из 5)
Загрузка...