Некромант

Преимущество моря в том, что какая бы ни была погода, оно прекрасно всегда. Неважно, где ты находишься, но закрывая глаза, каждый может видеть свое море. Возможно это закат, когда вода становится ярко-красной и поглощает, порядком уставшее за день, солнце. Или, быть может, рассвет, и бледно розовые волны начинают медленно двигаться, готовясь во всем своем великолепии понежиться в лучах нового летнего дня.

Все любуются удивительными красками моря и запоминают его, как нечто волшебное, спокойное и добродушное.

Однако никто не говорит о свинцовом небе, без намека на просветление, о темной, почти черной воде, которая не может дарить радость или умиротворение. Море в шторм, это ужасная стихия воды которая, подобно жестокой фурии, не жалеет никого и ничего.

Такое море я застал здесь, на куске холодного безжизненного камня. Самое удивительное это то, как точно оно совпадало сегодня с моим внутренним состоянием.

Скажите, вы когда-нибудь чувствовали себя скалой? Куском ледяного камня, который с первого взгляда был удивительно прочным, однако его все равно разъедала и вымывала вода жизненных обстоятельств. Я думал об этом, усевшись на рюкзак, и наблюдал за тем, как чайки похищают неосторожную рыбу. Иногда вот такие простые вещи открываются с новой стороны, я будто кожей чувствовал, как каждая несчастная рыбешка прекращает свое существования. Могу спорить на что угодно, вы явно не знаете, насколько я честен! Единственным желанием, которое никак не шло у меня из головы, было вернуться на неделю в прошлое и возможно изменить хоть как-то все то, что привело меня на берег моря. Тыльной стороной рукава толстовки я стер подступившие слезы. Наверное, меня можно назвать сумасшедшим мазохистом, который раз за разом заставляет себя переживать смерть маленьких рыбок.

Я расскажу вам историю, которая повергла в шок многих и перевернула мое представление о жизни. Но сначала нам стоит познакомиться.

- Тэди! Майк! – мама всегда начинает кричать из кухни, чтобы разбудить нас с братом. Честно признаюсь: мы ужасные сони. – Подъем! Майк! Ты должен быть в колледже через 15 минут! Тэди! 10 минут и в школу!

- Ха, неудачник! – подушка Майка прилетела точно мне в лицо. От неожиданности я резко сел на кровати.

Майк старше меня всего на два года, но чувствует себя дико крутым. В целом он славный, помешанный, правда, на своей внешности, но тем веселее подтрунивать над ним периодически.

Запихнув себя в джинсы и толстовку (ту самую, в которой я сейчас здесь), продолжая на ходу доедать бутерброд с сыром, я сел на мопед. До школы добираться от силы десять минут, и я мог почти не опоздать на алгебру. Трим - небольшой ирландский городок, поэтому проблем со временем на дорогу почти не возникает.

К сожалению, в тот день, я все-таки не успею вовремя приехать, потому что меня угораздило остановиться около мистера Бирна, который лежал на обочине и был, как казалось, смертельно пьян. Не то, что бы я был добрым знакомым этого торговца, однако мое природное любопытство, не позволило доехать до школы без остановок. Глупее и быть не может!

Так вот, я слез с мопеда и присел около мистера Бирна. Заметив кровь, раскроенную черепушку и неестественно выгнутые конечности, до меня, наконец, дошло, что он мертв. Именно в эту секунду осознания трагедии, со мной что-то случилось. Не думаю, что отключился, вряд ли, однако я смутно представляю, что происходило дальше.

Только помню, что очень сильно хотел, чтобы он встал. Все думал, если Бирн сейчас поднимется и скажет, что-то вроде: «чего уставился?», я буду счастлив. Наверное, это был шок, но самое страшное произошло дальше. Этот мертвец и, правда, начал двигаться. Он вставал. Мужчина опирался на разбитые, раскроенные осколками стекла, колени, локти и упорно поднимался на ноги. Я в ужасе отшатнулся, споткнулся о камень и упал, задев подбородком колесо своего мопеда. А мистер Бирн тем временем, наклонился надо мной, распахнул глаза (это были ужасные стеклянные, блестящие, а главное мертвые глаза) и начал открывать рот, не издавая при этом ни звука! Когда я понял по его губам, в уголках, которых запеклась кровь, что он хочет сказать, меня, будто облили ледяной водой. Мистер Бирн произносил ту самую фразу, о которой я думал.

- Мальчик! – Закричал кто-то на другой стороне улицы. – О Боже! Мальчик!!!

Я обернулся. В тот момент, когда я увидел женщину в сером, деловом костюме перебегающую дорогу, грохот падающего тела заставил меня вернуться в прежнее положение. Мистер Бирн упал. Я отвлекся, а он рухнул на землю, добавляя своему бездыханному телу еще несколько переломов.

Если честно, я не помню, как отделался от той назойливой дамы. Она была служащей банка или что-то вроде этого. Словом, та женщина вызвала полицию и медиков. Сначала, она сбивчиво рассказывала о том, как мистер Бирн нависал, надо мной и что-то говорил, однако после заключение судмедэксперта, из которого следует, что мужчина скончался около двадцати двух часов назад, женщина почему-то перестала упоминать о наличии у покойного признаков жизни.

Я молча наблюдал за суетой вокруг бедного мистера Бирна, не осознавая, что же на самом деле произошло. Полицейские хотели было поговорить со мной, выяснить, как именно погиб мужчина, однако милая женщина-врач, укрывшая меня пледом, запретила допрос, сославшись на мое шоковое состояние. В итоге я получил вызов в участок на 10.30 утра и был отправлен домой, отдыхать и переваривать события этого сумасшедшего утра.

Не спрашивайте, как я себя чувствовал и о чем думал оставшееся время. Словом на следующий день, в 10.30 после бессонной ночи, четырех стаканов кофе и пачки чипсов, мы с братом были в отделении полиции. Сначала хотела ехать мама, но она итак почти сутки ходила за мной попятам и узнавала мое самочувствие, поэтому я попросил брата. К моменту допроса, я уже четко осознавал, что не буду рассказывать о «восстание мертвеца», особенно теперь, когда под глазами темные круги, а сам я белый, как мел. Вопросы были простыми, а алиби на время фактической смерти у меня, конечно, было, что и подтвердил Майк. Уже через час, мы сели в машину, и я устало взглянул на брата:

- Это ведь сумасшествие, правда? – я рассказал ему обо всем еще ночью, после чего мы вместе искали информацию в интернете по каким-либо похожим случаям. Конечно ничего кроме сказок, нам найти не удалось.

- Да, голова кругом. – Майк, громко зевая, заводил автомобиль.

- Ты же мне веришь? – Я сам себе тогда не верил, поэтому знал, что брат непременно мне соврет.

- Конечно, Тэди, не беспокойся. – чересчур сладеньким, успокаивающим голосом проговорил он.

Вечером того же дня я твердо решил забыть все, что со мной приключилось. Даже Майк меня поддержал в стремлении объяснить все увиденное простым шоком, который накрыл меня вследствие смерти мистера Бирна. И хотя, я точно знал, что моя фантазия просто не способна на такие выкрутасы, ничего умнее я придумать не мог.

Еще хочу признаться в том, что я ненавижу ритуальные ирландские праздники! Меня всегда мутило, когда куча обкурившихся подростков, после шумных вечеринок, завалилась на городское кладбища, и устраивала что-то вроде карнавального шествия с пьяными и, как им казалось, торжественными речами. В Америке это вроде называется «День Памяти» и там не пьют так много, впрочем, утверждать не берусь. Так вот подобное мероприятие выпало на четверг той злополучной недели, и Майк решил поднять мне настроение. Конечно, я отпирался как мог! Приводя кучу доводов, которые в основном крутились вокруг слова «кладбище», я собирался избежать этой вечеринки. Однако, вы не знаете моего брата! Если бы вы общались с этим человеком, безусловно, поняли бы, почему уже вечером я был у входа на городское кладбище. Надо признаться, все оказалось довольно приличным. Некоторые девушки даже пришли с цветами, да и пьяных практически не было.

Наверно, нет необходимости объяснять, почему после смерти Бирна, я побаивался идти на кладбище. Но естественно мне пришлось зайти. Я шел среди всех этих обелисков, шарахаясь в стороны от каждого звука. И вот, как это ни иронично, Майк куда-то подевался, оставив меня одного посреди сотен надгробий. Мурашки буквально пытались съесть мою кожу, а сам я ощущал мелкую дрожь в коленях. Бывают такие моменты, когда напряжение растет и, доходя до наивысшей точки, ты четко осознаешь, что сейчас должно что-то случиться. Вот в эту самую секунду на меня с криком и выпрыгнул Майк! Если вы думаете, что это было, не так уж и страшно, то вы сошли с ума.

- Болван! – Я сразу же скинул его с себя, унимая слабость во всем теле, после неожиданного всплеска адреналина. – Просто клинический идиот!

- Расслабься! – он говорил это таким тоном, будто не знал, насколько серьезно я переживал последние события. – Выпей.

Тогда я взял из его рук бутылку пива и посчитал это лучшим решением всех проблем.

Если говорить откровенно, мы напились. Нас с братом всегда здорово развозит с малого количества алкоголя. Словом мы сидели на какой-то лавочке посреди тусующейся молодежи, когда Майк, растягивая слова, попросил меня:

- Попробуй! – громко сказал он, наклоняясь ко мне. Парень из колледжа брата и пара подростков оглянулись на нас. – Попробуй сделать, что-нибудь. Вон видишь? Это мертвая ворона?

- Да! – ответила за меня девушка, находящаяся в паре шагов от нас. Она подошла было поближе к птице, но резко поморщилась и вернулась на место. – Фу!

- Вот! – загорелся Майк. – Заставь ее полететь!

Он был омерзителен! Я и не думал, что как-то причастен к «восстанию» мистера Бирна тогда. Контролировать мертвецов? Даже подумать смешно! Словом, не представляю, зачем Майку это понадобилось, но я, конечно, должен был ему отказать. Должен, но я был пьян. Поэтому я просто смотрел на птицу и думал о том, что она сейчас взлетит. Мог ли я представить в тот момент, что она сдвинется с места и действительно поплывет по воздуху? Конечно, нет, я же не чокнутый. Но через несколько секунд я убедился в обратном, причем на этот раз не только я один. Зрителями стали те несколько человек, которые были невольными слушателями громкого предложения Майка. Сначала они смотрели на меня скептически, и я их понимаю! Я бы и сам так на себя смотрел. Но когда это черная тушка, со стеклянными глазами-пуговками, все в той же искривленной, неправильной позе поднялась в воздухе и даже начала кружить, все громко завизжали и бросились бежать. Они отвлекли меня своими криками и ворона тут же упала.

С того дня я стал кем-то вроде изгоя. Обо мне много говорили, но со мной не общался никто. Весь город знал о происшествии на кладбище. Я стал замечать на себе странные взгляды, и было ужасно обидно обнаружить, что и дома мои собственные родители смотрят так же. Хотя Майк, конечно, все время был рядом, поддерживал, как мог. Кажется поэтому, суицидные мысли быстро выветривались из моей головы.

В одной библиотеке мы даже нашли упоминание о некромантах. Не знаю, насколько это относится ко мне, однако пока самая близкая версия происходящего звучит именно так.

А вообще, больше мне нечего вам рассказать. Дальше все скучно. Ежедневно я ходил в школу, где меня упорно игнорировали все, включая преподавателей. Казалось, они злились на меня только потому, что сами не знали как объяснить все эти невероятные события. Впрочем, я сам себя периодически ненавидел.

И вот теперь я здесь. Сижу и наблюдаю за тем, как чайки убивают этих мелких рыбок. Внимательно наблюдаю. Пытаюсь осознать, что я чувствую, когда слежу за смертью. Пока только тоска, одиночество и грусть разливаются по всему телу, подобно этим волнам.

Честно признаться, я все уже решил. Сидя здесь на скале, я прощался с местом своего рождения и прошлой жизни. Дома я поговорил с мамой и, кажется, она настолько напугана, что разрешила, ненадолго уехать из города. Я сказал, что отправлюсь к дяде и приеду осенью, но этого не будет. Все закончилось. Можно было конечно попытаться поступить в колледж, освоится, хотя Трим настолько мал, что обо мне будут ходить легенды еще минимум три поколения. Майку я оставил записку. Знаете, не могу представить наше прощание! Я связан с братом. Только теперь могу осознать, насколько он мне был дорог по жизни и как много для меня сделал.

Рассуждая и предаваясь воспоминаниям, я не заметил, как Майк приземлился рядом со мной:

- Мама сказала, что ты досрочно уезжаешь на каникулы. – Он не смотрел на меня. Его серые глаза были направлены в одну точку где-то далеко-далеко, на горизонте.

- Да, - как можно более непринужденно кивнул я. – осенью приеду…

- Брось. – оборвал меня брат. – Никуда ты не приедешь.

Я шумно выдохнул и, собравшись с силами, произнес:

- Ну, давай, брат! Мне пора. – Я хлопнул его по плечу, встал и решительно направился в сторону вокзала.

С каждым шагом в голове появлялись картинки нашего общего прошлого. Вот он учит меня кататься на трехколесном велосипеде. Вот, я украл его рогатку, после чего он дулся на меня целую вечность. А лет в одиннадцать он показывал, как правильно складывать длинные шпаргалки, и на следующий день Миссис Мастерсон звонила маме по поводу списывания на математике…

Все те моменты, которые были для меня счастливыми, мы проживали вместе. А теперь мне приходилось подниматься по грязной, каменистой дороге, судорожно уговаривая себя не оборачиваться. Однако, когда я наконец отвлекся от роящихся в голове, мыслей, понял, что Майк идет чуть позади меня. За плечами у него был большой рюкзак. Резко остановившись, я вопросительно уставился на брата:

- Я хочу в Нью-Йорк. – внезапно заявил Майк. – Давай доберемся до ближайшего мегаполиса и улетим в Нью-Йорк.

- Давай. – выдохнул я, чуть ли не бросаясь к нему на шею.

Дальше мы отправимся вместе. Чувство одиночества мигом улетучилось, а настроение поднялось. Почему-то теперь я уверен, что у меня, как у юного некроманта, начинается новая жизнь. Потрясающая жизнь, по которой я пойду вместе с братом.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 13. Оценка: 2,92 из 5)
Загрузка...