Куда смотрит муравьед

 

Много на свете обычных девочек. С двумя тугими рыжими хвостиками, с пронизывающими, любопытными глазами- бусинками зеленого цвета, с веселой улыбкой. Много на свете рассказов: интересных, захватывающих, а так же скучных и однообразных. Я не знаю, каким получится рассказ об одной девочке с рыжими хвостиками и зелеными глазами.

 

- Но мама, почему вы просто не оставите меня дома? Я не хочу никуда ехать!

- Это для твоего развития, тебе понравится экскурсия! - слащавым голоском пролепетала родительница, - Тем более, - с победной интонацией добавила она, - Все уже оплачено. У тебя нет выхода.

Тогда Люсин Грэйп с упрекающим мать вздохом кинула на кровать фиолетовую курточку и начала натягивать на себя ярко- желтый, цвета винограда без косточек, свитерок.

- Ты только посмотри на нее! - послышалось из- за двери, когда мама выла из комнаты Люсин.

Родители хотели взять девочку на экскурсию в невероятно далекое место. Оно чуть ли не расположено на другой стороне Галактики. Но, вообще- то, в трехстах километрах от дома. Это некая винодельня с неким виноградником, где невероятно, фантастически, сказочно интересно двенадцатилетней девочке. Но нет, мамочка папочка просто хотят напиться вина повкуснее и покачественнее.

Впрочем, Люсин была уже не против уехать подальше. Для ее 12- ти лет здесь слишком много проблем, о которых не всегда хочется рассказывать родителям. Все девочки и мальчики с чего- то взяли, что они взрослые. Наша же героиня знала, что это не так, от чего и стала отдаляться от детей, некогда бывших друзьями. Эта девочка была умной, очень умной для своих лет. Или считала себя умной из- за того, что все вокруг были глупые.

Сунув в маленькую круглую сумочку, которую Люсин всегда брала с собой, карандаш, с которым не расставалась из- за тяги к записыванию мыслей, девочка сбежала вниз по лестнице двухэтажного особняка к машине. Семья Грэйп была совсем, совсем не бедная: особняк с богатой историей, именуемый "Домом Диониса", огромный задний двор, старинные подвалы. Удивительно, что здесь не произошло ничего сказочного.

Люсин скукожилась на заднем сидении. Уставившись в окно. Она обижалась уже просто из принципа, уже просто, время от времени вздыхая, заставляла родителей чувствовать вину. В конце концов, мать не выдержала:

- Мы разворачиваемся и едем домой?!

- Да нет... Как хочешь, - это прозвучало как одолжение.

Через какое- то время, которое тянулось бесконечно, семья Грэйп добралась на своей дорогущей тарахтелке до того самого места, до того самого интересного, веселого места.

Грэйп ходили по винограднику с экскурсионной группой. Ни одного ребенка. Из- за этого Люсин старалась, как могла, выглядеть по- взрослому. Она уже не обижалась на родителей, просто хотела с ними сблизиться. Она выпрямила спину, чтобы казаться выше, но не получилось. От макушки Люсин до макушек взрослых было еще очень, очень далеко. Сколько от Земли до Луны? Вот примерно так же. Зеленоглазка деловито наклонилась над какими- то странными экспонатами, чтобы лучше их разглядеть. Понимающе хихикала, когда экскурсовод шутил, хотя и не осознавала, над чем именно она смеется.

Дело все- таки дошло до дегустации вина. Люсин внимательно следила за действиями взрослых: сейчас она должна будет повторить все в точности за ними.

- Нет, Люсин, ты не будешь... Пить вино. Не мне тебе рассказывать о вреде алкоголя, - сделала девочке замечание мама, когда заметила, какой у доченьки пытливый, предвкушающий взгляд.

- Но мама, обычно именно родители рассказывают об этом, - Люсин нахмурилась и села на стул. Скрестила руки на груди. Ей было обидно, как когда на День рождения ждешь телескоп, а получаешь зеленые перчатки.

Мама лишь закатила глаза и вернулась к обсуждению вина.

Некоторое время девочка покорно сидела и слушала уморительные шутки, слушала звон бокалов, но вскоре ей это надоело. И все- таки Люсин ускользнула из поля зрения взрослых. Это, вообще- то, было не трудно: девочка она маленькая, а родителям ее уже очень весело. Люсин осмотрелась. Она посреди огромного виноградника - куда ей идти? Везде здесь все слишком по- взрослому скучно. Единственное, что может заинтересовать ребенка в этом месте - виноград. Вообще, Люсин не сильно любила виноград косточками, но тяга отомстить этому месту, съев все виноградинки, завладела разумом девочки.

Люсин спряталась среди веток винограда. Там, где ее не увидят, даже если будут искать. Если будут.

Так или иначе, Люсин сняла с плеча сумочку и достала карандаш и блокнот. Ей очень хотелось написать про злых родителей и бедную принцессу, которую заточили в высокой башне винограднике. "Миледи Люсин..." - на самом деле, девочка даже не знала точного значения слова "миледи". Просто какая- то чрезвычайно милая девушка. Девочка водила карандашом по бумаге, оставляя за грифелем серые завиточки букв. Каждое написанное слово она отмечала виноградинкой.

Но приятное никогда не длится долго. Вот и сейчас Люсин услышала голоса взрослых. Они звали ее.

- Девочка! Люсин! Мама и папа зовут тебя! - так приветливо, как возможно, трепетали голоса.

Но ответа не было. Люсин молчала. Она зажмурилась, чтобы не видеть их и заткнула уши, чтобы не слышать. И очень сильно задрожала, понимая, что ее скоро накажут.

Девочка почувствовала, как ее вытаскивают из зарослей винограда.

- Не надо, оставьте меня! И идите пейте свое вино, алкоголики! - всеми силами Люсин вырывалась, мотала конечностями и головой.

И тут она услышала незнакомые звуки. Какой- то булькающий писк, изумленно "говорящий" что- то именно рыжей девочке.

- Что? - с этим вопросом на губах открыла девочка глаза.

Она уже не там, где она была. Она уже не в винограднике, а в другом... мире. Небо здесь изумрудного цвета. Это как- то давило на глаза, но Люсин слишком поражена, чтобы щуриться. На небе виделось солнце, но то ли это солнце, что светит над Землей? Всюду были растения. Такие же зеленые, как и небо. Кажется, вокруг растет один виноград. А еще... Еще видно чудесные здания, так же обвитые виноградом. Почему чудесные? Никогда, нигде девочка не видела ничего подобного. Какие- то шары, сферы, будто сделанные из стекла.

Люсин перевела взгляд со зданий на более явную угрозу: на чудовище, держащее ее. Оно было двухметровым - если не выше - и широким. С головой муравьеда ( Люсин никогда не видела муравьеда, но на ум ей пришло именно это слово). В белоснежной накидке, под которой ничего, кроме зеленых, противных на ощупь, перчаток и красных, с острым носиком, сапог, не видно.

В первую секунду хотелось кричать, но вот пошла вторая секунда, и Люсин взяла себя в руки. Конечно, в руки ее взяло существо, а не она сама, но мы говорим образно.

"Я переместилась из своего мира в чужой! Попала совсем в другое место!" - понять это было не трудно. Трудно было осознать. И приз за самую неэффектную телепортацию получает Люсин. Потому что никто еще не переносился из одного мира в другой так... обычно. Алиса свалилась в кроличью нору и падала вечность, а Люсин зажмурилась и задрожала. И очень- очень захотела не быть в том винограднике.

К девочке и существу, держащему ее на руках, стали подходить еще такие же странные и непонятные создания. Теперь Люсин испугалась: не выглядят они доброжелательно. И то, как они говорят... Котята мурлычут, щенки скулят, а они... жужжат, пищат, курлычут.

- Так, - произнесла Люсин и тут же пять монстров, стоящих рядом, и шестой, держащий ее, замолчали. Зачем рыжая вообще открыла рот? Может, стоило молчать и ждать чуда - хотя не оно ли только что произошло?

- Где я нахожусь? - поинтересовалась девочка.

В маленьких глазах существ светилось, искрилось непонимание.

- Отвечайте! - потребовала зеленоглазка. Здесь ее тоже игнорируют...

В немой тишине существо, державшее Люсин, развернулось и пошло в сторону какого- то здания. И это было страшно.

Мимо бесконечных виноградных лоз, небольших ручейков Люсин понесли к огромному желтому - нет, ярко- желтому, как лимонная кожура - зданию сферической формы. Хотя через этот слой цвета, через отблески солнца, можно разглядеть очертания того, что находится внутри. Но Люсин не старалась увидеть все это. Глаза болели от того, как здесь все ярко, как неестественно... Хотя увидеть, что в некоторых местах к огромному шару прикреплены небольшие пузырьки того же цвета, труда не составило.

И все это превосходство обвито виноградом... Почему здесь всюду виноград?

Теперь девочка была в здании. Если это, конечно, можно так назвать. Дверь была просто... Двери не было. Небольшая арка. Хотя небольшая она относительно существа. Для Люсин же арка была огромной.

Что внутри сферы? Угадать было не сложно. Да, и здесь тоже виноград. Но это место было чудесным. таким же чудесным, как и все здесь. Без какого- либо порядка в разных местах расположены книжные шкафы. Люсин не понимала, о чем книги, потому что в другом мире, что неудивительно, другой язык. На корках книг вместо привычных буковок своего алфавита Люсин видела завитки и кругляшки. И все было обвито виноградными лозами. Может, это единственное, чем питаются существа? Иначе почему бы выращивать ягоду всюду...

Люсин опустили на землю - если здесь, конечно, земля. Но продолжали держать за плечи, видимо, чтобы гостья не сбежала. Подвели к существу, лежащему на диване. Диван этот такой же, как и все здесь - странный. С завитками, ярко- желтый, огромный. Существо ничем не отличалось от спутников Люсин, но перед ним выпрямились и замолкли. Только один что- то быстро пробулькал. Было понятно, о ком шла речь

- Ты дитя человека, - он, к величайшему удивлению Люсин, говорил на языке "детей человека".

- Я дочка мамы и папы, - поправила зеленоглазка. Она не была уверена, можно ли поправлять такого серьезного монстра, который говорит с не, даже не отводя глаз от книги. Хотя направление его глаз было трудно отследить. Куда смотрит муравьед?

Неприятная пауза.

- Ты дитя Земли. А это странно. Как ты здесь оказалась? - было удивительно слышать человеческую речь из уст этого чудовища. Уст? У него был маленький хоботок, как у муравьеда. Противно. Конечно, он разумный, видимо, он умный и образованный, но для того, кто привык к человеческому облику, он останется самым страшным кошмаром.

- Здесь? А где я, простите? - Люсин бросила в дрожь. "Здесь". Значит очень, очень далеко от дома.

- На Исходной Точке, - существо в белой накидке закрыло книгу и, пыхтя, поднялось с дивана. Наверное, оно хотело разглядеть Люсин получше... Как в сказке о девочке в красном капюшоне.

- Что такое Исходная Точка? - девочка охнула от таких заумных слов.

- Слишком сложно, - существо покачало головой.

- Я пойму! - Люсин не хотела показаться глупым ребенком.

- Слишком тайно, - невозможно, но он говорил наземном языке, даже не запинаясь.

- Тогда кто же вы? - девочке не доверяли? Не удивительно. Она просто появилась здесь, среди них и начала говорить на известном только одному обитателю Точки, языке.

- Мы просто садовники. Выращиваем виноград, - тот вот как их называть. Садовники. Но это так... Странно. Люсин сама любила копошиться в саду. Но не так.

- Садовники... - тихо повторила землянка, - Почему виноград? Вы что, можете питаться только виноградом? Или это...

- Девочка, как тебя зовут? - не отвечая на заданные вопросы, просто перебил "садовник".

- Люсин, - сомнение в глазах.- А как зовут Вас? - посмела поинтересоваться рыжая девчонка.

- Для нас нет имен. Мы должны исполнять долг. И, любопытная девочка, не спрашивай, что за долги.

О, как последние слова обидели Люсин! Ей уже не было так интересно, как в первые минуты пребывания здесь, чудеса уже не восторгали ее. "Исходная Точка" - кем они себя возомнили?

Девочка посчитала нужным хмыкнуть, чтобы доказать свою незаинтересованность. Может, им захочется все рассказать? Как и в жизни бывает: люди мнутся, сочиняют какие- то тайны, набивая себе цену. А если показать им, что их секреты и есть секреты, что мало кому они интересны, те сразу опомнятся и выложат тебе все. В деталях. В самых мелких подробностях.

- Так... - притворяясь взрослой и умной, промычала Люсин, - Меня это и не интересовало.

Муравьед издал какой- то пугающий звук. Наверное, это был смех.

- Дай мне побыть любопытной девочкой. Как ты сюда попала, Люсин?

- Я как раз хотела спросить это у Вас, как тут вы обозвали меня любопытной. Папа говорит, что я любознательная. А это, понимаете, разные вещи! - все же свои права нужно отстаивать. Это тоже сказал папа девочки. Она вообще любила повторять умные мысли родителей. Так по- детски!

- Мы не знаем, как это произошло, но... Что делала ты? Если к нам попал один человек, то тем же путем попадут другие. а люди, как мы рассмотрели, любят уничтожать.

- Я просто... Поругалась с родителями в винограднике... - теперь все это казалось таким далеким, таким давним, - Спряталась там. И услышала голоса. Зажмурилась. И вот я тут... и, кстати, я все еще не понимаю, где, - да никто бы не понял. Что за место? Почему маленькая девочка оказалась здесь?

- Ты в Исходной Точке, - повторил свое объяснение Садовник. Понятнее не стало. - И что, глаза ты открыла уже здесь?

- Все так. - Люсин не сказала, что она писала историю о себе, что боялась наказания, что ела виноград. Потому что это не важно. Она хорошо сортирует информацию. Любознательная, как говорит папа, умная, как говорит мама, и начинающая скучать по дому, как говорит сердце. - Но раз я здесь, я хочу знать, что происходит.

- А я не знаю. За всю историю винограда никто к нам не попадал. Ни люди, ни обитатели каких- либо других планет. Ты какая- то особенная...

- Каких еще других планет? Мы ведь единственные, - Люсин вопрошающе смотрела на двухметрового... мужчину?

И он опять издал тот страшный, скрежетающий звук, от которого шевелятся волосы на затылке. Смеется...

- О, вы не такая особенная раса, особенная Люсин. Во Вселенной еще много, много обитаемых планет и еще больше существ. И многие из них развиты куда больше, чем вы.

- Ну а как мне попасть домой?.. - эта проблема казалась важнее, чем невероятное открытие. - Здесь все как в сказке, но я уже достаточно взрослая для того, чтобы жить в реальном мире.

- Пока не узнаем, как ты здесь оказалась, ты не сможешь отправиться домой. И, если приводить Точку в сравнение со сказкой, - муравьед оглядел всех присутствующих. Они не особо были заинтересованы диалогом, но вежливо помалкивали, - То в нашей сказке тоже есть злодей. Злая ведьма. И в каждой сказке есть герой, который способен бороться со злом, - явно было лишь то, что Садовник к чему- то клонит. - Очень странно, что ты сюда попала именно сейчас. Может, сказки все рас говорят правду? Может, нужно довериться магической случайности?

Зеленоглазка стала- таки понимать намеки. Неужели говорили о ней?

- Люсин, твои глаза похожи на зеленый виноград. Может, именно потому, что ты должна спасти его?

"Спасти виноград". А что с ним не так? Люсин лишь непонимающе смотрела.

- У нас завелся Зверь. Очень страшный Зверь, который ест наш виноград. - Садовник начал пугать Люсин. Было невероятно приятно из- за того что ей оказывают такую - хотя какую? - честь. Но что за страшный Зверь?

- У вас так много винограда. А ему, может, просто хочется есть? Все должны питаться, а вас только виноград... - девочка не переставала хмуриться. Что муравьед имеет ввиду? Почему так важно спасти виноград? - Да и вы ведь растите его для того, чтобы питаться. Да?

Только муравьед хотел ответить Люсин, как тот, что привел девочку сюда, о чем- то зажужжал. Вообще, это был странный звук. Переливистый. Первый тут же отозвался. Коротко, но, видимо, ясно: прочие отступили на пару шагов.

- Мы не питаемся виноградом, Люсин. Мы не питаемся вообще. - все стало куда более непонятно и пугающе.

- И зачем вам тогда... это? - спросила Люсин подрагивающим голосом. - Зачем вы выращиваете так много винограда?

- Люсин, на что похожи виноградинки? - спросил садовник.

- На виноград. На что еще? - с сомнением в глазах и в голосе ответила девочка.

Муравьед отошел к лозе винограда, с которой свисали грозди. Девочка прошла следом, любознательность так и светилась в глазах. Много мелкого, круглого винограда фиолетового цвета с сероватым налетом в некоторых местах.

- И что? - Люсин всматривалась, как могла, но воображение не выдавало никаких ассоциаций. Разве что...

- Эти виноградинки - это планеты. Мы выращиваем планеты, Люсин. Мы - Исходная Точка, мы - Вселенная, а каждая гроздь винограда, выращенная нами - галактика. Мы следим за планетами, ухаживаем за ними, для этого мы созданы. А какое- то существо, рожденное из ничего, поедает планеты, которые существовали века и тысячелетия, миллионы и миллиарды лет, за долю секунды. Поэтому, девочка, мы должны остановить его. Потому что планеты, на которых есть жизнь, в опасности. И даже твоя Земля.

- И что я могу сделать? Я маленькая девочка, а монстр... Он страшный! - дрогнула Люсин. Она хотела домой.

- Ты любишь сказки? Не только земляне пишут, что самый обычный ребенок способен совершить так много. Это идея многих планет, а такое большое количество существ не может прийти к одному выводу, если он выдумка. Они писали правду. Даже самые первые Садовники об этом писали.

- Так что, я теперь... Героиня сказки? - обычно такому радуются. Особенно, если сказка эта о принцессе. И Люсин раньше хотела попасть в сказку. Раньше.

- "Люсин и чудовище", "Девочка, спасающая планеты", "Человек, попавший туда, куда никто не попадал"... Как бы ты хотела назвать сказку о себе? Мы напишем о тебе, девочка, и будем вспоминать тебя каждый раз, когда на какой- нибудь виноградинке образуется жизнь.

Как все странно! Будто подстроено. Как все необычно! Будто во сне. Всю свою жизнь Люсин жила на огромной Земле, оказавшейся крохотной виноградинкой в целой грозди таких же, как и она, планет. И что же делать?

Люсин взглянула на виноградинки. Все такие сочные, такие красивые. Настоящие планеты.

- Простите... Но что я должна буду сделать? - теперь она уже должна. Потому что Земля в опасности, и потому что каждая планета может погибнуть. Кажется, многовато ответственности для школьницы.

- В мифах и легендах некоторых планет было засвидетельствовано это существо. Конечно, крошечные существа не могли видеть этого громадного монстра. Они видели его в форме разводов в небе и туманностей в их Космосе. Кто- то слышал его.

- Но он завелся у вас недавно, как же они, древние, написали о нем? - это был не единственный вопрос, не дававший девочке покоя.

- На виноградниках время идет быстрее, куда быстрее. Или для нас оно течет медленно- никто не понимает систему.

- А если они его видели, почему он их не съел? - Люсин все же взяла на себя смелость спросить. Что- то в ее маленькой голове не укладывалось

Муравьед не нашел ответа. Он просто продолжил говорить.

- "Он звучит, как Вселенная", пишут свидетели. Но он не должен так звучать, ведь он ее уничтожает.

- И... Как он выглядит?

- Он выше нас в два раза. Лицо его - будто человеческое, но слишком гладкое, будто бы одно сплошная кость. И носа у него нет, только складки. Волосы у него густые и развиваются, хотя ветра нет. Глаза глубокие, будто ведь космос в них. И волосы того же цвета. Мерзко, правда?

- В два раза выше... - испуганно вторила Люсин.

Голова его держится на позвоночнике, а позвоночник голый, не покрытый ни кожей, ни мясом, - продолжал муравьед.

- Ни кожей... Ни мясом...

- Его шея абсолютно гибкая: а как еще выискивать в зарослях самые вкусные планеты? Позвоночник входит в тело страуса, покрытого перьями той же окраски, что и волосы. Оперение тоже густое и, будто обдуваемое ветром, всегда развивается. И еще у него две огромные костяные лапы.

- И он может съесть Землю? За секунду?

- Ему не понадобится и секунды на это, - муравьед заставил Люсин чувствовать к Зверю ненависть: съесть ее родной дом!

- И как же мне стать героиней сказки? Как мне Вас спасти? И всех остальных... - девочка нервничала, от чего начала теребить замочек на фиолетовой курточке. Разве она способна уничтожить что- то, что в шесть раз выше ее самой? И зачем Зверя уничтожать? Можно объяснить ему, что хорошо, а что плохо?

- Мы выследим его. Он не такой уж и внимательный. Много раз мои садовники подбирались близко к нему. Очень близко. Они видели, как он ест планеты. Одну за другой. Поедает. Точнее, выследишь его ты одна. А потом мы затронем самое слабое место всех обитателей Точки. Мы снимем с него лицо.

Люсин ахнула, вскрикнула и закрыла рот руками.

- Не пугайся: зло должно быть наказано. И зло знает это, оно даже не будет против.

- Не будет против? Я... Не собираюсь никого наказывать! - прикрикнула девочка. Вот как она здесь освоилась: уже позволяла себе повышать голос.

- Но он гуляет в районе вашей Галактики. Вот- вот поглотит Млечный путь, как вы его зовете. И куда ты вернешься? Ведь здесь ты жить не сможешь. Погибнешь от голода, девочка. А этот зверь может съесть и тебя. Жалость ему не нужна.

Люсин вздохнула. Может, как и в сказках, это единственный способ вернуться домой? Она все- таки действительно не знает, как сюда попала.

- Я согласна снять с него лицо.

 

И тогда Люсин отправили выслеживать монстра. Его описали так, будто он - самое страшное, что существовало на свете когда- либо. Огромный и пугающий. Способный сожрать все- все на свете. И даже галактику. Она просто пропадет в его желудке, и никто больше не увидит всех тех звезд. Наверное, стоит остановить злодея. Снять с него лицо - это ведь самое слабое место у здешних существ. И даже у Садовников? Значит, и с этих "стражей Вселенной" можно снять лицо?

Люсин шла в сопровождении двух муравьедов. Они шли в тишине, нарушаемой лишь тихим шорохом листьев. И в этой тишине Грэйп услышала тихую мелодию.

Один раз девочка ездила в путешествие с родителями. И попала на карнавал. Кучи воздушных шариков всех несуществующих цветов, визжащих от восторга перед этим великолепием детей, куча разных торговцев и людей, показывающих невероятные вещи ради мелочи. Так вот, там был мужчина в высоком черном цилиндре, как у Шляпника, и красивом смокинге. Он стоял над столом, словно король, с прямой спиной. На столе были расставлены самые разные бокалы и стеклянные фужеры, наполненные водой. Водив пальцем по их ободкам, мужчина создавал невероятную мелодию. Все остальные звуки, всю ту суматоху она перекрикивала, хотя была тихой- тихой. Те, кто слышал мелодию, застывали и даже прекращали дышать. И Люсин тогда услышала и увидела мужчину. Лицо его было красивым, вытянутым, молодым. Взгляд - отсутствующим. Глаза устремлены были в никуда, а руки так и скользили по бокалам. Мужчине будто не было важно, сколько он выручит за это выступление. Он был абсолютно увлечен своей музыкой! И увлечены были все дети, окружившие его столик, и увлечена была Люсин. О, как увлечена была она тогда. Будто выпала из своего тела, будто стала кем- то другим на мгновение. И на секунду она даже знала все на свете. А потом мама выдернула завороженную из невероятного мира и сделала выговор за "уход без предупреждения", за "несусветную глупость", за "фантазию и бурное воображение" и за многие другие проступки, которые Люсин когда- либо совершала в жизни.

И сейчас мелодия была та же. Но глубокая и закладывающая уши. Люсин почувствовала что- то, чего не смогла понять из- за того, что ей всего лишь двенадцать лет. Но это что- то перекрыло дыхание. Зеленоглазка влюбилась в мелодию.

- Что это? - поинтересовалась девочка.

Но Садовников рядом уже не оказалось.

Только сейчас Люсин поняла, насколько мерзкие эти создания. Какой звук они издают. Они просто ужасные. Ужаснее, чем соседки- девочки. Огромные, страшные, невообразимые... И Люсин убедилась, что это не сон. Понятно было, что мозг маленькой девочки не способен придумать такое уродство и такую красоту - я говорю о мелодии - одновременно.

В раздумьях о красоте и об уродстве, о своей жизни и об этом месте, землянка перестала следить за дорогой. Ноги девочки заплелись, тело стало сближаться с землей.

Кстати, не сразу девочка обратила внимание на землю. Ее больше увлекали изумрудные небеса и виноград. А земля была никакой. Просто белый бесконечный белый мрамор. Вроде мрамор. но покрыт он идеально одинаковыми травинками идеально зеленого цвета на идеально одинаковом расстоянии. Люсин пригляделась. Идеально! Лучше, чем у тетушки на лужайке. А лучше того газона, который тетя ежедневно выравнивает, и быть- то не может.

Люсин попыталась вдохнуть аромат свежей травы. Он всегда стоит во дворе у тетушки. И даже в доме. И даже за несколько световых лет от идеальной лужайки - все равно нос будет закладывать пьянящий запах. Тут же и намек на запах отсутствовал.

Девочка до этого и не замечала. Что здесь ничего не пахнет. Дышит ли она вообще? Будто вакуум. Холодный, пустой. И одновременно наполненный всем, что существует.

Люсин поднялась с земли, хотя называть то, что находилось под ногами, таким теплым словом не хотелось.

"Звучит как Вселенная" - может, эту мелодию распространяет именно страшный Зверь? С которого нужно снять лицо. Лицо!

Девочка побрела среди зарослей винограда. Повернет туда - мелодия станет громче. Сюда - стихнет. Блуждая среди галактик, Люсин увидела Садовников. И остановилась. И стала, сквозь виноградинки и листья, смотреть на них. На их отвратные лица. Те улюлюкали и пищали - так же мерзко.

Один из них своими огромными пальцами - как они только могут ухаживать за виноградом с такими ручищами - ковырялся в одной из галактик. Люсин сощурилась - так лучше видно - и ахнула. Муравьед сжал одну виноградинку, та сплющилась и... И лопнула! Планета, может быть, населенная, лопнула... Люсин отшатнулась, переполненная гневом и недоумением. Как же так? Садовники! Следят за виноградом, охраняют, как могут. Люсин развернулась и села на землю, обняла колени и заплакала. И как только держалась девочка до этого? Как держала себя в руках в таком месте? Исходная Точка. Невероятно, фантастически высокомерно. Как и все эти существа - муравьеды. Огромные, противные. Давящие ни в чем не повинные планеты. Точь- в- точь как Зверь. Несут разруху. Только звучат противно.

Люсин закусывала нижнюю губу, сжимала ладошки в кулаках - делала все, чтобы прекратить рыдать. Но вспомнив о Звере, она лишь сильнее заплакала. Ей нужно снять его лицо. Как они себе это представляют, жалкие муравьеды? Если уж он выше их в два раза, то как будет выглядеть Люсин рядом с ним? Он не заметит ее, раздавит своими костяными лапами.

Тут Люсин почувствовала не столько дыхание, сколько чей- то дух. Протерла опухшие красные глаза.

Лицо. То самое, которое нужно снять. Большое, ясное, гладкое. И два огромных глаза - не просто огромных. Казалось, в них поместится сотня вселенных и, если постараться, можно будет уместить одну галактику. Но в глазах не было кровожадности. Лицо было прямо перед Люсин. Смотрела на нее, изучая и... Жалея. Жалость - да, вот что можно с легкостью прочесть в глазах. А если постараться отвести от бездонных глаз взгляд - о, вам будет страшно - можно увидеть помимо того, что лицо обрамляют красивейшие волосы, на чем держится голова. На длинном позвоночнике. Огромнейшем, толстенном. Он выходил прямо из головы и вился, вился - выше Люсин, ниже и со всех сторон. А потом заходил в то самое страусиное тело. С такими же, как и волосы зверя, шикарными перьями. Но он не испугал Люсин. Та самая мелодия, теперь она было отчетливо слышна.

Девочка долго сидела, смотря на существо. Существо так же приковало свой взгляд к Человеку. Потом Люсин осмелилась. Она протянула свою руку к лицу существа. Нет, не чтобы снять его. Будто под гипнозом, зеленоглазка стала водить ладонью по гладкой, приятной на ощупь поверхности. По лицу.

Тут случилось то, что, казалось, невозможно. Существо заговорило. Заговорило, зашевелило ртом, но звук будто выходил вовсе не из глотки, а... Отовсюду. Завораживающий, вездесущий, глубокий голос.

- Ты человеческое дитя, - да, говорил он на языке Люсин. А может, она просто понимала его?

- Я дочка мамы и папы... - Люсин почувствовала себя ничтожно маленькой. Микроскопической.

- Человеческая оболочка. Ты попала сюда вся. Полностью, - и как это понимать?

- Не могла же сюда попасть только моя рука.

- Почему? Зачем? Духовной связи с этим местом уже достаточно, чтобы сойти с ума. Зачем тебе находиться здесь еще и телом?

- Я случайно... - посыпались оправдания. И еще появилась надежда. Зверь как будто знает все об этом месте. Больше, чем Садовники.

- Долго ли ты здесь?

- Здесь разве есть время? - всхлипнула Люсин.

- Как тебе кажется?

- Нет... Нет.

- Встречала их? - он будто заботился о ней. Но не было ясно, хорошо это или плохо.

В ответ Зверь получил лишь кивок. Жалкий жест. Позвоночник, шея существа, изогнулся, меняя положение головы. Слева от Люсин. Справа. Вновь спереди.

- О, твоя голова запудрена, - с сожалением изрек он.

- Чем? - девочка схватилась за волосы и постаралась смахнуть то, что запудрило ей голову.

- Нет. Так ты ложь не смахнешь, - позвоночник Зверя с тихим треском выпрямился, голова его поднялась высоко над виноградником. Осмотрев окрестности, существо вернулось к Люсин, - Сказали, я злодей? - Люсин закивала. Этот "злодей" вызывал у нее куда больше доверия, нежели муравьеды. - Лицо мне снять сказали? - страус с лицом Познания огорченно замотал головой.

Люсин была не в силах сделать что- либо. Он ее не пугал, а дарил какое- то благоговение. Но нет, это был не он. Это была мелодия - та самая. Девочка уже не хотела рыдать. Конечности отнимались, тело будто не существовало. Но существовали уши, готовые внимать и уже внимающие.

- Тебя пугает Шепот?

Отрицательные качания головой.

- Успокаивает?

Положительные.

- Хорошо. Слушай. Я сдую ложь с твоих волос. - голова Зверя приблизилась к девочке. Огромные глаза стали еще больше. Рот существа свернулся в кольцо - Люсин почувствовала прохладный, приятный воздух. Он пах и свежей травой, и морскими волнами, и скрипом половиц в комнате, и теплом батареи после долгой прогулки в зимний день. Порыв воздуха был коротким, но за этот миг Люсин успела учуять все родные запахи.

А Зверь забрался в голову Люсин. Этим порывом воздуха он почистил все- все: теперь девочка знала, что куклу в бордовом платье ей подарил не старец с Великого Устюга, а родители, что изюм - это высушенный виноград, что экскурсия, хотя мама и обещала обратное, изначально была не для маленькой девочки, что Садовники уже давно не следят за растениями как подобает, и что Зверь не способен съесть Землю просто так.

Слишком много правды для ребенка!

Но Люсин поняла. А пока она переосмысливала всю свою жизнь, Зверь внимательно смотрел на девочку. Смотрел, как она понимала, что Садовники устраняют Хороший Виноград. Что они стараются уничтожить миролюбивые планеты, что они оставляют планеты, население которых подготовлено и способно развязать знатную войну. Что они натравливают планеты друг на друга. Что за этим им весело наблюдать.

- Почему тогда... - через пару секунд Люсин все- таки смогла говорить. С трудом, правда: переосмысливать всю свою жизнь за пару секунд... - Земля еще жива? Она ведь не способна развязать войну... Мы даже не знаем о существовании других существ!

- У вас большой потенциал. Позднее... - это уже говорил не Зверь, а жуткий противный голос муравьеда.

Грэйп обернулась, ища глазами говорившего. Его нигде не было.

- Люсин, ты что? Веришь Чудовищу? Злодею? Он ест планеты!

И девочка, обернувшись обратно на встревоженную голову, начала копаться в своей обновленной памяти. Памяти, с которой сдули всю пудру, всю ложь. Люсин уже научилась пользоваться хранилищем воспоминаний. Она просто бродила по нему, ища нужный сгусток нейронов. Нашла. О Самом Звере. Там было немного: наверное, он не хотел, чтобы Люсин или кто- либо еще узнал о его секретах.

- Я не ем планеты. - отрезал Зверь. - Я спасаю их. От метеоритов, от столкновений с ними. Садовники уже вечность этим не занимаются.

- Все идет своим чередом! Не вмешивайся, уродливое создание!

- Это мой здешний облик. Уродлив. Но зато он позволяет мне исполнять вашу работу. Следить за Вселенной.

- Кем ты себя возомнил? Люсин, это твой шанс! Сними с него лицо!

Но та не повиновалась.

- Но зачем? Он следит за сохранностью планет. За сохранностью каждой планеты. А вы... Вы уничтожаете их! Сколько винограда вы уже раздавили? Жизнь скольких живых существ прервалась? - девочка закусила губу, чтобы не зарыдать. - Вы даже не считаете.

Голова, треща костями своей шеи, повернулась. Туда, обратно. Искала муравьеда. Но не нашла, не могла найти. Где он прятался?

- Люсин, и тебя, и меня ждет конец, - подытожил Зверь, - Я не хочу обрекать тебя. Ты должна вернуться домой. Но если хочешь стать героем и прославить Землю... - голова все еще вертелась, ожидая появления муравьеда.

- Мне нужно снять его лицо? - странно, как поумнела девочка за этот день. Может, в Исходной Точке мозг как- то особо работает... - Я выживу?

- Если бы ты была лишь духом, то да. Но я не знаю, что случится с телом из плоти и крови. Ты готова рискнуть? Рискнуть ради восстановления баланса. Ради спасения миллиардов жизней.

Люсин опять закусила нижнюю губу. Не хотела плакать в такой ответственный момент.

Зверь не выглядел как тот, кто не знает. Он похож на того, кто знает абсолютно все. И ведет себя подобающим образом. Но возможно, то, что должна была сделать Люсин - это что- то невероятно неизведанное. Но надежда есть. Надежда на светлое будущее всех- всех планет, надежда на светлое будущее самой Люсин. Поэтому стоит рискнуть.

И она кивнула. Мелодия или, как называл ее сам Зверь, Шепот, уже не успокаивала. Слишком страшно. Неспокойно, тревожно.

- О, это всем надоедает! Даже ты, такой добрый, честный, устанешь следить за ними. Ты захочешь, ты точно захочешь веселья. А какое здесь может быть веселье? Только следить за тем, как они убивают друг друга, как это происходит. Как жены теряют мужей, а матери сыновей. Как за раз погибают целые планеты. Развлечение! - булькающий голос говорил страшные вещи. Он и сам был таким.

И вот он показался. Тот, что говорил с Люсин. Тот, что подстрекал ее снять лицо со Зверя. Тот, кто обещал сочинить сказки и легенды о геройском поступке. Вышел из зарослей винограда с корзинкой в руке. Плетеной из виноградной лозы. Что в ней? Много, много подавленного винограда. Виноградный сок. Вино.

Люсин так и сидела. Впала в ступор. Ох, а если ей кто- нибудь снимет лицо? Она всего лишь девочка, с чего бы на ее хрупкие плечи столько ответственности? Да как она сюда попала? Что ей здесь делать? Злая, злая судьба. Ненавистная.

По страусиной спине Зверя побежали мурашки. Он во все глаза смотрел на Муравьеда. Люсин оскорбили те слова о "надоедает", о том, как "они убивают друг друга". И Люсин помнила, на что ей намекнул Зверь. На один поступок, и девочка уже понимала, что должна его совершить, даже если физическая ее оболочка умрет. Должна ради мира во Вселенной и сохранения жизней. Должна, правда.

И мало ли, что случится. Главное, что будут живы планеты, что Люсин спасет мир. Не ради никому не нужных сказок, не ради легенд, а ради жизни.

И девочка поднялась с земли. Это было сложно - ноги подкашивались. Люсин утерла нос, глаза и прикусила нижнюю губу. Дотронулась до страшного, холодного позвоночника Зверя. Тот тут же изогнулся, давая место сесть. Грэйп не без труда забралась в "седло". Уже не боялась, ведь Зверь рядом. И его успокаивающая мелодия, и его развивающиеся волосы цвета всего на свете, но в основном зеленого. Муравьед же просто стоял в сторонке и курлыкал на своем мерзком языке. Он знал, что собирается сделать девочка. Но еще он был уверен, что она не осмелится, что ей будет страшно, что ей это незачем - ведь Земля будет жить.

Зверь извил свою шею- позвоночник, и Люсин взмыла в воздух. Но она крепко держалась на своего коня. И не боялась.

Зеленоглазка была высоко. И старалась не плакать, потому что сейчас она будет самой сильной девочкой во Вселенной - ей придется, ведь она единственное живое существо, которое смогло попасть в Исходную точку. Зверь, если сложить все его слова воедино, - лишь ментальная оболочка. Дух. А тело его на какой- то лозе, в какой- то грозди, на какой- то виноградинке. Далеко- далеко отсюда.

Муравьед даже не испугался. Совсем нет. А если Люсин снимет его лицо и умрет? Что станет с остальными Садовниками? Они ведь тоже давят планеты, тоже...

- Их затянет, - коротко отозвался Зверь. Наверное, знал, о чем думает Люсин.

Не скажу, что девочку это успокоило. Что тогда стучится с ней?.. Но это не важно. Люсин уже готова к тому, что с ней произойдет. Точнее, готова ко всему, что бы с ней ни произошло.

Зверь сдвинулся с места.

- Садовник, - раздался его голос, - Вы готовы? Потому что мы - да.

Наверное, делом чести было предупредить беднягу. Ведь его ожидает гибель.

Люсин лишь моргнула и уже обнаружила себя возле существа. Она лишь протянула руку. И тут муравьед все- таки опомнился. Заурчал и закричал. Одновременно двумя голосами. Но девочка смогла зацепить лицо существа. Наверное, здесь все работает на телепатическом уровне: захотел - сделал. Иначе вряд ли бы получилось зацепить такое существо. Лицо такого существа. Девочка потянула на себя. Вот, она почувствовала. Лицо сошло. Она убила Садовника.

Но это было не все.

Девочка не увидела, как рухнуло безжизненное тело. Она увидела лишь свет. Затем мантия, белоснежная мантия, куда- то исчезла. Перчатки, сапоги- все. Сюда притянуло остальных Садовников. Что это было? Черная дыра. Да- да, именно. Засасывающая все и вся дыра. Люсин зажмурилась. Почувствовала, что втягивает и ее. И тут же начала прощаться с родителями, тут же поблагодарила Зверя за сдутую пудру, пожелала удачи всем жителям планет, которые благодаря этой бесстрашной героине будут жить. Прослезилась в последнюю секунду.

***

Люсин проснулась в своей кровати. Очень- очень давно она видела сон, уснув в зарослях винограда, который изменил ее. Но все в этом сне было невероятно правдиво. Теперь рыжая девушка думает об этом каждый день. Вспоминает Зверя и Шепот. Вспоминает крошечные планеты.

Грэйп отдернула штору, и в комнату просочился свет солнца. Она благоговейно вдохнула свежий утренний воздух. Посмотрела на свой сад и улыбнулась виноградным лозам, заботливо подвязанным к перекладине - чтобы ни одна ветка не лежала на земле, чтобы каждая виноградинка получала достаточно света.

Девушка спустилась по витой лестнице, прошла на кухню и начала завтракать. Тосты с ягодным джемом, на банке от которого написано "Грэйп". На столе лежала книга. "Куда смотрит муравьед", вот как она называлась. Та же фамилия на обложке книги.

Люсин смотрела в окно и хрустела жареным хлебом.

И тут она вспомнила. Вспомнила, где еще слышала Шепот. Там, в семейном путешествии, на ярмарке. Мужчина в цилиндре играл на фужерах и бокалах. Ту самую мелодию. Успокаивающую и заставляющую знать все на свете. Вот что вспомнила Люсин.

И она купила путевку, села в самолет и вот...

...и вот она на карнавале. Кучи воздушных шаров всех несуществующих цветов, кучи визжащих от восторга перед этим великолепием детей, куча разных торговцев и людей, показывающих разные невероятности ради мелочи. И здесь был он. Мужчина в черном цилиндре. Он стоял над столом, и водил пальцами по ободкам сосудов.

Люсин услышала ту самую мелодию, родной Шепот, уже издалека. Девушка обошла несколько рядов лавок, торгующих всем, чем попало, и наконец- таки нашла его стол, на котором были расставлены фужеры и бокалы. Казалось, их столько же, сколько и звезд на небе.

Мужчина. Он будто ничуть не постарел. Люсин встала возле стола. Ближе всех к нему. Стояла и слушала. И чувствовала, как знает все на свете. И чувствовала свой дух на Исходной Точке. И смотрела в его отсутствующие глаза. И протянула руку, погладила его холодную, гладкую щеку.

- Следи за Вселенной. О тебе будут слагать легенды.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 4. Оценка: 3,50 из 5)
Загрузка...