Поднимавшееся солнце уже освещало все вокруг. Однако громада Дремучего леса темным пятном распростерлась вдоль горизонта. Лишь редкие лучи Солнца прорывались сквозь переплетение веток и стволов к земле. Поговаривали, правда, что где то там, в глубине леса можно найти места, освященные солнечными лучами на которых зеленела трава и росли цветы. Так ли это на самом деле никто сказать не мог, поскольку вот уже несколько десятков лет не находилось смельчака который смог бы отправиться туда. А если кто и отваживался, то притаившаяся в глубине леса тьма пугала их и они возвращались обратно, рассказывая в свое оправдание все возможные небылицы о непроходимости леса и нежити, не дававшей им продолжить путешествие. Людская молва подхватывала эти рассказы, и они обрастали все более и более диковинными подробностями.

Кощей стоявшие на верхнем балконе своей башни и любовавшийся рассветом, невольно хмыкнул. В непроходимость леса он, конечно же, не верил. Когда то давно весь этот лес вместе с замком принадлежал его предкам. Теперь от замка остались развалины, с чудом уцелевшей башней. А в лесу вовсю хозяйничала нечисть и ладно бы, если родные лешие, кикиморы, да волкодлаки. Баба-Яга говорила, что видели троллей, гоблинов, упырей, а кое-где даже темных эльфов. А она женщина серьезная, зря молоть языком не будет.

Баба-Яга, она же Глафира Аркадьевна Ягодина, приходилась Кощею дальней родственницей, так "седьмая вода на киселе". Однако в "годину черных дней", как выражаются некие мохнатые поклонники эпистолярного жанра, стала для маленького Кощея родной бабушкой, которая и вырастила его. Сам Кощей, еще недавно именовавшийся Кириллом Петровичем Кощеевым, никого кроме бабы Глашы из родственников не помнил. "Сгинули они", - отвечала она на его вопросы.

Все свое детство и отрочество, он провел с бабушкой в деревне "Большие Ухабы", став постарше отправился в город, где успешно поступил в институт. И вот теперь он стоит на балконе единственной уцелевшей башни некогда величественного замка и предается созерцанию бывших владений своего рода.

- Эх, люблю я эту пору, - раздалось за спиной у Кощея, - как там у Чехова? Уже рассвело и взошло солнце, засверкал кругом лес.

- Конец цитаты, - пробормотал, обернувшись, Кощей.

В проеме балконной двери стоял огромный белый кот.

- Жаль я тебя в детстве не утопил, а следовало, - со вздохом сказал Кощей, - вот взял да и почитал более достойную литературу. А то цитатами кидаешься, а к месту или нет уже не важно, еще и ученным себя называешь.

- Почитывал я, почитывал более достойную литературу, - голосом Матроскина произнес кот, - и ведь это не смотря на то, что Вы «ваша Бессмертность» ничего кроме сказок домой из библиотеки не носили. Ну а сказки я и сам сочинять могу. И Ученым не я, а молва народная меня величает.

Кот развернулся, собираясь уходить, но вдруг спохватившись, сказал:

- Вас там по блюдечку вызывают, серебряному.

"Эх, ты цитатник пушистый", - беззлобно подумал Кощей. На самом деле никакой неприязни к коту или если угодно к Котофею Васильевичу, он не испытывал. Наоборот, во время долгих отлучек бабы Глашы кот являлся его единственным спутником и собеседником. А точнее сказать слушателем. И кто мог подумать, что этот белый и пушистый еще и разговаривать умеет.

Еще раз, взглянув на утренний Дремучий лес, Кощей быстро направился внутрь башни. По "блюдечку" его могла вызывать только Баба-Яга, а ее заставлять ждать ему не хотелось.

Внутри не смотря на огромные размеры башни, находилась всего одна комната, довольно спартанского вида. Небольшие выцветшие гобелены украшали стены, на двух окнах висели потрепанные занавески странного цвета, в котором все же угадывались фиолетовые оттенки. Как и на внешних стенах, внутри комнаты в некоторых местах виднелись следы бушевавшего здесь, когда то пожара. В дальней от балкона части располагался камин, в котором сейчас догорала пара поленьев. Справа от него чуть ближе к окну стояла довольно большая кровать. Центр комнаты занимал массивный дубовый стол, за которым можно было разметить Черномора с половиной его богатырей. На столе лежало серебряное блюдечко в центре, которого очень быстро кружилось наливное яблочко, при этом тарелка издавала легкий звон.

Кощей подошел к столу и нагнулся над этим сказочным средством связи. Яблочко среагировало на это, двинувшись по кругу от центра тарелки. Движения его все убыстрялись и на блюдечке стало появляться изображение. Сначала смутное оно по мере движения яблока становилось все четче и четче. Наконец, на "экране" блюдца появилось лицо не молодой, но и не очень старой, женщины, которой сторонний наблюдатель дал бы лет 50 не больше. Естественно это была Баба-Яга. Она ни капли не походила на тот образ из советского кино, который был запечатлен в памяти Кирилла, и столь удачно и даже гениально сыгранный Георгием Милляром. Нос ее не загибался крючком, а изо рта не торчали клыки. Волосы опрятно уложены под красный платок, а одежда нисколько не походила на лохмотья, в которые А.Роу наряжал свою героиню. Да и сам Кощей, надо заметить, не походил на двойник из фильмов, исполненный все тем же актером.

- Никак ты исхудал Кирюшенька, - всполошилась Баба-Яга, - кушаешь хорошо и во время? А то замоталась я тут, выбраться к тебе не могу.

- Да хорошо я питаюсь, - смутился Кощей, украдкой взглянув на кота.

Нужно сказать, что последнее время питался он кое-как, не перебивался с хлеба на воду конечно, но режим не выдерживал и ел что получиться. Баба-Яга в бытность свою бабой Глашей за режимом питания следила строго, да и сейчас постоянно присылала ему различных гостинцев, приготовленных самолично. А кот как ее правая рука следил, что бы любимый внук, он же по совместительству гроза всех и вся, питался во время, соблюдая режим. Кот, умасленный частью присылаемых гостинцев, Кощею с этим не надоедал, разумно предположив что "сам мальчик большой, сам и разберется". Бабу Ягу в сей договор, естественно, не посвящали, ибо кара обоих ждала бы ужасная и неминуемая.

- Ну и хорошо. Я что звоню Ваша Бессмертность, - тон ее голоса сменился с заботливого на официальный, - тут в Триседьмом государстве Василиса пропала.

- Это какая же Прекрасная или Премудрая, а может у вас и еще какие есть? - спросил Кощей.

- Премудрая, Василиса Прекрасная в Трипятом государстве живет. И вообще старших перебивать не хорошо, - поучительно сказала Баба Яга.

- Ну, пропала и пропала, нам то что? - пожал плечами Кощей.

- Да нашли в её опочивальне записку, в которой говорится, что похитил её некто иной как Вы, Ваше Бессмертное Кащеество, - глаза бабки сузились, и она пристально посмотрела на внучка.

Кощей никогда не мог устоять перед этим ее взглядом.

- Ну, я тут не причем, - поспешил откреститься он, - целыми днями сижу в этой башне, как Рапунцель, разве что косу не плету. Вон, кота своего спроси.

Позади послышалось возмущенное фырканье. Кот явно не хотел признавать свою филерскую роль.

- Вы уверены, что не причем? - не успокаивалась Яга, зыркнув для порядка еще и на кота, - ладно верю, верю.

- В общем Кощеюшка, причем ты или не причем, а расхлебывать это нам предстоит. Поскольку муж Василиски, светлый принц Ильвандорил, собирается на тебя в поход.

- Кто? - удивленно спросил Кощей.

- Иль-ван…, тьфу ты, - в сердцах сплюнула Баба Яга, - Иван - царевич по-нашему.

- Его мама, двоюродная сестра нашего царя Гвидона, когда-то вышла замуж за заморского принца и уехала к нему жить. Но не срослось у них там и пришлось ей вернуться. Вот и пристроила сыночка к управлению, - разъяснил Ученый Кот

- Я же Василису не похищал, я ее в глаза не видел!

- Видел или не видел это дело второе, а первым делом надо подумать как вам его встречать-привечать, - задумчиво проговорила Баба Яга, - уговор с Гвидоном помнишь? Вот то то.

- Почему это "вам", - возмутился кот.

- Потому, что я отправлюсь на поиски Василисы. Чую что не похищал ее ни кто, а сбежала она от супруга законного в не законно полученный отпуск. И крутится сейчас в научных сферах. Поэтому вы вдвоем, - Яга пристально посмотрела на кота, который под ее взглядом сжался и взъерошился, получился такой хомяк переросток, - и устроите теплый прием Ивану-царевичу.

- Да как же мы его отвлечем, - возмутился Кощей, - недели не прошло, как королевич Елисей приезжал с "великой" миссией очищения. Змей Горыныч до сих пор две головы ни как прирастить не может. Три ведра живой воды израсходовали, а бальзама чудодейственного и не сосчитать.

Как бы в подтверждение его слов во дворе послышался толи всхлип толи стон трехглавого дракона. Кощей не на шутку тревожился за своего трехголового друга. Несмотря на то, что с Горынычем знаком недавно, он привязался к нему всем сердцем. А Елисей, сто репьёв ему в сандалии, похоже, использовал толи заговоренный меч, толи святую воду. Вот головы и приживаются с большим трудом.

- Ничего, не маленький уже, - прервал его размышления голос Бабы Яги, - вон Котофей Васильевич тебе поможет.

Кощей посмотрел на кота, такое уважительное обращение о себе тот слышал не часто. И поэтому сейчас готов рвать землю и есть когти, лишь бы угодить старушке.

- Ну, всё, пора мне. Ты главное не забудь то, чему я тебя учила, - в ее голосе проскользнули нотки беспокойства, - всё отбой.

Картинка на блюдечке моргнула и Яга пропала. Кощей несколько растерянно посмотрел на кота, тот пожал плечами.

- Надо Федя, надо, - многозначительно промяукал он.

 

* * *

 

Ильвандорил, он же Иван - царевич, был по не обыкновению своему весел и активен. Будучи племянником царя Гвидона, он прибыл в тридевятое царство по настоянию своей матушки, поднабраться опыта в правлении. Вот и правил теперь в этой глухомани, которую местные гордо именовали Триседьмым государством. Взвалив все дела по управлению на свою жену, Василису Премудрую, он маялся со скуки, не зная чем бы ему заняться. Охота, любимое развлечение, представлялось делом трудным и даже опасным. Так как в местных лесах не то, что лань подстрелить, зайца поймать было делом затруднительным. Лес, на опушке редкий, через пару десятков шагов становился практически не проходимым, как будто не хотел пускать внутрь себя никого. Да и зверье в лесу было какое-то дикое. Олени не убегали в страхе от охотника, а так и норовили поддеть его на рога. А еще поговаривали, что в глубине леса водилась нечисть. Сам Ильвандорил ее не видел, но до сих пор с дрожью вспоминал один случай приключившийся с ним в начале его правления.

Тогда будучи в изрядном подпитии, он со своими собутыльниками отправился на охоту. Они и не заметили, как забрели в чащобу. Вокруг становилось все темнее. Ильвандорил уже стал подумывать о возвращении домой, как вдруг все звуки в лесу разом смолкли. Стало не слышно щебета птиц и шума ветра. А в глубине леса, вдруг затрещало, раздался то ли стон, то ли рёв. Ильвандорил похолодел от ужаса, а его спутники бросились без оглядки бежать. Потом они рассказывали, что это был Леший, смотритель здешнего леса. Некоторые уверяли, что даже видели его тогда в глубине леса. Сам царевич так и не понял, что он тогда увидел, может и спьяну что померещилось, а может, и нет. Но с тех пор он вглубь леса, ни ногой.

Другое местное времяпровождение, под названием рыбалка, всегда, почему то заканчивалось пьянкой. Поначалу Ильвандорилу это даже нравилось, но под влиянием супруги он на рыбалку ходить перестал. Других развлечений в округе не было. Ну не ходить же ему, царскому племяннику, высокорожденому эльфу, хоть и на половину, в лес по грибы да ягоды, или заниматься кулачными боями. Что каждую пятницу устраивало местное мужское население. Ильвандорил подумывал облагородить сие мероприятие, устроить турнир и возможно получать с этого какую-нибудь прибыль. Однако в голову как всегда не лезло ни одной умной мысли как провернуть все это в здешних условиях.

Но неожиданно его мольбы были услышаны, судьба посылала ему возможность совершить подвиг. Да не какой-нибудь, а всем подвигам подвиг, о котором можно будет и потомкам рассказать и обществе похвастаться. Местная страшилка об ужасном Кощее Бессмертном неожиданно обрела под собой почву. Василиса была им похищена. Ильвандорил так и не смог понять что же, а точнее кто же такой этот Кощей. Толи местный чернокнижники, то ли вурдалак, а может вообще восставший скелет некогда могучего колдуна. Местные легенды на сей счет давали очень противоречивую информацию. Но в одном они всё же сходились, убить сие чудо-юдо дело хоть и хлопотливое, но не трудное и главное не очень опасное.

От того и пребывал сейчас царевич в благодушном настроении. Подвиг совершит, да и перед женой своей покрасуется. В тайне, конечно, сожалел Ильвандорил, что не со Змей Горынычем биться предстоит. Вот это подвиг, дракона победить, да еще и трехглавого. Но ничего поделать с этим он не мог, поэтому и не горевал он сильно.

Стал Ильвандорил собираться в поход. Местное боярство и купечество по сему случаю устроили пир. И как тут заведено, традиции понимаешь, длился он три дня и три ночи. Лишь к середине четвертого дня смог царевич избавится от сильной головной боли и подняться с постели.

«Никак это происки злой силы», - подумал он.

Опрометью, бросился он на конюшню, на ходу повелевая принести ему доспехи ратные да оружие боевое.

Сидя в седле и осматривая толпу провожающих, которая возникла как по мановению волшебной палочки, Ильвандорил уже не раз ловил на себе восхищенный взгляд молоденьких барышень. И надо сказать не зря, чем-чем, а уж красотой его бог не обидел.

"Нужно что-нибудь сказать, достойное момента", - подумал царевич, - "что бы было, потом о чем в летописях упомянуть".

Но, к сожалению, ни чего путного в голову не лезло. Тогда он, многозначительно подняв руку, сказал:

- Н-но, поехали, - и пришпорил коня.

Толпа взорвалась восторженными воплями, на дорогу полетели охапки цветов.

 

* * *

 

- Он сказал, поехали, он взмахнул рукой, - нараспев продекламировал Ученый кот, отрываясь от "видеоблюдца".

Они с Кощеем вот уже битый час наблюдали за отъездом Ивана царевича.

- Таким Макаром он до нас и через месяц не доберется, - задумчиво сказал Кощей, покосившись на кота.

После разговора с Бабой Ягой, Кот развел бурную деятельность. Тут же объявив о необходимости ввода чрезвычайного положения и созыва военного совета. Кощей спорить не стал, положение объявили, совет созвали. Кроме Кота и Кощея в совет вошел Горыныч, которому все же удалось с грехом пополам прирастить свои головы. И теперь с перебинтованными шеями он лежал на балконе, просунув свои головы в комнату. И вот уже три с половиной дня, с перерывами на еду и сон, следили они по "видеоблюдцу" за сборами царевича.

- И стоило панику поднимать, положения эти чрезвычайные объявлять. «Все пропало! Гипс снимают, клиент уезжает!», - на удивление писклявым голосом спародировал он кота, - три дня тут безвылазно сидим.

- Бабе Яге виднее, когда панику поднимать, а когда нет, - прищурившись, промяукал кот, - да и положение чрезвычайное объявлять положение обязывает, традиции так сказать.

- Ну, Бабе Яге оно, конечно же, виднее, - троекратным эхом пробасил Горыныч, - но вот четвертый день уже сидим, совещаемся, а царевич еще со двора не выехал.

- Вот и я говорил, нужно бочку другую мёдку с вином им подогнать, тогда они еще дня три попировали, - проговорил Кощей.

- Что ты, что ты, - хором воскликнули три головы и кот, - не уж то мы басурмане какие-то, царевичей опаивать, мы же русская нечисть, и положение нас обязывает бой принять.

- Да и где ты возьмешь золота на бочки эти, - добавил кот.

Кощей невольно нахмурился, золота у него было мало, хватало лишь на пропитание для них троих.

"Там царь Кощей над златом чахнет", - невольно вспомнилось ему, - " Эх! Почахнуть бы хоть не много".

В сокровищнице у него символически лежал один золотой.

- Ехал, долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, - оторвал Кощея от грустных раздумий голос Кота, - а доехал всё-таки до городских ворот.

- Ну и нам пора собираться, - поднялся со стула Кощей, - в путь дорогу так сказать.

- Действуем по заранее намеченному плану! – приосанившись, начальственным голосом сказал Кот.

- Угу, - согласился Кощей и неожиданно добавил, - Вот только "в недрах моей системы, благодаря моему чуткому руководству".

- Нужно несколько усилить тезис о чуткости Вашего руководства, - парировал Кот, выходя из комнаты.

-Усилим, - сказал Кощей, выходя следом.

- Ну, вот и поговорили, - растеряно пробормотал Горыныч, переглянувшись сам с собой.

 

* * *

 

Долго еще стояли в ушах Ивана-царевича восторженные вопли толпы, а боевой скакун до сих пор дожёвывал подобранный букет. Настроение у Ильвандорила было приподнятым. Жизнь представлялась царевичу безоблачной и пестрой. Вокруг дороги, по которой его направили знающие люди, разноцветным ковром лежали луга, на голубом небе не облачка, в дали изумрудной полосой простирался лес. Конь неспешно трусил по дороге, которая светлой лентой через зеленные поля добегала до опушки леса. Блаженствуя под солнышком и созерцая идиллическую картину природы, Ильвандорил и не заметил, как доскакал до леса. И тут новоиспеченный герой осознал, что в принципе не знает, куда держать путь. Все что ему известно, он почерпнул из местных сказаний. В них всегда главному герою в самый нужный момент кто-нибудь помогал. Однако дорога перед ним лежала одна и, рассудив, что хоть направление то ему дали верное, решил он продолжить свой путь.

Дорога, поначалу бежавшая вдоль опушки, стала сворачивать в сторону леса. Ильвандорил заволновался, помня свое последнее посещение леса, но вокруг все так же щебетали птицы, светило солнышко, зеленела листва. С нетерпением высматривал он кого-нибудь или чего-нибудь, что бы узнать, как добраться ему до Кощеева царства. Неожиданно дорога свернула влево, огибая небольшой холм, за которым взору царевича предстала полянка с пеньком прямо посередине. На пне в данный момент восседал некий старичок в зеленной рубашке подпоясанной желтым кушаком, на ногах серые штаны и лапти. Всю картину довершала огромная соломенная шляпа, нахлобученная на голову.

«Вот оно, начинается», - радостно подумал Ильвандорил, направляя коня в центр поляны.

Он с усилием попытался вспомнить как же там, в сказках вели себя герои при таких встречах. Как нужно поздороваться и что говорить потом, дабы получить помощь. В голову как всегда ничего не приходило.

- Здравствуйте дедушка! - не придумав ничего получше, поприветствовал он незнакомца.

- Здрав будь и ты, гой еси, добрый молодец! Куда путь держишь? Дело пытаешь, аль от дела лытаешь? - ответил ему дед, - Как тебя звать, величать.

- Чего? - спросил Ильвандорил растерянно, поскольку из всего сказанного мало что понял.

- Как зовут тебя, куда едешь и зачем? - понятнее повторил свой вопрос старичок.

- А, понятно, - улыбнулся Ильвандорил, - зовут меня Ильван…, Иван - царевич, а еду я в поход на Кощея Бессмертного.

- Ух, ты! Что ж, то дело доброе, не буду тебя задерживать, - ответил старичок, отворачиваясь от него.

- Ты дед это, погоди, я чего спросить хотел, - затараторил Ильвандорил, - дорогу до Кощеева царства не подскажешь?

- Эх, молодежь, - повернувшись, ответил дед, - вот ты бы для начала спросил, как меня звать велича…, тьфу ты, как меня зовут. Что я тут делаю один в лесу, а вдруг мне помощь нужна. Продемонстрировал тем самым свою вежливость и уважение к старшим. А тебе сразу возьми да выложи путь к Кощею.

- Прости дедушка, - раскаянно, как ему казалось, проговорил Ильвандорил. Он вспомнил, что в легендах слышанных им от героя всегда требовалось выполнить небольшое поручение, после чего ему оказывали все стороннюю помощь.

- Как зовут тебя старче, чем ты тут занимаешься, спросил он деда.

- Зовут меня, внучок, - последнее слово дед подчеркнул усмешкой, - Старичком-лесовичком. В лесу я грибы ягоды собираю, запасы на зиму делаю. Может, поможешь мне старому?

- Так чем помочь, дедушка? В грибах да ягодах я не разбираюсь.

- да вон гляди, там у края поляны лукошко мое с грибами лежит. Принеси ты мне его сюда, а то притомился я, - и дед устало опустил плечи.

Ильвандорил спустился с коня и бегом бросился в указанную сторону. Подбежав к краю поляны, он обнаружил там лукошко, доверху наполненное грибами, в которое без труда мог бы поместиться он сам, если бы свернулся "калачиком".

"Это как же он его сюда дотащил?" - почесав в затылке, подумал царевич. Он попытался поднять лукошко, однако то даже не сдвинулось с места.

"Да что же там за грибы такие, по полпуда каждый?", - подумал он, прикладывая все усилия, чтобы оторвать лукошко от земли. Наконец ему это удалось и, пыхтя и сопя, он маленькими шажками понес его к деду. Не смотря на то, что расстояние между ними не превышало и десяти шагов, с Ильвандорила сошло семь потов. Но все же, хоть и с несколькими остановками, он преодолел разделявшее их расстояние.

- Вот твое лукошко дедушка, - сказал он, утирая со лба пот.

- Ой, спасибо тебе Иван царевич! Вот помог ты мне старому. За доброту твою и уважение помогу и я тебе советом дельным да словом добрым, - улыбнувшись, сказал дед.

- Мне бы дорогу к Кощею показать, пыхтя, повторил свою просьбу Ильвандорил.

- Ох, и не легкое это дело дорогу до Кощеева царства найти и словами то ее не описать. Но и это еще не самое трудное. Трудно самого Кощея победить будет, бессмертный он. - В задумчивости проговорил дед, - Но есть у меня некие связи в тамошнем царстве. Попробую я помочь. Отправлю я тебя к знакомцу моему, а уж он все про всех знает и подскажет как Кощея извести.

- Вот это здорово! - не удержал своей радости Ильвандорил.

-Здорово да не совсем, остудил его пыл старичок-лесовичок, - дорога к нему посложнее, чем к замку Кощееву. Но есть у меня средство одно, волшебное, которое может тебе помочь в этом. Да вот обещал я ему, что отдам средство это человеку мною испытанному.

- Какое еще испытание? - изумился Ильвандорил, покосившись на лукошко.

- Да не сильно трудное, надо загадку отгадать, поспешил успокоить его дед.

- Ну, давай сюда свою загадку, - несколько успокоившись, поспешил продемонстрировать свою готовность Ильвандорил.

- Конь стальной, хвост льняной, что это? - спросил дед.

- Не знаю, - еле слышно ответил царевич после некоторого раздумья, - я стальных коней отродясь не видел. Не водятся они здесь. Ты дед давай загадывай о чем-нибудь известном.

- Так ведь это образ такой, аллегория, - удивлено и в то же время несколько испугано сказал дед.

- Вы бы деда не обзывались, а другую загадку бы загадали, - обижено сказал юноша.

- Ну, другую, так другую, - успокаивающе проговорил дед, - сидит дед, во сто шуб одет, кто его раздевает, тот слезы проливает.

- Это ты про себя, что ли загадал? - изумленно спросил Ильвандорил, - Только я пот проливал, а не слезы.

- Нет, не про себя, - раздраженно ответил дед,- Ну так что есть отгадка?

Отгадки у Ильвандорила не было.

- Что Вы все сложные загадки задаете, а сами обещали помочь, - не на шутку обиделся он.

- Ну, ты успокойся, успокойся, - дед не знал, что еще сказать, - сейчас задам тебе третью загадку. Третий раз он же самый верный.

Но и на третий раз не знал царевич отгадки. Затем последовал и четвертый, и пятый, а там и до десятого дошло, но разгадок так и не последовало.

- Зимой и летом одним цветом,- с не которой обреченностью в голосе загадал дед.

- Знаю! - вскричал радостно царевич, - Это нос у дворцового конюха, у Митрича. Ну, точно тебе говорю. Он у него и зимой и летом всегда лиловый, а еще синяк под глазом. То его женушка старается, приукрашивает.

- Верно! - не менее радостнее вскричал дед, спугнув стайку птиц с окрестных деревьев, - Молодец ты Иван-царевич! Вот тебе клубочек, да не простой, а волшебный. Брось его на дорогу он путь тебе к нужному месту укажет. А мне пора засиделся я тут с тобой.

И подхватив лукошко, дед заспешил прочь с поляны.

Ильвандорил удивленно посмотрел ему в след, но вдруг клубочек в его руке вздрогнул и сам собой спрыгнул на дорогу. Не много покачавшись, он покатился вперед. Царевичу не оставалось ни чего другого как последовать за ним.

 

* * *

 

На следующее утро проснулся Ильвандорил по не обыкновению своему рано. Да и как не проснутся, ночевать пришлось практически под открытым небом. Потратив вчера полдня на разговоры со Старичком-лесовичком, он лишь к вечеру смог продолжить свой путь. Клубочек изрядно потаскал его за собой и, когда у царевича не осталось ни каких сил, неожиданно привел его к избушке. Хотя это не понятное строение и избушкой то назвать было сложно, так сараюшка. Но и этому Ильвандорил был рад, практически без сил свалившись на соломенный тюфяк, заботливо оставленный кем-то внутри. Как заснул, он уже не помнил, но рано поутру его разбудили птичьи трели, настойчиво проникавшие внутрь избушки. И возможно в другое время Ильвандорил и не стал, подниматься, а просто продолжил спать. Но настойчивый стук в дверь не давал сосредоточиться на сне. Он поднял голову и увидел, как об дверь бьется клубочек, пытаясь выбраться наружу. Испугавшись, что тот вот-вот добьется своего, а потом ищи его в лесу, Ильвандорил поднялся и направился к двери. Клубочек как нашкодивший котенок бросился наутек и неожиданно юркнул в какую-то щель в стене. Ильвандорил опрометью бросился наружу. Клубочек в нетерпении катался у края леса, как бы призывая царевича за собой. Тому не оставалась ничего другого как последовать за ним.

Взобравшись в седло, Ильвандорил обратил внимание, что конь совсем не выглядел уставшим, а был скорее посвежевшим и отдохнувшим. Но думать над этим было не когда, клубочек звал в дорогу.

Солнце стояло высоко в небе, когда уставший и изрядно перепачканный царевич вслед за клубком выбрался из леса. С самого утра пробирался он за клубком по различным буеракам. Не раз задумывался оставить коня, поскольку боялся, что тот сломает себе ноги. В конце концов, спешившись и взяв коня под уздцы, продолжил он свой путь. Выйдя из леса, увидел Ильвандорил удивительную картину, его взору открылась огромная поляна, в середине которой возвышался дуб. Точнее сказать Дуб. Ни когда прежде не видел он таких деревьев. Вершина его казалось, уходила под самые облака, а что бы обхватить его ствол понадобилось бы как минимум человек десять, а то и больше.

Но даже не это приковывало взгляд царевича. Под Дубом удобно расположился кот неимоверных размеров. Сидел он на скамейке как обычный человек и листал какую-то книжку.

Клубочек, выкатившись на поляну, подкатился к коту и замер. Кот посмотрел на него, затем перевел взор на Ильвандорила. Тот в растерянности мялся у края леса.

- Это что же за чудище лесное к нам пожаловало, - человеческим голосом проговорил кот.

Ильвандорил занервничал, отродясь не встречал он говорящих котов, и хотел уже убежать прочь, как кот поманил его к себе.

- Ну не бойся добрый молодец подойди ближе. Вижу не просто так пришел ты, а с провожатым. Значит, прислал тебя Старичок-лесовичок по делу важному, - многозначительно произнес кот.

Не много замявшись, Ильвандорил робко направился к дубу.

- Царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной - кто ты будешь такой? - внезапно спросил кот, уперев взгляд в Ильвандорила.

- Царевич я, - обескураженный таким вопросом ответил Ильвандорил и поспешил пояснить, - Иван-царевич из три седьмого государства.

- Ца-ре-вич, - нараспев протянул кот.

Ильвандорил вдруг вспомнил свой разговор со Старичком-лесовичком, как дед указал ему на его не воспитанность.

- А как Вас зовут? - поспешил он проявить вежливость.

- Котофей Васильевичем меня величаю, - важно ответил кот, - иногда еще Ученым Котом.

- А это что же Лукоморье? - Ильвандорил в растерянности осмотрелся по сторонам.

- Нет не Лукоморье, - резко оборвал его кот.

- Просто я слышал, что Кот Ученый в Лукоморье обитает, - стал оправдываться Ильвандорил, - ну мне так говорили.

- Вздор! - шерсть на коте встала дыбом.

- Самозванец это, жалкая копия. Только и может, что песни петь, да сказки рассказывать на потеху туристам, - успокоившись, продолжил Кот, - мой хвост ученее его будет.

- Понятно, - на всякий случай сказал Ильвандорил.

- Вот и ты ко мне пожаловал, - обратился к нему Кот. - Старичок-лесовичок кого попало не пришлет, значит, дело у тебя какое-то важное. А с важными делами ко мне приходят, а не к шуту этому лукоморскому.

- Мне Старичок сказал, что можете Вы ваша ученость помочь мне победить Кощея, - робко стал объяснять царевич.

Кот приложив лапу к губам, соскочил с места и подбежал к Ильвандорилу.

- Тише ты, негоже тут об этом так громко рассуждать. А вдруг услышит кто и донесет, - прошептал он, - много у Кощея слуг всяких, которые шныряют то тут, то там.

Ильвандорилу вдруг стало как то не по себе от этих слов. Он даже оглянулся, а не следит ли кто сейчас за ним. Но все оставалось неизменным. Кроме него и кота на поляне присутствовал только конь, который мирно щипал травку. Да шелестел листвою могучий дуб, в кроне которого возможно и мог кто-нибудь укрыться, но просто так этого не разглядеть. Царевич покосился на кота.

- Нет там никого, уж я знаю, - сказал кот, перехватив взгляд царевича, - да и вокруг тоже никого. Но, Prei monituse, prei minituse! Кто предупрежден, тот вооружен!

Ильвандорил в очередной раз посмотрел по сторонам. Признаваться коту, что он ничего не понял ему не хотелось. А ответить что-нибудь в таком же духе он не мог. Поэтому он просто кивнул.

- Добыть смерть кощееву дело очень серьезное и трудное, - таинственно начал кот и продолжил нараспев, - внемли мне добрый молодец, да запоминай крепко-накрепко! Слышал я, что где то на краю земли, на гигантском холме, что усеян костьми смельчаков, находится смерть Кощея Бессмертного. Лежит она в сундуке хрустальном, тот сундук хрустальный висит высоко на ветвях дуба волшебного. В сундуке сидит заяц, в зайце - утка, а в утке - яйцо. В яйце - Смерть Кощея.

Кот поманил Ильвандорила к себе поближе, тот нагнулся и кот зашептал ему на ухо.

- Именно так поступить нужно. Другое оружие против него бессильно! - громко сказал кот, - все понял?

Ильвандорил с очень серьезным видом кивнул.

- Возьми клубочек, приведет он тебя в место то заветное, да не медли дорога каждая минута, напутствовал его Кот.

Ильвандорил взял клубок из лап кота и опрометью бросился к коню. Сев в седло он бросил клубочек наземь. Тот вздрогнул, подпрыгнул и покатился прочь от дуба.

Проводил Кот Ивана-царевича задумчивым взглядом, хмыкнул что-то себе в усы, развернулся и побрел прочь от дуба.

 

* * *

 

Долго скакал Ильвандорил вслед за клубком. И казалось, что не будет конца этому пути. Вела его дорога через поля и луга, через леса и перелески, через овраги и холмы. И хотя красота вокруг была неописуемая, не до красот было Ильвандорилу, боялся он, что не поспеет за клубочком, и что слуги кощеевы прознают про него и донесут своему хозяину. И вот наконец-то достиг он дубравы, в центре которой виднелась макушка Великого дуба. Докатился клубочек до опушки и растворился в воздухе. Испугался Ильвандорил, вдруг это происки врага лютого. Но делать не чего, поскакал он вперед, благо направление к дубу спутать было сложно. Выехал он на поляну, где стоял огромный дуб. Вершиной своей тот дуб облака задевает. Что-то смутное стало зарождаться в голове у царевича, какое-то беспокойство. Но тут он увидел, как на одной из веток что-то блеснуло. Пригляделся он и видит сундук это блестит на солнце. Призадумался он как же его достать. Попробовал залезть на дуб, да не получается. Пробовал сбить сундук тот палкой или камнем, да не долетают те. Совсем отчаялся он, как вдруг возник перед ним огромный бурый медведь. Испугался Ильвандорил, а медведь ему говорит:

- Дозволь помочь тебе добрый молодец? Лишь мне под силу залезть на этот дуб. Поднимусь я и сброшу сундук, а ты гляди в оба - не оплошай!

Поднялся медведь до нужной ветки, нашёл сундук, ударом лапы оборвал цепи и сбросил его на землю. Разбился сундук от удара на множество осколков. Выскочил из него заяц и бросился наутёк. Хватился Ильвандорил лука своего эльфийского, да второпях забыл его в оружейной. Досадуя на себя за оплошность роковую, бросился он вслед за зайцем. Пытаясь достать того подхваченной на ходу дубиной. Но заяц каждый раз уворачивался от удара. Совсем отчаялся он, как вдруг, откуда ни возьмись, появился серый волк. Насторожился Ильвандорил, а волк ему и говорит:

- Дозволь помочь тебе добрый молодец? Лишь мне под силу зайца этого догнать. Догоню, схвачу, а ты гляди в оба - не оплошай!

Погнался он за зайцем, догнал, но из зайца вылетела серая утка и устремилась в небо. Еще раз мысленно пнул себя Ильвандорил, что не взял он с собою лук эльфийский. И улетает от него теперь Смерть Кощея. Совсем закручинился он, как вдруг с неба синего камнем упал на утку сокол. Схватил сокол утку своими когтями острыми, но успела утка выбросить яйцо со Смертью Кощеевой. И упало оно в болото не проходимое. Ходит Ильвандорил по краю болота и тяжко вздыхает. Теперь уж точно потерял он смерть Кощееву.

Вдруг слышит всплеск недалеко. Смотрит, а в пяти шагах на краю болота сидит лягушка, а на спине у нее яйцо заветное. Обрадовался Ильвандорил и, стараясь не спугнуть лягушку, стал подкрадываться к ней. Лягушка громко квакнула, подпрыгнула. Яйцо подпрыгнуло вместе с ней. Упало на ветки березы стоявшей у самого края болота. Покатилось и...

И успел Ильвандорил в отчаянном прыжке подхватить его. После чего плюхнулся в болотную жижу. Отплевываясь и отфыркиваясь, радостный поднялся он на ноги.

Бросился Ильвандорил к дубу, где оставил коня своего. Но как стал к нему приближаться, поднялся ветер с противным шипением, загромыхало вокруг, засверкали молнии и откуда не возьмись, возник перед ним грозный и ужасный Кощей Бессмертный. А на нем доспех с узорами в виде скелета, на плечах Кощея развевался черный плащ. Кожа обтягивала его голову, так что казалось не голова это, а череп и довершала грозный облик золотая корона.

- Здесь русский дух, здесь Русью пахнет! - взревел он не человеческим голосом.

Испугался Ильвандорил и метнул яйцо в Кощея, как учил его кот. Попало яйцо Кощею в лоб. Загремело вокруг, загрохотало пуще прежнего, раздался громкий взрыв и исчез Кощей в дыму. А на месте, где стоял он, осталась горстка пепла и золотая корона. Да у дуба лежала спящая Василиса Премудрая.

"Одурманена, небось, каким-нибудь злым зельем", - закручинился Ильвандорил. Но помня, что бабы в Триседьмом и не от таких еще злобных средств отхаживали своих мужиков, подхватил он трофей свой, золотую корону, усадил спящую жену перед собой на коня и поехал домой.

 

* * *

 

Баба-Яга устало поднималась по ступенькам башни. Слишком много сил пришлось потратить в эти несколько дней. Но все же удалось отыскать Василису. Как, оказалось, было большой ошибкой искать ее на научных шабашах. Уставшая от свалившихся на нее государственных дел, Василиса отправилась отдохнуть на местный курорт в Лукоморье. Там то и нашла ее Баба-Яга. Нашла, сказала пару слов вразумительных, после чего напоила ее зельем снотворным и подкинула к дубу, у которого Кощей с Иваном - царевичем бились.

От того и подымалась сейчас не спеша, несмотря на шум доносившийся из верхней комнаты. Оттуда доносились дикие крики и истошное мяуканье. И только поднявшись, смогла различить Баба-Яга, что это был за шум.

- Горыныч, держи его! Не давай ему убежать, - слышался за дверью крик Кощея. – Я этому усатому сказочнику все перья сейчас повыдергиваю!

- Нет у меня перьев,- яростно мяукнул Кот и добавил, обращаясь к Горынычу. – Не тронь меня трехголовый, а то все глаза по выцарапываю.

- А я тебя в воробья превращу, и перья повыдергиваю, - не унимался Кощей.

- Ребята давайте жить дружно! – пробасил Горыныч.

-Дружно?! С этим, этим… - возмутился Кощей, подбирая, с чем же сравнить кота. – А ты знаешь, что этот котяра ученый умудрил? Этот цитатник ходячий.

- Я бы попросил! – возмутился Кот.

- Проси, проси. Дай до тебя добраться, умолять меня станешь, - не успокаивался Кощей.

Внутри комнаты послышались звуки сдвигаемой мебели, топот лап и ног. Баба-Яга поспешила войти.

- А ну успокоились все, - строгим голосом произнесла она.

В комнате неожиданно наступила тишина. Кощей, которому практически удалось изловить кота, замер на месте. Кот воспользовавшись ситуацией, юркнул за спину Бабы-Яги.

- Что тут у вас происходит? – грозно сдвинув брови, спросила Яга.

Горыныч под ее взглядом сжался и постарался уползти из комнаты. Это ему не удавалось, так как каждая из голов пыталась ретироваться первой и мешала своим соседкам.

Кощей хоть и остановился, но всем своим видом показывал, то негодование, которое кипело в нем, и готово было выплеснуться наружу.

- Ты представляешь, что учудила эта ходячая энциклопедия? – обратился он все с тем же вопросом к Бабе-Яге. – Знаешь, что он нашептал на ушко царевичу? Он ему сказал, что меня убить можно лишь запустив яйцом в лоб. И тот запустил со всей дури прямехонько мне в лоб. Я даже растерялся на секунду и чуть все не испортил. Хорошо Горыныч дыму в тот момент напустил, удалось мне собраться и исчезнуть.

Баба-Яга сердито посмотрела на кота, который выглядывал из-за ее спины и не выражал ни капли раскаяния. Но под ее взглядом изобразил смущение и сказал:

- Есть разные версии о том, как Кощея убить. Я лишь озвучил одну из них. Так как подходящего яйца с иглой у нас не было пришлось импровизировать.

- Тоже мне импровизатор, - чуть успокоившись, сказал Кощей и продолжил упрекать Кота. – А в лукошко ты чего напихал? Я думал, царевич помрет, пока дотащит его. Сам чуть не надорвался. А загадки твои, «простенькие», не знал, что не местный царевич, не в здешних землях рос? И загадок наших не знает.

Кощей перевел дух и успокоившись продолжил:

- А коня его, зачем ночью чистил и кормил? А если царевич заподозрил что-нибудь?

- Животинку жалко стало, по буеракам целый день царевича на себе таскала. Да и не заподозрил он ничего, - объяснил кот.

- А когда он второй раз к дубу вышел я испугался, что узнал он его, - пробасил Горыныч, - но вроде обошлось.

- Тебе хорошо говорить, ты лежал за деревьями да спецэффекты устраивал, - обратился к Горынычу Кощей, - а мне пришлось и в медведя и в волка и в сокола превращаться.

И, переведя взгляд на кота, продолжил:

- Что нельзя было сундук пониже повесить и зайца захудалого найти, что бы не бегал он как угорелый по поляне? А уж про болото я не говорю, в следующий раз сам в лягушку превращайся и в жижу эту болотную ныряй.

Гневно сверкнув очами, Кощей вышел из комнаты. Он хотел громко хлопнуть дверью, но вовремя вспомнил, что Баба-Яга такого поведения не одобряла. Поэтому он, уходя, тихонько прикрыл дверь.

- И нельзя было сундук ниже повесить, а понял бы царевич, что не хрустальный он, а стеклянный, - стал оправдываться кот.

Баба-Яга обернулась к Коту, но тут позади нее послышалось сопение, а затем радостное уханье. Это Горынычу, наконец, удалось выбраться из комнаты. И он, оттолкнувшись от балкона, взмыл в небо.

- Поаккуратнее, балкон развалишь, - прокричала ему вслед Баба-Яга.

Горыныч, услышав этот окрик, еще яростнее замахал крыльями и скрылся за облаками.

- Ну, выкладывай, к чему ты все это учудил? – повернувшись к коту, спросила Баба-Яга.

- Так это я согласно уговору с царем Гвидоном действовал, - стал оправдываться кот и неожиданно продекламировал. - И буде, какому из моих родственников захочется подвиг совершить, одолев супостата лютого, победив чудо-юдо заморское или просто сразиться с нежитью. В том ему не препятствовать, а всячески помогать, оказывая содействие по мере сил и возможности.

- Ты мне зубы не заговаривай, - оборвала его Яга, - ты мне объясни для чего яйцо в лоб, да и болото тоже? Нельзя без этого обойтись было?

- Можно конечно, - потупившись под ее строгим взглядом, сказал кот, но вдруг продолжил бодрым голосом, - и ежели в процессе содействия кто-либо из помогающих понесет урон или будет унижен, немедля выплатить ему компенсацию из царской казны сверх положенного за труды.

- Так это ты из-за непредвиденных расходов над Кощеем измывался? – уперев в него строгий взгляд, констатировала Баба-Яга.

- А как же, все о нем, о Бессмертном нашем, радею, - горделиво выпятив грудь и распушив хвост, сказал кот.

- Ишь ты, радетель выискался, - Баба-Яга с улыбкой посмотрела на кота.

- Золотишко ему лишним не будет. Замок восстановить и окружающую местность облагородить, - сказал кот, - Горыныч и тот ест за двоих, хоть и трехглавый. Экономит. А я чем хуже? Чем могу так сказать.

- Ну, молодец! Хвалю! Радей дальше. Но в следующий раз ты Кощея предупреждай, - Баба-Яга нежно почесала кота за ухом, - отчет не забудь Гвидону послать, пусть оплачивает.

 

* * *

«…Взял Иван-царевич яйцо, приехали к Кощею Бессмертному, ударили его тем яйцом в лоб — он тотчас растянулся и умер.

Брал Иван-царевич Василису Премудрую, и поехали они домой.

По прибытию устроили Иван-царевич с Василисой на радостях пир на весь мир. На том пиру и я был, мед и вино пил, по усам текло, в рот не попало, на душе пьяно и сытно стало».

Ученый Кот отложил в сторону перо, промокнул чернила на странице и закрыл книгу. На обложке большими буквами было написано «Сказки».

«Ну, вот и еще одна сказочка готова, - подумал кот, - будет, что коту лукоморскому продать».

Его взгляд обратился в небо, где высоко под облаками парила маленькая точка. Это Змей Горыныч совершал свой полет, а на спине у него сидел Кощей Бессмертный с наслаждением предававшийся своему любимому развлечению.

Обсудить на форуме