Единорог для принцессы

 

Два дня перед Новым Годом – что может быть хуже? Ты сидишь дома, сданные экзамены и тройки по зачётам немного будоражат твою совесть, но совсем чуть-чуть. Можно отсыпаться, зашвырнуть учебники в дальний угол, покидать тетрадки в стенку и включать модем лишь для того, чтобы убедиться, что ничего нового на ящике нет. Сходить на кухню, сунуться в кастрюлю, вооружиться поварёшкой и не соблюдать правила приличия – ведь родители круглосуточно делают новогодние визиты.

Жизнь прекрасна. Если бы! Ведь в комнате, оккупировав твой компьютер, сидит твоя младшая то ли родственница, то ли знакомая маминых знакомых, то ли вообще племянница (ты так и не поняла). Было не с кем оставить, под руку подвернулся смертельно уставший студент второго курса и потому до завтрашнего обеда вы вместе – из смутного расчёта, что вдвоём вы ничего особо страшного вы сделать не сможете.

Ты не знаешь её имени, а она не хочет запоминать твоё. Точек соприкосновения, кроме компьютера, никаких и твоя линия поведения больше напоминает мушиную точку на стекле. Она не ставит тебя ни в грош, даже твои игрушки ей не нравятся. Наиболее удобный выход – нажраться валерьянки и спать без просыпу все двое суток - упорно вязнет в остатках совести и неизжитой трусости.

Она сидела на кровати, обхватив голову руками, стараясь не вслушиваться в комментарии, обильно источаемые существом, воссевшим в кресле, как в троне. Она чувствовала себя синим чулком в последней стадии. Все попытки хоть как-то объясниться натыкались на глухую стену недоверия.

Она обратилась к стимуляторам, которые поддерживали её в рабочем состоянии весь семестр. Но духовная губка была выжата до капли и ничего, кроме влажной плёнки, в руках не осталось.

Её осенила странная идея. Она вышла из комнаты, провожаемая неодобрительным взглядом, вскользь брошенным от монитора, на котором из канализационного люка лезла очередная порция зомби. Кровь щедро брызнула из перерубленного тела и её затошнило – она никак не могла привыкнуть к категории забойных шутеров.

В донельзя захламленной комнате нашлась запечатанная коробка с чем-то информационным – подарили на именины, а ей было не до того. Коробка была распечатана, содержимое было осмотрено, подвергнуто короткой язвительной критике, затем установлено и тут же забыто.

В полной прострации она ушла на кухню и сделала себе чай с лимоном. Заварка оказалась слабой, вода ледяной, а щедро насыпанный песок белого цвета – содой. Она выпила полстакана, прежде чем поняла, что что-то неладно.

На кухне появилась родственница (или всё-таки племянница?) и она автоматически залпом допила оставшееся. Если плеваться в раковину при посторонних неудобно – тебе придётся пережить неприятные две минуты и двенадцать секунд, пока в холодильнике найдут колбасу и масло и сделают себе необъёмный бутерброд.

В общем, когда уже было можно, то уже расхотелось.

Как она дотянула до вечера, осталось загадкой. Когда часы показали пол-одиннадцатого, она собралась с духом и отправила родственницу спать. Девочка раскапризничалась (поневоле обидишься, когда тебя отрывают от последнего уровня, особенно в тот момент, когда ты добиваешь босса, вбивая ему сковородкой мысль о том, что кушать закованных в броню и вооружённых лучемётом игроков вредно для здоровья) и потребовала сказку.

Она собрала в кулак то, что осталось от её воли и твёрдости, припомнила аниме и завела мешанину из эльфов, самураев, магических жезлов и прочей фэнтезийной атрибутики.

Родственница терпеливо выслушала бессвязный бред (она была полностью с этим согласна, но ничего лучше в голову так и не пришло), затем у них возник спор. Началось всё с какой-то мелочи вроде «у царя Мидаса ослиные уши» и быстро переросло в баталию по вопросам различия жизненных позиций. Племянница (или родственница?) твёрдо стояла на футуристических позициях рационализма пополам с радикализмом. Она же, как-то не задумывавшаяся об этом, стремительно отступала по всем фронтам. Но когда речь зашла о сказочности вообще, тут она взбунтовалась и встала насмерть. Тон беседы стремительно повышался:

- То есть пока тебе живого единорога в небесный дворец не приведут, ты в сказку не поверишь?

- Да! И то ещё подумаю – и племянница, измотанная долгим напряжённым днём зачистки очередного безумного мира, заснула глубоким сном.

Она ещё немного посидела, пребывая в полном абзаце, затем пошла к себе. Как назло, тучи разогнало, и узкий серп месяца светил в глаза.

Сон не шёл, поэтому она подгребла под себя плюшевого мишку и погрузилась в размышления – как убедить племянницу в Сказочную Вселенную? Довольно быстро вопрос свёлся к единственному пункту – где достать единорога, учитывая, что у носорога их два. Рога в смысле.

Она сама не заметила, когда свет луны вновь стал ей мешать. Она приоткрыла глаза и протёрла их – спросонья окружающие предметы расплывались в неясном ореоле. Но когда она поняла, что у месяца появились длинные узкие усы и во рту курится дымком носогрейка, то вопрос о сложностях поиска единорога перестал быть неразрешимым.

Она вышла из дома и пошла по лунной дорожке. Когда путь ей преградила река, она вспомнила историю о человеке, перебежавшего Волгу по лунной дорожке и попробовала сама.

Вода вполне держала её и, запыхавшись, она достигла противоположного берега. Здесь, на относительно небольшом пятачке обозримого пространства умудрились разместиться те, кого считают символами сказочного.

Вот там эльф охотится за мародёром, залезшим в священное древо, вон там ворчливый гном рубит скалу мифриловой киркой в поисках алмазов и ей же отбивается от алчных горгулий. В чудном лесу виден хвост русалки и бродящего без толку лешего.

Змея Горыныча не наблюдалось, но перегар безошибочно выдавал место лёжки Зелёного Змия.

Как обычно, всё оказалось гораздо неприятнее и реалистичнее. Она даже пожалела, что пришла сюда.

Гроза осветила верхушку хрустальной башни, спрятавшейся за высокими деревьями, на которые печально смотрел со своей планетки Маленький Принц, не глядя прочищая ёршиком третий вулкан.

Рог единорога издавна почитался как сильное магическое средство – значит, в жилище мага обязательно найдётся один-два единорога, пусть даже и совсем маленьких.

Об том, что маг может и не захотеть отдавать свою вьючную магическую скотину первому встречному, она думать не захотела.

Дорожка, выложенная жёлтым кирпичом, привела её к сказочному саду, где тесно переплелась магия, природа и ржавая колючая проволока. Хорошо ещё, что маг оказался именно таким, каким он должен быть – седобородым, рассеянным, в звёздчатой хламиде с обнимку с обширным фолиантом.

Он с радостью отвлёкся от опытных изысканий количества ангелов на конце иглы (правда ей пришлось сказать, что их количество кратно корню из 13) и выслушал просьбу незваной гостьи.

Такие решения не принимают не подумав, и маг хлопнулся в кресло и задумчиво защипал бороду. Видно было, что в нём боролись скупость и искреннее желание помочь. Победа оказалась пирровой, и он пообещал отдать ей единорога, но пусть она сначала поможет поймать их стаю, за которой уже которую неделю тщётно охотится специально нанятый охотник.

Она хотела заметить, что стая – это птицы, а кони, пусть даже и единорогие – это стадо (или табун там какой-нибудь), но зачем себе лишние неприятности? Особенно когда у тебя в голове начинают шастать чужие мысли (не со зла, просто у кого-то другого они уже не помещаются).

Охотника искать долго не пришлось – его инертное тело со следами вчерашнего разгула и позавчерашней драки с чем-то когтистым и кусачим лежало в пустом стойле, наполовину засыпанное соломой, и храпело. Громко, противно и на пинки не реагировало. Пришлось самой седлать лошадь, увязывать ловчие снасти и убеждать лошадь в необходимости переться тёмной ночью куда глаза глядят.

Маг (то ли из вредности, то ли просто не сообразил) не дал ничего светящегося и поэтому, едва они выехали за вороту, её неудержимо стало клонить в сон. Лошадь вкусно похрапывала, убаюкивающе качала и вскоре она уже обняла мягкую гриву и заснула.

Разбудил её приглушённый шум пьяной драки. Протерев глаза, она увидела, что лошадь, идя привычным маршрутом, привезла её в низкопробный кабак. И, видимо, где-то по дороге возомнила себя коньком-горбунком, поскольку на ней больше не было привычного делового костюма.

Сейчас её снаряжение больше напоминало вариации какого-то эротического действа: чёрный кожаный охотничий костюм, плётка-семихвостка за голенищем и пара коротких мечей в ножнах на бёдрах. Обращаться со всем этим не умела, но когда-то начинать надо.

И она храбро вошла в вертеп.

И тут же выскочила оттуда, когда на неё попытался рухнуть вусмерть пьяный монстр, в котором с трудом угадывался оцивилизованный горный тролль. Затем из дверей вывалилсь два сцепившихся головонога, пяток рыцарей в деревянных доспехах (от вина сочленения запухли и мешали им двигаться) и один (вовсе ни к селу ни к городу) электронный пёсик.

Больше из дымной дыры никто не показывался и она насмелилась перейти Рубикон во второй раз. На неё опять кто-то упал, но на этот раз она сориентировалась и увернулась, углубившись во вражеский плацдарм. Дальше в дыму вырисовалась стойка и она двинулась туда.

Корчмарь ничего не знал об единорогах, но за пару монет пообещал указать того, кто знает. Она стала торговаться. Корчмарь упёрся. Она демонстративно достала из потайного кармана (все внешние уже были обшарены карманниками-невидимками) пару пятирублёвок (издали очень похоже на серебряные), и громко потребовала указать пальцам конкретно тех, кто имел дело с единорогами (и хочет продолжать иметь дело с ними дальше).

Тут притихли уже все. Корчмарь, резко побледнев (геморрой замучил, не иначе), ткнул пальцем в самый дальний столик, за которым восседала закутанная до ушей в плащ долговязая фигура. Она, уже всерьёз заведясь (сказка всё-таки), подошла к столику, уселась без приглашения и пристроила ноги на край стола.

Ноги потеряли опору, а обломки столешницы улетели куда-то в угол. Она сделала вид, что ничего не заметила и уложила их поудобнее. Стул тоже куда-то исчез, но и это её не слишком обеспокоило – сгустившийся дым образовал неплохой гамак. Фигура вздохнула и сдалась. Оговорка условий договора заняла несколько секунд, последовало крепкое рукопожатие, и она вылетела в окно.

Вытряхнув осколки из причёски и найдя лошадь (попутно оттоптав каблуками ноги жуликоватым конюхам, нахально утверждавшим, что это лошадь лорда Фирда), она попыталась взгромоздиться на неё и печально констатировала, что это действительно лошадь лорда Фирда. Но искать свою было лень, так что временно лорду Фирду предстояло ходить пешком.

Старая телега оказалась отличным трамплином и с третьей попытки она таки утвердилась на широченной спине аккадского жеребца.

Закутанная фигура уже ждала её за воротами. Она пустила коня в аллюр, потом в рысь, затем в галоп, а потом просто принялась нахлёстывать, чтобы аж ветер в ушах свистел.

Потом степь как-то разом свернулась в долину, в конце которой был водопой, в котором плескались единороги. Ей удалось с первого раза напугать их и отколоть часть табуна, который она погнала перед собой, оставил плащеносца выяснять отношения с разъярёнными друидами.

Прогнать десять молодых единорогов по незнакомой местности, попутно разбираясь с любителями халявы с большой дороги – задача непростая, но она с честью справилась с заданием.

Когда последний единорог был загнан в конюшню, а на дверь был накинут мощный засов, началось самое интересное – надо было усмирять взбудораженных сказочных существ, расставить по стойлам, а затем выбрать себе наилучшего, при этом не будучи расплющенной об стену и не растоптанной острыми пятигранными копытами.

Но и это ей оказалось по плечу. Когда пришёл черёд выбирать свою награду, она только-только входила во вкус. Придирчиво осмотрев всех, она выбрала третьего слева и хотела уже дотронуться до него, как вдруг…

… проснулась. На будильнике было до неприличного рано, а из уже комнаты вовсю гремел тяжёлый рок, перемежаемый воем монстров и визгом бензопилы.

Вставать не захотелось. Сон был всё-таки симпатичнее. Но присматривать всё-таки надо и она смело преодолела себя и заставила себя проделать весь комплекс поддержания своей бренной оболочки, а затем потащила то, что от оболочки осталось, в комнату.

Там её встретили неприязненно, но ничего не сказали – ведь там уже разворачивалась настоящая война с применением тяжёлых калибров. Говорить о сказочном сне расхотелось окончательно.

Положение спас телефонный звонок. Звонил однокурсник, которому вдруг ни с того ни с сего потребовались конспекты, а никого поближе он почему-то не нашёл. Она назвала адрес и стала ждать, вздрагивая от особо сочных выражений (ну не каждый же раз можно сделать дуплет из подствольного гранатомёта, а уж тем более два раза подряд).

Однокурсник явился, извинился, взял конспекты и внедрился в квартиру. Она растерялась и не стала его выставлять. Решив показать себя хорошей хозяйкой, она поставила чаю и, борясь с ленью, перемыла посуду и даже нашла припрятанный (специально для таких случаев) пакет сладостей.

Тем временем шум за компьютером если не исчез, то очень сильно притих, сменившись пощёлкиванием и поклацыванием. Она представила, что будет, когда родители узнают, что новые колонки сгорели, не выдержав перегрузки, и пулей влетела в комнату.

Там, на низенькой табуретке, вовсю раскрыв рот и растопырив глаза, сидела племянница и смотрела на компьютер.

Там, почти уткнувшись в монитор, восседал однокурсник в состоянии геймера. Пальцы спокойно перемещались по клавиатуре, клацали мышкой, пусть и в бешеном темпе, но совершенно без азарта. А вот лицо являло собой живейшее желание очистить планету от воцарившейся на ней заразы, и лишь тонкая граница жидких кристаллов отделяла его от бойни, развернувшейся в виртуальности. Естественно, что племянница признала себя ничего не знающей и не понимающей и жадно впитывала элементы стиля бешеного мегатойтиса (в просторечии – осьминога).

Подемонстрировав ещё минут с десять, он уступил место девочке, потрепал её по голове, сказал «тренируйся», вышел за порог и впитался в пол.

Когда период естественного изумления прошёл, она ощупала уже остывшее место. Из пола выступила тетрадь, и одна из страниц была заполнена крупным твёрдым почерком.

«Человек кузнец своего счастья. Пошло, но правильно. Всё зависит от того, что куём. И для кого. Я думаю, поиски единорога лучшее тому доказательство. Она теперь верит в сказку, но так, что лучше бы она этого не делала. Заниматься подведением мечты под материальную базу и физические законы может быть и нужно, но ведь это так скучно! Лучше уж прокатиться на экзотическом средстве предложения»

В дверь забарабанили копыта, она пошла открывать. По дороге страница перелистнулась, и обнаружился конец послания:

«А племянники – это не всегда родственники, это вы заметили правильно»

Высокогорная личность, видимо, не знала, что такое подпись.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...