Герой Империи

 

Раздался долгий, протяжный шум над головой у солдата. Молодой воин в испуге присел, закрывая голову небольшим щитком, зная, что это не спасет его от той смертоносной туши наверху. Всю их шеренгу накрыла большая, длинная тень. Мгновение спустя с небес полился огонь. Короткая огненная очередь выжгла в земле большую, круглую дыру. Солдат от страха закрыл глаза и остался сидеть в скрюченной позе. Из глаз его брызнули слезы, а в голове пронеслась жалкая мысль «Я не хочу умирать, я не хочу!». Нет, он не хотел умирать. Увидев, что сотворил дракон с его товарищами, молодого человека вырвало. Выжженные трупы буквально слились в однородную массу с землей и расплавленным обмундированием. Солдат громко вскрикнул и попытался приподняться. Не получалось. Тело инстинктивно пыталось сжаться в маленький, незаметный комочек и зарыться в землю, спрятаться от всего. Внезапно он похолодел от ужаса. Этот запах.

 

Юноша даже не обернулся. Он лишь отчаянно дернулся, заставляя свое тело встать. Из глаз снова брызнули слезы. Солдат в панике начал истерично хохотать и бить себя по ногам. Наконец, ему удалось вернуть контроль над телом. Пехотинец помчался вперед, убегая от небольших созданий, которые только что вынырнули из потайного прохода, ведущего из замка. Он бежал и бежал. Его сердце бешено билось. Вокруг него, его товарищи падали одним за другим, разрываемые на части небольшими зверьками с острыми когтями. От них исходил ужасный гнилостный запах. Враги приручили их не сразу есть убитую жертву. Когда эти твари едят, они уже не обращают внимания ни на что другое, пока не насытятся. А пока они пируют, их легко убить, застыв врасплох. Нет. Врагам удалось приручить этих мерзких зверей. Они врываются в ряды пехотинцев и разрывают их на части. Трупы они оставляют и лишь после боя возвращаются, чтобы насладиться сладостным вкусом гнилого человеческого мяса. Ужасное оружие. Едва почувствовав характерный запах, воины тут же разбегались в страхе и панике. Конечно, существовали и специально обученные войска, способные противостоять им, но сегодня и сейчас их здесь не было.

 

Тем временем кошмарные твари продолжали метаться меж хаотично отступающими людьми и убивать их. Выжившему солдату удалось протиснуться в толпу. Он бежал вместе с ней, обхватив руками голову. Каждый раз, когда рядом приземлялась тварь, он в испуге останавливался, и тут же продолжал бегство, чтобы не быть затоптанным и оставленным позади своим войском.

 

Люди кричали. Крики были разные. Где-то хриплые, обреченные. Где-то раздавались удивленные. Кто-то смеялся. Кто-то издавал короткие всхлипы-вопли, силясь подавить слезы и ужас. Войско людей бежало. Беспорядочная толпа хлынула обратно в лагерь. На полпути к нему, на них налетел большой верховой отряд врага. Сильные, рослые всадники нелюди восседали на массивных, поистине исполинских размеров, лошадях. Еще большее смятение охватило бегущих с поля боя солдат. Враги безжалостно топтали, кромсали и протыкали их тела.

 

Для юного солдата этот бой не был первым. Но раньше все шло отлично. Воины с доблестью и храбростью встречали отдельные малочисленные отряды врагов и, конечно же, одерживали блистательную победу. Неплохо они воевали и против мирного населения. Жгли дома, разоряли города… насиловать женщин этих нелюдей – себе дороже. Лучше всего их убивать. И детей, и стариков. А сколько добычи! Ее было столько, что командиры приказали солдатам снять с себя доспехи, отложить оружие и нести награбленное добро. Каждому солдату он обещал треть того, что человек сможет унести. Люди надрывались, пытаясь взять с собой столько, сколько вообще это возможно. Все шло отлично. До сегодняшнего дня.

 

Солдатик оказался в самой гуще толпы. Это его пока и спасало – всадники и твари атаковали преимущественно тех, кто был на флангах или сильно отстал. Он пока жив.

Вдруг толпа замерла. Перед отступающим войском появилось долгожданное подкрепление. Но вместо того, чтобы радостно вскрикнуть и повернуться к врагу, готовясь дать ему отпор, люди-солдаты с жалобными стонами и криками бросились вперед, умоляя их спасти. Отряды начали беспорядочно метаться. Отступающие пытались прорваться сквозь боевой строй своих товарищей, чтобы убежать от ужаса, творящегося позади них. Боевые построения грозились рассыпаться на части. Отовсюду зазвучали громкие голоса командиров.

 

- Не размыкать строй! Не размыкать строй! Отступающих дезертиров – УБИВАТЬ!

 

Дезертиры оказались меж двух огней. Часть из них рванула в стороны, пытаясь убежать в лес. Часть ринулась на своих же соплеменников, пытаясь клинками и кулаками прорваться через строй. Их безжалостно отбрасывали назад и убивали.

Юный солдат беспорядочно метался по сторонам, пытаясь найти спасение. Вокруг него умирали люди. Десятками, может даже сотнями. У страха велики глаза. Его снова охватила паника. Слез уже не осталось. Безумно крича, он бросился в сторону «своих» и, упав на колени, начал причитать.

- Я буду драться, я буду драться, пустите обратно, пустите, - жалобно хныкал он. Увидев его действиями, дезертиры падали на колени и умоляли командиров пропустить их. Генералы остались непоколебимы. Лишь выкатили вперед несколько фур с оружием.

- Хотите жить, бейтесь! – отвечали им.

Солдат с безумными от страха глазами обвел ад у него позади и обреченно уткнулся головой в землю. Он очень хотел жить. Перед глазами пронеслись беззаботные деньки мирной жизни, когда он, единственный сын в семье, оболтус и лентяй, прожигал день за днем, не думая о будущем. Как мало он ценил это тогда! Лица его родителей. Они встали у него перед взором. Он должен их снова увидеть. Как мало говорил им, что он их любит и ценит. А следовало бы! Тоска охватила все его существо. Из заплаканных глаз снова потекли слезы. Солдатик вцепился в щит одного из стоящих перед ним пехотинцев и начал судорожно причитать что-то. Пехотинец заколебался. Он собирался уже незаметно отступить назад и пропустить этого убитого горем мальчишку, как вдруг сосед толкнул его локтем и прошипел «С ума сошел? Они же как крысы полезут все!». Солдат пришел в себя и никуда двигаться не стал. Он лишь грубо оттолкнул от себя распластавшегося на земле солдатика.

 

Юнец остался лежать в этой позе, обхватив голову руками, пока на его макушку не обрушилось что-то. Испуганно завопив, он дернулся и отполз, как вдруг его руки наткнулись на что-то деревянное. Разлепив глаза, он увидел, что держит в руках небольшой арбалет, заряженный арбалетным болтом. Это конец. Почему-то вид оружия успокоил его. Значит пора умирать. Всхлипнув, он утер слезы, и, подняв оружие, бездумно направил его в толпу. Не вставая, он начал, как в бреду, искать себе цель. Враги были все ближе и ближе. А вон тот высокий всадник сойдет. Обреченно простонав, он нажал на длинный спусковой крючок.

 

Арбалетный болт полетел прямо в цель. Всадник лишь дернулся один раз, а затем, обмякнув, упал вниз. Раздался громкий гул. Юнец ничего не видел и не слышал, ибо после выстрела закрыл глаза и остался лежать, дожидаясь смерти. Раздался восторженный крик в рядах людей. Войска уверенно двинулись вперед, расчищая себе дорогу. Нелюди дрогнули. Их войска перестали внушать ужас. Огромные кони уже не были столь свирепы. С одним всадником легко справляются несколько копьеносцев. Твари стали похожи на очень свирепых маленьких собачек. Один, два точных удара, и они мертвы.

 

Победа! Люди ликовали! Несколько солдат подняли на руки зажмурившегося от страха юнца и начали причитать. «Герой! Герой! Он убил Каргасса Пожирателя Плоти! Ура!»….

 

 

Юнец проснулся на следующий день в палатке. Кто-то подложил под его голову самую настоящую подушку и накрыл его теплым одеялом. Его голова сильно болела. Ото сна юноша отходил толчками. Поднявшись и сделав пару нетвердых шагов, он вышел из палатки.

Его оглушил пронзительный шум. Все рукоплескали и свистели. Кое-кто колотил оружием по своим щитам. Все были очень рады видеть его. Солдата-героя немедленно отвели в палатку с командирами. Все пожимали ему руку и что-то расспрашивали. Герой словно спал наяву. На вопросы он отвечал невпопад, особенно не вникая в детали. Командиры сочувственно улыбались. Ему-то что-то говорили. Много чего. Хорошего. Ободряющего. А затем его отпустили и отвели ему целую отдельную палатку, приказав отдыхать и дальше.

 

Новоиспеченный герой медленно положил голову на подушку и начал немигающим взглядом глядеть на рукоятку меча, торчавшего из чьей-то переметной сумы. Меч. Меч. Оружие. Внезапно он вспомнил. Все его черты лица исказились. Юнец вцепился руками в одеяло, поднес его ко рту и начал безудержно рыдать. Он жив! Он жив! Он выжил! Уже не сдерживаясь, солдат отпустил все эмоции, охватившее его существо наружу. Он бился об землю, калеча свои руки. Из глаз ручьем хлынули слезы. Перед глазами пронеслись лица убитых товарищей. Он успел подружиться со многими. Их нет! Их больше нет! Их тела разодрали, их убили! Воя и крича, как дикий зверь, юный солдат изливал свое горе. Весь страх, весь ужас выходил из него. Внизу стало мокро. Незаметно для себя, он обмочился. От страха, от пережитого ужаса. Слезы вскоре закончились. Солдат, уткнувшись лицом в ладони, разразился сухими рыданиями. Из его рта вырывались хаотичные слова, прерываемые всхлипываниями.

- Я…ж..ив! Жив! Маам! Мама! МАМА! Я ЖИВ! МАМАА!! – юнец издал несколько диких криков, сопровождаемых словами «Мама!» и «Я жив!».

 

Наконец солдатик оторвал от своего лица руки и начал медленно и глубоко дышать. Все его лицо перекосилось. Он был весь грязный. Руки покрыты слезами и соплями. Его одежда вся была мокрой от пота и от кое-чего еще. Медленно приходя в себя, юнец безучастным взглядом смотрел на пространство перед собой. Наконец он закрыл глаза и провалился в глубокий сон.

 

 

- Мама! Отец! – вскрикнул он радостно. Его родители бросились ему на шею. Их сын вернулся! Живым! Стал героем! Как бедная мать его плакала по ночам, когда его забрали. А как его отец, степенный серьезный человек метался меж знакомых высокопоставленных военных чинов, умоляя их на коленях помочь ему вернуть сына домой. Он не воин, не солдат. Он хотел стать музыкантом, очень прилично играл на различных музыкальных инструментах. Последнее письмо он написал три месяца назад, в ответ на присланную ему лютню. Родители уже не надеялись его увидеть, и тут случилось чудо! Действительно, величайшая радость.

 

Пирушку закатили преотменную. Созвали всю родню, соседей, друзей. Рассказ о его подвиге уже пронесся через всю империю. Герой, убивший Каргасса Пожирателя Плоти, этого гнусного падальщика, любителя человеческого мясца. Рассказ покрывался удивительными деталями, превозносящими доблесть героя и превращающими Каргасса в настоящее чудовище. На праздник даже пришли генералы и важные чины. Лично пожали солдату-герою руку и пожелали дальнейших подвигов.

 

У солдатика было все хорошо. Он купался в лучах славы. Все так и норовили заставить его пересказать, «что же было на самом деле!». И он рассказывал. Честно и достоверно. Слушатели улыбались и в их сознании простецкий акт убиения врага арбалетом обрастал какими-то фантастическими подробностями. Проходили дни, а люди все не забывали его подвига. Да что там подвига, подвигов! Различные деятели искусства империи спешно начали увековечивать различными способами все эти великие деяния. Из уст в уста передавались эти слова. Один точно и вовремя сделанный выстрел заставил пошатнувший боевой дух империи вознестись на вершины. Солдаты шли в атаку с радостью и нетерпением, пытаясь повторить подвиг простого воина. Имперские войска захватывали вражеские замки и сокрушали вражеские полка одним за другим. Война шла к концу. Империя победила. Жители ее городов ликовали.

 

Куда менее оптимистичными были политики. Министры, знатные дворяне, император. Затеянная война служила лишь одному – захвату богатых месторождений ресурсов на севере страны нелюдей. Путь к ним преграждала большая армия и хорошо укрепленный город. Завершись сейчас война, и Империи снова придется заключать с нелюдями унизительные торговые соглашения на поставку ресурсов. Нет! Этому не бывать, - решили они. Отправим все войска, лишь бы взять этот город. Войска шли, тысячами. Закупили даже дюжину драконов у соседнего нейтрального государства. Все тщетно. Город стоит. Враг отчаянно сопротивляется. Близость переговоров неминуема.

 

 

- Поздравляю, солдат! Тебе выпадет шанс еще раз продемонстрировать свои несравнимые боевые навыки перед лицом всей Империи! Герой! Поздравляю!

 

Раздался крик. Его домочадцы громко хлопали в ладони. Все были рады. Их герой снова идет на войну, чтобы повести армию в заключительную атаку против вражеского города. Весть разнеслась на всю империю, докатившись до осаждающей армии. Солдаты воспрянули духом. А будет с ним герой, так и победу они одержат! С нетерпением ждали прибытие героя и полевые командиры. Они знали как низка мораль армии.

 

 

Женщина горько смотрела на скорчившегося у ее ног плакавшего сына. Мать обняла своего сына, прижав к себе, и тихо заплакала. Они снова забирают его! Ее сына! Только она успела перевести дух, сказать себе, что теперь он будет жить, как… снова… За что им это? Мать посмотрела заплаканными глазами в окно. Ночь. Завтра утром они заберут его. Наденут на него сверкающие, дорогие латы, посадят на высокого коня и повезут его в бой. Сын ее дрожал. Когда ему сообщили весть, что он возвращается на фронт, сначала юноша обрадовался. Он опьянел от славы. Ему казалось, что он сможет теперь все. Может одним взмахом руки отправить огромные армии противника в бегство. Да! Великолепно! Он покажет еще раз своим родителям, нет, своей семье, НЕТ, всей ИМПЕРИИ, что он – ГЕРОЙ!

Но наступил вечер, и снова вернулся страх. Снова, и снова он переживал эти чувства. Не выдержав, он нашел свою мать, сидящую в раздумьях на кухне и, положив голову на ее колени, как любил делать в детстве, начал плакать.

Мать не отпускала его. Ей казалось, что если она будет его сжимать крепко крепко, то они его не заберут. Они поймут! Это же плоть, кровь ее! Дитя ее. Нет, она его не отпустит. И мать, и сын, обняв друг друга, горевали всю ночь. Сын боялся. Мать приняла его страх и горевала все сильнее и сильнее.

- Не отпущу тебя, не отпущу! – тихо говорила она, гладя сына по голове. Все ее существо наполнилось патетичной нежностью и любовью к своему чаду, - Ну не плачь, родимый, не плачь. Сын поднял голову и судорожно кивнул. Мать нежно улыбнулась ему и закрыла глаза, всего на минутку. Она так устала. Как же приятно ощущать в своих руках это тепло.

 

Проснулась она уже утром, и в ее руках была пустота.

 

 

- Победа! Победа или смерть! Смерть! Победа! Победа или смерть! Смерть! – раздался боевой клич Империи. На поле перед вражеским городом выстроились колонны имперских солдат. Еще вчерашние полуживые мертвецы, лишенные всякого желания сталкиваться лоб в лоб с вражескими войсками и штурмовать этот неприступный город, теперь стояли, воодушевленные появлением своего Героя. Простой солдат из простой семьи, житель Империи, сразившего столько врагов и самого Каргасса Ужасного! Если смог он, смогут и они.

 

Вперед выехал Он. Восседающий на статном, высоком жеребце. Одетый в блестящие, дорогие латы. Герой поднял свою левую руку. Войско отозвалось дружным боевым кличем. Герой взмахнул правой рукой, в которой было зажато знамя, направляя своего коня вперед. Войско последовало за ним. Земля дрожала от их шагов! Враги дрогнули, усомнились в своей победе, увидев, как решительно несутся им навстречу эти странные существа, а пред ними, блестящий всадник в золоте и серебре.

 

О чем думал он, Герой? Оставив своих родителей, он решился – раз все считают его Героем, он им станет и завоюет победу для Империи. Он уже пережил ужас битвы. Он ее уже не боится. Кончилось время, когда он мог спрятаться за мамину юбку от всех проблем и напастей. Кончилось. Он стал мужчиной. Когда он уходил, мать все еще спала, а отец лишь твердо пожал ему руку. Сын лишь на миг пересекся с ним взглядом, и увидел в глазах его отца смесь горечи и гордости. Герой кивнул ему на прощание и ушел.

 

Теперь он несся по полю битвы на своем новом жеребце, и жалел, что так и не сказал родителям всего, чего хотел. Не нашлось времени. Ну да пусть, удача может еще на его стороне. Может быть. Герой вдруг ощутил азарт. Он высоко поднял знамя над своей головой, ведя все имперское войско за собой. Он сможет! Он выживет и станет героем! На его лице появилась широкая улыбка.

 

Два войска встретились. Воины, люди, нелюди столкнулись меж собой. Они били, кололи и убивали друг друга. Меж ними носился всадник со знаменем, поднятым высоко над головой. В его руках не было ни меча, ни булавы, ни щита. Но всюду где он оказывался, враги падали ниц, пораженные мечами солдат-людей. Воздух наполнился стрелами и огнем, но они милосердно щадили Героя. Он был в зените своей славы. Высоко взошло солнце. И явился он им в образе сияющего рыцаря с небес. Враги жмурились от света, исходящего от Героя. Победа! Империя победила!

 

Но был в рядах врагов и свой герой. Пока он им не был. Обычный солдат. Но он был готов к подвигу. Твердо сжав в руках древко копья, он помчался на рыцаря. Не устрашившись ни врагов, ни стрел их, ни льющегося с небес огня, он воткнул наконечник копья в живот Герою, насаживая его на свое оружие. Герой упал вниз. Блеск от его доспехов потускнел. Вот вражеский солдат выдергивает из его живота свое окровавленное копье, и высоко поднимает его над собой, крича на своем языке нелюдей – «Я убил его! Я убил Великого Труса, подло убившего Каргасса Великолепного! Я отомстил за Каргасса!». Тело героя получило еще несколько ран. Он тихо застонал от боли. Но все кончено. Все кончено.

 

Герой провалился в небытие. Он уже ничего не хотел. Жить. Умереть. Он смирился. И вдруг из глубин его души выплыло на поверхность лица его родителей. Его лицо снова сморщилось, из глаз вытекли слезы. Окровавленные губы задрожали. Он громко проговорил, дрожа и плача.

 

- Я не хочу умирать! Я хочу жить! Пожалуйста, я хочу жить! Мама! Отец! Мне страшно! – крики его потонули в шуме боя. Солдаты уже не обращали внимания на Героя – ни враги, ни свои. Они были заняты выживанием. Сын из обычной имперской семьи испустил последний дух. Герой закрыл глаза, из которых вытекли последние слезинки в его жизни.

 

 

Я хочу жить. Я хочу домой. Мама. Мне страшно. Забери меня, пожалуйста, домой. Обними меня. Подари снова мне жизнь.

 

Я не хочу быть Героем, Мама.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...