Без названия

 

Боль, терзающая окровавленное тело исчезла. Да и само тело более не ощущалось. Не было больше тела. Балансируя на грани сна и яви, сознание не различало действительности. Размытые картины сменялись кромешной тьмой, дымчатые силуэты исчезали в густом тумане, оставляя после себя неясные голоса. Крики и стоны умирающих не давали покоя. Кошмары из прошлого вгрызались в остатки разума. Сопротивляться больше не было сил. Что остаётся делать, когда душу разрывает на мелкие кусочки злобная свора печали, скорби и разочарования? Вычеркнуть из памяти неприятные моменты, забыть, уснуть вечным сном? Да и какая разница, если всё, что было дорого в этой жизни, развеялось прахом, оставив после себя лишь зловонный запах.

Алый огонь жизни мерно угасал. Сознание, не способное выдержать весь этот натиск, погрузилось в забытье.

 

* * *

 

- Харас, Радгер, со своим отрядом назначаетесь в караул. Вас сменят…

- Отставить, Райквон. Разведчики доложили, что поблизости нет ни одной души. Дай передохнуть войнам.

- Если разведчики ничего не обнаружили, то это не повод терять бдительность, бесстрашный Чевеио зу Керук.

 - Твое занудство начинает раздражать. Райквон, брат мой, союз Медведей с Волками борется против общего врага. Не будем облегчать ему задачу внутренней грызней.

 - Как будет угодно бесстрашному.

 

Голоса сменились картиной, начинающей обретать четкость.

 

 Степенно греющиеся под тёплыми лучами полуденного солнца ездовые волки амароки внезапно навострили уши, прислушиваясь. Райквон, совершающий обход лагеря, заметив неожиданное изменение их поведения, невольно насторожился.

 

Перед глазами пролетали события прошлого. Мелькали обрывки памяти. Мысли забегали, закружились в орущем хороводе, каждая кричала что-то свое, пытаясь перекричать другую. Но постепенно все утихло.

 

 Резкий свист нарушил тишину отдыхающего лагеря. Амароки зарычали, ощетинив клыки. В следующее мгновение стальной наконечник стрелы пронзил шею незадачливого онара, облегчающегося у опушки леса. Захлебываясь собственной кровью, агонизирующее тело упало навзничь.

 Гул боевого рога огласил о надвигающейся опасности, но было уже поздно. Темная туча, появившаяся из леса, пролилась ливнем стрел, сея всюду смерть. С высоты птичьего полета переполошенный лагерь напоминал горящий муравейник. Войны сновали туда-сюда, спешно выстраиваясь в боевые линии. Кто-то выкрикивал команды, пытаясь не дать хаосу и суматохе поглотить армию.

 Батальоны, в организованном порядке, принялись отступать. Дисциплина брала свое. Закаленные в жестоких боях войны не поддались панике. В ответ на летящие стрелы они лишь плотнее смыкали щиты над головами.

 Некоторые стрелы достигали своей цели, и капли крови неспешно стекали на зелённую траву. Но большинству везло меньше. Не находя щелей в броне, они падали на землю, рядом с бездыханными трупами.

 Ливень стрел закончился так же неожиданно, как и начался. Солдаты застыли в ожидании. Враг не заставил себя долго ждать. Из леса выступили ровные шеренги неприятеля. Позолоченные доспехи блестели на солнце. Штандарты гордо развивались по ветру. Их было девять. Девять гербов Высших домов Кави.

 Враг встретил их во все оружия, несмотря на всю секретность компании. Основные силы еще не подошли, а авангарду был навязан самоубийственный бой против элиты кавийской армии. Позорный страх принялся подбирать отмычки от замков мужества к сердцам наров. Но победоносная песнь шаманов под гром барабанов вернула самообладание воинов. Опускаясь до утробного звучания и мгновенно возвышаясь до истошного душераздирающего крика, она вселяла в наров решительность и храбрость. Теперь уже всё войско дружно поддерживало ритм песни и окрылённое, с боевым кличем на устах ринулось в сторону появившегося врага.

 Кровь лилась ручьями из разрубленных надвое тел. Обезглавленные трупы валились наземь, брызжа кровавым фонтаном. Звон стали, и предсмертные крики разносились на всю округу. Лёгкие и пластичные кавийские кирасы не выдерживали проверки на прочность под шквалом ударов нарских мечей. Но их граненые клинки с легкостью находили уязвимые места в броне, калеча и убивая. Израненные, находящиеся на грани смерти, обезумевшие нары, кидались на плотные стены из вражеских щитов и пик, неся смерть любому, кто оказывался на его пути. Гигантские неповоротливые двуручные мечи раскалывали вражеские головы вместе со шлемами как орехи. Но численное преимущество было на стороне кави. Никакое воинское мастерство, подкрепленное мужеством и отвагой не способно принести победу своим хозяевам, когда расклад сводиться один к десяти. Знамена с изображением оскалившейся морды черного волка тонули в океане из пестрых стягов и флажков армии кави. Атака захлебывалась, а воинов клана Бурого Медведя, по-прежнему не было.

 Горнист протрубил команду к отступлению, когда позади отчаянно сражающихся наров в воздух взметнулось знамя Бурого Медведя. Амароки со всех сил несли своих наездников к месту сражения. В сердцах солдат проблеснула надежда. Но проблеск надежды сразу же померк, так и не успев вспыхнуть. Огромные волки на всем ходу врезались в сражающихся наров, ждущих подкрепления. Подкрепление пришло, но не для них. Ошарашенные нары не понимали происходящего. Разъяренные амароки грызли и разрывали, а их наездники направо и налево рубили мечами своих братьев по оружию. Предательский удар могучей лапы Медведя окончательно переломил хребет израненного, но продолжающего отчаянно сражаться Волка.

- Предатель! Как ты посмел так поступить?! – закричал Райквон, встретившись взглядом с Чевеио.

- Извини, брат, но уж лучше быть живым другом щедрых кави, чем мертвым сыном своего народа. – с улыбкой на лице ответил Чевеио.

- Выродок, не смей называть меня братом! Из уст такого дерьма, как ты, это звучит оскорбительно! Будь ты проклят, Чевеио! Будь проклят весь твой род! – острая боль пронзила спину Райквона и тьма накрыла его.

 

* * *

 

- Подъем, солдат!

Резкий крик и вылитое на голову ведро воды вернули сознание в измученное тело.

Факелы в коридоре разгоняли темноту в камере. Руки были скованы цепями. В помещении было сыро. Спертый воздух затруднял дыхание. Тело так и бросало в озноб.

- Смотри, какой живучий попался. – раздался чей-то низкий хриплый голос.

- Где я?

- В плену.

Темная фигура скинула плащ, и позолоченные доспехи заблестели при тусклом свете факелов. На нагруднике красовалась эмблема одного из кавийских Высших домов. Облокотившись о стену, незнакомец отрешенно принялся ковыряться кинжалом в ногтях, не замечая закованного пленника. Белокурые волосы до плеч обрамляли худое скулистое лицо. Левый глаз закрывала черная повязка.

- Надо же, меня удостоил своим присутствием дворянин. – сказал Райквон, отхаркиваясь кровью.

- Не надо скромности, командующий арьергардом объединенной армии наров Райквон зу Ширики. – последовал усталый ответ.

- Какая к чертям объединенная армия?! Клан Бурого медведя предал нас.

- Да уж. Не ожидал я встретить среди наров таких приспособленцев. И куда только катиться мир?

- Оставь свой сарказм при себе.

- Помилуйте. О каком сарказме может идти речь? Не вы ли славились своими принципами, своей идейностью, я бы даже сказал одержимость? Как там у вас говориться? Честь и верность превыше всего! Что же ты замолчал? Небось, стыдно за своих?

- Мне нечего стыдиться, кави. Черный волк никого не предавал.

- Черный волк, Бурый медведь, Белый тигр. Громкие названия, а за ними ничего. Все ваши кланы прогнили, если ты еще не знал. Предложи мы Черному волку сумму побольше и тогда бы вы, не задумываясь, принялись рубить своих братьев.

- Для кавийского офицера ты слишком болтлив.

- Ты, кстати, тоже не из молчаливых оказался.

Разговор оборвался и в камере повисла тишина. Высокий худощавый кави не спешно вышагивал между каменными стенками с задумчивым видом. Отхлебнув из стеклянной бутылочки и поправив повязку на глазу, он остановился перед пленником, вперив на него свой взгляд. Единственный глаз словно прожигал на сквозь заглядывая в душу. Райквон почувствовал его обжигающий холод и с трудом выдержал на себе его взор.

- Можешь убить меня сразу. – разорвал нависшую над ними тишину Райквон. – Тебе все равно ничего не узнать от меня.

- Идиот. Все что нужно нам уже известно - расположение ваших войск, ожидающееся подкрепление от клана Ирбиса, дальнейшие ваши действия. Хотели застать нас врасплох неожиданным марш-броском через Алатские горы? Вот только Бурый медведь нарушил свои идеалы, польстившись нашим золотом, да и хваленные нарские шаманы не распознали магию, скрывающую нашу армию под самым вашим носом. Вы обречены в этой войне.

- Время покажет. – устало ответил Райквон, обреченно закрыв глаза, в ожидании своей серти.

- А ты не сильно дорожишь своей жалкой жизнью.

- Смешно слышать такие слова от того, кто променял свою душу за никчемное подобие вечной жизни. Сколько ты уже прожил? Век? Два?

- Как интересно. Перед смертью потянуло пофилософствовать? Не хочешь поделиться со мной своими умозаключениями? Взамен я может, и дарую тебя быструю и безболезненную смерть.

- Я не боюсь боли, кави. Смерть меня тоже не страшит.

- Тогда, может, сам вскроешь себе вены или откусишь язык? Чтобы мне с тобой не возиться. Что, снова молчишь? И все-таки! Чем же твоя жизнь лучше моей?

- Я отвечу тебе, если ты так хочешь услышать ответ. Жизнь, как огонь.

- Ух! Как поэтично. Стихи сочинять не пробовал?

- Подобно костру наша жизнь разгорается из искры, перерастая в пламя. Но дрова сгорают и от костра остается лишь пепел. У всего живого есть свои начало и конец. Конец неизбежен. Мы лишь можем прожить свою жизнь, чтобы пламя ее взметнулось до небес, освещая все вокруг, оставив в памяти потомков свой след. К этому стремимся мы, нары. Вы же, боясь смерти, глотаете свои эликсиры вечности, с жалкой надеждой избежать неизбежного. Губите свои души, ища бессмертия. Все что вы имеете это лишь тлеющие угли. Сделав смыслом жизни, поиск дороги к вечности вы потеряли саму радость жизни.

Рана на спине начала кровоточить, прервав речь Райквона. В горле пересохло. Затекшие руки начинали неметь. Закрыв глаза и жадно вдыхая воздух, он собирался с силами, чтобы в последний раз посмотреть в глаза своему врагу и испустить дух. Вдруг до его слуха донеслось бряцанье цепей. Разомкнув опухшие веки, он увидел кави, расстегивающего замки на его кандалах.

- Казнь на потеху публике… - безразлично прошептал Райквон.

- Заткнись и следуй за мной. – в голосе кави чувствовались решительность и уверенность.

Райквон с трудом поднялся, но на первом же шаге ноги обмякли, и он повалился на пол.

- Вот, выпей. – кави бросил ему стеклянную бутылочку с голубоватой жидкостью.

- Выпить вашу дрянь, чтобы дойти до плахи, где меня убьют? Тебе придется прикончить меня здесь или тащить самому. Даже перед смертью я не стану осквернять себя этим эликсиром.

Только сейчас он заметил отсутствие тюремщиков. Кроме них двоих в помещение никого не было.

- Скажи, онар, тебе дорога жизнь? – внезапный вопрос ошарашил Райквона.

- Да.

- Тогда выпей без лишних вопросов. У меня для тебя задание.

 

* * *

 

- А ты все-таки проглотил этот проклятый эликсир. – со злорадством заметил кави.

- Моя жизнь уже не важна. Я должен исполнить долг перед своими братьями. – ответил Райквон и через какое-то время добавил. – Еще меня ждет месть.

Выпив эликсиром вечности, Райквон почувствовал прилив сил. Рана на спине затянулась и облачившись в свои доспехи, он был способен самостоятельно передвигаться.

Они шли под покровом ночи пробирались сквозь кусты терновника. Кави шёл впереди протаптывая дорогу своему спутнику. Вдруг Райквон остановился.

- Зачем? Зачем ты, кавийский офицер, помогаешь мне, своему врагу?

- Считай это моей прихотью.

- Это не ответ.

- Хочешь ответ? Тогда шагай живей. За нами скоро вышлют патруль. – перейдя на бег, кави продолжил. – Ты был прав. Мой народ вырождается. Когда-то великая цивилизация кави господствовала на континенте. Мы были великими. Но теперь пришел наш закат. Одержимые бессмертием, мы отравили себя эликсирами. Они разъедают нас изнутри. Что стало с нами? Как это произошло? Теперь это уже не важно. Мы стали тенями былых нас. Мы уже не способны на чувства. А ведь раньше я любил и был любим. Но все осталось в прошлом. Я не чувствую в себе ничего. Лишь пустота. Я не могу так больше жить. Нет, даже не жить, а существовать. Нары должны прекратить безмолвные страдания моего народа, выиграв эту войну и если надо уничтожить всех нас, пока мы не превратились в зомби. Это мой последний выбор.

Стрела, воткнувшаяся в дерево в каком-то сантиметре от головы кави, прервала его речь.

- Нас уже догнали. – процедил он сквозь зубы отбивая мечом другую стрелу.

Райквон обнажил свой клинок, готовясь к неминуемой битве, но кави остановил его.

- Помнишь, я говорил тебе, что у меня для тебя задание?

- Да, но…

- Никаких но! Ты должен предстать перед своим вождём и поведать ему об услышанном. Обо всем, что я тебе рассказал.

- Я не оставлю тебя погибать здесь! – закричал Райквон бросаясь на выручку к спутнику.

- Вот только не надо благородства. Забыл о своем долге перед собратьями?

Кави отразил удар налетевшего на него солдата, оттолкнул ногой в сторону и отбил выпад подоспевшего второго солдата.

- Ты так и не назвал своего имени. Скажи мне его.

- Тебе не нужно знать моего имени. Просто запомни меня, как кави, желавшего заново познать жизнь. – вражеская рапира проткнула бок и кровь хлынула из раны. – Так что дай мне прожить её по полной и взметнуться ярким пламенем до небес!

В следующее мгновение он бросился на наседающих, на него солдат, запев свою последнюю песнь. Вихрь из мечей захватил его.

- Да пребудут с тобой духи предков, бесстрашный кави. – прошептал Райквон, ускоряя бег.

За спиной ещё долгое время были слышны звон стали, крики павших и песня смерти одноглазого кави. Но через некоторое время всё затихло.

Райквон зу Ширики бежал со слезами на глазах, вспоминая последние слова кави и его печальную улыбку, с которой тот ворвался в ряды своих собратьев, чтобы умереть... Нет! Что бы ЖИТЬ!

 


Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...