Я, нежить

Я всегда любил смотреть на звезды. Они красивы, безумно красивы. Я хочу присоединиться к звездочкам в их безумном танце в этом слишком чистом небе…

 

Я – нежить. Многие боятся нас, но это зря. Мы умны. У нас есть душа. Да, мы не чувствуем боль, но разве это делает нас хуже? Просто мы не такие.

Я несу бремя не-жизни уже давно, чтобы смириться с ним. Если интересно, то слушайте…

 

Мой мир был на грани разрушительной войны магов. Истоки – места, где рождалась магия, наливая вены колдунов могуществом – начали затухать, создавая все меньше энергии, которой и так не хватало. И тогда Ковен Девяти Чародеев принял решение, которое потрясло весь мир. Они решили создать искусственный источник волшебной силы. Многие были против, особенно эльфы, но что взять с этих ушастых – у них все как не у людей.

Сорок колдунов, по два из каждой великой державы, начали возведение подземного Истока, созданного не волей богов, а руками живых.

И я тоже был среди них, лучший из лучших, самый талантливый и расчетливый. Тогда я верил, что этот Исток спасет мир. Черт, да я и сейчас так продолжаю думать! Больше года мы возводили маленькую подземную крепость: сотни антимагических барьеров и куполов, толстые стены, колодцы – мы создали настоящий городок, в котором можно было жить лет сто, наверное…

 

И столько же времени мы убили на попытку создать Исток. Природа его нам до сих пор не известна, но все же мы смогли понять, что он тоже живой. Мы создали сердце. Оно было восхитительно и ужасно одновременно: оно точно билось в конвульсиях, истекая кровью и силой, с каждым ударом все сильнее и сильнее. Оно было настолько сильно, что ты чувствовал, что если простоишь рядом еще минутку, то твоя кровь вскипит, а мозг взорвется от перенапряжения, но, увы, ты хотел продлить экстаз, который дарило тебе бьющееся сердце. Мы укрыли его немыслимым количеством защит и чар, чтобы уберечься от его губительного влияния.

Но создать сердце – полдела, надо было еще суметь направить его работу в нужное русло. В тот злосчастный день была моя смена. Как обычно, я шел к сердцу, окруженный кучей защитных заклинаний. Я чувствовал его стук, чувствовал, как оно манило меня. Внезапно яркий свет залил весь мир. А когда я пришел в себя… собственно, никто не ожидал, что я очнусь.

 

Как мне рассказывали потом, я умер быстро, даже не кричал. Я просто упал, и изо всех щелей хлынула кровь. Когда сердце снова стихло (а это случилось через пару дней), меня, наконец, вытащили из рабочей зоны. Видимо, меня наполнила магия, вырабатываемая сердцем, заполнив пустующее тело, заставив его снова жить. Бледная кожа, ссохшиеся, словно вяленые, мышцы, оголенные кости – вот и здравствуй, я обновленный.

 

Интересно, чего люди добиваются, пытаясь причинить боль тем, кто ее не чувствует?

Свиток ударил меня прямо по лбу твердой ручкой темного дерева. В этом коротком противостоянии уступила ручка. Может, из-за недостаточной силы броска, а может, я и вправду так сильно закостенел.

- Ты что, заснул, мертвяк? – так всегда. Люди боятся нас, и не упустят случая показать свою “силу”, когда знают, что удара в ответ не последует.

- Иди работать!

Ха, конечно, зачем я еще им нужен? Мной пользуются, однако за живого не считают. Совсем как големов-уборщиков. Я посмотрел на одного из этих ребят – железные тела и такие же мозги. Я похлопал уборщика по плечу, а в ответ получил только гулкое стальное эхо, да какой-то укоризненный взгляд двух голубеньких огоньков, посаженых глубоко в непроглядную темноту шлема-головы.

- Держись, приятель, - железяка продолжала уборку, чуть не сшибив меня своей шваброй. Они всегда усердны, очень усердны. Вы слышали анекдот про то, как голема отправили доить корову? Нет? Ну, в общем, как-то раз один дед решил сделать… хотя нет, не время шутить.

Я привычно накинул защитный плащ, надел пару колец. Я лично считаю все эти безделушки устаревшими, гораздо удобнее было бы сделать один амулет, зато функциональный, ведь не каждый готов таскать с собой маленький ювелирный магазин.

Путь к сердцу был немного длинноват. Вокруг меня сновали маленькие гремлины, то появляясь, то исчезая в самых невероятных местах. Эти создания, которые одной мыслью могли сворачивать реальность для быстрого перемещения, наверное, были единственными существами, которые меня хоть капельку уважали. Я приветственно поднял руку.

- Здорова, Красс! – гремлин в ответ помахал обожженной рукой, продолжив копаться в бумагах с формулами и магическими кругами.

Наконец я подошел к своему месту работы. Почему-то после смерти дышать рядом с истоком становилось легче, намного легче. Мне даже на мгновения казалось, что внутри у меня снова становилось тепло. Я размял пальцы. Хруста почти не было слышно из-за размеренного стука сердца. Взгляд задержался на пальцах. Кожа и сухожилия были ободраны, виднелись только поразительно белые кости.

Я сделал шаг. Мои чары столкнулись со щитами сердца. Тогда, вначале, эта свистопляска забавляла, теперь просто мозолила глаза. Начался утренний осмотр сердца.

 

Я занимаюсь этим потому, что, по мнению живых, я больше ни на что не годен.

“Форма не изменилась” – я сделал пометку на пергаменте, прикрепленному к планшетке. Сердце, точно зная, о чем я пишу, ответило умиротворенным гулом.

Трещины и подтверждения отсутствуют. Остальное я не стал проверять. Я наперед знал, что все и так идеально. Для вида я постоял около бьющегося в экстазе Истока, а затем двинулся в сторону маленького стола-тумбы, грубо сколоченного из дубовых досок, и такого же неаккуратного стула. Я присел, и запрокинул голову, принявшись разглядывать сетку трещин на каменном потолке. Несколько порванных паутинок свисало с потолка. Хозяева этих шелковых силков давно умерли – живые не могут находиться долго рядом с сердцем.

 

Я проснулся через два с половиной часа. Хотя это и сном назвать нельзя – я просто научился “отключать” свое сознание. Просто видеть все это уже нет сил. Так вот, придя в себя, я снова бросил взгляд на сердце. Оно все так же билось, как последние несколько дней… недель… месяцев? Лучше будет сказать последнее время. Тут я услышал топот ног, крики, звон стали. К нам снова пришли гости.

Я даже услышал свой собственный смех – скрипучий и резкий, словно кто-то скребет железкой по стеклу. Если бы я мог посмотреть на себя со стороны, то я бы испугался той кривой ухмылки, которая красовалась на моем и без того неприятном лице.

Эльфы. Этим все сказано. Эти ушастики кичатся своей “связью с природой”. Ради нее они готовы на все, даже истребить всех разумных существ, лишь бы мы не занимали то место, на котором когда-то рос лес. Они были против с самого начала, и вот не так давно они начали активные действия. Наши короли, которые и так изо всех сил пытаются избежать войны, оставили этих ушастых ублюдков на откуп нам, полностью развязав нам руки.

А мне было скучно, очень скучно, и я не мог упустить возможности наложить парочку заклинаний на подступы к нашей уютной крепости.

Истошный вопль лучше всех слов на свете рассказал мне, что кто-то нашел мой сюрприз. Я растянулся на стуле, вслушиваясь в новые вскрики и стоны, продолжая улыбаться.

Несколько из тех охранных заклятий были моей разработкой. Если я отсюда выберусь, то я уже знаю, на чем буду зарабатывать на безбедную не-жизнь.

Я прикрыл глаза, чуть покачивая головой из стороны в сторону. Я даже не заметил, как начал дирижировать этой ужасающей симфонией боли и агонии. Я садист? О да. Я просто никогда не умел вымещать гнев сразу, и он постепенно капал внутрь моего и без того воспаленного магией сознания. А теперь я отрываюсь.

Внезапно все стихло. Все. Будто великие демиурги решили сделать мир без звуков. Я даже мысли свои не слышал. Просто кое-кто задействовал мою пустотную ловушку. Тишина наступила только для того, чтобы музыка страданий грянула с новой силой. Я отчетливо представлял, как чье-то жалкое тело разлетелось на сотни маленьких кусочков, забрызгивая все вокруг своей кровью, в абсолютной тишине. Звуки ударов металла о металл, глухие хлопки атакующих заклятий – бой как всегда был жарким, ведь никто не хотел уступать.

Я тряхнул головой, пытаясь отогнать это сладкое наваждение, хотя знал, что все равно не поможет. Стараясь не потерять ни секунды, я быстро направился к входу, где и состоялось сражение, из которого мы уже вышли победителями. Тут даже гадать нечего. Я петлял коридорами, мысленно проклиная тех архитекторов, которые строили крепость. Я вынырнул из-за угла, когда все уже стихло. Големы безразлично убирали части тел, куски вырванного мяса, обрывки пергамента с записками и даже чей-то использованный носовой платок. Буквально с минуту назад они проламывали швабрами черепа, а теперь ими же моют полы. Боевые маги из охраны вели троих пленников. Два побитых ушастика и их предводительница… м… будь я живой… но к ней мы вернемся чуточку позже.

 

- Зачем вы это делаете? Вы уже сотни раз пытались уничтожить нашу работу…

- И еще сотню раз попытаемся, мразь! – эльфийка брызгала слюной, крича на меня. Еще одна глупость – меня это совершенно не волнует, - Ты, тварь, кусок бездушного мяса, создание этих…

- Уродов? Называй вещи своими именами, все равно нас никто не слышит, - костяной палец скользнул по ее нежной коже. Наверное, она была нежной, я точно не знаю – я больше не могу чувствовать. Но ей было неприятно, или она просто хотела это показать. Ее милое личико, обезображенное несколькими свежими шрамами и кровоподтеками, скривилось в гримасе отвращения, от чего оно сразу же становилось отвратительным, - они не хотят слушать меня. Боятся. Ненавидят. И считают мое общество лучшей из пыток.

- Так все же, о чем мы говорили? Ах, да, ваши попытки… Ты уже попадалась нам, да? В последний раз я видел тебя размазанной по стенке, - я хихикнул, - да, ты попалась. Перед этим я лично успел сломать тебе ноги. А еще раньше…

- Заткнись! – я даже немного опешил от ее вопля.

- Ну что ты, милая… ты же знаешь, что наша встреча – не последняя. Нам предстоит провести вместе еще множество приятных секунд, - я приблизился к ней настолько близко, что мои иссохшие губы почти касались ее кожи. Интересно, а если бы я дышал, то от меня воняло бы гнилью? Я отстранился.

Пленница дернулась на цепях, и плюнула мне в лицо. Как банально и скучно. Все они одним миром мазаны, живые. Их только могила исправит, да и то не уверен.

 

Я наперед знал, что будет завтра. Люди ужасно предсказуемы. Я снова направился к сердцу – всего на пару часов до конца моей смены. Снова стало скучно, и время, словно гномский мед, тянулось. Каждая минута, как вязкая капля, никак не хотела отрываться от общей массы. “Все. Оно застыло. Его нет!” – думаешь ты, и в этот самый момент минута с громким шлепком падает на пол, приводя тебя в сознание. А теперь представьте, каково, когда вся твоя жизнь похожа на такой временной сироп.

За такими мыслями я скоротал время до конца рабочего дня. Я решил пропустить ужин – все равно мне не надо есть, зачем же портить аппетит остальным?

Когда все уже уснули, я продолжал сидеть около сердца, размышляя о прошедшем. Способность размышлять – единственное, что у меня отнять не смогут.

Живые странны, да и не только для меня, но и для самих себя. Они пытаются что-то делать, копошатся, возводя новый мир – хоть он и напоминает тюрьму. Вот так, постепенно, шаг за шагом, они сами заточают себя. А мы… нашей участи не позавидуешь. И каждый готов геройствовать – выйти толпой против одного. О, сейчас это правильно. Кто вспомнит о чести, которую воспевают менестрели? Кому она нужна? Пустой звук!

Зато они видят смысл в своих поступках. Люди ведут нескончаемые войны, эльфы трясутся за каждый листик, гномы сидят на своих кучах с золотом. Разве это жизнь? Для этого нас создавали? Нет.

Я вскочил с кресла – злость и негодование, копившиеся в моем мертвом разуме, кипели и выплескивались через край. Я сейчас же мог перерезать глотку каждому из магов, живущих здесь.

Я бежал прочь от сердца, мне даже на секунду показалось, что на глаза навернулись слезы. Мир, погруженный в тень, оскалился, пытался ухватиться за мои ноги, а затем сожрать меня. И только сердце мирно и немного осуждающе пульсировало мне в след.

Пустые коридоры – даже големы были мертвы. Магия, управляющая ими, давно рассеялась, и эти пустые доспехи стояли, отперевшись на швабры, покрытые толстым слоем пыли. Я резко распахнул дверь в ближайшую комнату. Снова пыль и пустота. Замок был пуст, и я нервно засмеялся, точно так же, как и тогда, в первый раз. Я забежал в каземат – на цепях болтался скелет нашей пленницы. Я сделал пару широких шагов в направление к ней, оставляя следы своих босых ног на пыли. Я остановился в паре метров от нее, ожидая, вдруг скелет сможет ожить. Время казалось вечностью. Глупые, глупые надежды. Одним ударом я разбил череп.

- Я же говорил, что это наша не последняя встреча, - почему то это стало нашим ритуалом. Я всегда так прощался с эльфийкой, перед тем как вернуться.

Я успокоился, и теперь шел медленно. Поворот. Другой. Однотипные коридоры и арки – так и немудрено заблудиться. Наконец я увидел выход. Тяжелые дубовые ворота уже не могли защитить от вторжения – они были выломаны. Одно странно – точно их ломали изнутри. Каменная лестница, ведущая наверх, была завалена, так что мне пришлось лезть наверх. Пару раз я срывался вниз, но все же я смог выбраться на свежий воздух. Выжженный круг словно говорил о том, что охранные заклятья не дают сбоев – щит работал до сих пор. Я сел на траву перед самым магическим куполом и поднял голову. Там, позади оставался пустой замок, его мертвые обитатели – все то, что вернется к жизни через несколько часов.

Когда мы создали сердце, Исток ожил. Но он был настолько силен, что он просто уничтожил все вокруг. Все, что мы любили. Все, за что мы боролись. Я не умер только потому, что находился слишком близко к сердцу.

А остальные в замке… они попали в петлю – они переживают один и тот же день, и никто ничего не замечает. Только я могу хоть как-то влиять на этот мертвый мир. Уже целую сотню лет я развлекаюсь в этом застывшем мире.

Я засмеялся, осматриваясь – кусок земли, парящий в пустоте, пугающей холодной пустоте, только звезды вокруг...

 

Я всегда любил смотреть на звезды. Они красивы, безумно красивы. Я хочу присоединиться к звездочкам в их безумном танце в этом слишком чистом небе…

 


Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...