Яблоко и Зверь

 

Два охотника, мальчик лет 6 и мужчина с уже заметной проседью в волосах. Оба в одежде из шкур животных, подбитой тёплым волчьим мехом.  Отец взялся показать сыну охотничьи угодья Антаранского леса. Указать опасность, чтобы парень знал, на что обращать внимание, чтобы не угодить в когти диким зачарованным тварям или не забрёл к обелиску или ещё куда. Отец мудро решил, что чем раньше паренёк научиться и привыкнет отстаивать своё право на жизнь в этом суровом месте – тем лучше.

- Как знать, - думал мужчина, - может со временем и полюбит лес-то.

Отец рассказывал о разных свойствах трав и деревьев, которые могли бы пригодиться. Какие ягоды и травы против ядов, какие останавливают кровь, а какие можно использовать как обереги. Солнце катилось к полудню, и путники остановились у подножия размашистого дуба. Отец развязал тесьму котомки с припасами и достал свежих лепёшек из кукурузной муки, вяленой оленины. Тихо разговаривали. Вдруг нежный ветер подул с севера, зашелестев могучими ветвями, пронёсся по вершинам деревьев, качая. Распугал лесных фей – те сверкнули огнями, залились колокольчиками и исчезли в вершинах  крон. Отец не окончил речь, замолчал и прислушался к шёпоту леса.

- Что? Что слышишь? – спросил мальчик.

Охотник помолчал немного, встал, подняв котомку и закинув за плечи тугой ясеневый лук и колчан:

- Пойдём, здесь недалеко.

 

С осенними запахами леса – запахами опавшей листвы и грибов, сухой коры и мха мальчонка вдруг ясно ощутил ещё один аромат – новый для Антаранских лесов, но знакомый по товарам, с ярмарки в Крепости Ласттри - аромат ярких, полных сока, наливных яблок.

Сухая листва и хвоя хрустели под ногами. Солнечные лучи ласково касались щёк. Мальчонка поудобнее перехватил свой первый угловатый лук, чтоб не мешался, и побежал. Отец раскатисто рассмеялся.

Как есть – яблони. Заброшенные, одичавшие, заросли лесным кустарником. По стволам и ветвям, увешанным красно-жёлтыми ароматными плодами, вился вьюн, распустил розовые последние цветы. Склонились деревья под тяжестью веток, вокруг поляны.

Отец улыбался широченной улыбкой, набрал  в руки сладких плодов.

Сынишка нашёл на поляне остов древнего деревянного дома. Сел на округлую балку, что когда-то служила стеной. Погладил шершавое дерево и вздохнул.

 

- Слышал я ещё от своей бабки об этом месте, - сказал отец, подходя. Отдал сыну добрую часть сладких чудесных фруктов и сел рядом, - Буд-то стояло здесь раньше селение, как наше с тобой. Якобы всё отсюда пошла напасть, что люди в зверьё оборачиваются.

- Как это? А матушка говаривала, что от того это, что духом слабеют да дичают, – мальчонка затеребил оберег на шее - огромный медвежий клык - подарок мудрой бабушки.

- Это верно. Но словно не всегда так было. Не всегда у людей тяга к четырём лапам да жёсткой шерсти была. Было бы у нас человечье обличье, коли для судьбы звериной уготованы?

Детское личико стало по-взрослому серьёзным, а затем и грустным.

Запел соловей. Раннее время для песен.

- А как легенда сказывает?

 

***

 

Давнее время было. Давнее, рекой утекшее. Тяжкое. Великая Серебряная Богиня – Матушка Лунная ушла из нашего мира, и возлюбленный её Антар – Белый Маг, что приютил наших предков, отправился вслед за ней. Первые Охотники остались без покровителя. Разбрелись. Один лишь – Дельвир сметливый, сильнейший, предвидел, что порознь всё едино – погибнет его племя. Взял ответственность за весь род свой, горящим сердцем воспламенял сердца отчаявшиеся, внушал надежду. За это главой остальные и нарекли.

Беды бедами, а жизнь идёт своим чередом. Дельвир выбрал лучших охотников и повёл дичь пострелять. Пасмурно было, а к полудню и вовсе дождь зачастил и на весь день. До вечера добытчики, словно стая голодных волков, рыскала по лесу, наполненному влагой и тишиной, прерываемой лишь стуком дождя. Негоже проводить ночь вдали от жилища, когда даже огонь не в силах развести. Дельвир завернул к дому. Шёл впереди, на стороже и повелел остальным держаться также, но поодаль и в сторонах друг от друга. И не зря. Неожиданно, на влажной земле Дельвир увидел свежие, ещё не размытые оленьи следы. Быстро смекнул, как звери шли, и что, скорее всего, удастся нагнать. Дал знак собратьям. Те оживились, глаза заблестели. Дельвир, не издавая ни звука, перешёл на рысцу, зорко вглядываясь в землю. Охотники подходили с подветренной стороны, чтобы олени не учуяли. Луки ранее покоились за спинами, теперь один за другим взводились на изготовку. Дельвир прислушивался. Впереди послышался хруст веток, а вскоре и показались тёмные спины и ветвисты рога, смутные за пеленой дождя. Сердце Охотника застучало так, что он встревожился, кабы его звери не услышали. Весь напрягся, но держал себя в руках, не давал азарту заглушить разум. Вдруг сверху мимо пролетела стрела. Дельвир не успел даже мысленно выругаться. Заточенный наконечник вонзился в ствол рядом с оленем, что шёл последним. Животное испугано дёрнулось, и его паника мгновенно обуяла все стадо. Дельвир со звериным рыком рванулся вперёд, огромными прыжками сокращая расстояние. Но и олени с оглушительным треском понеслись через лес напролом, подгоняемые одним лишь ужасом. Началась погоня. Самым важным для Охотников было видеть добычу и не упускать, и как можно ближе подобраться к ней. В скорости ни те, ни другие не уступали. Разве что Охотников подгонял инстинкт хищника, жажда добычи. И удача оказалась на их стороне. Стадо неслось прямо к оврагу, с крутыми склонами и слишком широкому, чтобы его перепрыгнуть. Вожак со всей мощи своего бега рухнул вниз, передними ногами и грудью принял удар о землю. Вслед или падали как он, или на него, или резко останавливались, подаваясь в сторону, продолжая скачку вдоль оврага. Стадо рассеялось. Дельвир вдыхал воздух тяжело и с шумом от долгого бега, в мгновение оказался у края обрыва. Часть Охотников продолжила преследование вдоль оврага, но тут остывший воздух прорезал свист главы, и те оставили беглецов. Четверым животным, включая вожака, тем, что поломали ноги – уже перерезали горло. И животные тихо лежали, поверженные. Их погоня завершилась.

Охотники смеялись, ликовали, закидывая туши на спину, – дома освежуют и снимут шкуры.

- Дельвир, надо бы и к дому выбираться.

Да вот беда – гнали, не разбирая пути. Следы уж давно смыл дождь. Смерклось, скоро совсем стемнеет. Оставалось полагаться на чутье. И Дельвир, неся на себе тушу вожака, пошёл вперёд, прокладывая путь.

Сумерки – время самой гнусной нечисти, что туманит разум, забавляясь людскими мучениями. Иль может Охотники позарились на зверей, любимых духами. Кто знает? Да только забрели добытчики в непролазное, разбухшее в дождливый день болото – Лунное. Не доверился Дельвир чутью, понадеялся на огни вдалеке. Думал – свои, родные костры. Скорее бы добраться. Да только, сколько не шли -  огни ближе не становились. А когда почуял ногами мокрое болото – огни и вовсе стали резвиться в лесной темноте и хихикать.

- Ну, удружил, Главный. Единственное болото во всём Антаранском лесу и завёл таки, - забубнили Охотники. Сперва, в шутку, но чем дольше они бродили, тем больше сил уходило в мутную болотную воду. Ни остановиться, ни привала сделать. Бродили то по колено в воде, то по пояс. Обозлились охотники, с остервенением по очереди таскали оленьи туши. Совсем стемнело. Звёзды взошли на небосклон. Луны не было, но прояснилось, и дождь прекратился. Подал голос ночной лес. Где-то вдали раздался рык, затем сбоку и ближе ответил гнусавый раскатистый вой.

- Неужто и сгинем здесь. Неужто вот так и окончим свой век без Антара, и колдовства его. Нет, не должно быть так. Я ручался за моих людей, а они пошли за мной. Доверились, – думал про себя Дельвир, оглядывал угрюмых, мрачных Охотников.

Впервые выглянула луна, освещая отчаявшихся путников. Её лучи падали на воду, на стволы, возвышавшиеся прямо из болота, всё в серебристом свете казалось нереальным, волшебным. И вдруг Дельвира за рукав дёрнул один из Охотников:

- Смотри! – жарко шепнул он.

Дельвир повернул голову в сторону, куда указывал побратим и остолбенел. Казалось, прямо на поверхности воды меж деревьев стояла девушка. Волны шёлковых лунных волос, сияющих в тёплом свете, голубое с просинью платье, отороченное шерстью, развевались на ветру. Она также наблюдала за ним. Первое время в голове было тихо, как в небе перед первым раскатом грома. Затем где-то с глубин памяти всплыла размытая легенда о первой встрече Антара и богини луны на этом самом болоте.

- Русалка? – снова зашептал Охотник.

Этот шёпот вернул главу в холодный рассудок. Он встряхнулся.

- Здравствуй, краса! Из живых ли? Из смертных ли? – крикнул Дельвир.

Девушка придержала одной рукой развевавшиеся на ветру непослушные волосы, заправила их рукой за ухо и улыбнулась.

- И вам, здравствовать, Белые Охотники.

Дельвир насторожился.

- Я не та, кого нужно бояться, а те, кого стоило бы, сейчас крадутся на запах ноши на ваших плечах. Моё селение близко. Могу провести.

Охотники переглянулись. Хуже чем есть – быть не может.

Девушка поманила, чтобы шли за ней след в след. Как оказалось, там где стояла -  в самом деле был вздыблен к поверхности корень. Так, постепенно оказались на твёрдой земле. Охотники повалились к мокрой траве, но девушка спокойно просила не останавливаться до селения.

Дельвир невзначай искоса разглядывал её – маленькую и хрупкую. Как есть эльфийка. Значит, остались ещё в здешних лесах.

Вскоре меж деревьев завиднелись отсветы от костров и дым. Запах вкусного, на вертеле над костром жаренного, исходящего соком кабана наполнило рты путников слюной. Доносился смех, музыка и песни. Ни стены, ни караульных. Вокруг поляны, где пировали селяне, стояло пять-шесть аккуратных деревянных домишек.

Охотники, словно дикие, щурясь, вышли к свету костра вслед за статной эльфийкой. Их приветствовали радостными криками, звали присоединяться, обогреться и обсохнуть у костра. Дельвира поразил столь тёплый приём. Здесь всё так, словно за пределами этого отсвета костра не было сурового, зачарованного леса, с жёсткими нравами. Если ты недостаточно силён и вынослив –станешь обедом для кого-то более сильного в первый же день.

Их прекрасная проводница взяла огромный украшенный филигранью, сканью и инкрустированный малахитом серебряный ковш. До краёв наполнила рубиновым вином, дохнувший изобильным летом. И по очереди обнесла каждого гостя, разогнать кровь и согреть душу. Оленьи туши положили до поры в хладный погреб. Благо стол ломился от кушаний.

Дельвира посадили рядом с вождём селения - Ланном. Крепким невысоким мужчиной лет 50, седоусым, с чёрными, искрящимися, улыбающимися глазами.

- Спасибо, великодушный Ланн за щедрый приём, - поприветствовал Охотник, а после добавил, -  Я не видел ваших караульных. Знать хорошо спрятаны.

Вождь рассмеялся.

-  Пируй и не беспокойся ни о чём, гость мой. Устали с охоты-то.

- Заплутали. Добрая девушка ваша вывела, - его взгляд скользнул в сторону эльфийки. Та играла на флейте по другую сторону костра. По горделивой осанке Дельвир сказал бы, что она знатного рода.

- Дочь тебе?

- Да, отрада моя. Всё лучшее – матушки покойной.

Видать не простая кровушка у матушки была, – подумал Дельвир, а вслух спросил:

- Никак ведунья?

- Не, дружок. Разве что слушать умеет хорошо да дознаваться у тех, кого нам с тобой и не видать вовсе, - ответил Лаинн и хитро заулыбался.

 

Ночью Дельвиру не спалось. Место было уютно и тепло. Лежал под пологом на мягкой тёплой постели, как давно уже не ночевал. Да только мысли одолевали не радостные. Думалась о судьбе его собственного рода – охотничьего. Ушёл Антар и вот - тяжкие дни настали, без магического покровительства. Приходилось выживать, как могли. А здесь в селении всего вдоволь. Богатств, уюта, крова, пищи. Как так? Обошлось ли без магии иль нет? Да, вероятно, эльфийская кровушка куда сильнее, нежели старик сказал. Отчего же мой народ должен тяготиться в нужде, труде, люди, что доверились и пошли за мной, а этим всё легко достаётся лишь из-за магической примеси в крови? Ну что ж, а дочка- то его хороша и пригожа. Стало быть, постараться породниться с этим селением чудным и силу колдовскую возродить в своём колене.

На том и порешил. И уснул уже спокойно и на всю ночь.

 

Ранним утром нашёл Веяну (как дознался об имени вечером накануне) в яблоневом саду, что за её домом. Охотник облокотился на ствол яблони поодаль. Смотрел в спину, думая, что не видит его девушка. Эльфийка собирала душистые сочные плоды в корзину. Наполнила её до верху, обернулась и подошла к Дельвиру – протянула ему.

- Возьми, сама их выращивала. И вы сможете. Бери и езжай домой. Дел много будет.

Охотник молча принял дар, пристально смотря в её лазурные глаза. Ничего не ответил.

 

- Вождь Ланн, отдай за меня Веяну. Большие мои угодья – после Антара мне всё осталось. Род мой силён. А вместе и вовсе будем могучим единым племенем.

- Люб ли ты ей, Охотничек? – грустно улыбался мужчина.

- Веяне - домашний очаг богатый да муж добротный нужен. Стерпится - слюбится.

- Да вижу - хорош жених, - глаза хитро прищурились, - да просватана уж моя доченька.

Дельвир помрачнел.

- Неужто кто лучше меня?

- Ну, лучше не лучше, - ещё бабка Веяны наказала замуж за него отдать.

- Да за кого же?

- Как за кого? За Владыку Лесного.

Дельвиру сперва подумалось, что ослышался. Он испытывающее наблюдал за вождем, тщетно пытаясь угадать, о чём тот думает.

- У леса двое владык б ы л о  – Лунная Богиня да Антар – белый маг, возлюбленный её, - так нет их теперь. – выделяя каждое слово процедил он. И, улыбнулся, словно от неожиданной приятной мысли, - теперь я могу стать Лесным Владыкой, а Веяна – будет моей Лунной Богиней.

Ланн покачал головой:

- Веяна просватана за иного Владыку – Духа Леса.

 

Дельвир из тех воителей, что достигают своих целей так или иначе. Видано ли отдавать живую девушку за Духа бестелесного, за Духа Звериного? Зверями да травами повелевающего. Кто его видал-то хоть?

И отказ лишь распалил желание обладать, но в этом он себе не признался.

 

Глава Охотников пытался уговорить, уразумить эльфийку. Та лишь спокойно отвечала:

- Я вольна и выбираю стезю ту, что по мне. А ты не кляни того, чего не ведаешь. Ступай с миром.

- Ну, смотри, вольна девица. Миром не пойдёшь – войной придём.

- И ты свободен выбирать пути для себя.

 

Охотники вышли из селения, да только к своей общине и вовсе уж не вернулись. Только на следующий день, к вечеру, прибегала к селениям у Белого Особняка стая огромных волков, жалобно скулила, да так её и прогнали, застращав оружием.

 

***

 

Так с тех пор и повелось, что коли уж человек дичает, да звереет – неизменно обратится.

 

- Отец, а что ж человека человеком-то сохраняет?

- Да как же, сын, - улыбнулся мужчина, - а ты сам возьмись такие вот яблони вырастить.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...