Принять участие Конкурсные рассказы Главная страница Обсудить на форуме Правила участия
Пролёт Фантазии!

Живой мир

 

Грозный рокот порогов остался позади, и река несла свои воды к горизонту неторопливо и степенно. Заходящее солнце сперва коснулось её глади, протянув по поверхности алую дорожку, а затем скрылось в ней целиком, оставив темнеющее небо. За узкой полоской берега возвышались клены, и казалось, что здесь в одном месте сошлись лес, вода и небо. Вечерний лес жил собственной жизнью: стрекотание цикад то и дело заглушало уханье совы, а изредка доносился далёкий вой волков. Но ту, что сейчас появилась из кленовой рощи, не пугали звуки ночи. Шаг её был легок, движения – плавны и уверенны, а лицо девушки светилось радостью, словно при виде старого друга. Она сбросила с плеча полотняную сумку, низко поклонилась реке и принялась пить, зачерпывая горстью воду. Потом опустилась на песок у самого берега и неподвижно сидела, глядя вдаль, а позади тёмной громадой возвышалась кленовая роща.

Тем временем в свои права вступила ночь, и на тёмном небосклоне начали зажигаться звезды. Вспыхнули над горизонтом небесные Врата, рядом с ними продолжили вечный бег Охотник и Вепрь, а над головой, в зените, сверкающей пылью раскинулся звёздный Мост, по которому восходят на небо души умерших. Следом, одна за другой, взошли луны. Их пепельный свет коснулся тёмных вод реки и неподвижного леса, словно передав ночному пейзажу толику своего волшебства.

Девушка поднялась с земли, отбросив за спину черную как смоль косу. Она не успела домой к Равноденствию, но теперь это не так уж важно. Здесь – родные места, и она уже не сомневалась, что скоро будет дома. Испытание пройдено, ей дали второе имя, и теперь... теперь  ничто не мешает по праву войти в дом того, кто больше всех ждёт её в родном селении. Впереди ещё много вёрст, но незримые нити, что связывают близких людей на земле Тейи, уже давали о себе знать: вопреки расстоянию девушка чувствовала отголоски нетерпения и радости друзей. Подняв руки к небу, она сделала шаг, другой, закружилась в танце – таком же искреннем и ярком, как в день сотворения мира. Весёлые огоньки звезд вращались над головой...

 

... с беспечным любопытством глядя на разыгравшийся внизу праздник. Посёлок стоял на холме над самой рекой. Возвышенность защищала от паводков, а частокол, окруживший бревенчатые дома – от дикого зверя. Людей же народ Реки не боялся уже давным-давно.

Cегодня кострам было тесно в кольце ограды, и большая часть обитателей селения выплеснулась к подножию холма. Кто-то готовил в котле уху из мелкой рыбешки и жарил мясо, несколько мужчин выносили на луг столы, а детвора пекла яблоки и таскала свежие овощи. Чуть поодаль молодежь уже начала первые состязания. Девушки хвалились новыми платьями и цветочными венками, а парни метали копья в туго набитый кожаный мешок. Старшие мужчины расположились на выставленных лавках и пока не принимали участия в суете. Вождь племени, Мейтан, Покоряющий горы, сидел среди них и с улыбкой смотрел на молодёжные игры. Между тем, состязание на копьях закончилось, и участники, разобрав оружие, разошлись по сторонам. Один из юношей подошел к Мейтану, поставил на землю древко.

- Третье место! – Илмар, Летящий с ветром, немного досадовал на свой проигрыш, но не огорчался – соперники были и вправду хороши.

- В фехтовании отыграешься, - усмехнулся вождь. – Но позже. Сейчас послушаем Гунара.

Парень кивнул, немного помолчав, сказал:

- Я слышу Эйлин, отец. Она уже близко.

- Знаю, последние дни – самые долгие, - улыбнулся Мейтан. – Но тем и радостнее встреча. А пока... – он кивнул на человека, подходившего к кругу костров.

Гунар, Внимающий тишине, был стар. Седовласый друид был одним из самых уважаемых людей племени. Говорили, что он читает людей, как раскрытую книгу, а во сне способен видеть иные миры. К тому же, волшебник знал множество легенд и историй, одну из которых сейчас и собирался поведать племени.

Шум голосов, тем временем, пошел на убыль, а когда Гунар оказался в центре круга, и вовсе затих. Друид оглядел притихшую толпу, усмехнулся:

- Что же вам рассказать?

- Охотничью историю! – крикнул Илмар.

- О любви! – пискнула стоявшая рядом девушка.

- О дальних странствиях! – бросил Рион, Зрящий глазами сокола.

- О подводном царстве!

Гунар дал собравшимся немного пошуметь, потом поднял руку.

- Нет, сегодня вы услышите совсем о другом. Эта история поистине стара как мир, и хоть она не из тех, какими отгоняют скуку, её стоит помнить. Ибо в ней говорится об истоках всего сущего.

- Вначале был лишь хаос – его вечное изменчивое море не имело границ, простираясь от начала до конца времен. Но хаос – не только беспорядок и безумие. Это также безграничные возможности для творчества, огромный потенциал созидания. И та, кого мы зовем Матерью мира, имела над ним власть.

- Никто не знает, откуда она пришла. Она ступала по бурлящим водам, и те держали её, словно могучие скалы. Многие тысячелетия длился поиск, но на пути ей не встретилось жизни – лишь равнодушный текучий хаос. И тогда богиня стала танцевать. Легкий шаг, изящные па, стремительное вращение – и увлеченные движениями потоки стеной окружили танцовщицу, сомкнулись над ней, заключив в свои безмолвные объятия. Тогда богиня сказала первое Слово – и очертания поднявшегося вихря стали границами нового мира, внутри которого тщетно метался пойманный в ловушку хаос. Но ему не суждено было вырваться на свободу. Она произнесла второе Слово – и покоренные воды хаоса слились воедино, дав начало земной тверди, морям и рекам. Однако новосозданный мир оставался холоден и пуст. А потому богиня  разожгла пламя, равного которому с тех пор никто не зажигал – и во все стороны полетели ослепительные животворные искры. Когда они попадали на небо – там вспыхивали звезды, что ныне озаряют для нас ночи. Если же искры падали на землю – они становились семенами жизни, давая начало насекомым, рыбам, животным, наконец, людям. И тогда богиня сказала последнее Слово, связав все живое невидимой нитью сопереживания, научив чувствовать чужую любовь и ненависть, радость и боль. Дав возможность всем, у кого есть разум и чувства, научиться понимать друг друга.

- А завершив творение, она долго смотрела, как живет созданный мир, и увидела, что он хорош. И тогда богиня оставила его пределы, вновь уйдя странствовать в безграничье хаоса. Предоставив всем, в нем живущим, самим определять свою судьбу.

- А сейчас, - перекрыл поднявшийся шум друид, - перед тем, как разыграться празднику, пусть свершится давний обычай. Приподнимем покров грядущего, узнаем, что готовит нам осенняя и зимняя пора!

Вошедшая в круг костров женщина на первый взгляд казалась невзрачной:  низкорослая, с волосами мышиного цвета. Но совсем иной её делали огромные голубые глаза – бездонные, словно глядящие в ей одной ведомые дали. Эльна, Сокрытая в глубине, гадала для племени уже двадцать лет, и до сих пор не ошибалась. Она предсказала и дурную болезнь, забравшую трёх соплеменников, и апрельские морозы, побившие часть всходов. Но обычно её прорицания не содержали ничего особенного, и молодежь уже нетерпеливо переминалась в ожидании танцев.

В центре круга друид разжег небольшой костерок, трижды обошел вокруг него, затем посыпал пламя каким-то порошком. Подошедшая женщина села рядом, вдохнула зеленоватый дым. Некоторое время она сидела молча, потом заговорила – резко, надрывно:

- Они идут с юга! Из-за плеч смотрит горе, на груди – знак мучительной смерти, а в сердце – презрение ко всему, что не похоже на них! Враги едут на невиданных зверях. Они льют кровь легко, как воду, и… - тут провидицу согнуло в приступе мучительного кашля. У подножия холма наступила тишина: люди растерянно переглядывались, силясь понять, тень какой беды заглянула сегодня на праздник.

Потревоженный ветром костерок заворчал, пламя вспыхнуло…

 

…осветив низкий каменный свод. Зал был широк, но тёмен – коптившие на стенах светильники с трудом разгоняли мрак.

- Ты испытываешь мое терпение, чародей. И, вдобавок, становишься опасным гостем.

Человек, поворошивший кочергой дрова в очаге, обернулся и подошел к массивному дубовому столу. Барон Ханс фон Стайниц был широкоплечим мужчиной средних лет. В его волосах уже пробивалась седина, но в движениях по-прежнему чувствовалась сила, а в серых глазах виделся отблеск стали. С туники рыцаря в лицо собеседнику скалилась волчья морда.

- А так ли велика угроза? – пожал плечами тот.

Расположившийся на деревянной лавке сеньор Диего Агустин Рикардо дель Рамирес смотрелся на ней несколько странно. Отороченный мехом плащ и отделанные кружевами манжеты казались здесь излишней роскошью, а элегантная седая бородка и манеры, достойные Эскориала, и вовсе делали его пришельцем из другого мира. Испанца и вправду занесло далеко от родных мест. Конфликт с инквизицией в Севилье заставил его спешно бежать во Флоренцию, где почтенный алхимик делил время между поисками философского камня и светской жизнью. Однако позднее он вынужден был уехать и оттуда, чтобы избежать ареста по подозрению в отравительстве. С тех пор испанский маг объездил немало стран и совершил множество дел: ему приписывали и исцеление Игнатия Силезского, и необычный град, побивший всходы в южной Венгрии. Однако преследования и тянувшаяся шлейфом дурная слава не давали засиживаться на одном месте, наконец, приведя кастильца в Баварию. Его служба у барона была необременительной, но походило на то, что и ей должен был наступить конец.

Стайниц усмехнулся, поиграл нательным крестом:

- Тебе лучше знать, насколько она велика. Ведь именно инквизиция загнала тебя сюда. А теперь – на тебя пришел significavit. Похоже, кто-то узнал во время визита в Регенсбург.

- Но, ваша милость, от Регенсбурга до вашего замка двадцать миль...

- Расстояние одного доноса. Нет, связываться с инквизицией я не собираюсь. Своё слово сдержу: получишь обещанное вознаграждение и провожатых до границы Баварии. Я отправил попа в камеру – от греха подальше – но со сборами лучше не тянуть. Выезжаешь завтра.

- Дайте мне ещё день, - тонко улыбнулся маг, - и всё это потеряет значение. Я уже говорил о своих экспериментах с порталами...

- Ну уж нет! – поморщился барон. - Последнее открытие портала я помню. Сортир во дворе пришлось отстраивать заново, а толку?

- На днях – исключительно благоприятная конъюнкция звезд, и я уверен, что на этот раз добьюсь успеха, - с нажимом проговорил испанец. - Я готов открыть для вас новый мир – для владения, для завоевания! Неужто откажетесь?

Стайниц посмотрел на собеседника косо, но ничего не сказал.

- А если завтра я уйду, - продолжил маг, - что останется вам? Слушать рассказы о португальцах, открывающих новые земли да охранять местных купцов? Или может – вспомните молодость и пошалите на тракте? Год Господень тысячу четыреста сороковый выдался до неприличия спокойным, а вы не из тех, кому сидится на месте. Прошу, дайте мне шанс.

- У тебя есть два дня, - холодно сказал хозяин замка. - И больше – никаких экспериментов во дворе. – продолжая говорить, Стайниц подошел к дверям зала и с силой толкнул их наружу.

Раздался вскрик, и за распахнувшимися створками шлёпнулся на пол паренек лет шестнадцати. Он держался за лоб, но смущенным вовсе не выглядел – глаза мальчишки сверкали весёлым упрямством.

- Ваша милость, - с достоинством сообщил пойманный, - в замок прибыл барон Шефер с супругой.

- И это повод подслушивать за дверью?! – прикрикнул рыцарь. – А ну-ка...

Он за ухо поднял хитреца с пола, рявкнул:

- Вольф, ты там где?! Забери поганца – и к попу, в подвал. Пусть объяснит ему, что подслушивать плохо.

- Это Никлас, новый паж. Родственники пристроили, - пояснил испанцу Стайниц.

Не прощаясь, он вышел и закрыл за собой двери.

Некоторое время Рамирес задумчиво смотрел на огонь, потом встал и подошел к окну.

«Я открою для вас новый мир, - устало проговорил маг. – Потому что мне стало тесно в старом»

 

* * *

 

Клубившийся на вершине холма не то дым, не то густой туман никак не желал рассеиваться. Похоже, его удерживали линии – не начертанные, а попросту светившиеся на земле.

- Это и есть он? Портал? – скептически поинтересовался Стайниц.

- С позволения вашей милости, - небрежно поклонился маг. – Не желаете ли опробовать?

- Сейчас?.. – заколебался барон. – А что с ним делать?

- Нужно просто зайти в этот туман. Следуйте за мной.

Маг спокойно, как на прогулке, вошел в облако и растворился в нем без следа. Осторожно ступая, рыцарь двинулся следом...

Примерно полчаса на холме не было ни души. Потом из дыма вышли две фигуры. Испанец был по-прежнему невозмутим, зато глаза барона блестели сталью.

- Черт возьми, ты не отводишь мне глаза, чародей?! – резко бросил он. – Неужели правда? Я буду покорителем новых земель, не хуже португальских мореходов?

Диего Агустин Рикардо дель Рамирес широко улыбнулся:

- Когда в дорогу?

 

* * *

 

Экспедицию собрали быстро. Гораздо труднее было уговорить некоторых её участников.

Выпущенный из заключения капеллан Томаш Шульц разбушевался не на шутку, грозя чародею костром и божьими карами. Успокоился священник лишь после обещания  Стайница отправить его на виселицу, если он не заткнется и не приступит к сборам.

- Учтите, святой отец, - внёс свою лепту испанец, - такой шанс совершить подвиг во славу веры вам больше не представится. И, между прочим... новооткрытому миру потребуется множество названий, а первопроходцы в этом смысле будут иметь преимущество. Как насчет земли святого Шульца?

- У этого типа язык без костей! – не выдержал капеллан. – Только во славу Христову я соглашаюсь участвовать, и да благословит Господь сие сомнительное предприятие!

 

* * *

 

Экспедиция выступила на следующий день. В её состав, кроме семерки безземельных рыцарей – вассалов барона фон Стайница, вошло два десятка конных наёмников. Взяли с собой и Никласа: хозяин замка не собирался оставлять дома никого, кто мог бы разболтать, куда он отправляется.

Коротко посовещавшись, Рамирес и Стайниц решили двинуться на север, вверх по течению обнаруженной поблизости реки.

В ожидании приказа отряд стоял на широкой, заросшей травой поляне. Её центр украшал деревянный столб с вырезанными рисунками, кажется, изображавшими сцены охоты. Лошади щипали траву, на ней же устроилась и большая часть баронского войска, и только пара человек бродила поодаль меж странных, с серебристыми листьями, ольх. Портала видно не было: маг скрыл его во избежание ненужных  казусов.

- Поднимайтесь, отправляемся, - повысил голос рыцарь. – По коням! Между прочим, надо бы подумать о названии для этого мирка. Правда, пока ничего не лезет в голову.

- Спешить некуда, - пожал плечами испанец. – К тому же, можно будет спросить у туземцев. Вариант с землей святого Шульца оставим на крайний случай, - присовокупил маг, заработав косой взгляд капеллана.

 

Они ехали полузаросшей стёжкой, а сквозь деревья проглядывала сверкающая под солнцем водная гладь. Отряд змеей растянулся на тропе, и только Никлас то и дело уводил коня в сторону от дороги, глубже заходя в просторный лес. Ему и выпала удача первым встретить жителей нового мира.

- Там человек! Один! – кричал догнавший своих паж, указывая назад и в сторону от дороги.

- Наконец-то! – ухмыльнулся Стайниц. – Парни, сворачиваем! Едем знакомиться.

Спустя минуту отряд выехал на небольшую прогалину. У её дальнего края на траве сидела черноволосая девушка в расшитой цветочными узорами рубашке. При появлении людей она встала, но не выказала ни страха, ни тревоги, спокойно разглядывая появившуюся кавалькаду.

Жестом приказав всадникам остановиться, барон кивнул чародею:

- Не желаете ли продемонстрировать своё мастерство переговорщика, сеньор Рамирес?

- Охотно, - улыбнулся тот. – Хотя переговоры с людьми, которые знают европейские языки, даются мне лучше.

Стайниц и Рамирес шагом подъехали к девушке, медленно спешились.

- Боюсь, на немецкий тут рассчитывать не приходится, - заметил испанец.

- А вдруг? – загорелся рыцарь. - Sprechen sie Deutsch?

- Ри атоэ тин элле? Асте виан? – с удивлением спросила она.

- Ясно. Придется общаться жестами, - заключил кастильский маг. – Ладно, познакомиться это не помешает.

Он ткнул пальцем себе в грудь:

- Диего.

Потом показал на девушку.

- Имя?

Та в ответ лишь наклонила украшенную тяжелой косой голову. Потом неожиданно шагнула вперед, кончиками пальцев одновременно коснувшись губ Стайница и Рамиреса.

- Какого чёрта? – с раздражением отстранился барон.

- Не шевелитесь, - прошипел испанец. – Кажется, она знает, как ускорить дело.

Он кивнул девушке, та повторила жест, произнесла несколько слов на своём певучем языке... и оба контактёра едва не свалились на землю от внезапно приключившегося в голове помутнения.

- Что за дрянь? – выругался Стайниц. – Она нас заколдовала, что ли?

- Теперь вы меня понимаете? – спросила юная волшебница.

- Вполне, - признал чародей, потерев виски. – Никогда не встречал ничего подобного.

Переход на новый язык дался ему без малейшего труда.

- Не надо бояться, - мягко сказала девушка. – Наша магия не причиняет вреда – она служит лишь добру и пониманию.

- Тем лучше, - усмехнулся Диего Рамирес. – Как же зовут тебя, дева?

- Я Эйлин, Говорящая с цветами, – ответила та. – Приветствую вас, странники, на землях народа Реки. Откуда держите путь?

- Мы пришли с далекого юга, - мгновение поколебавшись, ответил чародей. – Идем с миром – хотим узнать, чем живёт и дышит здешний люд, не получится ли завести торговли и наладить дружеские связи.

- А куда направляетесь?

Стайниц было нахмурился, но испанец ответил и теперь:

- Пока что – вверх по течению. У нас нет конкретной цели.

- А если так – не случится ли вам заглянуть в моё родное селение? – улыбнулась девушка. – Мы всегда рады гостям и охотно послушали бы рассказы о ваших странствиях.

- Коль скоро мы не доставим неудобств, - развел руками Рамирес, - отчего бы нет?

«Пожалуй, таких гостей у вас ещё не было, - подумал маг. – Немного жаль, что придется злоупотребить этим наивным гостеприимством, но что поделаешь. Так уж устроен мир: если где-то есть бесхозный курятник, рано или поздно в него непременно заберется лиса. А потому – лучше быть лисой, чем курицей»

 

* * *

 

- Ты совсем не испугалась, когда мы появились из леса. – Никлас покосился на девушку, устроившуюся за ним в седле. Попутчица помогала выбирать дорогу, и паж больше не пытался искать приключений, а спокойно двигался в голове отряда. Молодые люди уже познакомились и с удовольствием болтали за жизнь, а ехавший неподалеку Рамирес внимательно слушал.

- Каждая встреча благословенна под небесами Тейи, - со значением ответила Говорящая с цветами. – Давно минула эпоха войн, и людям больше нет нужды бояться друг друга. Ведь всё зло было от невежества, а теперь, когда мы научились слушать и понимать – к чему вражда? Мир велик, человеку нужно немногое, а потому нет и причин для ссоры.

Тирада вызвала ухмылки Стайница и оказавшихся поблизости наёмников (маг успел выведать у девушки заклинание, и местное наречие уже знал весь отряд), но Эйлин ничего не заметила.

- Жить без войн – это здорово, - вздохнул Никлас. – У нас совсем не так. Жадность заставляет господ нарушать законы и заповеди Божьи. То с еретиками воюют, то между собой за земли дерутся…

- Вот как? – нахмурилась Эйлин.

- Конечно, - вклинился в разговор испанец, - разумным людям воевать нет нужды. К сожалению, встречаются безумцы, которых злоба толкает на преступления. Тогда приходится защищаться…

Наступила неловкая пауза, которую чуть погодя нарушил Никлас.

- У тебя красивое имя, Эйлин. Скажи, почему ты зовешься Говорящей с цветами?

- Таков наш обычай, - улыбнулась девушка. – Чтобы стать полноправным членом племени, всякий, кто достиг совершеннолетия, должен совершить путешествие к святилищу Матери мира. Его хранители умеют читать в людских сердцах, и нарекают пришедшим вторые имена, которые лучше всего выражают их душу.

- Матери мира? – полюбопытствовал паж. – Но… я думал, что во всех землях люди верят в Христа. Наш капеллан так говорил.

- У Дарящей Жизнь много имён, - беззаботно махнула рукой Эйлин. – Если вера несёт смысл – стоит ли беспокоиться о мелочах?

Услыхавший последнюю фразу Шульц хотел было возмутиться, но барон жестом велел повременить.

- Какие сильные эти ваши животные, - сказала девушка, проведя рукой по боку лошади. – И красивые.

- Я тоже люблю лошадей, - подхватил парень. – Особенно Звёздочку, - Никлас погладил гриву пегой кобылы. – Она хорошая – умная и ласковая. Мы друг другу сразу понравились.

В глазах Эйлин загорелись лукавые искорки:

- А с кем-нибудь, кроме лошадей, ты дружишь? – поинтересовалась девушка.

Никлас фыркнул:

- Конечно, дружу! В Регенсбурге у меня была большая компания. Правда, в замок Штайнберг я перебрался только на днях, там ни с кем сдружиться не успел.

- Бывает так, - тихо сказала Говорящая с цветами, - что расстояние разделяет людей, которые только начинают становиться близки. Но есть один способ его преодолеть. Скажи, ты хотел бы услышать меня ещё, после того, как вы оставите наше селение и двинетесь дальше?

- Конечно, - серьёзно ответил Никлас. – Но как это сделать?

Эйлин достала из полотняной сумки маленький фиолетовый камешек, нанизанный на прочную нить. Гранёная бусина переливалась в солнечных лучах, и казалось, что внутри неё живёт собственный свет.

- Этот дар я получила в святилище Матери, - сказала девушка. – Два амулета – для себя и для того, в ком я увижу друга. Талисман незачем дарить тем, кто и так рядом. Но он поможет, если хочешь, чтобы из далёких земель был слышен знакомый голос.

 

* * *

 

Солнце клонилось к закату, когда отряд Стайница выехал из леса к родному селению Эйлин. Та смотрела на деревню с нарастающей тревогой: обычно шумная и многолюдная, сейчас она будто замерла в ожидании: движения почти не было видно, а несколько человек, работавших возле ограды, при их появлении тут же сбежали внутрь и закрыли за собой ворота. Говорящей с цветами было неоткуда знать, что большая часть жителей уже ушла на север, спасаясь от надвигающейся опасности, и ныне посёлок охраняло лишь несколько десятков мужчин.

- В чём дело? – нахмурился и барон. – У вас всегда так гостей встречают?

- Нет, что вы… - растерянно сказала девушка. – Должно быть, там какая-то беда. Она спрыгнула с коня и направилась было к своим, но испанец перекрыл ей дорогу лошадью.

- Похоже, знают, кто мы такие, - жёстко сказал Рамирес. – Знают!

Он холодно уставился на Говорящую с цветами:

- Твоя работа? Не только языку умеешь учить, но и дальней коммуникацией владеешь?

- Не понимаю, о чём вы говорите, - потемнела Эйлин. – Пропустите меня!

- Зачем вы так с ней! – подал голос и Никлас. – Оставьте её в покое! Ведь мы пришли как гости!

- Замолкни, - раздражённо бросил барон. – А ты останешься здесь, пока мы не разберёмся, в чём дело.

Отряд медленно приблизился к подножию холма, а отправленные Стайницем дозорные поехали осматривать селение с флангов.

 

С другой стороны частокола на пришельцев смотрели с тревогой, но также и с облегчением: ожиданию пришёл конец, угроза стала явной.

- Всё как предсказано, - покачал головой Мейтан, Покоряющий горы. – Вот только… не так уж их много. Может, зря отсылали людей?

- Не зря, - ответил Гунар. – От этих, что в поле собрались, веет смертью. А от кого-то одного из них – могучей и чуждой магией. Хорошо, ох, хорошо, что в деревне остались немногие. Я думаю…

- Там… там Эйлин?! – вдруг с изумлением воскликнул Илмар, Летящий с ветром.

- Где? – подался вперед Рион. – А ведь верно! Что происходит?!

- Смотрите, её удерживают! Пленница... – глухо сказал Илмар. – Должно быть, наткнулась на врагов по дороге к дому.

- Скверно. Очень скверно, - проговорил Мейтан. – Но времени на раздумья больше нет, надо действовать. Первыми проливать кровь – дурное дело, а драться с чужаками слишком рискованно. Будем уходить.

- Как уходить?! Как уходить?! – вскипел Рион, Зрящий глазами сокола, и с десяток мужчин поддержали его гневными возгласами. – Надо защищаться! Здесь мы на холме и в укрытии! Проверим, на что годятся эти пришлые! Если полезут – у нас есть луки!

- И разве можно оставлять Эйлин у них в руках?! – добавил Илмар.

- Мы за ней вернёмся, - твёрдо сказал Мейтан. – Но для этого нам надо выжить. Мы лучше знаем лес. Думаю, вернее будет подстеречь врага в дороге. А сейчас – отступаем!

- Всё верно, - поддержал его Гунар. – Едва ли их удержит частокол. Не теряйте времени, спускайте на воду лодки!

Слово друида стало решающим, и люди направились к реке. Гунар шёл последним, то и дело выглядывая в щели ограды.

По мере приближения к воде возвышенность сужалась, превращаясь в узкий земляной мыс. Часть холма, выходящая к реке, была срыта, и вместо пологого склона здесь находился обрыв высотой в четыре человеческих роста. Предосторожность восходила к давним временам, когда на защитников деревни могли напасть с воды, и теперь не выглядела такой уж ненужной.

Мужчины один за другим пробирались сквозь отверстия в частоколе, соскальзывали в лодки по кожаным ремням.

- Быстрее! Нас заметили! – крикнул друид. – Отчаливайте!

- Скорей спускайся! – донеслось снизу.

- Плывите, я их задержу! За меня не бойтесь!

 

Отправленный в разведку Отто Гакст возвращался галопом:

- Садятся в лодки! Уплывают! – кричал наёмник.

- Все туда! – скомандовал барон. – Ленгель, присмотришь за девчонкой!

Когда всадники выехали к реке, лодки отошли уже на добрую сотню локтей.

- Приказываю немедля пристать к берегу! – загремел Стайниц. – Иначе будем стрелять!

В ответ Рион, Зрящий глазами сокола, натянул лук и пустил в рыцаря стрелу. Но суденышко под его ногами качнулось, и снаряд ушел далеко в сторону.

- Спешиться и зарядить арбалеты! – скомандовал барон.

Но в этот момент случилось неожиданное: длинная трава, росшая под холмом, вдруг ожила, принялась хватать за ноги людей и мгновенно взбесившихся лошадей. Началась неразбериха: наездники пытались унять коней, а пешие тщетно вырывались из хватки зелёных щупалец.

Положение спас Диего Рамирес. Испанец произнёс короткое заклинание, взмахнул рукой – и по лугу огненной полосой пробежало вспыхнувшее пламя, обращая в пепел разбушевавшуюся зелень. Маг внимательно посмотрел на обращённый к отряду участок ограды, затем произнёс несколько слов и свёл вместе ладони. А когда убрал левую руку, в правой остался лежать маленький светящийся шарик. Замах – и магический снаряд метнулся к частоколу, с грохотом взорвался, разворотив крепкие бревна. В открывшемся проломе с трудом поднимался на ноги Гунар, Внимающий тишине. Друид успел закрыться магическим щитом, но всё равно был потрясён ударом. Между тем, спешившиеся наёмники уже заряжали арбалеты. Рамирес вновь метнул файербол – но на этот раз Гунар был готов: по его жесту заряд взорвался далеко впереди, лишь обдав волшебника горячим ветром. Друид нараспев произнёс заклятие, обратил к врагу раскрытую ладонь – ветер отвёл в сторону пущенные стрелками арбалетные болты, набрал ураганную силу... стих, подчинившись колдовству испанца. Несколько наёмников пустили стрелы и в помешавшего выстрелу волшебника, но те странным образом не долетали, словно на холме земля притягивала их стократ сильнее.

Гунар сделал пассы руками – и от земли начал подниматься густой, удушливый туман... – исчез, когда по слову Рамиреса с реки налетел свежий ветер.

Испанец метнул в противника файербол, ещё один – друид взорвал оба в полёте, лишь слегка пошатнувшись от потоков горячего воздуха. Тем временем стрелки, которым уже никто не мешал целиться в лодки с беглецами, начали попадать. С криком схватился за плечо Рион, скорчился на дне лодки Вилад, Сплетающий узоры, зажимая живот, а Мейтану стрелой пробило ногу. Но расстояние было уже велико, и, несмотря на понесённые потери, маленькая флотилия вырвалась за пределы досягаемости арбалетов.

Рамирес отправил  в фигуру на холме очередной файербол, Гунар вновь быстро указал на него перстом... но на сей раз не угадал. Волшебный снаряд не взорвался – ослепительная вспышка, словно маленькое солнце, озарила вечерний пейзаж. Даже у тех, кто стоял в поле, перед глазами зарябили световые пятна, а друиду досталось куда сильнее. Полностью ослепший, он всё же сообразил метнуться в сторону, под защиту частокола. Только это не помогло. Испанец один за другим метнул несколько зарядов – уже не в укрытие Гунара, а в возвышавшийся над рекой склон холма. Прозвучали взрывы, и большой пласт земли, содрогнувшись, вместе с оградой начал съезжать в реку. Рамирес выкрикнул последнее заклятие – и покосившиеся брёвна вспыхнули, точно облитые маслом щепки, вместе с кусками глины обрушившись во вскипевшую от ударов воду.

 

Они долго вглядывались в медлительный тёмный поток. Маг держал в руке очередной сверкающий шарик, наёмники Стайница целились из арбалетов. Но на поверхности так никто и не показался.

- Для деревенского заклинателя он колдовал очень, очень неплохо, - заметил Диего Рамирес. - Перспективный был коллега. Жаль, что ему уже поздно учиться.

Барон задумчиво покрутил ус:

– На сегодня хватит суеты. Темновато уже, да и лодчонки, что от них остались, какие-то хлипкие - в таких с лошадьми не переправишься. Займём пока эту деревню, а там посмотрим.

 

Сошедшие на другой берег люди речного народа с горечью смотрели на утраченный дом. Как могли они перевязали раненых, соорудили носилки из веток и уже готовы были уходить вглубь леса, но что-то держало их у реки, заставляя вглядываться в костры на том берегу.

Вскоре совсем стемнело, и потому часовые Стайница не разглядели, как из воды, пошатываясь, вышел Гунар, Внимающий тишине и без сил повалился на траву.

- Ты хотел узнать, на что они годятся? – хрипло спросил друид у Риона. – Теперь знаем. Познакомились.

 

* * *

 

На совете, устроенном беглыми защитниками посёлка, царило уныние. Отойдя едва на милю от берега, решили остановиться, и теперь весь отряд расположился у двух больших костров, слушая друида.

- ... уцелел чудом, - продолжал говорить Гунар. – А не сумей я обернуться рыбой – меня бы здесь и вовсе не было.

Он замолчал, опустив седую голову.

- Выходит, что их магия сильнее нашей? – спросил Илмар.

- Не сильнее, - покачал головой друид. – Не сильнее. Но, пожалуй, у неё другая цель. Наше волшебство служит добру и пониманию, здоровью и плодородию. Но не боли и смерти. И потому я не в силах тягаться с их чародеем в бою.

Нависшее молчание прервал Мейтан:

- Тяжкое испытание принесла нам жизнь: пришельцы неведомо откуда изгнали нас из родного селения; у нас на руках семеро раненых, а главное – мы не знаем, чего хочет враг, и как с ним бороться.

- А ещё – у них в руках Эйлин, - горько сказал Илмар. – И мы не знаем, как её вернуть.

Вождь мрачно усмехнулся:

- Это правда. Но не будем опускать руки. Завтра утром к реке пойдут разведчики. Увидим, будут ли они переправляться на этот берег. Если да – что ж, пусть попробуют догнать нас в родных лесах. Если нет – подумаем, как лучше устроить встречу, чтобы победа была на нашей стороне. А сейчас всем нам надо отдохнуть.

 

Большая часть обитателей небольшого лагеря уже спала, лишь несколько человек сидели у костра. Мейтан с сыном отошли в сторону, чтобы не мешать остальным, и теперь негромко переговаривались.

- На рассвете выйдешь к реке, - сказал вождь. – Посмотришь, что делают, и сразу возвращайся. Будем решать, куда идти дальше.

 Илмар кивнул... потом побледнел, глядя куда-то невидящими глазами, вцепился в руку отца.

- Эйлин! Я... нет!!!

Он схватил копьё и скрылся в кустах.

Спохватившись, вождь закричал вслед:

- Куда ты?! Стой!

Ответа не было.

 

* * *

 

Эйлин лежала на полу сарая, зарывшись лицом в солому. Произошедшее казалось безумным сном – сном без всякой надежды проснуться. Она сама привела врагов к дому. Сама обрекла на смерть мудрого Гунара и как знать, сколько ещё человек из тех, что бежали в лодках. А теперь – теперь она пленница в родном селении, и неведомо, какая участь её ждет.

Скрипнула дверь, и девушка повернула голову, а затем медленно поднялась навстречу вошедшему в сарай священнику.

- Чего вы от меня хотите? – устало спросила Говорящая с цветами.

- Ничего, - улыбнулся капеллан. – Я не накладываю обязанности и не взимаю податей. Напротив, я принёс тебе утешение и помощь – ту, в которой ты больше всего нуждаешься, пусть и не зная об этом.

- Какую помощь? – с недоверием взглянула на гостя Эйлин. – Вы можете помочь мне отсюда выйти?

- Увы, дочь моя, дела мирские не в моей власти. – склонил голову священник. – Но в моих силах иное: помочь тебе расстаться с заблуждениями, отринуть грех и тем самым спасти свою душу.

- Но я не делала дурного, - нахмурилась девушка. – Зло причинили вы, без причины напав на моих сородичей!

- Когда несешь Истину и осенённую крестом власть в земли язычников, порой приходится быть жестоким, - сказал священник. – Но спасение заблудших душ оправдает пролитую кровь. Опустись на колени, дочь моя.

Эйлин упрямо мотнула головой.

- Стань на колени! – повысил голос Шульц.

Девушка хотела было ответить резкостью, но пережитое потрясение и страх перед неизвестностью оказались слишком тяжёлой ношей, и Говорящая с цветами подчинилась.

- Повторяй за мной.

Преклонив колена рядом с ней, капеллан прочёл короткую молитву. Поднялся.

- Страх и отчаяние сжимают твоё сердце, - мягко сказал священник, - но я принёс тебе надежду. Ведь через меня говорит с тобой тот, кто есть любовь – не ваши жалкие божки, но единый истинный Бог, отдавший жизнь сына во искупление людских грехов. И пусть тебя оставили близкие – тем проще будет прийти к истинной вере. Ибо изрёк Спаситель: «Если кто приходит ко мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестёр, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником».

- Но разве искренне любящий призовёт отвернуться от близких? – тихо ответила Эйлин. – Так скажет лишь тот, кто жаждет обладать.

Потемневший священник долго смотрел на девушку. Он собрался было говорить, но затем поднялся и молча вышел, с силой захлопнув дверь.

Сидевшие у небольшого костерка наёмники при его появлении оторвались от карт.

- Ну как там, святой отец, - подал голос Лукаш Ленгель, - будет толк от девки? Или, может, мы возьмем её в оборот?

Картёжники дружно расхохотались.

- Делайте с ней всё, что пожелаете, – не оглядываясь, бросил священник.

Энцо Марчионе оглядел пустую улицу, ухмыльнулся:

- А это идея!

Холодные кристаллы звёзд равнодушно смотрели с небес, как тройка наёмников, перешучиваясь, направилась к дверям.

Сидевший неподалёку Никлас вздрогнул, услышав страшный, резко оборвавшийся крик. Кинулся к сараю...

 

* * *

 

Илмар был осторожен, отлично знал местность и потому сумел пробраться за ограду, не привлекая внимания часовых. Увы, он не знал другого: предусмотрительный испанский маг в дополнение к охране поставил собственную защиту.

Когда тёмную улицу за ним осветили факелы, юноша резко обернулся – и в отчаянии опустил копьё. Трое наёмников держали его на прицеле, а за ними стояло ещё несколько человек. В их числе -  командир отряда и чародей, с любопытством разглядывавшие застигнутого врасплох Илмара.

- Поистине любовь зла, - усмехнулся Рамирес. – Возможно, стоило воспользоваться этим ещё вчера: увидь наши недавние знакомцы нож у горла девчонки, пожалуй, были бы посговорчивей. Но твои болваны всё равно хватили через край: от неё ещё мог быть прок, а теперь...

- Ну не вешать же их из-за какой-то туземки, - отмахнулся Стайниц. – Оштрафую на долю добычи.

- Трус! Трус и подлец! – крикнул бледный от бессильной ярости Илмар, глядя прямо в глаза рыцаря. – Ты годишься только на то, чтобы издеваться над теми, кто слабее!

Стайниц сощурился:

- Ого, как щенок заговорил! Да, зато вы вчера так смело драпали, едва нас увидали. А знаешь, недоносок, что за слова надо отвечать?

- Так заставь меня ответить – сам, не прячась за спины людей! И отпусти Эйлин – вы причинили ей уже достаточно зла!

- О, да ты в курсе, - ухмыльнулся барон. - А что ж, давненько я не разминался. Ладно, быть по сему: справишься со мной – получишь обратно свою девку. А не справишься – я получу своё удовольствие.

Рыцарь двинулся вперёд, на ходу вынимая из ножен клинок. Он не носил лат – на плечах Стайница поблёскивала лишь кольчужная рубаха. У Илмара и вовсе не было брони, зато древко старинного копья, которое сжимал юноша, покрывали металлические полосы.

Опытный боец не стал медлить – придвинувшись, без особых хитростей рубанул парня сбоку. Тот, мгновенно припав к земле, ответил уколом к грудь, который Стайниц отбил кольчужной перчаткой. Следующий выпад меча оказался посложнее – Илмар с трудом отразил его, подставив древко копья. Отскочил. Но рыцарь не собирался тянуть время - шагнув вперёд, с финтом ударил в живот. Юноша, пошатнувшись, отбил, попытался зацепить руку с мечом, но не преуспел. Снова попятился, постепенно сознавая, с кем имеет дело. Враг силён и опытен, давать ему подходить близко нельзя.

Летящий с ветром уворачивался, парировал, делал ложные выпады, кружил около более медлительного врага. И отходил. Рыцарь действовал с расчётливостью профессионала, уверенно отражая контратаки – и заставляя противника двигаться. Становилось ясным, что его победа – дело времени. Как только копейщик допустит ошибку или просто устанет...

Илмар осознал, что дальше тянуть нельзя – надо рисковать. Его преимущество – в скорости. Но, чтобы его реализовать, надо угадать удар.

В очередной раз пятясь назад, юноша неожиданно споткнулся о кочку, пошатнулся. Рыцарь тут же подскочил, рубя сверху... и мгновенно сгруппировавшийся Илмар встретил удар косым блоком, заставив меч бесполезно соскользнуть в землю. Летящий с ветром прыгнул вперёд, двинул потерявшего равновесие Стайница древком под колено, добавил по затылку... забился в руках налетевших сзади наёмников.

- Ты обещал! Ты... – отчаянно крикнул Илмар, тут же задохнувшись от тычка под рёбра, которым наградил его Ленгель.

- Перерезать ему глотку? – предложил Отто Гакст.

- Нет нужды выполнять обещания, данные язычникам, - поддержал идею капеллан.

Поднявшийся с земли барон заколебался... Но возникший рядом чародей что-то тихо проговорил – и рыцарь махнул рукой:

- Я держу слово. Отдайте ему девку, и пусть убирается.

Привели Говорящую с цветами, и Илмар задрожал, увидев лицо девушки. Пустое. Мёртвое. Эйлин послушно делала то, что ей говорили – лишь дрожала мелкой дрожью, когда к ней кто-то прикасался. Илмара она не узнала.

С трудом сдержавшись, парень мягко обратился к подруге, и вскоре они уже спускались с холма под насмешки и ругань наёмников.

 

- Ваша милость, зачем было его отпускать? – с раздражением спросил капеллан у Стайница.

Вместо него ответил Рамирес:

- Затем, патер, что барону дорого рыцарское слово. А маленький маячок, который я скрыл в волосах у девушки, завтра приведет нас и к ней, и к остальным беглецам. Отчего бы не проявить щедрость, если уверен, что вернёшь все с избытком?

 

* * *

 

Илмар с девушкой уже подходили к лодке, когда из кустов вынырнул взьерошенный Никлас. На его левой скуле расплывался огромный синяк. Илмар отстранил Эйлин, молча занёс копьё...

- Погоди! – выкрикнул паж. – Я пытался  её защитить! И я хочу помочь!

Летящий с ветром вгляделся в лицо Никласа, потом коротко кивнул.

- Идём со мной.

 

- Итак, ты хочешь помочь, - констатировал Гунар, Внимающий тишине. – Удивительно. Вот уж не ждал, что кто-то из чужаков может желать нам добра. Но помощь действительно нужна. Что ж, рассказывай, Никлас. Для начала – откуда вы пришли...

 

Бессонная ночь пролетела быстро, и, едва посветлело, хмурые люди начали собираться в дорогу.

- Вяжут плоты! – объявил вернувшийся с реки Илмар. – Из нашего частокола. Скоро будут здесь.

- Тем более, - усмехнулся Внимающий тишине, - что они знают, где мы.

Он показал маленькое чёрное перышко.

- Это я нашёл в волосах у Эйлин. От него веет магией. Похоже, предназначено для слежки.

- Так сожги его! – нахмурился Мейтан.

- Уже не нужно, - спокойно ответил Гунар. – Потому что я знаю, как одолеть врагов.

Мгновенно ожившие соплеменники кольцом окружили друида.

- И как же? – выразил общий вопрос Рион.

- Проблема, - спокойно начал Гунар, - заключалась в том, что наша магия служит не для сражений, но делу добра и понимания. И потому мне нечего было им противопоставить. Но благодаря нашему юному другу, - кивнул он на Никласа, - я кое-что узнал. Кое-что опробовал. И мне удалось сплести заклинание, которое послужит нашему успеху.

 

* * *

 

Они стояли на пригорке, ожидая появления врага. Раненые под небольшой охраной остались в лесу, ожидая исхода боя, а встретить пришельцев готовилось два десятка воинов народа Реки. И ещё – Внимающий тишине, засевший с Илмаром в зарослях чуть в стороне от группы бойцов.

- Знаешь, зачем боги создают миры? –проговорил Гунар.

Летящий с ветром изумлённо взглянул на старика, покачал головой.

-  Странствуя мыслью, я побывал во многих местах. В таких, где царит покой, и в тех, где бьется пульс жизни. Но также и в тех, где идут вечные войны и смерть собирает богатую жатву.

- Есть миры, которые создаются во имя жизни. Они наполнены любовью и смыслом, и дают каждому шанс найти собственный путь. Но есть и те, что творят тёмные боги. Для них все – и животные, и люди – лишь участники бесконечного спектакля. В этих мирах также кипит жизнь, но она подчинена постоянной борьбе за власть, и людям в них нелегко раскрыть свой внутренний свет. Однако и они способны к сопереживанию. У тех, что незваными вторглись в наш мир, это умение ослабло. Но его можно восстановить. Усилить. И сегодня наши враги вновь смогут чувствовать радость и боль других , как свою собственную – и сожалеть о причинённом зле.

Илмар немного помолчал, обдумывая услышанное. Усмехнулся:

- Это будет жестоко.

- Ровно настолько, насколько жестоки были они сами. Ровно настолько.

Неяркое осеннее солнце поднималось над лесом...

...блестя на клинках и кольчугах врага.

- Думаю, мы и сами справимся, но ты присматривай, - бросил испанцу Стайниц.

Он повысил голос:

- Помните, нам нужны пленные! За каждого взятого живым плачу двадцать дукатов!

Рыцарь ещё раз окинул взглядом своё войско:

- Ну, с Богом! В атаку!

Гунар, Внимающий тишине закончил произносить заклинание и сомкнул обращённые к врагу руки.

Нападающие продолжали двигаться вперед, но постепенно замедляли шаг. Они чувствовали: что-то идёт не так, совсем не так – но пока не понимали, что именно.

- Ничего не происходит! – скрипнул зубами Летящий с ветром.

- Приглядись! Заклятие сработало! – возразил Гунар. – Просто... они ещё не прочувствовали. Нужен толчок!

Парень взялся за копьё, бросил на волшебника вопросительный взгляд.

- Быстрее! – бросил друид. – Пока их чародей не опомнился!

Стиснув зубы, Илмар вышел из укрытия навстречу шеренге наёмников, что есть сил замахнулся и метнул копьё. Бросок не достиг цели, но это уже не имело значения. Потому что в умах и душах тех, кто незваным вступил в пределы Тейи, начала разворачиваться длинная цепь воспоминаний. Воспоминаний привычных, давно похороненных на дне памяти – и внезапно оживших, превратившихся в разъедающий душу яд. Несколько человек успели выстрелить из арбалетов, но неприцельно – и тут же бросили оружие, будто оно жгло им ладони. Энцо Марчионе ничком рухнул на землю, обхватив голову руками. Отто Гакст рыдал, стоя на коленях. Лукаш Ленгель выхватил из-за пояса нож и, коротко замахнувшись, всадил его себе в живот. То, что он чувствовал, могла утолить лишь очень сильная боль.

Однако покорились своей участи не все – ехавший сзади Диего Рамирес внезапно развернул лошадь и галопом пустил её к реке.

- Его нужно догнать! – вскинулся Илмар. – Иначе...

- Не нужно, - ответил волшебник. – Во-первых, он по-прежнему опасен. А во-вторых, - усмехнулся Гунар, - я знаю, где находится портал.

Мгновение – и волшебник расплылся в воздухе, превратившись в большого чёрного ворона. Птица сделала круг над полем несостоявшегося боя и направилась к югу.

 

* * *

 

Поляна была усеяна узкой, необычного рисунка листвой, и копыта лошади с шорохом опускались на жёлто-красный ковёр. Посреди поляны стоял всё тот же покрытый рисунками столб, а возле него, прислонившись спиной, сидел друид и спокойно разглядывал гостя.

- Поздравляю! Недооценил,  –  спешившись, бросил Диего Рамирес. – Не думал, что сможешь выжить там, у реки. И тем более не думал, что так легко сумеешь пробить все мои защиты. Вчера, когда ты сплёл своё заклятие… я тоже вспомнил. Многое. Но всё же, мне досталось не так сильно, как барону и его бойцам. Выдержал. Отличный получился трюк – только он больше не сработает.

Гунар не пошевелился и не сказал ни слова – просто сидел, внимательно глядя на мага.

- И, знаешь, - продолжил испанец, - случившееся абсолютно ничего не меняет. Знати, охочей до чужих земель, хватает, и я легко найду нового покровителя. А в ваш мирок, наконец, придут настоящие хозяева. Ведь он, в сущности – лишь затянувшееся недоразумение. Сказка о добре и понимании. Но скоро здесь появятся те, кто обратит её в быль. Вы познакомитесь с податями, воинской повинностью и господскими прихотями. А если не захотите – вас заставят. Потому что так устроена жизнь: сильный подчиняет слабого. А скромность, взаимопонимание, доброта – утешение для глупцов. Чтоб было проще держать их в узде.

- Ты говоришь так лишь потому, что не знаешь иного, - ответил друид. – Но мне известно, что и у вас не все думают так, как ты. Не все считают, что без войн и господских прихотей никак не обойтись. И как знать – возможно, когда-нибудь и на Земле предпочтут мир, озарённый радостью жизни, миру, в котором идёт бесконечная борьба за власть и сильный топчет слабого. А ты сам и такие как ты превратятся в сказку. Старую страшную сказку.

- А пока не превратился… - сузил глаза маг, сплетая пальцы в сложном знаке.

Но Гунар мгновенно вскинул руку и произнёс короткое слово. И Диего Рамирес застыл. Замер, хоть по лицу было видно, какие усилия он прилагает, чтобы пошевелиться. Зато пришла в движение покрывавшая поляну листва, медлительным жёлто-красным водоворотом потекла вокруг пойманного мага.

- Я прибыл сюда на день раньше, - пояснил волшебник, приближаясь к пленнику. – Было время подготовиться.

- Также мне известно, - продолжал Внимающий тишине, - что никто, кроме тебя, не умеет управлять порталом и не знает дороги в наш мир. А потому я не могу тебя отпустить. Но и убивать не хочу.

Плавно ступая, Гунар обошёл вокруг мёртвенно-бледного чародея, двинулся дальше…

- Вижу, ты из тех, кто не знает покоя – ищешь своё место и никак не можешь найти, а по пятам за тобой следует беда. Но что толку бежать, если её корни – в тебе самом? Ты должен остановиться. Остановиться...

Когда друид замкнул третий круг, Диего Рамирес исчез – вместо него на поляне стоял высокий старый вяз.

Гунар устало взмахнул рукой – и, тяжело взлетая, к северу устремился большой ворон.

 

Долгое время на поляне было тихо. Но спустя три дня её вновь заполнили люди. Конные и пешие. Местные и чужие.

Друид колдовал долго – произносил заклинания, чертил на земле узоры, делал пассы – и наконец на краю поляны появилась знакомая дымка портала. Наёмники двинулись в неё, не оглянувшись и не издав ни звука. Лишь Стайниц обернулся, молча посмотрел на провожающих его людей. На одиноко стоящий вяз. Исчез.

- Уверен, что не хочешь остаться? – спросил Илмар.

- У вас хорошо, но… моя жизнь там, - проговорил Никлас. – И будь что будет.

Они обнялись. Паж забрался на лошадь и рысью пустил её в магический туман.

Затем была яркая вспышка, когда Гунар уничтожил соединяющий миры портал. И снова наступила тишина.

 

* * *

 

Ночь была ясной, и тёплые искры звёзд отражались в глазах лежащего на траве Никласа. Барон Стайниц по возвращении не стал наказывать юношу за измену – то ли не мог, то ли не хотел. Но и терпеть возле себя не стал, отправив обратно в Регенсбург. Семья жила бедно и вовсе не обрадовалась неожиданному возвращению, но сам Никлас жалел только об одном: покидая Тейю, он не смог поговорить с Эйлин. Девушка по-прежнему была не в себе: не узнавала родных и близких, не терпела прикосновений. И не говорила ни слова. Что ж, оставалось положиться на заботу и время. И терпеливо ждать.

Никлас достал из-за ворота фиолетовую бусину, поднёс к глазам – и вдруг услышал. Потому что где-то вдали, под другими звёздами, очнувшаяся Эйлин коснулась своего амулета и прошептала «спасибо».

И сквозь кипящую бездну хаоса два мира связала тонкая нить дружбы.







RPG-Zone
На главную · Конкурсные рассказы · Принять участие · Обсудить на форуме · Правила участия

Пишите нам: contest@rpg-zone.ru
Последнее обновление - 3 октября 2011 года. http://fancon.ru
Яндекс.Метрика