По морю, полному звёзд, идёт корабль. На краю корабля сидит мальчишка. Он смотрит вниз, на маленькие мерцающие огоньки. Огоньки бесконечны.

 

Тихий плеск волн о борт корабля. Скрипучая перекличка канатов и досок также почти безмолвна. На многие, многие, многие дали видно лишь тёмную, усыпанную острыми блестяшками звёзд полноту.

Кажется, будто нет никого нигде.

Только боги смотрят сверху и снизу на это маленькое судно. И непонятно, то ли небо отражается в море, то ли море - в небе.

Мальчишка забрался на самый нос. Он думает, если нагнуться: сорвёшься и будешь падать долго, пока не стукнешься о небесный край; или наоборот, свесишься и зачерпнёшь ладонью пару огоньков? Один себе, другой продашь. Там - в далёком и богатом Кхито. Конечно, он там ещё не был, но зачем ещё строить город так далеко, если не для богатства?

Брат мягко подошёл за спиной. Брат - просоленная рубаха, просоленные руки, просоленная голова. Мать говорит - уже десятая весна пойдёт, как он себя с танцующей волной обручил. И ещё пять пройдёт, пока ревнивица отпустит и на суше жену взять позволит. Мать так говорит.

«Нашёл?» - спросил он, стоя над ухом.

Мальчишка сначала не понял, повернулся было, но увидел тёмную хмуроту бровей и тут же сам вспомнил. Конечно же, опять он замечтался невовремя!

«Да, уже почти. Только чуть-чуть...» - соврал он. А что делать, не признаваться же.

 

«Хитришь!» - с неожиданным удовольствием ответил брат, - «Это хорошо, значит не продешевишь. Сказать правду всегда успеешь». После этого он замолчал, направив взгляд в чёрное, словно уголь, небо.

 

Мальчик тоже. Только его интересовало не само небо, а звёзды на нём. И не все разом, а одна определённая звёздочка, маленькая и незаметная. Да только как её найти, когда их таких сотни! А может и сотни сотен.

Не нырнёшь же к ним, как в холодную воду, чтобы бросаться от одного огонька к другому, «эта? не эта?». Будешь проверять каждую по очереди, а они перемешаются, и сам не заметишь, как третий раз смотришь на одну и ту же.

 

«Ну что, нашёл?» - спросил брат.

Ой, опять!

«Не совсем… Может, она не взошла ещё?» - сказал мальчик.

Брат покачал головой.

«Ври, но знай меру. Эта звезда всегда на небе. Представь, что меня нет, а ты капитан. Как ты собираешься вернуться домой?»

«Не знаю. Ты хочешь, чтобы я сказал, что с помощью звёзд. Но ведь на небе нет звезды, которая указывает на дом. Есть только на север, и та одна. Почему звёзд так много, но только одна полезная?» - спросил мальчик.

Брат усмехнулся усмешкой, горькой, как морская вода.

«Вот когда встретишь какого-нибудь бога, у него и спросишь. А сейчас найди нам север, пока команда не взбунтовалась и не выкинула тебя за борт» - ответил он.

Мальчишка не поверил, хотя чуть-чуть и испугался.

 

Он поднял голову, открыл глаза и вновь безначальность звёздную для себя открыл. В чертогах, переливающихся-чёрных, он соединил наиярчайшие из огней, будто бы строя маяк.  У Маяка причалила Лодка, а из Лодки выпал Горшок, из Горшка лакает Кошка, а её прогоняют Три Старца, недалеко от них до Быка, которого обвил Змей на полнеба. И легче с каждым созвездьем сопрягать непослушные звёзды. Вот уже Змей растянулся по небу — голова на четыре звезды, провести взглядом вверх до начала хвоста, потом чуть правей, поворот, а потом вниз: раз, два три, четыре, разворот, ещё одна звёздочка и…

Мальчик знает, что где-то там один из этих огоньков — тот, что ему нужен. Но ему нужен не один из, а точно тот. Иначе это будет не север. А если взять «не север» то плыть долго будешь «не туда», куда бы ты не плыл. И никогда не вернёшься домой На секунду мальчонка испугался, и звёзды снова превратились в непонятную россыпь по небу. Осталась лишь голова Змея, за которую он уцепился взглядом, как кот, забравшийся слишком высоко, за тонкую ветку.

 

После, осторожно, он повернул голову вправо. Перед ним теперь совсем другие звёзды, Змей же остался на самом краю взгляда. Но всё внимание мальчика приковано к этой горсточке огней. Начал считать — раз, два, поворот, ещё два, теперь вниз, и поворот и…

Вот она! Маленькая, совсем тусклая звездочка, мерцает синим светом. Она прячется, если смотреть на неё — приходится делать вид, что тебе совсем не интересно, отворачиваться, чтобы заметить. Ну теперь-то он её не отпустит!

 

«Нашёл! Вон там», - он показал пальцем на звезду-неведимку.

«Хорошо, - ответил брат. - А ты знаешь, что это значит?»

«Что там север?» - сказал мальчонка, слегка недоумевая, отчего его совсем за несмышлёныша держат.

«А что значит это?» - опять спросил брат, даром, что взрослый.

«Что напротив — юг, слева — запад, а справа — восток», - был ответ.

«Хорошо, и что с этим делать?»

«Утопиться. Я всё равно не знаю, где мы. Знаю только, где мы не» - ответил мальчик, начиная подозревать, что брат сошёл с ума от постоянной качки. И как он только этого не заметил, когда тот вернулся из страны скарабеев в последний раз? Тогда ещё не поздно было пойти в ученики к одному из Хранителей Дворца, как хотела мать. Впрочем, сейчас жалеть поздно.

«Именно! Где мы не находимся. Эти места можно разделить на два вида. Куда нам надо и куда нам не надо, разве нет?» - сказал брат.

«Но ведь мы тоже не… Хотя... А ведь мы знаем, где находится то, где не находимся мы! Где бы мы ни были, мы не можем находиться южнее и восточнее, чем нам надо. Ведь на юге и востоке заканчивается море».

«Молодец. Успел, - только и сказал брат, после чего развернулся и бросил через плечо — Оставайся тут. Будешь следить, чтобы север всегда был по левую руку. Плывём на восток. Больше шансов наткнуться на кого-нибудь».

 

«Погоди!» - остановил его мальчишка, прежде чем успел подумать.

«М?»

«Скажи, а если мы всё-таки поплывём не в ту сторону и доберёмся до края, сможем ли мы дотянуться до звёзд?» - он решил задать вопрос, который откуда-то взялся на его языке и вертелся там всё время, как шторм закончился.

«Мы туда не доберёмся. Скорости не хватит», - ответил брат.

«Ну, а если не мы. Если кто-то после нас?»

Брат тяжело вздохнул, сердито и со смешком одновременно.

«Может быть. Если наберётся команда таких же сумасбродов, как и ты, сладят очень крепкий корабль, и им повезёт с попутным ветром, то может быть. Быстрее, конечно, отрастить крылья и прямо наверх», - сказал он, развернувшись с улыбкой.

 

Брат пошёл на корму корабля, перешагивая через корзины со специями и кожей, сосуды с вином и маслом. Через людей он не перешагивал, наоборот тормоша их тычками и словами.

«Поспали и хватит! - говорил он, - Боги жестоко пошутили, не оставив нам ни слабейшего ветерка после этого шторма. Поднимайтесь, мужчины, пойдём на вёслах!»

Когда он дошёл до места кормчего, команда разминала затёкшие руки и ноги на том небольшом пространстве, что у них было.

Один из них, крепкий юноша с короткой бородой, подошёл к капитану и сердито спросил: «А какой смысл? Мы всё равно посередине моря, ни клочка земли до горизонта! С нашими запасами мы и пары дней не протянем, если идти на вёслах».

«Ну, продолжай», - ответил капитан с прищуром.

«В смысле?»

«Какой ты делаешь из этого вывод? В чём твой план? Сидеть, как старухи на базаре, экономить питьевую воду и надеятся на милость богов?» - сказал он, постепенно повышая тон.

«Да! Ветер рано или поздно подует, и если мы вообще выживем, то только по его милости!» - с жаром ответил юноша.

«Или по его немилости согнёмся здесь, как только выйдет солнце. Ты говоришь сейчас как дева, которая всю жизнь ждёт жениха, и умирает со сморщенными губами, не ведавшими поцелуя. Боги покровительствуют смелым и сильным, а не тем, кто надеется лишь только на них».

«Но...» - начал было моряк.

«Ты не умеешь читать по звёздам, так ведь?» - перебил его капитан. Тот кивнул. «Значит, ты не знаешь, что, если мы пойдём сейчас, то ещё до утра в той стороне ты увидишь землю. Это я тебе обещаю».

Юноша стоял, потерявший свою уверенность и не знающий, что делать дальше. Капитан, видя это, сказал: «А теперь быстро за вёсла! Если хочешь дожить до дома».

 

Слушавшие эту перепалку моряки, словно по знаку зашевелились, заняли места на лавках и опустили вёсла в воду. Они начали грести, сначала вразнобой, но быстро подстроились под счёт капитана.

Корабль заскрипел и устремился вперёд, разрезая водную гладь. Звёзды двинулись вместе с ним. Они ударялись о лёгкие борта, на секунду становясь рябью и снова успокаиваясь. Подобно судну, летящему по недвижимому бесконечному и безначальному миру, звонкий голос капитана пронзал пушистую тишину насквозь, не оставляя следов.

Это повторялось бесчётное количество раз: тишина, крик, всплеск, вздох — и снова тишина.

И всё же, пусть там, везде снаружи, всё проходило бесследно, и раз потревоженная вода становилась вновь недвижима, на корабле что-то неуловимо менялось. Где-то в лицах, спинах и крепких руках, где-то между парусом и килем, между носом и кормой, менялось неумолимо.

Наконец корабль пошёл столь быстро, что, сколь бы моряки не старались, ускорить ещё они его не могли. Тогда капитан приказал грести через одного, лишь только чтобы поддерживать движение. Ведь путь предстоял неблизкий, а команде нужно было отдыхать. Отдыхавшие затянули песню, из выкриков и вздхов, чтобы поддержать тех, кто гребёт. И Змей на полнеба внимал им, заглядывая под парус с левого борта.

 

Много времени прошло, и небо на востоке уже начало сереть, как прозвучал голос мальчишки: «Земля! Вижу землю!»

По всему кораблю прошёл вздох облегчения. Моряки стали оборачиваться, приподниматься со своих скамей, да и капитан не смог сдержать волнения. Он пробежал по доскам, положенным поверх скамей, до самого носа и вгляделся туда, куда указывал его младший брат.

И правда, вдалеке виднелся остров, заметный из-за высокой скалы, разделённой трещиной посередине. Из-за расстояния и того, что камень закрывал собой всё остальное от глаз, нельзя было определить его размер, много ли там растительности и есть ли удобный пляж, чтобы причалить.

Капитан неопределённо причмокнул губами и тихо сказал: «Да, и правда с хорошей вестью всегда придут две плохие...» Его услышал только мальчонка. Он хотел задать вопрос, но не успел, потому что старший уже развернулся к команде и прогремел: «Я знаю это место. Не совсем там, где мы хотели, но уже этим вечером мы будем лежать в тёплых постелях на твёрдой земле, если поспешим! Прибудем в Библ, там живут люди ушлые, но гостеприимные. Пройдём мимо этого камня. Он проклят, даже не смотрите на него! Тут сильное течение и много подводных камней».

«Что значит, «он проклят»?» - прозвучал чей-то голос.

«Это значит, - произнёс капитан с нажимом, - что мы будем тихо идти на вёслах, пока нас не подхватит течение. После этого — никаких песен, никаких вёсел, даже не дышим лишний раз! Поняли?» Все дружно ответили, что поняли.

«Тогда по вёслам! Пойдём по моей команде!» - сказал капитан и собирался уже пробежать на своё место, как мальчишка украдкой дёрнул его за рукав.

«Ты сказал про две плохие новости. Одна — это проклятье, а вторая?» - спросил он обеспокоенно. Он почти не спал этой ночью, и это было видно. Даже в предрассветном сумраке.

«Проклятье — это хорошая. Ведь проклятья бы не было без этого острова. А без острова мы бы так и оставались потерянные посреди моря. Так что радуйся, это ты подсказал, в какую сторону идти. И взбодрись! Тебе ещё предстоит работа — будешь показывать мне, в какую сторону поворачивать корабль, чтобы не напороться на камни» - ответил брат.

«Хорошо. Но ты так и не сказал...» - начал мальчик.

«И не скажу, - прервал его брат. - Сам догодаешься».

После чего направился в сторону кормы, но ему опять не дали это сделать. На этот раз тот упрямый юный моряк. Он спросил: «Капитан, а мы точно не можем остановиться у этого острова?». На что тот ответил: «Что именно в слове «проклят» тебе не понятно? Если ты так не доверяешь своему капитану, так и быть, я разрешу тебе спрыгнуть, когда мы будем проходить мимо».

«Команда устала. Что если мы задобрим богов после? Или, может быть, это вообще не тот остров...» - сказал юноша. «Мой дед построил этот корабль своими руками. Мой отец отдал жизнь на то, чтобы исходить весь север, юг и восток; и отдал жизнь за товар, который он перевозил. Ты думаешь, что я могу ошибаться?» - спросил капитан с угрозой в голосе.

На лице юноши боязнь боролась с уверенностью в своей правоте. Он явно хотел ответить, но не мог собраться с духом.

Капитан ответил за него: «И правильно думаешь. Море коварно. Оно усыпит твою бдительность и заманит в ловушку. Но сейчас я уверен, что оставаться не стоит».

Тень сомнения ещё оставалась на лице молодого моряка, в уголках глаз и на худых щеках, но, сделав усилие, он сказал: «Хорошо. Мы и правда увидели землю, как вы обещали. Вы делаете странные вещи, но, похоже, знаете, как лучше».

Капитан ухмыльнулся, положил руку на плечо юноши и легонько его встряхнул. «Вот и славно. А теперь становись сюда, - он подтолкнул моряка поближе к мачте, где было место уверенно стоять в полный рост, и указал на мальчонку у носа корабля, - будешь смотреть, что он делает, и повторять все его движения. Сразу же».

После чего ещё раз хлопнул по плечу и развернулся к своему месту. Лишь пробурчал себе под нос: «Знаю я, как же».

 

Корабль продолжил движение. Петь капитан запретил, но и без этого у команды сохранялся бодрый настрой — теперь они шли не просто так, теперь у них было направление и цель. Таинственный камень становился всё ближе, его очертания оставались размытыми в неверном утреннем свете и в начинающем подниматься от воды тумане.

Через какое-то время капитан заметил, что судно само поворачивает влево, хотя никакого ветра всё ещё нет. Тогда он шёпотом приказал поднять вёсла и развернул корабль носом по направлению течения.

Можно было подумать, что они стоят на месте, если бы не проплывающие мимо клочья тумана и не приближающаяся громадина расколотой скалы. Возможно, так оно и было. Корабль был недвижим, а весь мир тёк и струился вокруг него. Ведь не чувствовалось ни толчков, ни плеска воды, как бывает, когда идёшь на вёслах, ни скрипа мачты при наполненных ветром парусах. Было тихо.

Мальчишка сидел на самом носу корабля и старательно всматривался в воду. И так темно, а ещё этот туман — взялся когда не звали! Ему то и дело мерещились очертания подводных камней прямо по курсу, но стоило моргнуть, как они тут же пропадали. Он понимал, что единственный, кто может сидеть так далеко на носу, потому что самый маленький, и что глаз у него самый острый. К тому же он не грёб всю эту ночь, в отличие от остальных. Но также он и боялся, что от одного неверного решения весь корабль может пострадать. Вот ведь… Камень! Мальчишка заметил его в самый последний момент и изо всех сил махнул в рукой в противоположную сторону. Он не обернулся, но почувствовал, как дёрнулся нос корабля от резкого поворота.

 

Капитан стоял у кормы, его руки крепко сжимали шершавое дерево того весла, что использовалось для поворота. Он смотрел на спины сидящих членов команды и стоящего упрямого юноши, который имеет на всё своё мнение. Своего брата капитан не видел, его загораживал парус. Но каким-то образом эта схема работала — капитан менял направление судна вслед за движениями юноши, и каким-то образом, слава богам, ещё ни разу они на камень не напоролись. Капитан мысленно повторял про себя направление: «Вправо, влево, вправо, вправо, ждём… Вправо, ещё правее, влево, впра… Влево, влево!»

Корабль резко тряхнуло, прозвучал короткий крик и всплеск воды. Кто-то воскликнул: «Он упал за борт!» Юноша, заметивший это одним из первых, почти что бросился в воду следом, но его остановил крик капитана: «Нет! Верёвка!» Он оставил своё место, поднял двух ближайших моряков: «Ты у руля, ты — им командуешь!», и подбежал к борту. Взяв у юноши один конец верёвки, он подозвал ещё двух моряков схватиться за него, после приказал: «Можно, прыгай!»

Мальчишку за это время почти пронесло мимо корабля. Глотнув воды и потеряв ориентацию после падения, он понял, где он, только когда сам был уже на уровне кормы. Он попытался уцепиться за что-то, но скользкое дерево не давалось. Угнаться за судном, подгоняемым течением, было просто невозможным.

Он услышал, как кто-то прыгнул за ним в воду, но этот кто-то отдалялся от корабля с той же скоростью, что и сам мальчик, а мальчик был уже дальше… Но он всё равно попытался плыть, чтобы хоть как-то сократить разрыв. Он видел, как приближается к человеку, и что этот человек уже рядом, и он держит в руке верёвку, но верёвка уже натягивается…

И всё же его схватили за руку. В ответ он уцепился обеими руками за своего спасителя.

Почувствовав, что верёвка натянулась, капитан приказал ждать, потому что не был уверен, что его брат уже ухватился за неё. Наконец, он почувствовал, что тяжесть, которую он держит, стала больше. Или ему покзаалось. Выждав ещё несколько секунд, он приказал тянуть. Сначала это давалось с большим трудом, руки затекли от напряжения. Но как только удалось немного продвинуться, за конец ухватился ещё один моряк, а следом и ещё один. Вытянувшись вдоль всего борта, они смогли втащить в корабль мокрых и уставших мальчишку и спасшего его юношу.

Капитан тут же бросился стягивать с них промокшую насквозь одежду. Сами они слишком долго были в ледяной воде, чтобы руки их слушались. Кто-то стал ему помогать, кто-то принёс одеяла. Через несколько минут, всё ещё дрожащие, но уже растёртые и закутанные, спасённый и спаситель сидели на скамьях, радуясь самому факту, что живы.

Вся команда радовалась вместе с ними. Один только капитан был в странном напряжении. Он отошёл обратно на своё место, организовав из подвернувшихся моряков ту же безмолвную систему для управления кораблём между подводных камней. «Первая плохая весть — корабль погружён в воду глубже, чем я рассчитывал», - пробурчал он себе под нос.

После громового каскада звуков снова наступила тишина. Течение принесло корабль ближе к скале, чем капитану хотелось бы. Можно было в деталях рассмотреть кривую трещину, между краями которой взрослому человеку пришлось бы прыгать. Вся команда, словно придавленная тенью этой громадины, смолкла. Только равномерные всплески воды, будто волны бьют о камень, были слышны, отбивая зловещий ритм.

Казалось, что этот звук становится громче, хотя никакой пустоты в скале, которая могла бы издавать его, не было видно. Не было видно даже волн.

Холодная дрожь пробежала по спине капитана, будто это он нырнул только что в солёную воду. «Вот и вторая», - только прошептал он.

 

«Корабль!» - крикнул кто-то.

Огибая проклятый остров с другой стороны, им наперерез шёл другой корабль. Он был больше, нёс два паруса, и имел больше гребцов. «Что же вам не спится-то?» - прошептал капитан. Он передал управление и подошёл к борту, с которого можно было рассмотреть гостей.

«М-может, они н-нам помогут?» - ещё дрожащими от холода губами произнёс юноша.

«Да, они будут счастливы помочь нам избавиться от лишнего груза», - ответил капитан.

«Это разбойники...» - прошептал мальчик, - «А почему они не идут прямо к нам?» И в самом деле, их корабль, хотя и шёл в их сторону, стремился скорее встать на параллельный курс, будто сопровождая.

«И правда, почему...» - подумал капитан. Он пробежал к носу корабля, вглядываясь в неопределённость впереди. Там, кроме клочьев тумана и едва различимой ленты течения, были камни. Подводные камни, всё больше и всё ближе к поверхности.

Разбойники не подходили ближе, поскольку сами боялись, что не смогут пройти там. Или знали это? Что они не знали, так это то, что корабли на родном острове капитана строят с очень маленькой глубиной погружения. И всё же…

Капитан развернулся и твёрдым шагом направился обратно, чтобы взяться за рулевое весло. По дороге он стал давать приказы: «Выкидываем за борт всё лишнее! Запасные паруса, личные вещи, якорь! Пресную воду тоже давай!»

«Но как! Это ведь вода! Может, лучше товар?» - воскликнул юноша, от возмущения забывший дрожать.

«Это — всего лишь вода. Она ничего не стоит там, куда мы доберёмся к вечеру! А товар — это медь и олово для сохи и топора, которые мы привезём домой! Ты же не хочешь, чтобы твой сын рубил дерево камнем?» - ответил капитан и сам схватил амфору с водой, подтащил к борту и перевалил за него.

«Эх, кувшин жалко», - подумал он, становясь на своё место у кормы. Моряки выбрасывали за борт всё, что казалось не нужным.

Вражеский корабль сначала шёл не отставая, но заметив, что судно идёт на камни и не собирается останавливаться, стал отходить вбок и замедляться. Обойти эту мелкую воду можно было по небольшому невидимому коридору, в который он и направился.

Капитан, увидев это, обрадовался. Если получится проскользнуть над камнями, у них появится шанс оторваться. Если… Он крикнул: «По местам! Готовь вёсла! По моей команде...»

В любую секунду камни могли оказаться позади. В любой момент они могли…

 

Весь корабль сотрясся от удара.

 

***

 

Весь корабль сотрясся от удара.

 

А ведь в любую секунду это кольцо космического мусора могло остаться позади. В любой момент они могли выйти на достаточную орбиту, чтобы воспользоваться гипер-прыжком.

Капитан крикнул в коммуникатор: «Статус!» Все были живы, и большая часть систем работала исправно. Увидев это, кэп обрадовался.

Меньше он обрадовался тому, что вражеский космкор обошёл их и перекрыл ближайший выход с орбиты планеты. Это был ещё не конец, но какое-то время им придётся плыть по течению. «Плыть по течению. А это мысль…» - подумал капитан и покрепче ухватился за штурвал. Направив корабль по касательной траектории по направлению к поверхности планеты, он обратился к коммуникатору: «Всем освободить Жилой Модуль А! Подготовить его к отсоединению через десять, повторяю, десять минут!»

Коммуникатор ответил: «Но как! Это ведь жилой модуль! Зачем?»

«Ничего, у тебя ещё второй есть! Мы этих модулей хоть шесть штук тебе б/у купим, если товар в Кх'это разгрузим. Выполнять приказ!» - гаркнул кэп. На это коммуникатор ответил что-то невразумительно-утвердительное.

Эти пираты может и знают, что космкоры разряжают статику в атмосферах такого типа, но они точно не знают, что на его родной планете строят корабли с неадекватными по мощи двигателями. В большую сторону.

Корабль был всё ближе к поверхности планеты. Двести километров. Сто восемьдесят. Сто пятьдесят. «Подготовить Жилой Модуль А к отстыковке через десять… Девять...» - капитан запустил обратный отсчёт, а сам вцепился в шершавую деревянную обшивку штурвала. «Два… Один!» - корабль тряхнуло, а кэп потянул штурвал на себя, направляя корабль прочь от планеты, добавляя к сохранённой от сближения инерции всё, что двигатель мог выжать из себя.

Несколько минут страшнейшей тряски, когда подрагивют руки и на лбу выступает пот; и космкор выбирается на орбиту. Им повезло не напороться на мусор, а пиратский корабль выйдет из-за горизонта только через несколько минут. Самое время отдохнуть… Но нет.

«Библ?» - вызвал капитан кого-то через коммуникатор.

«Так точно?» - прозвучал усталый голос.

«Тебе это не понравится», - сказал капитан и ввёл последние параметры в систему гиперпрыжка.

 

А потом весь мир замер. Не чувствовалось ни шума двигателя, ни работ каких-либо систем корабля, даже вентиляции. Космкор был недвижим, а пространство само текло и струилось вокруг него. Было тихо.

 

Мальчик вошёл в кабину пилота. Она располагалась там, что можно был бы назвать носом корабля. Выше был только Обозревательный Пункт. Его старший брат как раз заканчивал ругаться с одним из офицеров.

«Капитан, вы конечно знаете, что делаете, но против прыжков с орбиты планеты есть шесть законов и подзаконных актов!» - звучало из динамика.

«Но мы живы? Живы. Пираты проследят наш прыжок? Не проследят. Так что отставить нытьё и приступить к полной проверке системы жизнеобеспечения!» - сказал капитан и выключил коммуникатор. Он откинулся в кресле, помассировал переносицу и тихо сказал: «Знаю я, как же».

Мальчик тихо кашлянул и произнёс: «Кадет Хадзис по вашему приказанию прибыл». «Отставить формальное обращение! Я не для того ушёл в торговый флот, чтобы это здесь терпеть», - ответил капитан.

«Хорошо. Разреши вопрос?» - сказал кадет.

«Валяй».

«Что были за две плохих новости? Одна — мусор не даст разрядить статику, а вторая — пиратский космкор?» - спросил он с умеренным любопытством.

«Какой смысл задавать вопрос, если сам знаешь ответ?» - ответил капитан вопросом на вопрос.

«Чтобы быть уверенным», - был ответ.

«В пути ни в чём нельзя быть уверенным» - сказал капитан.

Кадет помолчал минуту, глядя за иллюминатор, куда-то в большую и загадочную пустоту. Потом сказал: «И всё-таки мы здесь».

«В смысле?»

«Ни в чём нельзя быть уверенным. Опасности на каждом углу. Какое там — нет никаких углов! Мы могли остаться у той планеты. Нас бы захватили пираты, разобрав корабль на металлолом. Мы могли бы не проскользнуть между тем мусором, не оправиться от удара и остаться на орбите той каменюки. Меня могло унести в открытый космос. Да и не только мы! Ты знаешь, где сейчас Земля? Это ведь… Столько сил потребовалось человечеству, чтобы добраться до звёзд. И каждый шаг был не менее опасен, чем этот. А мы шли. Сколько потребовалось сумасбродов, чтобы исполнить эту глупую мечту?» - произнёс он всё так же не отрывая глаз от космоса.

Капитан тихо приствистнул. «Да, сколько моего брата ни муштруй, а романтика из него не вытравишь», - сказал он с улыбкой.

«Да — это точно так», - ответил младший брат и рассмеялся - «Так зачем ты меня позвал?»

«Да так. Небольшая неприятность. Система связи накрылась. Кажется, сенсоры сгорели. Ориентироваться по маячкам не получится, а чинить долго», - сказал старший.

«Это эксплуатация детского труда!» - заявил младший.

«Это твоя прямая обязанность — парировал старший. - К тому же, что бы ты стал делать на моём месте?»

Младший опять рассмеялся. «Ладно, иду», - сказал он и взаправду вышел из кабины.

 

«Ну что, нашёл?» - спросил брат, стоя над ухом.

Ой, опять!

«Не совсем. Во-первых, я задумался. Во-вторых, не так просто составить звёздную карту, исходя из визуальных наблюдений, и сопоставить её с уже имеющимися точными базами», - ответил младший.

«Отмазался, да ещё и честно! Растёшь над собой» - с неожиданным удовольствием ответил брат. После замолчал, направив взгляд в чёрное, словно уголь, небо.

 

Младший тоже. В переливающихся-чёрных чертогах он соединял огни, образуя созвездия. Одно, другое, третье… Как только получалось создать что-то знакомое, он заносил это в компьютер. Если собрать много материала о том, как звёзды соотносятся друг с другом, то рано или поздно, можно будет текущую карту сравнить с десятками других, записанных на разных планетах. Когда наберётся много соответствий, нужно будет проверить вручную. Если повезёт, то окажется, что корабль находится не так далеко от известной планетарной системы. Так, по схожести небес, и определяются координаты.

«Нашёл!» - воскликнул он через какое-то время, - «Ближайшая звезда вон там, и это, похоже, Тубан. Нашего топлива должно хватить, чтобы туда добраться. Там есть наш коммуникационный маяк».

«Вот и здорово, - сказал старший брат с улыбкой, - вот и хорошо».

 

Они оба, не сговариваясь, посмотрели туда, в небо.

На многие, многие, многие дали было видно лишь тёмную, усыпанную острыми блестяшками звёзд полноту.