Эпиграф судьбы

 

Пролог

Порыв ветра надломил стену дождя. Косые капли обильно поливали улицы Роилта – крупного каменного города, расположенного у северной границы Бровады. В этот поздний час все пирушки закончились, и даже ночная стража давно оставила свой пост, чтобы вернуться домой к горячей еде и женским ласкам.

Пронизывающий ветер раскачивал вывески над дверями кабаков и таверн, разметал мусор по широким аллеям и заставлял продрогших дворняг укрываться под лестницами, прячась от непогоды. Редкие окна домов горели тусклым светом, отражаясь расплывчатым желтым квадратом в грязных лужах. Сквозь шум ветра и дождя раздались звуки быстрых шагов. Одинокий мужчина, облаченный во взмокшее пальто и низко надвинутую от непогоды шляпу, нервно двигался по пустынным улицам. В правой руке он держал богато украшенную трость, а левой бережливо прятал под одеждой небольшой сверток, прижимая его к тощей груди. Человек постоянно оглядывался, словно вор покидающий место преступления. Преодолев несколько домов и выйдя на очередной переулок, он замер, уставившись беспокойным взглядом в темноту дворов.

Резкий порыв ветра сорвал с его головы шляпу, растрепав локоны черных волос. Не обратив на пропажу никакого внимания, мужчина слегка подался вперед, силясь разглядеть что-либо в непроглядном мраке. Как вдруг его зрачки расширились, а тело пронзила мелкая дрожь. Человек сорвался с места и кинулся прочь от зловеще пустынного переулка. На мощеной камнем дороге осталась одиноко лежать соболиная шляпа, некогда богато выделанная. Сейчас она потеряла весь свой вид под натиском стихии.

Мужчина мчался по темным улицам Роилта так, словно его преследовал сам Дьявол. Разбрызгивая грязные лужи элегантными остроконосыми туфлями, он бежал в сторону восточных ворот – прочь из проклятого города.

Дождь неустанно поливал мрачные переулки и серые дома, черпая свою силу из тяжелых облаков, закрывших луну. Человек не сбавлял темпа, в надежде пережить эту ночь. Волосы на его голове намокли и слиплись, норовя залезть в глаза. Пальто растрепалось, и теперь было похоже на шкуру облезлой дворняги. Трость по-прежнему сжималась трясущейся рукой, будто могла сослужить большую службу, нежели украшение, демонстрирующее состоятельность ее владельца. А где-то в складках одежды, у самой груди, покоилось куда большее сокровище, бережно охраняющееся худой рукой.

На лице беглеца застыла немая маска ужаса, а глаза бегали в поиске нужного поворота. Он двигался по виляющим улицам и сплетенным переулкам с уверенностью человека знающего город. Спасительный выход призрачных ворот с ожидающей его каретой был совсем близко, буквально в нескольких переулках. В голове промелькнула мысль о благополучном исходе, как вдруг на каменной стене дома, освещенного тусклым светом уличного фонаря, промелькнула хищная тень. Беглец шарахнулся в сторону, словно увидел привидение, и свернул не в том повороте. Мысль о том, что новый маршрут ведет в тупик, пришла слишком поздно. Лицо исказила обреченная улыбка. Мужчина понимал, чем для него закончится эта бешеная ночь, но не собирался придаваться отчаянию. Он не кричал и не звал на помощь. В этом квартале старого города чей-либо труп был неотъемлемой нормой. Грабители, убийцы и прочие отбросы общества находили себе пристанище в покосившихся заброшенных лачугах этого района. И редкая ночь здесь обходилась без кровопролития.

Мужчина задвинул свою драгоценную ношу в рукав и ловким движением повернул трость, обнажая вделанный внутрь скрытый клинок. Сталь тускло блеснула в мерцающем свете. Где-то в ночи завыл пес.

***

Алгис проснулся за час до рассвета. Сын графа Рейгафа лежал укрытый тонким щелковым покрывалом. Его тело исказила судорога, а на лбу выступила испарина. Мужчина смотрел неподвижно вверх, пытаясь восстановить в памяти очередной ночной кошмар, мучавший его вот уже на протяжении полугода.

О чем же он был этот мрачный и темный сон, в объятиях которого искупалась его душа? Алгис улавливал расплывчатые детали. Непроглядный мрак и замогильный холод. Именно холод, который продирает до костей и заставляет трепетать само человеческое нутро. И свет, тусклый, практически неуловимый, там  вдалеке, колышется прозрачным мерцающим маячком. А на полу блестят лезвия ножей. Они ранят ноги. И кругом кровь: на израненных ногах, на камнях пола, - алая, густая кровь!..

Поежившись, мужчина усилием воли отогнал дурные воспоминания. Этот сон, эти сны – он знал что это, но не придавал значения. Алгис – младший сын Рейгафа не верил в суеверия, а тем более в родовые проклятия. Его отец – лорд Дентелла и прилегающих к нему земель – некогда прославленный воин и верный солдат своего короля, был удостоен титула барона после трехлетней кровопролитной войны. За проявленное мужество и немалый вклад в победу над захватчиками из Керсии, король Рованд сделал Рейгафа феодалом. В те неспокойные времена многим удалось возвыситься: преданные короне получили статус и богатство; предатели и изменники покоились головами на пиках, венчающих стены замка, свысока бросая на округу взгляды полные страха и презрения.

После победы над вероломным противником был заключен договор о мире и в Броваду вновь вернулись спокойствие и гармония. Тогда молодому воину не оставалось ничего кроме, как сложить оружие и начать познавать мирную жизнь. Рейгаф основал свой дом, а после долголетнего служения короне был возвышен до титула графа. Феодал справедливо правил доверенными ему землями и представлял собой надежного, стойкого человека. Его жена Лоила умерла вскоре после рождения второго сына, пав жертвой свирепствующей в то время чумы. Рейгаф более не венчался и продолжал воспитывать сыновей в одиночку. Алгис всю свою жизнь знал отца как уверенного в себе, волевого человека, предрасполагающего логикой и здравым смыслом. Однако события месячной давности раскрыли его с другой, совершенно неожиданной стороны, все это время тщательно скрываемой.

Тогда, за обедом, Алгис имел неосторожность поведать о своих снах, что тут же отразилось на графе. Он помрачнел, стал молчалив и безучастен к последующим разговорам. В этот день, в родовом имении Рейгафа гостили его старые друзья, и молодой человек не стал расспрашивать отца о его странной реакции. А вечером старик сам подошел и поведал историю о родовом проклятии:

- Алгис, мальчик мой, - сказал он тогда. – Ты должен знать одну веешь. – В голосе его была горечь, а слова отдавали отстраненностью вины. – Когда твой дед – мой отец плавал за большое море в дикие восточные земли и участвовал в набегах, он был проклят служительницей одного из храмов тамошнего бога, ведьмой с разрисованной кожей. Бестия поместила незримую скверну в его семя, навесив над его будущим потомством метку смерти. «Все твои дети умрут, не достигнув зрелого возраста, а ты сгниешь с осознанием неизбежного заката своего рода» - прошипела тогда служительница храма и в тот же миг умерла от молниеносного удара меча, перерезавшего ее лживую глотку.

Рейгаф замолчал на мгновение. Глаза Алгиса пристально смотрели на отца.

- А после он вернулся домой, - продолжил старый граф, проглотив вставший в горле комок. – Он был отличным воином, но паршивым отцом и мужем. Проводя каждый божий день с бутылкой и трактирной девкой, он произвел на свет множество детей, которым не было суждено дожить до своих собственных. Все они умерли: одни при рождении, другие - едва достигнув зрелости. Будь то убийство, самоубийство или же несчастный случай их объединяет одно… - Старик замялся, уловив на себе сосредоточенный взгляд сына. Алгис терпеливо ждал и Рейгаф продолжил. – Они все видели сны, подобные тем, что снятся тебе.

- Как же удалось спастись тебе? – задал справедливый вопрос молодой лорд, видя призывающее ожидание отца.

Граф устало улыбнулся:

- Мне посчастливилось родиться от законного союза моих родителей, до того, как отец отправился на восток. Видимо, чары ведьмы не смогли повлиять на уже родившуюся жизнь.

- Так ведь это меняет дело! – воскликнул Алгис, ожидавший подобного ответа. – Мы не подвластны ужасному проклятию. – В его голосе проскользнули нотки иронии. Старик Рейгаф одарил сына ледяным взглядом.

- Те дети, все до единого, видели кошмары, как и ты.

- Но ведь я далеко не мальчик и давно шагнул в зрелый возраст, - спокойно парировал молодой человек.

- Да, тебе двадцать три года, - в голосе графа чувствовалось раздражение. – Но о талантах диких собак с востока известно всем. Если эта заокеанская дрянь поклялась известить род моего отца, то не стоит пренебрегать осторожностью.

- Ты не хуже меня знаешь, что это все выдумки и суеверия, - поспешил отмахнуться молодой лорд, а чтобы пресечь попытки отца продолжить этот бессмысленный разговор, добавил. – Лучше займись гостями, а мои проблемы предоставь мне.

Рейгаф остался наедине со своими тяжелыми мыслями. Алгис не верил во всю эту чушь с родовым проклятием, и поспешил сбежать от стариковских домыслов. Однако мужчина отметил для себя внезапное изменение всегда твердого и волевого отца. И это не обещало ничего хорошего. После, Рейгаф еще несколько раз подходил к сыну с намерением обсудить его сны, но юноша все время отмахивался и старик оставил его в покое. В конце концов, у него оставался еще один сын. Наиболее подходящий к строгим требованиям графа.

Согир – старший сын Рейгафа, прямой наследник земель. Он пошел в своего отца: такое же могучее телосложение, покатистый лоб, бородатое лицо и волевой взгляд. Как и некогда старый граф, он посвятил свою жизнь военному делу.

Согир, несравненный, восхитительный Согир… Не много ли почестей и подарков природы для одного человека? По праву первородства он получал титул учтивости и уже сейчас обладал привилегиями виконта. А что досталось младшему сыну? Возможность наблюдать неординарные сны? Он даже не успел в полную силу познать материнскую ласку, в то время когда Согир уже становился молодым юношей. Ах да, ко всему прочему Согир обладал стандартным командирским мышлением, правда, без претензий на острый ум.

«Не все же одному доставаться» - В очередной раз отметил Алгис, улыбнувшись своим мыслям. В раздумьях он пролежал до самого утра и вернулся к реальности шорохом ног в коридоре.

В дверь осторожно постучали.

- Войдите, - отстранено сказал мужчина. За невежливым скрипом петель показалась молодая девушка.

- Его Сиятельство желает вас видеть, - робко процедила она. Мужчина откинул в сторону тончайший шелк покрывала, обнажив свое нагое тело, и потянулся за штанами, выделанными из грубой кожи. Девушка потупила взгляд, на ее лице выступил румянец.

- Скоро буду, - пообещал Алгис, не обращая внимания на смущенную служанку. Он давно заметил одинаковую реакцию на его повадки и теперь оставлял ее без внимания.

Неторопливо умывшись прозрачной водой из керамической овальной посудины, стоявшей на небольшом табурете в углу комнаты, мужчина надел чистую рубашку и снял со стены перевязь с длинной шпагой.

В громадной зале, скорее всего предназначавшейся для банкетов, над пергаментами сидел старый граф. Большая резная люстра, увенчанная множеством факелов, ярко горела под потолком, озаряя помещение. Апартаменты будоражили воображение баснословной роскошью. Мрачные стены из грубого камня были увешаны цветными гобеленами, а холодные плиты пола застелены толстыми узорчатыми коврами золотого, лазурного и фиолетового цветов – шикарные изделия из далеких южных земель. Алгис невольно обтер подошвы серых сапог, опасаясь замарать такую красоту.

По левую сторону гордо размещался громадный камин, занимаемый жарким пламенем. На противоположной ему стороне на своем почетном месте возвышалась статуя Вейрина – Повелителя Света и главного божества западных земель Эварийского материка.

Центральную часть залы занимал гигантский выгнутый стол, за которым читал человек. В чернильнице из серебра разместились гусиные перья для письма. Богато выделанный драгоценными камнями кинжал, по размерам своим больше походившим на короткий меч, лежал поперек стола, придерживая бумагу.

На вид мужчине было около шестидесяти лет, что обманным образом заставляли думать посидевшие пряди его волос и усталый взгляд выцветших глаз. Однако в нем по-прежнему чувствовалась внутренняя сила и стойкость духа. Накидка, выделанная мехом горностая, укрывала его широкие могучие плечи. Его сильные ноги закрывали просторные штаны. На обеих руках блестели перстни, отливаясь в свете факелов серебряным сиянием.

Мужчина был хмур и мрачен, сосредоточено поедая строки богатого пергамента, подписанные прихотливой изогнутой подписью. Его небритое лицо выдавало внутреннее напряжение. Когда массивные двери распахнулись и впустили молодого мужчину, человек перевел взгляд на вошедшего.

Алгис широко улыбнулся и сделал шутливый реверанс, переполненный наигранного изящества.

- Ваше Сиятельство! – пробормотал он приветствие. – Отец, ты посылал за мной.

Когда он выпрямился и небрежно опустил руку на эфес длинной шпаги, стало видно, что это красивый высокий мужчина, черноволосый, с темного цвета кожей и прямыми, немного ястребиными чертами лица. Его скулы едва тронула начинающая прорастать густая щетина.

Граф Рейгаф строгим взглядом окинул поджарого визитера.

- Ты заставил себя ждать, - коротко заметил он.

Снова наигранный поклон, сопровождаемый глупой улыбкой:

- Прошу прощения, Милорд. Я не желал вызывать ваше неудовольствие.

Рейгаф устало вздохнул, пропуская дерзкую напыщенность сына.

- Садись, - кротко бросил он. – И перестань корчить из себя благородность.

Алгис отметил немалую раздраженность отца и, не рискуя испытывать стариковское терпение, оставил любимую забаву и присел неподалеку от графа.

- Ознакомься, - седой мужчина передал шуршащий белоснежный пергамент с королевской печатью и, не дожидаясь пока сын изучит текст, продолжил. – Пришло сегодня на рассвете. Король сообщает, что двумя днями ранее в Роилте при весьма странных обстоятельствах погиб смотритель города – барон Берд Шоил, по совместительству являющийся двоюродным племянником Его Величества. Беднягу нашли валяющимся в одном из жилых кварталов. Неподалеку в мутной дождевой лужи покоился клинок с ручкой трости, вместо эфеса. Других веще при нем не обнаружилось. Однако известно, что Шоил намеревался сообщить о чем-то важном, за что, видимо, и поплатился жизнью. Причина смерти – остановка сердца.

Беззаботное выражение лица Алгиса в раз сменилось напряженной сосредоточенностью. Он лишь раз поднял на отца короткий взгляд, а старик продолжал вещать:

- Наш дорогой король склонен думать, что столь странная и внезапная смерть барона таит за собой нечто большее, чем обычное убийство. В настоящий момент городом управляет какой-то наместник. Некто Силид – темная личность. Приграничный Роилт, стоящий на пути единственного горного перевала на многие мили вокруг, имеет стратегическое значение. В случаи военных действий он станет первым и единственным препятствием на пути к обширным богатым территориям. Рованд запросто мог бы назначить нового правителя города, но монарх желает выяснить, в чем дело…

- Броваде грозит война? – удивился Алгис, перебив отца.

- Именно это и намеревается выяснить Его Высочество.

Молодой мужчина скривился:

- Брось, отец. Кто осмелится нападать на нас? Керсианцы? Который год они соблюдают оговоренные соглашения. Их новый король донельзя миролюбив и спокоен.

- Часто случается, что под притворной маской добродушия скрывается оскал  дикого животного, понимающего лишь язык плети.

- Абсурд! – воскликнул Алгис. – Король стар и ему на каждом шагу мерещатся заговоры. Я лично навещал Зорана Керсианского и могу с уверенностью сказать, какой это человек.

Рейгаф злобно сверкнул глазами, обуздывая нарастающий гнев.

- Король – это еще не вся страна, - сдержано молвил он. – Керсианцы всегда были нашими заклятыми врагами, а многолетние распри не забываются в одночасье.

- Но… - попытался возразить мужчина, однако тут же был остановлен яростью отца.

- Не тебе судить о решениях монарха, Алгис! – вспыхнул старый граф.

- …но мне исполнять его решения, - осторожно добавил молодой человек, догадавшийся о причине его вызова и без королевского письма.

Рейгаф тяжело вздохнул, отводя усталый взгляд.

- Его Величество высоко ценит твои… таланты и пытливый ум. Некогда ты был одним из лучших его шпионов.

- Сейчас я королевский дипломат, - ответил Алгис. – И моя прямая обязанность странствовать по землям Эварийска и представлять интересы Бровады.

- Единственные места, куда ты неустанно странствуешь последний год – это публичные дома Дентелла, - резко отвесил Рейгаф. Мужчина безразлично улыбнулся, оценив несвойственный отцу юмор, но отвечать, не спешил. И старик продолжил. – Ты отправишься в Роилт и узнаешь чертову правду, будь она не ладна!

Алгис одобрительно кивнул, понимая бесперспективность дальнейшего спора. Рейгаф не сбавлял натиск:

- Ты прибудешь в город под видом богатого вельможи, остановишься в доме покойного барона, и первое время будешь вести привольный образ жизни, разбрасываясь деньгами. Особняк Берда Шоила наверняка пустует, по причине суеверных помешательств местного населения, но ты ведь не веришь во всю эту чушь? – Ирония отца была столь очевидной, что мужчина не счел за нужным ее замечать. – Утвердившись в новом образе, и сразу же начинай поиски. Все расходы я беру на себя.

- Да будет так, - ответил Алгис и покинул мрачный зал.

- Храни тебя Вейрин.

Так началось выполнение королевской миссии.

***

Небо на севере посветлело. Буря, бушевавшая вторую неделю, кончилась. Рваные облака проносились по тяжелому небу. Робкие лучи затравленного светила иногда проглядывали через разрыв туч и отражались на мокрых улицах Роилта.

Алгис, странствующий дипломат, а теперь еще и тайный агент Его Величества Рованда Бровадского, трясся в небольшой карете по разбитой грязевой дороге с подавленным настроением. Все эти интриги и заговоры, в которых он был вынужден принять самое активное участие, не радовали его, не говоря уже о назойливых ночных кошмарах, порядком ему досаждавших. Алгис все чаще и чаще возвращался к мысли о родовом проклятии, но сразу же пытался переключиться на что-нибудь другое. Ко всем прочему, он был вынужден шпионить за городом не по своей отработанной схеме. Единственное, что успокаивало его душу – это возможность ощутимо облегчить отцовский кошелек. Мужчина еще раз оглядел свой наряд.

Его гибкий мускулистый торс огибал бархатный дублет, волнистыми снежно-белыми кружевами пенясь на груди. Его упругие, обтянутые черными чулками ноги были обуты в красивые туфли из прекрасно выделанной гладкой кожи с серебряными пряжками. Металл сверкал, когда на него попадали солнечные зайчики, проникающие через тюлевую занавеску. Пальцы ухоженных рук приютили не один сверкающий бриллиант. Аккуратно подстриженная голова увенчалась огромной шляпой с павлиньими перьями. Осуждающе вздохнув напыщенности получившегося образа, Алгис пожалел, что согласился на этот маскарад.

Карета пошла прямее, кони выровняли ход и, по всей видимости, ступили на гравиевую дорогу.

- Бр-р-р, - раздался грубый хриплый голос, призывающий остановиться. Кучер натянул поводья. Алгис высунулся в дверной проем, отодвинув занавеску.

- Кто таков и с чем пожаловались? – все тем же сипловатым голосом поинтересовался стражник в кожаной броне и с алебардой на плече.

- Ты что, служивый, - затараторил извозчик, - Не признал что ли? Это ведь лорд Байлен – сын маркиза Эрикийского с южных земель Бровады! Вас должны были известить письмом о приезде Его Сиятельства днем ранее.

Солдат прищурился, силясь разглядеть высоко почтенное лицо пассажира кареты, но услышав громкие титулы и, по всей видимости, важные имена, тут же выпрямился, выпятив грудь вперед, и приветственно заулыбался пожаловавшему лорду.

- То-то же, - велеречиво буркнул кучер и тронул лошадей. Повозка въехала на широкую аллею Роилта. Алгис одобрительно оценивал актерские способности Керна – его надежного слуги и верного соратника. Для пребывания в городе была нужна какая-либо легенда и сейчас она начала притворяться в жизнь.

Карета неторопливо проползла мимо торговой площади с зазывающими покупателей и расхваливающими свой товар торговцами; проехала мимо шумной казармы с играющими на улице в домино солдатами; поднялась в верхний квартал; проколесила мимо богато украшенных домов Роилтских богачей; и устремилась к одиноко стоящему трехэтажному дому, выделанному черным мрамором и заключенным в кольцо живой ограды из цветочных кустов и яблонь. Воздух отдавал свежестью. Отдельные капли недавнего дождя весело переливались на зеленых листочках и пестрых ароматных бутонах.

Кучер развернул лошадей, поставив карету напротив фигурных ворот с выделанным из прутьев львом, застывшим в смертельном прыжке. Вид был ужасающе правдоподобен. Мастер явно знал свое дело.

Керн спрыгнул с облучка и церемонно открыл дверцу богато украшенной повозки. В проеме показался молодой мужчина с напудренным лицом и маленькими, словно нарисованными, усиками. Одной рукой он придерживал большую павлинью шляпу, а другой скользил по резному поручню. Со стороны особняка к карете спешил одинокий человек, резво переставляющий ноги по мощеной белым камнем дорожке.

- Ваше Сиятельство! – промяукал приветствие подошедший высокий мужчина, сделав изящный реверанс и взмахнув шляпой с большим оранжевым пером. – Позвольте приветствовать вас в нашем городе! Я – Викорт, распорядитель и помощник нашего дорогого наместника Силида Роилтского и верный подданный короны.

Вернув телу вертикальное положение, человек позволил себя рассмотреть. Гладко выбритые скулы подчеркивали резкие черты лица. Строгая, но удобная одежда облегала стройное тело. Человек принял изящную стойку. Однако излишняя, несколько театральная напыщенность вдобавок с плохо скрываемыми ужимками прожженного авантюриста выдавали фальшивое благородство его происхождения.

Алгис, а ныне лорд Байлен, отстраненным взглядом окинул худого распорядителя.

- Премного благодарен, - сказал он, выдавив нелепую улыбку. – Полагаю, это и есть тот дом, что я займу на время моего пребывания.

Полуповорот и грациозный жест:

- Он самый, Милорд. Слуги привели его в порядок к вашему приезду.

- Весьма предусмотрительно, я польщен, - Алгис слегка сгустил брови. Нужно быть осторожным и не переигрывать.

Снова изящный поклон:

- Если Вашему Сиятельству что-нибудь понадобится, вы можете смело обращаться к своему верному слуге. – Краткий выход и взмах шляпой.

- Весьма признателен, - учтиво кивнул мужчина. – Позвольте узнать, а как обстоят светские дела в этом городе?.. – беззаботно-скучающий вид.

Викорт виновато улыбнулся:

- Прошу простить мою забывчивость, Милорд. В письме оговаривалось, что достопочтенный лорд Байлен не равнодушен к балам и представлениям. По счастливой случайности сегодня вечером в доме господина Силида устраивается маскарад. Ожидается большое скопление гостей и что самое главное – множество очаровательных дам. – В его глазах промелькнула ехидная искорка. – Ваше Сиятельство, разумеется, тоже приглашены.

Алгис благосклонно кивнул. Он не был бабником, но всегда оживал больше положенного при упоминании о противоположном поле.

- Прекрасно! – воскликнул он. – Мне уже не терпится попасть на сегодняшний бал. – Мужчине даже не пришлось притворяться, поскольку его интересы в этом вопросе совпали с лордом Байленом – сыном маркиза далеких южных земель.

Распорядитель театрально улыбнулся.

- Я рад услужить вам, Милорд, – промурлыкал он. – Приглашение вам отдаст дворецкий, а наш извозчик доставит в нужное место.

- Мерси. Тогда я, пожалуй, начну приготовления к предстоящему вечеру.

Викорт неустанно поклонился:

- Мое почтение. Отдыхайте.

Алгис кивнул в ответ и неторопливо направился в сторону дома, аккуратно переставляя неудобные башмаки по мощеной дорожке. Керн занялся багажом, весело насвистывая какую-то мелодию.

***

Массивные искусно резные двери не без труда распахнулись, открыв взору великолепие убранства бальной залы. Большой золотой жирандоль в форме переплетенных роз ярко озарял помещение. Стены из причудливых кафельных узоров были увешаны богато расшитыми гобеленами, а каменный пол застелен паркетом. Громадных размеров вертикальное окно, покрытое ярко-синими кусочками смальты, выводимыми прекрасный морской пейзаж. Верхушка мозаики упиралась в величественные своды зала, украшенные многообразием панно.

Алгис на мгновение растерялся и даже, как ему показалось, слегка приоткрыл рот, сраженный красотой баронского особняка. Мужчине приходилось побывать ни в одном замке или дворце многих знатных особ разных стран. Все виденные до этого убранства были по-своему великолепны, но даже отдаленно не напоминали шик бального зала главного дворца приграничного города. Видимо, в свое время Роилт приютил немало умелых скульпторов и художников.

Позволив прислуге забрать верхний плащ, Алгис обнажил свой новый наряд. Он мало отличался от предыдущего и, несомненно, хорошо смотрелся на поджаром мускулистом теле. Исчезла помпезная шляпа, вместо нее появилась украшенная мелкими алмазами маска, закрывшая верхнюю часть лица.

Мужчина прикрыл глаза, желая сильнее проникнуться всеми звуками и запахами, витавшими в этом чудном месте. В воздухе еще чувствовался аромат жасмина и слабо улавливаемой нарды, не успевшей выветриться после недавней молитвы. Алгис окинул помещение быстрым внимательным взглядом и обнаружил статую Вейрина на мраморном постаменте. По бокам от остывающих углей исходили две тонкие струйки белого дыма – как подтверждение его догадки.

Вдруг общий гомон звуков стих, чтобы позволить громкому отчетливому голосу оповестить о начале бал-маскарада и залу заполнила нежная музыка десяток скрипок, призывая гостей открыть вечер медленным вальсом. Собравшиеся только этого и ждали. Джентльмены во фраках и волнистых рубашках уверенно выбирали себе очаровательных партнерш в пышных кружевных платьях, и увлекали в разгорающийся танец. Все больше и больше пар подхватывались в чарующем взор и воображение празднике жизни. Лишь немногие оставались в стороне. Это были либо молодые люди, впервые попавшие на бал, либо представители почтительного возраста, повидавшие не один десяток подобных мероприятий. Не танцевал и Алгис, предпочтительно решивший осмотреться. Однако практически сразу же уловил на себе удивленные взгляды. Дождавшись, когда вальс сменится на быструю мазурку, едва позволив танцорам перевести дух, мужчина подхватил соблазнительно пышную брюнетку в нежно голубом платье и увлек ее в объятия ритмично раскрывающегося музыкального рисунка.

Алгис, в силу своей профессии, владел множеством танцевальных форм и на паркете чувствовал себя свободно и расковано. Мужчина давно насытился многообразием всевозможных па и сейчас под выполнение привычных движений не пренебрегал возможностью поедать партнершу глазами. Ее пышные груди, большие и красивые, стремящиеся вырваться из тесных объятий кружевного платья, часто вздымались и опускались.  Черные волосы пышногрудой красавицы струились и сплетались с замысловатый узор прически. Золотая, украшенная эмалевыми вставками, заколка сдерживала густые пряди. Девушка была хороша собой и явно импонировала партнеру.

Сладостная истома мелодичных скрипок завладевала молодым человеком. Как вдруг прозвучал резкий музыкальный акцент, и сменилась доля такта, а вместе с ней и партнерша Алгиса. Новая девушка была не в меру худа с приплюснутыми чертами лица и бледными руками. Мужчине лишь оставалось вернуть свое внимание шагам и дожидаться очередной музыкальной смены. И она последовала довольно быстро. Разогретые танцоры жаждали большей скорости, и дирижер оркестра был не вправе томить их долгими ожиданиями, произведя акцент и перейдя на третью долю такта.

На этот раз молодому человеку повезло больше, гораздо больше. Его партнершей оказалась обворожительная рыжеволосая девушка в кремовом с оттенком цвета слоновой кости кружевном платье. Недолго думая, мужчина направил свой взгляд в разрез декольте, но тут же ощутил неприятную боль в костяшках левой руки. С несвойственной силой с виду хрупкой девушки, партнерша сдавила его пальцы, заставив обратить на нее внимание. Королевский агент поднял взгляд на ее черную, поблескивающую вделанными драгоценными камнями маску и в тот же миг утонул в изумрудных водах широких глаз. Как неумелый пловец, затягиваемый глубинами бескрайнего океана, уходит в пучину вечности, так и Алгис был прикован к великолепию ее взора, не в силах отвести взгляд.

Девушка мило улыбнулась, и изумруды ее глаз засверкали еще сильнее. Молодой шпион нелепо скривил улыбку в ответ, оскалив белые ровные зубы. Движение, еще одно, грациозный па, разворот и финальный аккорд. Танец закончился Изнеможенные, но довольные люди попадали на мягкие стулья, переводя дыхание и обдувая себя веерами. Рыжеволосая незнакомка обвила шею молодого человека нежными, оливково цвета руками и мужчина почувствовал, как на его груди повис какой-то предмет.

- Храни его, а он будет хранить тебя, Алгис – лорд южных земель, - прошептала она и тут же упорхнула, звонко смеясь, оставив горе-шпиона наедине с наплывающими мыслями.

«Она знает кто я» - Раскатным громом пронеслось в голове. Мужчина попытался разглядеть таинственную красавицу, но та уже скрылась в толпе молоденьких девушек, шуршащих накрахмаленными платьями и делящимися впечатлениями о прошедшем танце. Алгис настолько опешил от случившегося, что так и остался стоять на месте.

Люди разошлись по зале, используя длительный перерыв и наслаждаясь нектарной музыкой. Королевский агент стоял один посреди опустевшего паркета. Осознавая всю нелепость положения и до сих пор не взяв под контроль разбушевавшееся сознание, Алгис поспешил покинуть вдруг ставшееся невыносимо душным бальное помещение. Маскарад явно провалился.

 

Младший сын графа Рейгафа, прибывший в Роилт для расследования гибели барона Берд Шоила и притворившийся лордом Байленом и столь скоро и нелепо ставший разоблаченным какой-то девчонкой, трясся в мчавшейся по ночным аллеям карете, изредка подгоняя кучера.

Мысли Алгиса путались:

«Как?! Как она узнала?! И кто она? Впрочем – это не важно. Либо она видела самого Байлена, либо встречала меня. Нет! Я был в маске, и она не могла знать, кто скрыт под ней, если только не видела меня раньше. Именно. Возможно, она встречала меня, когда я путешествовал в Керсию и останавливался в деревушках неподалеку. Возможно,  мы даже… нет. Я бы наверняка запомнил эти зеленые глаза. Но кто же она?..»

Карету слегка подкинуло на выбившемся из дороги булыжнике,  и кучер натянул вожжи.

- Приехали, господин милорд, - раздался его скрипучий голос. Алгис рывком отворил дверь и кинулся в сторону громадного черного дома, жутко переливающимся в лунном свете. Закрыв за торопившимся господином дверь кареты, кучер влез обратно на облучок, отметив про себя излишнюю нервозность высоко почтенных особ, и тихонько тронул лошадей.

Королевский агент носился по арендуемому дому в поиске следов возможного обыска, но не находил. Внутри него все кипело, мысли мчались бешеными скакунами, а мозг напряжено работал в поиске решения. Изрядно устав так и не найдя никаких следов взлома или варианта развития дальнейших действий, Алгис оперся руками на старинный шкаф с вделанным в дверцу зеркалом. Рубашка мужчины растрепалась и оголяла мускулистую грудь с висевшим на шее медальоном. Только сейчас мужчина заметил и смог разглядеть дар рыжеволосой незнакомки. Это был довольно большой, размером с детскую ладонь, диск с остро конусными краями, подобно заточенным зубьям шестеренки. Центральная часть выпирала вперед и на ее поверхности была причудливая гравировка: ночное небо и одинокий полумесяц. Серебряная цепочка крепилась к одному из зубцов и удерживала медальон на весу.

Повертев странный предмет в руках, и не увидев ничего примечательного, Алгис отложил его на стоящий по близости резной комод из красного дерева. Предавшись воспоминаниям о прошедшем вечере, мужчина еще долго пролежал на широкой кровати и заснул лишь, когда забрезжил рассвет. Первые капли дождя простучали по черепице темного особняка.

***

Керн, посланный Алгисом в местные трактиры осмотреться и раздобыть информации, вернулся лишь к утру. Его лицо украшала здоровенная слива синяка под заплывшим глазом. Изо рта несло зловонием намешанного дешевого пойла, а тело била мелкая дрожь, по всей видимости, от жуткого похмелья. Пока мнимый лорд южных земель развлекался танцульками и наслаждался обществом напомаженных дам, работяга Керн вовсю добывал жизненно необходимую информацию. Правда, из-за ряда независящих от него причин, он так и не смог обзавестись искомыми знаниями. Зато умудрился выхлестать не дюжую порцию сомнительного спиртного, приукрасить физиономию и проспаться в конюшне, предварительно самым наглым образом прогнав из стойла еще молодого жеребенка. Однако удалой помощник все же обзавелся несколькими знакомыми, тепло к нему проникшимися. И получение от них информации – лишь вопрос времени.

По всему выходило, что возложенная миссия пока что не провалена и соратники решили придерживаться намеченного плана: Алгис продолжит посещать светские вечера, закрепляя образ беззаботного толстосума и одновременно выпытывая необходимую информацию; а Керн неустанно будет посещать все таверны Роилта, притомляя расспросы большими кружками пива. Значит, решено.

День сменялся ночью, и каждый новый рассвет походил на предыдущий как две капли воды. Общество мрачного приграничного города привыкло к сумбурному лорду Байлену, а трактирная чернь приняла Керна как родного завсегдатая. Так пролетела неделя, а накопленной информацией была жалкая лужица на дне пустынного сосуда знаний. Соратники выяснили, что барон Берд Шоил бел немного сведущ в магических искусствах и занимался расследованием торговых махинаций, за что и поплатился жизнью. Другие, наоборот, говорили, что покойный пал жертвой злого духа – неупокоиной жены старого владельца темного особняка. Они утверждали, якобы потусторонняя сущность изводит каждого, кто не поселится в одиноком мраморном доме, и с сочувствием смотрели на беззаботного лорда Байлена, все это время ведущего разгульный образ жизни и во всю тратившего отцовское золотишко. Скоро, совсем скоро бедный лорд испытает на себе гнев проклятого призрака. В эту идею верило подавляющее большинство жителей Роилта. Затем они горько сплевывали и, сложа молитвенно руки, вспоминали  имя Всемогущего Вейрина – защитника спокойствия Бровады. Наряду с противоречащими теориями смерти барона Берда Шоила, друзья довольно хорошо изучили строение города, расположение домов и примыкающих к ним улиц. А так же взяли на вооружение, что у официантки Розильды из трактира «Белый Рог» безумно сладкое тело.

В целом весьма и весьма скупо, что изрядно способствовало дурному настроению. Лишь одна мысль утешала Алгиса – ему перестали сниться кошмары. Быть может, такое влияние оказывал полученный в первую ночь медальон. Мужчина еще пару раз вспоминал незнакомку с изумрудными глазами, но та больше не объявлялась и шпион вскоре о ней забыл.

А через пару дней Алгису улыбнулась удача – он сумел встретиться с нелюдимым наместником Роилта – Силидом. Глава города все время проводил в своем доме, запершись в рабочем кабинете, и оттуда передавал распоряжения. Чтобы не вызывать лишних подозрений, королевский агент не искал встречи, а ждал подходящего случая, который подвернулся совершенно случайно.

Возвращаясь ранним пасмурным утром от одной милой особы, Алгис решил прогуляться пешком по влажным улицам Роилта. И на одном из переулков он буквально наткнулся на низкорослого лысеющего мужчину в сопровождении худощавого Викорта – его Алгис узнал сразу. Вынужденный разговор оказался коротким и с явно повышенной нервозностью власть содержащей стороны. Тогда королевский агент отметил странный облик Силида – наместника приграничного города. С виду еще не старый мужчина казался безмерно уставшим. Его кожа была дряблой, а на голове образовалась пролысина. Казалось, какая-то незримая пиявка по капле высасывает его жизненную силу. Алгису на миг даже померещилось, будто некий незримый дух смотрел безучастными глазами мужчины и говорил его тонкими губами.

В тот день не один Алгис раздобыл информацию, Керн тоже вернулся не с пустыми руками. Заведя в очередном кабаке разговор о наместнике Роилта, он узнал от нового знакомого, что распорядитель Викорт не пренебрегает общаться с преступным синдикатом города. Вдобавок многие внегласно называют его Снобом, что весьма удачно подходит к натуре распорядителя.

Решив, что пора переходить к активным действиям, соратники сговорились брать Викорта следующим днем. Однако их планам не суждено было исполниться.

***

…чьи-то злые глаза сверкают во мраке, доносится скрежет когтей. Что-то неустанно пытается пробиться о незримую преграду, отступает и вновь налетает. В бессильной ярости зверь исходится жутким воем…

 

Алгис с криком проснулся. Его лоб взмок от выступившего пота. Сердце бешено колотилось в груди.

Что это? Очередной ночной кошмар? Нет, они оставили его с тех пор как появился медальон. Но сон не похож на те, что были раньше. Он другой, ощутимо материальный и оттого более опасный. Но почему тогда ночной оберег не укрыл его от этого ужаса? Чьей злой воли эти наваждения?

Мужчина протяжно выдохнул и, соскочив с постели быстро оделся. Приглушенный хруст веток заставил его насторожиться. Алгис взглянул в окно и глаза его округлились от страха.

В раскинувшемся под окнами вишневом саду пробирались вооруженные кривыми мечами люди, укутанные в черную одежду и скрывающими лица маски.

- Керн! – что было мочи, заорал молодой человек, хватая со стола медальон с длинной шпагой и выбегая на лестницу. – Нас раскрыли!

Перепуганный криками пробудившихся слуг, Керн в замешательстве стоял на нижнем ярусе. Безмолвные убийцы оживились и начали проникать в дом.

- По наши души явились слуги сатаны! – проорал во всю глотку королевский агент, мчавшийся вниз и перепрыгивающий через несколько ступенек. – Спасайся!

- Лошади! – сообразил вмиг отошедший ото сна подельник.

- Поздно, они уже во дворе, - на ходу выкрикнул Алгис. – Уходим на запад!

И соратники кинулись в левое крыло дома к потайному ходу. Вокруг дома сгрудились черные коршуны, неся на своих крыльях смерть каждому очутившемуся под ногами рабу.

Преодолев несколько поворотов, беглецы с ходу влетели в толстую стену, проломив ее фанерный муляж. Позади брань и какие-то призывы. Не обращая никакого внимания на крики, мужчины неслись сквозь декоративные кусты, режущие и царапающие лица и руки.

- Кто эти собаки? – на бегу выдавил вопрос Керн.

- Не знаю, - оскалился Алгис. – Но явно не ночные девы, жаждущие мужской ласки.

В сложившейся ситуации главное было не терять расположение духа и не поддаваться панике. Спасительная стена была уже близко. Над головами засвистели стрелы, заставляя беглецов гнуть шеи.

Толстое с мощными раскидистыми ветвями дерево, росшее в метре от городской стены, давно привлекло внимание шпионов, и они организовали маршрут отхода в случаи нежданной облавы. И сейчас это был их единственный шанс на побег. За спиной все отчетливее слышались голоса преследователей.

Взмокшие от сумасшедшего бега мужчины достигли спасительного лесного гиганта, едва не влетев в высокую каменную ограду города. Дернув замаскированную тесемку, с вершины стены свесились две плетеные лестницы, в аккурат спрятавшиеся за толстым стволом многолетнего дерева.

Бросив мимолетный взгляд на оставшийся позади темный особняк, кишевший убийцами, Алгис едва различил блеснувший в тусклом свете звезд стальной нагрудник. Неужели это стража? Возможно, они появились несколькими минутами позже и сейчас ведут кровопролитный бой с безмолвными черными воинами без опознавательных знаков. Однако не все остались в проклятом доме, несколько человек неслись по зеленому саду, обещая вот-вот нагрянуть с визитом и холодной сталью в беспощадных руках.

Не желая дожидаться преследователей и проверять мастерство их клинков, соратники принялись резво забираться на стену. Достигнув вершины, беглецам уже было поздно выдергивать лестницы и предотвращать погоню. Враг был у подножия каменной ограды. Перемахнув на другую сторону по закрепленным канатам, мужчины устремились в чащу леса. Скорость их заметно поубавилась, отдавая насквозь пронизывающей болью в боку. К тому же при подъеме на стену, Керна зацепил в ногу вражеский метательный нож, рассев икру.

По следам беглецов шли трое убийц. Они так же выдохлись и с трудом переставляли ноги. Да и торопиться не было смысла – их жертвы остановились, решившие потратить оставшиеся силы на бой. Трое умелых бойцов со смертельно длинными закругленными салями, против двух обессиливших беглецов, вооруженных шпагой и охотничьим ножом, один из которых ранен в ногу. Черные коршуны чувствовали свое превосходство, и это придавало им уверенности в легкой победе. Однако их противники не собирались так быстро покидать белый свет.

Керн твердо сжимал рукоять малополезного охотничьего ножа и наспех молил Вейрина придать ему сил. Алгис стоял молча, крепко держа длинную смертоносную шпагу. Он не молился, предпочитая потратить оставшийся миг перед боем для изучения возможного хода сражения. Пытливый ум в совокупности с отточенными многолетними тренировками приемов, позволяли мужчине буквально предугадывать ход боя.

Керн и Алгис стояли поодаль друг от друга. Вместе они будут только путаться и мешаться. Противники так же разделились: двое пошли на графского сына, а третий двинулся к его помощнику. Все, как и рассчитывал мужчина. Вот, убийцы уже стали обступать молодого человека. Один из них заходил с боку, а другой двигался прямо. Алгис резко кинулся на обходящего его мужчину и заиграл в воздухе смертельным лезвием шпаги. Внезапность – единственный козырь против умелых разбойников с более мощным оружием и он вытащил его из рукава разодранной рубашки. Проведя несколько обманных движений легким оружием, Алгис со всей переполняющей его злобой вонзил тонкое лезвие в тело противника. Человек вскрикнул и испустил дух. На мгновение замешкавшийся подельник убитого тут же бросился на Алгиса и резким движением распорол кожаную безрукавку, оставив глубокий порез на груди. Молодой лорд, не успевший отклонить тело в сторону и получивший рану, теперь был вынужден обороняться и отступать под напором яростного врага.

Керн, так же воспользовавшийся секундной слабостью противника, бросился в атаку. Однако раненая нога и короткое лезвие ножа не оставляли ему шансов на победу. Достав своего оппонента несколько раз и оставив неглубокие порезы на его теле, храбрый помощник свалился на землю с распоротым животом и вывалившимися наружу внутренностями.

А в это время Алгис безутешно отступал под градом ударов и выпадов своего противника. К разрезу на груди добавился еще и на ноге, изрядно повредив правое бедро. Но и убийце тоже досталось: две мелкие царапину в боку и рана на предплечье. Взмах, еще один и сабля черного коршуна нашла вторую ногу противника, раздробив кость. Однако человек пошел на сближение и получив дикий удар лишь стиснул зубы и все же вонзил шпагу во вражеское плече, оставив глубокую рану, по всей видимости, выведшую грозного убийцу из строя. Тот взревел и из последних сил оттолкнул от себя мужчину, чтобы впоследствии упасть и больше не подняться.

Алгис пробороздил по влажной листве. Сил практически не оставалось. Глаза застилала дурманящая пелена. С неимоверными усилиями поднявшись на колени, он взглянул на подоспевшего третьего безмолвного убийцу. Тот сходу резким движением выбил шпагу из ослабевшей руки королевского шпиона и занес оружие для смертельного удара. Последнее, что увидел молодой лорд, прежде чем впасть в беспамятство, это тонкая стрела, пронзающая глотку противника…

***

Желтые листья опадали с деревьев, медленно кружась и устилая остывающую землю. Пение птиц доносилось все реже. Наступала осень, и пернатые покидали холодные края, улетая в южном направлении.

Алгис очнулся, широко распахнув карие глаза. Все его тело пронзила острая судорога. Ощущения нахлынули с новой силой. Израненное тело ныло и чесалось. Он испустил слабый стон. От темной стены отпряла небольшая фигура.

- Очнулся, наконец, - послышался приятный женский голос.

- Где я? – хрипло выдохнул мужчина.

- В безопасности, - нежное прикосновение.

Алгис напрягся, силясь разглядеть лицо незнакомки, но царивший в комнате полумрак и темный капюшон плаща на ее голове, делали все попытки тщетными.

- Кто ты? – еле слышно произнес он.

- Ты не узнаешь меня? – улыбнулась женщина и наклонилась вперед. Ее лицо озарилось тусклым светом напольной лампы, и желтые огни засверкали в ее изумрудных глазах.

- Вейрин! – выдохнул молодой человек. – Это ты! Рыжеволосая красавица с бала.

Девушка снова улыбнулась:

- Узнал все-таки.

- Но, как и что это значит?! – воскликнул окрепшим голосом мужчина. Девушка слегка отстранилась.

- Я расскажу, но тебе придется слушать внимательно и не перебивать.

Алгис слабо кивнул в знак согласия, и зеленоглазая красавица начала свой рассказ:

- Роилт – многогранный и многоликий город, занимающий весьма выгодную стратегическую позицию, а от того и очень ценный. Имея должную смекалку, его потенциал можно использовать в любых направлениях. И случилось так, что на него обратили внимание свой взор преступники, не останавливающиеся ни перед чем, ради достижения своих целей. Они многократно пытались подкупить или запугать барона Шоила, но у них ничего не выходило. Берд был честным и мужественным человеком, до самого конца преданный своему делу и короне. Он выяснил, что донимавшие его бандиты занимаются перевозками повсеместно запрещенного черного лотоса и намереваются через Роилт учредить поставки в северные королевства. Как ты, наверное, знаешь, пары листков лотоса вызывают наркотическое опьянение и галлюцинации, а так же смертельны для простого человека. Отец не мог мириться с подобным преступлением и собирал улики.

При упоминании о родстве с покойным бароном, Алгис удивленно вскинул бровь, но промолчал. Девушка продолжала:

- За это его и убили. А место главы города занял подчиненная их воле марионетка, мыслями и желаниями которой управлял маг. Грязный колдун запрещенного восточного культа. Он неоднократно пытался проникнуться в голову отца, но Берд знал, как защититься от его черного колдовства, но в итоге все же пал от их рук. Смерть подстроили, как кару не упокоенного духа старой усадьбы. И обильно распространили этот слух. Жизнь стала в разы проще. Оставалось лишь убрать меня, но это оказалось не так уж и просто… А потом приехал ты и прикинулся этим выходцем с южных земель. Бандиты даже поутихли на какое-то время, видимо проверяя подлинность твое личности.

«Легенда получилась весьма сносной» - Подумал Алгис об удачном раскладе.

- Я тебя сразу узнала, - продолжила красавица. – Однажды я находилась с отцом в одном из городов Керсии и видела тебя там, общающимся с правителем города. Ты показался мне таким важным и значимым.

- Тот медальон, что ты отдала мне, - слабо произнес мужчина, уловив замешательство девушки. – Он оберегает от кошмаров?

- Да, я получила его в том же Керсийском городе. А когда увидела над тобой метку нарушенного сна, то решила преподнести его тебе.

Алгис удивленно уставился на рыжеволосую красавицу.

- Ты имеешь в виду родовое проклятие? – поинтересовался он.

- Что? – девушка звонко рассмеялась, а затем пояснила. – На тебе нет никакого проклятия проклятия, это всего лишь обычная порча, которую ты скорее всего подхватил от неопытного мага в одной из стран, куда ты ездил по дипломатическим поручениям. Маара сняла ее быстрее, нежели обработала твои раны.

На лице мужчины застыло выражение удивленной отрешенности.

- Маара? – переспросил он.

- Знахарка, в чьей хижине мы находимся. Сейчас она ушла собирать травы.

Молодой человек покопался в воспоминаниях:

- А как ты меня нашла?

Девушка пожала плечами.

- Я знала, где искать. Собственно, к нападению на черный особняк в какой-то степени причастна и я. Восточный колдун умудрился проникнуть в мои мысли и увидел в них маскарадную ночь и тебя…

Алгис  попытался прикинуть свои дальнейшие действия.

- Мне нужно добраться до Дентелла или хотя бы письмом известить отца о происходящей ситуации в Роилте. – Молодой человек ухмыльнулся мыслям о том, как все обернулось, и чем в итоге оказался заговор против короны.

Женщина грустно улыбнулась, в ее изумрудных глазах отразилась печаль.

- Все не так просто, как изначально может показаться. Эти бандиты не обычная шайка бродяг. Половина Бровады замешана в их грязных делах. У них большие связи и влиятельные покровители с высокими титулами. И они не успокоятся, пока не увидят наши остывшие тела…

В помещении повисла тягучая тишина. Воздух отдавал резким ароматом  разнообразия полевых трав. Девушка повернула голову.

- Дейла. Мое имя, - сказала она.

- Я знаю, - тихо ответил Алгис и закрыл глаза. – Я тоже видел тебя в том городе далекой Керсии.

 

И вновь он впутался в темную историю и опять его жизни угрожает опасность. На него объявлена охота, как на дикого зверя, и преследователи не отступятся, пока не настигнут его. С этим нужно что-то делать, но не сейчас. Сегодня он слишком устал, чтобы куда-то идти.


Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...