Жертва Бурых

Тихо зашелестели вековые сосны, стоящие у подножья отвесной скалы. Утренняя заря медленно освещала спящий мир. Светлячки торопливо прятались в зарослях папоротника. Земля только- только просыпалась.

Но в деревушке Бурых, затерянной среди поросших отвесных скал уже вовсю бурлила жизнь. Её немногочисленные жители с нетерпением ждали возвращения деревенского старосты – Барбариса, который неделю назад ушел из деревни тянуть Жребий.

Приближались Дни Молодой Крови и Жребий должен был определить, какие племена будут соревноваться между собой.

В этом соревновании могли участвовать только молодые воины племени, которым ещё не исполнилось двадцати четырёх лет. В племени Бурых было несколько подходящих кандидатов.

Веселина и Лан готовились к этому дню последние несколько недель. Кроме того, что они охотились на чудовищ и помогали соплеменникам подготавливать запасы дров на зиму, они изнуряли себя тяжелыми тренировками и спаррингами между собой.

Однако сегодня они решили устроить себе отдых, ведь вскоре их ждет двухдневный путь до Речки-Омутни, где традиционно проходит соревнование.

- Слушай, а Беляк вообще готовится? – спросила Веселина своего товарища Лана. Талантливая бурая колдунья, разлеглась на травяной крыше своей низкой землянки, закинув ногу на ногу. Из-под коротких каштановых волос девушки торчали перья и вплетенные полоски тёмной кожи. Большие карие глаза были полуприкрыты, тонкие губы были задумчиво поджаты. Руки и ноги девушки украшали пышные шерстяные браслеты, говорящие всем о её близости Богу-медведю Бурых. Тело девушки было скрыто за мешковатой просторной рубашкой без рукавов грязно-коричневого цвета.

Чуть поодаль от девушки стоял низкорослый, но коренастый парень с огненно-рыжими волосами. На голое тело был накинут плащ, закрепленный на одном плече пуговицей из медвежьего когтя. Счастливые голубые глаза парня следили за поднимающимся из-под верхушек сосен солнцем. Он до сих пор считал каждый рассвет чудом, радостным моментом в начале каждого дня.

Лан не хотел отвечать на вопрос Веселины, он знал, как она отреагирует, а портить такое замечательное утро совсем не хотелось.

Ещё немного полюбовавшись рассветом Лан обернулся к своей подруге, чье недовольное лицо буквально кричало, что ему стоит ответить как можно быстрее.

- Он подходил ко мне утром, он снова пошел к водопаду Зеленых Нитей.

Веселина раздражено зарычала в ответ.

Беляк – третий, и последний в племени претендент на участие в состязании.

Совсем ещё молодой, но талантливый шаман. В первый раз ему удалось заговорить с духами, когда он был совсем ещё ребёнком. Совсем рано настал и день, когда Беляк начал искать себе духа-помощника, который бы помогал ему в делах. На зов шамана откликнулся прекрасный водный дух – Каламия. Она прекрасно помогала Беляку – благодаря ним в деревне Бурых никогда не было нужды в чистой воде, походы на болота за лекарственными травами стали гораздо безопаснее, а однажды во время засухи Беляку даже удалось с помощью своей помощницы призывать дождь.

Однако потом Беляк начал всё чаще уходить к водопаду Зеленых Нитей – там ему легче всего было разговаривать со своей помощницей. Он стал рассеянным и нелюдимым.

И вскоре в деревне все поняли – шаман влюбился в своего духа. Соплеменники сперва думали, что любовь пройдет. Ведь не может дух ответить взаимностью на чувства человека? Для всех было шоком, когда выяснилось, что любовь Беляка и Каламии взаимна.

Наверное, такое уже когда-нибудь случалось, но точно не в племени Бурых. Однако Беляка в деревне уважали и даже те, кто осуждал его, помалкивали. Все понимали, что ничего хорошего не жди, если ссоришься с шаманом.

И только Веселина, с детства очень дружившая с шаманом, долго пыталась вразумить Беляка, втолковать ему, что эта любовь ни к чему не приведет и только погубит его. Но когда в очередной раз на её пламенную тираду Беляк ответил молчанием, девушка оставила свои попытки.

Теперь Беляк вызывал у неё только смешанное чувство жалости и раздражения.

- Скоро вернется старейшина Барбарис, надо бы сходить за Беляком. А то он так заговорится со своей возлюбленной, что всё пропустит, - девушка ловко спрыгнула с крыши и, не дожидаясь ответа голубоглазого друга, направилась к стоящим в отдалении от деревни скалам. С вершины одной из скал и спускались тонкие потоки воды, известные как водопад Зеленых Нитей.

Лан торопливо засеменил за своей длинноногой подругой. Он всё-таки относился к числу тех, кто был рад за Беляка. Найти свою любовь в любом случае счастье и чудо.

Лан и Веселина шли через родную деревню. Мимо приземистых землянок, рядом с которыми играли совсем маленькие дети и хлопотали почтенные старики. Мимо высокого идола Бога-медведя, стоящего на утоптанной центральной площади деревни. Мужчины и женщины, уже не подходящие по возрасту для участия в Дне Молодой Крови, весело приветствовали проходящих мимо друзей.

Вскоре деревня осталась позади, Лан и Веселина вышли на едва заметную, кривую дорожку, петляющую между высокими соснами.

Пели птицы, где-то совсем далеко слышалось ворчание чудовищ – слишком хорошо знакомых с племенем Бурых, чтобы подойти к деревне ближе.

- Как думаешь, кто из нас всё-таки будет представлять деревню? – спросила Веселина у идущего позади Лана, когда они уже почти подошли к нависающим над сосновым лесом скалам.

- Ты боишься, что это будешь ты? Волнуешься? – улыбнулся в ответ рыжий.

- Дурак ты, - огрызнулась колдунья, - ты ведь помнишь правила? Избраннику может помогать шаман или колдун. Я, правда, боюсь, что буду избрана, а Беляк ничем не поможет, потому что как обычно заговориться со своим любимым духом.

- И откуда у тебя такие мысли? Беляк ещё ни разу не подвел нас.

Веселина промолчала в ответ. Конечно, Беляк, всегда серьезно относился к работе и помощи соплеменникам. Но в последнее время он стал скорее гостем в деревне и проводил почти всё своё время у водопадов. Девушка боялась, что отношение к племени и своей работе у шамана может в любой момент измениться.

Друзья проскользнули в щель между двумя совсем близко стоящим рядом друг с другом скалами, и их взорам открылся прекрасный вид.

Абсолютно черное круглое озерцо, в которое с окружающих скал спадали тонкие потоки чистой воды. Берега озера поросли невысоким папоротником, а гладкую водную поверхность покрывали десятки зеленых кувшинок. Это место вполне могло бы стать храмом, если бы Бог-медведь нуждался в храмах.

Прямо перед озером, стоял на коленях молодой шаман Беляк.

Долговязый, он был выше всех в деревне, болезненно худой. Длинные белые волосы спадали ему на плечи. Вся его одежда состояла из предметов, которые должны были помочь ему связываться со своим духом, даже когда он будет далеко от воды – с рубашки свисали длинные сухие водоросли. На поясе у него висели закрытые глиняные бутылки с водой. В волосы он вплел несколько желтых цветков кувшинки.

Он услышал приближающихся к нему гостей и обернулся. Увидев, что это его друзья, шаман мягко улыбнулся и попытался подняться со своего места – но видимо от того, что он сидел тут уже не один час ноги его не слушались.

- Закончили ворковать? - Веселина скрестила руки на груди. Ей точно не нравилось, что Беляк так много времени проводит с девчонкой-духом и так мало со своими настоящими, живыми друзьями, да ещё и совсем не готовился к предстоящему состязанию.

- Скоро вернется старейшина, мы подумали, что ты можешь пропустить это события, засидевшись здесь, - Лан подошел к своему другу и помог тому подняться.

Шаман благодарно кивнул головой. Показал друзьям жест, означающий просьбу чуть-чуть подождать, обернулся к озеру, неслышно прошептал что-то одними губами и снова обернулся к своим друзьям, добродушно улыбаясь.

Лан одобрительно закивал головой.

Веселина нетерпеливо зарычала, схватила своих друзей за руки и потащила за собой, подальше от этого места. Парни послушно поплелись за бурой колдуньей.

Соплеменники уже подготовили всё для похода участников Дня Молодой Крови – несколько сумок, полные хлеба и вкусных ягод лежали на центральной площади.

Над деревней стояла полная тишина.

Веселина чуть напряглась. Эта тишина могла значить только одно – староста Барбарис вернулся в деревню и все соплеменники разбрелись по домам.

По обычаю провожать тех, кто должен идти на состязание, было запрещено.

И действительно – рядом с идолом Бога-медведя стоял низкорослый безбородый старик.

Голову старца украшал пышный зеленый венок, а всю одежду покрывал живой зеленый мох. Старый Барбарис так же, как и Беляк был шаманом, но на его зов так и не откликнулся дух-помощник, зато Барбарис научился слышать и разговаривать с духами всех цветов, ягод и трав. Благодаря этому он стал одним из лучших знахарем во всех Племенах.

Бесцветные глаза старца радостно смотрели на приближающихся к нему друзей.

- Жребий был брошен! – радостно объявил он, - Первыми в бою сойдутся избранники племени Бурых и племени Пурпурных.

- Пурпурных!.. – ахнула Веселина.

- Справимся, всегда справлялись, - Лан гордо поднял вверх кулак, - этим змеюкам не сравнится с нами в силе и удали!

Беляк выразил полное согласие со своим другом, положив тому руку на плечо.

Другой рукой Беляк приобнял помрачневшую Веселину.

Бурая колдунья довольно замурчала, - Пурпурные, так пурпурные. Покажем им всё, на что способны!

- Мне нравится ваш настрой, - одобрительно кивнул Барбарис, - нам пора отправляться.

Старейшина посмотрел на высокий деревянный идол.

Веселина, Лан и Беляк молча встали на колени.

- Бог-медведь! – закричал старейшина, подняв вверх раскрытые ладони, - Твои дети идут славить твоё имя по всем Племенам! Новый идол будет поставлен в далеких землях, после того, как прольется Молодая Кровь. Помоги же своим детям! Пусть их руки будут крепче камня, ноги быстрее ветра, а разум острее медвежьего когтя! – произнеся слова, старейшина чуть отступил.

От идола начала исходить тёплый, яркий свет. Веселина довольно зажмурилась, наслаждаясь потоками силы Бога-медведя. На всём теле Лана вздулись жилы, а голубые глаза налились кровью, сегодня ему было особенно трудно сдерживать собственные, рвущиеся наружу силы. Беляк же как будто не почувствовал незримого присутствия своего Бога и спокойно поднялся с колен.

- Всё, - прошептал старейшина, - мы отправляемся к речке-Омутни.

 

Путь к реке лежал через старый сосновый бор. Претенденты из племени Бурых гуськом шли за своим старейшиной. Барбарис ловко петлял между деревьями по едва заметным тропкам, и порой даже выносливому Лану было трудно не отставать от старика.

Компанию окружали высокие сосны и коренастые мощные дубы. У самых корней деревьев проглядывались мелкие травы, кору окружающих деревьев покрывал ярко-зеленый мох.

Романтичной по своей натуре Веселине, хоть она уже и гуляла тут не раз, казалось, что она бредет по миру своих сновидений. Через бледно-зеленое марево, едва освященное лучами заходящего солнца.

Тихо перешептывались между собой папоротники, на круглых полянах звенели красные ягоды.

Эта суровая, но прекрасная страна известна во всем мире как «Земли Племен», или просто «Племена». Её считают дикой землей, населенной разрозненными племенами людей-идолопоклонников, жуткими чудовищами и таинственными гоблинами.

Огромные территории дикой страны тянутся от правого берега речки-Омутни до самой Горы Всех Богов, чья вершина скрывается за облаками далеко на востоке.

Из соседней страны – Бонумии, сперва высылали экспедиции, чья цель была просвещать людей Племен, дать им письменность и единый закон, а после сделать Племена частью своего государства. Но гордые люди Племен, превыше всего чтящие свои традиции и Богов, всегда изгоняли чужаков со своей земли. Военные походы со стороны Бонумии, которые начались после этого, так же терпели крах. До этого враждующие Племена объединились против общего врага, и в конце концов бонумийцам пришлось поумерить свои аппетиты. С тех пор прошло много времени, и между Племенами и Бонумией установился шаткий, но всё-таки мир. Границей между Племенами и Бонумией стала священная река-Омутни.

Однако самим жителям Племен не известно название Бонумии и как её люди себя называют. Чужаков из-за реки принято называть «паладинами», а их страну – Паладинией.

 

Наступала ночь, солнце скрылось, а на небесах начали загораться звезды. Уставшие за время долгого похода по лесу Бурые приняли решение устроить привал. Быстро был собран хворост для костра, старейшина, поколдовав немного над сухим мхом, дал жизнь огоньку, который тут же принялся за хворост. Послышался треск, запахло ароматным дымом. Яркое пламя осветило всю поляну и лица уставших друзей.

Веселина, поев ягод, устроилась на мягкой траве и, положив руки под голову, глядела на звезды. Беляк, держась чуть поодаль от всех, задумчиво перебирал висящие на шее амулеты, сделанные из сухого камыша.

Лан подсел поближе к старому Барбарису и начал требовать сказку.

Не смотря на то, что Лан давно уже вышел из детского возраста, он просто обожал сказки, которые иногда рассказывал старейшина. Самой любимой сказкой Лан считал «Историю Племен», хотя и не понимал, почему старейшина называет её сказкой. Ведь говориться в ней только правда…

- Старейшина-а-а, - коренастый воин ревел, как медвежонок, когда просил о чем-то старого Барбариса, ему всегда казалось, что когда он так делает, у старика нет никакого шанса отказать ему.

В ответ старейшина, до того мечтательно глядевший в пламя костра, весело рассмеялся.

- Давай угадаю. Сказку хочешь?

- Ага, - кивнул Лан, предвкушая начало своей любимой истории.

- Историю Племен? – морщинистое безбородое лицо старейшины расплылось в широченной улыбке.

- Ну, хорошо, тогда слушай же… - Старейшина поднялся со своего места, и вытянул руки над огнём. Его лицо приняло таинственное выражение, а в глазах заблестели искорки, которые бывают только в глазах у настоящего рассказчика.

- От начала века нашего, пришел Бог-всеродитель,

Правый глаз его со зрачком черным, солнцем засиял в небесах,

Левый глаз его со зрачком белым, ночной луной обратился.

От сердца его воспылали костры горячие, от улыбки его засиял месяц ночной.

От дыхания его гуляют ветры по земле, от слов его громы гремят. – Старейшина, грустно покачал головой, и краем губ улыбнулся, глядя на притихшего Лана. Мальчишка и сам уже знает эту сказку наизусть, но до сих пор слушает её как в первый раз.

- Но утомился Бог-всеродитель, решил навеки он уснуть.

От головы его родились Боги-звери, хранители и родители наши.

Пришли к Богам-зверям люди и поклонились им, стали Богам вопросы задавать.

Откуда мы люди появилась? Откуда Племена пошли? Какая земля всем землям мать?

И тогда Боги-звери выбрали одного человека, все вместе благословили и на все вопросы ответы дали.

И вышел тогда к людям…

- Всеслав Бесцветный! – не выдержав перебил старейшину Лан. Это был его любимый герой сказок.

Старый Барбарис кивнул,

- Да, именно он – Всеслав Бесцветный, высокий, красивый, в плаще из шкур всех известный зверей, он вышел к людям и начал словами Богов отвечать на вопросы людей.

И сказал он тогда – А появились мы от Богов-зверей наших, вдохнули они жизнь в нас.

Души наши – свет звездочек далеких. Кости наши – камни с горы Всех Богов. Тела наши – сама земля сырая. Кровь – железо со дна речки-Омутни.

А Племена от человека самого первого – Радуги Первенца. Погиб он, а детишки у него маленькие остались. Выбрали себе Боги по потомку Радуги и воспитали. Пурпурный дитя Богини-змеи. Серый дитя Бога-волка. Черный дитя Бога-быка…

- И Бурый – дитя Бога-медведя, - снова перебил Барбариса Лан, - Поэтому мы Бурые.

- Да, - ответил старейшина сухо, - ты дашь мне закончить сказку?

Лан смутился и замолчал. Старейшина продолжил.

-А земля Племен, всем землям мать. Ответил тогда Всеслав Бесцветный на последний вопрос людей. А почему земля Племен, всем землям мать? Спросили у него люди.

Потому что храним мы веру в Богов-зверей, храним традиции древние, живем по закону духов, детей Бога-всеродителя…

Дальше в сказке люди задавали Всеславу всё больше вопросов, выспрашивали, откуда взялись чудовища, откуда пришли паладины и кто среди Богов-зверей самый главный.

Последний вопрос Лан услышал впервые, хотя до этого он был уверен, что знает всю сказку. Наверное, старейшина Барбарис прямо сейчас решил что-то присочинить или даже рассказать то, что не рассказывал до этого.

- А тот Бог, среди Богов главный будет, чьи дети его имя в Дни Молодой Крови восславят. Освятят новые идолы и поставят их на святых местах. Тот Бог, у которого двадцать четыре идола будут освящены кровью детей других Богов, тот и будет над Богами Бог, - закончил старейшина сказку.

Лан молчал. Голубоглазый воин глубоко задумался над новым кусочком сказки. Всего вне деревень есть двадцать четыре святых места, где стоят идолы. Получается, одно племя на протяжении двадцати четырех состязаний Молодой Крови должно побеждать всех? Это звучало почти невозможно.

Веселина уже сладко спала, свернувшись калачиком на траве. Старый Барбарис тоже укладывался спать, но перед сном он пошептался с духами этого места и они пообещали не подпускать к спящим Бурым чужаков и чудовищ.

Лан продолжал думать о том, что сделать Бога-медведя главным над остальными Богами будет очень сложно, как вдруг ему на плечо легла холодная рука.

- Лан, тут недалеко есть ручей. Проводишь меня? – голос Беляка звучал тихо и четко, словно журчащая вода.

- Конечно, - на мгновение растерялся голубоглазый, - ты снова хочешь поговорить со своей любимой?

В ответ Беляк улыбнулся и кивнул. Наверное, его лимит слов для людей был на сегодня исчерпан, а остальные его слова услышат только духи.

Два друга тихо отошли от костра. Шаман уверенно шел вперед, амулеты и кувшинчики, украшавшие его одежду, глухо стучались друг о друга.

Отойдя чуть дальше, Лан всем телом почувствовал прохладу ночи. Тело голубоглазого покрылось крошечными мурашками.

Вокруг друзей старый сосновый бор жил своей ночной жизнью – в воздухе летали стайки маленьких светлячков, у корней деревьев копошились ящерицы и ночные крысы, где-то вдалеке слышалось уханье совы.

И пока Лан наслаждался ночью, вдыхая полной грудью холодный воздух, Беляк будто бы не замечал абсолютно ничего вокруг. Он, склонив голову, быстро брел в сторону ручья, где он наконец-то сможет поговорить со своей возлюбленной Каламией.

- Так-так-так, два маленьких медвежонка решили прогуляться? – послышался высокий женский голос. Лан и Беляк, резко остановились. Голубоглазый воин грозно сжал кулаки и встал перед своим растерявшимся высоким другом.

- Да что вы так боитесь? Если бы я хотела вас убить, то давно бы это сделала! – похвасталась обладательница высокого голоса.

Только сейчас друзьям удалось разглядеть того, кто с ними говорил – на высокой кочке, из-под которой лениво вытекал тонкий ручеек, сидела девушка. Она точно была не старше обоих парней. Тёмные волосы были коротко подстрижены и по каким-то причинам, пряди, словно змеи шевелились, извивались. Они то вставали дыбом, то снова опускались и как будто… Шипели?

Бледное лицо девушки освещали тусклым сиянием два ярко-желтых глаза с вертикальными, как у змеи, зрачками. Изящное, но крепкое тело плотно облегала жилетка из кожи какой-то рептилии. Девушка улыбалась.

- Вы, медвежата, такие беспечные. Пока вы слушали сказки своего старика, вы даже не заметили, что я сидела буквально рядом с вами. Один рывок и я могла бы уже снимать с вас ваши ценные шкурки, – девушка поудобнее устроилась на кочке, положив ногу на ногу. На поясе блеснул острый нож, напоминающий своей формой змеиный клык.

- Пурпурная колдунья! – догадался Лан, - Я думал змеиное племя пойдет к реке другой дорогой.

- О, а ты догадливый медвежонок! – обрадовалась девушка, тут же ехидно добавив,

-такой умный, а верит в глупые сказки безумного старика. Всем давно известно, что мир появился из яйца Богини-змеи.

- Что ты сейчас сказала, змеюка? – заорал Лан. Его лицо приобрело пунцовый оттенок, он не мог просто вытерпеть, когда кто-то называет старейшину Барбариса «безумным стариком», а Историю Племен «глупой сказкой». Тело воина начало покрываться густой бурой шерстью.

- Так ты оборотень-медведь! – девушка с интересом смотрела на метаморфозы, происходящие со стоящим перед ней парнем, - Я решила оставить своих друзей, чтобы пораньше посмотреть на соперников. Теперь всё понятно. Значит у Бурых к этим Дням Молодой Крови будет полный набор. Колдунья, оборотень и…

Беляк положил свою руку на плечо Лана, - Прошу друг, успокойся. Она этого не стоит.

Лицо Лана, до этого скривившееся в злом оскале приобрело умиротворенное выражение. Шерсть куда-то исчезла. Кожа воина снова была прикрыта только плащом.

- … и самое сладкое, шаман. Высокий, беловолосый, - промурлыкала колдунья, - ты мне понравился! Знаешь, что шаманы единственные, кто могут сами выбрать себе племя? Я могу замолвить за тебя словечко, и ты станешь своим для Пурпурных. У нас как раз освободилось место шамана.

Беляк растеряно открыл рот. Лан снова начал покрываться шерстью. Колдунья заливисто расхохоталась.

- Ну, я даю тебе время подумать, красавчик. Если решишься, скажешь любому из племени Пурпурных, что ты хочешь встретиться с Чернавой, они всё поймут, - Чернава встала в полный рост и покрутилась на месте, - я ведь тебе тоже понравилась? Да?

Беляк ничего не ответил. Лан плюнул в сторону колдуньи.

- Куда вы ушли? О чем вы тут болтаете? – громкие крики Веселины заставили вздрогнуть всех, - Ты, змеюка, решила переманить нашего шамана!?

- О, соперница, - понимающе произнесла Чернава, разглядывая шагающую к ней бурую колдунью, - знаешь, я достаточно за вами понаблюдала, чтобы понять, что вы все ужасно надоели этому красавчику. Он не сказал вам ни слова за всё то время, что вы шли. Я не почувствовала в нём ни капли веры в вашего Бога…

- Замолчи! – Веселина обогнала остолбеневших парней и подошла вплотную к пурпурной колдунье. Девушки стояли друг напротив друга. Волосы Чернавы лихорадочно зашевелились, будто бы пытаясь уползти подальше, но потом, словно змеи, готовящиеся к броску, выгнулись и застыли. Пурпурная колдунья насмешливо приподняв одну бровь посмотрела Веселине прямо в глаза. Веселина презрительно поджала губы и сжала кулаки.

- Уходи отсюда, - по слогам прошептала бурая колдунья.

- Да, пожалуй, - на удивление легко согласилась Чернава. Пурпурная колдунья повернулась спиной к бурой и, покачивая бедрами, пошла прочь.

- Встретимся завтра вечером и сразимся в честь Богов. Не разочаруйте меня! – крикнула она, перед тем как раствориться в ночной тьме.

Наступила полная тишина. Веселина, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться метнулась к Беляку и начала быстро колотить того кулаками в грудь.

- Поэтому ты перестал с нами разговаривать!? – слезы катились по щекам бурой колдуньи, - Ты презираешь нас и наше племя? Хочешь уйти от нас? – удары девушки становились всё сильнее. Беляк равнодушно смотрел на девушку, видимо не зная, что ему сказать.

- Веселина… - Лан было подошел к девушке, чтобы попытаться успокоить её, но тут же отлетел в сторону, из за того, что девушка резко его оттолкнула.

- Ну же! – закричала Веселина, снова принявшись колотить Беляка, её кулаки засияли угрожающим тёмно-коричневым светом, - Скажи хоть что-нибудь! Я не слышала твоего голоса целую вечность! – неожиданно, девушка прекратила бить своего друга. Она закрыла лицо руками и, не сдерживая слёз, проревела, - Ты рядом, но ты не с нами. Я ужасно соскучилась.

Лан, с самым печальным выражением лица подполз к девушке и приобнял её. Голубоглазый выразительно посмотрел, на хранящего молчание шамана.

Ком встал у Беляка в горле. Он смотрел на своих друзей так, будто видел их впервые.

- Ребята… - наконец-то произнес беловолосый, - Прошу вас, простите меня. Я не хочу уходить из племени, и я действительно горд, что я – из Бурых, - высокий шаман обнял обоих своих друзей, - Но я так больше не могу, слышите! Я действительно влюбился в Каламию… Я всегда хочу её видеть, всегда слышать её голос. Но между нами стоит стена, стена, разделяющая наш мир и мир духов. Я пытался перейти в мир духов, отрекшись от всего, что есть в этом мире. Я перестал разговаривать, перестал есть пищу, не связанную с водными духами. Но я всё ещё могу нормально общаться со своей любимой только рядом с водой. Ничего не помогает. Я не стал ближе к своей любви, и только отдалился от вас, - слёзы ручьем текли из глаз шамана.

Я не знаю, что мне делать, - прошептал он.

Бурые, обнявшись и тихо рыдая, сидели все вместе. Холод ночи больше не беспокоил их горячие сердца. Лишь сосны шелестели своими верхушками, потревоженные ветром.

Так молча, все вместе ребята вернулись к своему костру и громко храпящему старейшине Барбарису. До рассвета оставалось не так много времени, и изможденные всем произошедшим троица друзей, легли спать, прижавшись друг к другу.

Утром их разбудил веселый и выспавшийся старейшина.

- Медвежата, сегодня важный день для вас. Вечером вы прославите имя нашего Бога-медведя!

Лан, Веселина и Беляк, с трудом разлепив глаза, хмуро смотрели на Барбариса.

- Интересная ночь вышла? – Барбарис ловко закинул в рот несколько красных ягодок, прожевал их и, глядя прямо на своих молодых соплеменников, предупредил их, - Когда вернемся в деревню, мы это всё ещё очень серьезно обсудим.

- Так вы… - начал было Лан.

- Всё потом, сейчас главное хорошо поесть и продолжить путь до речки-Омутни, - оборвал его старейшина.

Бурые позавтракали спелыми лесными ягодами, вяленым мясом рогатого чудовища и напились воды из ручья.

Засыпав тлеющие угли землей они продолжили свой путь к месту, где будет проходить состязание между ними и представителями племени Пурпурных.

Друзья почти не разговаривали, не обсуждали то, что произошло сегодняшней ночью.

Старейшина, что- то втолковывал им о том, как будет проходить состязание, шутил и в целом старался поднять настрой своих молодых соплеменников.

Молодые соплеменники же любовались открывшейся их взорам картине. Сосновый бор резко обрывался, голая земля, покрытая коренастыми скалами, переходила в плавную береговую линию узкой, но очень быстрой реки. Священной речки-Омутни.

Пахло сырой землей и влагой. Поднявшееся солнце согревало Бурых нежными, тёплыми лучами.

- Мы почти дошли, - объявил старейшина. Осталось только дойти до Утёса Старейшин, это совсем рядом.

Веселина с интересом вглядывалась вдаль. Там, на другом берегу, начинались земли паладинов, извечных врагов Племен. Таинственная земля каменных деревень и железных шкур. И хотя горизонт был абсолютно чист и пейзаж по ту сторону реки ничем не отличался от того, что девушка видит на этой стороне, она точно знала простую истину.

По ту сторону реки находится Чужая земля.

Старейшина повел друзей вдоль реки по направлению к Утёсу Старейшин.

Лан с опаской глядел на противоположный берег. От своего приятеля из племени Серых, который не раз пробирался туда, он слышал рассказы о том, как живут люди в землях паладинов. Они не ходят на охоту, не собирают ягоды. Их паладинский Бог не требует идолов, но в честь него паладины выстраивают целые деревни, которые посещают по определенным дням. Странное, должно быть место, эта земля паладинов.

Лан думал о том, что никогда и ни за что не ступит на ту землю.

Беляк же думал о том, что же за разговор ждет их со старейшиной, когда они вернуться в деревню Бурых?

- Какая удача! – вдруг воскликнул старейшина Барбарис, - Сам сын всех Богов благословил нас своим присутствием!

И действительно, на высоком лысом утесе, стоящем чуть поодаль от реки, сидело самое невероятное существо, из когда-либо виденных разинувшими рты друзьями.

Лан, Веселина и Беляк так и встали на месте, не в силах оторвать глаз от сына всех Богов – дракона. Огромное медвежье тело, выставленные вперед длинные лапы, украшенные копытами, поджатые сзади кроличьи лапы и длинный змеиный хвост. Страшную волчью морду украшали ветвистые оленьи рога. Но дракон не был похож на жуткую кашу из всех зверей. Разные части от каждого из Богов объединялись в нём естественно и так красиво… Дракон был поистине великолепен!

Под сенью этого утеса, копошились несколько человек. Друзья тут же признали среди них пурпурную колдунью Чернаву, наверное, это и были представители племени Пурпурных.

Пурпурные что-то кричали и указывали руками на реку.

- Это ещё что такое, - растерянно пробормотал старейшина Барбарис, ускоряясь.

- Вот погань! – в душах выругался старый шаман, - Там паладины!

Поверх речной глади, по пояс в воде вздымались станы нескольких людей. Их тела были закрыты черными кожаными доспехами, а головы венчали золотые шлема с алыми плюмажами. Тут находился единственный известный брод по длине всей неширокой, но коварной речки-Омутни. Именно тут и должно было пройти первое состязание в честь Дней Молодой Крови.

Бурые добежали до утеса, Пурпурные, неуверенно глядящие на медленно переходящих реку паладинов поприветствовали прибывших соперников.

- Горьян, - обратился Барбарис к старейшине Пурпурных, - что происходит?

- Не знаю, Барбарис, - ответил низкорослый сухой старик с длинной белой бородой, которая почти доставала земли. Так же, как и у Чернавы у него были змеиные глаза с вертикальными зрачками, - когда мы пришли они уже начали переходить реку.

- Дракон что-то сказал об этом? – Барбарис посмотрел вверх, где всё ещё на нависшем над людьми Племен утесе, сидел сын всех Богов.

- Молчит. Как обычно. Только смотрит на них, будто хочет их всех взглядом сжечь,

- ответил Горьян.

Пока старейшины разговаривали друг с другом, Чернава подошла к своим соперникам. Рядом с ней стоял высокий, бритый наголо, парень с такими же, как у всех Пурпурных, глазами.

- Привет, красавчик, - подмигнула пурпурная колдунья Беляку, - и вы, медвежата, привет.

Я так понимаю, паладины решили испортить нам праздник?

Веселина раздраженно вздохнула, Лан постарался не превращаться в медведя раньше времени, а Беляк в знак приветствия кивнул Чернаве головой.

- Но мы ведь им покажем!? – Чернава положила руку на висящий на поясе нож. – Кстати, хочу познакомить вас. Рядом со мной стоит наш оборотень-змей Рогоз. Рогоз, поздоровайся с медвежатами!

- З-с-дорово, - прохрипел лысый парень. Казалось, будто произношение каждой буквы дается ему с трудом, - Прош-шу, не обращайте на неё внимание. Она у нас-с странная.

Веселина неожиданно захохотала, Лан с интересом оглядывал собрата-оборотня, а Беляк удивленно уставился на резко обнявшую его Чернаву.

- Ну вот, он снова говорит про меня невесть что. Красачик, попроси духов, чтобы они окончательно превратили его язык в змеиный! – нарочито жалостливо запричитала пурпурная колдунья.

- Наш-шла время для представлений! – Рогоз отчаянно старался не шипеть по-змеиному, - Ш-шаман так никогда не захочет перейти в наше племя, если ты будешь прис-ставать к нему!

- Значит, это с вами мы будем состязаться? – обратился Лан к собрату-оборотню, пока красная от злости Веселина пыталась освободить Беляка из объятий Чернавы.

- Да, если эти гадкие паладины всё не ис-спортят! – ответил Рогоз.

Тем временем паладины уже вышли из вод реки. Впереди колонны вышагивала явно девушка. Лицо закрывало забрало золотого шлема – единственного элемента доспеха, который паладины не сняли, перед тем как начать переходить реку вброд.

Но всё равно пришедшие были отнюдь не беззащитны – тела покрывали плотные кожаные доспехи, на руках и ногах были закреплены такие же плотные пластины из черной кожи. Оружие, видимо, было где-то спрятано.

Девушка шла, подняв руки вверх.

- О, я знаю!- сказал старейшина Пурпурных Горьян ,- Так паладины показывают, что у них нет оружия и что они хотят поговорить.

- Поговорить? – переспросил Барбарис, со злостью глядя на марширующих прямо к ним паладинов, - О чем нам говорить с этими чужаками?

Девушка, с поднятыми руками, остановилась. До утеса оставалось ещё примерно шагов тридцать. Ближе, наверное, она побоялась подходить. Да и грозно глядящий сверху монстр не внушал доверия. Девушка подняло забрало вверх. У неё оказалось довольно симпатичное лицо с курносым носиком, покрытым веснушками. Холодные голубые глаза не выражали ни презрения к стоящим перед ней людям, ни страха.

- Я Августа фон Бербург, командир верных паладинов Святого Королевства Бонумии, что защищают границу Империи, - представилась девушка низким, командирским голосом, - Могу я услышать ваши имена, славные представители народа Племен?

- Ты не услышишь наших племен, чужачка, - ответил Барбарис.

Молодые соплеменники не могли узнать своего старейшину! Выпрямившись в полный рост, и гордо подняв голову, старейшина смотрел на чужаков из-под полуприкрытых век. От старейшины исходила аура силы и опасности, которую почувствовал даже Беляк.

- Уходите отсюда, вы накликаете на себя гнев Богов, если не вернетесь в свои земли прямо сейчас, - сказал Августе стоящий рядом с Барбарисом старейшина Пурпурных Горьян, бородатый старец тоже теперь выглядел очень грозно. «Но не так грозно, как наш Барбарис», подумала Веселина.

Пока старейшины говорили, их соплеменники молчали и разглядывали пришедших чужаков. Паладины выглядели не как все люди, живущие тут. Они выглядели по-настоящему чужими, хуже чудовищ.

- Мы не хотим вражды! Пожалуйста, выслушайте нас! – попросила командир паладинов, осторожно делая несколько шагов вперед.

- Мы выслушаем твои слова, но после вы уйдете, – ответил, чуть подумав, Барбарис.

- Беда пришла в нашу страну. Чудовища переплывают реку и нападают на крестьян, добираются до городов. И их становится всё больше!- начала быстро, но четко отчеканивать свою речь девушка,- С вашей стороны реки стоят черные идолы, мы долго наблюдали за ними и нам кажется, что именно они и привлекают чудовищ. Когда около идолов их собирается много, они, как будто повинуясь чьему-то приказу, пересекают реку и разбредаются по нашим землям. Мы сверились с архивами. Эти идолы не посвящены ни одному из ваших Богов. Прошу, позвольте нам разрушить черных идолов и мы уйдем.

- Да, это правда, идолы вдоль речки-Омутни не посвящены никому из Богов,- согласился Барбарис,- Но не мы эти идолы ставили, не нам их убирать. А уж тем более не позволим трогать то, что стоит на нашей земле чужакам. То, что вы не можете справиться с чудовищами это ваша проблема. Вы должны защищать свои земли, но вы с этим не справляетесь. Во всех своих бедах, паладины, виноваты вы сами, - Старейшины посмотрели друг на друга, и словно по команде одновременно сказали одно слово,

- Прочь.

Ни один мускул не дрогнул на лице Августы фон Бербург, она спокойно вздохнула, - Я ожидала такого ответа от варваров вроде вас. На том берегу в ближайшей роще меня ждет большой ударный отряд, к вечеру мы придем сюда и разрушим черные идолы. Все кто нам помешают, будут убиты, - девушка опустила забрало шлема и показала старейшинам сжатый кулак.

Неожиданно дракон, сидящий на утесе, громко рыкнул. От неожиданности и испуга Августа упала. Поднялась пыль. Воины помогли своему командиру подняться. Поднявшись, та резко развернулась к Утёсу Старейшин спиной и дала резкую команду своим воинам возвращаться на тот берег.

Какое-то время старейшины и их младшие соплеменники провожали чужаков взглядами.

- Горьян, как скоро смогут прибыть Серые, если послать им весточку? – ещё недавно гордое и суровое лицо Барбариса приняло озадаченный и какой-то уставший вид.

- Не раньше завтрашнего утра, - ответил старейшина Пурпурных, всё ещё глядя в спину переходящим на свой берег паладинам, - уверен, они специально выбрали такое время для того, чтобы напасть. В Дни Молодой Крови на святых местах встречаются только представители соперничающих племен. Серебряные не следят за рекой, Черные по традиции собрались и откочевали ещё десяток дней назад, - Горьян, тяжело вздохнул, - сейчас только мы стоим на пути паладинов.

- Мы что-нибудь придумаем. Горьян, всё-таки пошли весточку Серым, может они всё-таки успеют прийти до того, как станет слишком поздно.

- Вы чего загрустили, старики!? – Чернава, достав нож, начала перекидывать его из руки в руку, - Мы сразимся с ними, и не пустим ни одного чужака в наши земли!

- Да, - согласилась Веселина, сама удивившись этому, - Обагрим землю молодой кровью паладинов!

- А ведь точно! Молодец, Веселина! – похвалил Барбарис девушку, - Горьян, ты ведь взял с собой тотем для состязания?

- Конечно, я его взял, - чуть не обиделся старейшина Пурпурных, - такое нельзя забывать, особенно к Дням Молодой Крови!

- Что за тотемы для состязания? – заинтересованно спросил Лан.

- Это особые тотемы, которые входят в силу, только ко времени проведения состязания. Вокруг них пляшут все духи сражений, жизни и смерти. Поэтому рядом с ними во время состязания Молодой Крови представители племен могут сражаться в полную силу и при этом почти не чувствовать боли! Не погибнуть даже после самых страшных атак противника.

- О, я кажетс-ся догадываюсь, что мы с-сделаем, - прошипел лысый Рогоз.

- Да, мы встретим их на своем берегу и постараемся не дать им выйти из реки. Не знаю, получится ли, но эти тотемы хоть какое-то время будут защищать нас от ран.

На том и решили. Всё равно плана лучше ни у кого не было.

Старейшины удалились устанавливать тотемы у берега реки, сказав своим молодым соплеменникам пока отдохнуть рядом с утесом. Видимо, в этот раз Дни Молодой Крови для Бурых и Пурпурных были безнадежно сорваны.

Как только старейшины ушли достаточно далеко, дракон, сидящий на утесе, вдруг опустил свою голову и отчетливо произнес, - Вы, люди, такие смешные.

Всё – и Бурные и Пурпурные отпрыгнули в разные стороны, будто их ошпарили. Дракон не говорил своей страшной пастью, его речь звучала у каждого прямо в голове.

- Вы боретесь с неизбежным. Бережете свои традиции, поклоняетесь старым идолам. Вы ведь понимаете, что люди с того берега сильнее и их гораздо больше?

- С нами наши Боги и правда! – сжал кулаки Лан, - Ты решил проверить нашу верность Богам, дракон?

Дракон беззвучно засмеялся. Каждый из стоящих рядом услышал у себя в голове его смех, удержаться на ногах от такого было трудно.

- Знаете, почему Боги больше не живут среди вас, не учат вас, что правильно, а что нет, а только дают вам какие-то намеки через своих идолов? – не дожидаясь ответа дракон продолжил, - Боги слишком часто вмешивались в ваши дела, общались. И заразились от вас чем-то противным… Не могу сказать чем именно. Может быть смертью, а может быть старостью. Но им пришлось уйти и теперь они находятся в странном состоянии между миром духов и миром людей,- дракон выгнул спину и ловким движением спустился с утеса на землю рядом со своими слушателями, - не хотел бы я однажды впасть в такое состояние.

- Но ты заговорил с нами, почему? – спросила Чернава, любуясь игрой света на чешуйчатом хвосте дракона.

- Потому что этот план с тотемами полная глупость. Когда вы встретите паладинов хорошо, если вы их сильно напугаете, и несколько из них потонут в Омутни. Но они ведь не дураки. Поймут, что тоже почти не чувствуют боли от ваших ударов и просто вытолкнут вас со своего пути. Их действительно много там собралось, уж я-то знаю.

- И что делать? – спросил помрачневший Рогоз. Остальные задали тот же вопрос.

- В Золотой Век Богов и Людей, который вы благополучно забыли, - дракон усмехнулся,- В ваших легендах и сказках о прошлом хорошо, если есть хоть капля правды. Но я помню те времена. Тогда люди знали не только Богов-зверей. Были ещё другие Боги. Гораздо более древние и могущественные. Их почитали и боялись. Но они отвечали людям на их жертвы и молитвы сполна… - неожиданно дракон резко, поочередно, посмотрел каждому в глаза. – Вы хотите спасти свою землю, дети Племен?- дракон начал нетерпеливо бить землю копытом, поднялась пыль, змеиный хвост резко метался из стороны в сторону.

- Да, мы хотим спасти свою землю. – Ответил Лан.

- Своих друзей, - добавила Веселина.

- Идолов наш-ших Богов, - прошипел Рогоз.

- Милых глупых медвежат и нас – гордых змей, - вставила своё слово Чернава.

Беляк, в знак согласия промолчал.

- Отлично! – проревел дракон, - до вечера у нас не так много времени, поэтому скорее забирайтесь ко мне на спину. Мы летим к Голодной Горе!

Цепляясь за медвежью шерсть сына всех Богов, все быстро устроились на его спине.

Расправив обе пары крыльев, дракон оторвался от земли и быстро полетел от реки на восток, в сторону древних гор.

- Племена уже давно забыли дорогу к Голодной Горе, - не смотря на свист ветра, каждый ясно слышал голос дракона у себя в голове, - но в былые времена туда собирались все живущие здесь люди, гоблины и даже чудовища. Вы ведь знаете, что за черные идолы хотят разрушить паладины?

Сидящие на спине представители племен Бурых и Пурпурных отрицательно покачали головами, дракон почувствовал это и фыркнул, - Под рекой-Омутни похоронен Великий Мертвец. Бог-чудовище. Эти идолы держат его, словно гвозди, если вы знаете, что это. Раньше такие стояли по обоим берегам Омутни, пока Племенам не пришлось отступить под натиском этих чужаков, что поклоняются непонятно чему. Они разрушили черные идолы, во славу своего Бога. А Великий Мертвец по-своему хитер, понял, что нужно делать. Он всё ещё связан с некоторыми монстрами и может командовать ими. Понял, кого надо провоцировать, чтобы идолы были разрушены, - на горизонте показались очертания высокой горы, Бурые и Пурпурные, затаив дыхание, смотрели, как быстро они приближаются к широкой площадке, вырубленной прямо в горе, - Честно сказать не ожидал от Бога-чудовища чего-то такого. Он никогда не отличался особым умом, не то, что я, - дракон приземлился прямо посреди серой каменистой площадки и нетерпеливо завертел спиной, - Мы уже прилетели, слезайте быстрее, всю шерсть мне повыдирали своими крошечными лапками!

Пурпурные и Бурые, оказавшись на твердой земле, попадали на землю. Полёт на драконе оказался не самым приятным удовольствием. Когда они пришли в себя, то поняли, что площадка вырублена прямо напротив входа в тёмную пещеру.

- В ту пещеру мне хода нет, - почему-то с грустью произнес дракон, - идите туда, тоннель ведет прямо, в конце тоннеля вы встретитесь с одним из старых Богов. Говорите с ним уважительно, с почтением. Что делать – поймете сами, – сказав это, дракон принял расслабленную позу и без особого интереса посмотрел на небо.

Подождав, не скажет ли дракон ещё что-нибудь, молодые представители двух племен неуверенно подошли к входу в пещеру.

У входа стоял высокий шест с горящим на конце огоньком, но никакого дыма от него не шло. Лан аккуратно взял шест и, выставив его огнем вперед, вошел в пещеру первым. За ним гуськом последовали все остальные.

Широкий тоннель с высоким прямым потолком вел их вперед. На пути не встретилось ни развилок, ни поворотов, ни каких-то помещений. Ничего.

В тоннеле не гулял ветер, но воздух был свежим и тьма, окружавшая крошечное пламя на конце шеста, была настолько плотной, что можно было почти почувствовать её вкус.

- Что, медвежата бояться темноты? Лан, или как там тебя, зачем ты взял эту палку?

- Чернава, помолчи, пожалуйста.

- Скучные вы, когда мы отсюда выйдем, а научу вас жить как настоящие Пурпурные.

- Ес-сли мы отсюда выйдем…

- Как только мы одолеем паладинов, я не хочу больше вообще ничего слышать о Пурпурных.

- Соперница, ты такая зануда.

Вдруг все замолкли. Трое Бурых и двое Пурпурных оказались в огромном, сферическом помещении. Огонь, на конце шеста, который нес Лан, вдруг загорелся с новой силой, освещая всё пространство гигантского подгорного зала. Тут все с ужасом поняли, что стены помещения покрыты черной слизью. Тысячи глаз самых разных размеров и цветов с интересом смотрели на вошедших. Огромные клыкастые пасти появлялись из под черной слизи то там, то тут. Они беззвучно открывались и закрывались. Вся эта черная масса шевелилась, текла по стенам во всех возможных направлениях, демонические глаза вертелись вокруг своей оси, а чудовищные пасти расплылись в неприятной ухмылке.

Огонь погас.

Каждый попытался закричать от ужаса, но не мог. Всё исчезло – звук, свет, биение сердца…

Когда огонь снова загорелся все с облегчением выдохнули. Чадящий свет огонька освящал маленькую келью, которой и оканчивался длинный тоннель.

На стенах кельи было нарисовано множество странных рисунков неизвестных зверей и были написаны буквы давно забытого языка. Посреди кельи сидел бледный человек в черном плаще. Он приветливо улыбался.

- Раньше люди заходили ко мне чаще, но всё равно спасибо, что пришли, - голос бледного человека звучал мягко и успокаивающе.

- Скажи нам, пожалуйста, - встала на колени бурая колдунья Веселина, - не ты ли древний Бог этой Голодной Горы?

- Да, это я. Разве по мне не было заметно буквально мгновение назад? – бледный человек неприятно усмехнулся.

Тут все поняли, что черная слизь и бесконечные пасти – было не видением.

Веселина, Лан, Рогоз и Чернава тут же упали на колени. Беляк же только слегка поклонился головой в знак приветствия и почтения.

Веселина, близкая к Богу-медведю решила взять на себе ответственность вести разговор с этим странным древним Божеством. Остальные настороженно молчали.

- Беда пришла в наши земли, о, древний Бог! Паладины хотят ступить на наши священные земли и порушить черные идолы, которыми Великий Мертвец прикован ко дну реки-Омутни. Прошу тебя, древнейший, изгони врагов с наших земель, не дай им пролить кровь людей Племен! – Веселина старалась говорить уверенно, но при этом с почтением. Так она обычно говорила с Богом-медведем. А ему такое общение, судя по всему, нравилось.

- Значит, кто-то хочет освободить Великого Мертвеца… В старые времена люди в ужасе рыдали и причитали, обращаясь ко мне, но так и быть я вам помогу. Но чтобы что-то сделать, мне нужна сила. Такую силу мне может дать только человеческая жертва, - бледный человек встал со своего места и жутко оскалился, - я съем одного из вас.

Не успел никто даже и подумать, как Беляк сделал шаг вперед.

- Я готов, - уверенно произнес молодой шаман.

- Нет, Беляк, только не ты! Давайте лучше по старой традиции будем тянуть жребий! – закричала Веселина, схватив Беляка за руку.

- Ты ведь знаешь, что я умею читать слова, записанные рисунками? – Беляк с грустью посмотрел на свою подругу, - В одном очень старом говорящем листке я прочитал, что человек убитый Богом переходит в мир духов. Это мой единственный шанс навсегда воссоединиться с Каламией. Это именно то, чего я хочу, - Беляк высвободил свою руку из рук Веселины и встал рядом с бледным человеком. Веселину трясло от рыданий, её тут же обнял Лан.

- Лан, Веселина. Вы были моими лучшими друзьями в этом мире. Если я всё-таки попаду в мир духов, я буду всегда рядом вами.

- А ес-сли вы его съедите, он правда попадет в мир духов? – решился спросить Рогоз у бледного человека. Тот в ответ только неопределенно пожал плечами.

- Жалко, конечно, - Чернава повернулась к выходу из кельи, стараясь ни на кого не смотреть, - я позабочусь о твоих друзьях, красавчик. И о наших общих врагах.

- Выбор сделан, - бледный человек указал на выход из кельи, - идите к выходу и не оборачивайтесь, пока не выберетесь наружу. В противном случае может произойти что угодно…

Услышав жуткое предупреждение, поредевший отряд побрел к выходу из пещеры.

Никто не обернулся.

Когда все вышли из пещеры дракон посмотрел на них с тоской и пониманием.

- Он молодец. Племена спасены.

***

Позже дракон отнёс всех к Утёсу Старейшин, где их встретил счастливый Барбарис. Он рассказал о том, что над рекой послышался громкий смех двух – мужчины и женщины, а после этого река вдруг поднялась и вышла из берегов, как раз в тот момент, когда большая часть паладинов уже почти пересекли реку.

Но услышав, какую цену пришлось заплатить за эту победу, старик чуть не расплакался.

- Мы запомнил Беляка навсегда,- прошептал старейшина.

-И расскажем сказку об этом дне нашим детям, - решил Лан.

 

С тех пор прошло много времени. Веселина, Чернава и Рогоз стали совершать рейды на тот берег реки и нападать на поселения паладинов. Лан завел семью и назвал своего первенца Беляком, в честь своего лучшего друга. Барбарис записал эту историю на говорящие листы, и она дошла до потомков почти в своем начальном виде…

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 2. Оценка: 4,00 из 5)
Загрузка...