Потерянные

На вершине сосны сидела девочка. Тихо падал снег.

Тёмное небо без единого намёка на луну большой перевёрнутой тарелкой накрыло лес. Снег покрывал деревья, ветви, и всё сливалось в единую кашу, где единственным ярким пятном, с трудом видневшимся издалека, была ярко-жёлтая куртка. Куртка мальчика, что никогда уже не найдёт свою подругу.

Роберт помнил, как упал.

Вокруг было темно, над головой ухнула сова.

Он устал и замёрз.

Он потерялся.

Бэла, где же Бэла..?

Ветки лезли в лицо, снег падал на голову и любезно путался в ногах, и парень то и дело зарывался носом в землю; при обычных обстоятельствах он бы ни разу не споткнулся, но сейчас, кажется, у него отключилась голова.

Тут Роберт вздохнул – и бросился бежать, с трудом перебирая ногами.

Он не знал, где именно искать Бэлу, но если даже сейчас и промелькнула мысль, что, скорее всего, Роб пришёл по адресу, она не успела даже сформироваться в предложение. Парень покрылся липким потом, к голове прилил жар, и Роберт, сам не зная, почему, не мог оторвать взгляда от строчки «Бэла…». Фамилию занесло снегом, но даже если так, он не хотел ничего трогать.

Бэла. Тело Бэлы лежало здесь.

Роберт стоял перед могильным камнем.

Нога со всей силы врезалась во что-то, и мальчик ругнулся, глянул вниз – и тело перестало слушаться. Только боль где-то в ботинке говорила о том, что он видит это наяву.

Роберт стиснул зубы и вгляделся во тьму, рассекаемую светом фонарика на телефоне, но ничего – лес был совершенно одинаковый. И нигде – вообще нигде – не было видно полупрозрачной фигурки Бэлы. Он убеждал себя успокоиться.

Роберт сжал руки и вспомнил – у него есть телефон. Да, точно, телефон: после того, как мальчик найдёт Бэлу, она его проводит, она же здесь ориентируется, а если не найдёт – так откроет карты или ещё что-нибудь. Как-нибудь он точно выберется отсюда.

Роберт медленно выдохнул через нос и почувствовал, как ноздри покрывает морозная корка. Ну нет уж. Он – боится? Нет, точно нет. У него не трясутся руки, не приливает жар к голове, и он точно не старается отпугнуть мысль о том, что он здесь застрял навечно. Нет, это же просто небольшой лесок, нужно отставить в сторону плохие мысли.

Бэлы нигде не было видно, становилось всё холоднее, а он, кажется, заблудился.

Голые и покрытые снегом, деревья, особенно сейчас, были все совершенно одинаковые на вид. Роберт давно включил фонарик на телефоне, но это не особо помогло: он даже не понимал уже, откуда пришёл.

Конечно, Бэла – призрак, и с ничего не случится, но это был голос разума – а голос совести сейчас говорил пойти и поискать её. Хотя бы потому, что она, пусть и очень надоедливая и занудная особа, но помогла ему.

Роберт вошёл в лес. На улице давно уже было темно, ветер завывал свирепее, чем утром, и Роберт поёжился, в последний раз оглянувшись на забор. Тот медленно скрылся за деревьями, пока парень сражался с сугробами – но нет уж, о том, чтобы вернуться, не может быть и речи.

Лес начинался за забором школы – Бэле далеко ходить не надо было. Ворота ещё не были закрыты, но охранник был с таким «длинным носом», что Роберт предпочёл перелезть, да ещё и поближе к заднему двору, чем рассказывать, что ему понадобилось в лесу зимой, да еще и вечером.

Всё было точно так же, как двадцать лет назад – куда бы она могла пойти? Точно, можно не спрашивать – дедушка описал всё в таких красках, что Роберт не сомневался: Бэла и сейчас так сделает.

Сперва, стараясь не попадаться на глаза Хьюго или кому-либо из его приятелей, Роберт обошёл всю территорию школы. Дважды. Бэла, несомненно, сидит сейчас где-нибудь и грустно смотрит вдаль, мысленно его упрекая – хотя в воображении это выглядело довольно курьёзно; но Роберт просто не мог представить её плачущей.

Роберт помнил, как бросился к выходу из школы.

- А, чтоб её!

«Ну и пожалуйста», - сердито цокнул парень, отвернувшись. Он зашагал по правому коридору, где был ненавистный ему Хьюго, старательно ускорял шаг, но не выдержал.

Роберт стиснул зубы и почувствовал, что ситуация уходит у него из-под контроля. Он посмотрел направо: по этому коридору можно пройти на задний двор школы, а там-то он научит Хьюго считаться с другими… Как следует научит. Роберту стоило огромных усилий отвернуться и твёрдо взглянуть вслед за Бэлой – но её уже не было. Она убежала.

Минуту назад Бэла прижала руку ко рту, как будто лишилась дара речи; затем она просто прошла мимо мальчика, остановившись лишь на миг, чтобы толкнуть – Роб словно в воду упал и вновь ощутил все органы на своем месте – и убежала по правому коридору.

- Я хочу думать о том, что происходит сейчас, - тихо процедил Роберт тогда. – Тебя это не касается.

- Тебе нельзя… подумай о том, что потом это перестанет быть таким уж важным, будешь вспоминать об этой истории, как о страшном сне… тебе нельзя, - тихо, но чётко говорила Бэла, быстро перебирая длинные прямые хвосты.

Девочка упрямо поджала губы.

- Что нельзя? Защищать свои интересы? Это дело чести, - упрямо гнул своё Роб, - от этого зависит слишком многое.

- Но ты договорился подраться с ним потом! Я знаю, ты назначил время, - Бэла говорила с жаром, - но так ведь нельзя! Тебя могли отстранить за драку!

- Да это даже дракой-то не назвать!

От её объяснений и тона, которым она всё это говорила, Роберту захотелось хорошенько на неё накричать, но он только сипло выдохнул.

- Ты что сделала? – тихо повторил Роберт, не в силах поверить. - А теперь что? Собираешься отчитывать?

- Ты всего лишь на какое-то время стал точно таким же, как я, - протараторила она, как будто это были мелочи. – Ты ещё жив, так что с твоим телом всё в порядке, но вот твой дух – он сейчас здесь, со мной. Сейчас вперёд выступает душа, понимаешь? У живых она обычно внутри, - она старалась объяснить всё как можно скорее и потому отчаянно заламывала руки, пытаясь подобрать слова, - Ну, знаешь, ты сейчас как бы человек наизнанку.

- Что ты со мной сделала? – вскричал Роберт, только Бэла обернулась к нему.

Она отвела мальчика за угол, но шум толпы всё ещё доносился и отвлекал, и она спустилась с ним на этаж ниже.

По толпе прошёл испуганный шёпоток. Учитель смотрел прямо на мальчиков, но как будто видел только Хьюго. Роберт тоже не чувствовал себя так, будто он просто вышел мусор вынести – но Бэлу, кажется, заботило не это.

- За школой. Сейчас, - тихо заявил Роберт, готовясь к тому, что через минуту его отстранят от занятий; Хьюго кивнул решительно и тут же – изменившись за секунду – по-крысиному боязненно взглянул на учителя, сжавшись в стену. Роберт обернулся, но тут Бэла схватила его – и они исчезли.

- Это что ещё такое? – расталкивая учеников, к Роберту и Хьюго подобрался учитель химии: видимо, тот услышал шум, да и кто бы не услышал?

Возле них уже собралась большая толпа: достаточная, чтобы привлечь внимание дежурного, но уж слишком большая для состоявшегося зрелища.

- Пошли, пошли отсюда!

Из-за ближайшего угла выскочила Бэла: не успел Роберт привести в действие хотя бы часть плана, она вцепилась ему в плечо и с силой потянула, пытаясь оттащить.

- Заслужил, - скривился Хьюго.

- Что? – Роберт готов был расплющить Хьюго прямо об эту стену; если бы он мог, он бы, пожалуй, вдавил бы его так, что возле кабинета химии появился бы блин в виде толстого мальчика.

- Ты это заслужил.

Роберт выскочил из кабинета и подлетел к Хьюго – тот далеко отойти не успел, – и толкнул его к стене, намереваясь хорошенько приукрасить его наглую морду, на секунду на ней действительно отразился страх. Но в следующий миг он преспокойно улыбнулся.

- Это сделал ты!

Роберт всё понял. В голове у него стало так ясно, и ответ появился так же быстро, как если бы он смотрел в прозрачную реку, полную рыбы, и искал там что-нибудь с хвостом.

Роберт достал тетрадь из общей стопки и быстро пролистал до последней записи. Всё точно так, как сказал учитель, и – неровный край листа, торчащий из-под скрепок.

- Быть такого не может, - заявил он. – Задание должно быть, я всё написал! – учитель снова покачал головой, будто заводной, и сказал, что эта работа – в высшей степени разочарование.

Ошарашенный, мальчик застыл на несколько секунд, а потом покачал головой. Он знал, что это значит: никакой музыки.

- Роберт, можно тебя на секунду? – учитель вдруг вынырнул из толпы учеников, когда мальчик уже собирался уходить. – твоя работа неприятно меня удивила, знаешь ли, - он покачал головой, а Роберт напрягся. – Ни одного задания, только начало первой реакции и название работы. Что ты собираешься с этим делать?

 

Бэла смущённо улыбнулась. Пахло цветами на окне и чем-то свежим.

- Видимо, тот, с кем я поссорилась, был твоим отцом. Я его отговаривала, когда он хотел устроить драку на школьном дворе, а он сказал, что лучше бы я не лезла не в своё дело.

- Но… из-за чего? – Роберт вдруг почувствовал, что задавать такие личные вопросы неправильно после того, как он с ней грубо общался, но ответ он получил.

- Послушай, могу я спросить кое-что? – он дождался, пока Бэла кивнёт, и рассказал ей то, что услышал от дедушки. Когда он наконец закончил, то перевёл немного дух и спросил, - Это всё… правда? – Бэла замялась. Глаза были опущены в пол, рук почти не видно, но Роберт был уверен – то движение, что там происходит – это Бэла мнёт пальцы. Это правда. Роберт не знал точно, но ощущал – это чистая правда.

Бэла выглядела так серьёзно, что мальчик неожиданно вспомнил кое о чем.

- Ты что, нужно всегда следовать правилам, Роберт! – Бэла, кажется, прикрыла рот рукой и осуждающе поглядела на мальчика, но тот сделал вид, что не заметил. – Я вот хотела жить до тысячи лет, но стоило мне один раз нарушить правило, как посмотри, что со мной стало – а мне ведь нет и ста!

- Ты их на ходу придумывала? Зачем вообще им следовать, что за глупое правило, - заявил он. – лучше уж вообще ничего не делать.

Роберт резко сел. Бэлу почти не было видно, словно её обернули тюлем.

- Это ничего, - Бэла утешительно похлопала его по плечу и улыбнулась. – Если каждый день пытаться, когда-нибудь что-нибудь да получится, есть такое правило.

- Думаешь? – хмуро ответил Роберт.

- Чего-то не хватает только, – голова Бэлы, высунувшаяся из-за стены, улыбнулась мальчику, и вместе с телом присела на пол у гитары.

Солнце давно село, и в темноте комнаты раздавалось лишь тихое бреньканье. Роберт лениво перебирал струны гитары, и идеи, обычно возникающие сразу после первого аккорда, сейчас разбежались кто куда. Роберт тяжко вздохнул, отложил гитару и упал на пол. Кажется, сегодня у него ничего не выйдет. Что бы сказал на это Чарли? Роберт даже не успел додумать мысль, а ответ уже появился. «Пиши, - сказал бы он. – Играй о том, что чувствуешь сейчас. И жди, пока не появится вдохновение».

 

- Ты не моя мама, чтобы говорить, как мне лучше, - заявил мальчик.

- Ты правильно поступил, - сказала Бэла. – Хотя мог бы просто помочь и обяснить, это было бы даже лучше.

Когда Роберт вышел из кабинета (Хьюго вышел минутой позже, почему-то очень довольный, хотя за все десять минут он ничего не написал), Бэла вдруг вынырнула из толпы и улыбнулась ему. Мальчик вздрогнул, и, чтобы хоть как-то ответить, пожал плечами.

Учитель глянул на часы и объявил, что устроит в последние десять минут «небольшую проверочную». По классу прокатился недовольный вздох, и Хьюго тихо выругался в закрытую тетрадь. Затем он обернулся к Роберту и елейным голосом спросил, поможет ли тот ему. Роберту бы самому в теме разобраться – так что помогать никому, а уж тем более – Хьюго он не собирался, и так тому и сказал.

Учитель какой-то вопрос по теме, и в классе пошли шёпотки. Никто не мог понять, да и Роберт, собственно, тоже не соображал; он всё прослушал, так что этот вопрос представлялся для него тёмным лесом. Наконец одна девочка справа от Роберта подняла руку и робко сказала ответ, и не успел учитель произнести: «ну конечно, чего молчим-то все», Хьюго выкрикнул: «Я так и сказал!», и все закатили глаза. Каждый урок одно и то же.

- А вот мой папа, знаете, он работал когда-то в этой области, так что он рассказывал мне… - радостно сообщал Хьюго обычно.

Или:

- О, я как раз видел это вчера в учебнике и думаю: что это такое? Никак не мог понять, знаете, - встревал мальчик.

Шелест листов, таблица Менделеева с яркими квадратами элементов, шорох карандаша – Роберт отчаянно пытался сосредоточиться, и, знаете, у него бы это даже получилось, если бы не Хьюго: только учитель подходил к самой сути сложного момента, он встревал и говорил какую-нибудь ерунду.

Хьюго был пухлым мальчиком на пару месяцев старше Роберта – только прозвенел звонок, он сел куда-то назад, но учитель химии отправил его ближе к своему столу – и вот мальчик уже сидел возле Роберта и тихо ругался.

Хотя Роберт хотел встретить Бэлу как можно скорее (что было бы необычно для постороннего наблюдателя, не знавшего главной причины), сегодня это сделать ему никак не удавалось.

- Кто ты той девочке? – хотел спросить Роберт, как только встретит Бэлу. – Племянница? Младшая сестра? Дальняя родственница? Никто?

 

Дедушка откинулся в кресло и закрыл глаза, но Роберт больше и не ждал ничего. Вся информация постепенно складывалась в одну картину, и единственное, что оставалось уточнить – это…

- Твой отец… Билл раньше дружил с одной девочкой, до того, как познакомился с твоей мамой… Они часто приходили сюда, играли, а потом, кажется, поссорились – и я её больше не видел. Потом оказалось, она забежала в лес, потерялась и окоченела там – была зима, как-никак, - и её там и похоронили. Уж не знаю, что было в голове у её родителей, но похоронили её там, где нашли тело. Ну и странными ты вещами интересуешься…

Роберт рассказал про Бэлу. Ничего необычного он в этой девочке не видел – разве что не мог вспомнить, как она выглядит, а так – лет тринадцать, девочка, которая, наверное, видела фото папы на доске почёта или ещё где, вот и спросила. Но только он закончил, дедушка как-то необычно нахмурился: хмурился он часто, но на этот раз что-то было не так.

- Дедушка, - громко сказал он, решив, что тему лучше сменить, - скажи, когда мы переехали сюда? – тот задумался: явно вопроса не ожидал. Но ответил, как Роберт и предполагал: отцу Роберта было лет четырнадцать, когда они сюда переехали.

Роберт немного насупился – он тоже писал музыку, но не любил, когда о неё разговаривали в таком тоне.

- А, ты уже пришёл, - дедушка зевнул, - Как школа? Как музыка? Ты же помнишь о нашем договоре? Или хорошая учёба, или никакой тебе музыки, иначе будешь, как Чарли.

Дедушка дремал в кресле, но, стоило Роберту войти, глаза у него открылись, и мужчина слегка недовольно покосился на мальчика.

Строго говоря, в их семье было шесть человек – бабушки-дедушки, родители и старший брат Роберта, Чарли. Надо сказать, Чарли был тот ещё фрукт – в университете он не учился – не захотел – за что его сильно трепали родители, зато у него было очень много хобби, что, по мнению Роберта, было даже лучше. Чарли и вышивал, и рисовал, и играл в футбол по выходным, иногда даже пел в душе и знал так много всего, что тринадцатилетнему Роберту казалось, что когда-нибудь голова Чарли лопнет. А ещё он преклонялся перед вдохновением – и это было самое главное. Чарли было двадцать, и он писал музыку. Роберт часто у него сидел раньше, но потом родители сказали, что ему уже пора жить отдельно, и теперь Чарли приезжал пару раз в месяц и по праздникам. Мама и папа говорили, что Чарли им уже мешает, но Роберт не понимал, почему: сами-то они целыми днями пропадали на работе, и мальчик не видел их неделями – вряд ли Чарли приходил к ним на работу и мешал там.

Весь день что-то напоминало Роберту о странной девочке – он уже не помнил, как она выглядит, но постоянно в толпе ему казалось, что где-то впереди мелькает что-то, принадлежащее ей; девочка уже не встречалась с ним, и ощущение слежки постепенно затихло, но какая-то несформировавшаяся, но навязчивая мысль все оставшиеся часы крутилась у мальчика в голове. Лишь когда он пришёл домой, что-то щёлкнуло в нём, и Роберт понял – и пошёл в гостиную.

 

- Я не знаю никакого мужчину, так что, если это всё, я пойду, мне надо на урок. И, пожалуйста, - он обернулся к ней, уже выходя в общий поток учеников, - не стой на третьем этаже. Это… - он хотел сказать «пугает», но потом подобрал слово получше. – нервирует.

Прозвенел звонок, и мальчик, с силой оторвав от себя Бэлу, сказал, что никакого мужчину не знает, и вообще ему надо было на урок. И… он попросил её больше не стоять на третьем этаже – это – он хотел сказать «пугает», но потом вспомнил слово получше – нервирует.

- Ты не знаешь мужчину, высокого такого? Он здесь раньше учился, и вы с ним очень похожи. Нет?

Роберт потёр лоб. Вот уж кого-кого, а эту девочку он видел в первый раз – и не только в школе, а вообще. Вряд ли он встречался с ней раньше, даже если она говорит, что видела Роберта. Может, это из-за неё мальчику кажется, что за ним следят? Словно читая его мысли, Бэла поспешно взяла его за рукав, отвела в сторону и сказала:

- Меня зовут Бэла. Я тебя в школе давно вижу.

Роберт изогнул бровь, как бы говоря: «И что с того?», и девочка добавила:

- Ты похож на одного мальчика, я дружила с ним раньше.

Девочка лет тринадцати, с большими тёмными глазами и длинными светлыми хвостиками, ровной лентой лежащими поверх рубашки и платья на лямках. Роберт оглядел её за пару секунд, но, стоило ему моргнуть, случилось что-то странное – он словно забыл, как она выглядит. Ощущение не прошло, когда Роб взглянул на неё во второй раз, но тут девочка шагнула ближе.

Роберт еще раз вздрогнул и решил, что на сегодня ему точно хватит так делать. Все его проблемы из-за этой девочки? Он тут уже неделю страдает, боится войти на треклятый третий этаж – и вот она наконец перед ним появилась.

- Кого-то ты мне напоминаешь…

Роберт быстро прошёл мимо двери, на которой был нарисован мужчина в красной шляпе, и дрожащими руками схватился за лямки рюкзака. Кабинет всего за поворотом… Нет. Не успел – перед ним появилась девочка.

- Когда с тобой хотят заговорить, тебе следует остановиться, а не убегать.

Роберт вздрогнул и, быстро убрав в рюкзак учебники, выбежал из класса. Следующий урок проходил на третьем этаже, а это его не слишком уж радовало: всю последнюю неделю, стоило парню вспомнить о существовании этого треклятого третьего этажа, Роберта словно с головой опускали под холодный душ. Даже несмотря на то, что и биология, и родной язык, и ещё целая куча предметов проходила именно там, привыкнуть к неприятному ощущению не удавалось – наоборот, чем чаще парень поднимался со стороны библиотеки и проходил мимо туалетов, тем сильнее было ощущение, что кто-то его преследует.

- Эй, привет. Меня зовут Бэла.1

 

Примечания

  1. Начните читать задом наперёд, если не понимаете сюжет.

Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 2. Оценка: 1,00 из 5)
Загрузка...