Чудовища

Нужно остановиться, чтобы перевести дух. Хотя бы минутку…

Алиша останавливается неподалёку, возле повалившегося дерева. Он спокойна, внимательна и вытянута по струнке, готовая броситься в атаку при первой возможности. Они с Михаэлем одного возраста, но он выглядит на её фоне маленьким и потерянным. Он тяжело дышит, глаза расширены от ужаса. Алиша тоже боится, в том нет сомнения. Впервые она сталкивается с таким запредельным кошмаром, но всё же брату следовало бы поучиться у неё выдержке.

Снова крики. Чудовища. Они наступают… Смерть следует за ними. Алиша оборачивается, на секунду в больших глазах сверкает огонёк… чего? Страх? Безумие? Ненависть? Всё вместе, должно быть. По первому сигналу она стрелой бросается в проём. Михаэль следом. Он движется медленно, пережитое сегодня сковывает его. Ему следовало бы побыстрее прийти в чувство, иначе для него всё может плохо кончится.

Крики приближаются… До чего же ясное небо сегодня. Здесь, в горах, вершины часто скрываются за коварными облаками, прячущими от глаз любопытных острые скалы. Но в эту ночь, в эту безмятежную, звёздную ночь, на небе ни облачка. Трудно представить себе, насколько это был бы божественный вид, если бы не громадная плазменная сеть, непреодолимым куполом смерти раскинувшаяся над этим местом.

- Салли? — шёпот из проёма в скале едва уловим, словно тихое дуновение ветерка.

Проход очень узкий. Даже для юных Алиши и Михаэля. Но через десяток метров лаз начинает расширятся, постепенно переходя в просторную, слабо освещённую крохотным костерком пещеру. Здесь все кому удалось уцелеть.

- Салли? — старик Лора выглядит обеспокоенным. Едва ли не более обеспокоенным, чем обычно.

Оглядывая собравшихся можно лишь задаваться вопросом: выбрался ли кто-нибудь? Спасся ли хоть кто-то? Может быть кто-нибудь оказался за пределами плазменной ловушки, когда твари обрушились на нас со всей своей животной яростью? Может кому-нибудь удалось скрыться в горах? Разве может наше племя вот так сгинуть всего за одну безоблачную ночь?

- Салли, — повторяет Лора тоном более уверенным, почти требовательным.

- Она мертва.

Лора оседает на холодный пол. Кто-то из женщин бросается к нему в попытке удержать старца.

Это тяжёлая ноша, сообщать кому-либо о гибели близких. Но кто-то должен это делать. Это необходимо. Роза расположилась поодаль, что-то рассказывает детям. Многие из них ещё слишком малы, чтобы понимать происходящее, но настроение взрослых явно действует им на нервы. Те, что постарше — храбрятся, вернее делают вид, что храбрятся. Хотелось бы донести информацию в более спокойной обстановке, но выбора нет.

- Роза, — она оборачивается, ещё такая молодая, такая наивная. — Мама… её огонь погас, — лишь произнеся это чувствуешь, как неприятный комок застревает в глотке, мешает сделать вдох. — Они убили её…

Со всех сторон слышаться вздохи удивления, стоны, плач. Дети начинают рыдать в унисон. В глазах Розы полно слёз, но она не имеет права плакать. Больше нет. Теперь она — Мать.

- Что же нам теперь делать? — раздаётся со стороны.

- Я предлагаю остаться здесь, — голос Илифа. — Да, здесь. Нету смысла бежать. Останемся тут, — остальные шикают на него, некоторые обвиняют в трусости. Как будто в этом есть что-то плохое.

- Из долины никто не разглядит сей лаз. Со всех соседних вершин проход тоже невозможно разглядеть. Это идеальное место для пряток, — вторит ему отдышавшийся Михаэль. — Мы в этих пещерах, когда были совсем маленькими. Это очень хорошее место.

- Вот только чудовища известны своей непреклонностью. Раз уж они набросили на всю округу свою треклятую сеть, будьте уверены — они не остановятся, пока всех не перебьют.

Завязывается ожесточённый спор, готовый перерасти в драку. Скорбь из-за потери Матери, гнев из-за собственной трусости, страх перед неминуемой гибелью. Всё это заставляет выйти наружу наши самые негативные черты.

- Бежать! — кричит один.

- Куда? Чёртова сетка не даст нам уйти далеко! — отвечает второй.

- Спрячемся! — говорит третий.

- Зарыться в землю и ждать, пока нас всех перережут? — спрашивает четвёртый.

- А ты что предлагаешь?

- А ты?

Бессмысленно обращаться к Розе за советом. Она ещё слишком молода. Матерью она должна была стать в лучшем случае через несколько зим. Теперь же, когда забота о племени так внезапно свалилась на её хрупкие плечи, ей просто недостаёт всего. Мама Лира была мудра, она повидала жизнь. Даже с чудищами самых разных пород сталкивалась прежде. Она была храбрым воином и чуткой правительницей. Роза тоже станет такой. Но не сейчас. Сейчас она с трепетом взирает на разрастающийся хаос, прижимая к себе самых маленьких из детей, словно надеясь прикрыться ими в случае опасности.

- Салли, — как ни странно, но тихий голос старика Лора прекращает дрязги и споры вокруг. — Как далеко от нас чудовища?

- Они набросились на нас у самого края долины. Преследовали до Пика Голди. Там нам удалось оторваться. У нас есть час, прежде чем они заберутся так высоко. Может чуть больше.

- Как же так вышло? Мы же ничего им не сделали, - сокрушается одна из старух.

- Плазменную сеть они приготовили заранее. Нельзя недооценивать этих существ, — старики согласно кивают, женщины хватаются за головы. — Они убили Маму и остальных, несмотря на то, что те храбро сражались. Мне кажется… Мне кажется они обучены убивать нас.

- Немыслимо.

- Поэтому я считаю, что оставаться здесь нельзя.

Горячий спор готов начаться с новой силой, но Лора одним жестом останавливает всех.

- И что же ты предлагаешь? Выйти на бой? Ты молод и горяч, но здесь в основном старики да женщины. Мы не ровня этим тварям, — и словно в подтверждение своих слов он зашёлся сухим кашлем. — Далеко мы не убежим: для их сетей плоть, камень, сталь - всё одно. Спрятаться не выйдет — они будут рыскать здесь до тех пор, пока не отыщут каждого. Что ты предлагаешь племени?

Не всякий способен выдержать столько пристальных взглядов одновременно. Все они ждут чего-то. Дельного совета, какого-то плана действий. В такие минуты в голове никогда не бывает ни того, ни другого.

Лора с пониманием кивает. Он присаживается у стены, кто-то из женщин начинает суетиться вокруг него. Взгляд старика пуст, он в отчаянии. В отсутствии Мамы Лора была неофициальным главой племени, к нему всегда можно было обратиться, он всегда знал, что нужно делать. Но сейчас от него никакого толку.

Старшие собрались в небольшую кучку и обсуждают, вернее делают вид, что обсуждают, план побега. Глядя на них легко читаешь неуверенность, страх и непонимание. Некоторые сгрудились над Розой, что-то требуя от новоиспечённой Мамы. Михаэль ошарашенно ходит от одной группы к другой, явно не зная, чем занять себя. Алиша просто молча стоит у входа, холодная, как и всегда.

Что же делать? Оставаться здесь — верная смерть. Выйти наружу — та же смерть. В геройстве нет никакого смысла, если никто не узнает о твоём геройстве, а на тот свет память о былых подвигах не заберёшь.

Несколько юнцов всё громче обсуждают возможность выхода наружу, чтобы дать бой чужакам. Слабые попытки вразумить их не приносят никакой пользы. Почему-то Илиф, ещё недавно предлагавший спрятаться, присоединяется к ним, подбадривает их возгласами. Эти глупые мальчишки не понимают, что там такое.

- Остановитесь! — кричит кто-то из стариков. — Вы не ведаете, что творите!

Молодёжь отталкивает его в сторону с воплями и руганью. Эти юнцы всерьёз загорелись решимостью выйти и перебить чудовищ. Некоторые пытаются протестовать, но вяло, безжизненно. Лора вообще никак не реагирует на происходящее. У выхода завязывается потасовка. Но внезапно она обрывается, когда выход перегораживает Алиша. Вряд ли среди присутствующих есть кто-то достаточно глупый, чтобы лезть в драку с ней. Её мрачный, холодный голос, достигает собравшихся словно издалека, будто и не принадлежит живому существу.

- Уходим через тоннели. Детьми мы играли в них. Они выходят с той стороны хребта. Сети там нет.

Немногословная. Воцарилось гнетущее молчание. Все взгляды обращены на Алишу. Та смотрит на Розу. Молодая Мать тяжело поднимается, всё ещё держа одного из малышей. В её глазах всё ещё стоят слёзы, но на вид она полна решимости. Короткий кивок: решено.

- Но это безумие! — кричит кто-то. — Кто, кроме детей пролезет в узкий тоннель?

- Пусть хотя бы дети…

- Да разве они выживут там одни?

К Алише подходит очнувшийся Лора. В его взгляде читаются радость и надежда.

- Что же, пусть это будет первое веление нашей новой Матери. Кто из вас, дети, знает о каких тоннелях идёт речь? Ага, раз, два, три, четыре… Ух, как много вас. Пусть даже выжить смогут лишь дети — мы должны попытаться. Если надо — будем копать. Но разве подобный труд для нас будет в тягость? Однако есть и другая проблема.

Чудовища.

Радостный настрой, появившийся из-за первого более менее дельного предложения, улетучивается, словно его и не было вовсе. Тоннели или нет, нам никогда не успеть выбраться отсюда прежде, чем эти твари доберутся сюда.

- Я пойду, — внезапно голос Михаэля звучит уверенно и грозно. Он аж немного вздрогнул, словно сам не ожидал от себя этих слов. — Я пойду, — говорит он ещё более уверенно.

Юнцы, которые только что готовы были вылететь отсюда и «надавать по самое не балуй треклятым выродкам», все как один замолкают, делают шаг назад и не поднимают голов. Трудно винить их в подобном, ведь одно дело чесать языком, а другое — идти умирать за своё племя.

Желающих, как и положено, было немного. Всего шестеро. Правда среди них оказалось несколько неожиданных имён. Илиф, который хотел спрятать свою шкуру в тёмной пещере; Сэмми — тот ещё балабол и зазнайка, Сандро — довольно тихий и неприметный приятель Илифа. Согласно плану Алиши, которую Лора предпочёл оставить подле Розы, все добровольцы должны были выйти наружу и всеми силами отвлекать чудищ, пока остальное племя будет пытаться выбраться по тоннелям. План, надо заметить, такой себе, но всё же лучше, чем пустая болтовня и нытьё на тему предстоящей гибели.

- Салли, — в голосе Лора слышаться печальные нотки, — береги себя. И остальных береги.

Роза с детьми ушла. Начала какую-то игру перед спуском в тоннели. Её долг как Матери — отправлять смертников в последний путь, но она ещё слишком слаба. Её вряд ли станут винить за это. Остальные молча, даже не глядя в сторону обречённых, уходят следом. Лишь Алиша и Лора остаются до самого конца. Лора по-отечески добр, Алиша как всегда холодна и молчалива.

- Запомните, — это последние слова от доброго старого ворчуна-Лоры, — эти твари — просто монстры, которые пришли убивать нас ни за что. Они не знают пощады и вы не знайте. Деритесь так, словно это в последний раз. Но не увлекайтесь местью за павших, не теряйте самообладание и вернитесь. Вернитесь, заклинаю я вас! Сражайтесь сколько потребуется, но если почувствуете, что сдаёте — возвращайтесь. И да помогут нам Боги…

 

…при встрече надо будет высказать этим треклятым Богам всё, что я о них думаю…

Огонь во мне почти потух. Я опираюсь на древнее дерево, из последних сил цепляющееся корнями за скалу. Оно протестующе скрипит, но выдерживает. Кровь, мне кажется, течёт из раны нескончаемым потоком. Пытаюсь издать рёв ненависти, но из глотки вырываются лишь предсмертные хрипы. Мне недолго осталось, я знаю.

Снова эти крики. Чудовища всё ближе. Мы их недооценивали, всегда недооценивали. Но когда они выросли, расплодились и научились нас убивать стало слишком поздно. Теперь нам нигде нет спасенья. Крики. Нужно уходить. Сколько прошло времени с тех пор, как мы покинули пещеру в надежде дать немного времени оставшимся? Недостаточно. Надо идти, ползти, если придётся, но заставить этих тварей преследовать себя.

Спускаюсь, если моё грузное падение можно назвать спуском, к лесу. Может быть там, среди вековых сосен они потратят драгоценное время. Специально оставляю следы: царапаю стволы деревьев, размазываю кровь по траве и камням, ломаю кусты.

Повсюду мне мерещатся огоньки — это духи предков пришли поглазеть на моё позорное бегство. Нет, не так. Это огонь, что чудовища принесли в руках. Что же, собственного огня мне ещё хватит для драки, но сейчас важно уйти как можно дальше. Огоньки приближаются со всех сторон. Я вновь пытаюсь издать хоть какой-то звук, но горло не подчиняется мне.

Что-то смачно плюхнулось неподалёку. Обломки ветвей полетели во все стороны, поднялось небольшое облако листьев и грязи. Слышу крики чудовищ. Не может быть, чтобы они оказались здесь так быстро. Проходя через заросли вижу его — это Илиф. А вокруг него они. Разрывают его на части, словно он кусок мяса. Сердце замирает, я молюсь, чтобы они не увидели меня, но напрасно. Они видят, смотрят не отрываясь. Это не такие как те, что были в долине. Они немного меньше, не блестят закованные в свои странные пластины, нету перьев на головах. Это всё неважно. Важно то, что у них в руках нету ни острых палок, ни светящихся лучей. Всего лишь падальщики, не более того. Неистовый рёв сам вырывается из груди. Я раскрываю рот так широко, как только могу, и поток пламени отправляет этих визжащих существ навстречу смерти. Я заливаю огнём всю поляну, все деревья поблизости. Пусть бушует — сегодня можно.

Затем я провожу взглядом по телу Илифа. Проклятый дурак. Не послушал меня, попытался улететь. Но сети придумали не просто так. Он изрезан, всё тело истыкано острыми палками, от крыльев остались одни лохмотья, в мёртвых глазах застыл ужас. Ты никогда мне не нравился, но всё же ты был одним из нас.

Я снова рычу, задрав голову так высоко, как только могу. От ненависти, от горя, от собственной слабости. И тогда до меня доносится знакомый звук. Топ-топ-топ. Оно здесь.

Оно едет на четвероногом звере, которые большими стадами носятся внизу в долине. Зверь, как и его чудовищный наездник, облачены в сверкающие защитные пластины из металла, которому не страшен огонь. В руках оно держит длинную острую палку, на которой ещё не запеклась моя кровь, оставшаяся после недавней встречи. Его голову украшает плюмаж из разноцветных перьев и я буквально чувствую взгляд, полный ненависти. Оно пришло добить меня.

В последней отчаянной попытке я пытаюсь изрыгнуть на него поток жидкого огня, но всё, на что я способен, небольшая струйка горящей жижи, которая поджигает траву под моими лапами.

Огонь внутри меня потух. Это конец.

Пусть так, но легко я не сдамся. Я поднимаюсь на задние ноги, расправляю могучие крылья, которым не суждено больше почувствовать ветер. Я рычу. В этот последний рык я вкладываю всю свою боль, страх, отчаяние, ненависть, надежду и сожаления.

Пусть мой огонь погаснет сегодня, но огонь племени будет гореть вечно!

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 1. Оценка: 3,00 из 5)
Загрузка...