Человек короля

Весна обещает быть долгой. Голые деревья, ледяное море и обмёрзшие скалы в середине марта - чем не хорошая примета? Весна...

Дон Пабло стоял у окна своей опочивальни и смотрел на медленно поднимающееся над зелёной морской гладью ленивое мартовское солнце. Мягкий холодный свет ложился на солёную воду, отражаясь длинным серебристым лучом, который тянулся к побережью. Словно Господь Бог протягивал старому дону свою светлую длань - мол, иди ко мне, на небо, уже пора. Пабло, глубоко вдохнув затхлый воздух, отвернулся от окна. Не обижайся, не обессудь, ведь однажды мы встретимся на небесах, и ты всё поймешь. Уходить нельзя - дела удерживают, точнее одно дело, но самое важное из тех, что могут держать пожилого человека среди живых. Пабло собирался спасти свою страну и своего короля из когтистых звериных лап тирана. Сегодня был тот самый день, когда меч Пабло в последний раз обагриться кровью нечестивых, а после можно будет переплавить его, превратив клинок в распятье.

Высокогорное королевство Леон, родина дона Пабло, никогда не знало спокойных дней. Со всех сторон окруженная нечестивыми язычниками, страна год за годом истекала кровью, ранимая вражескими нашествиями и распрями злых стервятников. Королевство - огромный прекрасный монумент, что испокон веков стоит на одной единственной опоре - могучем и властном короле. Но что же делать, когда старый король умирает и на его трон усаживается новый - сущий ребёнок? Вместо верных и храбрых рыцарей с сияющих латах трон маленького короля окружают плачущие вдовы и умирающие старики, едва удерживающие в трясущихся руках ржавые мечи. Что же делать, когда место возле вдовствующей королевы занимает коварный интриган, подлый ядовитый змей, обвивающий подножье трона змеиными кольцами?

"Дон Родриго благородный муж и поможет маленькому Фердинанду стать настоящим мужчиной и сильным королём", - так говорил в беседе с Пабло его старый товарищ дон Энрике. Эх, Энрике. Старость совсем затянула твои глаза мутной пеленой, и ты не видишь ядовитых паров, что выдыхает мерзавец Родриго всякий раз, когда открывает рот. Неужели вы все стали вдруг слепы?!

Хотя и сам Пабло прозрел не сразу - ядовитые миазмы долго застилали и его взгляд. Ровно до того дня, когда Родриго от имени короля принимал посланцев с далёкого запада, присяжных рыцарей молодого императора Людвига. Принц-консорт (так взял за обычай именовать себя Родриго) стоял в одиночестве в тронном зале, обратившись спиной к вошедшим гостям - двум запыленным и усталым рыцарям, один из которых носил лазурный плащ с изображением кречета, а другой черный без гербового знака, но с регалиями императорского гвардейца. Дон Родриго любил разговоры без лишних наблюдателей и в этот раз, вероятно, надеялся, что будет никем не услышан, однако видеть или слышать стоящего наверху на балконе дона Пабло, он не мог. Пабло оказался там не случайно, хоть он и не собирался подслушивать. Узнав о прибытии делегации из Империи, он лишь надеялся увидеть кого-то из старых товарищей, так как в юности он был пажом при дворе императора Вольфганга IX, давно умершего. Нынешний император Людвиг приходился ему внуком.

Однако же, прибывшие рыцари были слишком юны, чтобы быть знакомыми Пабло, и пожилому дону во избежание неловкой ситуации стоило покинуть балкон, но какая-то незримая сила удержала его на месте. Может быть, длань Господня, что указала Пабло верный путь?

- Сир, - сказал лазурный рыцарь, преклонив колено. - Мой император прислал меня просить у вас помощи.

Звук его голоса гулко отражался от сводчатого потолка тронного зала - тот специально был построен так, чтобы глас сидящего на троне короля повергал в трепет всех внемлющих. Голос воина, голос Бога во плоти... Пабло слышал сейчас каждое слово.

Родриго резко развернулся к гостям - еще один его излюбленный прием - и пристально прищурил глаза, вероятно думая, что это придает его взгляду проницательности. Актёр, лицедей из балагана...

- Что ж, - медленно произнёс Родриго, зачем-то трогая пальцами бритый подбородок. - Меня оповестили о назначении вашего визита, господа.

"Еще бы тебя не оповестили, негодяй", - подумал Пабло. "Принц-консорт" держал всех придворных и прислугу в железных рукавицах - все прачки, повара и постельничие доносили ему обо всем услышанном в стенах королевского замка.

- Я думал об этом, - продолжал Родриго, пока коленопреклоненные рыцари с надеждой смотрели на его актерские потуги. - Смею обнадежить вас, что думал долго. Я понимаю всю тяжесть, которая упала на плечи вашего властелина.

- Государство не знало подобной угрозы со времен Полуимператора, - обмолвился рыцарь в лазурном плаще.

- Понимаю, - кивнул Родриго, бросив на него тяжелый взгляд своих серо-стальных глаз. - Но помочь я вам не в силах.

Рыцари переглянулись - на лице черного застыла злость, на лице лазурного - растерянность.

- Но, сир, - с трудом произнес лазурный. - Мы проделали столь долгий путь. Наш государь так надеялся на вашу помощь.

- Если вы опасаетесь мусульман, то напрасно, - горячо воскликнул черный рыцарь. - Император заключил с султаном Мурадом соглашение, по которому тот более не будет угрожать христианским государствам. Благодаря этому мы и смогли добраться сюда по суше!

"Разве можно бросить наших братьев по вере в беде?" - подумал Пабло.

- Я могу разве что походатайствовать за вас перед наёмниками, коих в наших краях весьма много, - продолжил Родриго, заправляя за уши длинные волосы - атрибут короля.

Услышав это, рыцари-послы недоуменно переглянулись, Пабло же чуть не зарычал от ярости. Как так можно?! Есть ли предел твоей подлости, Родриго? "Принц-консорт" с первого дня своего регентства над малолетним королем окружил себя наемническими капитанами, которые, как известно каждому честному человеку, будут похуже любого ростовщика. Немытые островитяне, пришельцы с южных морей в странных одеждах - они стали для Родриго надежными друзьями. Даже личной охраной мерзавцу служили наёмные солдаты. Надежные друзья... Вот только надежность их дружбы зависит от тяжести кошелька человека, желающего обзавестись подобными приятелями, а кошельком дону Родриго служила королевская казна.

И такую помощь Родриго предложил истекающей кровью древней Империи! Ну и мерзость. Видимо, Пабло так сильно разгневался, что прослушал тот момент, когда послы согласились на предложение. Глупцы - неужели вы не видите, кто перед вами!

- Я составлю вам специальное письмо, господа, - говорил внизу "принц-консорт". - С ним вы поедете в порт Марахос и там найдете дона Диабелло. Это тот, кто вам нужен. Две тысячи отборных мечей, может больше.

"Две тысячи подонков, искариотов и преступников". Несомненно, вернувшись с войны, этот дон Диабелло поделится с Родриго грязным золотом, щедро политым кровью и слезами. Дальше Пабло не стал слушать - он развернулся и пошел прочь, не заботясь о том, что Родриго может услышать его шаги. Будь он проклят!

Тогда старый дон и решился прекратить все это одним взмахом меча. Иисус, сын Господа, изгнал ростовщиков от монеты из храма, Пабло же повторит его деяние, изгнав ростовщиков от меча из королевства. Меч потому и похож на распятие, так как создан для изгнания зла из мира. И горе тем, кто превращает его в инструмент наживы, как продажные наемники и толстосумы-епископы.

Утро. Пабло нуждался в исповеди перед тем, как отрубить голову огнедышащему змею, и потому пошел на обедню в замковой церкви. Проповедь священника, светлая песнь добра и надежды, отражалась могучим эхом от округлой крыши прихода. Пабло сидел на скамье среди прочих молящихся и чувствовал, как по коже рук под рукавами колета бегут мурашки - столь сильными казались ему слова песнопений, призванных изгонять зло. Он смотрел по сторонам и видел вдовствующую королеву Лизабеллу, бесцветную от накопленного горя печальную женщину, чьей беспомощностью так вероломно воспользовался Родриго. "Простите меня, моя королева. То, что я сделаю, предназначено только во имя вашего блага". Сам "принц-консорт" тоже присутствовал - он сидел на одной скамье с королевой, по правую руку от неё, как и положено супругу. Многие присутствующие бесшумно шевелили губами, повторяя слова священника, либо молясь про себя и своём. Только Родриго молча смотрел куда-то за спину проповедника, поглаживая тонкими пальцами гладко выбритый подбородок. "Лучше бы ты молился, дон Родриго, если конечно твой змеиный язык имеет возможность произнести слова молитвы, ведь это твой последний день среди людей", - так думал Пабло, с ненавистью глядя на холёную физиономию дьявола.

Старый дон явственно чувствовал, как свет наполняет его душу, придавая ему такие силы, какими он не мог похвастать даже в славные дни молодости.

Настал вечер - час воздаяния Господня, орудием которого станет Пабло с мечом в руках. Старый дон, одевшийся в мягкую стёганую куртку, стоял перед гладкой поверхностью зеркала, так напоминавшего ему увиденную утром морскую гладь. Как жаль, что кирасу невозможно застегнуть на себе самому - пришлось позвать камердинера, невзрачного малого с блестящими глазами и ловкими руками. Тот управился с хитрыми застёжками в миг, глядя на хозяина испуганным и настороженным взглядом.

- Не бойся, друг, - сказал ему Пабло, снимая с колышка перевязь с мечом. - Скоро все это кончится, обещаю.

- А что я? - пожал плечами камердинер, пятясь к дверям. - Я ничего.

Пабло застегнул перевязь на поясе, чувствуя небывалый подъем сил, и направился к покоям Родриго. Бог всё видит и наполняет длани своего верного слуги силами. Человек Бога. Человек короля.

Чтобы попасть в покои королевского супруга, требовалось подняться по лестнице на целых два этажа - раньше Пабло всегда останавливался, чтобы отдышаться и стереть пот со лба, но теперь он миновал лестницу, даже не заметив и следа старческой усталости.

У массивных дверей, за которыми располагались большие покои королевы и её супруга, стояли стражники - двое островитян в кожаных куртках с металлическими бляхами на груди. В руках их - копья. "Разве тебя остановят презренные наймиты?" - спросил Пабло сам у себя, положа правую руку на рукоять меча. Нет.

- Эй, сир, - с певучим акцентом сказал один из наемников, заметив старого дона. - К консорту нельзя, он нынче занят.

Пабло не ответил, пытаясь в сумраке вечернего холла рассмотреть лица продажных мечей. Говоривший был выходцем с Дождливых Островов с оливковой кожей и длинным черным чубом, ниспадавшим на лоб. Второй был бледным и русоволосым с маленькими голубыми глазами - имперец. Чем они отличаются от любых других молодых парней, которые живут, кого-то любят? Сейчас слишком поздно об этом думать.

- Эй, старик, - сказал голубоглазый, настороженный молчанием Пабло. - Ты оглох что ли? Дальше пройти нельзя, ступай, отдохни.

Пора.

- За короля! - выкрикнул дон и, выхватив меч из ножен, пронзил им сердце островитянина. Тот разинул рот с ужасной гримасой на лице и уронил своё копье. Пабло выдернул меч из его тела и наёмник мгновенно умер.

- Тревога! - возопил не сразу пришедший в себя второй стражник и сам бросил на каменный пол своё копье. У него был припасён короткий меч с изогнутым внутрь лезвием.

В покоях Родриго кто-то кричал, но Пабло не терял концентрацию на противнике - тот попытался разрубить плечо дона, но тот легко отразил удар, подставив свой клинок. Наемник наносил удар за ударом - очень уж ловок он оказался, и Пабло медленно отступал. Вот он - момент! Голубоглазый зацепился своим мечом за массивную портьеру у дверей и на миг замешкался, высвобождая оружие. Затрещала ткань, по лестнице за спиной Пабло торопливо стучали десятки сапог, но он не обернулся - торжествующе вскрикнув, он одним ударом отрубил наемнику правую руку, вторым же отправил его в преисподнюю.

Двери покоев распахнулись и Пабло, тяжело дыша, поднял меч, приготовившись к продолжению боя. В дверях стоял Родриго в окружении еще нескольких наемников, а за его спиной маячил... Боже, неужели ты оставил своего воина? За спиной "принца-консорта" Пабло увидел своего камердинера - того самого невзрачного малого с блестящими глазами и ловкими руками. Десятки сапог отбивали зловещую дробь по лестнице за спиной Пабло.

Лицо Родриго было дьявольски спокойным. Он скривил губы в сатанинской усмешке и медленно произнёс:

- Не бойся, друг. Скоро всё это кончится, обещаю.

Дьявол! Дьявол! Хитрый бес!

С лестницы в холл выскочили еще вооруженные люди, у кого-то в руках среди прочего были заряженные арбалеты.

- За короля! - снова возопил Пабло и бросился на приспешника тьмы, воздев клинок, но что-то вдруг ударило его в спину и старый дон упал к ногам Родриго. Консорт носком туфли отодвинул от рук Пабло упавший на пол окровавленный клинок. "Бог оставил меня".

Упавший на бок Пабло чувствовал странный холодок в утробе и с ужасом ощущал, как силы покидают его. Невысокий солдат в паре шагов от него взводил разряженный арбалет, уперев его стремя в пол.

"Дай мне сил выстоять. Не покидай меня, ведь я так близко к цели".

- Что он там бормочет? - спросил кто-то совсем рядом, но Пабло слышал его с трудом, будто на большом отдалении.

- Старый дурак сошел с ума, - сказал Родриго. - Я должен был это сам предвидеть. Хорошо, что верный Эрнан меня предупредил о том, что хрыч что-то задумал.

Эрнан… Это было имя того самого камердинера. Родриго похлопал гнусного предателя по плечу:

- Я благодарен тебе, парень. Ты настоящий человек короля.

Сердце дона Пабло остановилось и он умер.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 2. Оценка: 2,50 из 5)
Загрузка...