Артур, Леди Эми и приключения котлет


 

Парило. В воздухе сгущались влага и жар, а небо темнело. В вышине собирались тучи, сероватой хмарью накрывая лес. Вдалеке прогрохотал гром. Томас ускорил шаг и уже через четверть часа выбрался из-под сени деревьев.

Гладь озера простиралась перед ним, безмятежная, отражающая мягкие, густеющие кипы облаков. Желтые кувшинки звонкими пятнами разбежались по воде; их округлые листья манили мелких, крикливых лягушек. В плотном воздухе звенели насекомые, норовившие залезть под ворот, в рукава, в призывно топорщащиеся уши. Перед дождем мошки озверели, и теперь Томас яростно отмахивался от них, то и дело изо всех сил хлопая себя ладонью по вспотевшей шее.

Юный волшебник пришел на озеро за корневищами лилий. Он пытался убедить Мерлина в том, что он не успеет до дождя, но маг, видимо, не сомневался в быстроте ног Томаса.

Уже по пути юноша решил, что все же не зря пустился в путь – трава это нужна была для отвара от головной боли, а у принца Артура поутру как раз разболелась голова. Мерлин был слишком стар и слишком велик для того, чтобы варить всякие там отвары, а раз Томас был его единственным учеником, эта обязанность ложилась на его плечи. Томас все ждал, когда же его будут по-настоящему учить колдовать, но пока звезды вокруг него сыпались только от затрещин, а все волшебство сводилось к зельям и порошкам.

 

Юноша уже присел на корточки и потянулся за пучком травы, как заметил светлеющую у самой воды одежду. Он вытянул шею – был ком из вроде как платья, рубахи и сапог, а того, кто оставил это, не было. Томас привстал, огляделся, пару раз крикнул «эй, есть кто?». Ответа не было. Он уже вернулся к сбору травы, как вдруг в озере раздался громкий всплеск. Волшебник вскинулся, но успел увидеть только темную макушку, вновь исчезнувшую под водой.

Не мешкая ни секунды, он скинул сапоги и бросился в воду. Пожалуй, быстрее он еще не плавал. Томас нырнул, пытаясь найти того, кто барахтался. Вода была зеленоватой и холодной на глубине; длинные, волнистые водоросли тянулись с илистого дна, колыхались среди солнечных бликов. Он сразу увидел ее – а это была девушка, и рыбкой метнулся к ней; носок соскользнул с его ноги, устремляясь в свободное плавание. Томас подхватил ее подмышки и потянул вверх, барахтая ногами. Он бы покраснел, учитывая ее наготу, но прохладная вода не способствовала этому. Девушка, к счастью, была в сознании, но почему-то, вытаращив глаза и надув щеки, пыталась высвободиться из его рук. Уже на поверхности Томас понял, почему.

Они выпрыгнули на воздух, как пробка из бутылки ,и девушка, слишком резво для только что тонувшей, зарядила ему локтем в живот. Вода смягчила удар, но Томас все равно выплюнул весь воздух, что оставался в легких.

- Ты что делаешь! – сипло выдавил он, стараясь удержаться на воде.

- Ты же в командировке! – воскликнула девушка, вывернувшись из его рук и схватив за мокрый платок.

- Что? – не понял Томас.

- Что? – так же озадаченно переспросила девушка и тут же добавила, -  Я похожа на тонущую, а? Откуда ты вообще взялся?

Темные волосы облепили ее лицо, а глаза яростно сверкали из-под слипшихся прядей. Томас открыл рот, не зная, что и сказать; озерная вода стекала по носу, и вид у него был весьма ошарашенный. Девушка еще пару секунд зло таращилась на юношу, а потом  склонила голову набок и выражение ее лица немного смягчилось.

- Ладно, - сказала она, - я собирала корневища водорослей. А потом вдруг кто-то хватает меня под водой. Я подумала, это какое-нибудь чудовище, разорви его горгулья! Кто ты такой вообще?

- Я Томас.

- Прекрасно. Ну и знакомство, - проворчала девушка, - я – Эми. А теперь плыви к берегу и дай мне одеться. И знаешь, ты мне должен за те корни, что я впустила из руки.

Томас, путаясь в стеблях кувшинок, выбрался на траву.

- Не оборачивайся, - грозно проговорили за его спиной, но теперь в голосе явственно слышался смех.

Зашуршала одежда, а потом волшебнику прилетело в голову что-то мокрое.

- Ты потерял, - как Томас и догадался, это был его носок. Но по ощущениям он был больше похож на дохлую крысу.

 

- Томас, ты нашел корневища?

- А то, - мокрый насквозь Томас протянул Мерлину связку склизких корешков.

- Это корни Нимфея Альба! - возмущенно прочти пропел маг и виртуозно промахнулся, пытаясь отвесить юноше подзатыльник. - А для отвара от головной боли нужны корни Нимфея Кандида!

Томас, отойдя на почтительное расстояние, пробурчал, мол, да кто их вообще отличает, эти Нимфеи - обе белые и растут в озере!

- Их отличают все, кроме болванов, не умеющих читать, - парировал маг и добавил, - и раз ты такой неуч, то сегодня как раз и проверишь, в чем их разница: Нимфею Альба для отвара обрабатывать нужно три часа: проварить в меду, просушить, потом проварить с мятой и чесноком, потом опять просушить и растолочь. И заклинание лечебного эффекта втрое длиннее!

Хлопнув себя по лбу, Мерлин открыл книгу зелий на странице с пометкой "не для дураков!", сделанной им самим давным-давно, ткнул пальцем в рецепт и заклинание и удалился, грозно посмотрев на Томаса: мол, только попробуй не соблюсти рецептуру.

Томасу же этот взгляд был что слону дробина: видел перед собой он только Эми. Ее кудри и прекрасные глаза.

 

Через три часа зелье было готово. При вываривании корневищ отвар приобрел насыщенный бурый цвет и интенсивный запах. Томас немного запаниковал, что принц Артур не станет пить эту вонючую бурду, однако после заклинания запах улетучился, а сам состав стал выглядеть приятнее: оставался таким же мутным, но приобрел розоватый цвет, который напомнил Томасу цвет румянца на щеках Эми. Следовало дать отвару настояться, но Томасу было жизненно необходимо прямо сейчас отправиться в город и найти Эми, потому он мысленно отправил Артура и его головную боль куда подальше, закупорил склянку и со слугой передал его принцу.

 

Я проснулась в своей кровати - как обычно, как должно, и утренний, робкий летний свет заливал комнату. Будильник не звенел - было еще слишком рано, и я потянулась, глядя, как прозрачные, золотисто-розовые лучи гладят мою подушку, подбираясь к подушке Томаса. Сон еще плавал где-то за гранью моего бодрствующего сознания.

 

Томас засопел, прикрыл ладонью глаза, когда луч солнца добрался и до него. Я заворочалась, повернувшись к его лицу и настойчиво глядя, желая тем самым его разбудить. Он приоткрыл один глаз, и прошептал, стараясь не разбудить себя окончательно:

- Эми, судя по твоему воинственному виду, тебе снились битвы. Если ты возьмешь меня в плен и дашь еще доспать, обещаю не сопротивляться.

- Так и быть, - прошептала я самым воинственным голосом и тоже закрыла глаза.

Томасу даже почти удалось заснуть вновь, если бы не кот, который, вспрыгнув на кровать, забормотал ему что-то в ухо.

 

Эта завязка, вероятнее всего, показалась бы вам лиричной или умиротворяющей, но ничего не говорящего о той истории, которую я хочу вам рассказать. Но все дело в том, что это вовсе и не завязка, потому что все началось гораздо позже, а точнее - вечером, когда я, счастливая обладательница целой сковороды котлет, легла спать, предварительно отправив Томаса в командировку.

 

Обняв меня, он прихватил дорожную сумку, и что-то забормотал мне в ухо точно так же, как наш кот. Я хмыкнула в ответ, пообещав не скучать, вести себя самым благоразумным образом и не впускать в дом коллег.

Дело в том, что наша кафедра истории славилась чудаковатостью (а потому, признаюсь, я влилась в коллектив очень легко). Реконструкцией увлекались все и, имея значительный опыт в этом деле, не стеснялись демонстрировать свое увлечение. Конечно, по большей части они были адекватными людьми, не считая того случая, когда Клайв, ассистент - совсем еще молодой и оттого, очевидно, горячий, в пылу спора с Томасом выхватил меч и разломал наш складной столик пополам. Спор, как вы, вероятно, догадываетесь, состоял в обсуждении боевых качеств меча, который оказался хотя и тупым, но очень действенным в плане разрушений. После того, как Томас в научных понятиях связал тупость меча с умственным развитием Клайва, я выставила того за дверь, потому что мечи мечами, и свойства свойствами, но стол я расписывала самолично, а это вам не шуточки.

Итак, день, когда Томас отправился в командировку, а я - читать лекции, не предвещал ничего особенного. Солнце светило, ветер гнал облака по небу, и все это отдавало такой безмятежностью, что хотелось просто купить кофе и гулять городку. Вечером, уже вернувшись с лекций, я нажарила котлет и собиралась посидеть над диссертацией, но лень и горячий душ сделали свое дело - я закрыла ноут, махнула рукой и отправилась спать. Если вам кажется, что я слишком настойчиво упоминала в своем рассказе котлеты, то знайте, что это только потому, что они играют весьма значимую роль в этой истории.

 

Я уснула быстро, и опять, казалось, попала в свой привычный сон, но сегодня он был другим. На востоке грозовело небо, и тяжелые, темные тучи клубились кипами немытой шерсти. Ветер  задувал резко, холодным потоком, близился дождь. Я стояла у озера, оглядывая его в поисках чего-то. Я поняла, что мне был нужно - у середины водоема белели кувшинки, и их круглые зеленые листья покачивались на поверхности воды. Настойчивое ощущение, шедшее изнутри, подсказывало мне, что нужно доплыть до них и достать корни, которые имеют прямо-таки колоссальную пользу.

В воде было прохладно. Корни были скользкими и никак не хотели покидать насиженного места. Я почти уже достала их, как вдруг что-то подхватило меня и вытянуло на поверхность: пришлось возмутиться, начать барахтаться и с опасным видом выпучить глаза. А когда я, мокрая, с водорослями в волосах, вынырнула, передо мной предстал такой же мокрый Томас, выглядящий от этого несколько моложе.

- Ты же в командировке! - удивилась я.

А потом над нами громыхнуло там, что от неожиданности я зажмурилась... и проснулась!

 

Я вскочила в кровати, еще ощущая грозовую свежесть в воздухе, обернулась к окну, не веря своим глазам, а в него барабанил дождь, крупными каплями стекая по стеклу.

И вдруг на моей кухне что-то громыхнуло по-настоящему. Я замерла, пытаясь понять, проснулась ли я окончательно, и словно бы в подтверждение моим подозрениям, на кухне звякнула крышка сковороды с пресловутыми котлетами.

 

Я поднялась, стараясь особенно не шуметь, и схватила первое, что мне попалось под руку - это была, как я помню, ваза. Ваза, вообще-то, была не моя (это, похоже, один из критериев выбора предметов для самозащиты) - она принадлежала хозяйке квартиры, которую мы с Томасом снимали здесь, в Корнуолле, когда я устроилась в местный университет.

Я не люблю ощущать себя беспомощной и беззащитной, а потому лучше я пройдусь с вазой до кухни и буду уверена в том, что это кот гремит посудой, и наутро буду ловить его многозначительные взгляды, повествующие о странных привычках хозяев-лунатиков, чем заявлюсь на кухню просто так и огребу от злобного призрака, который решил подшутить надо мной именно в эту ночь. Других вариантов относительно подозрительных шумов на кухне я не рассматривала.

А потому просто представьте, что я испытала, когда высунулась из-за угла почти так же изящно, как ниндзя, и поняла, что на моей кухне реально был какой-то левый мужик.

Да, друзья, вот именно так и начинается эта история.

Он стоял, склонившись над столом и, будьте уверены, даже со спины было видно, как двигаются его челюсти.

Вероятно, все эти слова звучат не очень зловеще и попросту смешно. А потому я попробую сформулировать точнее: привет, с вами Эми, сейчас три часа ночи и на моей кухне какой-то незнакомый мужик жрет мои котлеты.

Согласна, получилось немного размазано, но именно эту фразу я прокрутила в голове, готовясь напасть на него. Знаю, со спины не нападают и все такое, но во мне всего пять с половиной футов роста, и если вы считаете, что этого достаточно, чтобы хотя бы сказать "эй" перед ударом, то вы слабо представляете, как выглядит незнакомый мужик ночью на вашей кухне.

В общем я, Эмилия Джейс (да-да, запомните это имя и все такое), подкралась к этому котлетному вору и со всего маху опустила на его голову вазу, которую я благоразумно (запомните и этот момент тоже, потому что на этом все мои благоразумные поступки и закончились) прихватила с собой.

Итак, от моего удара мужик странно фыркнул и осел на пол, звякнув о кафель чем-то металлическим. Мне сразу не понравился этот звук, а уж я-то, поверьте, умею составлять первое мнение.

Потому что в зловещем свете полной луны (я не шучу) я разглядела на нем кольчугу, доспехи, герб и все такое.

Как вы помните, у меня достаточно много знакомых-реконструкторов, но все они, насколько я помню, находились в здравом уме.

И никто не полез бы в чужой дом, хотя бы и затем, чтобы стянуть пару-тройку котлет. Получается, это товарищ, в позе морской звезды лежавший на моей кухне, или преступник, или просто сумасшедший (что более вероятно).

Я хотела сразу вызвать полицию, но он вдруг как-то опасно дернул глазом (не то чтобы я его разглядывала, это все зловещий свет) и я поняла, что лучше я его сначала свяжу, чтобы он не убил меня до того, как я успею дозвониться до местных стражей порядка.

Так я и сделала. Схватила рулон скотча и принялась его опутывать им. Сначала я склеила руки в запястьях, потом примотала плечи к телу, а завершающим штрихом моей работы стали связанные ноги. Я бы ему еще и рот скотчем заклеила, будьте уверены, но просто он закончился. Да и это было бы немного неловко, когда пришлось бы отдирать липкую ленту.

Оставив прочно зафиксированного поедателя котлет на месте преступления, я побежала к телефону. Мобильник, что б его, провалился куда-то меж бумаг в папке, и я долго его выуживала. Так долго, что услышала на кухне подозрительный шум и, схватив папку целиком, двинулась туда.

Мне не понравилась картина, которую я застала там. Этот странный мужик очнулся и сейчас пытался перепилить скотч на руках об дверцу микроволновки. Действительно, почему бы и нет?

- А ну, прекрати! - воинственно вякнула я, отложив папку на стол и вооружившись веником.

- Как смеешь ты приказывать мне? - как-то очень царственно поинтересовался чувак, не прекратив, впрочем, своих действий.

- Че?

Не знаю даже, зачем я это сказала и что хотела получить в ответ.

- Что тебе нужно от меня, ведьма? - и правда, каких еще вопросов ждать от спятившего реконструктора?

- На себя посмотри сначала, котлетный вор! - возмущенно парировала я - честно сказать, слово "ведьма" меня немного задело. - Я сейчас вызову полицию, и уж они тебе позадают вопросы.

Тут я весьма элегантно прыгнула вперед (до сих пор горжусь этим пируэтом), захлопнула дверцу микроволновки и тут же ретировалась на безопасное расстояние.

- Не пытайся развязаться, или я вновь оглоушу тебя, - строго сказала я и выудила, наконец, телефон из папки.

- Ты вызвала меня сюда, а теперь угрожаешь? - только сейчас я заметила, что у незнакомца странный акцент. И тут меня настигла, правда с опозданием, мысль - а вдруг это один из наших новеньких, тех, что прибыли к нам на стажировку то ли Франции, то ли еще откуда, и теперь, чтобы влиться в коллектив, проходивших испытание? Конечно, это маловероятно, но, например, Колин в прошлом году в качестве посвящения переодевался бездомным и выпрашивал деньги, а я сама в костюме волшебника должна была гулять по центральной площади и когда ко мне подходили люди, выкрикивать слова на латыни.

В общем, чтобы убедиться в личности странного гостя, я включила свет (ну наконец-то, скажете вы!).

А гость, узрев силу прогресса в действии, вдруг возопил и накрыл голову руками.

 

Этот его вопль показался мне до того странным, что на несколько секунд я перестала соображать.

Я все таращилась на него, пытаясь понять, знаком он мне или нет, и только когда он, наконец, убрал свои растопыренные локти от лица и я поняла (и это меня очень напрягло), что я не знаю его и, более того, не видела его никогда. Он не был одним из наших стажеров, любителей истории и компьютерных игр, и при свете выяснилось, что он был раза в полтора больше любого из них, что само по себе, может быть, и не было плохо, но в данных обстоятельствах очень меня расстраивало. Что я буду делать, если этот псих, пусть и связанный, сейчас очухается и вскочит? Пощекотать его? Рассказать анекдот? Спрятаться под кроватью? Очень хотелось вооружиться, но не было ничего опаснее веника, и в тот момент, когда я решила подороже продать свою жизнь, это воинственное создание прохрипело, пытаясь принять сидячее выражение:

- Что ты сделала?

Типа, зачем я его связала? Или что? Видимо, я несколько отупела от испуга и опять выдала свою коронную фразу:

- Че?

- Как ты заставила день наступить посреди ночи? - он говорил реально испуганным голосом, и я утвердилась во мнении, что ко мне в дом реально влез пациент психушки. И поэтому я отодвинулась еще ближе к двери, чтобы в случае чего выскочить в коридор и бежать куда-нибудь в сторону Польши.

- Я ничего не делала, расслабься, чувак, - я примирительно подняла руки, демонстрируя, что не угрожаю ему (ага, стукнув по голове и связав).

- Тогда почему стало светло? - он чуть-чуть оклемался и этот вопрос, вероятно, должен был источать сарказм.

- Потому что волшебная фея залетела на кухню! - огрызнулась я.

Если бы я ходила на курсы самообороны или еще чего-нибудь подобного, я бы наверняка знала, что с психами, преступниками и террористами лучше не разговаривать много и уж тем более нельзя задевать их чувствительные стороны.

- Так значит ты признаешь, что имеешь отношение к волшебству? - серьезно? Чувак, ты сидишь на полу связанный и задаешь мне именно этот вопрос?

Я почесала в затылке, пытаясь понять, действительно ли он сбежал из дурки или все-таки издевается надо мной? Может быть, это не испытание и он не псих,  и его просто подослал кто-то из моих знакомых (идиотские шутки были у нас в ходу), чтобы приколоться? Если так, будет неловко, если я сдам его в полицию. Как вы уже, наверное, поняли, в три часа ночи логическое мышление - не моя сильная сторона.

- Послушай, кто ты такой? - с этого, пожалуй, стоило начинать.

- Я - Артур Пендрагон, сын Утера Пендрагона, принц Камелота, - сказал он и приосанился. Вот же кретин.

- Я серьезно, кто ты?

- Я - Артур...

Я только застонала и жестом предложила ему заткнуться. Он замолчал, но как-то недобро посмотрел на меня при этом.

Я присела на стул примерно в метре от него:

- Давай так. Ты скажешь мне, кто ты и кто из моих кретинов-друзей тебя подослал, и  я развяжу тебя и не буду звонить в полицию. Три часа ночи! Я хочу спать.

- Я не лгал тебе. И меня никто не подсылал.

- Значит, ты забрался ко мне в дом по своей инициативе? То есть ты правда вор? Ну хорошо...

- Я не вор! - рявкнул он и я плюхнулась обратно на стул. Впрочем, замешательство мое долгим никогда не бывало.

- Значит, ты псих! И тогда я вызову не полицию, а дурку.

Этот ночной разговор порядком утомлял. Мой мозг и пижамка с динозавриками взывали к тому, чтобы я позвонила куда надо, выпроводила этого типа и легла спать.

А этот тип сидел на полу с упрямым и обиженным видом и явно не разделял моих стремлений.

С минуту мы молчали. Вероятно, сказывался тот факт, что не только я никогда не бывала в подобных ситуациях. Потом он собрался с мыслями и спросил:

- Как ты вызвала меня сюда? Ты оглушила меня и пленила, но не говоришь, что тебе от меня надо.

- Занятно себя ведешь. Может, ты писатель, разыгрываешь всякие истории, а потом записываешь их? Или... О Боже! Может, ты состоишь в какой-то секте, они тебе пишут задание на бумажке, а ты их выполняешь? Например, "залезть в чужой дом, съесть пару котлет?". М?

Чувак слушал меня со страдальческим лицом, а когда я закончила, возвел глаза к небу, словно не он, а я была сумасшедшей, сидевшей на чужой кухне в путах из скотча.

- А ну не закатывай глаза! - возмутилась я, - сейчас это моя привилегия! Говори, кто ты такой!

- Я - Артур...

 

В перепалке прошло еще полчаса. Котлетный вор упрямо твердил, что он - Артур как-его-там, явился из самого Камелота (чтобы съесть мои котлеты) по воле злой волшебницы, то есть меня. Каждые примерно семь минут он неистово требовал вернуть его назад, я также неистово отбрыкивалась, но чем дальше время близилось к утру, тем менее яростно мы спорили.

Но даже такой любитель спорить, как я, может утомиться однообразностью аргументов. Поэтому когда предполагаемый преступник в который раз заявил, что я колдовством вызвала его сюда, а потом вдруг превратила ночь в день, а хватила рукой по столу и рявкнула:

- Да не ведьма я!

Чувак даже вздрогнул от неожиданности. А я немного устыдилась. Но не того, что вдруг потеряла терпение, а того, что выбрала такой странный аргумент. Он ведь просто играет роль или, еще хуже, настоящий псих, а я сижу тут с ним ночью на моей кухне и переругиваюсь вместо того, чтобы вызвать полицию.

Вероятно, что все дело было в моем полусонном состоянии, а также в общем количестве чудаковатостей, к которым я привыкла, и потому когда этот неугомонный чувак вновь сообщил мне свое полное имя и титул, я лениво вякнула:

- Тогда докажи, что ты Артур.

- Хорошо. Я родился...

- Нет, так не пойдет. Я и сама могу сейчас поискать в интернете, когда ты родился и что такого сделал, и всем подряд это рассказывать. Это ничего не докажет. Мне нужны серьезные доказательства! Дай-ка соображу.

Сейчас, по прошествии много времени, я думаю, что в тот момент подсознательно мне действительно захотелось поверить в возможность чуда, удивительного, странного события.

И я стала думать. Чем человек из прошлого (когда там правил король Артур, если он существовал?) может отличаться от современного? Одеждой? Конечно, чувак на моей кухне был одет отнюдь не по последней моде, но многие опытные реконструкторы шили свою "древнюю" одежду так, что ее было не отличить от взаправдашней старинной (на мой непритязательный вкус).

Может быть запахом? Чем пахнут принцы, родившиеся в пятом веке?

И я встала, полная решимости:

- Я сейчас подойду к тебе, и если ты попытаешься дернуться, я вмажу по твоей голове... вот этой бутылкой (я взяла из холодильника холодненькую бутылочку пива и, как вы понимаете, мне было бы жаль ее уничтожить. Поэтому мне вдвойне не хотелось бы, чтобы этот чувак двинул хоть глазом).

- Что ты хочешь сделать? - подозрительно спросил все-еще-незнакомец.

- Э... я собираюсь тебя понюхать, - О Боже, что за идиотка!

- Зачем?

- Ты же хочешь доказать мне, что ты типа Артур... как?

- Артур Пендрагон, - обреченно ответили мне.

- Ну вот. И не задавай тупых вопросов, - и мысленно добавила: "я и так осознаю глубину своего идиотизма".

Короче говоря, я склонилась над макушкой этого придурка и понюхала его волосы. Они выглядели довольно чистыми и пахли... ну, как волосы. Ничего особенного.

Из-под кольчуги, холодной на ощупь, торчал рукав куртки? Рубашки? Не знаю, что это за ерунда, честно. Так вот, оно выглядело так, словно было выткано в домашних условиях - было довольно жестким, со всякими мелкими узелками и разной плотностью ниток. Во всяком случае, мне так показалось. Чем пах рукав, я не знаю, наверное, тоже просто рукавом. В целом весь чувак пах  (враньем) довольно приятно, не считая отдаленного запаха пота. Запах котлет я причисляю к приятным, если вам интересно.

- Ну что? - поинтересовался обнюханный мной чувак. После этого мне уже было сложно называть его незнакомцем.

- Мне это ничего не дало, если честно. Я поняла только, что от тебя не пахнет никакими духами.

- Ну, я ведь не леди, в конце-то концов, - взмахнул связанными руками тот и я с перепугу плюхнулась на задницу.

- Это, полегче тут, - пристыженно сказала я, поднимаясь.

 

- Ты проварил корни два раза? - подозрительно спросил Мерлин, оглядев Томаса с ног до головы.

- Да, учитель.

- И просушил на сковороде?

- Да, учитель.                     

- И прочитал заклинание, не запинаясь?

- Да, учитель.

- Сосредоточившись на эффекте? Не допуская посторонних мыслей?

- Да-а, - тут Томас покраснел, запнулся и почувствовал, что его ждут очень, нет ОЧЕНЬ большие проблемы. - Вы ведь не говорили об этом! - попытался защититься он.

- Я всегда говорю об этом, Томас! - схватился за голову Мерлин, даже не пытаясь дать неразумному ученику оплеуху. - Ведь заклинание творится силой разума! Не только словами, Томас! Именно поэтому так сложно научиться настоящему волшебству!

Мерлин присел за стол, сунул нос в котелок, который еще не успел (вполне ожидаемо) отмыть Томас. Розовая субстанция пахла специфически - очень приятно, но совсем не растительными ингредиентами.

- Ты думал о девушке?

- Мм...

- Томас!

- Да, учитель...

- Дальше, Томас, о чем еще?

- Хотел доделать побыстрее и отправиться к ней...

Мерлин еще раз принюхался.

- Нимфея Альба... - задумчиво проговорил он, - плюс зверобой... помешивать серебряной ложкой... Добавить эффекта юношеской влюбленностью... А не посылал ли ты мысленно нашего принца куда подальше?

Томас поднял на мага глаза, теперь полные настоящего ужаса.

- А если да? - просипел он. В горле пересохло.

- Поздравляю, - пробормотал Мерлин, - сегодня ты смог по-настоящему поколдовать. Ты сварил для Артура зелье перемещения во времени! Болван, - почти с восхищением добавил он.

 

Я сидела на табурете, задумчиво подперев подбородок кулаком и поигрывая тапком. Никаких гениальных идей в мою голову не приходило, а чувак в доспехах постукивал пальцами связанных рук по колену и смотрел на носки сапог. Сапоги, конечно, выглядели совсем не современно, но обычно реконструкторы того и добиваются, верно?

- Послушай, как тебя зовут? – вдруг спросил он.

- Спанч Боб, - заявила я и зачем-то дернула ногой. Тапок описал широкую дугу и упал рядом с этим… ну да, парнем. Точно, так и буду его называть.

- Это твое настоящее имя? – поднял он брови. – Оно довольно странное.

- Ты ведь не называешь свое, - заметила я. – Тогда и мое ты не узнаешь.

- Мое имя – Артур, - повторил парень в который раз. Серьезно, если он скажет это еще раз пять, я перестану понимать смысл фразы, - я говорю правду. Признаюсь честно, сейчас и я немного обескуражен, - и на этих словах у него перекосило лицо. Можно подумать, он был обескуражен в первый раз!

- Да чем ты обескуражен? Что пробрался ко мне в дом, съел пару котлет, а теперь сидишь тут, протираешь задницей пол и дуришь мне голову? Да я почти поддалась тебе, почти поверила в твои россказни! Знаешь что? Ты мне надоел. Завтра вовсе не воскресенье, так что мне рано вставать. И сейчас я развяжу тебя, открою дверь, и ты уйдешь. Я даже полицию звать не буду, если ты свалишь и дашь мне, наконец, выспаться.

- Мне некуда идти, - пробубнил он. Вид у него был наиупрямейший.

- Да ты еще и бездомный! Боже, да что это! Тебе что, котлет в дорогу дать?

- Просто скажи, как я оказался в этом странном месте и отпусти меня – это все, что мне нужно.

- Заново начал, - простонала я и схватилась за голову. – Все, давай лучше расстанемся по-хорошему. Пока у меня крыша не подвинулась.

Я взяла маникюрные ножницы из вазочки с карамельками (как и все адекватные люди, нормальные ножницы мы с Томасом вечно теряли) и принялась кромсать скотч, которыми я смотала его ноги.

- Только без глупостей, - грозно вякнула я перед этим.

Парень кивнул и терпеливо молчал, пока я мучила липкую ленту, то и дело тыкая ножницами ему в ногу.

- Какая же я старательная. Зачем столько слоев! – взвыла я, когда начала перепиливать скотч на руках, - быстрее только зубами! Зубами… Постой-ка.

Я остановила и уставилась на гостя.

- Улыбнись-ка.

- Что?

- Улыбнись, говорю. Нет, нормально, типа ты счастлив меня видеть.

Он растянул рот в кривоватой улыбке, явно не понимая, чего мне опять надо. У него были обычные зубы – не самые белые, конечно, но тоже неплохие. Некоторые росли кривовато, но в глаза не бросались. Такие дефекты не все редактируют у стоматолога, они не особенно портят вид. Правда, один зуб у него был отколот.

Меня потрясла идея. Ладно, признаюсь, я где-то об этом читала, но ведь я собиралась ее применить.  Да что там применить, я просто практически оприходовала эту идею!

- Сиди здесь. Подожди минуту, - сказала я, заметив, как он зашевелил освобожденными ногами. - И грязь тут особо не разбрасывай от своих сапог.

Я побежала за фонариком. Он нашелся в комоде с инструментами в коробке из-под карточек с покемонами (и это логично, согласитесь). Назад я летела на всех парах, так что, естественно, поскользнулась на плитке и рухнула на колени.

- Заткнись, - тут же сказала я, потому что парень, до сих пор удивительно смирно сидевший на полу (до сих пор ума не приложу, почему), уже набрал воздуха, чтобы что-то сказать.

Я забыла, что он типа боится разных приборов и без предупреждения включила фонарик. Чувак дернулся, как от шокера и уставился на меня круглыми глазами.

- Это ведьмина свеча?

- Че? - мне уже начинало казаться, что это самый частый звук, который я произношу. - Это фонарик. Свеча ээ.. в сосуде. Не бойся. И… тебе придется открыть рот.

- Зачем это?

- Ты же хотел меня убедить в своей исключительности? Будем считать, что я тронулась умом и решила еще раз дать убедить себя. Я только посмотрю твои зубы.

- Ты лекарь?

- Точно, считай, что так и есть. Давай уже. Мне не терпится выставить тебя отсюда.  Я просто докажу себе, что ты врешь, и успокоюсь.

- Я е йу, - сказал он с открытым ртом и, полагаю, имел в виду, что не лжет.

И я стала светить ему в рот фонариком, чувствуя себя той птичкой, что залезла в пасть крокодилу, чтобы почистить ему зубы. За время осмотра я успела понять, что стоматологом быть не хотела бы. А еще я заметила – и это открытие было гораздо более впечатляющим – что на его зубах не было ни единой пломбы. Понимаете? Ни одной даже самой маленькой пломбочки, нигде!

Я похлопала его по щеке и выключила фонарик. Парень захлопнул рот с каким-то возмущенным звуком, типа «эй!», но мне было не до того.

Меня потрясла эта догадка - кажется, я села на пол и ошалело пялилась на парня, пока он не позвал меня. То есть, пока он раза три не назвал меня "Спанч Боб", я не слышала, что за звуки производят его двигающиеся губы. Ребята, Спанч Боб!

- Ладно, не называя меня так. Мое имя - Эми, - в конце концов, пробубнила я.

- Твое настоящее имя?

- Да. Но ты особенно ни на что не рассчитывай.

По всей вероятности, мне все же придется называть его Артуром - я начинала верить во всю эту непостижимую историю.

Знаю, что это выглядело немного сомнительно, да и есть на свете люди, которые, дожив до такого возраста, не бывали у стоматологов.

Но, по-моему, я больше верю в древнего рыцаря, чем в такого счастливчика.

 

Мы переместились к столу, усевшись на противоположных концах, а между нами находилась пустая сковорода, в которой еще недавно лежали котлеты. Я грустно посмотрела на нее и обличающе - на Артура, и только после этого проговорила:

- Значит, принц Артур? - и прищурилась (отчасти - для того, чтобы выглядеть подозрительно-обличающей, но по большей части - оттого, что у меня слипались глаза).

- Да, - кивнул он. - А ты - леди Эми?

- Я предпочитаю, чтобы меня называли просто Эми, - с самым степенным видом произнесла я и потом порадовалась тому, что мне хватило ума не ляпнуть что-то вроде "ну, я не леди".

- Я рад, что мы смогли разрешить наши разногласия, - он нацепил на свое лицо самую королевскую мину и продолжил, - и, я полагаю, ты сможешь помочь мне вернуться в Камелот?

- Каким же образом? - устало поинтересовалась я, потому что мне самой было интересно, как же отсюда он собирается попасть в Камелот. И, при случае, мне было бы также интересно узнать, что нужно было натворить в Камелоте, чтобы свалиться сюда.

- Мне нужен конь и еда.

- Где, ты думаешь, ты находишься?

- У тебя странное жилище. Мне всегда казалось, что так живут на юге, у моря. Ведь здесь все можно преобразовать магией, так?

- Артур, - я сделала над собой усилие и во второй раз назвала его по имени, - здесь нет магии. Мы очень далеко от Камелота, это двадцать первый век. Если ты тот, за кого себя выдаешь, то тебя перебросило вперед веков через пятнадцать.

- Это невозможно! - воскликнул он и вскочил. К сожалению, над его табуретом как раз находился навесной шкаф, в который Артур и впечатался макушкой. Со всех сил, я полагаю, потому что на стул он осел с выражением лица, потерявшим всякую осмысленность.

- Отлично, - буркнула я и уронила голову на руки, - теперь будущий король Камелота станет дурачком.

 

Я никогда не была специалистом по оказанию первой медицинской помощи, так что не очень хорошо представляла, что мне нужно сделать. Единственной разумной мыслью было поискать что-нибудь холодное, приложить к голове Артура и надеяться, что он все-таки не убил себя о шкаф со специями.

В холодильнике нашлась замороженная курица. Ее-то я и приложила к макушке принца, размышляя о том, зачем ему участвовать в сражениях, если он с легкостью может травмировать себя сам. Еще я думала о том, как он отнесется к тому, что я приложила к его венценосной голове куриную жопу.

Отдаленно в голове бился вопрос о том, когда это я стала такой заботливой - я без зазрения совести оставляла друзей дрыхнуть лицом в салатах, хохотала, как идиотка, когда мой парень сломал руку, однажды даже тайком побрила соседкиного пуделя за то, что он нагадил на мой коврик у двери.

А сейчас практически у меня на руках лежал парень, до которого мне, теоретически, не было никакого дела, но я баюкала его голову в ладонях и тайком рассматривала его лицо.

Нет, ребята, если вы подумали, что я воспылала к нему нежной девичьей любовью за то, что он оказался на моей кухне в рыцарском одеянии и мужественно сожрал котлеты, то вы ошиблись.

Дело не в этом. Просто его появление позволило заглянуть за границу объяснимого совершенно беспечно, просто поверить в чудо.

Но я поняла это не сразу, конечно, а сейчас я просто держала курицу у его макушки и рассматривала его светлые ресницы и брови, облупившийся от солнца нос, обветренные губы. Рот у него был приоткрыт и выглядел Артур при этом на редкость придурковато. Я говорю "придурковато", но знайте - романтичная девица сказала бы, что он выглядел мило и беззащитно. Но на мне была суровая пижамка с динозаврами и не менее суровые мохнатые тапки, так что, думаю, вы понимаете, что такая ванильная фраза не могла слететь с моих уст.

На самом-то деле я не была таким безответственным и безжалостным человеком, которым хотела казаться. Когда действительность стала обрисовываться вокруг материализовавшегося у меня на кухне принца, первым тревожным звоночком в моей голове было чувство ответственности. Признаюсь, в тот момент, когда он практически лежал у меня на руках, весь такой бессознательный, отдаленно мне хотелось вытащить его за дверь, раскрутить вокруг своей оси, чтобы он забыл, где моя дверь, и отпустить восвояси - лишь бы не отвечать за него.

Но потом он захлопал этими своими щенячьими глазами и я поняла, что не могу устоять перед ним. Ха, купились! Шутка! Я просто поняла, что гуманные чувства во мне сильнее желания завалиться спать и что, как бы мне ни хотелось, я не могла бросить его на произвол судьбы, хоть он и мог за себя постоять (хоть и проиграл в схватке со шкафом).

Взгляд Артура щенячьим был не долго. Наконец, он сфокусировался, закрыл рот, помолчал, а потом сказал:

- Это правда? - ему было неловко.

- Да, ты все еще в моей кухне, хотя уже немного потрепанный, но за окном по-прежнему 21 век.

Он машинально повернулся к окну. За веселыми занавесками уже занималось утро. В предрассветной дымке город казался немного ирреальным, и в такой час как никогда легко было поверить в сказку. Если бы сейчас на крышу соседнего дома сел дракон, а потом закинул бы чешуйчатую ногу на ногу и закурил трубку, я бы нисколечко не удивилась.

Внизу хлопнула дверь - это соседка, миссис Эббот, отправились на прогулку со своим пуделем. Собаку звали Дон Жуан. Не знаю, что в нем было такого донжуанистого, но улицу он метил лихо. Как и большие цветочные горшки, которые стояли на первом этаже. Она его, конечно, порицала за это, укоризненно восклицая "Дон Жуан, какое непотребство!", но псу было все равно. Зато после этого вскрика соседи знали, что пальмы сегодня можно не поливать.

Вид из окна был не самый интересный - проезжая часть, тротуар, сероватый дом напротив, в стеклах которого отражалось розовеющее небо, но Артур застыл надолго. Он сидел, напряженно изогнув шею, а потом подошел к окну и, припав к нему лбом, неотрывно глядел на соседний дом. В одном из окон зажегся свет, проник в щель между плотными шторами.

Артур завороженно гладил пальцами стекло и вглядывался, вглядывался, вглядывался в улицу.

А я смотрела на него и все больше верила в то, что он говорил правду. Я, ребята, весьма болтлива и, наверное, именно поэтому редко верю на слово.

И потому убедили меня вовсе не слова. Я вдруг просто поверила. Может быть, мне это потом аукнется. Что ж, находить приключения на свою задницу я умею наверняка.

Несколько минут я заторможенно наблюдала, как Артур всматривается в утренний полумрак, как возит носом по окну, как дышит на стекло и водит пальцами по поверхности, а потом выключила свет, чтобы он не казался снаружи рыбкой в аквариуме, и Артур вздрогнул, вопросительно повернулся ко мне.

- Светает, - просто сказала я, - вы же тушите свечи, когда наступает утро.

- Да, - кивнул он и поднял глаза к лампе - разглядел, где еще оранжево светилась проволочка, заулыбался, как будто что-то понимал, - магический шар, да?

- Вообще-то нет, но если тебе так хочется, - протянула я, вставая. - Что ж, дружище, я приняла решение - я прощаю тебе нападение на мои котлеты и официально признаю тебя моим... ээ... подопечным.

- Что это значит? - осторожно поинтересовался принц.

- Типа, хочешь знать, что написано в контракте мелкими буковками? Это значит, что я не вышвырну тебя на улицу и, возможно, поделюсь вон теми печеньками. У меня как раз сегодня выдалось немного свободного времени, чтобы помочь тебе вернуться в Камелот, - О Боже, что я несу!

Тут Артур склонился в каком-то замысловатом поклоне и я замолкла, пытаясь осмыслить, на что именно подписалась.

- Я благодарю тебя, Эми из...

- О, зови меня просто Супервумэн или Супер-Эми, - заявила я.

- Я благодарю тебя, Супервумен Эми, - все так же напыщенно произнес Артур. Зря я придумала себе такое прозвище, звучит идиотски. Даже "Спанч Боб" звучало лучше.

- И... за что? - осторожно поинтересовалась я, почти рисуя ножкой перед собой.

- За то, что согласилась приютить меня и помочь вернуться, - тут он запнулся, видимо, еще не до конца переварил ситуацию, - в свое время.

- Ну, не стоит благодарностей! - излишне оптимистично сказала я и добавила, желая обезопасить чувство собственного достоинства на будущее, - но если ты обманываешь меня и окажется, что ты действительно спятивший реконструктор, обещаю, тебе не поздоровится. Это будет больно и унизительно.

Артур счел необходимым промолчать.

 

- У Эми Артура нет! - запыхавшись, воскликнул Томас.

- Разумеется, нет, - как совсем уж неразумному ответил Мерлин, - ты принес ее волос?

- Принес,  - пробормотал юный волшебник, потирая затылок.

- И поделом тебе, - не оборачиваясь, отреагировал Мерлин. - Эми твоя не промах, как я посмотрю.

- Уж теперь точно не моя, - пробурчал Томас. - Сказала, что я идиот, когда я выдернул у нее волосок из косы.

- Тут она права, - парировал маг, - мог бы просто попросить.

Озадаченный Томас плюхнулся на стул, больше не вступая с наставником в перепалку, и жадными глазами глядя, как тот что-то помешивает во все еще немытом после розового зелья котелке.

- Артур отправился к Эми, - не вытерпев долгого молчания, начал Мерлин, - все мы живем в разных временах. Мы не можем встретить сами себя, но всегда должны помнить, что в какой-то мере мы продолжаемся всегда. Этот волосок приведет нас к той Эми, что живет очень-очень далеко.

 

- И часто ты ходишь в таком наряде? - поинтересовалась я, окидывая взглядом фигуру Артура.

- Всегда, - ответил он.

- И спишь в кольчуге? - я вытянула шею.

- Никто не спит в кольчуге, Эми. То есть, во дворце.

Я подперла подбородок кулаком. На нем было столько всякого железа! Кольчуга - почти до колен. Да я даже платья такой длины не ношу! Плюс эти фиговины на плечах и на груди. Наверное, на солнце чувствуешь себя, как курица в фольге.

- А меч твой где? Разве у тебя не должно быть меча?

- Мой меч, полагаю, остался в Камелоте.

- Ну, одной проблемой меньше! Не хотелось бы, чтобы ты отрезал мне голову во сне и что-то вроде этого.

Артур явно не привык к подобным шуткам, поэтому сначала уставился на меня без улыбки. Минуты где-то через три до него дошло и он, приподняв брови, уточнил:

- Ты же пошутила?

 

- Пойдем, - я поманила его рукой, как послушного щенка, направляясь из кухни.

Он зазвенел и забренчал следом.

- Снимай сапоги, - мы пришли в прихожую и я остановилась с видом «э-э-э, нет, приятель». Принц снял сапоги, я перестала дышать носом и начала дышать ртом, и мы направились дальше.

Я покопалась в шкафу и вынула на белый свет футболку с надписью «Девочки рулят» (ума не приложу, почему мой парень отказывается ее носить?), толстовку с Дартом Вейдером и джинсы. Потом подумала, и достала трусы. Эти меня всегда раздражали, а Томас даже не заметит, если у него пропадут одни. Носки тоже пришлось одолжить. Хотя слово «одолжить» вряд ли можно было бы здесь применить – они ведь сейчас же падут смертью храбрых!

- А теперь одевайся. Лучше бы тебе помыться, конечно, но ты ведь умрешь от страха, если увидишь душ! Хотя – стоп. Сейчас ты снимаешь всю эту хрень, надеваешь футболку и трусы, а затем я закрываю глаза, и ты идешь мыть свои царственные конечности, иначе меня сейчас с ног свалит запах этих диких роз.

Наконец, я замолчала и ждала, пока жесткий диск Артура примет информацию. Наконец, обработка закончилась, и он изрек:

- А что такое фту-болка? И трусцы?

- Вот – фут-болка, вот – тру-сы. Понял что куда надевать?

Принц молчал пару секунд, потом сказал «Да».

Я вздохнула с облегчением и пошла набирать в тазик воды. Душ и кран я ему сейчас показывать не буду, а то пока Артур закончит обсуждать волшебный фонтан, я кони двину от голода, разозлюсь и набью ему мочалкой татуировку на лице.

- Я готов, - послышалось из комнаты.

- Иди на мой голос, - возвестила я, закрывая ладонью глаза. А то вдруг сойду с ума от его царственного великолепия в трусах.

- Я пришел, - раздалось рядом, я раздвинула пальцы и сфокусировалась на лице Артура, - иди в эту маленькую комнату, там есть тазик, мыло и полотенце. Сможешь не травмировать себя и не сломать ванную? Вперед. Нет, не отвечай, это риторический вопрос.

Он зашел. Послышался плеск, а затем – отчетливый звук плевка.

- Несмотря на то, что мыло пахнет земляникой, его нельзя есть, - наставительно сказала я, обращаясь к двери, а потом пошла одеваться сама.

 

Артур вышел из ванной обновленным. Однако, похоже что его система слегка устарела для того, чтобы до конца принять обновление, и потому на его лице отражался прямо-таки экзистенциальный кризис. Конечно, дружок, вещи совсем не такие, какими кажутся на первый взгляд.

Пока принц мысленно плавал где-то между понятиями "земляника" и "нельзя есть", я нашла таблеточки на случай внезапной реакции на царственного желудка на мыло, убрала их в карман и настойчиво отправила принца одеваться.

Однако, принц, стоящий посреди моей гостиной в трусах и футболке с надписью «Девочки рулят», вдруг отказался. Он приосанился и выдал:

- Леди Эми, я только сейчас понял тебя, - во взгляде его вновь мелькнула безуминка и я помялась с ноги на ногу, но решила больше не отступать назад (я же не трусиха вообще-то!), - ты сказала мне, что я в далеком будущем. Здесь мне все непривычно, и я с трудом постигаю этот мир, - на середине фразы, осознав, что мне предстоит выслушать длинную речь, я присела на пуфик, стараясь сохранить крайне заинтересованное выражение лица, - мне трудно усвоить ваши порядки, но чтобы продержаться здесь и не быть раскрытым, я должен стать похож на жителей этой…местности.

Я мысленно зааплодировала и была горда, что за такой короткий период смогла адаптировать Артура к реалиям современности. Оказалось, я рано радовалась. Потому что речь принца еще не была закончена – оказалось, он еще не высказал свой главный вывод.

- Итак, я принимаю всю ответственность и буду выглядеть как все! – здесь, наконец, по тону Артура (явно возвещавшем о важном государственном решении), я поняла, что речь подходит к концу, - пойдем, леди Эми! Я готов идти вот так.

И Артур походкой бравого воина, в трусах, футболке и носках направился к двери.

- Куда в трусах! – как львица взревела я, и походка принца чуток сбавила градус уверенности.

- Я ведь оделся как надо, - недоумение на лице Артура было достойно полотен великих художников. – Я ведь оделся как ты! – и обиженное непонимание в его голосе граничило с отчаянием.

- А х ты ж сраный принц, - прошептала я, завершая свой истерический хохот фейспалмом.

Я нарядилась в джинсовые шорты и футболку, а Артур соотнес свой наряд и мой, и решил, что мои шорты – это трусы!

- У вас там лекарь какой-нибудь есть? – поинтересовалась я.

- Ну да, - Артур опять не понимал, к чему я веду, и, похоже, окончательно утратил связь с реальностью, - наш придворный лекарь - мастер своего дела.

- Ты когда вернешься домой, запишись к нему на прием, или как это у вас делается. Он тебе психику проверит. А то вдруг ты тут у нас с катушек съедешь.

На этой фразе, осознав, что быстрее я сама переодену штаны, чем объясню Артуру, что шорты – это не трусы, я отправилась в комнату искать свои брюки с нарисованными на них супергероями.

 

Путь до мистера Эллиота прошел в попытках сохранить жизнь принца Камелота: он то бросался под велосипеды, то лез на дорогу, то чуть не застрял головой в закрывающихся дверях автобуса. Когда за двадцать минут пути его не засосало обратно в пятый век, я почувствовала легкий приступ отчаяния. Но сдаваться было рано: я была уверена, что если кто и разбирается в таких штуках, то это мой научный руководитель мистер Эллиот - он был единственным человеком, знавшим что-то о магии, кроме слов "абра кадабра".

Мистеру Эллиоту было под восемьдесят. Он любил полосатые жилеты, карманные часы на цепочке и коллекционировал галстуки-бабочки. Многие считали мистера Эллиота весьма чудаковатым стариком и, может быть, были недалеки от истины. Но кто из нас не без причуд?

 

Итак, было десять минут девятого, и мы стояли на крыльце возле двери моего научного руководителя. Я очень некстати вспомнила, что так и не отправила ему  обещанную часть диссертации, а Томас уже звонил в дверь. Артур в это время яростно чесался - будущий король Камелота все еще не мог привыкнуть к джинсам. Пишу это здесь, потому что не успела тогда сделать ему замечание: я все видела! Подумать только, раньше я считала, что принцев лет в восемь начинали учить не чесаться, даже если очень хочется. Особенно с таким выражением лица.

 

- Томас, помешай еще три раза, - командовал Мерлин. - И читай заклинание. Не забывай думать об Артуре. Нам понадобится его волос для возвращения.

 

Когда открылась дверь, я инстинктивно зажмурилась. Однако стояла тишина: мистер Эллиот не собирался возмущаться по поводу недописанного диссера. Вместо этого Артур (в который раз) заорал до безобразия счастливым голосом:

- Мерлин!

Я покосилась на него укоризненно. А мистер Эллиот, одетый в какой-то мятый плащ, вдруг ответил:

- Наконец-то нашелся! - протянул руку и выдрал у Артура целый клок волос!

Вот это было как минимум непедагогично! Я хотела возмутиться, но дверь перед моим носом захлопнулась. А потом произошло сразу несколько странных событий: сгустились тучи, закудлатились серыми боками. Громыхнуло на востоке, и первые капли упали на землю - как в моем сне. Запахло свежестью, влагой, и мокрой, пряной травой. Я повернулась к Артуру, а его образ стал как-то выцветать, растворяясь и отдаляясь. Мне почудилось, как кто-то радостно завопил: “Получилось!”, и Артур, по обыкновению улыбнувшись слегка придурковато, вдруг помахал мне рукой и прокричал:

- Леди Эми-Спанч Боб! У тебя получилось!

 

А потом я вскочила в своей кровати. За окном было темно, и в стекла барабанил летний дождь. Я чувствовала разочарование: слишком уж удивительным был сон. Стоило налить себе чаю и немного взбодриться. Я поплелась на кухню, не включая света в коридоре и, разумеется, запнулась обо что-то! Высказывая вслух все, что я думаю о собственной аккуратности и способности к расстановке предметов, включила свет. Прямо у дверей лежала, посверкивая в свете ламп, кольчуга принца Артура из пятого века, которую он забыл на моей кухне.