Хрю хрюхрю хрю. Виктор Цой хрю. Хрю хрю хрюхрю, хрю хрю хрю.   Рустам Куцунов «Хрю»

В финале Сильфи выживет...

Сегодняшний день должен был стать особенным. Самым-самым особенным, а как иначе? Каждый раз, когда Сильви думал об этом – его сердце замирало в трепете и благоговении.

Золотые пучки дружелюбного солнца освещали его небольшую, но несказанно уютную комнату. Скользили по столу, сплошь заваленному кипами черновиков, падали на пузатые баночки чернил, осеняли гусиные перья.

Он покрепче взялся за стопку листов, расчерченных отрядами извилистых буковок, и постучал ею о столешницу, чтобы разровнять. По правде сказать, Сильви побаивался перечитывать свою работу, пусть уже Почтенный Суд Драконов решает, а ему хватило тех бессонных ночек, что он провёл над рукописью.

Сегодняшний день должен был стать особенным, ведь он затевал вопиющую наглость. Риск на гране с провалом.

И он станет особенным, - прошептала Меньшая Часть, - если помнить про инструкции.

- Да.

Он уж точно помнил. Или делал вид.

 

***

Такого огромного здания Сильви в своей глуши точно не видовал. Эх, Академия Драконов выросла перед ним, одетая в золотой свет и рваные облака. Острые крыши кололи яркие небеса и те изливали красное на высокие шпили.

- Вот же громада, - сказал Сильви, когда понял, что такое величие просто требует каких-либо слов.

И, естественно, ворота. Он вообще любил деревянные поделки, дед вырезал их и Сильви часами мог ходить среди полочек, любуясь каждой работой, но это… Целая история, жизнь, переплетённая и вывернувшаяся на дубовых створках. Хроника Академии, нанесённая поколениями Победителей.

Череда добрых сказок.

Улыбающийся стражник отварил их перед Сильви, и тот нырнул в прохладную тень бесконечного коридора.

Ты взял только тот… номер? Только хороший?

Сильви проглотил кислую слюну, сжал и разжал кулаки.

- Только хорошую, - прошептал он одними губами.

Красивую, волшебную. Начало, середина, финал. Я не зря рассказывал тебе о правилах. Давал инструкции.

- И я им следовал, - солгал Сильви.

У дверей суда толпилась разномастная шумная очередь. Люди весело смеялись, спорили, некоторые даже пробовали зачитать присутствующим свои работы:

- Ливенитейций’КролАмдай был простым мужчиной двадцати пяти лет с великолепными волосами цвета ночи…

- «Принеси мне медальон, Барсук» - сказала Вера.

- Гроша не могла признаться ему в любви, и красавица лишь складывала свои признания в разноцветные конверты с атласными, глянцевыми лентами, пёстрыми, как весенняя река, которая…

- Но это была даже не финальная форма Абирика Храброго…

Со всех сторон, преисполненные гордостью и вдохновением.

- Как новогодние ёлки, весело плыли в небесах драконы, - с выражением прочитал низенький человечек, рядом с Сильви.

Этот господин стоял, прижавшись к стене – худой, словно одежду набросили на палку от метлы. Человечек почесал блестящую плешь и продолжил.

- Все они был добры и прекрасны, словно сама доброта. Аелька хотела улететь с ними, поэтому с надеждой глядела в небеса и…

- Простите, - перебил его Сильви, - вы не подскажете, в каком порядке принимает Почтенный Суд?

- Аелька верила в себя и не забывала мечтать, - продолжал человечек, не обращая внимания на вопрос, - каждый вечер она выбиралась на крышу их фермы и…

- Сэр?

- И… и… - он, наконец, удостоил Сильви вниманием прищуренных чёрных глаз, - вы раните искусство, знаете?

- Простите. Я лишь хотел спросить…

- Мало ли, что вы там хотели? Я здесь пытаюсь пробудить вдохновение и вспорхнуть на тропу лучезарных смыслов, льющуюся реку искрящихся слов и…

Сильви шагнул дальше, к полной женщине с хитрым смеющимся взглядом.

- Вы не могли бы мне помочь? – сказал он.

- Прекрасно. Ещё один участник. Мы всем здесь рады. Что ты хотел узнать?

- Очередь. В каком порядке её принимает суд.

- Вызывает. У них есть список и они зовут тех… тех, кто им больше нравится, наверное, - женщина хихикнула и развела руками, - очень творческий у нас суд.

А всюду сыпались обрывки фраз и разношёрстных цитат. Внезапно дверь распахнулась, и оттуда выбежал грузный мужчина, красный, как закат. Смахнул могучими руками пот со лба и бросился к выходу.

В след ему сыпались вопросы:

- Что там?

- Прогнали?

- Суд гневается?

- Расскажите, прошу.

- Стой! Рассказывай!

Худой человек позади Сильви напыщенно фыркнул:

- Поделом ему. Хотел удивить почтенный суд. Я б его вилкой. Вилкой!

 

***

А люди всё сменялись и сменялись. Некоторые выходили со счастливыми улыбками, прочие убегали в слезах. Сперва Сильви пытался сосчитать их, но вскоре решил отказаться от этой затеи. Они всё равно почти не отличаются.

Наконец, по рядам прошёл робкий шёпоток: «Сильви Соль из Прирка». И он пошёл. Медленно и неуверенно, словно ноги были скатаны из теста. Недовольные, насмешливые и безразличные взгляды стрелами пронзали его. Сердце колотилось в груди, как в тот день, когда он украл у Сильви-деда носки и ему хорошенько влетело. Щитом стала Меньшая Часть:

Пытайся понравиться судьям. Не спорь, не умничай. У тебя в руках идеальный образец, следуй инструкциям и всё получится.

Двери захлопнулись за спиной, и Сильви оказался в просторной комнате с кремовыми стенами. За резными столами, залитыми полумраком,  восседали судьи. Четверо их было, и признаться, Сильви давно не видел такой странной банды:

Ближайшим к окну оказался насупившийся гном в строгом костюме с таким же строгим лицом и густой бородой, которую, несомненно, расчёсывали тоже строго.

- Ой, кто это нас тут посетил? – надо быть полным дураком, чтобы решить, что этот тонкий приветливый голосок принадлежал гному.

Говорила длинная дама в летах. Причём именно в тех летах, о которых стараются особо не говорить. Может, виноват острый нос или эти нотки писка в каждом слове, но она напоминала Сильви комара.

- Здравствуйте, - ответил он, надеясь, что улыбка получилась дружелюбная, а не напуганная, - я Сильви Соль, пришёл на весенний турнир Академии Драконов.

- Чудесно! Как же чудесно. А? – он толкнула гнома локтём, но тот лишь недовольно заворчал. – Меня зовут Жозефина-Мария, я рада, что буду сегодня судить именно вас.

- Если бы ты только не говорила это, каждому участнику, - пробормотал гном, - я Акт, давай посмотрим, что ты накалякал.

Он достал аккуратный блокнотик и взялся за лакированный карандаш.

- Надеюсь, ты знаешь толк в теории.

- Кто-то пришёл? – толи пропел, толи прокашлял третий судья.

Им оказался почтенный старик, хотя, Сильви больше склонялся к тому, что старик самый обыкновенный, почтенное у него лишь положение.

- Новый участник, Цофриций, - ответила Жозефина, - на турнир пришёл.

- На какой турнир? – старик приподнял густые белые брови. – Я участвовал в турнире. Взял… взял… На моём счету победа в трёх… как же? В трёх Налётах! И ещё… и ещё я рвал Гречку, ну, до великой Братской войны гномов.

- Всего-то сорок лет назад, - пробубнил Акт, но старик не услышал.

- Готов поразить нас, дружок? – спросила Жозевина, по прежнему улыбаясь.

Конечно, Сильви был готов. Так обычно происходит, когда проводишь бесконечные ночи с пером в руках и ряд к ряду выводишь на белые равнины легионы букв – каждая плод тяжелейшего труда на гране с помешательством. Он был готов, да, но признаться себе в этом не получалось.

- Надеюсь, - прошептал Сильви, поднимая стопку листов трясущимися руками.

Ты готов. Ты готов, потому что инструкции не могли подвести. Просто читай. Тебе ничего больше не надо.

- Не волнуйся, ты, как минимум средний, - сказал Акт, - почти все участники такие.

- Я… Я хочу прочитать рассказ «Повелитель крыс»…

Что?

- Он немного экспериментальный.

Нет, это не тот. Не тот!

- Надеюсь, он вам понравится.

Он им не понравится, идиот! Ты нарушил наш договор. Предал инструкции!

- Мне уже нравится, - прощебетала Жозефина, - мне всё так нравится!

Акт сделал какую-то пометку в блокноте, но смолчал.

И Сильви начал читать. Он вгрызался в каждое предложение, высвобождая смыслы и посылы. Все его труды, все старания. Выточенный за долгие месяцы слог, неожиданные идеи, вся буря эмоций, родившаяся в голове. Вытесанная, выплавленная мощь упорной работы. Сильви жил в тексте, он вырвал его из самого себя. Столько стараний, столько сил.

- «Так говорил Повелитель крыс», - этими словами он завершил историю и боязливо покосился на судей.

Тебе конец. Нам конец.

Жозефина первая поймала его взгляд:

- Ну, что тебе может сказать тётушка Жозефина, дружок? Ей рассказ понравился. Даже очень, это сильная, эмоциональная история. С героями можно прожить все эти невзгоды. Ты молодец! Нет, ты большой молодец.

Она… нет, как она могла…

- Спасибо, - едва ли смог выдавить Сильви.

Его трясло, точно в лихорадке. Комната кружилась, а пот всё норовил попасть в глаза. И всё же – всё же это был успех. Его труды признали, он выложил душу на бумагу и эту душу прочитали с удовольствием. Однако Сильви не мог понять одного.

Почему комментарий члена почтенного жюри похож на похвалу восторженной школьницы?

Не верю.

Как и Сильви.

И тут он краем глаза уловил движение. Четвёртый судья, до сели кутавшегося в тени у дальней стены качнулся вперёд.

- Так-так, что я могу сказать, - на свет выплыл одутловатый силуэт, одетый в чудной вычурный халат из зелёного бархата,  - что я могу сказать? Я могу? Я же могу!

Он тихо захихикал, поправляя огромную шляпу. На шляпе красовалось чучело какого-то зверька. Ласка? Енот? Нет, и, когда Сильви понял, что это за зверь по его спине поползли мурашки. Слава судьи вышагивала перед ним, трубя мрачные смыслы и обрушивая немыслимые проклятия. Безумный. Безумный и бескомпромиссный хранитель Академии Драконов.

Мёртвый мангуст красовался на шляпе.

- Я прочитал… Ой, ты прочитал этот… этот… Мерзость! Меня бы стошнило, но на твоё счастье, нет. Мне просто уже нечем тошнить.

- Алехандрио дель-Рави говорит умные вещи, - кивнул старик Цофриций, - я не знаю, как это объяснить, но в нём есть искра этой… этой старой школы. Как в мои времена, когда братья Руманты ещё учили всех своему мастерс…

- Знаешь что, - взвизгнул Алехандрио и мангуст на его шляпе дёрнулся от резкого движения, - я хочу съесть твой рассказ. Съесть, проживать и выблевать. Я уже… уже… О, святые Фантазии, какой мерзкий рассказ.

- Ты мог бы обосновать, - бросил Акт.

- Обосновать? Я не обосновываю, я несу истины. Истины! В этом рассказе, в нём даже нет слов.

- Он состоит из слов, - не выдержал Сильви.

- Правда? Правда, щенок? А я вот их не приметил, и кто из нас дурак? Кто из нас паладин смерти?

- Точно не ты, Алехандрио, - вступилась Жозефина, - ты бы не мог.

- Вот! Вот, что тебе ещё надо? История отвратительная, я всё обосновал. Я, как беременная женщина, но в моём колчане полно ударных строк. Я воин-снежный барс!

Доволен?

- Но я не понимаю, - пробормотал Сильви.

- Это потому что ты тупой! Ха, он тупой.

Старик зааплодировал (впрочем, рука не всегда попадала на руку), а Жозефина не смогла сдержать смешок.

- Это отличный рассказ, всё же, - наконец, сказала она.

- Я рад, что… ч-что вам понравилось.

- Мне не понравилось. То есть, знаешь, миленькая история, но в ней столько злобы, а как же доброта, свет? Разве не для этого пишутся книги? Никто из героев даже не мечтал о большом путешествии. Я пришла почитать добрую сказку, а не задуматься о жизни.

- Но турнир свободный, - сказал Сильви, - там нет отбора по сказкам.

- Его нет, но он есть, - многозначительно произнёс Алехандрио, - потому что мы можем.

- У тебя нет этого корешка силы, - вяло начал Цофриций, - который был у Вилина, Смафта, Огла, Илина, вагиса, Сароина, Ранджо, Смерки, Сплифи, сому, Ривна, Наик. Нвапв, Апавап, Авапв, Выаф-Аыап, Крвыа и, конечно, уважаемого Брун’РАТАКА.

- Корешка?

- Летнее дитя, тебе не понять этого. Всё это идёт из… из… - старик непонимающими глазами уставился на Сильви. – Это ещё кто?

- Это дебил! – крикнул Алехандрио и залился смехом, к которому вскоре присоединилась Жозефина.

- Это было неплохо, - внезапно заговорил Акт, - видно, что ты постарался. Знаешь, мне понравилось, сильно написано.

Надежда Сильви была даже не на грани смерти. Она уже умирала, раздавленная армейскими сапогами и оплёванная со всех сторон. И тут ему протянули грубую, короткую руку.

- Правда?

- Ага, я бы даже вывел тебя в следующий тур. Но не выведу. Вот тут, - он ткнул карандашом в блокнот, - вот тут такт сбивается, я начертил схему, а тут ты не следуешь правилу Куфрина. Тут нет Двенадцатиперстной схему Ролина, а в финале точка поставлена без участия марфированого акта.

- И это…

- Это провал. Нет, мне-то нравится рассказ, но он не следует правилам. А без правил литература существовать не может. От меня – нет.

- Два нет, ура, - сказала Жозефина.

- Три, - добавил Цофриций, фыркнув, как конь.

- И того у тебя семь – «нет»! – воскликнул Алехандрио.

- В другой раз ты обязательно победишь. Тебе же больше нечего показать?

Тебе же больше нечего показать?

Трясущимися руками Сильви отбросил половину листов. Теперь он держал тонкую стопку с другим рассказом. С тем, что ему нашептала Меньшая Часть. С тем, что соблюдал инструкции.

- Есть второй.

- Нет уж, - завопил Алехандрио, - убирайся вон или я съем твои потроха!

- Он называется «Пролёт Дракона».

Эти слова заставили судей замереть. Все глядели на Сильви, ожидая, что он продолжит говорить.

Работает.

- Он повествует о храбром путешествии, о мечте, а ещё все герои там могут превращаться в зверей.

- Может что-то из тебя да выйдет, - смягчаясь, проговорил Алехандрио.

- Что с системой? – спросил Акт.

- До такта. Простенько, но по тем пыльным книгам, что дали мне в Академии.

Гном сделал пометку в блокноте.

Да, давай.

И Сильви начал читать:

«Золотые лучики тёплого солнца щекотали лицо Робина…»

Когда он дочитал до последнего слова, где герой всё же вернулся в деревню, потому что мог теперь жить и там, с обретённой мечтой – Жозефина поднялась из кресла и торжественно зааплодировала. В такт ей жёлтыми ногтями застучал по столешнице старик.

- Пишет, как Гпвпвып тогда на турнире Мини Залёта ещё в эпоху Вампиров. Горжусь.

- Чудесно! – ликовала Жозефина. – Жозефина получила тонну удовольствия. Он улыбалась в три лица от этой доброты и лёгкости. Вот просто чудненько.

Акт покачал головой.

- Это отвратительно. Просто унылая, пустая банальщина, но правила, правила соблюдены. Лучше синица в руках, как говорится.

Я знал! Знал!

Наконец Сильви встретился взглядом с безумными дикими глазами Алехандрио. Тот в два огромных шага преодолел расстояние между ними.

- Ты…

В молчании они смотрели друг на друга, и вот, когда Сильви думал, что Алехандрио разорвёт его на части, судья подался вперёд и поцеловал Сильви. Сильные руки обняли его за плечи, пальца зарылись в волосы. Тепло и… и так приятно.

Сильви понял, что только, что продал свою жопу (можно?) победе. И он обрадовался. Интересно, радость всегда такая горячая и влажная?

Тут он увидел, что старик Цофриций за спиной Алехандрио превратился в огромного чёрного коня и бросился на Жозыфину. Вместе они рухнули на землю в страшной схватке. Ну, просто клочки полетели по закоулочкам, особенно, когда злобная лошадиная морда вгрызлась в губы несчастной, чавкая и ржа.

- Нет! – кричал Акт – История должна была закончиться иначе! Иначе, этого не могло случиться! Правила! Правила!

Но тут его голос утонул в крике сотен конкурсантов, ворвавшихся в двери и непрерывным человеческим потоком обрушившимся на судей.

Сильви оказался у стены, видно Алехандрио успел оттолкнуть его, и теперь сам попал в гущу толпы. Злобно рыча, как настоящий боевой мангуст, он царапался и яростно визжал, но врагов было слишком много и в итоге его повалили на холодный пол.

- Ешьте мою плоть! – закричал кто-то. С грохотом один из конкурсантов превратился в огромного чёрного дракона.

За ним последовал второй, третий, четвёртый. Стены затрещали, проломился потолок. Сильви бросился прочь от этого смертоносного грохота, и волна пыли неслась за ним.

В коридоре он врезался в того худощавого мужчину, с которым они ждали очереди.

- Я стану величайшим!

С этими словами он вынул из-за пазухи серебряную вилку и бросился на Сильви, но тому удалось увернуться. Он услышал, как вилка звякнула о стену, и побежал дальше по коридору.

- Стой, сукин сын! – неслось в след. – Я хочу съесть твои зубы! Съесть зубы!

Потом Сильви понял, что безумец продолжает гнаться за ним. Щёлкали по плитам каблуки. Поворот, поворот и вот он нырнул в какую-то тёмную кладовую, забежал за бочку с элем и сел там. Зажал рот ладонью и попытался успокоить дыхание. Получилось скверно. Сердце стучало так, что казалось, в любой момент может проломить грудную клетку.

Напротив висела древняя картина, освещённая огнём одинокой свечи. Оттуда на Сильви смотрело нечто со свиным пяточком.

- А-а-а! – послышалось из коридора. – Мои ноги! Ноги!

Сильви повернулся на звук. Когда же он вновь посмотрел на картину, она была пуста. Абсолютно. Испуганный взгляд забегал по пыльным пустотам кладовой. Тщетно. Чёрт! Что же за дерьмо? Какие-то злые шутки. Всё, что он хотел, это просто быть с Алехандрио. И славы. Да, он должен спасти его, должен сражаться за любимого. И он будет! Да.

Сильви поднялся и бросился наружу, ради его родного Мангуста, но дорогу ему перекрыло нечто с пяточком.

- Хрю-хрю, - сказало это и повалило его.

С противным звуком принялось отгрызать ноги.

- Фантазии! – завопил Сильви. Он булькал, орал и бился. Мир застелила ярко-красная пелена. В ушах стучало, а каждый вздох резал горло, словно то было сделано из засохшей бумаги.

- Хрю-хрю-хрю. Хрю. Хрю-Инструкции!

Из темноты выплыла свиная морда, улыбнулась Сильви окровавленными клыками.

- Хрю-хрю-хрю-хрю. Инструкции. Хрю. Хрю, хрю-хрю. Хрю! Хрю-хрю-хрю. Зря ты слушал мои инструкции.

Этот день, несомненно, был особенным.