Межкомнатный окунь

Благодаря проискам судьбы или чувству юмора создателя я прожил больше, чем мне причиталось. Может быть по человеческим меркам двадцать лет не так уж и много, но для меня, чьи сверстники с трудом доживают до пяти, а к десяти годам превращаются в почитаемых старцев, такой возраст был недостижим и немыслим.

Прежде всего, я бы хотел рассказать о себе. Все началось жарким летним днём, когда лучи ласкового солнца пронизывали воды реки Западной Двины. Я был неподдельно рад им и с твёрдой уверенностью начал путешествие по потоку, сбросив оковы собственной колыбели. Я оставил её у самого дна на песке и с первой секунды жизни начал охоту. Так же поступили и все мои многочисленные братья. Мы плавали гурьбой и поедали всё, что было меньше нас и, разумеется, то, что было нам по вкусу. Стоит отметить, что водорослей не было в нашем рационе. Голод толкал нас на страшные убийства белых личинок. У них не было шансов на спасение. Но кто мог нас осудить за такое злодейство?

Этот мир был крайне жесток. И нами не прочь были полакомиться буквально все от ужасных черных жуков, до красноперых хищников, появляющихся из темноты глубин и откусывающих по одному брату из нашего косяка. В страхе и с голодом, грызущим изнутри, мы росли, постепенно уходя всё дальше от мелководья. Здесь нас уже не трогали старые враги, они стали страшиться наших рыскающих глаз и острых зубов.

Однажды в добытых охотничьих трофеях очутился красноперый хищник. Это была наша маленькая победа, за которой последовали другие. Теперь в зубастых прожорливых ртах прирождённых убийц мог оказаться любой, кто зазевался или позволил себе слабость и бессилие. Мы были жестоки, беспощадны и строго чтили закон реки – убей, если хочешь остаться жив. Я, к тому же, оказался слишком злопамятным и при малейшей возможности мстил чёрным жукам, просто раскусывал их панцирь и выплевывал, наблюдая, как их раздавленные тела крутит и уносит течение вдаль за порог из камней, оттуда ещё никто не возвращался. Знал бы я тогда, что это препятствие не было концом речного света и что есть другие миры, непостижимо огромные и напрочь лишенные воды. Но не судите меня строго, я был неопытен и отыгрывал роль, ради которой был рождён. Способность мыслить не входила в мои возможности, я купался в инстинктах, которые позволяли мне выживать и только.

Мой уход с речной сцены оказался неожиданным, как для меня, так и для трёх моих оставшихся в живых братьев. Мы охотились у коряги, покрытой зелёной тиной, здесь вода закручивалась вихрем, и многие наши жертвы попросту теряли ориентацию в скоротечном потоке. Как правило, это был последний просчёт чешуйчатых бедолаг, ведь из укрытия на них с хищным рвением уже неслись голодные рты. Но в этот злополучный день, что-то пошло не так, жертва оказалась плотной и твёрдой, а вкус её плоти был мне не знаком и противен. Я попытался выплюнуть несъедобное создание, но его острый блестящий плавник впился в мою верхнюю губу и пронзил её насквозь. Острая боль подхлестнула реакцию. Молниеносным рывком я скользнул под корягу, где было моё место для краткосрочного сна и укрытие от огромных хищников, поднимающихся с тёмного речного дна. Но я не дотянул до убежища лишь несколько гребков, как некая сила прервала мой рывок и потащила вверх, туда, где не могло выжить ничто кроме белых бестий с красными клювами. Упираясь изо всех сил, я растопыривал плавники и бил хвостом в истеричном припадке, но нечто неописуемое и невидимое неумолимо тащило меня вверх. Казалось, будто режиссёр приказал уйти мне со сцены, а собратья актёры провожали меня взглядами, прибывая в ступоре от бессилия и неспособности помочь. Надеюсь, они скорбят по потерянному брату, как и я, скорбел, когда лишался товарищей по косяку. Так прекратилась моя мокрая и скоротечная роль, но началась другая сухая и солёная.

Не знаю, как долго я был без сознания, но когда пришел в себя, то темнота стала моим домом и единственным другом, а некогда гибкое мускулистое тело лишилось способности как-либо двигаться. Его сковала крепость из уплотнённого песка и камня. Внутренности лишились влаги и покрылись белыми кристаллами; рот закостенел и потерял способность к малейшему движению; глаза высохли и в них запечатлелась навсегда застывший образ - последние мгновения речной жизни. Я прилагал усилие, чтобы стереть предсмертное гнетущее воспоминание, но не в состоянии был пошевелить закостенелыми веками. О, если бы я мог моргнуть, то, несомненно, смыл бы из памяти это несчастье, которое приходилось переживать снова и снова. К моим эмоциональным терзаниям не упускали возможности примкнуть и физические. Что может быть хуже этого зуда под правым плавником, который щекотал и не давал покоя. Почеши и забудь, сказали бы вы. Но я, пребывающий в плену темноты и камня, мог об этом только мечтать. И теперь к мрачному одиночеству, скованности и нескончаемому зуду добавилось ещё и бессмертие, подавляющее своим бесконечным и бессмысленным продолжением. В конце концов, я привык к таким тяготам и начал превращаться в камень, чтобы хоть как-то породниться с окружением. Я наивно полагал, что если мне удастся стать твёрдым как глыба, то камни начнут со мной общаться. Но этого не произошло. Толи они не поверили в мою каменность, толи из меня вышел плохой актёр. Наверно, поделом меня выгнали из речного театра, но почему тогда меня не выгоняют из этого театра тьмы и страданий? Единственным утешением от мнимого окаменения было то, что в дальнейшем исчез назойливый зуд под плавником - малое достижение для высохшей рыбы, но всё же шаг на пути к более значительным переменам.

Когда я совершенно впал в отчаяние, неожиданно, в мою тихую гавань донёсся звук. Вначале он был неразборчивый, хаотичный и совершенно непонятный, но мне так сильно хотелось выпрыгнуть из молчаливого каменного общества, что в дальнейшем я начал разбирать слова незнакомого языка. Звуки сменились образами, которые складывались в тусклые мутные картинки. Вы понимаете? Картинки! А затем на смену неразборчивым изображениям пришли пёстрые разноцветные полотна. Только теперь я по-настоящему уплыл от визуального плена и единственного рисунка в глазах. Пусть на короткое время, но всё же свобода коснулась моих сухих глаз. Бренная жизнь наполнилась смыслом. Я даже дерзнул сочинить собственные мысли, но без подпитки извне они становились угрюмыми и удручёнными, как и моё нелепое существование.

Однажды я услышал и, не побоюсь этого слова, почувствовал сотрясание глыб, что пленили меня на неопределённый срок. Они судорожно вздрагивали после мощных ударов тяжелого предмета. По каменному монолиту побежали вероломные трещины, одна из них доползла до моего узилища и расколола его надвое. Стало намного свободнее. Теперь стены моей одноместной камеры не стесняли меня, а лишь поддерживали с правой стороны.

Сокрушительные удары не прекращались. Маленькие отколовшиеся обломки, шурша, сыпались вниз. Они, будто хихикали, терлись друг о друга и летели навстречу непознанной темноте. Для камней кратковременное падение является целым приключением, впечатление от которого они хранят глубоко внутри целую вечность. Поверьте мне, тому, кто поневоле начал неплохо разбираться в каменной психологии. Грубые шумы прекратились, но события этого насыщенного дня продолжали расширять мой уже не вполне рыбий кругозор.

Послышался шелест бумаги. Неожиданно поток света ослепил мой левый глаз. Я почувствовал как яркий луч, прорвался сквозь иссохший зрачок в окаменелый мозг, где, отражаясь от граней кристаллов соли, осветил мою голову изнутри. Сейчас мысли стали ясными, как никогда ранее. Я инстинктивно попытался закрыть глаз, но веко не поддавалось моим усилиям, будто не принадлежало мне. Оно окончательно и безвозвратно окаменело. Вскоре дневной свет перестал меня слепить и согрел своим теплом, как делал это раньше поутру на мелководье. Там на песочке, растопырив плавники, я любил встречать рассвет, смотря сквозь кромку воды на тени мелькающие на берегу. Сейчас всё повторилось вновь, только на этот раз роль кромки воды играла бумажная преграда, сквозь которую застенчиво проходил свет, озаряя тёмное царство одинокой рыбки. Лишь потом я узнал, что эту бумагу люди называют обоями и клеят её на стены. В одной из таких стен находился я.

Вы удивлены? Рыба в стене является чем-то необычным для вас? Тогда подумайте, каково было мне, тому, кто должен был плавать в реке, а по окончанию своей короткой рыбьей жизни должен был покормить своим телом собратьев по водоёму либо попасть на тарелку, к таким как вы. Но нет, я здесь вишу на уровне человеческих глаз в стене, по жабры вляпавшийся в штукатурку. Благо все эти понятия оказались не сложными для моего понимания, и я могу вам описать своё никчемное пребывание в столь подвешенном состоянии.

И так, с этого момента я частично прозрел и наблюдал сквозь обои размытые очертания человеческих фигур, расхаживающих из стороны в сторону, говорящих друг с другом, а иногда неподвижно стоящих у окна. Оно располагалось напротив моей стены. Очень жаль, что я был не в силах в него заглянуть, но мог услышать звуки, доносившиеся с улицы: звонкий детский смех, полный задора и веселья; успокаивающий шум дождя, навевающий дрёму и умиротворение; шум голосистых праздных гуляк, пронизанный алкогольным помешательством – всё это стало для меня неожиданным открытием. Я жил и варился в одном котле с происходящим вокруг и считал, что это моё сокровище. Как же прекрасно принимать участие хоть в чём-либо, даже если остальные не догадываются о твоём существовании.

Пролетали дни, месяцы и годы. В моей жизни установился определённый ритм. Ваш покорный слуга плескался в солнечных ваннах, купался в чужих эмоциях и верховодил собственными мыслями. Всё бы так и продолжалось, если бы не одно происшествие.

Он зашел в квартиру потоптался у порога и начал бродить по комнатам. Очередной квартирант, подумал я. Сколько я видел таких на своём рыбном веку? Судя по его фразам, этот был молодым человеком с ветром в голове и возвышенной идеей о спасении мира от зла. Ничего необычного, но (как показалось на первый взгляд) он был довольно странным. Работал в казино, пил пиво по выходным, молчал и медитировал днями напролёт. И что в нём нашла его жена – статная деловая женщина? Она бы могла выбрать себе любого. Поверьте мне, за много лет проведённых на стене, слушая тысячи разговоров, я научился разбираться в людях. Как клюнула она на наживку, у которой ни рожи, ни чешуи? Не пойму… Любовь, как говориться зла, но не настолько же! А ладно, пусть живут, как хотят, лишь бы квартиру не сожгли.

Особенно смешно мне было подслушивать разговоры новых квартирантов про магию. Я старался не потешатся над умственно отсталыми, но в этом случае давал себе вольности и смеялся до слёз. Надо поблагодарить выдумщиков за то, что я регулярно смачивал свои глаза. Вы только послушайте. Он называл себя магом и с удовольствием играл в компьютерные игры. Что тут скажешь, фантазия недотёпы бьёт через край, ему бы книги писать. Так насмехался я над ним до тех пор, пока не случилось кое-что интересное и, на мой взгляд, не совсем понятное явление.

В дверь позвонили. Новый хозяин не спеша пошлёпал к порогу.

– Добрый день. Извините, что потревожили вас, – сказал неуверенным голосом мужчина. – Вы только не пугайтесь… Я работаю в зоопарке. Он здесь недалеко. У нас сбежали мадагаскарские тараканы. Если к вам забегут, то позвоните к нам по этому телефону.

Тараканы! Только их здесь ещё не хватало. Жуткие твари. Я видел парочку из этих наглецов. Этакие усатые чудовища. Они шныряют, бегают везде, выискивают съестное, того и гляди залезут под жабры и оттяпают кусок, а там поминай как звали. От этой мысли у меня мурашки пробежали по чешуе.

А в то время когда я представлял ужаснейшего из тараканов, квартирант зашел в середину комнаты и присел. Затих наш маленький маг и не дышит. Я принялся волноваться за него. Он, безусловно, выдумщик, пускай, но умирать то из-за этого не стоит. «Эй, детёныш человека, дыши, а то задохнёшься!» – подумал я. Вдруг мне стало не по себе. Плавники взъерошились, словно иглы у морского ежа. Меня захлестнуло плотной тёплой волной. Комната завибрировала, а меня постигло знакомое чувство, как будто я нахожусь под водой. Мне стало страшно. В это мгновение я не осмелился даже думать.

– Теперь здесь не будет тараканов, – промолвил маг.

Он неспешно встал, подошел к моей стене и замер. Его тень полностью накрыла меня. Я не смел шелохнуться. Да и как бы я это сделал? Со стороны могло показаться, что мы играли в игру, кто первый моргнёт и, без лишней скромности, признаюсь, что шансов на победу у меня было намного больше. Маг принялся медленно водить ладошкой по стене и остановился у моей головы. Затем он проковырял пальцем дырочку в обоях и через неё посмотрел мне прямо в глаз! Я был готов провалиться в самую глубокую бездну, а он будто почувствовал моё смущение, отвёл взгляд и сказал:

– Так будет намного лучше присматривать за квартирой и любоваться в окно.

«Это что ещё за говорящий с насекомыми? И как он узнал, где я нахожусь?» – задавал я себе вопросы и осматривал комнату.

Так вот она какая… Старенький телевизор на тумбочке слева у окна. Его я слышал много вечеров подряд, но никогда не видел. Слева от него расположена деревянная пошарпанная кроватка, с ветхими книгами вместо ножек. Сильна̒ советская литература и многогранность её применения не знает границ. А окно… Вы только посмотрите на него. Ведь это кладезь человеческих образов, без устали мелькающих передо мной, как карусели в парке. Квартира находилась на первом этаже, и люди без труда могли заглянуть в комнату. Я будто сидел в первом ряду театрального зала, и до актёров было плавником подать. Они без устали шутят, ругаются, любят и ненавидят. Я и не заметил, как маг ушел в другую комнату, оставив меня наедине с моим первым спектаклем. Представление подхлестнуло мои эмоции, и я заплакал, но в этот раз от радости. Мне будто заново подарили зрение, которого я был лишен многие годы. С того момента я больше никогда не насмехался над новым квартирантом.

Теперь дни проходили ещё насыщеннее. Днём я наблюдал за снующими туда-сюда людьми, а по вечерам мы смотрели телевизор, молча размышляли и медитировали. Но у всего хорошего есть трагический конец.

Как всегда беда начинается со звонка в дверь. Будь моя воля, я бы запретил эти «дребезжалки». Но люди ещё не додумались до этой светлой мысли.

– Привет. Мы тебе не помешали? – спросил хозяин квартиры у мага и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Познакомьтесь, это покупатель квартиры.

– Пока ещё не покупатель. Мы не договорились о цене, - ответила дама.

– Всего восемьдесят пять тысяч, - бегло проговорил хозяин.

– Восемьдесят, - ответила дама.

– По рукам. Я подготовлю бумаги.

– А вот эту комнату придётся расширить, – приступила к планированию дама. – Стену нужно снести.

Она указала не просто на стену, а на мою «жилую» стену! Я слушал много передач о ремонте квартир и знаю, что делают с остатками стен. Их выкидывают на свалку, где под толщей мусора я буду лежать в темноте, слушая лишь скрежет гусениц тракторов и вопли наглых белых бестий - чаек. А как же моё окно, моё место в первом ряду?

– Ты слышал? Завтра ты съезжаешь. И ещё. Ты мне задолжал за два месяца, – еле слышно сказал хозяин квартиры магу.

Ночь тянулась в терзающих раздумьях. Я был один в квартире и понемногу заставлял себя привыкать к одиночеству, а в глубине души мечтал, чтобы при сносе стены завалили меня грудой камнями и желательно насмерть… Как вынести утрату всего того, что было твоим на протяжении многих лет. Я жил здесь намного дольше остальных и почему же меня не спросили, хочу я продать свою квартиру или нет? Может, не спросили, потому что я рыба? И не имею права голоса, так как голоса у меня нет. А теперь заберут и зрение на левом глазу. Разве я много просил от жизни? Просто слушать, просто смотреть, просто быть… Я купался во всём этом и не представлял, что на прощание не смогу надышаться тем, чего в избытке у каждого человека.

За окном стеной шел снег, его крупные хлопья белым ковром легли на тротуарную плитку. Послышались скрипучие шаги уставшего человека, который медленно шел, оставляя позади одинокую дорожку из глубоких тёмных следов. Это был сонный участковый, прижавший чёрную папку к груди. Он дремал на ходу и представлял, что обнимает подушку. Сейчас работник правоохранительных органов был моей родственной душой. Я смотрел на него мутным глазом, заполненным слезами, и желал нам всего наилучшего, но прекрасно понимал, что сейчас удача отвернулась от нас.

Утром тусклые солнечные лучи неспешно наполнили пыльную комнату. Я был измотан переживаниями и раздумьями. Скрипнула дверь. Маг зашёл в квартиру, за ним проследовала его жена. Они начали спешно собирать вещи в коробки. Самое время попрощаться с ними, моими последними квартирантами. Когда ещё увидишь настоящего мага? Когда вообще я кого-нибудь смогу увидеть? Хоть кого-нибудь…

Маг вошёл в комнату, подошел ко мне и начал разрезать обои, а его жена поспешила спросить:

– Как ты его нашел?

Они стояли и сверлили взглядами беспомощную рыбу, впечатанную в стену. Признаться честно, я не привык, чтобы на меня смотрели и очень смутился.

– Он всегда был здесь и присматривал за нами. Это наш домовёнок, нужно забрать его с собой. Новая хозяйка собралась открыть здесь магазин и снесёт эту стену. Жалко его. Он ещё так молод и совсем не успел поведать мир.

– Хорошо пусть с этого момента он будет плавать с нами, - ответила ему жена и улыбнулась. - А как он тут оказался?

– Двадцать лет назад его замуровали в этой стене строители. Они услышали крики прораба и спрятали следы пьянства в стене. Вот две пивные бутылки. Видишь, горлышко торчит? И окуня сюда же схоронили.

– Как же мы назовём нашего нового друга?

– Если учесть его происхождение и двадцатилетнее пребывание в стене, то назовем его «межкомнатный окунь».

Маг аккуратно вырезал меня из рыхлой штукатурки и поместил в рамочку, как картину. Рамочку без стекла, так чтобы я был всегда на свободе. После недолгих сборов он понес меня в левой руке, а в правой нёс коробку с вещами. Квартиранты обошли вокруг дома, а я двигался вместе с ними - плыл по воздуху и гордился своим лакированным деревянным украшением. Вдруг молодой человек остановился и поднёс меня поближе к дому.

– Вот это окно. Ты смотрел сквозь его стёкла на улицу. Попрощайся со старым жилищем. Теперь ты поплывёшь с нами.

И я поплыл со своим косяком и новыми братьями, уверенный в завтрашнем дне. А вы уверены в том, что за вами не наблюдает ваш межкомнатный окунь?

 

 

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 18. Оценка: 4,61 из 5)
Загрузка...