Сказание о древнем проклятии


 

На железнодорожную станцию пассажирский поезд прибыл в полночь. Из крайнего вагона последним вышел пожилой человек. Его, медленно пробирающегося сквозь толпу, заметил знакомый ему таксист. Поздоровавшись со стариком, он поинтересовался:

– Дедушка Раш, чем я могу вам помочь?

– Не доставишь ли меня до Косшокы?1

Преодолевая песчаные барханы по бездорожью, такси остановилось вблизи высокого холма, темнеющего в ночи. Прощаясь со стариком, таксист спросил:

– Дедушка Раш, когда мне приехать за вами?

– Не беспокойся, не надо…

Оставшись один, старик направился к развалинам давным-давно покинутого поселения, у окраины которого прежде бушевало море. Оно теперь отступило далеко вглубь, уступая свои владения всепожирающим пескам. При тусклом лунном свете песчаная рябь перед глазами напоминала старику привычное ему с детства беспокойное море.

Старик прилёг на спину у полуразрушенного остова саманного дома, где он родился. Страдая одышкой, и чувствуя тупую боль в грудной клетке на фоне прогрессирующей слабости, задавался вопросом: «Если умираю, почему не овладевает мной равнодушие?». И тут же на него разом нахлынули грустные воспоминания. Перебирая в памяти утро позавчерашнего дня, старик вспоминал накалённую атмосферу заседания Правительственной комиссии с участием представителей власти. Один из них, Бабаев, замминистра водного хозяйства СССР, произнёс с высокой трибуны слова, отозвавшиеся болью в душе старика Раша. Тому заседанию предшествовали некоторые события.

…Зазвонил телефон. Проснулся Бабаев, отсыпавшийся в своей московской квартире, после шумной попойки накануне. Недоумённо покачивая головой, тяжелой с похмелья, совсем неохотно он подошёл к аппарату. А затем, услышав знакомый ему властный голос на другом конце связи, мигом протрезвел.

– Добрый день, уважаемый Полад Гаджиевич! Говорит помощник Председателя Совмина. Вам поручается срочно вылететь в среду в город Кызылорда, где необходимо принять участие в выездном заседании Правительственной комиссии. Предстоит обсуждение вопроса о сооружении Еренской плотины на реке Сырдарья. В Совет Министров поступили многочисленные жалобы от населения Приаралья. Люди требуют запрета строительства гидротехнических сооружений на реках Сырдарья и Амударья. Сами понимаете, Аральское море погибает. Вы – лицо ответственное, курирующее строительство, обязаны председательствовать на заседании. На нём будет присутствовать и представитель газеты «Известия». С некоторых пор газета часто критикует хозяйственную деятельность вашего ведомства. Первоочередная задача – успокоить общественность, а с газетчиком переговорите лично. Сейчас важно отвлечь внимание общественности на сенсацию об обнаружении археологами древнего поселения людей на дне высыхающего моря. Красивая легенда, не правда ли? Удачи и до свидания!».

Бабаев, свидетель особо резонансных событий, происходивших в водном хозяйстве страны за последние двадцать лет, помнил: ввод в эксплуатацию в 1954 году Каракумского канала, берущего начало от реки Амударья, положил начало снижению уровня Аральского моря. В последующие годы сооружение каскада гидроузлов в Кыргызстане и Шардаринского водохранилища в Казахстане чрезмерно ускорило обмеление Аральского моря вследствие перехвата части потоков Амударьи и Сырдарьи, жизненно важных для моря. Однако на этих реках до сих пор продолжается строительство новых гидросооружений. И вот пришло время отстаивать ещё один проект, подумал Бабаев.

На выездном заседании Правительственной комиссии Бабаев выступил блестяще. Подчёркивая возможность переброски стока сибирских рек в Аральское море, говорил о строительстве группового водопровода для обеспечения питьевой водой сельчан в регионе экологического бедствия. Завершая своё получасовое выступление, он опустился в кресло председательствующего не без чувства некоторого удовлетворения, платком вытирая со лба выступившую испарину. А когда стал разглядывать аудиторию, Бабаев увидел молодую девушку с визитной карточкой собкора газеты «Известия». Синие – цвета моря – девичьи глаза глядели на него, как показалось ему, с удивлённым восхищением.

Заседание, протекая спокойно, близилось к завершению. Выступавшие в прениях, возможно, первоначально были настроены на бескомпромиссную критику деятельности ведомства, курируемого Бабаевым. Но после его пафосной речи, апеллировавшей к непререкаемому авторитету партии и правительства, они выглядели растерянными и выступили с трибуны совсем не так как планировали. И решение о строительстве ещё одного гидросооружения на реке Сырдарья было одобрено единогласно. А когда Бабаев приготовился было объявить о закрытии заседания, из последнего ряда поднялся пожилой человек и обратился к нему с просьбой: «Прошу дать мне слово».

Получив разрешение, старик начал говорить, глядя прямо в глаза Бабаеву:

– Уважаемый Председательствующий! Каждое новое гидротехническое сооружение душит речной поток очередной удавкой. А суженное русло реки не сможет пропустить необходимое количество воды для нужд находящихся в нижнем течении…

Посыпались слова, которые Бабаев всегда и боялся услышать. Вовремя спохватившись, бесцеремонно перебивая старика, он начал говорить сам:

– Воды хватить всем, если экономить. Местным жителям достаточно тратить не ведро воды из крана, а один стакан, скажем… для чистки зубов…

– Как вы можете говорить о ведре воды, когда из необлицованных каналов львиная доля перекачиваемой речной воды теряется в песках? Приехал я издалека, чтобы присутствовать на заседании и заодно взглянуть вам в глаза. Море отступает на 20 метров в сутки. Говорит ли Вам это о чём-нибудь? Так вот, за год береговая линия уходит на 7 километров! Рыба исчезла, как только вода превратилась в рассол. А что губит море? Ложь..., – успел высказать старик Раш до того, как его снова перебил Бабаев:

– Как вы можете говорить такие слова! И, вообще, чего вы сюда пришли? Ничего не понимая в экономических вопросах, вы умеете только кричать: «Аральское море погибает, Аральское море погибает!». Если так, пусть Арал умирает красиво! – выпалил Бабаев одним духом. Но тут же устыдившись собственного промаха, и со странным ощущением неловкости, затем он подумал: «Ох, разнесут же журналисты мои слова по всей стране».

Все разошлись. Красивая девушка вновь привлекла внимание Бабаева. Он пригласил её в отдельную комнату для разговора. Вновь обретая душевный покой рядом с ней, вежливо отказавшись от интервью, он начал делать ей комплименты.

–Такая красивая девушка, как вы, должна выглядеть ещё более неотразимой в норковой шубе.

– Шутите?

– Вовсе нет. Сейчас же вместе отправимся за покупкой. Как вас зовут?

– Мое имя – Гертруда.

...В гостиничном номере Гертруда ожидала с тревогой появления Бабаева. Впервые в жизни она поддалась греховному искушению. Обнимая предмет своей мечты – норковую шубу, подумала о невозможности отказа, если он возжелает её...

Тут и скрипнула тихо дверь. Оглянувшись, в проёме балконного окна Гертруда увидела тёмную фигуру. То был сам Бабаев, уже успевший где-то опьянеть, во рту с пучком зелёной травы.

– Ох, напугали же вы меня! Как так можно вламываться в номер дамы без стука, да ещё через балкон, рискуя жизнью?!

– Я совсем голову потерял, влюбившись...

– А что вы жуете? – спросила Гертруда, желая сменить неприятную для неё тему разговора.

– Это трава, которая помогает мужчинам…

… Лежа у развалин дома, старик Раш вспоминал события из прожитой жизни.

Много лет назад его, девятнадцатилетнего парня, пасущего стадо овец вблизи морского побережья, арестовали. Без объяснения причины ареста доставили его на остров Возрождения в Аральском море на моторной лодке. Ночь провёл он в группе подобных себе арестантов. В толпе распространилась случайно подслушанная у кого-то из пьяных военных малоприятная новость о предстоящем эксперименте по испытанию воздействия химического оружия на домашних животных и людей…

К полудню, после допроса, Раша сфотографировали.

Каждый из арестантов оказался в разных секторах острова. В небе кружил одномоторный самолёт. Ветерок принёс удушливый запах. Из глаз Раша потекли слёзы. В горле запершило. Кашляя, прикрывал рот и нос тряпкой. Ему приказали прогнать небольшое стадо, состоявшее из коз, овец и коров в направлении сторожевой каменной башни на вершине холма. Идти за стадом становилось всё труднее. Военные в противогазах издали жестами давали ему понять, что они откроют по нему огонь за промедление. Ближе к концу пути козы и овцы первыми начали падать наземь в судорогах. Вскоре упал без сознания и Раш.

Очнулся он в военном лазарете. Наступала ночь. Сколько времени пролежал он без сознания, ему самому было неведомо. Из обрывков разговоров дошла до него информация о том, что из двенадцати участников эксперимента в живых осталось только двое. Раш был одним из них. К шнурку, повязанному вокруг его шеи, была прикреплена дощечка с номером «восемь». Медперсонал говорил об отправке трупов на материк. Голоса смолкли. Раш поднялся со своего места с трудом. Рядом в алюминиевых ящиках лежали трупы. Из одного ящика Раш вытащил труп молодого человека и положил его на топчан, где прежде лежал сам. Поменяв дощечки с номерными знаками, занял место покойника. Как только улёгся на дне ящика, послышались шаги. Ящики понесли на борт судна.

Наутро судно причалило к берегу. Прибывшие громко возмущались, не обнаружив на пристани дежурного автотранспорта. Как только наступила тишина, Раш осторожно высунул голову из ящика. Вокруг ни живой души. Дверь холодильного отделения с трупами оказалась слегка приоткрытой. Поднявшись на ноги, Раш прошёл в одно из помещений судна, где утолил жажду водой из фляги. Оделся в оставленную кем-то рабочую спецовку. Порыскав по каютам, прихватил с собой одежду, запас еды и канистру с пресной водой. Упаковав весь багаж в чужой рюкзак, спрыгнул с борта в воду, чтобы выйти на сушу, не оставляя следов.

Шёл он долго, увязая ногами в песке. Каждый раз, услышав гул самолета, зарывался в песок. Возможно его искали. Ночью четвертого дня он встретил колонну грузовиков, задержавшуюся по причине поломки одной из них. Подкравшись к грузовику в хвосте колонны, Раш взобрался в кузов и лёг под брезентовый полог.

В городе явился в военкомат и рассказал военкому выдуманную историю о пожаре, приключившемся в глубине песков, гибели всей семьи и пропаже документов, удостоверяющих его личность. Ему поверили. Пройдя медицинское обследование, Раш был призван в армию под чужим именем. Когда вернулся из армии, дома ждали его печальные вести. Отец и братья погибли в результате несчастных случаев. Временами мимо родного селения проезжали военные. Однажды он увидел на фонарном столбе истрепанную ветром старую газетную ориентировку по поиску беглого преступника, где он, вглядевшись, узнал себя. Ему, последнему мужчине в своём роду, было опасно оставаться в родном краю.

…Со стороны ближайшего холма раздался волчий вой. Подобно младенцу, внемлющему убаюкивающей колыбельной песне, старик моментально отвлёкся от мирских забот. И он, в болезненной полудрёме прогрессирующей агонии, начал улавливать чужеродные мысли, проникающие в его сознание.

«Старик Раш, к тебе обращается белая волчица с чёрной отметиной. Нас всегда было мало. Многие люди и до сих пор не верят в существование белых волков. А тебе известно, что ты не увидишь рассвета?».

«Догадываюсь», – мысленно ответил Раш.

«Не будем терять время. В эту ночь свершится высшая милость, когда узнаешь о злом роке, неотступно преследовавшем твой род».

«Не нужно мне об этом рассказывать…».

«Выслушай меня без возражения. А ты мог никогда не родиться, если бы тот кочевник, твой прародитель, сумел осуществить свой замысел…».

«Расскажи мне об этом», – отозвался Раш.

«В этой пустынной части света, изнывающей летом от жары среди раскалённых песков, природа создала чудо в эпоху формирования современного лика Земли. Оно называется Аральским морем. Слово «Арал» означает «остров». Название вошло в обиход потому, что в центре моря возвышались два больших острова – Возрождения и Барсакельмес, выступавшие еле заметным миражом на фоне синевы моря и неба в маловодные годы. Море питали две полноводные реки – Амударья и Сырдарья. Вдоль равнинной поймы последней кочевые племена разводили скот ещё с незапамятных времён. Люди не помнят, когда первые кочевники осели на берегу Аральского моря. Кочевник, ставший первым рыбаком, поселившись у моря, был твой прародитель. Род твой берёт начало от его сына, уцелевшего по воле счастливой случайности. Случилось это весной, наступившей следом за холодной зимой, когда в степь пришла большая беда, именуемая джутом. После выпадения зимой дождевых осадков поверхность земли покрылась слоем льда, лишая подножного корма скот, погибший от бескормицы в считанные дни. Следом выпал снег и наступили морозы. Когда прошла зима, выжившие кочевники отправились в чужие края, спасаясь от голодной смерти. Одним из таких людей был мужчина, пробиравшийся пешком через Кызылкумские пески вместе с женой и малолетним сыном. Они бережно расходовали скудный запас еды в путешествии в сторону моря, надеясь спастись от голода ловлей рыбы. Когда закончился запас еды, супруги, опасаясь умереть от голода прежде, чем доберутся до моря, шли без остановки. Мужчина быстро выбился из сил, таская домашний скарб, уложенный поверх двух длинных жердей, и жена взвалила эту ношу на свои женские плечи.

Рано утром раздался крик женщины:

– Море! Море! Перед нами Аральское море!

Открывая глаза, мужчина созерцал тёмно-синюю полосу, сливавшуюся с синевой безоблачного неба. Море находилось примерно на полудневном от них расстоянии. Мужчина, в порыве внезапной радости, встал на ноги. Но он не успел и шагу ступить, как рухнул наземь.

– Жена, я не могу держаться на ногах, – сказал мужчина и заплакал.

Мучительный голод отнимал не только его силу, но постепенно и разум. Не мечтая о куске мяса, умолял он жену поймать кузнечика, змею или ящерицу, даже зная о невозможности раздобыть ничего подобного в это время ранней весны. Женщина, уходя за ближайший песчаный бугор, каждый раз возвращалась назад ни с чем.

После полудня мужчина впервые посмотрел на жену безумными глазами. В отрешённом от реальности взгляде не было даже и искорки разума. Он жене сказал:

– Кто-то из нас должен выжить…

– Что ты этим хочешь сказать?

– После моей смерти умрешь ты, затем наступит черед нашего сына.

– Никто из нас не должен умереть.

– Пустые слова. Послушай меня. Кочевники – люди мудрые. Каждый раз, оказавшись перед печальным выбором между сыном и братом, кочевник всегда выбирал последнего, понимая невозможность иметь другого брата, когда обоих родителей нет в живых. А его жена могла произвести на свет очередного сына, и даже – не одного. Жена моя, ты у меня одна. Ты мне как брат…

Догадывавшись, на какой ужасный поступок решился муж, женщина взвыла в душераздирающем вопле. На грани потери рассудка от страха, она не хотела даже думать о неслыханной жестокости. Её предложение стать жертвой вместо сына, отвергалось мужем. Она пугала его карой Всевышнего за тяжкий грех. Он ей ответил:

– Я совсем ослаб. Разговариваю с трудом. В моей смерти будешь виновата ты …

Женщина, крепко целуя спящего сына в обе щёки, уходила, чтобы не слышать его предсмертные крики, вздрагивая от рыдания. Перед мысленным её взором неотступно стояло детское лицо, осуждающее её взглядом печальных глаз: «Мать, почему вы решили пожертвовать мною?».

Оказавшись на противоположном склоне бугра, женщина вдруг услышала отчаянные крики. Вздрогнув от страха, прислушалась, затаив дыхание. А крики раздавались не из-за бугра, а сверху. Разглядывая небо над собой, женщина увидела двух степных орлов, пролетающих на небольшой высоте. Один из них уносил тушку крупного степного зайца. А другой пытался отбить добычу у соперника с угрожающими криками. И, совершенно неожиданно, сцепившись когтями в тушку зайца, они одновременно рухнули наземь. Женщина бегом устремилась вперёд.

Она уже бежала назад с заячьей тушкой, шепча: «Лишь бы успеть, пока он не… О, Всевышний, помоги мне донести это до того, как …». Размахивала свободной рукой, громко кричала. И вдруг она заметила издали еле уловимое движение полулежащего мужа. Одновременно из овчинной шубы высунулась голова сына. По лицу женщины внезапно потекли слёзы счастья…».

«Спасибо тебе, белая волчица, за рассказ о более тяжелых страданиях моего далёкого предка, по сравнению с моими…».

«Далее расскажу о том, как появились белые волки. С тех пор, как твой прародитель выжил и стал рыбаком, море кормило кочевников, переселявшихся на его побережье. Помимо рыболовства, занимались они и скотоводством. Росту поголовья скота мешала нехватка пастбищ в прибрежных песчаных массивах. И люди постепенно перекочевали в те части морского побережья, где от него в сторону простиралась полынная степь. Там, где пески сходятся с равниной, возвышающейся над уровнем моря, возникло поселение. Опасаясь спланированных набегов разбойников, в глубине суши несли вахту конные дозоры. И однажды утром стремглав прискакал гонец, наблюдавший ночью за крупинками множества огней в полудневном расстоянии от поселения. Жители его покинули, за исключением женщин, мужья которых постепенно возвращались с моря. Они надеялись на милость судьбы.

Вооруженные разбойники нагрянули после полудня. Не обнаружив ничего ценного в жалких лачугах, главарь им приказал:

– Убейте мужчин! Берём с собой молодых женщин для развлечения в походе.

Рыбак, на вид лет тридцати, выступил вперёд и обратился к главарю разбойников:

– О, мужчина! Вы пришли к нам не с добрым намерением. Однако я надеюсь, что ваше сердце не каменное. Прошу вас, ради всего святого, разрешить мне – безоружному, драться с вашим самым сильным воином, после выбора им любого оружия. Но если я одолею его в честном поединке, вы непременно должны пощадить невинных рыбаков и освободить женщин.

Разглядывая рыбака не особо крупного телосложения, и убедившись в его исключительной храбрости, главарь разбойников предвкушал интересное зрелище.

Все стали в круг, в центре которого сошлись лицом к лицу молодой чернобородый силач с саблей и безоружный рыбак. Среди пленённых рыбаков находился его напарник по лодке, которого сельчане побаивались за его способность напустить порчу на других.

Чернобородый силач самодовольно помахал саблей, приподнятой над головой, слушая одобрительный гул товарищей-разбойников. Следом он поймал чей-то враждебный взгляд, устремлённый прямо в его лицо. И этот странный взгляд оказывал на него угнетающее воздействие, вызывая у него головокружение и тошноту перед тем, как прозвучала команда: «Начинайте!».

Некоторое время противники стояли неподвижно, следя друг за другом. Затем чернобородый разбойник первым атаковал безоружного рыбака, размахивая, саблей. Но вместо него ему словно мерещился дьявол с несоразмерно длинными руками и ногами. Было непонятно, что вдруг с ним произошло. Обострённый слух чернобородого улавливал свист собственной сабли, рассекающей воздух. А рыбак, уклоняясь от очередного удара, неожиданно оказался за спиной противника. И схватив голову перед собой обеими руками, одним резким круговым движением он сломал шейный позвонок чернобородого разбойника.

Разбойники замерли в ужасе. Их главарь, немного подумав, сказал:

– Что-то здесь нечисто. За нечестное поведение в поединке мы накажем рыбака таким образом, чтобы всю оставшуюся жизнь он жалел о том, что остался жив. Напоите его настоем дурмана, и приведите сюда собаку. Соблюдайте меру и делайте так, чтобы он не свалился с ног....

Белошерстная собака, самка, привязанная за голову к деревянной стойке, скулила, покачиваясь от усилий обнажённого рыбака, прикрывшего её сзади своим телом...

Разбойники ушли. Люди навестили рыбака, спасшего их от верной смерти. Храбрец выглядел крайне удручённым. Хотя у него болела голова от воздействия дурмана, он имел чёткое представление о том, что с ним случилось не так давно. Прервав тягостное раздумье, он заявил:

– Меня обесчестили. Стыд сильнее смерти. И мне ничего не остается делать, кроме как уйти из селения навсегда вместе с женой. Отплывая в глубь моря на лодке, в погожие дни не раз я наблюдал за еле-еле заметным очертанием суши. Там должен быть остров, куда, вероятно, нога человека ещё не ступала. Добраться до него может оказаться делом трудным так же, как невозможен оттуда возврат. Назовите тот остров словом «Барсакельмес»2. Напоследок прошу вас изгнать ту собаку из поселения, чтобы ничто не напоминало людям о моём несчастье.

 В изгнании белошерстная собака жалобно выла, словно оплакивая свою несчастливую судьбу. В разгар брачного периода её приняли в одну из волчьих стай из-за нехватки самок. Спустя пару месяцев она произвела на свет двух щенков. От них берёт начало порода белых волков, ставших грозой кочевников в пустыне вокруг Аральского моря. Даже спустя сто лет они считались редкостью, когда каждая белая волчица производила на свет не более двух волчат. Но людям легче от этого не стало. Белые волки нападали на домашний скот в любое время года. Раз в десять лет среди них рождалась волчица с чёрной отметиной на лбу для унаследования роли вожака стаи. Она отличалась от других белых волков особой жестокостью и хитростью».

«Каким образом судьба свела вместе белых волков и моих предков?».

«Расскажу о твоём далёком предке по имени Сат. Слушай дальше.

Однажды на рассвете весеннего дня белая волчица бродила среди зарослей редких кустарников, оставляя на голых ветках ворсинки шерсти наряду с запахом для напоминания другим волкам о незыблемости границы своей территории. И вдруг, заметив на горизонте движение, она застыла на месте. Шла навстречу кобыла-трёхлетка, игнорируя сочную траву под ногами, вертя хвостом и покачивая голову маятником из стороны в сторону. Так бывает редко. В следующий миг, уловив особый запах, волчица догадалась обо всём: похотливая кобыла, не дождавшись внимания стареющего жеребца, ночью тайком перебралась в другое стадо. Там, незадолго перед рассветом, её удостоил вниманием молодой жеребец: во взрыве блаженства тело кобылы наполнилось приятным жаром с удовлетворением назойливого её желания. И в утробе кобылы осталась драгоценная капля, дающая начало будущей жизни, а в глубине памяти – трепетно-пьянящий запах жеребца.

Открывая шире пасть, волчица намеревалась наказать блудницу за предательство. А кобыла внезапно остановилась, инстинктивно насторожившись в лёгком испуге. Но в тот день вся картина вокруг неё казалась ей продолжением невероятного сна: глядит – кругом приволье, всё зеленое и голубое. Мир в чистой росе, словно плачущий слезами умиления, кажется ей не таящим ни малейшей угрозы. Подойдя вплотную к неподвижно распластавшемуся по земле хищнику, она начала к нему принюхиваться. Одновременно волчица быстро сомкнула пасть вокруг ноздрей кобылы, отпрянувшей назад во внезапном в испуге. Крепкая волчья хватка причиняла кобыле нестерпимую боль. И она начала трястись судорожно от удушья...

Сат, бедный кочевник, обнаружив волчьи следы вокруг останков своей кобылы, заорал во весь голос в неописуемом гневе: «Проклятые белые волки! Опять они!».

Однажды утром двое всадников – Сат и его старый отец – выехали в степь, вооружившись волкобойками – длинными плетками с небольшими гирьками на концах. За всадниками последовали две собаки. Там, где недавно была загрызена кобыла, собаки напали на след белых волков, убегающих от них врассыпную. Когда стая перевалила за бугор, на его вершине оставался стоять вожак – белая волчица – с вызывающим видом. И только при приближении всадников на близкое от неё расстояние, она исчезла из виду. Сат, взобравшись на бугор, вновь увидел её – убегающую. Затаившаяся стая нигде не была видна.

Волчица изо всех сил старалась спастись: она должна была дождаться рождения следующей волчицы с чёрной отметиной на лбу во служение стае. Слыша всё явственнее дыхание собак, ей оставался лишь один выбор – добраться до знакомых свежевырытых нор, которые расширялись белыми волками во время охоты на сурков. Те норы, разветвляясь во многих направлениях, вновь сливались в хитросплетениях.

Замедлив бег и оказавшись в нужном месте, волчица пропала из виду. По её следу собаки быстро обнаружили нужную нору.

Оказавшись на относительно ровной местности, всадники не поверили своим глазам, не обнаружив ни волчицы, ни собак. Поразмыслив минуту-другую, старик поскакал дальше по направлении погони. Его сын, Сат, распрямился в седле, осматриваясь вокруг. Прислушиваясь к приглушенным звукам, доносящимся невесть откуда, он никак не мог представить себе собак, застрявших в норе.

Старик вновь увидел волчицу, убегающую не так быстро после прохождения сквозь лабиринты тесных нор. Догоняя беглянку и повернувшись в её сторону, он размахнулся волкобойкой. Резкое движение немедленно отозвалось внезапной болью в пояснице старика. И он упал с седла наземь с диким стоном. Напуганная волчица подумала: «Не болезнь радикулит его сразила, а наступила расплата за прямохождение!».

Однажды волчья стая загрызла жеребца, неизменно побеждавшего на конных скачках. Отчаявшиеся люди раскидали по степи отравленное мясо домашнего скота. И вскоре они были вознаграждены гибелью стаи, всей, кроме белой волчицы.

Наступила ночь. Белая волчица завыла, обратив взоры на Луну, которая будто вздулась, расширяясь постепенно в ярчайшем сиянии. И – о чудо! – волчица заговорила с ней.

– О, Луна, таинственная и далёкая, я пережила глубочайшее потрясение, лишившись единокровных волков. Чем заслужила я, скажи мне, подобную кару?

Тёмные пятна на поверхности Луны пришли в волнение, нежно загудели серебряные струны лунного света, изрекая обвинительную речь:

– Ты совершила преступление против Природы, отобрав у неё последнего жеребца аральской породы. Разве была необходимость нападать на него, когда поблизости паслась корова? Природа мстит всем тем, кто наносит ей ущерб.

– Я не смогла бы одолеть в одиночку ту корову. В критических ситуациях любая корова может перекликаться с сородичами на расстоянии за пределами слышимости. И подоспевшие на помощь занимают круговую оборону, выставляя вперёд острые рога. А жеребец, бродивший в поисках своей смерти, не оказал мне ни малейшего сопротивления. Прошлая зима для большого стада коней аральской породы оказалась последней. Тёмной ночью, подгоняя друг друга в снежной буре, кони сорвались вниз с высокого обрыва. Погибли все разом, за исключением красивого жеребца и его матери. А когда люди сильно старались сохранить коней аральской породы, благородный жеребец не стал оплодотворять собственную мать. Тогда же, закрывая ему обзор шорами, коварные люди обманом заставили его совершить спаривание с матерью, орошённой поверх тела выделениями пота чужой кобылы. И жеребец пустился наутёк, в поисках своей смерти…

– Это не может служить оправданием...

– О, Луна! А почему белые волки неплодовиты? Неужели виновата белошёрстная самка из собачьего племени, оказавшаяся у истоков нашей породы, которую когда-то насильно вовлекли в немыслимую интимную связь с человеком?

– Не будь наивной. Глупость это. Но, что было, то было, никуда не денешься. Вполне допустимо влияние тягчайшего греха на потомство белых волков на уровне генетической памяти, отвечающей за размножение. И всё это не более чем предупреждение: если не выживут белые волки, то вряд ли сохранится хрупкое чудо природы – Аральское море. Белые волки появились для напоминания людям о хрупкости Природы, равнозначной малочисленности белых волков.

Белая волчица долго оплакивала погибших волков. Злость породила месть. В глубине пустыни пасся верблюд Сата. Стоя лицом к лицу перед верблюдом, волчица силилась вспомнить: каким образом её предки одолевали высокорослых животных?

Разглядывая волчицу, обтирающую спину о землю, одновременно вертя хвостом и перебирая ногами в воздухе, верблюд вспомнил блаженство, которое он испытывал прежде, действуя подобным же образом для подавления чесотки в теле. И, заинтригованный необычайным поведением волчицы, верблюд неосторожно наклонил голову так низко, позволяя волчице перепрыгнуть через неё. Следом, дико заревев от испуга, лёг он на живот. Ощущение от присутствия рядом с собой другого животного, которое может оказаться выше его головы, нагнетает на верблюда необузданный страх. И, в подобных случаях, верблюд непременно ложится на живот, вытянув шею по земле, как во время страшной песчаной бури…

Волчице удалось собрать новую стаю.

Наблюдая за вновь воскресшими белыми волками, Сат определил территорию их обитания. Следом, обнаружив логово белой волчицы, он дождался поры, когда та ощенилась. Став ревнивой, волчица разогнала стаю и целиком посвятила себя ухаживанию за крошечными волчатами.

Глубокой ночью волчица отправилась на охоту. И в это самое время Сат вытащил из её логова двух волчат. Опасаясь мести волчицы, он не стал их убивать сразу, а начал зашивать заднепроходное отверстие одного из волчат нитью, проведённую сквозь ушко крупной иголки. Волчонок скулил от боли. Безжалостные руки действовали ловко и быстро. Второго волчонка ожидала та же печальная участь.

Волчата, страдая от смертельного запора, жалобно скулили. И вскоре случилось то, чего в точности предвидел Сат: неимоверно озабоченная волчица спешно покидала несчастливое для неё место, поочерёдно оттаскивая волчат в зубах. И она двигалась до тех пор, пока волчата не перестали дышать. Наступила ночь. Засияла полная луна. Обращая к ней открытую пасть, волчица завыла:

– О, Луна! Скажи мне, почему мои волчата должны были умереть раньше меня?

– Крепись! Если погибнет белая волчица с чёрной отметиной раньше времени, следом и вовсе исчезнут белые волки с лица земли. Природа не может так просто лишиться своего творения, частички своей…

– О, Луна! В смерти моих волчат я подозреваю людей. И проклинаю я главного подозреваемого по имени Сат, если он виновен. Пусть его род исчезнет с лица земли после гибели всех мужчин, пройдя через земной ад! Пусть исчезнет с лица земли и Аральское море, на берегу которого родился мужчина по имени Сат!».

Вздрогнул лунный диск словно от громового удара неимоверной силы. Следом волчица начала улавливать ответ Луны:

– О, белая волчица! Проклятие, посланное однажды в небеса, принимается условно. То есть, если проклятое божье создание не заслуживает наказания, тогда же кара непременно настигнет того, чьими устами оно произнесено. В большинстве случаев пострадает и тот и другой».

«Если верить легенде, душа той белой волчицы, пострадавшей от кочевника по имени Сат, наверняка уже обрела вечный покой», – подумал старик Раш с горькой усмешкой.

– Я рассказала невыдуманную историю. Только люди называют легендой всякую ложь, сочинённую в оправдание совершенных ими преступлений, начиная повествование со слов: «По легенде…» или «Говорят…», – отозвалась волчица.

«О, белая волчица! А что стало затем с белыми волками?», – спросил Раш мысленно.

«Прошли века. Однажды безмолвие пустыни нарушила стрельба. Началась гражданская война, оказавшаяся благом для белых волков. Охота на них прекратилась. Но спустя десять лет после окончания гражданской войны охота на белых волков возобновилась. От полного исчезновения вновь их спасла следующая большая война. Мужчины ушли на фронт, и в селениях остались старики, женщины и дети.

Война кончилась. Наступила весна 1946 года. Недалеко от небольшого поселения пожилая женщина следила за четырьмя пасущимися овцами. Она старалась держаться прямо, опираясь на кривой посох. Её четыре сына числились пропавшими без вести в годы войны. Они, близнецы в парах, родились с двухгодичным интервалом. Следя за овцами, женщина повторяла одно и то же, хотя её никто не слышал:

– Дети мои, свет моих очей! Возвращайтесь поскорее домой! У меня на примете есть невесты для вас. В один прекрасный день все вместе отпразднуем свадьбу! Как жаль, что на ней не может присутствовать ваш отец, погибший в войне. Вы должны вернуться домой невредимыми, потому что вас в бой повёл сам Сталин. Именно он – Сталин, спас меня от голодной смерти…

…И действительно было время, когда дома не осталось еды кроме пол мешка жареной пшеницы, рассчитанной на всю зиму. Желая противостоять соблазну достать лишний горст зерна, старуха привязала мешок к гвоздю в стене под портретом Сталина. И, каждый раз, когда она нетерпеливо приближалась к мешку, Сталин, будто следя за ней из портрета, внушал ей приказ немигающим строгим взглядом: Нельзя!

Разговаривая вслух сама с собой, старуха часто оглядывалась по сторонам. Её жильё находилось на краю поселения. Вдруг ей померещился тёмный силуэт. Пристально вглядываясь вдаль, снова она забормотала:

– Кто-то ходит возле моей двери. Неужели вернулся домой один из моих сыновей? Неужели этот день станет самым счастливым в моей жизни!

 Старуха побежала, часто спотыкаясь на бегу. Как только она исчезла из виду в низине, выскочив из кустарников, белые волки напали на овец.

 Наступила ночь. Взошла Луна. На вершине бугра завыла белая волчица. Непрерывный вой уносил в небеса её послание:

«О, Луна светлоокая! Мы, белые волки, вымираем. А люди плодятся все больше и больше. Теперь они часто бродят по ночной степи, сверкая огненным шаром над головами – так светятся их души. Интенсивность свечения души зависит от умственного развития человека. Мне кажется, что в жизни людей совершенно отсутствует справедливость. Если даже душа человека светится ярким пламенем, он влачит жалкое существование. А те, чьи души светят тускло, живут не только богато, но даже управляют государством. Благодаря тебе, сияющей Луне, я могу созерцать прошлое. Вот сейчас я наблюдаю за мальчиком по имени Егор. Его, провинившегося в школе, наказал учитель, заперев в библиотеке. Мальчик отправится домой, как только он выучит наизусть стихотворение Пушкина, где рассказывается о детях рыбака. Однажды они вытаскивают из моря труп утопленника в неводе. Отец семейства, желая остаться вне подозрения, выбрасывает труп обратно в море. После этого случая призрак утопленника не оставляет семью в покое, стуча в окно с наступлением темноты. Так были наказаны люди, не предавшие земле труп – господне послание. А мальчик не только выучил стихотворение наизусть, и также он крепко усвоил мораль в основе произведения. Однако в зрелом возрасте Егор поступит бесчеловечно в подобной же ситуации, занимая пост главы обширного региона в Сибири. Вот теперь я вижу это событие из будущего: обнаруживаются останки жертв сталинских репрессий на берегу Енисея. Люди докладывают Егору о страшной находке. А он приказывает вывалить останки людей бульдозером в речной поток.

О, Луна, мы сами, белые волки, увы, также небезгрешны. Задолго до моего рождения отобрали они у одной бедной старушки её овец. По предначертанию судьбы встреча белых волков с матерью погибших на войне молодых людей, принадлежащих к роду, проклятому белой волчицей, оказалась неизбежной».

Белая волчица долго бродила по заснеженной степи. Наступила ночь. Из-за облака появилась Луна. Волчица завыла, обращаясь к ней со следующими мыслями:

«О, Луна холодная и далёкая. Я осталась одна из породы белых волков. Прошлой осенью охотники устроили нам кровавую бойню, используя «флажки» – лоскутки красной материи, привязанные к веткам кустарников для того, чтобы волки прямиком угодили в засаду. Красный цвет навевает страх смерти на волков. Когда за ними раздался трубный глас, они побежали по коридору между двумя линиями, обозначенными флажками. А когда белые волки оказались на расстоянии ружейного выстрела от охотников, случилось непредвиденное: молодая женщина по имени Гертруда, сидевшая рядом с Бабаевым, неожиданно вспыхнула в пламени как живой факел. Сильно испугавшись большого огня, я резко повернулась от него в сторону, и проскочила между «флажками» с закрытыми глазами. Других волков настигли пули. В смерти Гертруды Бабаев обвинил белых волков – смертоносных дьяволов – по его уразумению. Однако истинная причина произошедшего была не в нас. Гертруда напилась как следует верблюжьего молока, способствовавшего запору после угощения её вдобавок ещё и бараниной. При таком стечении обстоятельств, нарушенное пищеварение способствовало скоплению метана в её желудке. И газ вырвался наружу через гортань женщины, когда она поднесла зажигалку к сигарете в зубах.

На другой же день, рано поутру, охотники истребили оставшихся в живых белых волков, стреляя автоматными очередями из вертолета. Зол был на белых волков Бабаев, огласивший на весь мир свой «знаменитый» приговор: «Пусть Арал умирает красиво!» И действительно во всякой большой трагедии присутствует некая красота. Красиво действуют ловкие дельцы, сколачивая огромное состояние на этой трагедии. Красив также честный человек, например – ты, искренне переживающий безвозвратную потерю. Ты любил людей, но умираешь в одиночестве…».

«О, белая волчица, зачем ты злорадствуешь по поводу моей близкой смерти?»

«Ничего подобного! Я уважаю тебя больше, чем кого бы то ни было из людей. Ты прости нас, белых волков, поневоле ставших причастными к гибели людей из твоего рода и Аральского моря. А избегут ли подобной участи другие моря в будущем? И может ли умирать человек под волчий вой? Сомневаюсь. Хуже всего, если тело человека испустит дух в гнетущей тишине, не имея живой души вокруг себя.

О, старик Раш! Ты умираешь! Прощай!».

Послесловие

Высыхая, море разделилось на два водоёма. Из них расположенного на территории Казахстана назвали «Малым Аралом», опуская слово «море». В 1991 году Всемирный банк выделил кредит Казахстану на сооружение плотины для сохранения Малого Арала, предотвращая отток воды из него в Большой Арал. Была надежда сохранить таким образом Малый Арал и снизить в нём солёность воды до уровня, позволяющего разводить там те виды рыб, которые раньше водились в море. Район сооружения плотины посетили экологи из британской консалтинговой компании. Они фотографировали рыболовецкие суда, ржавеющие на дне высохшего моря, пасущихся там верблюдов и руин бывшей инфраструктуры морского порта.

Британский эколог, интервьюируя местных жителей, спросил:

– Что значит для вас потеря моря?

– Об этом спросите мою жену, – сказал мужчина из толпы.

Начала говорить миловидная женщина, разом переполненная нахлынувшими неоднозначными чувствами:

– В жизни любой женщины неизбежно наступают два важных момента: девушка становится женщиной – ради шествия жизни. Затем наступает время наведения порядка в духовной практике и мирской жизни перед смертью. Но смерть отдельно взятой женщины не так страшна, ибо беспрерывное течение жизни продолжится и без неё. Страшно другое: с потерей нашего моря Природа вокруг нас перестала быть девственной. Её осквернили собственные дети – люди.

Белую волчицу смерть настигла в 2003 году. Охотники, стрелявшие в неё из вертолёта, не рискнули посадить его на заболоченной местности. А волчица вытягивалась и сжималась в огне телесной муки. И вскоре она уснула навеки, опустив голову в неглубокую яму, словно совершая поклон с мольбой о прощении, обращаясь к почти высохшему морю. Ниже по склону рельефа шла работа по сооружению бетонной плотины для преграждения Малого Арала. Распахнутая пасть волчицы со складками кожи в углах её рта вызывала странное ощущение у людей: будто мёртвый зверь ехидно смеялся над бесплодными их стараниями3.