В стародавние времена в придорожном трактире собралась странная компания. За левым-то столиком сидела семья почтенного купца Пу: сам купец Пу, его жена, два сына и три дочки, которых вы легко бы признали по знаменитым круглым щечкам госпожи Пу.

А вот за правым столиком, служанка сбилась с ног таская яства и вино, сидела компания примечательная. Сопровождаемая переливчатым звоном колокольчиков, окруженная сиянием, благоухающая лотосом на подушках восседала милосердная богиня Наасдэви. Ее сопровождал толстый бритоголовый монах, имя которого значило так мало, что все называли его попросту Осё. Монах этот, как и положено служителю богини, ел за троих, шутил за семерых, а пил столько, что хозяин таверны начал уж думать, не придется ли бежать за добавкой в соседнюю деревню. Милосердная богиня Наасдэви наслаждалась беседой с девушкой небывалой красоты. Одетая в богатое кимоно, с заколкой в виде головы демона в волосах, пленявшая взоры безупречной красотой своих скул, но волевым и жестоким изгибом губ, напротив милосердной богини Наасдэви сидела чернокнижница Сварткаффа. Чуть в стороне за ней, будто не участвующий в общем застолье, как всегда хмурый и собранный, сидел молодой самурай Кэндзаэмон Угаясиро по прозвищу Верный Лис Ее Чернокнижнейшества. Последний пил мало, ел и того меньше, и в разговоре двух просвещенный особ участвовал лишь несколькими почтительнейшими замечаниями.

Ах, что то был за вечер! И кто бы ни напился пьяным под хохот, байки и прибаутки Осё? И если бы служанка, носившая вино, могла понять хоть каплю из того, о чем говорили милосердная богиня Наасдэви и чернокнижница Сварткаффа, то служанка эта в тот же день смогла бы стать правителем Поднебесной. Как часто в жизни мы, сами того не замечая, проходим мимо истинных сокровищ!

Эта мирная картина была грубо нарушена вторжением служителей закона:

— Именем чусского хоу! Я — капитан стражи Чен. Вы внесены в список нежелательных лиц в уезде Инчжоу. Я арестую вас!

Сложно описать в каком смятении оказалась семья Пу. Однако увидев, что стражники явились не за ними, выдохнули и принялись следить за тем, как молодой самурай, неторопливо поднявшись, подошел к стражникам.

— Моя госпожа Сварткаффа пожелала отдохнуть в этой таверне и насладиться беседой с нежно любимой подругой. После этого мы проследуем в Ланье. Прошу вас удалиться.

— Именем чусского хоу! — повторил капитан стражи. — Для человека безоружного ты ведешь себя слишком дерзко!

— Громко же лают нынче дворняжки, — ответил самурай.

А следом он схватил капитана стражи, двинул его лбом по носу, повалил на пол и дважды пнул. Повернувшись к двум другим оторопевшим стражникам, он бросил один лишь взгляд из-под красивых бровей и топнул ногой:

— Убирайтесь!

Подхватив посрамленного капитана стражи, те сбежали. А молодой самурай подошел к столику семьи купца Пу, низко поклонился и сказал:

— Приношу свои глубочайшие извинения.

Затем сел на свое место да выпил чарку вина.

— Кажется, наш вечер, — проговорила тогда милосердная богиня Наасдэви, — не будет столь же безмятежным, а потому, дорогая моя Сварткаффа, не пожелаете ли вы продолжить его за чашечкой вина на подушках моего ездового слона? Там-то нас уж точно никто не побеспокоит.

— Милосердная и нежно любимая подруга, — отвечала неожиданно мягким голосом чернокнижница, — я буду рада разделить с тобой дорогу, но не раньше, чем попробую знаменитого золотого карпа по секретному рецепту хозяина этой таверны.

Милосердная богиня Наасдэви только покачала головой.

Девушка-служанка уже сбилась со счету, сколько она принесла подносов с бао цзы, которые по шесть за раз проглатывал Осё.

— Что это вы такое добавляете в соус? — кричал при этом он. — Нет уж, даже не говорите мне! Нигде не умеют готовить так, как в родном Ки!

Золотой карп по секретному рецепту был уже помещен в печь, когда в таверну, нарушая покой уважаемой семьи Пу, ворвались четверо стражников:

— Именем чусского хоу! — провозгласил один, невероятно свирепый на вид, со шрамом через все лицо, высокий, могучий воин.

Следом за ним, словно побитые собаченки, ютились давешние трое стражников. Один из них, сильно напуганный, пальцем указывал на Верного Лиса. А тот неторопливо поднялся, подошел к вновь пришедшему и сказал:

— Моя госпожа Сварткаффа намерена попробовать знаменитого золотого карпа по секретному рецепту хозяина этой таверны. Прошу вас удалиться.

— Да что ты о себе возомнил?! — закричал вошедший воин и выхватил клинок.

Молодой самурай лишь усмехнулся и сложил руки на груди.

— Доставая меч, — сказал он, — воин обязуется пролить кровь.

— Я зарублю тебя, собака! — страшно закричал предводитель вошедших.

— Странно видеть, — продолжил самурай, — что кто-то доверил меч брехливой дворняжке вроде тебя.

Милосердная богиня Наасдэви успела прошептать лишь краткую сутру, а грозный воин со шрамом через все лицо уже был повержен, обидно испинан и выдворен за пределы таверны. Молодой самурай подошел к перепуганной семье уважаемого торговца Пу, поклонился еще ниже и сказал:

— Приношу мои глубочайшие извинения.

Тем временем из печи появился долгожданный карп. На блюде, на подушке риса возлежала чудо-рыба, источающая аромат, от которого даже сытый Осё провозгласил себя заново голодным. Не зря слава о золотом карпе по секретному рецепту гремит на весь уезд!

Все на земле, даже и самое приятное, имеет свой конец. Сколь бы велик ни был карп, а все же и он закончился. А потому, расплатившись с хозяином, оставив денег на приданое служанке, милосердная богиня Наасдэви и чернокнижная Сварткаффа в сопровождении Осё и молодого самурая вышли на улицу. Солнце клонилось к закату и друзья засобирались в путь. Но вот на горизонте показалось облако пыли. Будто раскаты грома, сопровождающие грозовую тучу, гремели копыта коней.

— Поедемте скорее, — вздохнула милосердная богиня Наасдэви.

— Стоит ли спешить, любимая сестрица? — ответила Сварткаффа.

Если слава хозяина таверны была известна всему уезду, то сила Сяхоу Дуня была гордостью княжества. Он один остановил натиск тысячи воинов царства У. Трижды разбивал на голову несметные полчища врагов, приходивших из-за Великой Реки, и всякий в княжестве знал его под именем Стремительный Белый Дракон. Этот великий герой, сопровождаемый свирепым воином со шрамом через все лицо и двадцатью стражниками, во весь опор мчался к придорожной таверне.

— Именем чусского хоу! — голос его заставил согнуться придорожные деревья, а семья уважаемого купца Пу не умерла от испуга лишь потому, что до сих пор находилась в таверне.

Как прекрасен был Стремительный Белый Дракон и как ловко он соскочил с коня! Поступь его сотрясла землю, напугав дорожного слона милосердной богини Наасдэви, а глаза его сверкали ярче солнца. Верный Лис собрался, а в следующий миг блеснула на солнце сталь. Голова Сяхоу Дуня, все еще яростно хмурясь, покатился к ногам Сварткаффы.

— Этот был настоящим воином, — заметил самурай, со свистом вгоняя меч в ножны.

 

Случилось так, что переправу через Великую Реку охранял знаменитый полководец Чжао Юй. И надо ж было, чтоб через эту переправу вздумалось Сварткаффе добраться до столицы княжества в Ланье. Завидев отряд, защищавший переправу, Верный Лис Ее Чернокнижнейшества слегка нахмурил бровь и сказал:

— Я расчищу для вас дорогу, госпожа.

— Как грозно это звучит, — заволновалась милосердная богиня Наасдэви, восседавшая на подушках своего дорожного слона, — сердце мое наполняется скорбью от одной лишь мысли о том, что будет, если Верный Лис отправится на этот мост. А потому, позвольте лучше монаху Осё поехать вперед и спросить, не разрешат ли нам пройти.

— Если мост стерегут настоящие воины, то путь проложит только удар меча, — хмыкнул молодой самурай.

— Любимая сестрица, — ответила Сварткаффа, — в делах военных я привыкла полагаться на суждение моего Верного Лиса. Однако, приятно в дороге изменить привычкам, ведь не для того ли отправляешься в путешествие, чтобы увидеть новое? А потому я погляжу, как с этим делом справится Осё.

Круглый монах, прихватив пузатый бочонок вина, с кряхтением и бесконечными сетованиями на жизнь, слез с дорожного слона милосердной богини Наасдэви и, не переставая жаловаться на боль в пояснице и коленях, отправился к мосту.

— Эта переправа закрыта! — такими словами встретил монаха знаменитый полководец Чжао Юй.

— Переправа-то, может, и закрыта, — отвечал ему монах, — да только я везу бочонок лучшего вина в подарок знаменитому полководцу Чжао Юю.

— В подарок мне? — удивился воин. — Кто же захотел почтить меня этим подарком?

— Кто не слышал о подвигах знаменитого полководца Чжао Юя! — воскликнул тогда монах. — Ведь это про Чжао Юя сложили знаменитые стихи:

Из пасти тигра прямо в пасть дракона
Он угодил, спасая господина честь.
Но сохранил наследника он дома,
Врагов убитых было и не счесть!

— Я и забыл об этом стихотворении, — растрогавшись, заметил полководец.

— Зато его хорошо помнит милосердная богиня Наасдэви, которая и преподносит вам этот бочонок вина.

— Видя такую учтивость, мне хочется отдать долг благодарности, а потому спешу сказать вам: бегите прочь! Я поставлен князем стеречь переправу не для того, чтобы уберечь ее от врага, а для того, чтобы уберечь людей других княжеств от беды, постигшей моего господина.

— Да что вы говорите! — удивленно воскликнул монах. — Ни о чем подобном я не слышал со времен истории о птице Цилинь и императоре Хуаньди. Что же за беда заставила князя отдать такой приказ?

— В столице княжества, городе Ланье, объявился демон.

— Батюшки мои! — схватился за голову монах. — Кошмар-то какой! Да где ж это видано! И что же?

— А то, что жизнь самого князя, всех его людей и семьи находится в опасности. Управы на демона найти не удалось. А потому князь, совершив необходимые ритуалы, приказал сжечь столицу вместе с собой, со всеми ее жителями и своей семьей. До исполнения этого приказа, пока идут приготовления, осталось три дня. Через три дня, если вам будет угодно, вы сможете воспользоваться этой переправой.

— Сжечь столицу? — запричитал монах. — Горе-то, горе какое! А людей сколько погибнет! Послушайте, Чжао Юй, а ведь сдается, знаю я человека, кто мог бы с демоном управиться.

— Говори! — приказал полководец.

— Со мной, а также милосердной богиней Наасдэви и ее возлюбленной сестрой, путешествует молодой воин, известный как Гроза Демонов из Цзинь. И Небо свидетель, что нет такого демона, что не пал бы от его руки.

— Если ты говоришь правду, — вскричал полководец, — то мой господин спасен! Пропустите этих людей!

Так и вышло, что милосердная богиня Наасдэви, монах Осё и чернокнижница Сварткаффа в сопровождении Верного Лиса, пересекли реку по переправе, которую охранял знаменитый полководец Чжоу Юй. Согласно знаку господина, воины склонились в почтительном приветствии, которое немало смутило Верного Лиса, не желавшего скрыть неодобрение и недовольство тем, что эти люди, нарушив слово данное господину, не стали стоять насмерть и защищать переправу.

— Ах, любимая сестрица, — сказала чернокнижница Сварткаффа, — путешествовать с вами — одно удовольствие. Давненько я так не веселилась.

— А мне вот не до смеху! — сказал не на шутку встревоженный Осё. — Черт дернул меня за язык назвать Верного Лиса знаменитым охотником на демонов Грозой Демонов из Цзинь.

— Сердце мое не знает покоя в тревоге о жителях этого княжества, — вздохнула милосердная богиня Наасдэви.

— Ах, милая сестрица, — улыбнулась Сварткаффа, — быть может, мой Верный Лис и не Гроза Демонов из Цзинь, но ведь зато сама я кое-что смыслю в демонологии.

От переправы до Ланье было полдня пути. Дорога пролегала по необычайно живописной местности, но и в окрестных горах, и холмах, и низинах все было окутано зловещим, будто высасывающим всякую радость жизни, туманом.

— От этакого страху я аж пить в два раза больше стал! — сказал Осё и принялся объяснять окружающим, что ведь пить ему совершенно нельзя, ибо предсказала ему гадательница из Сюйчана, что он умрет от вина.

Велик и славен город Ланье. Кто не слышал знаменитых стихов великого Вэй Ваня о красотах Ланье?

Оставив позади мирскую суету,
Я доживать поеду дни свои в Ланье.
Усядусь я у озера в саду,
И внемлить буду только тишине.

И как уныл и безрадостен был этот город теперь. Милосердная богиня Наасдэви, чернокнижница Сварткаффа, монах Осё и Верный Лис ехали по совершенно безлюдным, будто неживым улицам столицы княжества.

— Эх, где же знаменитые резвушки-хохотушки города Ланье? — проливал горькие слезы Осё. — Была тут одна хорошенькая девица, не прочь послушать наставлений старого монаха. А груди у нее были такие большие, будто две дыни из провинции Сючжоу.

— А ты до дынь известный охотник, — смеялась милосердная богиня Наасдэви.

— А как же, — отвечал Осё, — огромные, сладкие дыньки. Так и просятся в рот.

Смех милосердной богини Наасдэви, кажется, тонул во все сгущавшемся вокруг сером, проникающим сквозь все слои одежды, тумане. Казалось, будто кто-то недобрый смотрит на тебя и видит каждый твой шаг, словно в этом тумане крылась тысяча глаз и тысяча ушей.

— Скажи-ка, Верный Лис, — спросила тогда Сварткаффа, — мог бы ты зарубить для меня демона?

— Как прикажет госпожа, — ответил молодой воин.

— А двух демонов?

— Если на то будет воля госпожи.

— А сто демонов?

— Я буду рубить их до тех пор, пока не упаду мертвым.

— Ах, — вздохнула Сварткаффа, — и зачем же мне мертвый Верный Лис? Я, хоть, и чернокнижница, но некромантией не балуюсь, личей на службе не держу, считаю дурным тоном и почерком недоучек.

— Что же мы будем делать? — спросила милосердная богиня Наасдэви.

— Мы будем заваривать чай, — ответила Сварткаффа.

— Заваривать чай? — переспросила милосердная богиня Наасдэви.

— Я предпочитаю улун с горы одинокого феникса, собранный в апреле этого года.

— Так ведь нынче еще март! — взревел Осё.

— Тем больше поводов у вас с любимой сестрицей начать кипятить воду уже сейчас.

Сказав это и оставив милосердную богиню Наасдэви и монаха Осё в полном недоумении, чернокнижница Сварткаффа на своем вороном скакуне выехала на главную площадь города Ланье.

Напротив Дворца Почестей, в самом центре площади, в окружении ненавистного тумана сидел громадный демон: величиной с гору, изрыгающий пламя, с пастью, которая могла бы сожрать за один укус половину жителей города Ланье. Вокруг громадной твари сновали мелкие бесы, подносившие ему все новые и новые яства, драгоценные кубки, перстни с яшмой, отрезы шелка, словом, все богатства города Ланье. Ненасытный демон грохотал так, что слышно было и в соседнем княжестве:

— Ещеее! Ещееее! — кричал он. — Несите, мои верные слуги! Несите еще!

— Какой глупый и жадный демон, — покачала головой Сварткаффа. — Если б я была на его месте, мы бы не пересекли Великую Реку, милый мой Верный Лис. А теперь позволь мне начать.

С этими словами Сварткаффа слезла с коня и Верный Лис последовал ее примеру. Молодой самурай с невозмутимым видом, скрестив руки на груди, встал широко расставив ноги, всем своим видом показывая, что даже сторукому божеству гнева с места его не сдвинуть. А чернокнижница Сварткаффа, укрываясь туманом будто плащем, бесшумно ступая по площади, принюхивалась и прислушивалась, пока наконец не услышала что-то и не схватила за ухо пробегавшего мимо беса.

— Чтоооа? — визгливым голосом осведомился бес. — Это еще что такое? Я поджарю твои ноги!

— Значит, вы называете его Грозный Ху? — с улыбкой ответила Сварткаффа.

— Грозный Ху — мой господин, — ответил бес, не прекращая попыток укусить Сварткаффу и высвободиться из ее хватки.

Она же с легкостью бросила беса наземь, придавила каблуком безупречного черного сапожка, и громовым голосом, который, казалось, услышало само Небо, объявила:

— Грозный Ху! Так, кажется, звали старую крысу, что жила у моей прабабки!

— Кто осмелился? — загрохотал гороподобный демон. — Чей это писк там внизу?

— Бесы у тебя — сплошь лодыри и трусы. Видно, ты хватал их в первой преисподней. Будь ты демоном рангом повыше, ты бы знал, что бесов стоит брать из третьей, а лучше не брать вовсе, а призывать суккуб. Они и бегают быстрее, и глазу приятнее. Демон низшего порядка, вроде тебя, о таких вещах и не догадывается.

— Чтооооо? — заревел демон. — Раздавить! Растерзать! Принести на блюдечке!

Что случилось в этот миг! Сотни бесов со всего города, услышав повеление господина, устремились на площадь, где творила свой темный ритуал Сварткаффа. Полы ее черного, украшенного всполохами сиреневого пламени кимоно, колебались в такт заклятиям, что без устали произносила колдунья. И по ее слову, осеняя вход на площадь печатью, из порталов повалили демоны.

— Ктоо осмелился призвать меняааа? — вопрошал один, похожий на громадный иссиня-черный вихрь.

— Однажды я освобожусь и убью тебя! — сказал другой, сотрясая площадь поступью своих копыт.

Этот второй демон размахом крыльев мог посоперничать с размерами дорожного слона милосердной богини Наасдэви. В руках же он сжимал секиру такой величины, что мог бы запросто разрубить ею надвое дом.

— Киреферил! — скомандовала Сварткаффа. — Мне досаждают бесы.

— Мелкая погань! — заругался козлоногий и принялся топтать бесов.

Из третьего портала на площадь вылезло чудовище, которое, казалось, все состояло из одной огромной пасти, стоявшей на двух коренастых, будто слоновьих, ногах.

— Страж ужаса! — поприветствовала его Сварткаффа. — Помоги Киреферилу, а то он нынче туповат.

— Это я туповат? — вскричал демон. — Я покажу тебе, на что способен, женщина!

Что тут началось! Страж ужаса огромной пастью вылавливал по пять-шесть бесов за раз и с громким чавканьем и довольным урчанием проглатывал, изредка выплевывая нелюбимые им топорики. А Киреферил, размахивая секирой, не переставая кричать при этом “С тобой будет то же самое!”, крушил врагов.

А Верный Лис стоял посреди этого грохота невозмутимый, словно Фудзи.

И чем меньше становилось бесов, тем прозрачнее становился туман, до тех пор, пока он не рассеялся вовсе и над городом Ланье впервые за последнюю неделю не воссияло солнце.

— Так, от этого у меня появятся веснушки! — топнула ногой Сварткаффа и небо тут же заволокло сизыми тучами.

Видя гибель своих преспешников, городопобный демон потерял и всю былую спесь.

— Придется, видно, самому сожрать тебя! — загрохотал он, грузно поднимаясь на ноги.

— Грозный…  Чу? Пу? Каким дурацким именем они тебя называли? А, вспомнила, Грозный Ху! Как крысу моей прабабки. А ну отвечай, коли жизнь дорога, как твое настоящее имя?

— Растопчуууууу! — зарычал демон

— Растопчу, — недовольно пожала плечами Сварткаффа, — так тебя звать не могут. Киреферил! А-ну, подрежь ему ноги.

Огромный демон в два взмаха секиры подрезал сухожилия на ногах этого чудища и то упало на землю вдруг съежившись до размеров обычного человека. Верный Лис, стоявший до этого, будто не на площади, полной сражающихся демонов, а у себя дома, поставил ногу на упавшего врага и на ладонь выдвинул меч из ножен. Сварткаффа наклонилась, чтобы поверженный враг мог лучше ее слышать:

— Верный Лис будет отрезать тебе по одному кусочку всякий раз, как ты попытаешься солгать мне. Как твое настоящее имя, демон алчности?

— Я скорее умру, — неразборчиво, лежа лицом в землю, заворчал демон, — чем стану служить тебе.

— Позволь, я отрежу негодяю ухо, — сказал Верный Лис.

— Ой-ой-ой, только не любимое ухо, — запричитал демон, — ухо мне очень надо.

— Скажи мне, как твое имя, демон алчности, — повторила вопрос Сварткаффа.

— Мое имя — Язтау, — сознался поверженный демон.

— Язтау звучит куда лучше, чем Грозный Ху. Можешь идти пока, но не забывай, что тех, кто опаздывает явиться на мой зов, Верный Лис скармливает Стражу ужаса.

Едва она договорила, как демон с негромким хлопком исчез, и на площади остались только твари, вызванные самой Сварткаффой.

— Надеюсь, чай уже заварился, — сказала она.

 

Три дня спустя, по завершению празднеств, чествовавших великого героя Грозу Демонов из Цзинь, четверо друзей принялись прощаться.

— Настало время, любимая сестрица, нам расстаться, хотя разлука печалит меня уже сейчас, — всплакнула милосердная богиня Наасдэви. — Отсюда мы с Осё отправимся домой, чтобы поспеть к празднику сбора урожая.

— Ах, любимая сестрица, — ответила ей чернокнижница, — мне будет не хватать тебя, но я надеюсь, что мы снова повидаемся в будущем году.

Осё так растрогался, что заплакал, принялся утирать слезы платком, а затем осушил до дна прощальную чарочку, рассчитанную на четверых.

— Невозможно не уважать такое постоянство и верность своему Пути, — сказал на это Верный Лис.

— Едва ли кто-то может понять меня лучше, — подмигнул ему Осё.

И на этом они расстались, унося в сердце надежду на следующую встречу и новое приключение.