В сумраке ночей город не спит, Утро, озираясь, догорит... Ты уйдёшь, я опять растаю Светом фонарей в городе снов В отзвуке небесных голосов Я тебя узнаю... Artmania «Город снов»

 

Это легенда.

 

…Поляна посреди весеннего леса. От нее в разные стороны разбегаются тропинки, скрытые зеленью. Лучи солнца пронизывают молодую листву, радостно поют птицы. Вот в их радостные песни вплетается мелодичный перебор струн. На одной из тропинок появляется худощавый черноволосый молодой человек в синем плаще, с лютней в руках. Не прекращая играть, он идет к ближайшему дереву и удобно устраивается в тени, развалившись на траве.  

К звону струн под руками менестреля добавляются нежные звуки, словно журчание ручья. Звуки все приближаются, и вот из чащи верхом на белоснежном коне выезжает девушка в зелёном шёлковом платье и такого же цвета плаще. По ее плечам рассыпаются волосы, соперничающие по цвету с лучами солнца, на голове сверкает венец. Гриву коня украшают крошечные серебряные колокольчики – это их звон возвестил ее приближение.

Менестрель обрывает игру и медленно поднимается, завороженно глядя на прекрасную всадницу.

- Здравствуй, Томас Лермонт!¹ - говорит красавица. - Я – королева Волшебной страны. Слухи о твоем музыкальном даре достигли моих владений, и я решила сама убедиться в их правдивости. – Она светло улыбается и протягивает ему руку: музыкант помогает ей спешиться и ведет гостью в тень.

- Сыграй мне, Томас, - она ласково проводит рукой по его длинным волосам.  

Пальцы менестреля перебирают струны; над поляной льется веселая и нежная мелодия. Королева вновь улыбается.

- Мне хотелось бы наградить тебя за удовольствие, которое ты мне доставил. Проси у меня чего хочешь, Томас Лермонт!

Музыкант на мгновение опускает глаза, но потом решительно берет руки королевы в свои:

- Позволь мне поцеловать тебя в губы, прекрасная королева.

Она опять улыбается – с оттенком превосходства, но и некой печалью:

- Если ты сделаешь это, Томас Лермонт, ты с того мига будешь в моей власти, и придется тебе отправиться со мной в мое царство. Согласен ли ты навсегда покинуть мир смертных?

- Ради твоей красоты ничего не жаль! – горячо восклицает молодой человек. И не выпуская рук королевы, касается губами ее губ. Поцелуй кажется бесконечным… но вот красавица отстраняется и подает руку менестрелю. Тот без промедления следует за ней. Королева садится на своего белоснежного скакуна, менестрель обнимает ее за талию, и они срываются с места, подобно молнии. Миг – и конь с седоками исчезает в лесном полумраке; вдали затихает перезвон серебряных колокольчиков.

Так Томас Лермонт оказался в Волшебной стране, где провел семь лет, играя для королевы и ее двора; когда же срок подошел к концу, менестрель получил от королевы дар прорицания и обещание, что однажды она призовет его снова. С той поры он говорил только правду, а спустя много лет бесследно исчез. Говорят, что королева выполнила свое обещание и навсегда забрала Томас Лермонта в свою Волшебную страну.

 

А это правда.

Самое прекрасное во всей Волшебной стране – дворец королевы,  воздушное изящное здание нежно-золотистого цвета, с хрустальными шпилями, сияющими так, что больно смотреть. У стен дворца разбит великолепный парк, окружённый золотой фигурной решёткой. Возле высоких ворот – мраморная колонна с часами наверху. Стрелки часов выполнены в виде перистых листьев папоротника, гранёный циферблат таинственно мерцает. В парке, окутанном ароматом сирени, гуляют и смеются приближенные королевы – беззаботный веселый народ, не знающий смерти и болезней…

Однако королевы среди них нет.

Над прудом в центре парка плывет серебристый туман; волны тихо плещутся о мраморные ступени сбегающей к воде лестницы. Лучи заходящего солнца отражаются от водной глади, окрашивая ее в кроваво-красный цвет…

Голова Томаса Лермонта покоится на коленях у королевы; перебирая струны лютни, он не отводит взгляда от её бледного прекрасного лица. С каждым часом она становится всё печальнее, её чарующая улыбка гаснет. Вот она судорожно вздыхает… её тонкие пальцы скользят по его волосам…

- Почему ты грустишь, моя госпожа? – спрашивает музыкант, прерывая игру. Ему невыносимо видеть её такой. – Я знаю, что не ровня тебе: я смертный, а ты из волшебного народа. Но разве это может помешать мне любить тебя больше жизни?..

Склоняясь к молодому человеку, королева приникает к его губам нежным, долгим поцелуем. Отстранившись, просит:

- Поиграй мне ещё, Томас…

Не решаясь более расспрашивать её, он послушно опускает пальцы на струны.

…Смертные не могут долго находиться в Волшебной стране, самый воздух её губителен для них. Те, кому выпало несчастье влюбиться в эльфа, обречены вечно скитаться бесплотными тенями по пустыне, лежащей между Волшебной страной и землёй людей. Если Томас не покинет дворца до наступления ночи, его ждет та же судьба; а он не покинет, потому что смертные, ступившие на бессмертные земли, никогда не возвращаются обратно…

- Уходи, Томас.

- Что?.. – он думает, что ослышался. Резко садится, едва не выронив лютню.

Прекрасные глаза королевы полны слез.

- Уходи, Томас, и ты будешь жить. Солнце сейчас зайдет, и дверь в мир смертных закроется для тебя навсегда.

- Я не могу уйти, госпожа моя, ведь я люблю тебя!

- Тогда я прошу тебя во имя любви, - прозрачные слезы текут по ее щекам, и она не утирает их. – Прошу во имя человеческого сердца, которое ты разбудил во мне, уходи!.. Иначе с последним закатным лучом ты станешь неприкаянной тенью, и никогда не увидишь ни меня, ни других людей!

- Моя королева, возможно ли…

- Если я прикажу, ты подчинишься?

- Всей душой, но…

- Тогда я приказываю – уходи! У ворот дворца ждет мой белый конь. Он унесет тебя в мир людей. Не теряй времени. Солнце вот-вот зайдёт. И не оглядывайся, что бы ты ни услышал. Прощай!

Медленно, как приговоренный к казни, менестрель уходит. Королева опускает ресницы.

- Когда-нибудь это должно было случиться… Но я готова заплатить… и уйти… - произносит она почти беззвучно.

Законы волшебства обойти неимоверно сложно, и тот, кто отважится на подобное, должен заплатить великую цену.

Солнце заходит, на сад падает мягкая темнота. Королева идет к воротам, туда, где тикают часы, отмеряющие время Волшебной страны. Она прикасается к золотым листьям-стрелкам и начинает крутить их вперед.

Изнутри часов раздается мелодичный звон, они мелко дрожат, стрелки вращаются вокруг циферблата с бешеной скоростью. Звон всё усиливается, превращается в гул, затем резко обрывается.

Королева медленно снимает с головы самоцветный венец. Золотая оправа и драгоценные камни начинают таять, превращаясь в блики солнца и разноцветные вспышки. И с каждой новой вспышкой небо над Волшебной страной всё темнее; ее жители чуют беду, но сделать уже ничего не могут. Вот последний луч заходящего солнца озаряет стены дворца – словно кровь бежит по золотистым камням… Стройная фигура королевы становится прозрачной, а потом исчезает, навсегда покинув свой родной мир. И тогда с неба, окрасившегося в мрачно-багровый цвет, на цветущие земли падает свет невыносимо ярких звёзд – не то мягкое сияние, что будит в душе новые чувства и дарит вдохновение, а обжигающий свет, несущий лишь мгновенную смерть…

 

Солнечный день неуловимо быстро сменяется холодными жемчужно-прозрачными сумерками. В это время года всегда так: до утра здесь ночь так и не наступит, а будет дразнить игрой света и тени. Город никогда не спит – даже в белые ночи. Просто дневная жизнь переходит в иную – странную, призрачную; и старинные дома тонут в светлой дымке, как бы плывут в океане безбрежного туманного неба.

Светловолосая девушка в зеленом пальто медленно идет по притихшим улицам. Еще один вечер среди роскошных памятников архитектуры, призраков прошлого и настоящего, наполняющих город именно в белые ночи, когда стирается грань между сном и явью… Кто-то уже спит, видя сны о счастье, которого не было и не будет, а кто-то выходит на улицы, все еще надеясь повстречать свою мечту… Вот как она. Хотя, может, уже и надеяться нет смысла?..

Что ждет впереди, когда исчезает опора, земля под ногами превращается в воду, а все, чему верил и что казалось вечным, испарилось, как предрассветный сон?..

Она все замедляет шаг, скользя по размытым очертаниям домов равнодушным взглядом. Мощенная булыжником мостовая выводит к широкой сонной реке, лениво шевелящейся в гранитных берегах. Над ней колеблется серебристый туман – отражение чужого светлого неба. Не над этой ли рекой рождаются сумеречные грезы призрачного города?.. На набережной тускло горят фонари – словно золотистые корабли плывут над парапетом. Даже ветер стих, пригревшись на мостовой в кругах света.

Она облокачивается на парапет, чуть склонив голову. Вокруг странно пусто – прямые, как стрелы, гранитные берега убегают в обе стороны, теряясь в дымке белой ночи.

- Кто бы ты ни был, я узнаю тебя… - прошептала она. Может, и правда невозможное становится возможным в городе снов?..

Перед глазами всё меркнет, словно проваливается в бездну. В этом мраке изредка вспыхивают разноцветные молнии.

Сквозь шум в ушах прорывается чей-то голос:

«Моя королева!..»

Такой знакомый голос… Где, когда она его слышала?..

«Моя королева, где ты?.. Ты нужна мне!..»

«Томас?!»

Темнота слетает с глаз, как сбитая щелчком. Девушка оглядывается, но сзади никого - мрак встал стеной от земли до неба и будто идет за ней по пятам. Содрогнувшись, она ускоряет шаг… и оказывается в саду. Когда-то он, видимо, был красив и ухожен, меж деревьев звенели фонтаны, дорожки были выложены пёстрыми камешками. Теперь же ветви туго переплелись, закрывая небо, стволы болезненно искривлены, узловатые корни вспучили землю, и лишь кучки камней отмечают границы прихотливо извивавшихся дорожек. И очень тихо вокруг: ни щебета птиц, ни шелеста травы.

Девушке становится жутко, но она, собрав всё своё мужество, ступает на дорожку, сохранившуюся лучше прочих. Что-то подсказывает ей – это правильный путь.

Идти невероятно трудно: колючие кусты цепляются за одежду, ветки хищно скользят по лицу, норовя выколоть глаза, хватают за волосы. Сад живет особенной жизнью, ревностно оберегая свои тайны от чужаков… но девушку не оставляет странное чувство, что она уже бывала здесь. Деревья как будто признали её, однако упорно не желают дать ей свободно пройти. Отчего? Стремятся выпроводить вон, как незваную гостью? Или… мстят за что-то?..

Споткнувшись, девушка хватается за ближайший ствол. Внезапная ужасная боль отнимает дыхание, в глазах мелькают огненные вспышки… Сердце будто раздирают пополам. Приходит в себя она только минут через десять. Боль проходит, но остается тянущее чувство в груди, похожее на таинственный зов. Он влечет её дальше, и она идет… и тут сад кончается. Впереди царапают хмурое небо шпили мрачного полуразрушенного замка, некогда красивого и величественного, с изящными шпилями и резными воротами. Левый угол обвалился, в стене зияет пролом, словно туда били тараном; плющ обвивает разбитые ворота; ржавый флюгер на самой высокой башне зловеще поскрипывает под порывами холодного ветра, завывающего в пустых оконных проемах; а у покосившихся ворот на обшарпанной колонне укреплены старые сломанные часы. В воздухе явственно ощущается аромат сирени, но какой-то неправильный, словно к нему примешивается запах тлена.

Девушка прижимает ладони к вискам. Тянущее чувство все усиливается: она точно бывала здесь… но как только она нащупывает кончик нити воспоминаний, кто-то с силой вырывает спасительную нить у неё из рук.

«Я должна вспомнить…»

Она идет к замку, легко перепрыгивая вздыбившиеся плиты мощёной дороги.

«Я должна вспомнить!.. Ещё чуть-чуть…» Она напрягается, словно от этого зависит её жизнь… а, может, и не только её?..

«И не пытайся, не получится…  - чей-то злорадный смех. – Ты сама выбрала свою судьбу, ты нарушила ход времени, и никто тебе не поможет вспомнить! Прошлого нет, для тебя оно исчезло!..»

«Неправда!..»

«Правда! Ты променяла свою память на чужую, ты никогда не найдёшь то, что ищешь!.. Никогда!.. Это место – вне потока времени. Ты сама сделала так, и отсюда нет выхода. Ты и он останетесь здесь навсегда!..»

Входная дверь распахивается сама собой. Девушка бежит по длинному коридору, слабо освещённому редкими факелами, укреплёнными на холодных каменных стенах. Она бежит всё быстрее, не решаясь остановиться и перевести дух, не оглядываясь назад, ведь темнота, притаившаяся за спиной, только и ждёт, чтобы наброситься на неё.

Круглая комната без окон. Под потолком жёлтая лампа на длинной ржавой цепи раскачивается, как под порывами ветра, и по стенам пляшут странные тени… На полу ничком лежит темноволосый человек в синем плаще, рядом валяется разбитая лютня. Девушка замирает, потом медленно опускается на колени и осторожно переворачивает тело на спину. Отводит с лица спутанные пряди…

Он с трудом открывает глаза – тёмно-серые, постепенно теряющие сияние жизни.

«Томас, ты звал меня?.. Что случилось?!..»

«Моя королева… - нехотя размыкаются судорожно сжатые губы. Он поднимает руку и кончиками пальцев проводит по её щеке. – Ты всё-таки пришла…»

«Томас, нет… Что… что с тобой?..» - вся дрожа, она дотрагивается до его груди – и её пальцы становятся красными и липкими.

Лёгкий, чуть слышный вздох. Рука молодого человека падает, голова безжизненно склоняется набок…

«Нет, Томас!.. Нет!.. Не оставляй меня…»

Снова злорадный смех на краю сознания.

Как во сне, она встает и медленно идет к выходу. Останавливается у колонны с часами. Они безнадежно испорчены, отсчёт времени прекратился уже давно – сколько лет назад? Пятьсот? Тысячу? Удивительно, что они ещё держатся на ржавом крюке. Помедлив секунду, девушка тянется к погнутым, почти что вырванным с мясом стрелкам, касается шершавого металла.

От руки разливается золотистое сияние, окутывает часы, а когда рассеивается, они как новые – мерцающий гранёный циферблат, золотая оправа, инкрустированная мелкими бриллиантами… Вот только фигурные стрелки в виде листьев папоротника неподвижно стоят на месте. Часы мертвы, следует вдохнуть в них жизнь.

Взявшись за стрелки, она крутит их в обратном направлении. Проворачиваются они с огромным трудом, вибрируют, норовят выскользнуть, их острые края режут ей пальцы до крови, но девушка лишь стискивает зубы. И вот дело пошло легче, а потом стрелки-таки вырываются и вертятся сами, сливаясь в блестящее золотое кольцо…

Вокруг своей оси, всё быстрее и быстрее…

И замирают, чуть подрагивая.

Падает холодная тишина, которую нарушает мелодичный перезвон. Это бьют часы – громко, отчётливо, так что сам воздух, кажется, звенит. И далеко-далеко слышится разочарованный вой, обрывающийся на злобно-испуганной ноте.

В замке, в зловещей полукруглой комнате Томас открывает глаза. И проваливается в опрокинутое туманное небо города снов.

…Стук металлических подковок на каблуках эхом отражается от старинных каменных стен. В этот поздний час на притихших улицах в центре города ни души; со стороны реки медленно ползет туман, скрадывая и без того нечеткие очертания зданий.

Он плотнее запахивает синий плащ и ускоряет шаг. Звук собственных шагов напоминает ему о том, что он жив, что реален, а не растворился в дымке белой ночи, как тени и воспоминания прежних обитателей города.  Хотя лучше бы растворился: тени не знают боли и сожалений…

Внезапный порыв ветра треплет волосы, бросает в лицо черную прядь. Он замирает, пораженный: вместе с ветром прилетел слабый аромат сирени…

Сирень? Откуда?.. Здесь, в гранитном лабиринте улиц и тусклых фонарей?.. Но запах все усиливается, летит со стороны реки, будто по ее берегам расцвел полный сирени сад…. И он бежит, уже не заботясь о том, что плащ распахнулся, и полы вьются за его спиной диковинными крыльями.

 

Держась за руки, они спускаются во двор. Всё заметно изменилось: скрытая злоба уступила место глубокой, но спокойной печали. Свинцовые тучи, цеплявшиеся за шпили, унесло свежим ветром, небо приобрело голубовато-жемчужный оттенок, как летним вечером, все острые углы сгладились, окутанные серебристой дымкой; исчезли груды камней, а сад за оградой замка больше не выглядит враждебным, таящим в себе угрозу. Просто зелёная чаща. И в глаза бросаются сверкающие часы над воротами: их ритмичное тиканье удивительно гармонично вписывается в мягкую тишину, накрывшую замок и окрестности.

Королева проводит рукой по стене замка.

- Зло ушло отсюда, - говорит она. – Теперь это место будет мирно спать в ожидании…

- В ожидании кого? – не понимает Томас.

- Тех, для кого оно предназначено. Однажды они придут сюда, и кто знает… Идём же!

Уже за воротами Томас оборачивается – ему показалось, что во дворе мелькнули силуэты золотоволосой девушки в зелёном и брюнета в синем плаще… Он вглядывается пристальнее, но там пусто. Наверное, это ему действительно показалось.

 

…Туман над рекою тает, расползается длинными лентами, втягиваясь в многочисленные переулки, свежий ветер безжалостно гонит его прочь. Небо, до того невозможно светлое, постепенно приобретает нежный сиреневый оттенок; фонари на набережной все разом мигают и гаснут, как свечи под порывом ветра. Девушка поднимает голову, непонимающе оглядывается. Ветер унес не только туман, но и печаль, камнем лежавшую на сердце, и она впервые за много дней вдыхает полной грудью. И почти не удивляется, когда в конце набережной появляется стройная фигура в синем плаще, будто сотканная из тумана и звездной ночи.

 

…Сумерки подкрадываются незаметно, приглушив золотое сияние неспящего солнца, окутав город сиреневой дымкой и ароматом цветов. Девушка зажигает лампу под желтым абажуром и ставит ее на окно. Затем аккуратно достает из-под воротника небольшой овальный медальон на длинной цепочке. Замок тихо щелкает, открываясь. Она прижимает к губам свернутую в колечко черную прядь, закрывает медальон и, накинув пальто, бежит вниз по лестнице.

Уже на улице она оглядывается на свое окно. Оно единственное сияет среди прочих, темных; девушка улыбается своим мыслям и бежит по сонной улице вдоль старинных домов туда, где над гранитной набережной плывут нежный аромат сирени и мелодичный перебор гитарных струн. И с каждым ее шагом загораются фонари, освещая ей дорогу…

 

1. В основу рассказа положена старинная шотландская легенда о поэте и музыканте Томасе Лермонте, который влюбился в королеву фей и последовал за ней в её владения.