Солнечный Пёс

                                     Глава 1

                                    ДЕТСТВО

 

Ветер, подхватывая жёлтые листья на лету, мчался по улицам Ле-Мана. Он в шутку вырывал зонтики из рук прохожих и рокотал в небе, смеясь над людьми, гоняющимися за унесённым добром. Затем вышвыривал ненужные зонты в какой-нибудь канал. Над рыночными площадями ветер сгонял тучи и там же, успокоившись, наблюдал за тем, как люди лихорадочно спасают от дождя прилавки. Если они накрывали их просто полиетеленом, он его срывал и нёсся, рокоча, дальше, заглядывая во все открытые окна и устраивая в комнатах беспорядки.

В Ле-Ман вошла осень.

Ветер пронёсся мимо фонарного столба, пытаясь сорвать с него объявление. Бумажка затрепетала, но не поддалась.

«В ночь на 7 сентября, из 24 дома на улице Де-Лембер сбежала щенная  бордер-колли. Девочка, 4 года, соболиного окраса. Откликается на кличку Келли. Клеймо на внутренней стороне уха имеется. Нашедшему вознаграждение!»

Такие объявления появляются довольно часто на самых разных улочках Ле-Мана. Там отвязался пудель, здесь украли таксу, ещё где-то – просто призыв к стерилизации бездомных собак. Но давайте же последуем именно по этому объявлению и узнаем, куда же далась собака с улице Де-Лембер.

На перекрёстке улиц Де-Лембер и Ла Решар проводилась небольшая стройка. Пятьдесят второй дом благополучно снесли и на месте него, по плану, воздвигался магазин. Пока лишь был сделан фундамент и основа дома. Но к весне всё должно быть готово.

На той самой стройке как раз-таки и находилась та самая пропавшая колли. Но уже не одна, а с тремя щенками – двумя трёхцветными девочками и одним светлым мальчиком. У последнего окрас был намного светлее, чем у матери – какой-то лимонный.

Они были не замечены, так как прятались в большой бетонной трубе. Мать отлучалась лишь за тем, чтобы добыть себе какую-нибудь еду. И делала она это только ночью – днём здесь гремели рабочие и она боялась оставлять щенков одних. Добывала предостаточно – рядом находилось целое полчище мусорных баков.

Такими темпами прошло два месяца.

Вскоре Келли затосковала по дому. Хоть хозяин её частенько и бил, и ругал – любила она его всей своей чистой собачьей душой. Иногда она даже подумывала о том, как бы вернуться домой – но всё не решалась.

Щенки всё чаще начали вылезать из трубы. Им там было мало места. В материнской поддержке они почти уже не нуждались, хотя больше времени они проводили с матерью, чем на улице. Кроме одного светлого щенка. Ему нравилось в любую погоду слоняться вокруг стройки. Иногда он убегал довольно далеко.

Однажды, в один из самых обычных дождливых осенних дней, мальчик спросил у Келли:

— Мам!

— Да, дорогой?

— Почему бы нам не жить в другом месте? Я утром спросил у одного старого пса, где он живёт. Он сказал везде. Но ведь жить везде это больше, чем здесь?

Та взглянула на сына.

— Нет, малыш, ты не понял его. Это бродячий пёс, у него нет дома. Он нигде не живёт. Он живёт на улице.

— На улице лучше! Там солнце! Я так люблю играть, когда светит солнце! Оно освещает лужи и они блестят. И оно греет.

Келли принялась вылизывать ему светлую шёрстку на загривке.

— Это потому что ты солнечный пёс. А что ты будешь делать, когда пойдёт дождь или снег?

— А что такое снег?..

На следующий день щенок, как только взошло солнце, отправился на соседнюю улицу. Как было приятно прыгать по блестящим лужам, шлёпать по ним лапами, поднимая брызги, и ловить их пастью! Наигравшись вволю и перекусив рыбной головёшкой, пёсик направился домой. Странно, но труба была пуста. Решив, что мать и сёстры скоро вернутся, щенок свернулся клубком и заснул.

Вечером появились рабочие и стали шарить по всем трубам. Он испугался и убежал. И бежал так долго, насколько ему позволяли его коротенькие лапки. Вскоре щенок забежал так далеко, что уже всё равно не смог бы найти дорогу домой. Он шатался по улочкам Ле-Мана до самого вечера. Затем пристроился за каким-то дедушкой, вошёл вместе с ним в подъезд и, забившись под коляски, благополучно заснул.

Оказывается, пока щенок гулял, рабочим понадобились бетонные трубы. Когда они подсчитывали их, то обнаружили в одной из труб сбежавшую собаку из объявления с её щенками. Конечно, они тотчас позвонили её хозяину, он приехал и забрал Келли с её девочками домой.

И с этих пор сын больше никогда не видел свою мать.

***

 

Щенок уже третий день шатался по самым разным местам. То около вкусно пахнущих магазинов или лавочек, то около рынка (как раз именно там можно было незаметно стянуть рыбину или колбасу). Кое-где его и подкармливали.

Когда он шёл по улицам, дети прыгали вокруг него:

— Мам, смотри, какой солнечный пёсик!

И ему это нравилось. Давайте и оставим за ним эту кличку.

С тех пор, как потерялся, Солнечный Пёс успел понять, что такое настоящая жизнь бродячей собаки: частенько по утрам ему доставалось от дворников; несколько раз, когда ему удавалось стащить рыбу, на него нападали сородичи и отбирали; один раз он чуть не пропал в отлов. И ещё у него выработалась вредная привычка — кидаться и ставить лапы на грудь всем, кто ему нравился.

— Давайте играть! — весело тявкал он случайному прохожему, подпрыгивая от восторга и пытаясь забраться ему на руки. Прохожие в ужасе отскаивали от него, а эта привычка всё-таки у него осталась на всю жизнь.

Иногда он пытался играть с теми собаками, которых выгуливают на поводках. Но его всегда прогоняли, опасаясь, что он может быть каким-нибудь больным и заразным.

Иногда, когда начинался дождь, щенок не успевал найти укрытие и мокнул под холодным французским дождём. И вот, на третий день своих скитаний, он попал под дождь. Щенок быстро шмыгнул под скамейку. Словно бы чувствуя, что добыча скрылась, ветер попытался донести до пса дождь. Затем он разозлился, завертелся волчком и хлестанул по улице проливным дождём, наливая обширные лужи. Дождь заполнил всё вокруг. Поняв, что жертве деться некуда, он зарокотал в небе и начал лить с новой силой.

—«Интересно, — подумал Солнечный пёс, — Почему же не выйдет солнце? Я хочу, чтобы оно вышло.»

Словно бы услышав его мольбы, солнце вышло из-за туч, на миг осветив улицу. Но и этого мига оказалось достаточно для того, чтобы ветер утих и дождь ослабел. Через несколько минут дождь совсем прекратился и вышло солнце.

Но это было не просто случайностью. Потом, когда через несколько дней опять начался дождь, щенок, как только захотел, чтобы солнцо появилось, то его желание тут же исполнилось.

— Так вот почему я Солнечный Пёс, — весело сказал он сам себе, встряхнувшись, — Потому что Сол-неч-ный.

Вот так началась жизнь Солнечного Пса, породистой собаки.

 

 

                                     Глава 2

     ДВОР И ЗНАКОМСТВО С ЕГО ОБИТАТЕЛЯМИ

 

С тех пор прошло шесть месяцев. На дворе уже стоял апрель. Снег уже растаял совсем. Было не то, чтобы тепло: люди ещё не сняли курток и плащей, но для бродячих собак, после зимних холодов, такая погода показалась довольно-таки тёплой. Птички в обширных парках Ле-Мана уже вовсю пели свои песни и весело чирикали, прыгая по улице друг за другом. От голубей проходу не было – почуяв весну, они словно бы заселили все улицы. Голуби, воркуя, гонялись за своими голубками:

— Иди сюда, моя дорогая, — говорили одни.

— Не могу: мой муж где-то рядом, он президент соседнего дерева, — отвечали другие.

И тогда разочарованные голуби с ужасом улетели от таких голубок.

— Какой солнечный выдался сегодня год, — говорили старики, разворачивая газету, — И ведь постоянно, что ни день, солнце. Пасмурных дней вообще не бывает.

Ну, откуда же они могли знать, почему каждый день – солнечный?

Один раз, когда Солнечный Пёс прогуливался по парку, солнце скрылось за тучами и потихоньку начал накрапывать дождик.

— Ой, мои перья намокнут! Что же скажет Луи! Ах, вряд-ли ему нужна такая мокрая невеста! — заворковала голубка, пролетая мимо пса.

— Постой! — крикнул он ей вслед — Я сейчас!

Солнечный Пёс сосредоточился и закрыл глаза. Затем пристально поглядел на серое небо. Выглянуло солнышко, освещая капли дождя и оставляя блики в тёмных лужах.

Голубка вернулась.

— Как это у тебя получается? — удивилась она.

— Не знаю. Поэтому я Солнечный Пёс. Смотри, сейчас появится радуга!

И правда: полупрозрачная радужная арка поднялась над парком. Дождик всё ещё продолжал накрапывать, но не сильно. Его капли казались золотыми из-за солнца.

— Ты чей? — спросила голубка, отряхиваясь — Я тебя никогда тут не видела. Где твой ошейник? Ты же весь в грязи – фи, что скажет твоя хозяйка?!

— Хозяйка? — переспросил пёс — Нет, я ничейный. У меня нет хозяевов. Зачем нужен хозяин?

— Фи, так ты бродячий?! Глупый, хозяин есть у всех собак! Хозяин даёт собаке еду, игрушки, лежанку. Он заботится о ней, лечит её и играет с ней. Все собаки, которых я встречаю в парке, любят своих хозяев. Если у тебя нет хозяина, ты должен его найти. Без него ты совсем пропадёшь. Разве ты ешь каждый день досыта? А эта твоя грязная шерсть – фи! Нет, тебе срочно нужен хозяин! Знаешь ли ты, что в нашем Ле-Мане каждый год – в основном, весной – проводится отлов бродячих собак? Мне об этом бабушка говорила.

— Отлов? Ой! — он передёрнулся — Это когда собак ловят сеткой и закидывают в фургон? О, да, я боюсь отлова! Подскажите, как мне найти моего хозяина?

— У тебя нет хозяина, — сказала голубка, — Но я тебе подскажу кое-что. Я видела, и не раз, как бродячие собаки, делая умильные мордочки, бегают за людьми. Есть такие люди, которые забирают таких собак к себе. Только – фи! – таких грязных, как ты, ни один нормальный человек не заберёт! Вон, в луже умойся что-ли... Ладно, мне пора, меня заждался мой жених! — с этими словами она сорвалась с места и улетела.

Пповодив её взглядом, Солнечный Пёс выбрал самую большую лужу и принялся в ней валяться то так, то эдак. Наконец он сел на тротуар и стал вылизываться. К тому времени, как закончился дождь, он был уже почти совсем чистый. Затем хорошенько отряхнулся и принялся разглядывать проходящих мимо людей.

Большие толпы проходили мимо него – как-никак, час-пик.

— Так, — пробормотал он, — Сейчас я вы-ыберу.

Он приметил среди толпы полненького мужчину с портфелем. Тот был одет довольно богато и имел вид человека с достатком.

— Умильную мордочку, сказала голубка. Это так что ли? — он состроил самую дибильную улыбающуюся морду, какую только мог, растянув пасть до ушей и обнажив клыки, выпучив глаза и закинув уши назад. В таком виде он затрусил к мужчине.

Увидев, что мужчина его не замечает, пёс забежал вперёд и повернулся к нему.

— Ой, господь мой! — ужаснулся мужчина и замахнулся на него портфелем — Кыш, кыш!

Пёс отбежал немного, затем опять направился к нему, стараясь не менять выражение морды.

— Какой ужас! Что с ним? Какая страшная рожа! Он бешеный! — мужчина, махнув рукой на свою деловитость, кинулся бежать – только пятки засверкали.

Пёс пробежал с ним немного, потом остановился и задумался над его словами.

— Не страшная, а умильная, — обиделся он, — А ещё говорят, что человеки – разумные существа. Тоже мне! А может, вот так? — он высунул язык, скосил глаза, повернул голову набок и кинулся за другим мужчиной. Но тот лишь шарахнулся от него и дал сумкой по морде.

— Да ну вас всех! — Солнечный Пёс, напоследок скорчив рожу продавщице шоколада и поняв, что и она разделяет мнение мужчин, принял своё обычное выражение и потрусил дальше.

***

 

Как-то раз он пробегал мимо старого бродячего пса.

— Домой надо идти, — услышал он, — Уже вечер, сейчас никто ничего не даст.

Солнечный Пёс побежал было дальше, но вернулся и кинулся за псом.

— Постойте, мсье! — крикнул он.

— Да? — старый пёс обернулся.

— Постойте, вы сказали, что пойдёте «домой». У вас есть дом? Вы разве не бродячий?

— Да, я бродячий пёс. Но дом есть у каждой собаки. Даже у бродячей.

— Как это? — опешил Солнечный Пёс.

— Ты разве не знал? Для бродячей собаки домом может считаться только двор. Нет, я не настолько глупый пёс, чтобы всю жизнь скитаться по улицам Ле-Мана. Я живу в соседнем дворе. Только не говори мне, что никогда не жил во дворах, на это я не поведусь.— с этими словами пёс потрюхал дальше. Но щенок не стал его догонять.

— Так вот оно что, — сказал он сам себе, — «Для бродячей собаки домом может считаться только двор.» Отлично, значит, найду себе двор и буду там жить.

Что ж, такое на вид простое желание оказалось практически невыполнимым. В какой бы двор он ни заходил, там обязательно встречались либо злые люди с палками, либо своры других собак, которые без боя чужаков на свою территорию не впускали. Но через несколько дней ему улыбнулась удача.

В один из самых солнечных апрельских дней Солнечный Пёс нечаянно забрёл на задний двор жилых домов, плотно стоявших друг к другу. Он и не заметил, как к нему подбежала какая-то собака.

— Ты чейный?

Солнечный Пёс вздрогнул и обернулся. Старая чёрная собака, улыбаясь, сидела на тротуаре и смотрела на него. Он заметил, что она была уже давно не молода и небольшого роста. Рыжие подпалины украшали её мордашку, живот и кончики лап.

— Я...

— Можешь и не говорить – знаю, бездомный, раз без ошейника, — сама себе ответила собака. Тут он заметил, что на собаке был потёртый серый ошейник.

— У вас есть хозяин? — удивился пёс — Я думал, вы тоже бродячая.

— И угадал, — заметила та, — Я и впрямь ничья – так же, как и ты. Но ведь бездомных собак отлавливают, верно? А на тех, у кого есть ошейники, внимание не обращают. Мы здесь давно живём, никого не трогаем, вот старосты домов и решили нас отблагодарить – они купили нам ошейники. С этих пор нас не трогают.

— Вас много? У вас стая? — Солнечный Пёс огляделся в поисках других собак, но никого не увидел.

— Нет, не стая. Нас здесь всего-то трое. Я, старый Решар, да Берта. Живём в мире, никого не трогаем. Так, изредка прогоняем бродячих. А нас за это подкармливают.

— Значит, вы меня тоже прогоните? — разочарованно протянул щенок.

Собака прищурилась.

— Нет, я тебя не погоню. Ты мне понравился. Я прогоняю только тех наглых псов, которые везде лезут, огрызаются и так и норовят отобрать еду. А ты не такой. Ты учтивый. Оставайся у нас, коли хочешь. Я – Эльвира, а ты, полагаю...

— Солнечный Пёс! — радостно воскликнул щенок.

— И это имя? — удивилась та.

— Ну да.

— Ладно, пойдём: я тебя Решару покажу, раз ты новичок.

Эльвира, махая хвостом, не спеша потрусила к задней части магазина. Когда они дошли, пёс увидел огромную коробку. В ней, вытянувшись, спал огромный серый пёс. Заметив пришельцев, он лег в позе сфинкса и подслеповатыми глазами посмотрел на них.

— Эльви? Кого ты привела? Это что, Жуан?

— Нет, это не Жуан, старая ты вешалка. Это новичок.

— А, сама с ними справиться уже не можешь, да? — Решар двинулся на них с угрожающим видом — Отойди: щас он у меня получит!

— Да нет же! — взвизгнула собака, становясь между ними — Это ещё щенок. Подросток. Он будет жить с нами.

— Ага, с нами! А как подрастёт, будет права мои оспаривать? Ну уж нет!

— Да не будет он! А ну цыц! — Эльвира укусила пса за нос, и тот, скуля, попятился — Берту же ты не прогонял!

— Так то собака, а не пёс! Ладно, пусть живёт, — проворчал пёс, укладываясь обратно, — Но к моей территории подходить запрещаю, понял меня, ты, новенький?! Подойдёшь – за себя не отвечаю, — он угрожающе клацнул зубами.

— Да ладно, не слушай ты его, — собака встряхнула головой, — Это он так, для виду, но вообще-то он добряк. На деле-то эта старая шкура и с пуделем не справится.

— Я всё слышу! — Решар обиженно посмотрел в их сторону.

— Ага, — Эльвира побежала дальше, — Потом я тебя Берте покажу. Слушай: территория Решара – магазин, там его кормят. Не ешь там, иначе Решар и правда озвереет. Шальной он пёс. На помойки и не заходи – туда иногда приходят полакомиться чужие собаки. Мало ли какие бешеные. Там их и отлавливают – и тебя отловят заодно. Так что вот, бегай во дворе. Двор у нас достаточно большой, но это ладно. Ты красивый, тебя не станут прогонять.

— А ошейник когда дадут? — спросил Солнечный Пёс.

— Ишь чего захотел! Ошейник ещё заслужить надо. Побегаешь тут с месяц, поулыбаешься – глядишь, и ошейник получишь.

— Нет, у меня не выходит улыбаться. Когда я улыбаюсь, от меня все убегают. Смотри — пёс прижал уши, скосил глаза, повернул голову набок, растянул пасть до ушей и оскалился.

— Ой, не могу! — собака покатилась со смеху — Этот пёс меня уморит! Да тебя и черти испугаются, коли ты будешь такие рожи корчить! Смотри, как надо улыбаться — собака открыла пасть, согнув при этом уголки рта, и высунула язык — Вот как надо. Ты ведь сам улыбался, когда я тебе предложила жить у нас, просто ты и сам того не заметил.

Пёс усмехнулся.

— Примерно так, — заметила Эльвира.

— Извините, вы не знаете, почему... точнее, отчего на свете есть бездомные собаки? Некоторые ведь гуляют на поводках и имеют своих хозяеввов. Почему у нас хозяевов нет? Те собаки чем-то необычны? У них есть что-то такое, чего нет у меня?

Эльвира пристально взглянула на него и печально вздохнула.

— То, что есть у этих собак – порода. Мы собаки дворовые, беспородные – кому мы нужны? Они там охотятся, овец пасут, людей спасают, а мы... Ну, не умеем мы этого, малыш, вот и всё.

— Но я тоже могу и охотиться, и овец пасти, и спасать людей! — обиженно воскликнул Пёс.

— Возможно, но люди так не думают, — старая собака поднялась с места, — Просто это единственная причина, по которой люди не забирают нас к себе. Других я не знаю. Хотя знаю одно: некоторых бездомных собак люди всё-таки подбирают. Может, не у всех такие добрые сердца, а, может, это мы просто невезучие – не знаю. Для того, чтобы это понять, мы долдны понимать их язык. Но нам этого не дано.

— Но я же понимаю! — воскликнул щенок.

Собака недоверчиво усмехнулась.

— Ага, понимаешь, — закивала она, — И разговаривать на нём тоже, наверное, можешь. Ладно, я пойду искать Берту, а ты пока осваивайся.

С тем Эльвира и оставила Солнечного Пса одного.

Оставшись один, пёс стал бегать вокруг, осматриваться и вынюхивать местность. Здесь всё было тихо и спокойно, не то, что в парках или на больших улицах. Солнце тихо садилось за дома. Вечерняя прохлада окутала двор. Птички понемногу затихали.

Устав осматриваться, щенок решил прикорнуть под соседней лавкой – обычный для него способ заснуть невидимым для людей и недосягаемым для велосипедов и машин.

— Эт-то ещё что! — услышал он злобное шипение под скамейкой — Я щас Решара позову! А ну убирайся, иначе пожалеешь, что с ним связался!

Солнечный Пёс нагнулся и увидел под лавкой большого рыжего кота.

— Простите, мсье, но я знаком с Решаром. Как раз Решар и Эльвира сказали, что я буду жить здесь.

— Что? Они тебя впустили в наш двор?! Ну, раз старые собаки из ума выжили, то с тобой разделаюсь я! — с этими словами кот зашипел, завыл, вздыбился и выгнул спину, вращая глазами и оскаливая маленькие клыки.

— А ну убирайся! Живо!

Солнечный Пёс было попятился, но наткнулся на Эльвиру, которая как раз стояла сзади.

— Полегче, Луи, это наш новый жилец, — весело сказала она.

— Ещё один приблудный попрошайка? — удивился кот — Да ты с ума сошла! Давай я тоже сюда приведу с десяток бродячих собратьев – понравится?

— Ладно, не злись. Он под мою ответственность. Вы быстро уживётесь.

— Да, — подтвердил писклявый голос, — Он выглядит хотя бы не так ужасно, как те собаки, за которыми приезжает отлов.

Солнечный Пёс разглядел у лап Эльвиры маленькую рыжую лохматую собачонку. Та весело подпрыгивала и крутилась на месте.

— Эй, новичок, давай сыграем в кусаку-гоняку!

— Не хватало ещё кусак-гоняк по всему двору! — взвизгнул кот и дал собачке лапой по морде — Успокойся, Берта, ты уже давно не так молода,  чтобы прыгать и бегать! Ладно, пса оставлю, но под вашу с Решаром ответственность. Вы поняли меня? — с этими словами Луи отвернулся и разлёгся под скамейкой.

Так началась жизнь Солнечного Пса во дворе французского города Ле-Мана, ставшего ему новым домом.

 

 

                                  Глава 3

                          СУДЬБА МАРИНЭТ

 

Солнечный Пёс быстро обнаружил, что жизнь на заднем дворе гораздо приятнее, сытнее и веселее, чем скитания по роскошным паркам и незнакомым улицам, где еда ему доставалась нечасто. Вскоре он привык к тому, что Берта со всеми рада поиграть в кусаку-гоняку; Луи любит всех строить и поучать; Эльвира – любительница поболтать; а Решар вообще никуда из своей коробки не выходит и не любит, чтобы к нему приставали.

Кормили здесь сытно – по утрам и вечерам самые разные люди, жители этих домов, выносили собакам кости, макароны, кашу, а иногда и мясо. Правда, несвежее – но всё-таки мясо. Вообще-то люди здесь жили добрые, да и собаки у этих людей были только декоративные – кто ещё, кроме этих четверых, будет защищать двор?

Эльвиру во дворе ценили за спокойствие и тихость, а Берту – за её весёлый и задорный нрав. Дети очень любили потрепать за уши старую собаку или поиграть с неугомонной Бертой. Решар охранял двор от бродячих собак и никому не мешал – потому его и терпели. А Луи здесь любили только за то, что он кот. Да и к Солнечному Псу здесь быстро привыкли – многим не нравилось, конечно, что он прыгает на людей, но он был красивым псом, поэтому его не прогоняли и любили наравне со всеми.

Один раз к Солнечному Псу подошла девочка с ранцем за спиной. Она шла домой после школы. Сделав умильную мордочку (как ему показала Эльвира), он подбежал к ней. Та потрепала его за ухом.

— Так ты новенький? — тихо спросила девочка — Какой ты золотой... Светлый. Ты не возражаешь, если я назову тебя Кьяро? Кьяро по-итальянски значит светлый.

Солнечный Пёс изумлённо посмотрел на неё.

— Меня зовут Солнечный Пёс, — сказал он, — Но если тебе так удобнее, можешь называть меня Кьяро.

Но девочка услышала только скулёж.

— А меня зовут Маринэт, — продолжила девочка, — Я хотела бы завести собаку вроде тебя, но мачеха мне никогда не позволит. Она такая злая, что я стараюсь не получать в школе плохих оценок. Иначе она меня вообще сладкого лишит. Ладно, я пойду домой, уже поздно. Если хочешь, я завтра принесу тебе покушать.

Маринэт, напоследок погладив пса по голове, скрылась в подъезде.

— Вы слышали? — спросил пёс у Луи, который сидел на скамейке неподалёку — Она дала мне имя.

Кот спрыгнул со скамьи.

— Мне до этого дела, конечно, нет, — сказал он, растягивая слова, — Но я бы тебе посоветовал не приближаться к этому подъезду.

— Почему?

— Дурак! Ты ещё не знаешь её мачехи. Как увидит у своего подъезда какую-нибудь собаку или кошку, так и обварит кипятком. Она не терпит бездомных животных. Считает их заразными. Я дивлюсь, как девочка живёт с ней. Эх, мог бы я на жаловаться на неё! Отправить бы эту женщину куда-нибудь подальше от нашего двора, а девчонку – в Париж.

— Почему в Париж?

Луи раздражённо посмотрел на Кьяро.

— Потому что в Париже живёт её отец. Я слышал, как о них говорили бабушки на моей скамье. По их словам, мать у девчонки умерла, и её отец – вроде бы Люка Ла Раме – женился вот на этой. И жили бы себе в Париже, но так настоящая мать написала Маринэт дра-вствен-ную (как-то так) на квартиру в Париже. Узнав об этом, эта женщина развелась с Люка, доказала, что может обеспечить девочке лучшие условия и забрала Маринэт. А пока та ещё маленькая, квартирой может распоряжаться её о-ке-пун. Вот она и есть о-ке-пун и хочет продать эту квартиру. Короче, Маринэт – её доход. Вот и все дела. Но о девочке она мало заботиться и даже иногда бьёт её. Пожаловались бы соседи куда-нибудь – глядишь, вернули бы девочку к отцу. Ведь она его любит. Но всё же послушайся моего совета, — Луи забился под скамью и с вернулся калачиком, показывая всем своим видом, что больше не хочет продолжать разговор.

А Кьяро так и остался стоять на тротуаре, щурясь от яркого солнца и думая над его словами.

***

 

Наутро Маринэт поделилась с Кьяро своими школьными бутербродами с колбасой и сыром. А когда настало время ужина, она свесилась с окна, позвала Солнечного Пса и кинула ему котлету. Так они и подружились. И с этих пор Кьяро всегда провожал её в школу. А потом он научился запоминать время, в которое девочка приходила домой, прибегал к воротам школы – та была недалеко от двора – ждал её и провожал домой.

— Какая красивая собака у девочки, — говорили прохожие, глядя на них.

Солнечный Пёс был действительно красив – за то время, которое он жил во дворе, он отъелся, вычистился и окреп. Это уже не был тот самый худой, грязный и маленький щенок, который помог голубке. Это уже был настоящий роскошный пёс. К тому же девочка заимела привычку каждое утро, перед школой, расчёсывать ему шерсть своей старой расчёской.

— Когда же я увижу папу, — как-то раз грустно сказала девочка, когда они вместе шли со школы, — Он добрый. Если бы папа мог забрать меня, он бы мне разрешил взять тебя домой, и мы бы уехали в Париж. А в Париже красиво. Ты бы хотел туда?

— Я бы поехал с тобой куда угодно, — заворчал по-собачьи Кьяро, — Хоть на край света. Ведь ты теперь моя хозяйка.

Солнечный Пёс и правда ощущал Маринэт своей хозяйкой. Он прогонял от неё бродячих собак и рычал на её одноклассников, если те обзывали девочку. Только от мачехи он защитить её не мог. А мачеха тем временем не спала...

Однажды Кьяро, гоняясь за Бертой, заметил женщину у парадной, разговаривающую с каким-то человеком.

— Вы согласны вечером придти в риэлторскую контору и обсудить вопрос о продаже квартиры в Париже подробнее? Я, к сожалению, занят до семи. А нам нужна ваша подпись, — услышал Солнечный Пёс

— Да, конечно, я вас понимаю. В семь буду в конторе, — ответила женщина.

Кьяро кинул злобный взгляд на женщину. Он понял, кто она. Шерсть на его загривке ваздыбилась, он оскалился и зарычал. Но быстро остыл – в голове у него созрел план. Тотчас солнце скрылось и небо затянулось серыми тучами. А Солнечный Пёс улёгся под скамью и стал ждать.

Примерно пол-седьмого женщина вышла из дома. Но, не успела она далеко отойти от подъезда, как хлынул дождь, барабаня по тротуару.

— Вовремя, — заметил Луи, прячясь под крышу, — Дождь пошёл как будто назло.

Женщина вернулась в подъезд.

— Такси... — донеслись оттуда её слова.

— Такси! — взвыл Кьяро, подскакивая, как ужаленный — Как я мог про это забыть! Хотя... Эй, Берта!

Собачка потрусила к ним.

— Слушай, — обратился он к Берте, — Мы должны ей помешать. — он шепнул собачке что-то на ухо. Та сорвалась с места и они вместе помчались к магазину.

— Мсье Решар! — крикнул Солнечный Пёс, добежав до задней части здания — Только вы можете нам помочь.

— Помочь? — старый пёс, кряхтя, вылез из коробки — Чем же я могу вам помочь? Опять чужаки?

— Нет...

 

Когда во двор въехала жёлтая машина, как по сигналу, из кустов выскочили собаки. Морды у них были в пене. Шерсть – взъерошена и всколочена. Они с лаем кинулись на машину. Один громадный пёс с мутными глазами и страшной оскаленной пастью преградил машине дорогу. Маленькая собачка принялась неугомонно лаять, грызть и рвать непрокусаемые шины. Другой пёс, встав на задние лапы, опёрся на стекло и скорчил жуткую рожу таксисту.

— Что за ужас! — испугался водитель, уезжая со двора — Здесь же эпидемия бешенства! Куда отлов смотрит?!

Тем временем собаки вернулись обратно в кусты и рьяно принялись вылизываться.

— Если будет нужна помощь, обращайся, — проворчал Решар, встряхиваясь и медленно направляясь к своей коробке.

— Спасибо вам! — выдохнул перевозбуждённый Кьяро — И вам, мьсе Решар, и вам, мадам Эльвира, и тебе, Берта. Без вас я бы не справился!

— Ты и правда думаешь, что она ничего другого не придумает? — спросил Луи, подходя к ним — Да после такого сюда направят отлов! А если и не направят... Женщины носятся с деньгами, как кошки с котятами. Если деньги попали ей в когти, она их уже никогда не выпустит.

— Что вы предлагаете? — спросил Кьяро — Мы сделали всё, что могли!

Луи лукаво посмотрел на него.

— Ну, — сказал он, — Я знаю лишь один выход – в скором времени, как только она выставит ту квартиру на продажу, сообщить о её обращении с девочкой куда надо.

— Но как? Мы же не можем просто куда-то прийти и что-то сказать – мы-то людей понимаем, а вот они нас – нет, — мудро заметила Эльвира.

— Вот и думайте – как, — кот повернулся и зашагал прочь.

Солнечный Пёс улёгся под лавкой, положив голову на передние лапы, и принялся думать. А дождь так и лил, набираясь в лужи.

                                     Глава 4

               ПОСЛЕДНЯЯ ОСЕНЬ В ЛЕ-МАНЕ

 

Знаете, в жизни любой бродячей собаки случаются самые странные вещи. Бывает, хорошие, бывает, и страшные...

Как-то раз во двор забежала свора бездомных собак. На страже, как всегда, стоял Решар. Он кинулся на чужаков, пытаясь прогнать их со двора. Берта позвала на помощь, выбежали люди, но было уже поздно. Старый пёс не рассчитал своих сил – а их не хватило. Никто подробно и не понял, что произошло, но вскоре стало ясно, что Решар упал. И больше не двигался.

Кто-то вызвал отлов. Все входы и выходы со двора перекрыли машинами, чтобы собаки не смогли убежать. Люди попряталась по домам. Этим летом во Франции разразилась гроза – эпидемия бешенства.

Неожиданно открылась дверь подъезда и оттуда выбежала Маринэт.

— Фью! — свистнула она — Собачки! Кьяро, Эльвира, Берта, ко мне! Скорее в подъезд, иначе и вас отловят!

Собаки заодно с котом забежали в подъезд.

За окном прогрохотал гром. Начался дождь.

— Видите, — прошептала девочка, обнимая дрожащего Кьяро и смахивая слёзы, — Это небо плачет по Решару... такой был добрый всегда...

Собаки переглянулись. А ведь дождь шёл уже неделю, с того самого дня, как Солнечный Пёс прогнал солнце. Он и не думал прекращать его.

Вскоре приехал отлов и забрал тех собак. Кьяро хотел бы отомстить им за друга, но понимал, что это невозможно.

С тех пор прошла неделя. Без Решара двор был пустым. Солнечный Пёс старался больше не ходить к магазину. Ему так хотелось убежать отсюда далеко-далеко. Кьяро вспомнил мать, которую потерял. Он теперь почти один на свете. И теперь он, а не Решар, отвечает за судьбу и безопасность двора.

***

 

— Хоть бы солнышко вышло. Хотя бы на один день, — грустно сказала как-то раз Маринэт, когда они вместе шли со школы домой.

Кьяро улыбнулся девочке. Солнце медленно вышло из-за туч, освещая мелкие капли дождя и отбрасывая блики на прозрачные лужи.

— Как это? — удивилась Маринэт — Ведь оно вышло сразу после моих слов!

Солнечный Пёс ещё раз улыбнулся, взмахнул хвостом и сел посреди тротуара.

— Как?! Ты хочешь сказать...

Пёс ещё раз вильнул хвостом.

— Кьяро! Так ты солнечный пёс!? Как это у тебя выходит? — изумилась девочка — Ты что, волшебный?

Кьяро лишь встряхнулся и затрусил дальше. А над ними засияла радуга.

Но такие дни продолжались недолго. Как-то раз, в одно прекраснее летнее утро, во дворе опять появились чужаки. Поэтому Кьяро, вместо того, чтобы провожать свою маленькую хозяйку в школу, принялся прогонять их. Это заняло не более получаса, однако за это время Маринэт уже благополучно вышла из дома и направилась в школу одна. Понимая, что не успеет догнать её, пёс разлёгся в старой коробке Решара и принялся греться на солнышке. Когда жара стала ещё сильнее, а солнце поднялось высоко-высоко, он отправился к воротам школы – ждать Маринэт. Кьяро добросовестно ждал её около двух часов, не понимая, почему же она не выходит, но мимо проходили толпы детей, а её всё не было и не было. И тогда Пёс понял, что что-то не так. Волнение овладело им, он принялся метаться по двору и жалобно скулить. Таким-то его и нашла Берта, на всех парусах бежавшая к нему.

— Кьяро, Кьяро! — закричала она сходу, перебирая тонюсенькими лапками — Маринэт!

— Что – Маринэт? — большой пёс в недоумении остановился, взволнованно оглядывая маленькую собачку.

— Её машина сбила! — пискнула подруга.

Внутри Кьяро что-то оборвалась. Ледяные мурашки пробежали по всему телу, загоняя страх в каждую шерстинку. Мгновение он стоял, как вкопанный, затем с визгом сорвался с места и вихрем помчался к дому Маринэт. Прохожие с удивлением наблюдали за тем, как золотой пёс бешено мчится по двору.

Добежав до нужного подъезда, Кьяро принялся скрестись в дверь, скулить и лаять. Однако ему никто так и не открыл. У него сорвался голос и устали лапы, но он не сдавался. Но его как-будто никто не слышал. Наконец знакомый тихий голос окликнул его:

— Кьяро!

Пёс обернулся. Вероятно, у него был ужасающий вид – кот под лавкой съёжился и чуть подался назад.

— Что?

— Маринэт не дома, — сухо ответил Луи. Кьяро вскочил.

— Где же она?! — вскчричал тот.

— Её отвезли в больницу на скорой. Ещё утром, — ответил друг.

Пёс с минуту оглядывал кота странным взглядом, затем встряхнул головой и сел.

— Успокойся, Кьяро, — мягко попросил Луи, приближаясь к другу, — С ней всё нормально. Всё будет хорошо.

Долго сидели они под козырьком подъезда, прижавшись друг к другу, а во дворе лил и лил, собираясь в большие лужи, свежий летний дождь...

 

Кьяро, казалось, ни дня не мог прожить без своей хозяйки. Как тень, опустив голову и ни на что не обращая внимания, слонялся он по двору от подъезда к подъезду. Практически ничего не ел и не спал – лишь думал о ней и ждал. И, наконец, его ожидания были вознаграждены.

Как-то раз к подъезду Маринэт подкатила большая серая машина. Кьяро каким-то внутренним чутьём догадался, что в ней была Маринэт, и выжидающе сел подле скамейки. Луи вылез из-под лавки и сел рядом с ним.

Из машины вылез мужчина с каким-то странным креслом на колёсах в руках. Он поставил кресло на землю и залез обратно в машину. Затем вытащил оттуда на руках девочку (это была Маринэт) и усадил в это кресло. Та, как только заметила Кьяро, тут же образованно хлопнула в ладоши и позвала:

— Кьяро, малыш! Ко мне, ко мне, иди сюда!

Солнечный Пёс, радостно взвизгнув, кинулся к ней и принялся ходить вокруг неё, обнюхивать, бешено махать хвостом, класть голову на колени и лизать руки. А девочка стала обнимать его, и трепать пушистую шерсть, и нашёптывать на ушко ласковые слова.

Луи незаметно подкрался к ним. Он потёрся о колени Маринэт, мурлыкая. Затем подошёл вплотную к Кьяро и тихо позвал:

— Кьяро.

Пёс посмотрел на друга. В глазах его светилась радость. Однако кот, как показалось ему, словно был чем-то опечален.

— Мне не хочется говорить тебе это, но ты должен знать, — всё так же тихо произнёс кот, — Она – инвалид.

Пёс изумлённо уставился на друга.

— Чего?!

Кот лишь покачал головой и полез обратно под скамейку.

— Нет, — ошарашенно проговорил Кьяро, — Этого не может быть. Она сейчас встанет и пойдёт домой. Вот увидишь. Вот увидишь, Луи!

Последние слова он прокричал. Затем обернулся было к Маринэт, но тут мужчина подошёл к креслу, взял его за ручки и осторожно закатил в подъезд.

Кьяро проводил их до подъезда. Потом он ещё долго как-то странно смотрел на железную дверь, словно обдумывая произошедшее. Затем тяжело вздохнул и опустил золотистую голову. На серый асфальт закапали горючие слёзы.

***

 

С тех пор Кьяро больше никогда надолго не покидал тот подъезд, в котором жила Маринэт. Та выходила на прогулку редко – точнее, её выкатывала на коляске её мачеха. Поначалу женщина всячески пыталась отогнать пса, но после долгих бесплодных попыток поняла, что это невозможно и оставила его в покое. А тот всё время шёл рядом с коляской, стараясь вести себя более менее порядочно и спокойно.

Жители двора замечали многое. Заметили они и то, что Маринэт очень любит Кьяро, а тот старается служить ей, как только может. Также заметили они и то, что Солнечный Пёс очень хорошо охраняет двор и чужаки больше не посещают его. И тогда они купили ему красивый кожаный ошейник с блестящей подвеской, на которой был выгравирован адрес. Пёс с важностью генерала, принимающего медали от самого президента, перенёс операцию надевания ошейника. Теперь он почувствовал себя полноправным жителем двора. А Берта от радости за него чуть не снесла малышей, гуляющих во дворе.

Но свершилось то, о чём он мечтал. Соседи не остались глухими к тому, что творилось в доме Маринэт. Ведь частенько из квартиры номер тринадцать слышались брань и рыдания девочки. Да и много кто знал, что Маринэт плохо живётся у мачехи. И вскоре начался повторный суд, в котором девочку присудили отцу. И тот приехал во двор.

Как выяснилось, у Маринэт был неполный паралич ног. То-есть, такой, что, если вовремя взяться за это дело, то ещё можно будет поставить девочку на ноги. И в Париже даже нашлись такие врачи, которые согласились это сделать. Отец пообещал дочери первым делом съездить к ним.

И вот оставались считанные дни до её отъезда.

Во дворе всё текло своим чередом. Старая добрая Эльвира, как всегда, лежала возле подъезда и крепко спала. Берта весело носилась по улицам, гоняясь за опавшими листьями и хватая их пастью. Луи, вытянувшись, грелся на последнем летнем солнышке. Голуби сладко ворковали, важно вышагивая по тротуару. Воробьи суетливо чирикали в кустах. И только Солнечный Пёс лежал под скамейкой с грустным видом. Он водил взглядом, то поднимая, то утихмиряя ветер для Бертиной игры.

— Что же ты грустишь? — спросил кот, усаживаясь рядом с Кьяро и воппосмтельно глядя на него — Ты ведь сам этого хотел.

— Да, — печально вздохнул пёс, — Хотел...

— Ты думал, что она заберёт тебя с собой? — ухмыльнулся тот — Ну, размечтался. Париж – не место для таких безродных собак как ты. Париж – столица моды и красоты. Там держат только породистых собак, будь уверен. Да и зачем тебе туда? Во дворе-то лучше, пусть и без хозяйки. Да и вообще выбрось её из головы: ты свободный пёс, ты не имеешь хозяев.

В тот момент из дому выехала Маринэт. И в этот раз не одна: ручки коляски держал её отец.

Кьяро, склонив голову, медленно подошёл к ней. Та, улыбаясь, погладила его.

— Кьяро, что же ты такой грустный? — поинтересовалась она и обратилась к отцу — Пап, я тебе говорила про него. Мы возьмём его с собой?

Мужчина посмотрел на пса и изумился.

— Как? Этот? Но он не может быть бездомным никак! Разве не видно, что это колли?

— Он породистый? — в свою очередь удивилась девочка.

— Конечно. Если ты хочешь, мы его, конечно, заберём, но я сначала должен развесить объявления в городе. Вдруг кто-то ищет его и плачет?

Кьяро стоял как вкопанный, поражённый до глубины души. Он – и породистых?!

— Ну неужели ты думал, что я тебя оставлю? — спросила Маринэт, трепля пса по золотистой холке.

Луи сиде на скамье и удивлённо взирал на них, от удивления забыв опустить заднюю лапу, которую, вылизываясь, задрал выше головы.

***

 

И вот настал день отъезда.

Люка ЛаРаме копошился в машине. Маринэт, держа Кьяро за поводок, сидела в своём кресле возле подъезда. А рядом с ними сидели Луи, Эльвира и Берта.

— Её отец очень добрый. Хотите, я его уговорю, и мы все уедем в Париж? — весело спросил Солнечный Пёс, обращаясь к друзьям.

— Стара я стала для таких переездов, — ухмыльнулась старая добрая собака, — Да и куда мне? Привыкла я жить здесь. Двор – вот мой настоящий дом.

— И не оставлять же Эльвиру одну, — залаяла Берта, — Ведь мы выросли вместе – куда ж я без неё?! Да и подслеповата я стала: куда мне в город?!

— В Париже шумно, — зевнул Луи, — А я люблю покой и тишину. Нет, Париж не для меня. Езжай-ка ты один, малыш. Да и кто ж, если не я, за этими дурами будет присматривать, да двор охранять?

Пёс почувствовал, как защемило сердце и странно защипало в глазах.

— Мне вас будет очень не хватать, — тихо сказал он, — Несколько месяцев прожили мы вместе, как настоящая семья. Да мы и были семьёй. Что бы я делал без вас?!

— Вот и не забывай нас никогда, — Эльвира подмигнула молодому псу, — Как мы не забудем тебя. Я бы очень огорчилась, если бы ты нас забыл. Присылай нам весточку с Женевьевой.

— С кем-кем? — не понял пёс.

Но переспрашивать не стоило. Словно бы в ответ на его вопрос перед ним приземлилась голубка.

— Ты не помнишь меня? — мягко поинтересовалась она.

— Как же! Помню! Это вы мне посоветовали улыбаться всем прохожим? Та голубка, которая так боялась намочить свои перья?

— Над да: она самая, — улыбнулась та, —  Понимаешь, расстояние от Ле-Мана до Парижа для меня не такое уж и большое. Вот я и могу раз в месяц – в два слетать туда-обратно. А, может, и чаще.

— Отлично! — воскликнул Солнечный Пёс — Мы были семьёй, семьёй и останемся! Буду присылать вам вести, да и вы мне тоже. Я постараюсь, чтобы во Франции было поменьше дождей.

— Что нам дожди! — хмыкнул кот — Переносили дожди раньше, перенесём и теперь. Ведь главное получать от солнца не сколько тепло, сколько радость. Сколько радости приносил нам ты, когда жил с нами во дворе! Можно и не быть солнечной расцветки, но важно, чтобы сердце было сол-неч-ное. Чтобы оно изливало тепло даже тогда, когда на дворе дождь и холод.

Кьяро улыбнулся.

Однако время вышло. Люка вышел из машины и позвал Маринэт. Та кивнула и натянула поводок.

— До свидания! — попрощался пёс, поднимаясь — Я буду помнить о вас всегда!

— Прощай, Солнечный Пёс, — улыбнулись друзья, — Постарайся и в Париже быть таким же, каким был и здесь.

— Помнишь, что ты мне сказал при нашей первой встрече? — спросила Эльвира — Что ты можешь понимать то, что говорят человеки. Постарайся слушать их и по мере возможностей исполнять их желания. Ты же ведь легко можешь поднять бумажный самолётик тогда, когда ветра нет или успокоить ребёнка красивой радугой.

— Обещаю, — сказал Кьяро.

Они сидели в ряд перед подъездом. Луи, как всегда, довольно ухмылялся; Эльвира по обыкновению улыбалась самой доброй сердечной улыбкой. Берта радостно виляла хвостом, задрав свою рыжую лохматую лисью мордочку. Всё было, как и всегда, но пёс заметил, что они уже не те, что прежде: шикарная шёрстка старого кота начала приобретать тусклый оттенок; на чёрной морде Эльвиры появилась седина; маленькие острые глазки Берты начали тускнеть. Кьяро удивлялся, как же время меняет.

Солнечный Пёс, напоследок махнув друзьям головой и вильнув хвостом, отвернулся и зашагал вперёд, навстречу новым приключениям. Но теперь у него был хозяин, был дом, были друзья.

***

 

Ветер промчался по Ле-Ману, кружа в вихре жёлтые листья и обрывки старых газет. Тихо начал накрапывать дождик. Ветер попытался сорвать объявление, висевшее на дереве, но не смог и после недолгих попыток понёсся дальше.

«Найдена собака породы бордер-колли. Кобель, на вид около года, золотисто-белого окраса. Кто потерял?» — гласило это объявление.

Но люди проходили мимо, не замечая этой бумажки.

А ветер всё с новой и новой силой нападал на людей, срывая с них шляпы и выгибая зонтики в обратную сторону.

В Ле-Ман тихо вошла осень.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 6. Оценка: 4,33 из 5)
Загрузка...