Победитель

Первое, что ему пришлось узнать, оказавшись в этом мире, так это боль. Она сопровождала его рождение и смерть, была им самим очень долгое время, застилая разум черной мглой.

Боль разрывала его внутренности, ослепляла, не позволяя уловить хоть какую-нибудь мысль. Впрочем, никаких мыслей и не было – только животный ужас, который, появляясь, мгновенно поглощал все его существо, разгонял сердце до тысячи ударов в минуту… Правда, тогда ни о каком понятии времени он и не знал. Он просто барахтался во тьме, будучи безумным, напуганным и одиноким, не имея ни малейшего представления, ночь вокруг или день, земля под ногами или пустота, кто он такой и почему живет, страдает и уходит в небытие, чтобы снова вернуться.

Такое существование могло длиться вечно, если бы однажды его разум не узнал свет, который показал ему все и наделил рассудком. Как это случилось – он не помнил…

Но только чья-то рука опустилась ему на голову, и мягкое сияние коснулось висков.

И в тот же миг он осознал множество важных вещей.

Он – Человек. И чемпион. А перед ним – бог, который вдохнул в его слабое тело жизнь. Для чего? Для того, чтобы Человек сражался.

Ну вот, теперь ты сможешь думать. Ты ведь совершенно себя не ценишь. Не стоит умирать с такой готовностью, будь осторожен, – ласковый дивный голос достиг его разума, и отчего-то эти странные слова согрели его сердце. Страх отступил.

У тебя так много вопросов. Не спеши, я буду с тобой до самого конца, – пообещал голос, похожий… похожий…

Свет услужливо помог подобрать подходящее выражение – на перезвон серебряных колокольчиков.

Человек поднял глаза и увидел перед собой сияющие одежды бога; из длинного рукава высовывалась маленькая рука с изящными пальцами. На тонкой кисти звенели золотые браслеты, а еще…

По плечам бога и до самого подола одежд струились золотистые волосы. Это… это же…

Верно, я женщина. И твоя мать. А ты – мое дитя, – тихо заметило божество. Она все еще не отнимала сияющей руки от его лба, и потому ему казалось, что она говорит иначе, не как он, а передает свои мысли с помощью света. Вливает в его голову собственную мудрость. Вот почему он узнал столько всего сразу.

Но Человек не умел говорить, лишь молча впитывать и благодать, и волю бога, который его создал.

– Ты – мое первое творение, честолюбивый план, ведь я не хочу уступать другим божествам. Но не думай, будто ты плод моей эгоистичной натуры, ведь я искренне верю в то, что именно ты достоин заселить Землю. Именно ты и твои потомки должны стать нашими детьми и носителями божественной искры. Никто больше, только ты, Человек, – кротко закончила богиня.

Человек не понял ни слова из ее речи. Он только судорожно вздохнул, чувствуя странное волнение… нет, это был страх. Но другого рода. Не предсмертная агония, которая отнимала у него дыхание, это был страх существа, осознающего, что вскоре утратит покой и чувство безопасности. Что-то подсказывало Человеку: божество учит его, чтобы опять отправить на смерть.

Я вижу, ты пока не понимаешь. И боишься. Мне жаль, что тебе приходится погибать так часто. Но… ты сам совершаешь ошибки. Твоя смерть – твоя вина, – мягко добавило божество и отняло от его лба руку.

Прежде чем Человек успел что-либо предпринять, сияющая фигура растворилась во тьме. Из его горла вырвался то ли крик, то ли клекот: Человек испугался.

И был в этом прав.

Над его головой вдруг взошел гигантский огненный шар, обрамленный в систему сложных колец, которые то и дело пересекались друг с другом, вращаясь вокруг невидимой оси. Человек посмотрел себе под ноги: там он нашел серую твердь земли без камней и какой-либо растительности. Он услышал странный звук, не похожий ни на что шорох. Шорох очень сухой кожи, когда…

Не додумав эту мысль, Человек обернулся. На него упала гигантская тень.

Змея!

И в тот же миг огромная пасть с заостренными зубами накрыла его, а упругие мышцы переломали ему все кости, проталкивая куда-то внутрь, в вонючую густую слизь. В глазах потемнело, дыхание сперло от боли, а затем… тишина.

Глупый. Мое глупое бедное дитя… – сияющая рука снова коснулась его лба, и Человек понял, что опять цел и дышит.

Никому не позволяй зайти тебе за спину. Не позволяй змее укусить тебя – они все ядовиты, – грустно заметило божество и потом с минуту помолчало. – Ну а огненный шар – это солнце. Да, пока мы называем его так. И вид у него неокончательный. Но это не важно, главное, чтобы светило и грело. Ты его полюбишь со временем, – пообещала богиня. Ее пальцы дрогнули и тут же исчезли, будто никогда и не были.

– Ам-м! Ма-а-а-а! – жалобно промычал Человек. Ему снова стало страшно. Он не хотел встречаться со змеей, быть проглоченным и изломанным, поэтому бессловесно просил богиню передумать, оставить его здесь… или даже не оставлять его одного.

В следующий раз ему слегка повезло. Хоть его и убили, но есть не стали, и потому смерть показалась Человеку не такой уж отвратительной.

Перед ним был некто, вооруженный секирой. Весь покрытый шерстью, с мокрым крупным носом, а в нем – кольцо. На голове – изогнутые рога и бархатные уши. Маленькие налитые кровью глаза. Существо стояло на задних ногах, точнее, на копытах. Мускулистый, яростный, страшный – таким показался Человеку противник.

Враг не стал размениваться на приветствие: вместо этого мохнатое существо с протяжным мычанием и ревом рвануло к Человеку, держа наперевес секиру и выставив вперед рога. Несколько мгновений – и острый рог вошел Человеку под ребро. Резкий быстрый рывок – и вот Человек в воздухе, корчится от страха и боли. Его спина ударяется о каменистую твердь, он задыхается, рана под ребром горит огнем, кровь быстро впитывается в землю...

Рогатый монстр подлетает к Человеку, чтобы одним точным ударом секиры разбить клетку его ребер. Еще один взмах – мохнатое существо располовинило Человека. Секира с чавкающим звуком рубит ему руки и ноги. Из безжизненных глаз текут красные слезы, пачкая щеки.

Разве ты не хочешь жить? Почему ты не защищаешься? Прошу, не позволяй им убить себя. Как ты не понимаешь, что твоя жизнь ценна?

Ценна? Но разве он способен на что-то? Как-то сопротивляться причинам его смерти?

Я дала тебе меч, так вынь его из ножен! Другие чемпионы уже догадались, как пользоваться благословением божьим. Многие готовы убивать с рождения, но не ты! – в голосе богини звучало не обвинение, но мольба. Она заклинала Человека подняться и вновь вступить в битву. Она просила его осознать, что у него есть меч и собственная жизнь, он должен обороняться, он должен встать…

Первое слово, которое усвоил Человек, было «убить».

 

***

 

В сияющем круге, в самом сердце вселенной, на совет собрались боги. Прошло уже несколько тысячелетий с тех пор, как они придумали игру, но спор о том, кому достанется Земля, был гораздо древнее.

Что же твой человек, всеблагая? Все так же слаб? Не надоело ли тебе опекать его? – спросил светлоокую богиню с золотистыми волосами бог, чья голова напоминала ястребиную.

Он – мое дитя, а дети не могут надоесть матери, – спокойно откликнулась она, слегка качнув кудрями, что сияли ярче солнца.

Скажешь тоже! Я успел сотворить немало каменных и костяных гигантов, их кожу не разбить ни одному клинку! Недавно я выплавил парочку молодцов из вулканической стали. Неуязвимы, несгибаемы! Не то что твой мешок костей! – похвастался другой бог с черной, будто сажа, кожей и аметистовыми глазами. Под его одеждами бугрились мышцы.

С-с-создания мои с-с-сожрали его с потрохами. С-с-слабый с-с-слишком, – вставило божество, чье гибкое тело кольцами оплетало призрачный зал совета.

Докажи! И сейчас! Почему ты не стерла его?! Чемпион?! Шутница! Он только корм! И кормом будет вечно! – пролаял четвертый демиург, принявший вид своего лучшего создания – адской гончей.

Я готова повторить множество раз: человек – лучший из всех созданий. У него есть ладони, чтобы складывать их в молитвенном жесте, есть голос, которым он может возносить нам хвалу. Есть быстрый и острый ум, способный придумать во славу нас множество прекрасных вещей. Он построит нам храмы, он будет посвящать нам своих детей

И что толку? С таким хрупким телом ему не победить! – прервал золотоволосую богиню ее собрат, закутанный в одежды, похожие на черную мглу. От него веяло холодом.

Он учится.  Дайте ему время, – кротко попросила она.

Посмотрим, – бросил самый старший из богов, звездная пыль заменяла ему бороду.

 

 

***

Бесконечная война ожесточила его, и теперь он ничего не различал в кровавой дымке. Ярость кипела в груди, руки ломило от усталости, раны горели, а жаркое дыхание сушило губы: они трескались.

Вокруг Человека скакали шестеро гоблинов и то и дело метали в него длинные тонкие ножи. Человек принимал их на щит, сделанный из куска хитинового панциря огромного жука. Ножи бились об поверхность щита с мелодичным звоном, отскакивая в сторону. Попадет хоть один – и ему конец.

Одна из пернатых тварей с огромным острым клювом сломала Человеку лук, и так он потерял свое мощнейшее оружие: с помощью лука он мог расправиться с гоблинами в два счета. Человек уже привык отстреливать их из укрытия, посылая в твердые деформированные черепа по стреле. Снаряды входили в глазницу зеленокожих и раскалывали кости черепной коробки, мгновенно повреждая мозг. Быстрая и чистая смерть.

Но в это раз Человеку пришлось долго подманивать гоблинов, а до этого терпеливо ждать, когда они израсходуют все метательное оружие. Когда это произошло, Человеку пришлось долго и муторно рубить их. В итоге он оказался перемазан зеленой липкой кровью до самых ушей.

Мыться было некогда и негде.

Уставший, одуревший от жажды и ярости, Человек не заметил, как его ногу оплела гигантская многоножка и укусила в бедро. Несколько минут судорог, и вот рука богини снова касается его чела.

Я так горжусь тобой, – мягко говорит божество. Он поднимает глаза и видит ее прекрасное лицо: золотистая кожа, удивительно глубокие глаза, напоминающие ему сапфиры. Губы сложились в нежную улыбку. Весь ее вид – благодать. Вся она – доброта.

Но внутри Человека все еще кипит ярость. И ненависть.

– Убить… я хочу… тебя, – хриплым, будто не своим, голосом выдавливает из себя Человек. Ему кажется, что в его зрачках плещется безумие.

Ты меня ненавидишь? – мягко и печально спрашивает его бессмертная мать.

– Убить… хочу… убить – одеревеневшие губы твердят одно и тоже.

Почему? – теперь ее голос дрожит. По золотистым щекам текут серебряные слезы.

– Боль. Да и… зачем? Я не хочу…

Не хочешь быть моим чемпионом?

– Не хочу… Хочу… убить.

Хорошо, – вдруг кивает она. Ее нежные ладони касаются его щек, богиня берет его лицо в руки, будто чашу. – Я обещаю тебе: ты сможешь убить меня, когда победишь. Пожалуйста, борись. Тебе надо выстоять.

– Почему… не сейчас? – как будто удивляется Человек, но на самом деле он чувствует лишь тупое безразличие. Действительно, почему не сейчас? Но и прямо сейчас – не обязательно. И ее убийство – бесполезное желание, ведь он, на самом деле, ничего не хочет.

Разве что окончательной смерти.

 

***

 

 

КА-А-АК? К-А-А-К ОН ПОСМЕ-Е-ЕЛ?! – истошно вопил черный бог с черными крыльями. Он с остервенением махал ими, и от этого вокруг зала совета заплясали узкие пыльные смерчи.

Человеку не запрещено выживать, – миролюбиво ответила золотоволосая богиня.

ОН СОЖРА-А-АЛ ПОСЛЕ-Е-ЕДНЮЮ КЛА-А-АДКУ – надрывался птицебог, и его каркающий голос разносился далеко за пределами вселенной.

Твои существа выбыли из игры, – не терпящим возражения тоном вынесло вердикт верховное божество. – Смирись. О твоих детях разве что сложат легенды. Если ее человек не забудет, как они выглядят, – и бог с бородой из звезд пожал плечами.

Она обманула нас! Обманула нас всех! – взревел кто-то из толпы демиургов. Шепотки, которые то и дело проносились от первых рядов к последним, стали гулом.

Таков ваш выбор. Вы сами дали Человеку фору и оставили вашим чемпионам уязвимость. Лишь Человек хрупок, но может возрождаться бесчисленное множество раз. Он учится, а ваши чемпионы погибают. Все честно, – под пристальным взглядом толпы золотоволосая богиня поежилась и повела плечами. Ее роскошные локоны пришли в движение, одна из прядей упала на лицо.

Смерть человеку! НАШИ ТВАРИ СОЖРУТ ЕГО! – грянула толпа.

Как вам будет угодно, – легкая улыбка чуть тронула губы всеблагой матери, и она поклонилась другим демиургам.

 

***

Теперь все живое ополчилось против него. Все вокруг пыталось его съесть, прожевать, переломать ему все кости, выдавить жизнь капля по капле. Элементали жгли его то льдом, то огнем, змеи всех расцветок стекались к его ногам, будто пестрые ядовитые ручьи, а птицы над головой обезумили. Камни давили его, солнечные лучи протыкали, словно копья, а воздух терзал легкие точно острый нож. Человек сражался как никогда в жизни. Он умирал, умирал с такой скоростью и поспешностью, что едва мог осознать это.

Но его богиня была с ним. Ее лик возникал перед его внутренним взором всякий раз, когда страх сжимал сердце когтями, когда тело деревенело, а душный полог смерти обрушивался на его голову.

– Когда-нибудь у тебя будет дом. Ты будешь гулять по лесу и пить из ручья. У тебя будет жена, похожая и не похожая на тебя.

Длинные жала гигантских ос впивались Человеку в плечи и горло. Он кричал, пока тело раздувал яд, а потом его сердце остановилось.

– Красивая, как и ты?

Красивая как ты сам.

Земля уже давно превратилась в трясину, мертвые тела насекомых и зверей лежали бесформенной грудой, запах крови почти душил Человека.

Ты узнаешь аромат цветов и вкус плодов. Мягкость пуха и тепло женского тела. Ты узнаешь покой и сон.

– Нет. Нет ничего. Боль… я знаю про боль…

– Это испытание, пройди его достойно.

– Почему я?

– Потому что ты больше всех заслуживаешь жизни и любви. Потому что ты – мое дитя.

Корни и сучья. Повсюду острые ветви. Сквозь него прорастает дерево, тащит его к солнцу, рвет человечье нутро, а внизу копошатся гигантские жуки, ожидая, когда истерзанное тело упадет вниз. Они съедят его.

– Что это?

Насекомые.

– А в этом мире растения будут убивать?

Нет, если ты не съешь что-нибудь ядовитое. Большинство растений просто вкусные. Есть специи и целебные травы, есть просто цветы, ими можно любоваться.

– Они все – твои дети?

Просто творения. И лишь ты – дитя.

Божество сделало ему только один подарок – двуручный меч, способный рубить все что угодно. С помощью меча Человек как-то сделал лук из хребта ночного кота, а из кишок минотавра – тетиву. Наконечники стрел выстрогал из останков каменных големов, а прутья – из рук энтов. Человек смастерил себе копье из когтя и кости виверны. Щит – из панцирей гигантских жуков, а потом обтянул основу бычьей кожей. Человек воровал фосфор и жидкий огонь у гремлинов и дуэргаров, срезал крылья и щипал перья у грифонов, гарпий и турулов. Он убивал и глумился над телами врагов – чемпионов в игре богов. Он потрошил, ел, использовал и приспосабливал их останки под свои нужды.

Человек боролся за свою жизнь, ведомый лишь упрямством да любовью матери-богини.

Осталось совсем немного! Многие боги сдались и просто делают ставки.

– Убью… я убью их… тоже…

Не нужно. Они станут твоими отцами и матерями, твоими помощниками и покровителями. Не гневи богов, дитя мое, их силы ты и вообразить не можешь.

– Мать у меня одна. А врагов – много.

Они еще полюбят тебя.

***

И однажды этот день настал. Человек уже много часов рубил головы гидре, попутно стараясь не попасться под дождь из железных перьев. В конце концов, ему удалось подобрать свое копье и метнуть его в крылатую тварь, парящую над ним. Птица тяжело рухнула прямо на гидру, придавив шесть оставшихся голов. Человек тут же бросил в распластанных врагов бурдюк с маслом, а следом – огненный камень. Секунда – тут же взревело пламя, пожирая и гидру, и пернатую тварь.

Лишь по наитию человек обернулся, его рука, сжимающая меч, сама понеслась навстречу врагу. Выпад – и вот золотые руки тянутся к нему, пальцы касаются щек.

Словно бабочка на игле, перед Человеком стоит божество-мать и слабо улыбается ему. Уголки рта испачканы кровью, на сияющих одеждах у самого сердца расплывается бардовое, словно вино, пятно.

Все кончено. Ты – победитель.


Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...