Точка невозврата

 

В один из тех хмурых осенних дней, когда в воздухе отчетливо чувствуется дыхание приближающейся зимы, на скамейке в полупустом парке сидел, закинув ногу на ногу, темноволосый парень в пальто с поднятым воротником. Глубоко погруженный в собственные мысли, он держал в руке булку хлеба и, машинальным движением отламывая от нее, кидал крошки на землю. Ни голубей, ни воробьев, правда, поблизости не было. Лишь ворона топталась на толстой ветке растущего рядом дуба. При каждом резком порыве ветра она разражалась недовольным хриплым карканьем, отчего парень вздрагивал, но тут же снова погружался в раздумья.

- Позволите присесть?

Парень повернул голову и увидел статного пожилого мужчину, одетого в солидный деловой костюм и плащ. Деликатно склонившись над скамейкой, тот держал в руке массивный черный дипломат. Парень утвердительно кивнул и усмехнулся.

- Чему Вы усмехаетесь? – мягко поинтересовался мужчина, присаживаясь рядом и ставя дипломат в ногах.

- Дежа вю, - пояснил парень. – Бывает, видишь кого-то впервые, а кажется, что давно его знаешь.

- Бывает, - понимающе кивнул мужчина. – А бывает и по-другому – знаешь кого-то всю жизнь, а видишь впервые только после смерти.

Парень внимательно взглянул на него, но промолчал. Только хмыкнул.

- Меня зовут Родерик, - мужчина чуть поклонился, не вставая.

- Это вина Ваших родителей, - пожал плечами парень.

- Зря Вы так, - обиделся Родерик. – В те времена это было очень хорошее имя.

- Простите, - парень смутился. – Меня зовут Антон.

- Тоже хорошее имя, - благосклонно сказал Родерик.

Он замялся и замолчал. Поправил галстук, почесал кончик носа и кашлянул, прочищая горло.

- Антон, по протоколу я должен начать с двух вопросов.

- У Вас есть протокол? – поинтересовался Антон.

- У нас есть протоколы на любой случай, - вздохнул Родерик. – Так вот. Вопрос первый. Вы понимаете, кто я?

- Понимаю, - ответил Антон.

- Уже легче. Вопрос номер два, - Родерик помедлил. -  Вы понимаете, кто Вы?

- Крошки не долетают, - невпопад сказал Антон после некоторого молчания.

Свирепый порыв ветра понес по земле сухие листья. Ворона недовольно закаркала.

- Что? – не понял Родерик.

- Крошки не долетают, - повторил Антон, махнув булкой. – Исчезают в воздухе. А телефон не ловит сеть. Нигде.

Он вытащил из внутреннего кармана пальто мобильный и бросил его в урну. Потом снова сунул руку в карман и достал телефон.

- Такой вот фокус, - Антон показал Родерику мобильный и убрал его в карман.

- Это не телефон и не булка, - Родерик покачал головой. - А только тени из прошлого.

Антон опустил голову и уставился на свои ботинки.

- И я тоже? – спросил он. – Я теперь тоже только тень из прошлого?

- Кем Вы будете, Вам решать, - ответил Родерик. – Потому я и здесь. Сегодня сорок дней, Антон. Это точка невозврата. Вы должны решить, пойдете ли Вы со мной или останетесь.

- Останусь, - тихо сказал Антон.

Его заглушил очередной порыв ветра, сопровождаемый карканьем вороны, но Родерик расслышал. Оба замолчали. Антон достал сигарету, закурил. Родерик снисходительно наблюдал.

- Я еще помню их вкус, - Антон кивнул на сигарету, словно оправдываясь.

- Ничего. Скоро забудете, - пообещал Родерик.

- Все равно буду курить, - упрямо сказал Антон.

- Сгубите здоровье, - заметил Родерик.

Антон поморщился столь очевидной шутке, но потом все же улыбнулся. Сам Родерик остался серьезен.

- Что теперь? – спросил он. – Чем займетесь?

- Нечем мне заниматься, - равнодушно сказал Антон. – Останусь здесь.

Родерик поднялся и, горделиво взмахнув головой, продекламировал:

Но минули блаженства дни:

Я, одинокий, как в изгнанье,

Здесь буду находить одни

Бесплодные воспоминанья...

- Типа того, - хмыкнул Антон. – А что мне еще делать? Я ведь теперь только тень. Люди меня не замечают.

Родерик наклонился к нему и пристально взглянул в глаза, прищурился. Как раз в это время пара раскрасневшихся мальчишек вбежала в парк. Родерик быстро перешел на другую сторону аллеи, наблюдая за ними. А мальчишки, шумно дыша и подбрасывая в воздух ранцы, побежали прямиком к скамейке, на которой сидел Антон. Но чем ближе они подходили, тем нерешительней становились их движения, а лица – растерянней.

- Давай дальше там сядем, - толкнул локтем один мальчишка другого.

- Давай, - быстро согласился тот, и они побежали.

- Люди Вас не видят, Антон, - сказал Родерик, снова садясь на скамейку и глядя вслед удаляющимся мальчишкам, - но чувствуют.

- Надо же, - протянул Антон, глядя в сторону. – Не знал.

- Вы точно понимаете, кто я? – нахмурился Родерик.

- Да, - покосился на него Антон. – Конечно.

- Тогда не лгите, - отрезал Родерик. – Призрак не может воздействовать только на материю. А чувства и эмоции нематериальны. У всех людей. В том числе, и у Вашей жены.

При этих словах Антон вздрогнул.

- Вы взаимодействуете с ней, - продолжал Родерик. – Успокаиваете ее. Помогаете справиться с этим несчастьем.

- В последние дни у меня не получается, - тихо, словно стыдясь, сказал Антон.

- Поэтому Вы уселись в этом парке? Вспоминаете, как познакомились здесь с ней, и рассчитываете пополнить свои запасы энергии? - предположил Родерик и покачал головой, усмехаясь.

- Вам это кажется смешным? – в голосе Антона прозвучала угроза.

- К сожалению, да, - кивнул Родерик. – Вы вообразили, что Ваша способность ментально воздействовать на жену есть нечто особенное. Некая Ваша тайна. А когда перестало получаться, совсем растерялись, не зная, что делать дальше. И со мной не посоветоваться – это ведь тайна. Но только проблема не в Вас, Антон. Она заполнена.

- Что это значит? – поднял брови Антон.

- А это значит, что для Вашей жены, - Родерик взмахнул пальцем и нарисовал в воздухе прозрачный женский силуэт, - Ваша позитивная энергия как витамин.

- То есть?

- То есть может усваиваться организмом только в определенных количествах, - пояснил Родерик и прикоснулся пальцем к силуэту, отчего тот на четверть заполнился зеленым светом. – Но если переборщить…

Он коснулся силуэта второй раз, потом третий. Тот заполнился уже на три четверти, но свет теперь был желтым.

- …то произойдет блокировка, - закончил Родерик.

От его следующего касания силуэт заполнился целиком. Свет стал ярко-красный и пульсировал, словно от боли.

- И что, это навсегда? – страшным шепотом спросил Антон, не сводя глаз с пульсирующего силуэта.

- Обычно разблокировка занимает порядка двадцати дней, - сообщил Родерик.

Он махнул рукой, силуэт снова стал прозрачным, качнулся от порыва ветра и исчез. Антон облегченно вздохнул, но тут же воскликнул:

– И что же мне делать три недели?! Смотреть, как она страдает?!

- Но это сердце вновь и вновь твой образ призывает, лелеет тайную любовь и по тебе страдает, - задумчиво произнес Родерик.

- Забавный у Вас способ издеваться, - заметил Антон. – Стихами.

- Я не издеваюсь, - пожал плечами Родерик. – Это Ваше сердце над Вами издевается. Оно подвело Вас при жизни, а теперь еще и мучает после смерти. И не дает думать.

- О чем думать? – переспросил Антон.

- О том, что я Вам говорю. Призрак способен влиять на чувства и эмоции ЛЮБОГО человека. Разве у Вашей жены нет родственников? Друзей? Коллег по работе?

Лицо Антона просветлело.

- Поняли теперь? – мягко поинтересовался Родерик. – Заполняйте их. Пусть они всегда будут в хорошем настроении, пусть всегда будут добры с окружающими и близкими. В том числе и с Вашей женой. Только не доводите до блокировки.

- А если все же перестараться? – робко спросил Антон.

- Значит, будете взаимодействовать с друзьями друзей. Коллегами коллег. Двоюродными родственниками.

- Спасибо Вам, Родерик, - искренне сказал Антон.

- Не спешите благодарить, - Родерик посерьезнел и кашлянул, прочищая горло. – Честно говоря, я здесь совсем не для того, чтобы помочь Вам. Протокол, помните?

Антон внимательно смотрел на него.

- Вы приняли решение остаться, и теперь у Вас два Пути. Строго говоря, их три, но третий не в счет.

- Ничего не понял, - помотал головой Антон.

- А я в этом месте всегда путанно объясняю, - признался Родерик. – Дело в том, что все это так банально, что даже как-то неловко.

Он собрался с мыслями и продолжил:

- В общем, если Вы будете и дальше утешать жену, ее друзей и друзей друзей, а остальное время коротать, предаваясь воспоминаниям в парке, то такой Путь называется Серым. Но по большому счету это даже и не Путь, а скорее топтание на месте. Настоящих Путей всего два – Белый и Черный. Идущий по Белому Пути готов делиться позитивной энергией с любым, кто в ней нуждается. Таких нуждающихся трудно с кем-то перепутать. Они создают определенное возмущение в пространстве, что вызывает у Вас легкое покалывание в кончиках пальцев.

- Да, было такое, - признался Антон. – Но я не обратил внимания.

- И это Ваше право, - быстро согласился Родерик. – Вы вовсе не обязаны им помогать.

- Да нет, я же просто не знал, - Антон смутился, потом нахмурил лоб. – А что за Черный Путь?

- Воздействовать на людей можно не только позитивной энергией, - заметил Родерик, - но и негативной. Пройдете Белый Путь – станете таким, как я, а пройдете Черный… Вы ведь уже видели их?

- Одного, - Антона передернуло. – Я отказался с ним говорить, и он ушел.

- Его зовут Флавий, - Родерик покосился на ворону, таращившую черные глаза с ветки дуба. – И он недалеко ушел.

- Черный Путь точно не для меня, - убежденно сказал Антон. – Я не желаю людям зла.

- Как знать, - задумчиво протянул Родерик. – Со временем можете пожелать. Время все меняет.

Он вытянул руку вперед и торжественно зачитал:

О Время! Все несется мимо,

Все мчится на крылах твоих:

Мелькают весны, медлят зимы,

Гоня к могиле всех живых.

- Зачем Вы все время цитируете Байрона? – полюбопытствовал Антон.

- Имею право, - ответил Родерик. – Я знал его лично. А Вы, значит, читали Байрона?

- Я - гуманитарий, - пожав плечами, объяснил Антон.

- Так вот скажите мне, Антон-гуманитарий, что Вы почувствуете, если через какое‑то время, пусть год или два, Ваша жена войдет в этот парк с другим мужчиной? Вы уверены, что не пожелаете зла ей? Или ему? Или их родственникам и друзьям?

Антон долго молчал. Родерик не торопил его с ответом. Ворона внимательно наблюдала с дерева, потом насмешливо каркнула. Родерик быстро глянул на нее, недовольно поджав губы.

- Не уверен, - наконец выдавил из себя Антон.

- В этом никто не может быть уверен, - кивнул головой Родерик. – Просто одни способны в этом признаться, а другие – нет.

- А что в дипломате? – вдруг поинтересовался Антон.

- Портал, - коротко ответил Родерик.

- Я ведь уже решил, что остаюсь.

- Формально еще можете передумать, - сообщил Родерик. – До полуночи.

Антон машинально взглянул на часы и чертыхнулся.

- Они остановились в тот момент, когда я умер, - пояснил он Родерику.

- Сейчас полчетвертого, - любезно подсказал тот.

- Спасибо, - Антон пригладил рукой волосы и задумался.

Ворона некоторое время наблюдала за ним, потом вдруг разразилась оглушительным карканьем и, тяжело захлопав крыльями, полетела на другую сторону аллеи. Как только она скрылась за кустами, хлопанье крыльев и карканье прекратились. А из-за кустов спустя несколько секунд вышел бледный высокий юноша. Коротко стриженный, с трехдневной щетиной на лице, он был одет в длинное черное пальто, и казалось, что он и не идет вовсе, а плывет в нескольких сантиметрах над землей. У Антона от удивления открылся рот, Родерик только прищурился. Юноша двинулся вдоль аллеи, не смотря по сторонам и никого не замечая. Прошел мимо сидящей на скамейке женщины, мерно покачивающей детскую коляску. Ребенок проснулся и начал истошно плакать. Прошел мимо обнявшейся парочки, и в тот же миг девушка оттолкнула парня и отвернулась, вспомнив какую-то прошлую обиду. Парень что-то сказал ей, пытаясь обнять, но она только дернула плечом, сбрасывая руку. Прошел мимо растрепанной бездомной собаки, мирно дремавшей в куче сухих листьев. Собака дернула головой, жалобно взвыла и, протиснувшись между прутьями железного забора, бросилась прочь из парка. Прошел мимо давешних мальчишек с ранцами, которые в то же мгновение поссорились и начали драться. Более крепкий повалил второго на землю и стукнул по лицу. Сам же юноша на все происходящее не обратил никакого внимания, лишь искоса глянул на оторопевшего Антона и, отвернувшись, пошел вдоль аллеи, удаляясь.

- Антон, пойдемте в другое место, - предложил Родерик, поднимаясь со скамейки. – Где поспокойнее.

- В какое другое место?! – удивленно воскликнул Антон, тоже поднимаясь. – А как же все это?

Он махнул рукой в сторону плачущего ребенка, дерущихся мальчишек и поссорившейся парочки.

- Что «это»? – Родерик сделал вид, что не понимает.

- Кто будет все это исправлять?! Вы ведь сами говорили… Возмущения в пространстве и все такое…

Не дожидаясь ответа, он повернулся и решительно направился в сторону возмущений, машинально потирая покалывающие кончики пальцев.

- И что именно Вы исправите? – крикнул ему в спину Родерик.

- Все, кроме собаки, - сообщил Антон, не оборачиваясь. – Я не видел, куда она убежала.

Родерик незаметно улыбнулся и сделал легкий взмах рукой, отчего его массивный дипломат тут же растаял в воздухе. Он посмотрел на Антона, деловито подходящего к коляске с плачущим ребенком, затем на удаляющийся черный силуэт юноши.

- Дурак, ты Флавий, - подумал Родерик. – Дурак, потому что не понимаешь людей. Решил похвастать перед парнем своей силой, а сам поставил его на Белый Путь. Дурак и есть.

Уже выходя из ворот парка, Флавий обернулся и одними губами произнес:

- Еще посмотрим, Ангел.

- Еще поглядим, Демон, - лукаво прищурившись, кивнул в ответ Родерик.

Из-за края низко нависшей свинцовой тучи робко выглянуло солнце.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 12. Оценка: 4,33 из 5)
Загрузка...