«Четыре попаданца против, или засветить Тёмному Властелину», «Айболит – охотник на кровососов: крест, осиновый кол и галоперидол», «Две блондинки для вервольфа», «Хотелкер, Сталкер, Былкер: всякое летит над нашей Зоной», «Канализация 3022: Новые глубины», «Магическое ПТУ. Избранный – это звучит чётко!»…

Броские обложки, цепляющие названия и продуманные аннотации доброй дюжины новинок с безрассудной мощью хапнулиЭдика Стеклопадова за душу, отключили мозг и вчебучили недвусмысленную установку: «ПОКУПАЙ ВСЁ!!!». Лимит в четыре книги, который Эдик определил себе при выходе из дома, безжизненно скорчился на грязноватом полу книжной ярмарки и стремительно остывал.

- Две восемьсот девяносто, - немолодой флегматичный меняла остросюжетно-развлекательного чтива на продукцию Гознака принял от Эдика три тысячных, неспешно отсчитал сдачу. Стеклопадов отчётливо слышал негромкий и безостановочный треск: бюджет протестовал, пара швов точно прикажет жить долго и незабываемо…

«Духовный голод полагается утолять в первую очередь, - нужный вес спасительной мысли придал пакет-майка с покупками, ощутимо оттягивающий правую руку Стеклопадова. – Да и похудеть, как бы, будет не лишним. Во всём надо искать плюсы… Поменьше на Макдональдс потрачу».

Книжную ярмарку он покинул спустя четверть часа, за которые едва не стал обладателем ещё трёх увесистых томиков с приключениями бывшего труженика секс-шопа, а ныне – человека, от которого зависела судьба нескольких Вселенных… Но сумел наступить на кадык желанию, что давало повод для нешуточной гордости и росту самоуважения. Униженный призрак почившего лимита горестно вздохнул и рысцой удалился в небытие.

На выходе Эдик не утерпел, встал в уголке предбанника и с наслаждением перечитал одну из самых заманчиво-убойных аннотаций. «Ипполит Загребущев был обычным гиббэдэдэшником, а теперь его люто боятся и до изнеможения ненавидят все порождения Тьмы. Время настало, и в новом мире, который вот-вот будет поглощён ненасытной пастью Хаоса, ему бросает вызов старый враг – прибывший из нашей реальности дальнобойщик Гаврила Брутальных, обращённый в могущественного чмонстра Абвгдерзила. Схватка, способная навсегда склонить чашу весов на сторону Света или Тьмы, неминуема».

«Класс! – мечтательно выдохнул Стеклопадов, убрал книгу в пакет и осторожно потрогал нос. –Я бы тоже не отказался, чтобы от меня шарахались, как не знаю от кого…»

Припухлость уже спала, хотя нос до сих пор побаливал. Душевный подъём, вызванный пополнением личной библиотеки, заарканили и стремительно потащили в мрачную пропасть уныния.

Вчерашнее общение с районным лидером культа «Пивас и Семки» - РичардомДерзковым-Помётовым по прозвищу «Крепко по орешкам», нанесла Эдику две травмы: терпимую физическую и глубочайшую моральную.

Беседа на тему: «А кто ты такой по жизни?» была весьма лаконичной. Действующий полутяж Дерзков-Помётов сначала задал вопрос о влиянии творчества Достоевского на половую жизнь гуманоидов, но ответа не дождался. После чего разочарованно потрепал Стеклопадова по пухлой физиономии, назвал «беспонтовым Винни-Пухом» и грациозно буцкнул в нос прямым правой. Впрочем, он тут же проявил свою светлую сторону, предложив чистый носовой платок для ликвидации последствий. Эдик платок взял, опасаясь, что отказ огорчит Ричарда, и к прямому правой добавится коронный Дерзкова-Помётова – апперкот левой по печени.

Платок, правда, Ричард ему не оставил, забрал обратно. При всей неоднозначности ситуации Эдик его где-то понимал. Если всем, кто на такие вопросы ответить не может, платки раздавать, накладно выйдет…

Нос, на удивление Стеклопадова, остался цел, припухлость не в счёт. Главное, не сломан. Эдик даже испытал мимолётное восхищение мастерством Ричарда, но желания отправиться в спортзал и достичь такого же уровня самому не возникло. Простейшая логика подсказывала, что по носу в спаррингах он будет огребать чаще, чем на улице. А посему, заявим боксу своё железобетонное и безоговорочное: «Нет!». Лучше в Макдональдсе двенадцать раундов с гамбургерами и картошкой фри просидеть…

Душа, конечно же, ныла и робко намекала на отмщение. Неприятно, когда по носу бьют, и неважно, сколько тебе – двадцать пять или в три раза больше.Эдик стоически терпел эти позывы и надеялся найти утешение в новинках. А если повезёт, при следующей встрече Ричард захочет узнать про влияние четырёх стихий на магические системы, тут-то Стеклопадов его ошеломит, неотвратимо и жутко раздавив интеллектуальным превосходством…

Эдик покинул ярмарку и двинулся к метро, радуясь, что последний летний день выдался на славу: солнечный, безветренный. Прошёл через сквер, окружённый бледно-жёлтыми двухэтажками, перешёл малолюдную улочку, нырнул в невысокую арку…

Прихрамывающий старикан с клюкой в правой руке вошёл в арку с другой стороны. Стеклопадов машинально оглядел его: лет под семьдесят, невысокий, резкие черты лица, борода и волосы выглядели кошмаром любого парикмахера. Из одежды только хламида неопределённого цвета, скрывающаяфигуру от шеи и до асфальта…

Дробный и частый стук не самой тонкой клюки заполнил полутьму арки, и Эдик шагнул ближе к стеночке, уступая дорогу старшему поколению. Судя по звуку, дерева в клюке если и имелось, то немного, а вот металла – с избытком. Дед же, переставляющий её безо всякого, усилия хлюпиком точно не был.

«Крепкий пенсионер, - машинально подумал Эдик. – Такой, случись что, и Ричарда по орешкам приголубит».

Их разделяло шагов пять, когда старикан вдруг охнул и застыл, прикипев с физиономии Стеклопадова взглядом, в котором тесно переплелись смятение и надежда.

Эдик тоже остановился и растерянно поддержал игру в гляделки. Старикан потаращился ещё несколько секунд, а потом медленно протянул левую руку в сторону Эдика, прокомментировав сие действие хриплым и насквозь потрясённым баритоном:

- После стольких потерь и скитаний мои мольбы были услышаны… Я нашёл тебя, Избранный!

- Что? – изумлённо пискнул Стеклопадов, пытаясь совладать со слабостью, нагрянувшей в мышцы ног.

- Шанс ещё есть! – старикан как будто не услышал вопроса. –Если древнее пророчество не лжёт, и твоя сила в самом деле не знает границ… Я помогу тебе разбудить и высвободить её. Мы успеем, но следует поторопиться!

- Это какая-то ошибка… - сдавленно отшлёпал Эдик непослушными губами. – Это не я…

- Это ты!!! – аргумент Стеклопадова явно показался владельцу клюки неубедительным. – Ты так много ещё не знаешь о себе, о своём настоящем предназначении!!!

Изрядным волевым усилием Эдик превозмог растущее в душе сопротивление и решился ещё на одну попытку:

- Это такой прикол, что ли?

Глаза старикана полыхнули яростью, но он тут же совладал с эмоциями. Громкий, заполнивший пространство арки шёпот был трагическим и виртуозно исполнял «Ты скажи, ты скажи, что услышать ты желаешь: я скажу, я скажу, что ты хошь…» на отзывчивых струнах души Стеклопадова.

-Гройду Унтальдо случалось делать совершенно невероятные вещи, но он никогда и никого не разыгрывал…Ты не имеешь права прозябать здесь, когда твоей помощи ждут миллиарды ни в чём не повинных людей… Орды демонических порождений Хаоса и Тьмы беспощадно пожирают миры, оставляя за собой пустоту и забвение… Твоё предназначение – навсегда склонить чашу весов на сторону Света… Хочешь, я встану перед тобой на колени?

- На колени не надо! – поспешно сказал Эдик. Потом кашлянул и смущённо уточнил:

- А… точно – я?

- Амулет Шанхаро Эрцо – могущественнейшего и величайшего из магов в истории – не может ошибаться… - патетически заявил старикан, и начал рыться в складках своей хламиды. – Он был создан для одной-единственной цели: найти тебя. Убедись сам!

Взгляду Стеклопадова предстала овальная пластина бледно-алого цвета, толщиной с мизинец и размером с пачку сигарет. Её ребро тускло золотилось чуть выпуклым, повторяющимся узором: переплетение языков пламени, молний и остроконечных клинков.

- Возьми амулет! – непререкаемо велел Гройд. – Если он не откликнется, мои седины навсегда будут покрытым позором!

Упрашивать Эдика не пришлось. Улёгшаяся на ладонь пластина немедленно принялась мерцать, цвет становился ярким, как кровь…

- Лично мне доказательства больше не нужны! – зачарованно проговорил старикан. –Теперь я хочу услышать от тебя ответ. Ты пойдёшь со мной, Избранный?

- А родители?! – вопрос выдрался на поверхность из сумбура в голове Эдика. Показалось, что из пакета с книгами просочился истеричный шёпот: «Какие родители? Соглашайся, дурень! Сверхспособности, уважуха, бабы!».

- Они тебе не родные… - скорбно поведал Гройд. – И забудут про тебя, стоит только оказаться в портале. Все, кого ты знал в этом мире, забудут. Придётся смириться с этим.

- А вернуться можно будет? – с надеждой поинтересовался Стеклопадов. – Ну, потом, когда весы закрепим, и всё остальное… Я тут одному лошаре ответ на вопрос не дал, а у меня привычка – все дела до конца доводить. Буквально на полчасика вернуться, больше не потребуется.

- Не вижу препятствий, - кивнул старикан. – Хоть на неделю. Главное, Хаос и Тьму остановить, а потом – всё, что захочешь.

Стеклопадов живо вообразил себе Дерзкова-Помётова, глобально униженного и утратившего всякий смысл жизни. Душа реактивно рванула к оргазму, но Эдик решил не расслабляться. Сначала демонические орды, потом – остальная мелочёвка…

- Я пойду с тобой! – торжественно заявил он. – Если надо, то прямо сейчас!

- Я знал, что ты согласишься… - голос Гройда дрогнул, как показалось Эдику – от переполнявших старикана чувств. –Осталось последнее.

- Что?

- Поставь роспись на амулете.

- Зачем? – нервно полюбопытствовал Эдик. – И чем? Кровью? Кровью не хочу…

- Чтобы портал пропустил нас двоих, - терпеливо пояснил старикан, опять начиная рыться в складках своего одеяния. – Правила такие, потом сам всё поймёшь.Никакой крови… Вот, держи.

Он протянул Стеклопадову что-то похожее на обычную шариковую авторучку. Только сделанную из мутно-красного стекла и сплошь усыпанную таинственными разнообразными закорючками чёрного цвета.

«Магические руны» - уважительно решил Эдик и старательно украсил амулет своим «Сте», после которого шёл молниеподобный росчерк. Эксклюзивное изделие Шанхаро Эрцо победно залило арку кумачовым сиянием.

- Вот и чудно! – Гройд тут же отобрал у Стеклопадова «авторучку», вернул её и амулет в складки своего одеяния. – Можем отправляться…Ринвебро, унчаш, киллубамбаро!

Асфальт под ногами Эдика разродился ослепительно-белой вспышкой. Стеклопадов ойкнул, впервые испытав «восторг с испугом в одном флаконе», и провалился в неизвестность.

Падение длилось секунд пять-шесть. Окруживший Эдика свет быстро тускнел, а потом Стеклопадов осознал, что стоит на грязном дощатом полу, в узком, длинном и плохо освещённом малочисленными чадящими светильниками помещении, дальняя часть которого и вовсе была погружена в темноту. Пакет с книгами остался в другом мире, выдумка решила не тягаться с реальностью.

- Фу-у-у… - Стеклопадов зажал нос пальцами, стараясь дышать пореже. Воняло здесь нещадно: тухлятиной, канализацией и прочими амбре. – Чего так шмонит?

Вместо ответа Гройд звонко щёлкнул пальцами. Спустя секунду Эдик почувствовал, как его лодыжки захлестнуло что-то узкое, крепкое и сильное, вроде резинового шланга.

- А…

Договорить и отпрыгнуть он не успел. Рывок был сильным, Стеклопадов чувствительно хряпнулся на живот, приложился о доски подбородком. Лязгнули зубы, Эдик чудом не откусил себе язык.

Он замычал от боли, а в следующий миг понял, что его куда-то тащат. Он судорожно зашарил руками по полу, надеясь за что-нибудь зацепиться. Пальцы левой руки попали в занозистую щель, Эдик сразу же впихнул туда и правую, напрягся изо всех сил.

Движение прекратилось. То, что тащило Стеклопадова, хватки не ослабило и теперь пробовало сдёрнуть его с места частыми подёргиваниями, как рыбак пытается освободить застрявший в водорослях крючок.

Эдик поднял голову, отыскивая старикана поплывшим от страха взглядом. Гройд досадливо скривил губы и захромал к нему, клюка стучала по полу с хорошо улавливаемым раздражением.

- Помогите… - хрипнул Стеклопадов, безуспешно пытаясь избавиться от «шланга».

Старикан подошёл вплотную, продолжая гофрировать губы в непонятном Эдику недовольстве. Потом плюнул и проворчал:

- Да когда ж я щели-то уберу…

- Помогите… – сдавленно напомнил о себе Эдик.

- Смысл? – пожал плечами Гройд. – Тебе в этом мире всё равно ничего не светит. А мои зверюшки уже второй день голодные сидят… Гройду Унтальдо случалось делать совершенно невероятные вещи, но он никогда не оставлял своих питомцев голодными надолго.

- Я же Избранный… – сообщил Стеклопадов, подвывая.

- Избранный,  - кивнул Гройд. – Только извини, приукрасил я тебе немного… Хаос и Тьма здесь давно уже все под себя подгребли, не подвинешь. Так что, Избранный-то ты Избранный, но для другого…Тьма – это хорошо, да только жрёт много. Вот и приходится изворачиваться, в соседние миры за такими, как ты, выбираться… Вас и уговаривать не надо, сами вприпрыжку бежите, дряни всякой начитавшись. Пять минут паршивого лицедейства, и дело сделано… - его глаза неожиданно затуманились и повлажнели. – Вот помню, по молодости на подмостках королевского театра побывать пришлось, там – да-а-а… Душу выкладывал, на разрыв играл: думал, что, вот оно – призвание всей жизни! Но, не оценили таланта убогие, и понесло парнишечку по кривой, да беспросветной…

Он тряхнул головой, будто отгоняя наваждение:

- Так я говорю – гора-а-аздо дешевле получается, чем здесь харчи добывать. Каким бы ты могущественным некромантом не был, а некоторые вещи просто так не добудешь… Думаешь, ты такой первый?

Он старательно примерился и тюкнул Эдика клюкой по пальцам правой руки. Стеклопадов жалобно вякнул и разжал хватку.

- А переход ты всё-таки кровью подписал, - сказал старикан, неспешно нацеливая клюку на левую кисть Стеклопадова. – Это я того любителя кулаками помахать нанял, за пару бутылей вашего пойла сговорились…Считай, что даром.

Эдик покрылся холодным потом, в паху, наоборот, стало тепло.

- Платок…

- Он самый, - ухмыльнулся Гройд. –Маленькая хитрость. А то ведь ты бы сам не подписал… Я таких как ты насквозь вижу. Вам всё сразу надо и чтобы не умаяться ничуть. Когда и где такое было? Да никогда и нигде… Хотел попаданцем стать? Стал. Тебя мои питомцы дня три лопать будут, упитанного такого. Всё, поговорили  – хватит.

Клюка обрушилась на вторую руку Стеклопадова. Он заорал и разжал пальцы. В следующий миг его перевернуло на спину и потащило дальше. Эдик вопил и дёргался, сзади мерно постукивала клюка: Гройд шёл следом.

Стеклопадов извернулся в очередной раз и увидел, что лодыжки обвило щупальце: иссиня-чёрное, с багровыми наростами – редкими, продолговатыми, пульсирующими. Оно волокло его в дальнюю часть помещения, в темноту. Теперь Эдик слышал: там что-то шуршало, скреблось, издавало недолгий костяной перестук, причавкивало – часто, нетерпеливо…

Гройд Унтальдо дошёл до границы с темнотой и остановился. Истошный вопль скрывшегося в ней Стеклопадова оборвался резко, навсегда.

«И чего вот они все орут и штаны мочат? – некромант с улыбкой прислушался к звукам набирающего обороты пиршества. – Хоть бы один с достоинством конец принял. Нет, верещат, как не знаю что… Надеюсь, следующий тоже толстомясым окажется, чтобы на подольше хватило».

В темноте прозвучала смачная отрыжка. Гройд довольно кивнул и пробормотал:

- Кушайте, мои хорошие. Папочка мяса обещал, папочка добыл. Импортного, побольше… И ещё добудет. Мудрой голове, которая в том мире попаданцев с Избранными выдумала, надо памятник поставить. Только я бы их пропаданцами назвал – больно уж слово подходящее…