Поймать ветер за хвост

Потом люди говорили, что он пришёл с запада. Будто бы вынырнул из пылевого облака и, злобно ухмыльнувшись страже у ворот, беспрепятственно шагнул внутрь.

Серый  пропыленный плащ скрывал его до поры, пока какой-то незадачливый прохожий не толкнул незнакомца. Капюшон упал назад, открывая лицо с безобразным шрамом, пробегающим от левого глаза к правой щеке. И даже золотистые волосы, собранные в узел, не так поразили горожан, как этот шрам. Багровый, рваный по краям, свежий.

Особо набожные сотворяли охраняющие знаки и прикрывали лицо чем придется: рукавом, платком али пятерней. Женщины поспешно прятали детей, которые с любопытством высовывались из-под заботливых материнских рук.

–Отвернись, стервец! – громким шепотом, отдергивали они ребятишек, – авось не сглазит.

Незнакомца это всё, кажется, совершенно не беспокоило. Он лишь скользил взглядом по лицам, ни на ком особенно не задерживаясь. Даже не натянул обратно капюшон. Так и шёл, распугивая горожан.

–Как есть аниверец! Вот что хочешь дам, аниверец! – прошептал один бродяга другому, глядя вслед незнакомцу.

–И то верно. Видал, какие у него волосы, а глаза-то, глаза! Только у этих демоновых аниверцев такие темные глаза.

Тот, кого приняли за аниверца, действительно родился в этом небольшом, но известном варварскими обычаями, государстве. Говаривали, что люди там молятся не пресветлому Ардону, а проклятой Клаяре. И сызмальства все приучены к оружию. Шутка ли: страна с двух сторон граничит с Северными Пиками! А это - нападения снежных гончих и прочих созданий Бездны.

Я узнала о его появлении в тот момент, когда звякнули колокольчики на двери лавки. И одного взгляда на посетителя хватило, чтобы попрощаться со спокойным днем. А то и днями.

От его взгляда сразу захотелось оправить платье, а лучше сменить на привычные рубашку и штаны. Ещё бы куртку с нанесенными защитными рунами, сумку и сапоги, всё – мастер артефактор готов!

–Светлого утра, Дэй, – процедила, забирая растрепавшиеся волосы в косу.

Он оскалился в усмешке и неторопливо пересек лавку. Облокотился боком о стол,  швырнул кошель. Веревка не выдержала такого обращения и, жалобно хрустнув, ослабила узел. Из горловины блеснуло зеленью.

–И зачем ты мне это притащил? – спрашиваю, осторожно вытаскивая два крупных изумруда.

–За тобой должок, Эва, – пророкотал он.

Морщусь от его звучного голоса. И почему он так любит насмехаться надо мной? Как будто не знает, что я не переношу громкие звуки. Это неприятие шума осталось еще со времен ученичества. Я как-то знатно попала в переплет с громовыми рунами. Пара дней в беспамятстве, а потом долгое восстановление слуха. Отсюда и непереносимость шума. Не зря же по всей лавке у меня подавляющие амулеты развешены.

А изумруды-то красивые: ровные, яркие, правильные. С такими одно удовольствие работать. Как  женщина я могу восхититься этой аккуратной идеальностью, но как мастер – хочу придушить этого наглого аниверца. Я три луны искала подобный материал, даже отказалась от заказа, а теперь вот оно!

–Что ты хочешь? – устало спрашиваю.

–Амулет. Всего лишь амулет.

–Неужели? А что так мелко, Дэй? Почему не артефакт? – от злости я так сильно сжимаю камни, что они острыми гранями впиваются мне в ладонь.

Дэй настороженно смотрит на меня, а потом аккуратно разжимает мой кулак. Стряхивает изумруды на стол и прикрывает глаза. Его пальцы начинает окутывать тьма.

Раньше я боялась этого порождения Бездны. Мне казалось, что существует лишь свет. Яркий, непримиримый и до безразличия холодный. Да, именно так.  Я слишком поздно поняла, что у света нет полутонов и размытости. Он прямолинеен и очень больно обжигает.

Мастер артефактов не может обращаться только к одной стихии, ибо тогда его творения неполноценные. Я поняла свою ошибку только в тот момент, когда было поздно. Для меня.

Тьма милостива и ласкова. Она совсем не лжива. Она умеет принимать, но и требует отдачи. Совмещать эти две половины в себе и своих работах оказалось тяжело. Но только на первых порах. Зато потом мои амулеты заработали в полную силу, а артефакты не разряжались в самый неподходящий момент. Ну, а я стала серой.

На ладони не оказалось ни одного пореза, лишь запекшаяся кровь указывала на мою вспыльчивость. Выдернуть руку из лапищи Дэя не составило труда.

–Мантикора? – отстраненно интересуюсь, перебирая склянки в ящике стола.

Мужчина хмыкает. Я лишь сильнее поджимаю губы.

–Именно! Я смотрю, ты не растеряла знания за столько лет. Сколько же прошло? – наигранно задумался он. – Наверное, лет пять?

Нужная бутылочка сама прыгает мне в руку. Злость на этого проклятого аниверца снова поднимается и начинает душить. Почти задыхаясь от эмоций, кидаю ему эту несчастную склянку.

–Поможет со шрамом, – шиплю, старательно подавляя волны тьмы, что стремятся вырваться из меня. Но я упрямо заливаю их светом, гася, прогоняя.

Дэй, прищурясь, разглядывает полупрозрачное стекло. Не выйдет, дорогой, тебе придется поверить мне на слово. Неужели ты не забыл, что кроме артефакторики я сильнее тебя в целительстве. Пусть даже это твоё наследие. Но у меня знания и эксперименты, а у тебя всего лишь интуиция.

–Спасибо, Эва.

–А теперь убирайся из моей лавки, – рявкаю, нервно косясь на мерцание рубина над окном. – Из-за тебя у меня сейчас будут неприятности с храмовниками!

Дэй, запрокинув голову, смеется.

–Пусть Покровительница не оставит тебя в трудную минуту, – бросает он отсмеявшись.

Наверное, скрип зубов всё же убедил его, потому что через пару мгновений снова звенят колокольчики и, я остаюсь одна. Напряжение спадает. И холодное безразличие снова возвращается. Это привычно. Уже давно.

Безразличие. Холод. Изредка огонек любопытства. Больше ничего не могу позволить себе. Столько лет потратила на тщательную настройку маски, чтобы вот так, в единый миг всё разрушить? Нет, прости Дэй, не сейчас. Я только-только наладила свою жизнь без тебя. Просто не смогу опять вернуться в то уныние.

Снимаю с шеи медальон. Легонько надавливаю на нужные руны и прячу изумруды. Пространство мерцает синеватой дымкой до тех пор, пока я не щелкаю замком.

Рубин уже не мерцал, он истерично светился алым. Я успела погасить его за мгновение до того, как дверь в мою лавку сорвало с петель. В комнату ворвался ослепительно яркий белый свет. Сразу стало тяжело дышать от его величия и полной бездушности. Захотелось упасть, забиться под стол, чтобы только не попасть под сияние.

–Дитя моё, на тебе отпечаток Клаяры. Твоё сердце полно тьмы, – шептали, казалось, тысяча голосов. – Покайся и обретешь милость Ардона.

Шум становился всё громче. Голоса уже не шептали, а кричали. Паника. Дичайшая паника прорвалась сквозь все мои маски, захлестнула и уволокла за собой. Последнее, что слышу – звяканье браслетов.

 

***

 

В моей камере, на удивление, тепло и сухо. Нет ни капели с потолка, ни потеков на стенах. Даже плесень отсутствует. Такое ощущение, что храмовники на каждом уровне подземелий озаботились поставить амулеты. Или они слишком принципиально относятся к комфорту узников.

Когда я только пришла в Левдор в поисках лучшей жизни, то, конечно, знала, что этот город крайне непримирим к тьме. Это меня устраивало, ибо ни о чем ином, кроме магии света я и не помышляла. Для меня это было также неприемлемо, как для храмовиков слушать отголоски чуждой им силы.

Но всё меняется. И я тоже. В тот момент, когда я почти умирала, заблудившись в туннелях  пещеры, тьма сама пришла ко мне. Ласковая, почти как мама. Она улыбалась и нежно распутывала мои волосы. А потом вылечила и указала путь. Светлячки, что вели меня на поверхность, потом еще долго являлись во снах. Как и ощущение безысходности и почти животного страха.

Храмовики никогда не пытают. Они всегда разговаривают и вежливо улыбаются, даже тогда, когда человек бьется в агонии.

–Дочь моя, ты готова отказаться от тьмы? – спросил мой личный надзиратель.

–Конечно, отец мой, – закивала я, выражая полное согласие. – Я не виновата! Это всё тот ужасный аниверец!

Храмовник утешающее погладил меня по голове.

–Тогда тебе надо смиренно молить Ардона. Он, как любящий создатель, простит тебя и избавит от скверны.

–Да, отец мой!

А что еще сказать? Только соглашаться, если хочешь выбраться отсюда. Повезло еще, что меня как хорошего артефактора не сильно трогали. Без моих амулетов горожанам стало бы как-то грустно.

Храмовник ещё покивал и ушел, оставив дверь открытой. Вот не пойму я их. Эти благочестивые и не очень старцы считают, что воля Ардона не даст преступникам сбежать. Всё так, но я не преступник. А значит, смогу спокойно уйти, ссылаясь на милость бога.

Правда, стоит позаботиться о браслетах. Сами они, конечно, на веревках, но вот застежка металлическая. Её просто так не вскроешь.

Медальон на шее запульсировал, нагрелся. Чуть ли не обжигая пальцы, я мгновенно его открыла и вытряхнула на пол изумруды. От падения камни треснули и развалились на части, выпустив стихию. Серый вихрь пыли закрутился, заворчал и, протянув щупальца-отростки, втянул в себя.

Сквозь мельтешение песчинок, проблески разноцветных точек, я видела всполохи линий дороги. Вихрь несся, аккуратно придерживая меня, не давая упасть или, упаси Ардон, оступиться.

–Ублюдок! – рявкнула, свалившись на кучу пожухлых листьев.

Дэй, сидевший у весело трещавшего костра, рассмеялся. Голова от такого варварского перемещения слегка кружилась и чуть побаливала. Но это не помешало подняться и отвесить крепкую оплеуху распоясавшемуся аниверцу.

–Снимай с меня это украшение!

Мужчина скосил глаза на браслеты, охватывающие мои запястья. В этой красоте не только маячок, способный указать храмовикам на меня-беглянку, но и блокиратор дара. Ощущать и дальше себя пустым сосудом нет ни малейшего желания.

Дэй аккуратно подцепил замок на одном браслете полыхающим тьмой ногтем. Металл, жалобно хрустнув, распался.

–Где ты достал ложные камни? – уже спокойнее интересуюсь, растирая запястья.

–Приобрел в горах у одного ушлого дельца, – ответил он, кидая браслеты в огонь. – Всё же не обманул, шельмец, даже артефактор с первого взгляда не отличил от настоящих изумрудов.

Я молчала, отвернувшись от Дэя. А что говорить? Вспоминать о прошлом или травить веселые байки? Слишком больно возвращаться и оглядываться назад. Зачем ты меня мучаешь, Дэй? Зачем напомнил о себе в тот момент, когда я почти излечилась от тебя?

Языки костра метались, искрились, шипели. Искры поднимались вверх, а потом поспешно гасли. Мне в этом танце огненной стихии чудилось такое знакомое, родное лицо. Рыжие локоны и чудный смех по поводу и без. Прошлое с приходом старого друга вновь обретает плоть.

–Эва, мне нужна твоя помощь, – еле слышно проговорил Дэй.

Я фыркнула и перевела на него взгляд. Шрам на лице аниверца почти разгладился и уже не напоминал ту рваную безобразную рану.

–Ты с этим и пришел в мою лавку. Помнишь? Кажется, это были амулеты, - издевательски протянула я.

–Я нашел тех, кто виноват в смерти Лойи.

Перед глазами вспыхнул силуэт: переломанный, с неестественно вывернутой шеей. Побуревшие от крови рыжие волосы и нервные пальцы, сложенные щепотью. Лойя. Наша третья. Наше сердце.

Трясу головой, отгоняя видения. Нет, это уже было. Не хочу...

–Это несчастный случай, Дэй. Никто не виноват, – сдавленно шепчу, смаргивая предательские слезы.

–Нет. Я искал. Долго искал, Эва! И нашел! – с фанатичными нотками воскликнул он.

–Мы уже расследовали всё, что только можно. И ищейки тоже. Опомнись, Дэй. Здесь уже ничего нельзя узнать! Столько времени прошло!

–Но я же нашел!

–И что? Почему ты вообще решил, что я буду тебе с этим помогать? Ты ворвался в мою жизнь снова! Даже не спросил, хочу ли я этого! Мне теперь  придется всё начинать заново!

–Эва, но Лойя...

–Что Лойя, Дэй?! Она мертва пять лет! А мы живы!

–Эва!

–Катись в Бездну, Дэй!

Отворачиваюсь, чтобы не видеть его злость. Мне тоже обидно и больно. Даже больнее, чем можно представить. Возвратиться в столицу и снова терпеть презрение? Нет, спасибо. Мне это уже приелось. А больше ничего не будет. Как же! Элитная боевая тройка! Черный целитель, боевик и артефактор. Только что толку, если наше звено распалось в середине пути?! Сердце тройки остановилось. Заменить его не вышло и не выйдет никогда.

Дэй не понимает. Он не знает, что я чувствовала в тот момент. Связанная клятвами и обещаниями. Их на мне больше, чем блох на самой шелудивой собаке.  Вот Лойя понимала. Она никогда не требовала что-то сверх моих возможностей. Лойя...

–Ты мне поможешь, Эва? – тихо спрашивает Дэй через какое-то время.

–Да, – выдыхаю я.

Это надо не только тебе, Дэй. Но и мне. В большей степени мне. Возможно, я смогу избавиться от демонов прошлого, что до сих пор пожирают меня изнутри. А может, я не вернусь, останусь навсегда в своей клетке бесконечного сожаления и безысходности.

И пусть Покровительница смилуется над тобой, Дэй, в тот момент, когда правда сверкнет перед глазами.

***

Что можно сделать за три дня? Как вариант, покорить соседнюю страну (долго ли умеючи?), создать пару десятков артефактов, влюбиться, разойтись навсегда... Или не сделать ничего. Просто наслаждать этим временем. Ловить ветер за хвост, как ловили в детстве мыльные пузыри; искать бабочек на лепестках полевых цветов; собирать камни.

Три дня пути. Через порталы, по знакомым тропам. Иногда в наемных экипажах. А последние часы пешком. Столько нервов убила, пока мы добирались. Как только не костерила Дэя, когда он со смехом таскал меня по ярмарке в одном из городов. Потом сторожила его сон в трясущейся карете.

Удивительно, но я стала оттаивать. Дэй смог пробить мою маску, почти расколоть её на куски. У него получилось отколупнуть наносные эмоции, найти ту меня, что была раньше. Была.

Что можно сделать за три дня? Обрести себя и вернуться домой.

Столица Империи. Вот она перед нами. Ничего не изменилось за пять лет моего вынужденного отсутствия. Разве только больше позолоты на куполах главного храма, больше воздушной резьбы на воротах и больше людей.

Мы умеем затеряться в толпе, если это  необходимо. Нас учили. Очень хорошо учили. И не учителя, а война. Поэтому через ворота прошла ничем не примечательная семейная пара: женщина с тусклым, усталым лицом и мужчина с необъятным животом. Стражи лениво скользнули по нам взглядом и не нашли причину, чтобы задержать.

По празднично украшенным улицам ходило много народу. Все они улыбались, шутили, а кое-где распевали заздравные песни. Город готовился к вечернему празднеству. Пятилетие со дня коронации Императора.

Алые бутоны роз на каждом окне, иллюзорные перетяжки и пестрые ленты. Смех детей, вкусный запах сдобы. Почти из каждого трактира доносился звон бокалов.

Всё привычно. И от этого щемит сердце. Если бы только не то злополучное утро, то и мы втроем могли веселиться, а потом танцевать на главной площади. Обязательно бы сменили скучную форму на праздничные одежды, украсили бы волосы венками из полевых цветов с вкраплением алых лент. Если бы...

Опомнилась только тогда, когда меня чуть не сбил с ног слишком развеселившийся мальчишка. Он испуганно ойкнул и тут же ретировался.

–Ты как? – обернулся Дэй.

–Нормально.

Мы почти одновременно шагнули в сторону, уходя от толпы. Этот переулок был не такой разряженный и громкий, как главная улица. Но и здесь запах веселья сохранился.

Поворот. Еще один. Еще. И снова. Всё дальше и дальше вглубь. Туда, где нет веселящегося народа. Лишь издалека доносится эхо песен и выкриков.

С каждым шагом я бледнела, и всё заполошнее стучало сердце в груди. Стоило сразу понять, на кого вышел Дэй. Ещё одна встреча с прошлым может для меня плохо кончиться. Очень плохо. И, на этот раз, навсегда.

Непримечательный дом с легким ажурным крылечком показался перед нами. Колотушка в виде орлиной головы всё также блестела на солнце, как и пять лет назад. Я даже помнила, какая из пяти ступенек чуть поскрипывает.  Сомневаюсь, что внутри что-то изменилось, разве только занавески.

–Ты идешь? – оглядывается Дэй.

Киваю, отчаянно стараясь не кусать губу. Хватит уже того, что отчетливо чувствую металлический привкус на языке.

Три удара с интервалом в секунду и два через три.  Условный знак. Дверь бесшумно открывается. Пустота за ней призывно мерцает.

–Вас ждут, – донесся едва различимый шепот.

Дэй уверенно перешагнул порог, дождался меня и даже не дернулся, когда дверь с грохотом захлопнулась. Темнота коридора не разбавлялась светом, ибо все окна были предусмотрительно задернуты грязными шторами или просто заклеены толстой бумагой. Ни огонька, ни лучинки по всему коридору. Но это не мешало ориентироваться.

Два шага вперед, поворот и пять ступенек по лестнице. Пролёт. Три шага и нужная дверь. Снова условный стук.

–Входите!

Комната оставалась светлой и уютной. Время, словно остановилось в этом доме. Пять лет прошло и, всё те же и всё то же.  Пустой камин по правой стороне. Высокое зеркало над ним, заключенное в воздушную раму из черного серебра. Больше ничего. И никого.

Дэй спокойно подошёл к камину, рядом с которым тут же появился стул. Мужчина развернул его спинкой вперед и оседлал. Я тенью встала за плечом. Извечная позиция артефактора: либо на задворках, либо на самом острие. Вот только меня редко пускали вперед – берегли.

–Я вижу, вы снова вместе? – медовым голосом поинтересовалась Мироэн.

–Именно, – кивнул Дэй. – И у нас появились вопросы.

–А если быть точным, то у тебя. Потому что Эва не пришла бы сюда.

Эта уверенность возмутила и заставила прямо посмотреть на зеркало. Мироэн, к моему безграничному удивлению, изменилась не сильно. Лицо словно маска, где белая кожа может поспорить цветом с фарфором, а линия губ с невидимыми стежками. Платье на ней ничем не отличалось от повседневной одежды, которую помню.

Дэй удостоился от Следящей         лишь мимолетного взгляда, зато меня изучили с головы до ног. И, подозреваю, никакие амулеты иллюзий не помешали ей рассмотреть ни бледную синеву под глазами, ни искусанных в кровь губ.

–Почему ты не остановила его порыв, девочка? – строго поинтересовалась она.

Я мотнула головой в сторону. Смотреть на Следящую не хотелось.

–Эва? – удивленно скосил на меня глаза Дэй.

–Не смогла? Или не захотела? Бросаться за ответами так... неразумно.

–Мы и не думали, что всё будет просто, Мироэн, – с трудом выдавила я.

–Охотно верю, дорогая, – снова насмешничала она, – поэтому мне нет нужды напоминать о прекрасных украшениях на твоей шее и запястьях.

–О чем она говорит, Эва?! – воскликнул Дэй, поднимаясь со стула.

–О! Ты до сих пор ему ничего не рассказала? Похвально. Хотя, ты же не могла совершить... кощунство, – посмаковала это слово Мироэн. – Правда, я иной раз думала, что ты найдешь лазейку. Жаль, не нашла. Сейчас уже не так интересно. Можешь показать, Эва!

Приказ нельзя не исполнить. Даже если ты всеми силами противишься. Иллюзия слетела с меня в тот же миг, как я рванула с пальца кольцо, а с шеи медальон. Не пришлось закрывать глаза и отпускать дар, потому что разрешение уже дано.

Сдавленный вскрик Дэя рассказал о многом. Хотя бы о том, что он не испытывает отвращения при виде десятка светящихся лент на запястьях и одной на шее. Все клятвы, данные мной, сдержаны. И ни одной не нарушено.

–Молодец, Эва.

Следящая разговаривала со мной так, словно я внезапно оказалась собакой. Глупой, грязной и едва поддающейся дрессировке.

–Мироэн, не заставляй меня выпускать тьму, – напрягся Дэй.

Женщина хмыкнула и взмахнула рукой. По зеркалу пробежала легкая рябь, напоминающая круги на воде.

–Проходите. И Дэй, без фокусов, пожалуйста. Иначе, Эва может пострадать.

Шагнуть в зеркальный коридор легко. Выйти тоже.  Сложнее не заплутать по его граням, которые в насмешку меняют направление и бликуют острыми краями.

Круглый, с куполообразным потолком, зал. Окна с цветными витражами, которые представляли собой историю Империи.  Прозрачные колонны искрились солнечными лучами и полыхали едва заметными крапинками аметиста.  Плиты пола, уложенные шахматной клеткой, почти скрылись под засохшими красными розами. Мертвые цветы шелестели под ногами и рассыпались на части. Меня передернуло от этого.

Мироэн расположилась в удобном кресле, окружённая со всех сторон сверкающими нитями света. Она усмехалась, лениво наблюдая за нашим приближением.

–Присядьте! Разговор будет долгим. Очень долгим, – со значением приказала она.

Стулья, появившиеся прямо за нами, ударили под колени, заставив упасть на них. Так Следящая показала свою силу. Не мне. Дэю.

–Так почему ты решил снова вернуться к прошлому? Тебя не устроили результаты тщательного расследования?

–Слишком много мелочей, Мироэн. Лойя не могла ошибиться, как нам упрямо доказывали. Я смирился на время с этим ответом и начал сам искать. Потребовалось пять лет, чтобы найти конец цепи. И он привел меня сюда, – тихо процедил Дэй.

–Занятно. Пять лет ты молчал, упорно искал, совсем не замечая то, что находятся под носом. Долго же ты думал.

После этих слов Мироэн кивнула на меня. Каждая секунда под взглядом Дэя превращалась в вечность. Становилась испытанием для меня. Наконец, он ответил, растягивая до невозможности слова:

–Не понимаю, о чем ты говоришь. Если это намек на причастность Эвы, то, прости, я не поверю.

Следящая громко рассмеялась. И опасность, которую я чувствовала загривком, нет, не отступила, наоборот  – приблизилась ещё больше. Утерев выступившие от излишнего веселья слезы, Мироэн откинулась назад. Задумчиво перебирала жемчужины на ремешке пояса. Нам оставалось только ждать, когда она вновь продолжит говорить. И это случилось быстрее, чем я ожидала.

–У всех вещей есть память. Даже у этого зала она есть. Завладеть ею и просмотреть можно, если умеешь просить. Но просить долго и муторно. Поэтому мне нравится приказывать. Эва!

Лента на шее сжимается, больно впиваясь. Руки сами собой, повинуясь приказу, опять снимают медальон. Он тут же перелетает на подставленную ладонь Мироэн.

Следящая щелкает пальцами, подбрасывает его. Медальон послушно раскрывается и прикрепляется к колонне. Бирюзовый свет смешивается с лучами солнца, переплетается с искрами аметиста. Разворачивается окно воспоминаний. Моих. Мироэн. Лойи.

Не хочу смотреть. Слишком свежи эти события для меня. Слишком больно сжимается сердце. Каждый звук, каждый шаг и разговор – всё записано. Дэй, помоги тебе Покровительница...

 

«Следящая перебирает пальцами нити над кристаллами. Она аккуратно подцепляет каждую и также осторожно переносит в один рисунок. Нити сверкают, переливаются, вспыхивают. Рисунок почти готов.

Мироэн утирает пот со лба и поворачивается к боевой тройке. Лучшие бойцы. Гордость империи.

–Дэй, Лойя! На востоке у Шепчущего леса проблемы. Завеса истончилась. Люди второй день отражают нападения тварей Бездны, – устало указывает Следящая на пульсирующие точки карты. – Здесь и здесь прорывы. Две или три трещины вот в этих местах. У нас почти не осталось времени. Наследника доставят к храму только через неделю. Нам надо продержаться.

Эва задумчиво вертит в руках серебряный кругляш с нанесенными рунами. Ей оставалось сделать еще пять амулетов до того, как Мироэн откроет коридор.

–А нельзя его отправить зеркальной тропой? – спрашивает Лойя.

–Нет, – качает головой Следящая. – Он еще не признан богами. Коридор может не принять его. Я даже не могу пойти с ним, чтобы проложить дорогу. Наследник должен всё сделать сам.

Дэй, до этого старательно запоминающий точки на карте, мотнул головой:

–Эва, долго?

–Уже почти, – отозвалась та, откладывая предпоследний амулет.

Одна из нитей напряглась и рассыпалась в руках Мироэн. Женщина вскрикнула и деловито стала перебирать рисунок, чтобы поправить, закрепить.

–Лойя, открывай коридор! – крикнула она. – Сейчас же! Времени нет!

Рыжая метнулась к зеркалу, коснулась определенных рун, дернула за нити и первая шагнула. За боевым магом последовал Дэй.

–Эва, погоди, – окликнула артефактора Мироэн. – Лови!

Девушка сноровисто ухватила медальон и повесила себе на шею. Тут же на её запястьях вспыхнули ленты.

–Что это? – подняла бровь Эва.

–Связь. Так я всегда смогу понять, где вы, – ответила Следящая, не отвлекаясь от рисунка. – Иди!

 

Твари из Бездны прорывались. Залатать бреши получалось с трудом. Эва из последних сил перезаряжала амулеты. Силы таяли не только у нее. Лойя уже час держалась на голом упрямстве, отбиваясь сгустками огня. Дэй давно не занимается ранеными. Сейчас черный целитель наравне с Лойей отбивался от тварей, ломая им кости или заставляя кипеть кровь.

Третий отряд, что удерживал атаку в стороне от основной бреши, накрыла черная туча рыкеллов. Эта мерзкая живность нападала на всё двигающееся и с упоением выпивала жизнь. Дэй, заметив эту дрянь, метнулся туда. Мужчина давно плюнул на осторожность и полностью погрузился в тьму. И только она давала ему силы держаться.

Кровавая каша мертвых тел давно не вызывала рвотных позывов. Как и омерзительный запах поджаренных тел. Перенастроив последний артефакт, Эва бросила его в скопление мерзких слизней, что закрывали собой брешь. Пока твари отвлеклись на дармовую силу, она дернула на себя расходящиеся нити. Скрепила их рунами и переплела.

–Лойя, огонь на седьмой вектор! – крикнула Эва, удерживая завесу.

Боевой маг перевела скрещенный руки в сторону и ударила. Эва отчаянно переплавляла этот поток в печати, которые становились на места и держались.

–Эй! Посторонись-ка! – раздался слева веселый крик.

Подмога. Они успели. Теперь прорвавшихся тварей сметут новые силы. Следящая смогла им помочь.

 

–Мироэн, забери медальон, – попросила Эва.

Следящая оторвалась от рисунка.

–Зачем?

–Он нам больше не нужен, потому что все бреши закрыты. И наследник уже второй день в храме.

Мироэен по-птичьи склонила голову. Эве показалось, что женщина что-то решила для себя.

–Подойди сюда, дорогая. Я хочу тебе кое-что показать. Но перед этим, ты должна поклясться, что без моего слова ничего не сделаешь

–Обещаю, – кивнула Эва, отмечая новые ленты на запястьях.

Следящая повелительно протянула руку и подвела артефактора к скоплению основных кристаллов.

–Возьми вот эту нить и вот эти две. Теперь переплети и положи на второй по величине кристалл. Молодец. Потяни рисунок сюда и начерти руну ока. А теперь гляди, гляди внимательно.

И Эва смотрела. Смотрела на разворачивающиеся картины, дрожала, плакала, но не думала закрыть глаза.

 Тиара императрицы на рыжих волосах Лойи. Конфликт наследий у ребенка императора. Равнодушие храмовиков и отказ в признании. Отречение от престола. Резонанс стихий дара. Уничтожение династии. Война за трон. Империя поделилась на три части. Бесконечные стычки и прорыв Завесы. Последний.

–Я не могу допустить этого, – стальным голосом бросила Мироэн. – Отдать все Бездне? Все, что мы собирали веками? Нет, дорогая. Мы не позволим этому случиться!

–Мы? – переспросила Эва, утирая слезы.

–Именно. Ты прямо сейчас дашь мне клятву! Ну же, девочка, не подводи меня!

И послушно выговариваемые слова клятвы зазвучали в зале с высоким потолком.

 

Ночная мгла разрывается первыми предрассветными лучами. Сырость еще чувствуется, но уже через пару часов от нее не останется и следа. На балконе самой высокой башни императорского дворца стоят двое.

Девушка отчаянно зевает и устало трясет головой. Сказываются двое суток без сна.

–Когда появятся сменщики? – спрашивает она, разминая запястья.

–Скоро. Минут через десять, – отвечает ей мужчина. – Эва,  сколько артефактов ты зарядила на воротах?

–Почти все, Дэй. Не волнуйся, если что-то произойдет, то вот это, – она показывает на медальон на шее, – не даст мне спать. Я завязала все сигналки в один узел.

Дэй задумчиво кивнул.

–Сегодня у нас будет трудный день, да и вечер тоже. Шла бы ты отдыхать. Хоть на пару часов.

–Обязательно, как только нас с тобой сменят. Заодно найду Лойю и перекину часть сигналок на неё. Те, что внутри дворца.

Эва снова зевнула и старательно потерла глаза.  Она слишком устала, пока заряжала артефакты, потом проверяла амулеты, перенастраивала всё, что только можно. И сон ей бы не помешал.

–Всё, иди спать, – качает головой Дэй. – Я не могу на тебя смотреть. Смену сам дождусь. Что-то они задерживаются.

Эва шутливо салютует и выходит. Она проходит коридор, спускается по лестнице. Задумавшись, не замечает, что тени сгущаются, хотя, казалось бы, рассвет должен их прогнать.

В одном из коридоров артефактора останавливает скрип двери. Эва прижимается к стене и молниеносно чертит отражающую руну. Воздух собирается рядом, плотнеет и закрывает её от чужих глаз.

–...зайду вечером, после праздника, – доносится знакомое мурлыканье.

Эва уже собирается убрать маскировку и выйти к Лойе, но голос её собеседника шокирует.

–Может ты примешь мой подарок? – спросил будущий император. – На этой коронации мне хочется видеть тебя не в составе тройки, а рядом.

–Я и буду рядом. Это моя работа. А после всего мы сможем побыть вместе.

Эва зажимает рот рукой, сдерживая рвущийся наружу стон.  Ей хочется сбежать, чтобы только не видеть этой сцены. Забыть, стереть навсегда, потому что... страшно.

Вой сигналок отрезвляет её. Тени, сгрудившиеся в коридоре, обрели плоть и шагнули вперед. К наследнику. Нет, к будущему императору. Эва сдернула щит, бросилась в гущу теней, но почему-то увязла и застыла. Она не могла бежать.

Тени ощетинились призрачными клинками, на которых тут же вспыхнуло синеватое пламя. Лойя затолкала Императора в комнату и захлопнула за ним дверь. В руках у неё вспыхнула огненная плеть.

«Мироэн! Прорыв!» – мысленно закричала Эва, настраиваясь на волну медальона.

Артефактору хотелось плакать от беспомощности. Она знала, что Дэй далеко, он просто не успеет помочь. Даже если безрассудно прыгнет в зеркальный коридор. Всё равно ближайшее зеркало находилось тремя этажами выше.

Тени обступили Лойю. Удары кнута не находили целей. Только выбивали из стен крошку за их спинами. Там, где боевой маг уничтожала две тени, вместо них появлялось пять.

«Амулет, Эва! Кинь взрывающий амулет!» – услышала она шепот Следящей.

Если бы она могла только дернуть рукой, только снять с запястья этот несчастный амулет! Чуть-чуть движения. Всего чуть-чуть.

«Не могу!»

«Настройся на мою волну, Эва!»

Закрыть глаза. Сосредоточиться. Поймать хвост нити, вплести в нее свой дар и дернуть.

Эва срывает амулет и кидает в скопище теней. Он летит в середину. Туда, где отчаянно отбивается Лойя.

Вспышка света и мощный взрыв. Тени исчезают, тают. И через мгновение от них не осталось ничего. Ни в эфире, ни отметин на полу или стенах. Лишь Лойя.

Эва кидается вперед, как только чувствует, что может двигаться. Она падает на колени рядом с телом подруги. Рыжие волосы побурели от крови. А на лице застыла удивленная улыбка.

–Лойя, – шепчет Эва, не решаясь дотронуться.

 

–Девчонка! Не смей ничего говорить! Ты всё погубишь! – кричала Мироэн, прижав нитями Эву к стене. – Я не для этого устроила нападение!

–Так это ты, – сдавленно прохрипела она.

–А кто же ещё? Неужели ты думала, что я всё оставлю как есть? Я же показывала тебе. Если продолжишь в том же духе, придется тебя наказать.

–Наказывай! Я не могу скрывать от Дэя! Я виновата, но и ты тоже! Пусти, сука!

Мироэн затянула нити, перекрывая любую возможность вырваться. Её лицо стало удивительно спокойным, она даже умудрилась вежливо улыбнуться.

–Нет, дорогая. Ты прямо сейчас дашь мне пару клятв. Причем с радостью. Потому что иначе, Дэй пострадает. И от вашего вынужденного дуэта останется соло в твоем лице...»

 

Ну, вот теперь ты всё узнал, Дэй.  Ненавидишь меня? Правильно, я себя тоже ненавижу. Хотя бы за то, что не смогла противиться Следящей. Могла, но ты оказался дороже. Ты поймал ветер за хвост, Дэй. Что ты будешь теперь с ним делать?

На бледном лице Мироэн появился румянец, голос же стал невероятно приторным:

–Вот, правда, Дэй. Ты узнал обо всем, что я скрывала. Что будешь делать?

Дэй невидяще смотрел перед собой. Сжимал и разжимал кулаки. А потом вдруг рассмеялся. Хрипло, горько.

–Я подозревал что-то подобное, – признался он, отсмеявшись. – не зря же Эва так стремительно покинула столицу. Она очень старалась запутать следы. И мне, действительно, потребовалось очень много времени, чтобы найти её на задворках Империи.

Мироэн огорченно цокнула языком и с интересом посмотрела на меня.

–Оно того стоило, Дэй?

–Да. Сейчас я знаю правду.

–Что будешь делать?

Дэй оскалился и, закинув ногу на ногу, перевел взгляд на перстень с аметистом на левой руке.

–Занятное колечко, не правда ли, Мироэн? – лениво протянул он. – Ты, помниться, говорила, что все вещи имеют память. Аметист мощнее других камней. А нити для активации я только что подсмотрел, – насмешничал он. – Как думаешь, император будет в восторге? Наверное, он обрадуется.

Лицо Следящей окаменело. Глаза сузились, превратившись в два холодных лезвия. И тон голоса изменился, перестал быть дружелюбным.

–Ты этого не сделаешь! Виноватой признают Эву. Я позабочусь об этом.

Я вздрогнула от твердости слов этой змеи.

–Не думаю, Мироэн. Я вел запись с самого начала. И да, ты права: я этого не сделаю. Я не могу уничтожить единственную Следящую в Империи. Вот этого мне точно не простят.

Дэй задумчиво провел рукой по подбородку и посмотрел на меня. Я сжалась, стараясь занять как можно меньше места. Мне отчаянно захотелось скрыться от его взгляда, забиться в щель, совсем как от пришествия храмовиков в мою лавку.

–Что ты хочешь? – не выдержала молчания Мироэн.

–Освободи от клятв Эву, – просто ответил Дэй. – И ты получишь кольцо.

–Какие гарантии?

–Никаких, – широко улыбнулся целитель.

–Я могу приказать Эве напасть.

–Можешь, – кивнул он, еще шире улыбаясь. – А я могу сделать все возможное, чтобы её остановить. И мы опять возвращаемся к вопросу: обрадуется ли император новой информации?

Следящая ненавидяще смотрела на Дэя. Её руку охватило призрачное пламя, и в то же мгновение невидимые пальцы сжали моё горло. Я слетела на пол вместе со стулом, пребольно ударившись головой. Перед глазами поплыли круги и искры. Вздохнуть! Вздохнуть!

Ленты натянулись и... опали. Никогда не думала, что воздух может быть таким сладким. Дыхание выровнялось.

Надо мной склонился Дэй.

–Пошли, Эва, – протянул руку и помог подняться.

Ноги слегка дрожали. Я ждала удара в спину, пока мы пересекали зал и даже тогда, когда шли по зеркальному коридору. Но уже в комнате без мебели смогла расслабиться.

–Зачем, Дэй? – поинтересовалась, когда мы отошли достаточно далеко от злосчастного дома.

Шум праздника не стихал, наоборот усилился. Опустившиеся сумерки мягко прокрались по улицам и пушистыми зверьками свернулись под окнами домов. На небе постепенно появлялись первые звезды.

–Я потерял Лойю, но не мог потерять ещё и тебя. Мы были боевой тройкой. Крепко связанной, - вздохнул и взлохматил волосы. – Оказалось, что у меня слишком много вопросов. Да и твой поспешный отъезд не уменьшил их. Работать в одиночку я не смог, поэтому начал искать.

–Что теперь? Ты меня ненавидишь? – вопросы срываются прежде, чем я успеваю захлопнуть  рот.

Пожалуйста, Дэй, мне важно знать. Кто мы теперь друг другу? Есть ли у нас шанс?

–Ненавижу? – переспросил он. – Нет, Эва. Время всё-таки лечит. И сейчас мне грустно, что не смог понять раньше, в какую кабалу ты себя загнала. Если бы мы с Лойей оказались внимательными, то ничего такого не случилось.

–Но Следящая узрела будущее! Всё могло стать хуже.

–Эва, не мне тебе объяснять, что Следящая видит варианты будущего. Она выбрала тот, который показался ей более правильным. Так уж получилось, что наша знакомая слишком влюблена во власть. Ты всего лишь орудие для этой цели. Но теперь свободное.

Впереди замаячили люди. Веселящиеся, танцующие. Дэй остановился, а следом и я.

–Нам нужно отпустить прошлое, Эва. И больше к нему не возвращаться. Сегодня мы с тобой сделали первый шаг. Осталось идти дальше. Ты со мной?

В глазах Дэя не было ненависти. Только грусть, легкая, но еще не светлая. Нам придется постараться, чтобы отпустить Лойю. И, если мы это сделаем, то, возможно, сможем двигаться дальше.

–Да, напарник, – криво улыбаюсь.

–Пошли, напарница, – отзывается Дэй и утягивает меня в толпу.

На нас нет иллюзий. И мне абсолютно всё равно узнает ли в нас кто-нибудь бывшую боевую тройку императора. Сейчас можно попытаться, если не веселиться, то просто пройтись по знакомым улочкам, свернуть на аллеи. Надеть на голову вон тот венок с вкраплением алых лент, приколоть Дэю к петлице алую розу и позволить утащить себя в толпу. Позволить развеяться грустным воспоминаниям или же вместе говорить о Лойе.

Мне теперь совсем не страшно. И пусть громкие крики, я не стану зажимать уши! Лишь вдохну полной грудью непередаваемый аромат. Запах свободы.

Мы вдвоем поймали ветер за хвост, Дэй.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 6. Оценка: 3,17 из 5)
Загрузка...