Мост через Речку

Жемчужноброд, совсем маленький городок, самое высокое здание в котором - четырехэтажная башня мага-библиотекаря с окошечками для воронов под самой крышей, получил свое название из-за реки, на берегу которой примостился.

Эта река была совсем не маленьким веселым и добродушным ручейком и даже не широкой степенной протокой-домоседкой. Она с упорством обезумевшего под чьими-то шпорами коня неслась из гор Эсоха вниз, в долину, обдавая Жемчужноброд крупными белыми брызгами, когда-то кому-то напомнившими жемчужины. Такие "жемчужины" вполне могли свалить с ног путника, если тот наивно поверив шепоту древнего названия, решил бы перейти Речку вброд.

Так что ни настоящих жемчужин, ни брода в Жемчужноброде не было. И если без первых они распрекрасно обходились, пришивая на одежду и шляпы мастерски отполированные Речкой цветные камешки, то второй был объектом их постоянных мечтаний.

"Ах, вот если бы у нас рядом был нормальный брод, то можно было съездить к Заречным гномам и прямо сейчас купить у них новый молот для мелкой ковки", - вздыхал усатый кузнец - " А то сейчас-то вон какая быстрь, коням страшно! Наверное, только через пару месяцев удастся. Или вообще в новом году. А так можно было бы сделать украшений к празднику".

"А какие я видела на той стороне речки лилии! Вот бы можно было перебраться", - с грустью шептались девицы," - такой бы венок вышел! Тосмунд точно бы пригласил меня потанцевать!"

"Был бы мост - была бы и заскочская ветчина, - сказал, как отрезал, хозяин таверны "Гарцующий кабан", единственной в Жемчужноброде, упитанный и кругленький, но довольно воинственный сын гномов с одной стороны и полуросликов - с другой, - "Сват моей кузины Медовки мне сказал, что можно было бы все организовать".

После этого даже самый ленивый и вздорный житель Жемчужноброда - гном Двуфель - вынужден был, наконец, признать потенциальную полезность моста. Когда-то с позором изгнанный из Горного Города Гномов за ничегонеделание, Двуфель продолжал самосовершенствоваться в этом нелегком деле в Жемчужноброде. Хотя сам он никуда не собирался, воображаемый запах заскочской ветчины пронес и в его бородатую голову мечту о мосте.

"Был бы у нас мост, я бы послал тебя к библиотекарю Златолистья на недельку-другую, " сказал библиотекарь, сидя на крылечке своей башни, потягиваясь, что твой котик на солнышке, - "Переписала бы мне немножко новых книг. Или, чего уж там, можно было бы и из города заказать".

Он обращался к худенькой девчушке, которая наблюдала, как солнечные зайчики отпрыгивают от очков библиотекаря и приземляются на клумбу с флоксами.

—Ну вот дедушка тоже жалуется. Был бы мост, было бы больше путников, было бы интереснее, и они у него всякие разные редкости бы покупали. И Сэм-кузнец. И мистер Фломм тоже. Так почему просто всем не собраться и не построить, а? - девочка смотрела на библиотекаря с укоризной, — А то, что ли, получается, как в глупых книжках для совсем маленьких, все сидят сиднем и ждут прекрасного принца, чтобы всех спас?

—Ну, или прекрасного строителя? - добавила она чуть менее уверенно, - Ведь принцы, кажется, мосты и плотины строить не умеют?

—Не умеют, - подтвердил библиотекарь, худой мужчина в темно-красной жилетке. Нельзя было сказать, сколько ему лет, девятнадцать, тридцать четыре или сорок девять; его возраст, словно гладкая зеркальнобокая рыбка, выскользал из поля зрения смотрящего и быстро-быстро уплывал куда-нибудь, где его невозможно уже было найти и поймать на удочку.

—Я тебя удивлю, но мы пробовали!

—И что? - затаила дыхание девочка.

—Как видишь, моста нет. И некоторых наших друзей тоже. Река унесла и стройматериалы, и некоторых строителей. Это слишком опасно, Вересника.

Рот девочки растянулся в недовольную дугу.

— А наколдовать ты не можешь?

— Ну я же все-таки библиотекарь и только совсем немножко маг. Я так не умею. И учиться создавать вещи с помощью магии из ничего — это очень сложно. И не благодарное это дело. Легче вон нашу Речку три раза подряд вброд перейти. Или даже четыре.

— Ну, значит, придется искать принца.

— Принцев тут не бывает, Вересника, - покачал головой библиотекарь, — только если тайные. А от тайного принца проку в таком деле никакого.

— Это да. Если уж придет, то, наверное, захочет поскорее в кронный град Вышепольских добраться. Ну, тогда пойду искать рыцаря! Настоящие рыцари, в конце концов, должны спасать простое население. Ну, подумаешь, просьба нестандартная. Что-нибудь да придумает.

Вересника встала со ступенек библиотеки, помахала рукой ее хозяину, которому сейчас нужно было обязательно пойти в предпоследний этаж башни, в котором совсем нет окон, и побеседовать с волшебными книгами, хранящимися там. Иначе они заскучают и рассердятся, а тогда проблем - не оберешься. В прошлый раз, когда предшественник библиотекаря замешкался, целых три дня над Жемчужнобродом летали невсамделишние, но очень страшные драконы. Так что работа у него серьезная и даже опасная.

Башня библиотекаря, хоть и была самой высокой постройкой Жемчужноброда, находилась совсем с краю, почти что на опушке леса. Поэтому, чтобы добраться до магазинчика редкостных диковинок деда Вересники, нужно было пройти через весь город. Сначала девочка в коротких брюках и льняной рубахе кралась по жилым улицам, где совсем тихо и слышен только стук собственных каблуков о булыжники мостовой да поквакивание какой-нибудь домашней лягушки, смотрящей на прохожих с чьего-то подоконника. Оттуда она попала в сеть мастерских проулков, где всегда громко и звуки разных лавочек сливаются в одну странную, бодрящую симфонию. Потом придется выйти на площадь, где есть конная статуя Короля и ратуша, которая сегодня закрыта, но в субботу в ней собирается городской совет. А еще на площади есть набережная - огромный кусок каменного валуна, взрослому человеку по пояс. Через него можно перегнуться и смотреть, как несутся мимо, на полном скаку, воды Речки. Для этого Вереснике приходится встать на цыпочки и крепко схватиться руками за дальний край камня. Тогда самый кончик ее носа будет почти на одной линии с дальним краем, и она сможет посмотреть на Речку.

Глядя на бурные волны, то и дело подскакивающие на камнях и взлетающие в воздух, Вересника попыталась представить себе, какой будет это самый мост мечты через Речку. Сначала ей представился высокий мост из светлого металла, с витыми перилами и ступенями, изогнутый, словно спина разъяренного кота, конечно, эльфийской работы. Потом она подумала, что каменные, многоарочный мост с каменными фигурами королей, королев и героев древности тоже подошел бы.

В этот момент часы на Городском совете пробили полдень, и Вересника очнулась от размышлений о мосте. Решив всенепременно достать городу самый замечательный мост, девочка побежала через площадь на оживленную торговую улицу: нужно было забрать обед и вовремя принести его дедушке. На торговой улице было довольно людно. Вересника махала и здоровалась, как заведенная, при этом, не сбавляя ходу и ловко уворачиваясь от чужих локтей.

Как бы между делом Вересника спрашивала у каждого своего знакомого, что-нибудь про мост, который к этому времени уже капитально завладел ее мыслями. Как и сказал библиотекарь, построить своими силами его было невозможно - бочки, набитые камнями, моментально унесло бы вниз по течению, как их ни привязывай. А попытка воткнуть в дно заостренные деревянные палки-опоры, на которые потом можно было бы приделать поперечные доски, уже предпринималась, и закончилась плачевно. Пока сапожник, высокий и худой мистер Глобс, обладатель вытянутого лица с маленькими усиками и шрама над левой бровью, рассказывал об этой попытке и о том, как сам еле выбрался на берег, Вересника засомневалась: сколько бы простоял этот деревянный мост, даже если бы он и был построен.

— Привет, деда! Сегодня у Мирты был только яблочный! - крикнула Вересника, открывая спиной дверь дедушкиного магазина "Лавка редкостных древностей Пикинга". Каждый день перед обедом она заходила в "Гарцующего кабана" к мистеру Фломму и его жене Мирте. За ее фирменным зеленым пирогом.

—Ну, яблочный у нее тоже хорош! - улыбнулся с верхней ступеньки стремянки Фарх Пикинг. Больше всего Фарх Пикинг казался потомком гномов и эльфов - от эльфов ему достались большие глаза с длинными ресницами, худосочность и заостренные уши, а от гномов - небольшой рост и сутулость. В целом же многие черты этих слишком разных и, как правило, сильно недолюбливающих друг друга народов смешались в странное существо, напоминающее в одинаковой мере гоблина и летучую мышь. Если, конечно, такие домыслы о родословной господина Пикинга были правдой.

Но, словно в компенсацию своей странной внешности, Фарх был обаятелен сверх всякой меры. Его обаяния вполне могло бы хватить для трех с половиной королей - в этом Вересника, любившая наблюдать, как он общается с каждым приходящим в его лавку, была убеждена. Если взять гномьих горных королей - то даже на все одиннадцать.

Она выдвинула раскладной столик из-за шкафа, пододвинула к нему кресла, принесла с кухни тарелки и вилки, повернула на двери табличку стороной "Закрыто" и они сели обедать.

Фарх с наслаждением взял тонкими узловатыми пальцами, украшенными кольцами и перстнями, кусок пирога и ел его так, словно был тайно влюблен в Мирту. Кто его знает, может действительно был? Иногда Вереснике казалось, что он каким-то образом влюблен вообще в добрую половину города. Мирте в любом случае было бы приятно.

—Деда? — Вересника уткнулась взглядом в свой кусок пирога, - А можно сегодня вечером пойти к мистеру Фрому в "Кабана"? Я могу там помочь ему немножко с чем-нибудь. И сказать Мирте, что у нее отлично получился пирог?

По пути домой в голове Вересники, где-то под темными волосами, созрел план, но она боялась, что дед может ее и не отпустить. Не то чтобы он был строг, скорее иногда абсолютно непредсказуем.

—Что ты задумала? — улыбнулся Фарх поверх очков, он был не только обаятельным, но и еще крайне проницательным и сообразительным мужчиной.

—Мне надо найти рыцаря.

—Зачем?

—Затем, что я могу подсказать ему завалявшийся подвиг. Почти что просроченный уже. Надо же помочь! Вдруг он там как раз мается и не знает, где бы найти хотя бы завалящийся подвиг? Я точно знаю, с ними так бывает.

—Ну ладно. Обязательно надо помочь, если знаешь, как и кому. Только сначала подмети везде пол! А то твой свежеоблагодетельствованный рыцарь придет ко мне за каким-нибудь волшебным сундуком, такой вдохновленный по самые уши, а у нас тут пыльно!

—Конечно!

После обеда Вересника подметала пыль так, словно на самом деле танцевала на балу, и протирала разные предметы, нуждающиеся в протирке так, словно каждая ваза была сокровищем, только что найденным в глубокой пещере и вынесенным на солнечный свет в течение как минимум сотни лет. Потом надо было аккуратно переложить только что сметенную пыль на некоторые специально указанные дедом полки и расчесать получившиеся сугробики маленькой щеточкой. Он, как хозяин магазина, считал, что определенным вещам соседство аккуратно причесанной пыли только на пользу.

Эти занятия заняли у Вересники почти всю вторую половину дня. Когда она сняла свой потертый желто-горчичный фартук и повесила на гвоздик за кухонной дверью, уже потихоньку начинало смеркаться.

Она шла по улице Фонарей, на которой располагалась лавка, подпрыгивая, и смотрела на небо. Очень уж красивый и неуловимый был у него цвет.

Внезапно с противоположного конца улицы до чутких заостренных ушей Вересники донеслось клацанье. Недолго думая она шмыгнула за один из трех кустов шиповника, росших под окнами "Гарцующего кабана". Тем временем силуэт, идущий со стороны южных ворот, приблизился достаточно, чтобы разделиться надвое: оказалось, это был довольно плечистый мужчина в плаще, ведущий за собой под уздцы огромного, но смирного коня. Пришелец остановился, привязал коня возле поилки и, клацая тяжелыми ботинками, вошел в дверь "Кабана".

Вересника подползла к окошку и заглянула вовнутрь. Там, мужчина уже стоял возле стойки, о чем-то говоря с мистером Фломмом. Потом он с большой кружкой в руке гордо прошествовал за пустующий столик у стенки и пропал из поля зрения Вересники.

Она еще немножко подождала в кустах, а потом прошмыгнула в дверь и сразу за барную стойку.

—Мирта, дедушка разрешил прийти и тебе помочь.

—Да, но я и так справляюсь...

—И пирог кстати вышел отличный!

Тем временем Вересника окинула зал взглядом. Библиотекаря не было. У стойки сидел кузнец Сэм. В углу сидела веселая компания охотников вместе с мадам лесничей. За столиком по центру - гном Двуфель и доктор Игорь. В более темном углу, в одиночку за столиком на двоих сидел новый посетитель. На свободном стуле лежали его плащ и шляпа. Со спинки стула, на котором он сидел сам, свисал меч в ножнах и латный нагрудник. Глядя на то, как пламя свечки отражается в выгнутой стали, Вересника почувствовала волну уверенности — это точно рыцарь. Да к тому же еще несколько признаков рыцаря были налицо, точнее, на лице: у человека не было ни усов, ни бороды; волосы были светлыми, а квадратность подбородка - на удовлетворительном уровне.

Кружка его быстро опустела, и рыцарь, кажется, заскучал.

— Иди отнеси сэру еще эля, раз уж ты тут, - сказал мистер Фломм.

Вересника взяла тяжелую кружку и осторожно направилась к затемненному столику.

— Это вам, сэр.

— Спасибо, девочка, — сказал Рыцарь, глядя в потолок.

— Вы кажется заскучали, сэр?

— Да, у вас тут не то чтобы много развлечений.

— А Вы действительно рыцарь?

— Да.

— А знаете, я как раз могу Вам подсказать про подвиг, сэр Рыцарь!

Сэр Гиперион Златорожный действительно официально был рыцарем, на основании того, что участвовал в турнире в честь королевы в городе Белокаменном и занял даже не последнее место. И ему наскучила глупая беседа с какой-то маленькой девочкой. Мысли его были заняты попытками придумать план, как бы втереться в доверие к королю Белокаменного или хотя бы к его советнику. Лучшим вариантом он видел женитьбу на дочери советника, и собственно теперь он был на пути в горы Эсоха, где, по слухам, жили искусные в ювелирном деле гномы. Поскольку золота в его карманах и седельной сумке было не то чтобы очень много, он как раз напряженно думал, как бы сторговаться с ними подешевле. А поскольку одновременно думать и слушать ему было тяжело, он уже горячо желал поскорее отделаться от девчонки.

Она тем временем продолжила говорить, видимо, приняв молчание за знак согласия. Сэр Гиперион знал, что молчание его вместе с немного рассеянным взглядом синих глаз производило на женщин почти всех рас и возрастов магнетическое воздействие, и даже гордился этим свойством собственной персоны. Но сейчас оно было несколько некстати.

— Знаете, Вы можете построить нам мост!

— Что-что?

— Построить мост! Спасти город от безмостья. А то на другой берег нашей Речки даже Ваш конь не переберется по броду. Только, если он умеет летать.

— Э, девочка, ты что-то попутала. Я рыцарь, а не каменщик, или кто там делает мосты.

— Но рыцари совершают подвиги, которые не по силам простым людям, и в том числе каменщикам!

— Ну, может бы я и мог бы, — Гиперион соображал, конечно, медленно, но память у него была хорошая. Без нее рыцарю в современном мире никуда - как минимум столько обид нужно запомнить, а потом вспомнить в самый подходящий момент. А еще память была полезна для запоминания ловушек, одной из которых была извечная попытка всяких разных граждан обдурить бедного уставшего рыцаря, сыграв на струнах его личной гордости: устыдить его какой-нибудь такой фразой вроде "ты отказываешься, потому что ты просто не можешь победить гидру. Какой ты после этого рыцарь". Эту ловушку Сэр Гиперион запомнил и после проб и ошибок научился не попадаться.

— Я, конечно, мог бы и не такое, но какой мне от этого прок вообще? Разве у тебя есть сундук драгоценностей для того, кто построит мост? — он сделал эффектную паузу, скорее для тренировки, чем рассчитывая на то, что она произведет на эту противную и приставучую девочку должный эффект, после чего немного обиженно добавил, — Рука принцессы в далекой башне с драконом - не принимается.

Это была еще одна частая ловушка.

Вересника на секунду растерялась, потому что была несколько не готова к такому повороту событий. В книжках, которые она успела прочитать, о таких рыцарях не писали.

— Ну... все вам будут благодарны.

— На благодарность новые сапоги из кожи гидры не купишь! А эти точно будут испорчены, если долго стоять в них в воде, — потом он спешно добавил, — К тому же они дороги мне как память, кожу для них я добыл в настоящем подвиге, победив гидру Норольских болот. Так что, нет трофея - нет подвига.

Сэр Гиперион был вполне доволен собой и своим ответом.

— Ну все будут очень рады и, наверняка, устроят в честь Вас большой городской праздник. С горным вином.

— Стаканчик я могу пропустить в любой таверне, а оставаться тут надолго я не намерен. Спешу, знаешь ли. К своей даме.

— О вас точно сложат несколько песен?

— Моя леди Эрика не ценит полуросличьи частушки.

— Думаю, мой дед...

— Довольно, — перебил сэр Гиперион, категорично, как он надеялся, проведя рукой слева направо, и соорудив на лице гордый вид, — это не подвиг вовсе.

Сэр Гиперион спешно допил эль и встал из-за стола. Оглянувшаяся вслед за ним Вересника заметила кое какое изменение контингента. Возле более низкого края стойки, которая имела довольно необычную форму и позволяла мистеру Фломму говорить с клиентами любого роста, стояла Медовка, его кузина, сияющая самой настоящей неописуемой хоббичьей красотой.

Сэр Гиперион ее тоже заметил и шагнул к стойке.

— Красавица, ...!

— Нахал! — отрезала Медовка.

Тем временем за спиной рыцаря появилась местная гадалка, которая до того сидела с охотниками и мадам лесничей. По вечерам она приходила в "Кабана" в длинной фиолетовой юбке со звездами. На ее плечах была неизменная кружевная шаль, словно сотканная огромным пауком, извалявшимся в чернике. Серебряные серьги-полумесяцы покачивались возле ее шеи, а рука, унизанная кольцами, легла на плечо сэра Гипериона.

— Позолоти ручку, про будущее твое расскажу, — улыбнулась она немного хищным оскалом, увлекая потенциального клиента к выходу. Сэр Гиперион был совсем не против узнать немного больше о своих будущих приключениях, поэтому последовал за ней, прихватив свои латы и плащ. Выходя в дверь, он насмешливо коснулся края шляпы и отвесив издевательский поклон в сторону Вересники.

— И совсем ты не настоящий рыцарь, — обиженно пробурчала под нос Вересника.

Тем временем Медовка и Мирта уже вернулись к прерванному разговору. Медовка жила в городке ниже по течению и была замужем за Тольмо, обладателем цветочного магазина. Поэтому в Жемчужноброде она бывала редко, и новостей всегда было много. Кроме того, впечатлить хоббитских женщин - было крайне сложной задачей, но у сэра Гипериона не было ни одного из нужных для этого навыков.

—И ты представляешь что! - победно воскликнула Медовка, упершись кулачками в бока,— Тот принц, о котором я говорила до этого нахала, как присядет на одно колено и как скажет мне: люблю - не могу, выходи за меня замуж!

—А ты что? — охнула Мирта.

—Да ничего! Опоздал, милок, как минимум.

—То есть как, никак? — ошалело прошептала Вересника, — Он настоящий принц и "никак"?

—Ага. А что такого, — пожала плечами Медовка,— Тоже мне барин нашелся заезжий.

—Ты же его дама сердца теперь. Тебе надо хотя бы для приличия ему какую-нибудь сложную задачу придумать, чтобы он ее ради твоего благоволения выполнил. А потом уже можно и отказать, а то так неуважение получается, понимаешь? — тоном эксперта проговорила Вересника. Она, проводившая в библиотеке большую часть свободного времени, была уверена, что все-все знает про правила поведения с принцами, королями, королевами, принцессами, графами и графинями. Насчет баронов, баронесс и баронетов она была не так уверена.

—Правда? — захлопала своими бездонными глазами темного янтаря Медовка, — А может, поэтому он все никак и не отвяжется? Мне кроме моего Тольмо никого не надо. Особенно такого несуразного как он.

—А то.

—И что же делать?

—Загадай, чтобы сделал тебе платье из алой парчи, она тебе точно пойдет, — предложила Мирта.

—Да сделать-то он сделает, но плясать в таком плясать нельзя будет. Больно мода у них там дурацкая.

—Кольцо волшебное достать? — снова попыталась Мирта.

—А ну с проклятьем достанется?

—Построит таверну вам пусть! Будет филиал "Кабана" в Златолистье, — внес предложение мистер Фломм, выглянув из-за газеты, которую все это время якобы читал.

—Да это ему вообще раз плюнуть. Он весь наш город, наверное, на мелочь, завалявшуюся в кармане плаща, купить может, — вздохнула Медовка. Своих идей у нее не было, потому что она, в общем-то, была довольна жизнью.

—Так, стоп. Это все не подходит. Тут тоже по протоколу надо, — Вересника подняла пальчик вверх, — скажи ему, чтобы построил тебе самый удивительный и замечательный мост через нашу Речку, а то тебе до любимого дядюшки добраться — целое дело. И скажи, что это сложно, вон какое у нас сильное течение. Им главное, чтоб сложно было.

—Точно!

—Отличная идея! — воскликнул мистер Фломм, которому только отсутствие моста мешало развернуть отлично продуманный план сотрудничества с мистером Броу, отцом юного Уве, который был женихом старшей дочки Медовки Гортензии.

—И твои дядюшка с тетушкой смогут приехать на свадьбу твоей дочки! Он почувствует себя благородным! — добавила Мирта, которой действительно хотелось попасть на свадьбу, не замочив платья.

—И заодно он поймет, наконец, что у меня уже есть любимый муж и даже дети! — воскликнула Медовка, — Какая ты молодец, Вересника!

—Или мост у нас будет, или этот отвяжется от нашей Медовки. А может и то и другое! — воскликнул мистер Фломм.

Следующим утром Медовка и Вересника сидели за круглым столом в палисаднике перед библиотекой. Хозяин башни уже шел по дорожке, неся в обеих руках с чайник. Разлив чай по чашкам, он тоже опустился на стул и спросил:

—Ну как, придумали?

—Уважаемый принц, если вы хотите меня порадовать и совершить в мою честь Благородный поступок...

—Достойный увековечения в песнях, ...

—То я придумала: постройте самый удивительный мост через р. Речку возле города Жемчужноброда, что выше по течению от нас. А то, мои любимые дядюшка и тетушка никак не могут добраться до Златолистья на свадьбу моей дочки.

—Кажется, последнее предложение нужно вычеркнуть, — покачал головой библиотекарь, — И написать что-нибудь в духе: "Этот город крайне мил моему сердцу. Если хотите, то приезжайте и посмотрите сами. С уважением, Медовка, запятая, Жемчужноброд."

—Ну хорошо, — пожала плечами Медовка.

Библиотекарь отпил чая и ушел обратно в башню. Вскоре из окошечка под крышей вылетел ворон.

Весь этот день Вересника провела как на иголках, при каждой возможности бегая на площадь, чтобы посмотреть, не едет ли принц, но на другом берегу ничего не происходило. Но так быстро никто не приехал. Только на третий день после отосланного ворона на противоположном берегу Речки как-то незаметно для всех появился лагерь. В его центре, посреди десятка обыкновенных палаток, стоял шатер, украшенный знаменем с белой лилией и двумя вертикальными полосами, грязно-розовыми с металлическим отливом, по бокам.

Где-то за кустами послышался звук ломающихся под лошадиными копытами веточек. Вересника оторвалась от рассматривания палатки и перевела взгляд на заросли как раз вовремя: на полянку выехали двое всадников. Один из них был в коричневой непримечательной жилетке и обычных видавших виды штанах. Разве что шапочка его, треугольная с птичьим пером, заслуживала хоть какого-то внимания. А вот второй выглядел незабываемо: его жилетка того же переливающегося грязно-розового цвета, что и шатер, была расшита белыми лилиями. Штаны тоже не убереглись от полосок этого неописуемо безвкусного цвета и от вышитых белых лилий. По всему следовало, что этот второй - должно быть, принц, но мозг упорно отказывался в это верить. Несмотря на наряд, он категорически не соответствовал представлениям Вересники о наследниках престола.

Если рассматривать этого субъекта, само собой, первым делом взгляд падал на яркий наряд. Но после этого, когда зрительным нервам худо-бедно удавалось примириться с потрясением, они воспринимали его прическу - черные как смоль волосы были подстрижены в форме каре с челкой, из этих волосяных занавесей высовывался огромный, кривой и горбатый нос. Он намекал, что где-то рядом должно быть остальное лицо. Но это была всего лишь догадка, потому что гипотетические глаза, рот и прочие элементы были надежно спрятаны за слоем волос, которые спадали вперед из-за того, что человек был то ли слегка горбат, то ли очень сильно сутул. Вдобавок, одно его плечо было выше другого.

—Итак, это - Жемчужноброд? — спросил субъект. Голос его был сухим, как скрип половицы заброшенного дома или как желтый кленовый лист, оставшийся с прошлой осени и готовый рассыпаться в пыль у тебя в руке, только дотронься.

-Да, ваше высочество, - своим ответом всадник без опознаваемых геральдических признаков отнял последнюю надежду Вересники на то, что она каким-то образом обозналась.

-Хм, - изрек принц, - позови трубача. Пусть трубит о нашем приезде. Пусть леди моего сердца узнает, что мы здесь.

Через несколько минут появился заспанный трубач и протрубил довольно затейливую мелодию, именовавшуюся Вышепольский стандарт.

Его высочество Хронослав Тыксквер Вышепольский выждал пять минут и призвал своего денщика, чтобы тот помог ему спешиться - ждать более получаса в седле ему не хотелось, и более того, было противопоказано не менее чем дюжиной лекарей. Оказавшись на твердой земле, он незамедлительно сел в походное кресло, расторопно принесенное слугами. Хронослав смотрел на пороги, бурлящие перед ним, в некоторой растерянности. Мост этому городу совершенно точно не помешал бы, как минимум потому, что пересечение этой реки вброд представлялось ему делом невозможным как минимум физически, потому что десятки лекарей, крутившихся вокруг него чуть ли не с младенчества, эффективно искоренили в нем веру в собственные силы. Конечно, безумно хотелось поразить несравненную леди Медовку, эффектно переехав через пороги на белом коне, и сказав, что мост тут никакой не требуется и что ни малейшей трудности в пересечении реки не было замечено. Но, глядя на эту реку, Его Высочество был уверен, что даже лучший его рыцарь, достигнув противоположного берега, выглядел бы не элегантнее мокрой крысы.

Тем временем на противоположном берегу появилась делегация, во главе с Медовкой, которая инстинктивно и искренне делала все вопреки нормам придворного этикета. Она подошла к самому берегу и встала на большой выступающий камень. Его Высочество инстинктивно схватился за сердце.

—Эй, привет! — завопила Медовка, сложив руки рупором, — Вот видишь какая тут ситуация? А нам всем скоро надо будет обратно в Златолистье. А тут с этих вон гор такой поток воды сошел, что, наверное, еще неделю течение не спадет. Как насчет моста, а? — Медовка на секунду оглянулась, видимо с кем-то советуясь, — Самого удивительного и прекрасного моста, да.

Внезапно Его Высочество наследный принц Хронослав Тыксквер Вышепольский почувствовал себя крайне неуютно: в его голове вдруг зазвучал ехидный голос единственного, но ныне отсутствовавшего друга. Издевательский бас говорил примерно следующее: хороша хозяйка, спору нет, но, эх ты, Твое ж налево Высочество, как ни прискорбно, но ты Принц с большой буквы пэ и жениться на ней у тебя не получится никогда, хоть в лепешку расшибись, чего не советую.

—Доброе утро, свет очей моих, госпожа Медовка! Куда же вы торопитесь так, ведь мы только приехали. Может Вам направить лодку, если вы торопитесь?

—А как же мост?

—Да, пожалуй, мост был бы тут нужен, не спорю. Нужно изучить все существующие методы строения мостов, и, может быть, даже разработать новый проект для такого удивительного места. Когда я вернусь в столицу, я, естественно, предложу совету и батюшке, королю моему, такую идею. Но, увы, как ни прискорбно это звучит, на это потребуется время. И, возможно, еще немного времени сверх того, потому что инженеры у нас сейчас в дефиците. Но за финансирование я буду биться, как лев.

Его Высочество говорил сущую правду. Он действительно намеревался изучить проблему строительства мостов досконально и найти самое удовлетворительное решение, как и подобает хорошему хозяину. Но если монархи обладали разными средствами и рычагами, позволяющими делать дела быстро, а иногда и очень быстро, то высочественные темпы могли поразить, разве что, только улитку. Хронослав это понимал, и честно всех об этом предупредил.

—Ну, такими темпами я точно опоздаю, — крикнула Медовка, которой уже толком надоел назойливый тощий горбун, — на свадьбу моей дочки.

—Ах, это было бы очень грустно. Я думаю, мы найдем способ переправить Вас на этот берег, — сказали губы и голосовой аппарат Его Высочества, которые были порядком вымуштрованы в деле произнесения всяких разных фраз без участия сознания. Хронослав был очень расстроен тем, что дама его сердца, милая Медовка оказалась замужней дамой, и также тем, что он ничего такого не подозревал.

—Да мы и сами справимся, — крикнула Медовка, довольная тем, что проблема с нежелательным ухажером, наконец, разрешилась. И сразу мерзкий горбун превратился в милого чудака, и она ласково добавила, — А жаль, что вы не попадаете в Жемчужноброд. Тут отлично!

—Я бы с радостью, — вздохнул принц, его сердце было разбито отказом. Такого ласкового голоса как у Медовки он никогда еще не слышал, улыбка, исходившая из ее янтарных глаз, излучала такое тепло и доброту, которые он тоже не встречал ни разу, — Но умоляю, будьте осторожны! Наша разведка донесла, что выше по течению, возможно, есть тролли. Мы будем здесь еще сутки и выдвинемся в Златолистье завтра, и, если Вы решите присоединиться, мы будем рады позаботиться о Вашей безопасности.

—И на том спасибо. Посмотрим, как получится, — Медовка развернулась и пошла обратно в таверну.

"Вот ведь бесчувственный чурбан!"— [тем временем] думала про себя Вересника. Она, конечно, не могла слышать того, что происходило в голове Его Высочества, а произнесенные фразы казались верхом черствости. Как будто он совсем даже не расстроился: ни из-за отказа Медовки, ни из-за того, что не может построить мост. Еще и вон какую ладную отмазку придумал. Честно говоря, она была зла на всех - и на магов, и на рыцарей, и на принцев - на всех, кто ни капельки не соответствует возложенным на них ожиданиям и даже не краснеет.

—Правильно сказала Медовка, сами справимся! — буркнула Вересника и вместо того, чтобы пойти в "Гарцующего кабана" и сказать что-нибудь Медовке, пробежала по узкому проулку к окраине, шмыгнула между двух домов, пролезла в дырку в заборе и, насупившись, быстрыми шагами пошла в лес.

Через какое-то время начало темнеть, а обида Вересники немного выветрилась, но она все-таки продолжала идти по еле заметной тропинке вдоль Речки. Идти стало сложнее, потому что то и дело, приходилось перебираться через крупные камни. Наконец, Вересника выбилась из сил и села отдохнуть на громадный корень плакучей ивы, торчащий из земли.

Внезапно до ее ушей донесся стон и медленное шевеление. Она обернулась к реке и, спрятавшись в камышах, стала вглядываться в сумерки. Над Речкой нависало что-то темное и непонятное. Для того, чтобы понять, что это куски каменных валунов и торчащие из них деревянные палки, пришлось подкрасться еще поближе.

—Разрушенный мост! — прошептала Вересника.

Тут под мостом загорелся маленький огонек, на время ослепивший Вереснику, которая смотрела как раз в его направлении. Пока она терла глаза, перед которыми танцевали сизые пятна, к ней протянулась огромная рука и крепко схватила ее.

Оказавшись напротив двух мелких огоньков, светящих из необычных каменных расщелин, Вересника поняла, что на самом деле смотрит в глаза большому, недовольному жизнью троллю.

—Уыыыр, — сказал тролль, он действительно грустил, потому что его дом уже почти совсем развалился. Гостей принимать он был, понятное дело, не в настроении.

—Здравствуйте! Меня зовут Вересника.

Тролль отвел руку подальше и стал ее рассматривать, как будто пытаясь понять, насколько худенькое существо с темными волосами, голубыми глазами хитрого разреза и россыпью веснушек на щеках похоже на то, чем представилось.

—Утууууул. Утууууул не принимать «гостей», — медленно произнес тролль. Гласные он растягивал настолько, что те готовы были порваться.

—А почему? — спросила Вересника.

—Утууууул грустить. Утууууула мост разрушен почти. Утууууул не хотеть исчезать. Нет время для гостей.

—Подожди-подожди. А с чего это ты собрался исчезать, а?

—Утууууула мост разрушен! — проговорил тролль, — Если твоего моста нет, то его тролля тоже нет.

—Ничего себе! — Вересника посмотрела на обломки моста. Они представляли собой действительно печальное зрелище, — А что с ним случилось?

—Не нуууужный, вот и развалился,— тут тролль совсем приуныл, — Совсем никому не нууужный Утууууул и его мост.

—Эй стой! Не реви! — замахала руками Вересника, — Вон какой большой и реветь вздумал! А новый построить ты не хочешь?

—Он все равно разваааалится, потому что не нууужный, — слезы градом стекали с щек тролля.

—А если я знаю, где мост очень нужен?

—Мост нууужный? — Утул прекратил реветь, но потом снова сник, — Люди не любят Утууууула. Утууууул — страшный, говорят. Утууууул глупый говорят. Утууул есть детей, говорят.

—А ты - ешь? — недоверчиво спросила Вересника.

—Неееет.

—Ну так я всем расскажу, что ты не такой. Знаешь, нам мост очень-преочень нужен. Если ты вдруг нам построить мост сможешь, то все очень обрадуются и говорить тебе спасибо каждый день будут. Что-нибудь придумаем, короче. Ну, если ты, конечно, сможешь.

—Как это, Утуууул не сможешь! Утууууул любой мост сможешь!

—Ну вот и пошли тогда, — скомандовала Вересника.

—Идем. Новый мост! Утууууул все решить.

Утул скрылся в тени моста, а потом появился с огромным молотом на плече. К рукояти молота был привязан маленький узелок, в котором, видимо, содержались пожитки тролля.

— Утууууул собрался,— внезапный громогласным басом, напоминавшим столкновение двух валунов, провозгласил он, — Пошли быстрее, надо прийти до утра.

— Ну, пошли, нам обратно, вдоль берега.

Тролль грустно оглянулся на остатки своего прежнего моста в последний раз, шмыгнул носом и пошел за Вересникой.

Сэр Гиперион крепко сжимал в руке факел и, нетвердо шагая вперед по мягкой лесной почве, мысленно проклинал жителей Жемчужноброда. Неугомонные провинциалы таки-выковыряли его из уютного кресла и выгнали в ночной лес с факелом в руке, искать какую-то потерявшуюся девочку. Не какую-то, а ту самую приставучую нахалку, которая накануне хотела заманить его в ловушку о якобы геройских подвигах. Правда, сами местные, включая хозяина единственного трактира, пошли за ним. Кроме того, у сэра Гиперирона было странное и не очень приятное ощущение, что его позвали только из вежливости, потому что считали, что вести поисковую операцию без рыцаря, когда таковой имеется в городе, как-то, что ли, не культурно.

Сэр Гиперион не был любителем таких развлечений, как прогулки по неизведанным лесным чащам во тьме ночной, но отвертеться на этот раз не сумел. В такой переплет он попал впервые. Поэтому он шел впереди, чтобы хотя бы никто не заметил, если его выражения лица внезапно станет не очень-то геройским.

Чем дальше они шли, тем больше сэр Гиперион радовался этому своему тактическому решению. Он шел, не оглядываясь, но слышал звуки только своих шагов. Это действовало на нервы. Теоретически сэр Гиперион знал, что за ним следом идут мадам лесничая, худой библиотекарь, гномо-полурослик Фломм и неизвестно каких кровей, но тоже ловкий и невесомый, в свете факела, кажущийся очень опасным, Фарх. Мадам лесничая, в отличие от следующих за ней мужчин, была статной, если не сказать крупной женщиной, но в силу то ли своей профессии, то ли природной грации, ступала тоже почти не слышно. Сэру Гиппериону то и дело начинало казаться, что он шагает неизвестно куда совсем один.

Внезапно, на противоположном берегу реки промелькнула череда огоньков, но излучающих не теплый свет огня, а какой-то холодный, зеленоватый отблеск.

—Блуждающие огни! — взвизгнул сэр Гиперион, вовремя перейдя на сдавленный шепот, — Трясинные духи! Тушим факелы!

—Да ну, — шикнула на него сзади лесничая, — при встрече с трясинными духами, наоборот, нужно зажигать свой огонь, а не тушить его. Не лесной ты парень, герой.

—Но все же это совсем не блуждающие огни. Это свои, — отметил библиотекарь.

—Свои?

—Да, Его Высочество решил присоединиться к нашей экспедиции. С того берега реки, конечно, — сказал Фарх.

—Когда мы его предупредили, он, надо сказать, с большим удовольствием решил принять участие, — добавил мистер Фломм, улыбаясь в темноте. Эта улыбочка, прямо-таки зависла перед глазами сэра Гипериона.

—Но свет! Это не свет обыкновенного факела, в этом я уверен точно.

—Конечно, нет. Его Высочество снаряжен заряженными светлячковыми шарами. Последнее слово маготехники!

—Стойте, Его Высочество Хронослав Тыксквер, наследный принц Вышепольский? Да откуда же ему тут взяться!

—Из Златолистья, конечно. Он путешествует со своей свитой.

—Собирает информацию о всяких полезных традициях небольших поселений.

—Изучает лесные явления и рисует карту.

Сэр Гиперион молча пошел дальше, обдумывая потенциальные выгоды и опасности знакомства с наследным принцем. Это было не совсем удачной идеей, потому что делать два дела одновременно у сэра Гипериона не всегда получалось. То есть, например, жонглировать яблоками и одновременно шутить с придворными дамами он определенно смог бы, но вот осторожно идти по темному лесу и думать о важных карьерных ходах - точно нет.

Сэр Гиперион, погруженный в тщеславные мысли, перемешанные напополам с самыми ужасными опасениями, не только несколько обогнал всех остальных, но и совсем перестал смотреть под ноги. За это он и поплатился: нога ступила не на твердую землю, а на что-то очень пружинящее, сэр Гиперион потерял равновесие, но вместо того, чтобы шлепнуться на землю, ловушка подбросила его в воздух, словно надутый мячик. С пронзительным и неожиданно звонким визгом громоздкая фигура рыцаря в доспехах исчезла где-то за высокими зарослями какого-то кустарника. Остальные, не сговариваясь, бросились в том направлении.

—Говорила же, надо было мне первой идти, но нет! — возмутилась лесничиха.

Хотя голос рыцаря затих, а факел погас, до того момента тихий лес наполнился треском, грохотом и шорохами, которые мешались друг с другом так, что невозможно было определить, что происходит.

Фарх и Фломм вырвались вперед, потому что их вес позволял им не особо смотреть под ноги и исчезли в зарослях того кустарника. В следующее мгновение лесничиха и библиотекарь с ужасом увидели, что на то место с другой стороны куста, где должны были вынырнуть из-под веток их товарищи, с треском упала груда камней.

—Берегись!

—Вересника!

—Уууаргх!

—Ааа!

—Помогите!

—Тролль!

—Спокойно!

Тролль держал Вереснику в вытянутой руке крепко, но осторожно. Библиотекарь видел происходящее в некотором отдалении, потому что немного замешкался и отстал, будучи человеком скорее начитанным, чем натренированным. Он увидел, как за спиной Вересники медленно сгущались тени, образуя страшный, костлявый и диспропорциональный силуэт.

-Мшанный пырь! - закричал он, что было сил, пытаясь заглушить всеобщий переполох и чужие крики.

Мистер Фломм пытался подпрыгнуть и добраться до тролля, тролль обиженно поднимал лапу, на вид, готовясь кого-нибудь больно стукнуть, Фарх пытался не дать ему этого сделать. Лесничиха пыталась добраться до ямы, в которой снова завывал падший рыцарь. Все были так заняты, что совсем не замечали когтистых рук, конденсирующихся из болотных испарений и ночного воздуха. Пока они были похожи на палки, основательно поросшие мхом, но скоро они отрастят острые костяные когтищи и тогда будет слишком поздно. А палки-то уже тянулись к шее Вересники.

И в этот момент воздух возле библиотекарского уха что-то зазвенело, и раздался мокрый, но довольно громкий "чпок". Все мгновенно замолчали от неожиданности и, как один уставились на Вереснику. Точнее в точку у нее за спиной.

Там действительно стоял мшанный пырь. Он успел отрастить подобие плоти только на половине своего деревянного скелета, туго свитого из веток и лоз, но морда его уже была на редкость страшна, а прямо в середину лба впечаталась стрела на присоске с золотистым опереньем. Мшаный пырь скосил глазищи, с недоумением уставившись на грозное оружие. В следующий момент тварь пошатнулась и опрокинулась на спину, потому что тролль, наконец, нашел, кого бы стукнуть по голове. Пырь уже испарялся, и различить его в темноте было сложно.

—Это Утул! Не обижайте его! — звонкий голос Вересники первым зазвучал в громовой тишине, если не считать шевеления на дне ямы, — Он тролль и он с удовольствием сделает нам мост. Он очень славный, но боится, что его будут обижать. Я сказала, что совсем не будут. А еще нам очень надо успеть до нашего брода в темноте.

Вересника перевела дух. Она тараторила, чтобы успеть, все объяснить до того, как кто-нибудь начнет говорить что-нибудь глупое и дурацкое.

—Да мы не далеко ушли, — скептически хихикнув, вставила мадам лесничая, пристально разглядывающая тролля.

—У него был мост выше по течению, и я случайно его там встретила. Но мост разрушился, потому что по нему никто не переходил Речку. А Утул грустил, потому что жить в развалюхе совсем не весело. И еще и одному. Вот. Он замечательный и меня не обижал и совсем, наоборот, спас!

—Мостовой тролль — это большая редкость! — улыбнулся Фарх, — мистер Утул, нам всем действительно нужен мост у Жемчужноброда.

—Утууул страаашный как пырь! — тролль все еще был расстроен нападением мистера Фломма, а смена его настроения происходила медленно.

—Ну, во-первых, построите новый мост - сразу помолодеете, — безапелляционно заявил библиотекарь, поправляя очки, — И это медицинский факт. А, во-вторых, от пыря Вереснику спас совсем не Утуул, а Его Высочество.

Сказав, что собирался, библиотекарь развернулся и удалился к самому берегу реки, чтобы дать знак заречному отряду.

—Как?! С того берега? — челюсть мистера Фломма натурально отвисла.

—Как?! Тот самый Принц? — брови Вересники полезли вверх, навстречу к челке.

Фарх взял из руки внучки стрелу и кивнул в ответ своим мыслям.

—Скорострельный увианский лук и присосчатые стрелы с лавандовой присыпкой и нужными заклинаниями. В бытии принцем есть много недостатков, но невозможность приобрести хорошее оружие к ним не относится. А вот кривой прицел – да. Попадание в лоб эффектно, но не эффективно.

—Извините меня, мистер Утул. Я думал, Вы похитили Вереснику, — наконец, Фломм принес официальные извинения троллю.

Тот кивнул, осторожно пожимая маленькую на фоне его лапищи ладонь.

—Ну пойдемте что ли уже, — нетерпеливо переминалась с ноги на ногу Вересника, — Потом решим, кто геройский герой. Мы, ведь, вообще-то спешим.

—Хех, секундочку, — подала голос мадам лесничая. Она подошла к краю ямы, вырытой пырем. На ее дне, сидел, держась за бока, сэр Гиперион, — давай руку, бедолага.

Она протянула руку в грубой перчатке вниз забытому всеми рыцарю и без видимых усилий вытянула его из ямы.

—Теперь можно идти.

Когда они вернулись к границе Жемчужноброда, еще была даже не полночь. Возле брода они разделились: Вересника с дедом, мистер Фломм, лесничиха и сэр Гиперион отправились по домам - отсыпаться после потрясений, тролль с радостью приступил к строительству своего нового моста, а библиотекарь, завернувшись в теплый плащ, остался понаблюдать, как тот работает. На другом берегу не спал и Хронослав.

Оба мужчины абсолютно точно видели, как тролль вошел в необузданную Речку, дошел до середины, поднял каменные ручищи, взмахнул огромным молотом, и тут случилась настоящая природная магия - булыжники полетели в его направлении с обоих берегов, словно стайка невесомых птичек, более медлительные, великие камни дна стали подниматься из-под воды чуть позже.

На этом моменте версии библиотекаря и принца расходятся, но известно, что первого сон сморил почти сразу после того, как центральные камни заняли свои места. Принц продержался дольше - он видел, как начинала собираться одна из опор, но потом тоже уснул.

Утром на месте бурного брода появился горбатый каменный мост. Отражаясь в воде, его свод казался идеально круглым.

Утул, поселившийся под своим новым мостом, действительно помолодел и сильно преобразился, в лучшую сторону.

Жители города, правда, поначалу боялись ходить по новенькому мосту, появившемуся буквально за одну ночь, но тут ситуацию спас точно Его Высочество Хронослав Вышепольский. После того, как самый настоящий наследный принц со свитой прошествовал по мосту, пожал руку троллю и прошествовал в Жемчужноброд, все сразу оттаяли и, конечно, устроили праздник с танцами на главной площади.

Принц Хронослав сидел за стойкой "Гарцующего кабана" и дегустировал фирменные напитки мистера Фломма, обещая хозяину обязательно приезжать еще, когда к нему подошла Медовка и пригласила присоединиться к всеобщим пляскам.

Вересника, сидевшая на улице, видела, как они вышли из дверей таверны. Хронослав Вышепольский галантно, насколько это слово могло быть применено к его фигуре, держал Медовку за руку и, кажется, ожидал чего-то другого, но к веселым полуросличьим танцам с подпрыгиваниями, кружением, хлопками и смехом, он был точно не готов. Когда в очередной раз он неуклюже подпрыгнул, его волосы, развиваясь, приоткрыли лицо, и Вереснике показалось, что в глазах принца, промелькнула радость от того, что Медовка - замужняя женщина. В следующее мгновение на лице читалась уже только гримаса боли.

Жемчужнобродский народ гулял всю ночь, а на утро, когда Медовка, Мирта, и мистер Фломм вместе с его высочеством и свитой торжественно отправились в Златолистье гулять на свадьбе, Утул к их появлению украсил перила моста каменными скульптурами лесных зверьков.

Вересника сидела берегу Речки и смотрела на солнце сквозь красный прозрачный камешек, который достался ей из подарка горных гномов. Они тоже были рады появлению цивилизованной переправы.

"Как же хорошо, что у нас теперь есть тролль и мост!" подумала она.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 2. Оценка: 3,00 из 5)
Загрузка...