So spend your tourist dollars and turn your heads away. Forget about the slaughter, it's the price we all must pay, For now the world's in struggle, to win we all must bend: So dim the light in freedom's soul: sleep well tonight, my friend. Phill Oaks “Spanish Civil War Song”

 

Туристический автобус слегка качнуло на повороте. Уолтер ткнулся лбом в оконное стекло и проснулся от вспышки острой головной боли. Гадкая похмельная слюна во рту, противная ломота в теле - все как обычно. Одинокие мысли об отъезде тонули в густом киселе подступающей к горлу тошноты.

За окном уже мелькали окраинные городские кварталы. Прощай, пляж.

Салон почти пуст. Только полдюжины местных в форменных гостиничных рубашках возвращаются после смены. Над потолком тихо бурчит о чем-то небольшой телевизор.

Уолтер медленно потер затекшую шею и окинул мутным взглядом пассажиров. Все смотрели на плоский экран, где передавали что-то вроде правительственного заседания. Местный язык был похож на птичий щебет, кто может учить его по доброй воле? Парень окликнул соседа с заднего ряда:

- Что там интересного? - к счастью, почти все работники в туристической зоне отлично знали английский, - А то вы как будто в “Звездные войны” уставились.

Местный повернул голову и коротко бросил:

- Суд. Зачитали приговор.

Уолтер лениво откинулся на спинку кресла.

- Опять кто-то не платит налоги? - выдавил он сквозь зевок.

- Нет, - хмуро отрезал собеседник, - Это франкист и член Бункера.

Турист прищурился и зло рыкнул:

- Думаешь, если я с похмелья, то можно надо мной прикалываться? Что еще за долбаный Бункер? - местный отвернулся и ничего не ответил, - А, впрочем, срать я хотел. Посадили его там или что?

- Пожизненное заключение под домашним арестом… - то ли ответил, то ли просто задумчиво произнес кто-то с задних сидений.

Уолтер крутанул головой и загоготал:

- Всё прикалываетесь? Что за идиотское наказание?

- Все правильно сделали, - ответил тот же голос. - Старику все-таки девяносто лет уже. У него правнуки выросли.

Умолкший было сосед Уолтера мгновенно взорвался, будто только и ждал повода:

- Да ладно? Ну так давай - еще пирожков ему отнеси! Пожизненное в комфортном доме престарелых для этого живодера! И это современный суд? Ему теперь до смерти там будут носить какао, водить за ручку на прогулки и подтирать задницу!

- Точно! - одобрительно вклинился кто-то еще, - Ублюдка должны были вздернуть за все, что он наделал, а его отправляют в пожизненный санаторий за наш счет!

- Да все это было с полвека назад уже! - Уолтер уже не разбирал голоса в агрессивном гомоне, - Вы что, правда хотите, чтобы старика повесили за преступления, о которых уже и не помнит-то никто? Имейте сострадание, вы что - садисты?

- Ты чего несешь? То, что натворил этот гад не имеет срока давности! Сколько они крови выпили! Моего деда замучили в их застенках. Его нужно было казнить!

Обстановка накалилась буквально за мгновения.

- Ой-ой, нашелся мститель! Да ты через неделю забудешь уже про это дело, и будешь сидеть и смотреть очередной сериал и строчить сообщения в фэйсбуке! А старик будет мертв! Глядя на таких как ты я рад, что у нас еще есть гуманный суд!

- Сначала одного оставляют на домашнем пансионе из-за недееспособности, теперь этот вот! Сколько лет прошло, а суды до сих пор под этими подонками!

Уолтер понятия не имел, что его праздное любопытство приведет к такой буре. Голова раскалывалась от громкой перебранки, на суть которой ему было совершенно плевать. Турист поскорее пробрался к выходу и отчаянно замахал водителю. Автобус притормозил, и двери раскрылись.

- Крови они выпили, как же, - пробурчал Уолтер себе под нос, - специально доконать меня с похмелья своими разборками решили, Ван-Хельсинги сраные.

 

Парень спрыгнул с подножки автобуса и по инерции пробежал пару метров по пыльному городскому асфальту. Красные икры отдались тянущей болью - нормальный загар никогда не желал как положено ложится на молочную северную кожу.

Самолет улетал уже завтра утром. Нужно только где-то переночевать.

Остались позади вспышки клубных стробоскопов и бронзовые девичьи тела на пляжах. Дешевый местный алкоголь, бесконечные танцевальные марафоны по ночам и долгие солнечные ванны на песке в перерывах - прощай, Бискайя. Уолтер жил этим ритмом весь свой отпуск, в первый же день презрительно забросив в мусорный бак брошюры об истории города. В аэропорту он рассмеялся в лицо пожилому экскурсоводу со старческими залысинами на седой голове, тщетно пытавшемуся завлечь гостя историями бурной старины.

Бодрящий ветер в распахнутое окно потрепанной тачки местного бомбилы, доверительные улыбки лысому татуированному пушеру на темной парковке, бумажные свертки в карманах ветровки, вереница светящихся голубым огнем бокалов на стойках - вот такой отдых ему по душе.

И теперь, когда отпуск подходил к концу, от Уолтера до сих пор неслабо разило спиртным, а в рюкзаке за спиной булькала початая бутылка рома – прощальный подарок на дорожку от приятелей, которых он никогда больше не увидит и не вспомнит.

Молодой человек огляделся и понял, что выскочил из автобуса слишком рано. Это был определенно не центр города. Просто старый спокойный райончик, скрытый от глаз туристов оживленными городскими магистралями.

- Чего вылупился, папаша? - крикнул Уолтер пожилому продавцу из сувенирной лавки неподалеку – По-английски то хоть понимаешь?

Тот презрительно скривил губы под черными усами-щеткой и скрылся в своей лавке. Когда он закрывал дверь, турист заметил, что на правой руке у того отсутствовали указательный и средний пальцы.

- Старье безграмотное, - процедил про себя парень, - еще и урод к тому же.

Он уверенно зашагал к удачно подвернувшемуся массивному зданию на другой стороне улицы. Над каменным крыльцом и широкими двустворчатыми дверьми темного дуба виднелась чуть потертая вывеска “Гостиница “Cara al Sol ”.¹

Рябой подросток в цветастом и не по погоде плотном балахоне завязывал шнурки около выцветшего почтового ящика.

- Эй, парниша, - окликнул его Уолтер, - здесь же можно комнату снять, верно?

Подросток вздрогнул и спустя секунду припустил со всех ног вниз по улице.

- С ума они тут все посходили что ли, - покачал головой турист и безразлично бросил взгляд на вывалившийся из жестяной коробки флаер.

На листовке змея c высунутым языком обвивала кольцами топор дровосека. Уолтер присвистнул:

- О, местный клубешник! И как называется? - парень пнул флаер, чтобы перевернуть его. Там действительно обнаружилась надпись на местном.

- Эскуади та аска...тьфу, черт. Вот же дебилы. Кто найдет ваш долбанный клуб, если от его названия можно язык свернуть, - раздраженно бросил Уолтер и направился ко входу в отель.

Строение явно возвели давно - никакого пластика и железа в отделке. Один только старый и потемневший от времени известняк. Фасад был несколько массивным для скромной захолустной улочки, и темные рамы маленьких окон в мансарде еле виднелись за его старомодной и неуместной для курортного городка помпезностью. Сплошное полотно грубой рустики на стенах под воздействием холодных зимних терралей только острее обнажило свои контуры. Уюта облику отеля это не добавляло. Дом дышал старостью. Даже окна в глубоко утопленных дубовых рамах выглядели как бойницы старой романской церкви. На оживленных туристических бульварах курортного города такое бы сегодня не прижилось.

Но в остальном отель был чистым, аккуратным и вполне гостеприимным на вид.

Уолтер толкнул массивную дверь и прошел в фойе. За стойкой никого не было. У противоположной стены висел крупный золотистый колокол на массивном чугунном крепеже. В два шага парень преодолел разделявшее их расстояние и с кичливой улыбкой дернул за потрепанный язычок. Колокол откликнулся неожиданно громким и протяжным звоном. Только с десяток секунд спустя старые деревянные панели фойе поглотили последние вибрации. В ушах все еще немного звенело.

Турист развернулся и слегка вздрогнул от неожиданности - из кресла в темном отдаленном углу раздались сиплые покашливания. Общий полумрак помещения и тени от плотных габардиновых штор скрадывали очертания седого старика. Он грузно поерзал на сиденье, медленно поднялся и шаркающей походкой приблизился к Уолтеру. Свет клонившегося к закату солнца отражался от начищенных пуговиц его в остальном сильно потрепанного военного френча.

- Здравствуйте, молодой синьор! - ломаный английский едва различался в скрипучем голосе, - Нужна комната? Хотите остановиться, да?

- Типо того, - ответил парень, недоверчиво оглядывая собеседника, - мне надо переночевать.

Старик торопливо закивал и довольно заулыбался.

- Muy bien!² Хорошо! - его белесые глаза внимательно изучали гостя, - Конечно переночевать. Приятно видеть таких отличных гостей. Молодые редко к нам заходят. Вам бы все веселиться у моря, si? Todos los días solo chicas, bailes y bebida, verdad? ³

Дед ткнул парня сухим колючим локтем в бок. Уолтера тошнило от местной речи и от невнятного английского с ужасным акцентом, но он догадался о чем речь.

- Такой молодой, fuerte,⁴ крепкий. Не то что хозяин. Таким нужен хороший номер. Самый лучший. Пойдем, я дам тебе ключ. Самый лучший номер. Тебе понравится, приведешь в следующий раз своих amigos. ⁵

Они вместе подошли к стойке, и дед извлек из стола ключ с номером восемь на бирке. Только Уолтер хотел спросить про стоимость, как позади раздался звук торопливых шагов.

- Abuelito, vuelve a la silla, por favor! Ya nos hemos puesto de acuerdo! ⁶ - в молодом мужском голосе за спиной гостя явственно слышалось почтение пополам с раздражением. Смуглая крепкая рука осторожно перехватила ключ из пальцев старика и бросила его на поверхность стола.

Спустя долю секунды за стойкой уже находился темноволосый парень и протягивал ладонь для приветствия. Уолтер осторожно пожал её и покосился на плетущегося обратно в кресло деда.

- Она ведь доберется до меня, tonto!⁷ Однажды, она доберется до меня, -  раздраженно бубнил себе под нос старик, скрываясь в тени угла.

- Меня зовут Мигель, - представился портье за стойкой, - сейчас мы с вами все уладим.

- Я Уолтер Бин, - ответил гость - так мне номер дадут или как? Ваш полоумный граф Дракула мне вообще-то пообещал самый лучший.

Мигель печально вздохнул и сочувственно произнес, понизив тон:

- Послушайте, простите моего дедушку, он… ну уже в возрасте. Вы же понимаете. Раньше он сам здесь вел дела, но теперь его память… ну уже на та, что раньше.

Портье взял ключ со стойки и повертел его в руке.

- Восьмой номер, понимаете... с ним вечные проблемы. Там беда с вентиляцией. Никак не разберемся. Вам не стоило бы там останавливаться.

- Слушайте, это все просто какая-то хрень. В вашу богадельню в кое то веки приходит клиент, а вы сначала заманиваете его лучшей комнатой, а потом придумываете всякие отговорки. Зажали номер - так и скажите, чертовы жмоты. Да мне ваш отель вообще не нравится - старье жуткое. Свалю ка я в центр и дело с концом. Там хоть кусок штукатурки на голову не упадет.

Мигель всплеснул руками и торопливо перебил его:

- Нет-нет, вы не так все поняли. Ничего мы не зажали, и постояльцы у нас и правда нечастые. Давайте так, старик обещал вам лучшую комнату? Я дам вам люкс на верхнем этаже по цене обычного номера. Огромная кровать с балдахином, окна из эркера на всю улицу, буковые панели на стенах - высший класс!

Уолтер расцвел довольной улыбкой:

- Я не понял и половины из того, что ты сказал - ответил он вкрадчивым тоном, - но звучит это очень круто. Ладно, давайте ваш люкс с пуковыми панелями.

Парень за стойкой облегченно вздохнул и наконец вручил постояльцу ключи. Потом бросил быстрый взгляд на старика в углу и предложил:

- Давайте-ка я покажу вам дорогу.

Мигель провел Уолтера к широкой винтовой лестнице из тёмного лакированного ореха. Ковер на ступенях скрадывал скрип половиц под ногами мужчин.

- Значит, этот граф Дракула снизу твой дед?

- Что? А, дедушка, - Мигель смущенно улыбнулся, - да, только здесь же не Трансильвания все-таки.

- Какая еще Трансильвания? Я говорю, что она страшный до жути, на вампира похож. Сидит там в своем углу как настоящий упырь.

- Это его старая привычка. Он же хозяин отеля. Выкупил его больше сорока лет назад и сам все это время вел дела. А вообще, здесь плохо знают про Дракулу. У местных своих страшилок хватает.

- Да? И каких же, например?

- Ну... малышам, например, часто рассказывают сказки про гуаху. Это такая старуха с огромным длинным зубом во рту, которая пьет кровь провинившихся детей.

- Ну и сказочки тут у вас. Как ваши детки и не посбегали от таких историй на ночь?

- Просто старые басни - пожал плечами Мигель, - а вообще, многие действительно уезжают. Не из-за страшных сказок, конечно. Молодежи здесь кроме туризма заняться нечем. Вот и я, например, учусь в штатах на архитектора.

- Что-то не похоже, что ты сейчас занят учебой, - ухмыльнулся Уолтер.

- Да, летом я всегда обычно помогаю старику с отелем. Да и деньги мне очень нужны. Но основная причина в том, что не каждый терпит его характер и причуды. Мигрантов он брать не хочет, а с местными у него тем более не ладится.

- А чего так? В юности дедуля обрюхатил пол города или типо того?

- Нет, - Мигель не улыбался, - просто мой дед, он здесь человек... с историей, понимаете?

- Не понимаю. - раздраженно покачал головой Уолтер, - Мне нет никакого дела до местной истории, и до любой истории вообще. Черт, еще со школы это уныльство терпеть не мог.

Мигель улыбнулся, поравнявшись с гостем.

- Ну вот и хорошо. Нам прямо. Люкс в самом конце.

Он указал рукой на длинный коридор с виднеющимися дверями от номеров. Но Уолтер все не унимался:

- Все равно не понимаю зачем тебе эта учеба. У деда свой отель. Скоро он отдаст концы и вы тут с предками будете жить и в ус не дуть.

- Навряд ли, - покачал головой портье, - мой отец умер когда я был еще ребенком. А мои родственники по матери не очень ладят с дедом. Родился я здесь, но они почти сразу забрали меня к себе. Летняя подработка - это все что я тут имею.

- Ну с мамашкой-то хоть все нормально?

Мигель хмуро глянул на постояльца и через секунду слегка покачал головой.

- Вы же не любите истории. И мы уже пришли. Располагалась, если что я буду внизу.

 

Люкс был не очень большим, но вполне уютным. Деревянная, покрытая благородным темным лаком мебель дышала стариной. Четыре резных медных столба по углам широкой кровати поддерживали балдахин с ниспадающими шелковыми занавесями. Под потолком висела кованая люстра.

«Наверняка, как минимум половина всего тут - антиквариат», - подумал Уолтер и скинул рюкзак на стул. Он покопался в его содержимом и выудил оттуда стеклянную бутылку рома. Стащив с себя пыльную футболку и кроссовки, грязный и потный с дороги он развалился по центру кровати.

- За удачное окончание отдыха! - он открутил крышку и изрядно приложился к напитку. Крепкий алкоголь приятно ударил в голову, и парень удовлетворенно откинулся на подушку.

Уолтер чертыхнулся про себя - он совсем забыл заказать такси на утро. Стоящий на изящном туалетном столике у кровати телефон был бесполезен. Гудки следовали один за одним безо всякого ответа.

Парень оделся и развязно поплелся по длинному коридору к лестнице вниз. За предыдущую неделю он настолько привык к реву динамиков на пляжных танцполах и не смолкающему ни на секунду разноголосому гомону толпы, что окружающая его тишина была почти физически неприятна. Вдобавок плотный, но уже порядочно истрепанный ковёр с причудливым рисунком заглушал даже звук его шагов. Уолтер поковырялся носком своего пыльного кроссовка в выцветшем, но все еще пестром багровом узоре под ногами. Тонкая и замысловатая композиция из геометрических фигур и растительного орнамента тянулась до самой лестницы. Наверное, когда-то это была очень дорогая вещица.

- Может быть с полсотни лет назад, - усмехнулся Уолтер. - Божечки, ну что за дыра! Кто здесь вообще останавливается?

Он вздохнул и облокотился о ближайший массивный подоконник. Сквозь стекло хорошо просматривалась вся улица. Было видно и безлюдную автобусную остановку, и обвешанный амулетами и кулонами сувенирный киоск. Уолтер поискал взглядом пожилого усача и с удивлением обнаружил его у кованого забора отеля. В компании с каким-то мужчиной они переговаривались, иногда слегка поглядывая на здание. С кривой ухмылкой парень постучал по стеклу кулаком и прислонил к поверхности ладонь со средним пальцем.

- В жопу вашу дыру. Завтра я сваливаю, - процедил он сквозь зубы.

Но мужчины на улице не заметили его. Они сказали друг другу еще пару слов, потом синхронно повернули головы к отелю, сплюнули на него сквозь узорчатый забор, развернулись и ушли. Усач к своей лавке, а его приятель вдоль по улице.

Уолтер хмыкнул и отошел от окна. Он не собирался разбираться в хитросплетениях местных обид. Гораздо больше его интересовало, можно ли найти здесь wi-fi. Он как-то забыл сразу спросить об этом Мигеля.

Турист пробежался глазами по гладким кремовым стенам: многочисленные панно в позолоченных рамах со вздыбленными на задние лапы львами в коронах чередовались небольшими алебастровыми барельефами с пучками скрепленных посередине какой-то непонятной ерундой стрел.

Прямо в центре коридора висел большой портрет мужчины в парадной военной форме. Его китель украшало множество наград и цветастая лента через плечо. Орлиный нос наводил на мысли о клюве этой грозной птицы, а хищный взгляд из-под черных дуг бровей был взглядом волка. Но все устрашающее впечатление рассеивалось, когда глаз замечал гладкую залысину на лбу, нежные мягкие щеки, плавно переходящие в формирующийся второй подбородок и опущенные в выражении каприза и брезгливости уголки тонких женских губ.

Уолтер пробежался глазами по надписи “Caudillo”⁸ под портретом и отвернулся. Он не любил скучную и бесполезную историю, как и все с ней связанное. Вместо всей этой бесполезной мазни на стенах он предпочел бы работающий маршрутизатор.

Поскольку делать все равно было нечего, Уолтер спустился по широкой винтовой лестнице. Ворс на ступенях снова рисовал замысловатый геометрический орнамент. Похоже, все ковры в этом отеле были одинаковы.

Уолтер застал Мигеля за стойкой.

- Чувак, до тебя не дозвониться!

- Извините, мне приходится одному справляться тут со многими делами, - виновато пожал плечами портье, - что-нибудь не так?

- Да нет, все классно. Шикарный номер. Просто мне нужно такси на восемь часов утра. Организуешь?

- Нет проблем, синьор. Машина будет ждать вас завтра у входа.

- Спасибочки, старик, - бросил Уолтер, сделал пару шагов по направлению к колоколу у входа и вгляделся в его начищенную до блеска поверхность. По ободу шла чеканная надпись "Armada Espanola" ⁹. Вдруг в искаженном отражении полированного медного листа Уолтер увидел старика. Он все также сидел в своем углу, но теперь взгляд его жадно и настойчиво буравил гостя из-под седых бровей, а хрупкие как древний пергамент ладони напряженно цеплялись за подлокотники кресла.

Уолтеру стало не по себе. Он торопливо отошел от колокола и выскользнул за дверь. Немного свежего воздуха ему не повредит. Только бы подальше от этого странного деда.

Перед отелем было тихо и пустынно. Владельцы небольших магазинчиков ниже по улице уже готовились к закрытию. Редкие пешеходы суетливо торопились по домам. В небольшом местечковом кафе на противоположенной от гостиницы стороне был занят всего один столик. Темноволосый мужчина с горбатым носом, явно выдававшем в нем местного, медленно потягивал кофе и перелистывал газету, время от времени посматривая поверх страниц на пустеющую на глазах улицу.

За спиной одинокого посетителя Уолтер увидел большое черно-белое граффити во всю стену. Пугающий и тревожный калейдоскоп примитивных человеческих лиц и животных морд. Они все кажется кричали, метались и бежали от невидимой зрителю опасности. Тут и там мелькали нарисованные как будто детской рукой обломок шпаги, фонарь, открытое окно, факел. Граффити находилось прямо напротив входа в отель. Картину на стене невозможно было не заметить, выходя из гостиницы.

“Господи Иисусе, - подумал Уолтер, - кому пришло в голову нарисовать такое в кафе? Да у меня бы кусок в горло не лез, если бы я смотрел поверх тарелки на того быка или волка.”

“Нет, ну если только это не был бы хорошо прожаренный бифштекс и пинта лагера, - усмехнулся про себя турист, - тогда, конечно, плевать. Я бы и чокнулся вон с тем парнем в углу. Тонет он там или чего? Боже, ну что за бред. Тут реально все психи.”

Парень поймал себя на мысли, что было бы неплохо немного пройтись. Но пустая улица вместе с неприятными впечатлениями от увиденного граффити рождали смутное чувство тревоги. Дни и ночи, проведенные на оживленных пляжах и в пульсации толпы ночных клубов, не способствовали желанию вечерних променадов в одиночестве. Хотелось поговорить хоть с кем-нибудь.

По дороге медленно прокатилась одинокая полицейская машина и притормозила у гостиницы. Из салона вышел офицер в голубой форме и закурил, лениво пробежавшись глазами по фигуре туриста.

Уолтер вразвалку подошел к полицейскому и придурковато козырнул ему.

-  Как дела, офицер? Все путем?

Тот не удостоил его ответом и только кивнул.

Парень улыбнулся и мотнул головой в сторону гостиницы:

- Тут какой-то дед подозрительный живет. Жуткий. Как бы не съел кого, - хихикнул Уолтер.

Полицейский не улыбнулся. Пару секунд он холодно смотрел на туриста, а потом тоже медленно кивнул на здание и ответил, печатая каждое слово:

- Уважаемый человек. Очень уважаемый.

Уолтер всплеснул ладонями и затараторил мирным тоном:

- Само собой. Очень уважаемый. Нет проблем.

Офицер докурил и бросил бычёк под забор, где уже белела дюжина таких же. Он собирался сесть в машину, когда его глаза остановились на валяющемся на тротуаре флаере. Уолтер успел заметить мимолетную искру злобы на лице полицейского, когда тот поднял бумажку и спрятал в нагрудный карман, прежде чем скрыться в патрульной машине.

Под змеиное шипение рации авто скрылось с глаз.

Парень посмотрел ему вслед, снова перевел взгляд на кафе и увидел, как единственный посетитель что-то помечает в незаметной ранее записной книжке. Двое неожиданно встретились глазами. Мужчина задержал на секунду холодный взгляд на туристе и снова спрятался за газетными листами.

- Он уже никого не съест, - Уолтер подпрыгнул от неожиданности. За его спиной стоял усач из сувенирной лавки.

- Кто не съест? - оторопело промямлил турист.

- Он уже довольно сожрал, - не обращая внимания на вопрос ответил мужчина, развернулся и стал возвращаться к магазинчику.

- Да пошел ты! - крикнул ему Уолтер, уходя с улицы, - С меня хватит вашего дурдома.

В фойе было тихо. Стойка портье пустовала, неприятный старик тоже куда-то пропал. Парень только собрался подняться по лестнице, как его внимание привлек шум в одной из комнат первого этажа неподалеку.

Сквозь приоткрытую дверь доносились звуки раздраженных голосов. Упрямое и повелительное клокотание старика и звонкие юношеские ответы Мигеля. В безмолвном пространстве старого отеля их перебранка не могла укрыться от внимания Уолтера. На всякий случай он встал в темную нишу у лестницы и прислушался.

- Она доберется до меня, tonto! - надсадно хрипел голос старика. В запале спора он перепрыгивал с английского на родной. - Рано или поздно она доберется! Entiendes? ¹⁰

Ответы Мигеля были резкими и утомленными, будто разговор был ему уже знаком и неприятен.

- Ну хватит! Я сыт этим вздором уже по горло!

- Imbécil!¹¹ Ты должен меня слушаться, - не унимался старик, - Я знаю, что говорю.

- Прекрасно, а почему же она за все это время не добралась до меня? А? Почему ты и он подходите, а я нет? Я же молод и силен! Ведь такие ей нужны? Разве не так ты мне уже сто раз говорил?

- Tonto! Ты ничего не понимаешь. - сиплый дряхлый голос перешел на злое шипение, - Eres un bastardo!¹² Твоя грязная кровь ей не нужна. Она хочет только крови высших. Моей, его. Да что тебе объяснять! Ты наполовину такое же животное каким была она. О, бог! Как я это допустил? Как я позволил моему мальчику предать свой род?

По столу в комнате с шумом чем-то грохнули. В тоне Мигеля появилась настоящая сталь, так не подходящая его приветливому смуглому лицу.

- С меня довольно! Ты - старый безумец! И твои жалкие подачки, и эта работа мне не нужна! Напрасно я не верил семье. Я завтра же уезжаю отсюда!

- Скатертью дорога, mocoso! ¹³ Ты отравлен ее кровью, ты мне не нужен! Я знал это с самого начала. Проваливай, я найму десяток местных на твое место.

Атмосфера в комнате накалилась до предела. Уолтер слышал ожесточенные крики так же хорошо, как если бы находился рядом со спорщиками.

- Они все тебя ненавидят! И ты это знаешь. Однажды и ты взлетишь на воздух как твой любимый кровавый адмирал Бланко, только по милости которого ты все это имеешь! Потому что нет вам прощения!

Голос старого владельца гостиницы хрипел от кипящей в дряхлом теле огненной злобы:

- Грязный выродок! Да как ты смеешь?! Я с самого начала говорил моему мальчику, что такому уроду не место среди хозяев!

К атмосфере яростной ссоры прибавились звуки решительных шагов.

- Я надеюсь, что мой отец горит в аду за все, что он сделал! - злобно выкрикнул юноша, распахнул дверь и вышел из комнаты.

Уолтер сильнее прильнул к стене в густой тени ниши. Мигель широкими уверенными шагами пролетел по коридору и скрылся в правом крыле первого этажа. Спустя минуту вслед за ним из комнаты медленно появился старик. Его старческие губы тряслись от нахлынувшей ненависти. Глаза горели дьявольским огнем, а морщинистые руки в исступлении терзали пальцами потертый морской берет. Пошатываясь от переполняющих эмоций, старик в сердцах бросил головной убор себе под ноги и медленно поковылял вглубь коридора пока не скрылся за поворотом.

Уолтер выждал пару минут. Похоже, что никто больше не собирался объявляться. Парень украдкой заскользил к двери, из которой вышли спорщики, и поднял берет. На замусоленной ткани тускло блестела тяжелая бляха из желтого металла в знакомой уже форме сцепленных стрел.

Уолтер прикинул вес и присвистнул про себя:

- А дедуля действительно не промах! Тут грамм сто, не меньше!

Парень сжал находку в руке и поспешил вернуться на лестницу. На его лице играла довольная улыбка, а голова была наполнена приятными мыслями.

"Сувенир на память, это всегда приятно. А если на нем еще и можно заработать, то это приятнее вдвойне! Не зря я наткнулся именно на этот отель. А этим двум кретинам надо на телевидение. Отличное шоу будет."

 

Бросив берет на туалетный столик у кровати, Уолтер немного приуныл. Спать не хотелось, но возвращаться на улицу не было желания тем более.

Ну и ладно, он и сам найдет, чем себя развлечь. О каком там таинственном шикарном номере толковал дед? Кажется о восьмом? У этой странной придурковатой семейки точно есть какие-то тайны. Сейчас-то он и посмотрит, что там за “проблемы с вентиляцией”.

Приложившись на дорожку еще раз к бутылке рома, гость выскользнул из комнаты и тихо проследовал к нужной двери. Благо интересующий его восьмой номер оказался на этом же этаже. Парень стрельнул глазами по пустому коридору. После этого он аккуратно надавил на ручку двери – предсказуемо заперто. Турист отступил на полшага и прислушался. Ему показалось, что в комнате за дверью раздался легкий шорох, точно дуновение ветерка.

Опустившись на колени, он прильнул глазами к замочной скважине, в надежде хоть что-то разглядеть в таинственном номере. Но к его разочарованию ничего не увидел. Проем был закрыт изнутри чем-то ярко-красным. Какой-то материей или тонким листом бумаги. Уолтер прижался к двери ещё теснее и ему на мгновение даже показалось что он различает сквозь материал какой-то свет. Из номера снова раздался тихий звук, похожий на приглушенный шелест сквозняка. Парень затаился, но секунды шли, и ничего больше не происходило. Только материя в замочной скважине чуть подрагивала. Наверное от ветра из открытой форточки, он же скорее всего был и причиной шорохов в комнате.

Уолтер с кривой усмешкой отметил про себя, что за тщетными попытками заглянуть в восьмой номер преграда в замочной скважине все ярче наливалась алым цветом и чаще дрожала под действием невидимого сквозняка. Не иначе как ром уже серьезно ударил в голову. Так или иначе, в карманах не обнаружилось ничего, чем можно было бы убрать досадную помеху из проема, и Уолтер решил вернуться в номер и поискать там что-нибудь подходящее.

В люксе постоялец снова приложился к бутылке и очередной раз за вечер подивился как быстро сегодня на него действует выпивка. Тряхнув потяжелевшей за минуты головой, Уолтер подумал, что в сущности ничего такого в восьмом номере нет. И хватит ему, пожалуй, заниматься этим ребячеством с подглядыванием.

Пошатываясь и придурковато хихикая, он опорожнил мочевой пузырь в туалете и предпринял после этого безуспешную попытку почистить зубы. Через зеркало на Уолтера глядела дикая физиономия с белым подбородком и гадким слюнявым ртом. Кое как смыв с лица зубную пасту, парень ощутил неожиданно тяжелой волной накатившую усталость.

Глаза стали слипаться, его клонило в сон. Ещё четверть часа назад он маялся бездельем, а теперь в голове шумело от выпитого спиртного, и ноги сами собой подгибались. В горле скрипела противная сухость, а внутри ощущался болезненный жар.

“Надо обязательно… свежий воздух...”, - шевелились ватные и спотыкающиеся мысли в голове Уолтера. Утопающим в дреме взглядом он поискал окно, но дотянуться до него уже не было сил.

Он смог только дотащится до кровати и рухнуть туда, не имея сил даже стянуть с себя одежду. Спустя мгновение Уолтер уже крепко спал.

 

Тростниковый дурман принес тревожные сны.

На кровати у его ног сидела красивая девушка. Смуглая коричневая кожа цвета старого рома была совершенно не похожа на загорелые женские тела на пляже. Темные прямые волосы вились по плечам чернильными потоками, обрамляя тонкие линии угольных бровей и печальный взгляд теплых карих глаз. Такая непохожая на девушек Уолтера, но такая прекрасная, она покачивалась в странном трансе и слегка водила головой в стороны.

Уолтер не заметил, когда она начала петь. Мягкий и убаюкивающий мотив на причудливом языке. Девушка медленно прикоснулась ладонью к ноге парня. Гадкое алкогольное послевкусие во рту таяло, в голове пронесся игривый ветер свежести и чистоты. Перед глазами проплыли ускользающие образы освещенных солнцем скал и теплого песка - мягкого и согревающего.

- Забери назад, - прошептала девушка, - я не хотела. Мне жаль.

Уолтер почувствовал небывалый прилив трогательной нежности. Эмоций, почти незнакомых ему прежде.

Внезапно плавающий взгляд девушки упал на военную фуражку с золотой бляхой, лежащую на ночном столике. Ускользающее мгновение застыло в хрупкой холодной неподвижности. В тот же миг грянул оглушающий звон колокола, будто он был подвешен под самой головой Уолтера. Картина сна дрогнула в такт пронизывающим реверберациям, и мир вокруг изменился до неузнаваемости. Из него пропали все цвета и оттенки. Комнату была погружена в плотную серую пелену, которую смутно освещал далекий и тусклый свет из окон.

Уолтер медленно поднялся с блеклой, как саван, постели. Девушка исчезла, и он подошел к окну. Улицу снаружи окутывала такой же серый сумрак. Солнце было скрыто не облаками, но плотной бесцветной завесой в небе. Его лучи не грели и не радовали. Они как будто из другого мира пробивались слабыми тонкими нитями, которых еле хватало, чтобы различать вещи вокруг себя. Повсюду лежала плотная серая завеса пепельного тумана.

В ужасе Уолтер осознал, что звон колокола все еще стоит ровной оглушающий протяжной нотой в его ушах. Несмолкающий одноголосый аккомпанемент бесцветного мира вокруг. Парень открыл дверь люкса и двинулся по коридору. Серый свет из окон едва освещал дорогу. Внезапно ноги Уолтера приросли к полу - впереди у одной из дверей он увидел чернильное пятно, висящее в воздухе.

Сгусток аспидной тьмы чуть дрожал в неподвижной и блеклой сепии длинного коридора. С каждым робким шагом парня он обретало форму едва колышущегося человеческого силуэта. На уровне глаз пронзительным белым светом резали ночную тьму призрака два холодных огня.

Уолтер остановился в паре метров от духа. Он не хотел издавать ни звука, но непослушное горло само исторгало из себя вопросы. Этого хотел призрак.

- Кто ты?

- Я - хозяин, - глухой ускользающий стон доносился из самой глубины обсидианового облака, - я - господин, я - владелец и повелитель.

- Почему ты здесь?

- Я убил её. Свернул ей шею. Прекратил её жалкую жизнь.

- За что?

- Потому что она это заслужила. Она забыла свое место, и она умерла. Пес должны служить хозяину. Хозяин должен убивать непослушного пса.

Уолтер не мог оторвать взгляда от угольного силуэта.

- Жалкие черви, отвратительные уроды. Их жизнь никчемна. Покорным служением господину они могут найти оправдание своему существованию. Так было и так будет.

- Кто тебе это сказал?

- Это говорит земля. Это говорит кровь. Это говорит бог. Это говорит вождь. Это говорит отец.

Парень попятился назад и уперся в стену коридора. От слов призрака по венам растекался липкий страх. Но глухой потусторонний стон уже нельзя было остановить.

- Я был виновен, но я исправился. Я искоренил свой грех. Я стал достойным сыном. Я указал падали её место. Я сделал то, что велит кровь предков.

Уолтера объял неземной ужас. На ватных ногах он, спотыкаясь, побежал обратно в номер и торопливо распахнул спасительную дверь.

Перед кроватью стояла высокая и тощая старуха. С лицом её было что-то не так. Лишь спустя секунду заикающийся Уолтер понял, что изо рта карги торчит огромный гнилой зуб, достающий до самой груди. С противоестественной скоростью старуха за секунду преодолела разделяющее их расстояние и, откинув голову назад, проткнула им шею Уолтера. В голове парня в жуткой какофонии слились несмолкающий звон колокола и жадные и мерзкие причмокивания ведьмы. Он чувствовал, как его тело пустой ломкой оболочкой валится на кровать.

Сквозь свинцовые от тяжести веки Уолтер увидел, что старуха исчезла. Сон превратился в безумие. Стены и мебель в комнате отеля плавились и стекали вниз причудливыми восковыми ручьями. Капля за каплей истончалась кованая люстра, заливая дымящийся пол жгучим бронзовым дождем. Он видел, как входная дверь корчилась и извивалась в петлях, силясь сбежать из этого места, но лишь превращалась в бесформенные потоки горячей лавы. Уолтер судорожно метался по постели, окруженный удушливой атмосферой влажного жара. От комнаты не осталось и следа. Вокруг дрожало только плотное танцующее марево.

Сквозь его давящий чад проступал алый свет. Мельтешил перед пылающими глазами Уолтера багровыми лепестками, роился вокруг постели мириадами всполохов, впивался невидимыми нитями в голову и стучал оттуда в виски как соборные колокола. Парень метался в постели, силясь прекратить ужасный кошмар, но лишь еще больше наполнял свою голову мучительной агонией. И когда терпеть разрывающую на части боль уже не было сил, внезапно все прошло.

Уолтер резко сел. Алый свет сменился белесым туманом - пушистым и обволакивающим. Парень наклонил голову и увидел, что постель теперь плавала в прозрачной голубоватой воде. Он зачерпнул рукой пригоршню влаги, поднес её к губам и ощутил во рту соленый привкус чужого горя.

Сам не понимая почему, Уолтер зашелся горькими рыданиями, откинулся на подушку и ощутил, как растворяется его естество. Как истончаются руки и ноги, как туловище погружается и тонет в теплом океане голубых слез.

 

Уолтера разбудил громкий стук в дверь. Глаза не хотели раскрываться, а рот стягивало от жажды.

- Синьор! Синьор, такси будет через десять минут!

Мигель продолжал тарабанить в дверь.

- Хорошо, спасибо! - сиплый с похмелья голос едва повиновался. - Я сейчас буду.

С мучительным усилием Уолтер поднялся с постели и взглянул на часы. Вылет уже скоро.

Больше недели он без последствий кутил и отрывался на пляжах и танцполах, а тут вдруг все тело почему-то ломало, а конечности предательски подрагивали.

- Ты постепенно выходишь в тираж, старик, - подмигнул своему отражению Уолтер, ополаскивая холодной водой сухую и стянутую кожу лица.

Турист упаковал в рюкзак свои немногочисленные вещи. Рука немного дрогнула, когда Уолтер поднял фуражку. В голове промелькнули и быстро исчезли обрывки сна. Парень на мгновение вздрогнул и запихнул берет вместе с остальными вещами. В бутылке ещё оставалось порядочно рома. Тоже стоит захватить его с собой.

Проходя по коридору, Уолтер снова глянул на восьмой номер. Дверь все так же была заперта. Хотя портье уже и ушел, но смотреть в замочную скважину парень в этот раз не стал. Хватит с него ребячества.

У стойки он отдал ключи и с интересом увидел пару незнакомых сумок.

- Новые постояльцы?

- Нет, - Мигель был хмур и выглядел немного смущенным, - я хотел попросить вас об одолжении. Я могу поехать на такси с вами? Заплатим поровну.

- Ааа, жизнь с дедом не так проста, как ты думал, - ехидно бросил Уолтер, - Но ничего, я понимаю. Конечно, давай вместе свалим отсюда. Подзаработали - и домой пора, а?

Он заговорщицки подмигнул портье и направился к выходу. Может это болезненное нытье во всех конечностях пройдет на свежем воздухе.

- Да и вообще, ты как-то не похож на здешних - больно худой какой-то и кожа у тебя смуглее, - Уолтер остановился у двери и погрозил пальцем портье. - А я видел очень загорелых местных цыпочек на пляже.

- Вы правы, - Мигель, склонив голову, перебирал какие-то бумаги на столе, - местным был только отец, а мать была марокканка. Её семья занималась плетением традиционных ковров.

Турист на секунду остановился у полуоткрытой двери и спросил, едва сдерживая смех:

- Ты серьезно? Марокканка? Это название инопланетян?

- Это страна в Африке, - невозмутимо ответил гостю портье, подняв голову.

- А я-то думал, что это здесь жопа мира, - усмехнулся тот, - машина подъехала уже?

Мигель неопределенно махнул рукой:

- Такси должно подъехать с минуты на минуту. Мне нужно кое-что еще сделать. Я тоже сейчас выйду, - он на секунду умолк, но все же добавил, - И спасибо вам, что согласились разделить такси.

Турист не оглядываясь улыбнулся тонкими сухими губами:

- Не за что, мой друг, не за что.

У выхода Уолтер чуть не налетел на старика. Несмотря на раннее утро, тот сидел на лавочке у порога и вглядывался в улицу. Парень аккуратно подошел и на мгновение остановился рядом. Старик обернулся к постояльцу и беспокойно заерзал на своем месте.

- Уже уезжаете? - дребезжащим голосом произнес он.

- Эм... да. Надо улетать.

- Жалко, очень жалко, - старик опустил белесые глаза и явно приуныл, - как бы мне хотелось, чтобы вы еще остались.

- Да все в порядке, не переживай, дедуль, - успокоительно ответил Уолтер, - будут у вас еще туристы. Вы главное на них не кидайтесь только, и им может быть у вас понравится.

Старик ничего на это не ответил. И на секунду туристу стало слегка стыдно. Одинокий сморщенный и сгорбленный дед в пыльном офицерском кителе вызвал у него что-то вроде жалости.

Уолтер выудил из рюкзака бутылку рома.

- Дедуль, ты просто слишком близко все принимаешь к сердцу. Давай ка мы с тобой на прощание немного выпьем, а?

Старик приподнял седую голову, покосился на бутылку и спросил:

- Bueno? Хороший?

- Просто отличный, ей богу! – парень растянулся в улыбке и протянул ром хозяину отеля.

Старик взял бутылку и несмотря на свои годы порядочно отхлебнул из неё, слегка крякнув. Потом чуть распрямился и харкнул себе под ноги.

- La meca del pequén,¹⁴ - бросил он, возвращая ром владельцу.

- Вот и я говорю, шикарная штука! - Уолтер тоже приложился к напитку, после чего снова глянул на деда.

Старик теперь сидел ровно и глядел на другую сторону улицы, чуть щурясь от утреннего солнца. Белым и сухим как пергамент пальцем он ткнул в граффити напротив отеля.

- Payasos!¹⁵ Они думают, что эта мазня будет мне неприятна. Идиоты. Да я плевать хотел на это дерьмо. Жалко что тогда меня там не было.

Парень непонимающе покосился на старика. В начале улицы мелькнул желтый силуэт такси. Скоро можно будет наконец уехать из этого странного города.

Ободренный скорым отъездом Уолтер все-таки решил утолить свое любопытство.

- Дедуль, я кажется краем уха услышал про какое-то привидение в отеле? Оно типо за вами охотится? Пугает постояльцев еще, наверное, и все такое?

Старик все так же смотрел на улицу и как будто не услышал вопроса.

- Да ладно вам, папаша! Расскажите! - не унимался Уолтер, - Вдруг я потом пришлю к вам типа охотников за приведениями? Ну типа чтобы помочь, знаете?

Турист откровенно потешался. Но тут старик все-таки заговорил:

- Это было уже очень давно. Когда вы недостаточно присматриваете за своими детьми, позволяете их страстям управлять их жизнью, то это может произойти. Один сын был глуп и порывист. Его отец не успел разбудить в нем голос крови. И тогда сын увлекся грязной потаскухой. Мерзким отродьем из земли рабов, которым на лбу было предначертано быть ткачами, быть слугами. И когда она понесла и родила, то он даже взял её в жены, не спросив воли родителя. И когда отец наконец все узнал, то его гнев был велик. О да! День и ночь он запоздало, но сурово и непреклонно учил сына как быть настоящим мужчиной, настоящим хозяином. Это было непросто, но отец смог разбудить в нем голос земли и крови, и сын смог указать истинное место потаскухи в этом мире. А когда она воспротивилась, когда она решила сбежать вместе со своим ублюдком, то сын наконец все сделал правильно. Он поступил с тварью как настоящий хозяин. Тварь сдохла в номере, где её поселили, скуля и причитая, как и положено слугам.

Уолтер уже представил, как будет травить потом эту историю про психованного деда своим друзьям за кружкой пива в пабе. Но не хватало эффектной развязки.

- Дедуль, это офигительная история. Но при чем тут призрак?

Старик медленно прищурился. Его глаза почти полностью скрылись за бледными складками морщинистой кожи и куцыми седыми бровями. Голос из глубины его гортани вдруг зарычал, выплевывая слова ненависти и злобы:

- Но тварь не захотела исчезать. Мерзкое отродье отрастило зуб и поселилось в глубине номера. Она выжидала. И она добралась до сына. Врачи сказали, что это болезнь, но меня не проведешь. Я знаю! Я знаю, что своим поганым гнилым зубом она распорола его нежную шею и выпила всю его чистую кровь. Никчемная дура! Она наверно думала, что кровь властелина сможет заменить её вонючую грязную жижу, которая текла когда-то в её венах. Безмозглыми слуги были при жизни, такими же они остаются и после смерти. Не изменить предначертанного судьбой, сколько чистой крови ты не выпей! Но она продолжала стараться, продолжала безумно алкать того, что её поганому роду не дано провидением. Она хотела добраться и до меня. Выслеживала меня, ждала там - в восьмом номере. Но куда ей. Не глядя, когда-то я сотнями расправлялся с этими животными, верно служа своему вождю. Неужели она думала, что её длинный зуб, что её кривые бледные руки, что её алые как кровь глаза доберутся до меня?

Уолтеру вдруг стало немного не по себе. Голова немного закружилась, и он отступил от старика на пару шагов.

- Да, эти багровые мерцающие глаза! Сколько раз я вечерами видел их - из темных щелей, через дверные просветы, за оконными стеклами. Эти бездонные волнующиеся кровавые озера - они снова и снова преследовали меня.

Кожу парня внезапно еще сильнее стянуло от сухости. Пальцы слегка задрожали на стеклянном горлышке.

- Красные, вы говорите? - неуверенно промямлил он.

Старик совсем распалился и уже не слушал Уолтера.

- Но ей не добраться до меня! Нет! Она не доберется! Я хитрее чем эта тварь. Она глупа! Рано или поздно я подсуну ей чужую кровь. Она насытится и наконец провалится в ад! Да, в самый ад, где всем им место!

Уолтер зашатался и отступил на дрожащих ногах еще дальше от лавочки со стариком. Его глаза превратились в широкие плошки.

- В восьмом номере? - сиплым и дрожащим голосом еле протянул он. - Это там она умерла, да? Там она вас ждала?

Бутылка выскользнула из его слабых пальцев и разбилась о тротуар. Остатки рома смешались со стеклом и потекли темным ручьем. Уолтер натужно захрипел, сделал пару спотыкающихся шагов прочь от старика и мешком свалился в уличную пыль.

Хозяин отеля умолк и уставился на тело вытаращенными пустыми глазами. Дрожа, он робко наклонился к земле, чтобы увидеть сцену во всех подробностях. Внезапно, он распрямил свою кривую спину, и хриплым карканьем по всей улице разнесся его противный кашляющий смех.

Старик хохотал и хохотал, похлопывая трясущиеся колени скрюченными ладонями и раскрывая нараспашку свой беззубый рот.

- Она до него добралась! Она все-таки до него добралась!

Мигель выронил свои сумки у входной двери и кинулся к стойке с телефоном. Водитель такси нерешительно замер у багажника и ошеломленно глядел на восторженно хохочущего старика.

 

Карета скорой помощи скрылась за поворотом, оглушая тихий район непривычным здесь звуком сирены. У отеля собралась пара зевак. Водитель такси растерянно вертел головой и не знал, что делать.

- Что это было, Мигель? - усатый продавец сувениров незаметно подошел к юноше.

- Пляжник, Бернардо. Вы же их знаете. Перепил наверное, а может быть наркоман. Он мне с самого начала не понравился.

Бернардо перевел взгляд на сумки около такси и показал на них пальцем.

- А вот эти разве не твои?

- Верно, - ответил Мигель, - я уезжаю.

- Почему так рано? Ты же обычно остаешься до сентября?

Парень покачал головой.

- Больше не могу. Дед совсем спятил. Мы с ним сильно повздорили. Помните я говорил о его навязчивой идее?

- Что за ним охотится гуаха?

- Да. Он помешался на этом. Убежден, что это моя мать. Что это она стала гуахой после того как... ну вы помните?

Мужчина мягко положил руку с покалеченной ладонью на плечо парня и перебил его.

- Да. Здесь все помнят.

Мигель кивнул и глубоко вздохнул.

- Это стало невыносимо. Он... он думает, что она хочет отомстить, убеждал меня помочь ему с... уже не важно. Нелепица какая-то.

- Верно, ерунда.

Бернардо окинул гостиницу тяжелым взглядом и погладил замысловатый амулет, висевший под рубашкой на сухой груди.

- Я тоже когда-то думал, что призраки могут мстить. Но это не так, - медленно покачал головой он, - Их память зыбка, а сами они слепы в их ярости и безумны от своего горя.

Мигель тревожно и вопросительно посмотрел на пожилого ларечника.

- Всё шутите, Бернардо?

- Тем более не может мстить продажный закон, - продолжил спокойно ларечник, - Люди - вот кто может мстить. Потому что люди все помнят.

Парень задумчиво глянул на громаду отеля.

- Мне нужно ехать.

- Верно, поезжай, - кивнул усач, - и не возвращайся. Тебе нечего делать в этом месте. Ты молод и чист. Поезжай.

Юноша пожал лавочнику изувеченную руку и кивнул в сторону кафе.

- Знаете, я буду скучать по Пикассо.

- Не стоит, - Бернардо оглянулся вслед за ним и покачал головой, - это не те вещи, по которым стоит скучать. Это наше прошлое - не твое. Прощай.

Мигель помог таксисту сложить сумки в багажник. Через минуту машина укатила по затихшей улочке все дальше и дальше от темной громады отеля.

Лавочник проводил такси взглядом и потер ладонью место отсутствующих пальцев на руке. Потом он повернул голову к человеку с газетой на веранде кафе и едва, будто бы по-соседски, кивнул ему. Губы усача бесшумно прошептали:

- Cercano.¹⁶

Человек в кафе слегка кивнул в ответ. Медленным шагом продавец сувениров возвращался к своему ларьку.

Около магазинчика его ждал рябой подросток. Двое молча сверили часы. Парень достал из рюкзака дешевый китайский бинокль с красными линзами, повесил его на шею и потрусил на привычное наблюдательное место к тенистой аллее около гостиницы.

Бернардо же медленно вернулся в свой ларек. Он был спокоен, и лицо его не выражало никаких эмоций. И только в глазах тлел невидимый никакому туристу в мире мстительный баскский огонь.

 

 

 

1. Лицом к солнцу (исп.)
2. Очень хорошо (исп.)
3. Вам бы все веселиться только. Девушки, танцы, алкоголь, правда? (исп.)
4. Сильный (исп.)
5. Друзья (исп.)
6. Дедушка, вернись пожалуйста в кресло! Мы же договаривались! (исп.)
7. Дурак (исп.)
8. Вождь (исп.)
9. Военно-морской флот Испании
10. Ты меня понимаешь? (исп.)
11. Кретин (исп.)
12. Ты - бастард (исп.)
13. Щенок (исп.)
14. Дермо собачье (исп.)
15. Клоуны (исп.)
16. Скоро (исп.)