XIV La Temperance

II La Papesse

 

Леди Ночь, твои чары сильны В отлетающем золоте дня. Близок час восхожденья луны, Сколько стрел ты пустила в меня?1

 

Острые лучики звезд иглами прошивали небосвод и терялись в полотне лунного света. Небольшая поляна посреди рощи была изрезана контрастными четкими тенями, гротескно обтекающими каждую травинку и каждый листок.

Ночь была теплой и сухой. Мягкие запахи листвы, зарождающейся грозы и нагретой земли пьянили, словно молодое вино.

Молодая женщина плавно танцевала, тихо мурлыча мелодию себе под нос. Лунный свет касался ее обнаженной кожи, нежно проводя по плечам тонкими лучиками. Точные движения были замедлены и наполнены скрытой силой. Ей хотелось танцевать в полную силу, отдаваясь громкой музыке… Но эта ночь поманила полной луной в окно, позвала, пообещала…

Она вслушивалась в каждый звук… тихое дыхание ветра в кронах деревьев, шелест вереска на ближайшем холме, шум отдаленного праздника, что за рощей и полем. Мелодия пришла в голову сама, старая и простая песенка, задающая ритм. Медленные движения. Воображаемая музыка дает отсчет, и правая нога с тщательно вытянутым носком начинает свое движение...

В диагональ.

Мелодичная трель разрывает воздух, и небольшая птица шумно вспархивает с ближайшего дерева. Ветерок от ее крыльев приносит резкий, незнакомый, но приятный запах, запах ягод на болоте и влажного мха...

…тело натягивается струной, вес плавно переходит на ведущую ногу, и вот уже левая теряет свою опору, носок тянется, касаясь земли лишь самым кончиком пальца. Руки повторяют движение: правая уходит вверх, словно тянется к небесам, левая – вниз и назад, цепляясь за тени. Легкий пируэт и резкий выдох: танец-эмоция, танец-боль, танец-жертва.

На мгновение музыка леса обрывается: смолкает еле слышный шорох мелких ночных хищников, гомон листвы в кронах и тихий посвист ночного ветра. Но еще одно  дуновение, запах вереска и…

…легкое движение назад, тело снова возвращается в классическую позицию, и правая нога начинает изящное скольжение по левой, чтобы на мгновение замереть, а затем раскрыться вперед, позволив телу полукачнуться-полушагнуть, и уйти в изящный прыжок.

Девушка не торопится. Каждое движение нарочито замедленное, каждая мышца напряжена почти до боли и, кажется, руки вырастают до звезд, а натянутый носок мог бы посоперничать с иглой.

Свет и тени смешиваются, образуя причудливый узор татуировки, скрывающий обнаженную кожу. Лишь на лице, словно звезды, сверкают три капли граненых под кабошон бриллиантов, повторяющих изгиб правой брови.

Легкий туман поднимается из оврага, скрывая землю. Ноги танцовщицы тонут в его белом мареве, танец она доводит до конца: неброский кульбит позволяет сесть – (в почти цирковую позу) – на согнутое колено левой ноги, правую оставляя выпрямленной, спина изящно изогнута, а правая рука отдает салют… Но из плотного тумана не видно даже кончиков пальцев поднятой ладони.

Девушка вынырнула из тумана, словно из воды. Мерцающий узор теневой татуировки струился по телу, волосы и бриллиантовая россыпь над бровью мягко мерцали внутренним светом. Туман обвивался вокруг тела, словно экзотическое платье.

На границе поляны возник темный силуэт. Девушка направилась к нему.

– Ты рано, – негромко проговорила она. Голос ее бархатисто прокатился по полянке и вернулся к хозяйке шелестом листьев, в котором угадывался ответ:

– Не мог пропустить такое. Танец с тенями – нечастое зрелище.

Она приглушенно рассмеялась.

 

VII Le Chariot

 

Ветерок принес неожиданный и возбуждающий запах верескового меда. Слабое позвякивание привлекло ее внимание.

– Нам пора, – прошептала тень. Девушка согласно кивнула. В это мгновение на поляну вышел звездный единорог. Искры-звезды посверкивали на его шкуре, гриву развевал легкий ветерок, а рог в свете луны казался хрустальным. Темное седло терялось и казалось лишь застывшим пятном на мерцающем звездном небе, но небольшие серебряные бубенчики, нашитые по краю попоны, светились мягким лунным светом и негромко звенели на каждом шагу. Силуэт пришедшего качнулся в сторону необычного существа. Стоило ему выйти на свет, как размытая тень обрела черты и оказалась мужчиной в камзоле, черном, словно бездна. Его длинные серебристые волосы подхватил внезапный порыв ветра и бросил на лицо, разрушая сказочную выверенность движений. Мужчина едва слышно выругался, но девушка услышала и негромко рассмеялась.

– Элор, я говорила тебе – мир смертных мало подходит для ваших нарядов и причесок.

– Ты как-то справляешься, – чуть неприязненно бросил он. Танцовщица чуть коснулась мерцающих волос и с ноткой самодовольства произнесла:

– Я живу здесь всю жизнь. Я договорилась.

– Ты не маг, – бросил Элор. – Ты не могла.

Она снова рассмеялась и легким танцевальным шагом скользнула к нему. Ветер чуть растрепал туман, соблазнительно приоткрывая обнаженную кожу, но не тронул ни пряди.

– Кроме магии есть и другие способы, – шепнула она, касаясь губами его острого уха, а затем уходя изящным пируэтом от его рук. Мужчина досадливо качнул головой, не поймав спутницу, и ловко вскочил в седло. Затем протянул руку:

– София?

Она приняла руку и мгновенно оказалась в седле позади Элора.

– Тебе не помешало бы почитать, что такое нежность или хотя бы аккуратность, – недовольно проговорила она. – Ты чуть руку мне не выдернул! Тоже мне, эльф!

Он лишь равнодушно пожал плечами.

– Вы окружили эльфов каким-то романтичным ореолом. Напрасно. К тому же я не эльф.

– А кто?

– Мой народ зовется туатта де даннан². Вы звали нас сидами.

София только махнула рукой. Единорог сделал первый шаг, мягко наступая на расходящийся туман, второй шаг пришелся на плавно опускающийся листок, а третий – уже на тропу из звездного света.

 

IV L’Empereur

 

Воздух был пронизан, будто струнами, лучами звезд; невидимые руки извлекали из них негромкую мелодию. Единорог склонил голову перед небольшой калиткой, сотканной из лунного света и хрусталя, одиноко висящей в воздухе.

– Прибыли, – сообщил Элор, спрыгивая вниз.

– Где мы? – с любопытством поинтересовалась София, также покидая седло. Девушка огляделась. Бескрайнее море тумана клубилось до самого горизонта. Ноги тонули в нем, но словно стояли на твердой земле, хотя мгновением раньше единорог пронес своих всадников сквозь него, как сквозь облака, чуть влажные и напоенные запахами осенней листвы.

Больше взгляду было уцепиться не за что: только туман, звенящие звездные струны и изящная хрустальная калитка.

– Там, где и должны быть. На балу звездных королей, – отрезал сид. Он критически оглядел свою спутницу, провел рукой по хороводу теней на ее ключице, зачерпнул горстью туман ее платья и чуть принюхался к светящимся волосам. София отстранилась.

– Хватит. Ты хотел, чтобы я не была похожа на обычного человека, и я сделала это. Оценивать будешь коней на базаре.

Элор чуть высокомерно хмыкнул, а потом его лицо исказила злость, и он схватил Софию за плечи:

– Надеюсь, ты помнишь,  что мы пришли сюда по делу, а не просто любоваться видами?

– Надеюсь, ты понимаешь, что ведешь себя как идиот, – с ледяной яростью в голосе отозвалась девушка. – Убери руки и направляй вечер. Ты же у нас, – она жестко усмехнулась, – опытный царедворец.

Элор резко замахнулся, но затем лишь оттолкнул спутницу и повернулся к калитке.

– Нам туда.

Стоило зайти в калитку, как мир вокруг волшебным образом изменился. Огромные деревья поднимались к недостижимому небу, в воздухе порхали яркие искры светлячков, и везде были фонари: разных форм, цветов и размеров, они покачивались на нижних ветках, стояли на подставках или собственных длинных ножках, подсвечивали туманный пол… Высокий фонарь–цветок с мягким желтым светом соперничал со свисающей с невидимой снизу ветки звездой, разбрасывающей резкие голубоватые блики. Неподалеку от них в тумане стоял классический масляный фонарь, в котором кто-то обустроил домик для пикси. Светились искры в миниатюрных баночках, расставленные по полкам этого домика. Казалось, свет неярок, но в целом фонарь заставлял мерцать большой клуб тумана.

Повсюду были гости. Они кружились в медленном танце среди деревьев или неспешно гуляли по дорожкам. Чуть поодаль стайка крылатых фей весело смеялась над чем–то, подкидывая в воздух небольшие светящиеся шарики и иногда закидывая их себе в рот.

София растерялась. Все были таким ярким и в то же время мерцающим, почти призрачным. В некоторых участках рощи царила тень; туда не осмеливался заходить никто. Она догнала своего спутника и с трудом подавила желание вцепиться ему в руку.

– Какой у нас план?

– План? – Элор выразительно поднял бровь. – Танцуй. Развлекайся. Очаруй хозяев. И придумай, как незаметно выбраться с праздника. Я сообщу, когда мне понадобятся твои услуги.

София чуть растерянно отступила. Раньше, дома, он хотя бы прикидывался заинтересованным в ней. Девушка сразу поняла, что ни о какой влюбленности и речи не идет – Элор слишком неумело пытался ее имитировать, однако ей льстило внимание таинственного фейри, так похожего на эльфа из сказок. Поэтому она и согласилась помочь в его деле.

София ожидала любой реакции, но не презрения. Девушка чуть нахмурилась, отчего светящиеся капли бриллиантов над ее бровью вспыхнули яркими звездами.

– Вот как. Что ж, буду танцевать и развлекаться. И ждать твоего зова, – с сарказмом ответила она и изящно поклонилась. Жест был пропитан ядом, но Элор даже не заметил этого. Девушка отвернулась, с трудом сдерживая желание вцепиться ему в лицо, и отправилась на звуки музыки.

 

III L’Imperatrice

 

Музыка привела к большой поляне, где кружились в танце несколько пар. На дальнем ее конце, почти под деревьями, расположился небольшой оркестр: скрипки, флейты, тонкие голоса хрустальных колокольчиков. Тело требовало движения, но София медлила, наблюдая за танцующими. Некоторые из них не были похожи ни на что, ранее ею виденное. Другие походили на людей, но их нечеловеческое происхождение  выдавали крылья, рожки, острые ушки или светящиеся неземным светом глаза. Третьи казались людьми, но их отличала настолько чуждая аура, что по коже девушки побежали мурашки. Внезапно она почувствовала, что за спиной кто-то стоит.

– Леди танцует? – произнес ей, кажется, прямо в ухо чуть хрипловатый низкий голос. Девушка медленно обернулась. Перед ней был довольно высокий мужчина с длинными рыжими волосами и бледно-голубыми чуть светящимися глазами. Взгляд его был настороженным, но дружелюбным. Едва София повернулась, он чуть поклонился, и из-под волос показался заостренный кончик уха. Девушка чуть отступила, выхватывая взглядом все новые детали внешности: маленькие янтарные рожки, почти незаметные под рыжими волосами, приглушенно-зеленый камзол, протянутую в приглашении руку…

– Госпожа? – повторил он и чуть улыбнулся. София кивнула и приняла руку. Танец был ей незнаком, но похож на классический вальс, поэтому девушка позволила кавалеру вести себя и немного расслабилась.

– Леди волнуется, – все с той же улыбкой заметил мужчина.

– Я впервые танцую на небесах среди таких необычных созданий, – улыбнулась в ответ София, напрягшись на мгновение и тут же заставляя себя расслабиться.

– Леди и сама достаточно необычна, – заметил ее кавалер.

– Я? – девушка невольно рассмеялась. Он с улыбкой кивнул. Музыка смолкла, танец закончился, и пары отступили под кроны деревьев.

– Нечасто нас удостаивают вниманием смертные женщины, особенно, – он снова улыбнулся, – столь очаровательные.

– Нечасто смертные женщины удостаиваются приглашений на ваши балы, – отпарировала София. Незнакомец рассмеялся:

– Это правда, мы не хотим вмешиваться в дела смертных и соблазнять вас… – он обвел руками рощу. – Но это не значит, что мы не желаем видеть красивых женщин. Кого же мне следует поблагодарить за столь прекрасное общество?

– Элора, – чуть нехотя ответила девушка. Недоуменный взгляд мужчины заставил ее пояснить: – Сида с серебристыми волосами. Туатта де даннан.

Незнакомец вскинул брови:

– Элор? Как… странно, он довольно презрительно относится к людям.

– Я уже заметила, – с внезапной досадой произнесла девушка. В этот момент заиграла музыка, и танцующие фейри начали возвращаться на поляну. Кавалер Софии вновь улыбнулся и предложил ей руку. Она помедлила.

– Кто ты?

Мужчина рассмеялся.

– Прости, я не представился. Мое имя – Эхад.

– Одно из имен, – кивнула девушка. Затем поклонилась: – София.

Эхад вновь протянул ей руку, и на этот раз она ее приняла.

 

XXI Le Monde

 

– Что это за тени, которые вы обходите стороной? – спросила София. Эхад привел ее на изящный хрустальный балкон, с которого открывался вид на звездное небо. Туман ее платья замерцал таинственным светом, тени на коже стали контрастнее, а маленькие бриллианты на лице вспыхнули, словно искры холодного пламени. Мужчина подал ей бокал с золотистым напитком и ответил:

– Порталы в другие миры.

– Аннун? Нижний мир?³

Эхад рассмеялся:

– Аннун подарил нам эту прекрасную рощу и это яркое небо, – он показал на звезды. София изумилась:

– Это… ? Элор говорил, что только чистый душой сможет открыть врата между мирами.

– Разве леди не подходит этот эпитет? – с улыбкой отсалютовал бокал Эхад. – Но это не сам Аннун, лишь его преддверие. Однако попасть в него куда проще. Найти дорогу на Авалон и, тем более, попасть туда – вот задача для чистых духом.

София улыбнулась:

– А заодно и выбраться оттуда?

– И это тоже. Элор рассказывал об Авалоне?

– Немного. Больше об истории своего народа, о дарах племен богини Дану…

– О камне Фаль⁴? Это его тайная мечта, мне кажется, – рассмеялся Эхад. – А хочешь его увидеть?

– Увидеть? – удивилась девушка. – Я думала, он давно уничтожен.

– Камень судьбы так просто не уничтожишь, будь ты хоть сын бога, хоть сам бог, – улыбнулся Эхад. – Впрочем, с тех пор, как он последний раз касался земли, он несколько... изменился. Идем?

Девушка заинтригованно последовала за ним. На границе рощи Эхад подал Софии руку, а затем провел узкой тропкой, которая, казалось, появлялась прямо перед их ногами и сразу исчезала, стоило только сделать шаг. Деревья словно выросли, поляны стали попадаться реже, а гости исчезли совсем. Вскоре позади затихла и музыка, только ветки слегка шевелились на ветру, издавая тонкий хрустальный звон. Софии показалось, что за ними кто-то идет, и она не знала – радоваться, что план Элора исполняется, или злиться на него.

Наконец впереди показалась необычная поляна. Трава на ней была словно каменная, но столь искусно вытесанная, что нельзя было угадать наверняка. Тут и там виднелись небольшие колокольчики: бутоны цветов из светлого незнакомого камня, листья и стебель из малахита. В каждой чашечке сидела яркая звезда – голубая, алая, золотая, отбрасывая отсветы на весь цветок, так что поляна казалась подсвеченной чудесными огоньками.

– Какая красота, – ахнула София. Эхад помолчал, любуясь ее восторгом, потом пояснил:

– Камень Фаль действительно оказался расколот на части, в этом легенды не врут. Однако, стоило только уйти в Скрытые пределы, как мы обнаружили множество духов из разных мест. Одна из них любезно вырастила эти цветы из нашего камня.

– Вырастила? – недоверчиво повторила София. – Но ведь это камень!

– Женщины готовы творить настоящие чудеса ради своих возлюбленных, а Илданах всегда находит, чем завоевать сердце женщины. Думаю, и не только Илданах.

– О чем ты? – удивленно посмотрела на Эхада девушка.

– Об Элоре, – мужчина повернулся назад к тропе, по которой они пришли. София увидела сида, который с перекошенным лицом метался среди деревьев, явно потеряв дорогу. Эхад пояснил: – Тропа сокрыта для него.

– Он не мой возлюбленный, – рассмеялась София. – Надеюсь, боги уберегут меня от подобной перспективы.

– Разве леди пришла сюда не ради него?

– Больше ради любопытства, – честно ответила София. – Его сказки про спасение всего несправедливо загнанного в Скрытые пределы народа сразу казались мне излишне… громкими. К тому же я танцовщица, а не воровка.

– Воровка? – рассмеялся Эхад. – Это даже не пришло мне в голову. Неужели Элор уговаривал тебя украсть камень Фаль? В целом состоянии это была огромная глыба. Но даже и обломки достаточно тяжелы.

– Уговаривал – неправильное слово, – улыбнулась девушка. – Скорее, соблазнял. Рассказывал про несчастных сидов, томящихся во тьме холмов, про наш несчастный мир, стенающий в оковах реальности. В его рассказах вообще было много несчастных.

– Ты не поверила? – Эхад прислонился к дереву. – В этом есть даже некоторая ирония – такой тонкий план, такое очаровательное исполнение и столь обидный провал.

– План был не так уж и тонок, а исполнение хромало на обе ноги, – хмыкнула София, отворачиваясь от Эхада и глядя на цветы. – Если бы он чуть больше интересовался своим же планом, мог бы и заметить, что я перестала верить этим сказкам примерно на второй встрече. И то, потому что на первой смотрела исключительно на уши. К тому же, – она пожала плечами и ядовито продолжила, – я так и не знаю, в чем состоял великий план по таинственному похищению камня судьбы.

Удивительно теплая рука легла ей на плечо, и голос Эхада прозвучал почти у самого уха:

– Тебя это расстраивает?

– Скорее, обижает. Может, прояви он чуть больше внимания и фантазии, я бы поверила и помогла – если бы смогла.

– Ты так откровенно рассказываешь, что могла бы обокрасть меня, – он провел рукой по второму плечу.

– Зачем скрывать то, чего не случилось? – она повернулась и оказалась лицом к лицу с Эхадом. – К тому же общий замысел ты и так понял, а детали ничего не изменят, – она помолчала и с легкой улыбкой повторила: – К тому же я танцовщица, а не воровка.

– Тогда танцуй, – прошептал он и легко подтолкнул девушку к поляне. София сделала первый шаг и поняла, что танец уже начался. Каменные колокольчики тихонько звенели, звездный свет снова стал струнами, на которых заиграли миниатюрные феи, а ветки деревьев задавали ритм.

Легкий шаг, правая рука уходит вверх, словно хочет обнять звезды, но бессильно падает в ритме танца, левая подхватывает движение… София кружится среди цветов, иногда задевая светящиеся чашечки туманным шлейфом платья, и тогда туман оседает на цветах, заставляя их светиться ярче и немного менять тональность. Тени, изящными татуировками обвивающие тело девушки, расплетаются, путешествуя по поляне и очерчивая новые, незнакомые силуэты. Но каждый пируэт и шаг собирают новый узор на теле Софии, и тени стремятся назад, к своей хозяйке.

 

XIII La Mort

XIX Le Soleil

 

– Видишь, Элор? – Эхад заворожено смотрит на танцующую в тенях и лунном свете девушку. Сид стоит рядом, но взгляд его далек от восторга. – Твой план снова несовершенен. Тебе не стать новым королем, хотя бы потому, что камень Фаль больше никогда не выкрикнет ничье имя. Теперь он только поет.

Сид переводит взгляд на звездного короля, чуть кланяется и исчезает, но Эхад даже не замечает этого. Он любуется необычной смертной женщиной, танцующей на поляне среди каменных цветов судьбы, по дороге к легендарному Острову Яблок, Авалону.

 

– Это был чудесный танец, – с улыбкой произнес Эхад, накидывая свой плащ ей на плечи. – Но твое платье, к сожалению, его не пережило.

– Туман захотел остаться там, – чуть рассеянно ответила София. – Один бессмертный тянется к другому, разве не так?

– Не всегда, – Эхад легко обнял девушку за плечи, и они вновь оказались на хрустальном балконе. София удивленно огляделась по сторонам и подняла взгляд:

– Надеюсь, это был не сон? Было бы обидно.

В его руке уже появились два бокала с солнечно-золотистым вином. Мужчина качнул головой:

– Конечно, не сон. Разве во сне ты остановилась бы в паре шагов от Авалона?

– Я?.. В паре шагов? – изумилась София. И засмеялась. Легкий ветерок подхватил смех, разнося его по всей огромной роще.

– Ограбление всех веков не удалось, – засмеялся вместе с ней звездный король. – Вор оказался слишком добр.

– Благоразумен, – поправила его танцовщица. Эхад не стал спорить:

– В нашей случае это одно и тоже.

София отпила из бокала. Молчание затягивалось.

– Что теперь будет? – спросила она. – Со мной, с Элором, с миром?

– С миром все будет так, как и шло прежде. Теперь он принадлежит людям, и не в нашей воле вмешиваться в ход вещей. Если ты хочешь что-то изменить – придется начать с окружающих, – Эхад допил вино, и бокал растворился в воздухе облачком тумана. – Элор уже покинул нас. Будет строить новые планы, а может, наконец, образумится.

– Образумится? – София удивленно посмотрела на мужчину. – Но чего он хотел?

– Камень Фаль известен тем, что кричит, когда на него встает будущий король. Элор уверен, что такова его судьба: стать новым королем сидов, вернуться из Скрытого Предела и отвоевать себе королевство. Возможно, так и есть, но многие не желают войны. Поэтому будет лучше, если камень так и не подтвердит его статуса.

– К тому же, топтать прекрасные цветы было бы кощунством,  – вздохнула София.

– С цветком ничего не случится, – Эхад аккуратно убрал прядку светящихся волос с ее лица и пробежал пальцами по каплям бриллиантов. – Необычное украшение. Его идея?

София улыбнулась, подставляя лицо ласке:

– Может, он и сид, или, как он говорил, туатта де даннан, но в женской красоте он понимает не так много, как хотел бы.

– Значит, твоя,  – Эхад наклонился и осторожно поцеловал Софию. Она ответила на поцелуй, и недолгая тишина прервала разговор. Когда мужчина отстранился, она повторила вопрос:

– Что будет со мной?

– Ты пришла сюда не с добрыми помыслами, – вздохнул Эхад. – Потому тебе придется вернуться домой и забыть эту ночь. Но ты оживила наш праздник и наш сад, отдавая всю себя. Ты можешь просить награду.

София замерла на мгновение, потом подалась чуть вперед и страстно выпалила:

– Я не хочу забывать эту ночь! Пожалуйста!

Улыбка вернулась на лицо Эхада.

– Не забудешь, – пообещал он и легко коснулся губами ее руки: – И, может быть, когда-нибудь повторишь, моя леди. Идем, я провожу тебя домой.

 

XIII La Mort

 

 

Вереск цвел на закатных холмах Меж руин и разрушенных стен. Я искал путь в нездешних мирах, Я хотел разорвать этот плен. Но, увы, есть оковы сильней, чем холодная сталь: Плен цветущего вереска, взгляда немая печаль…5

 

Ночь заканчивалась. Звезды тускнели, и тонкая полоса света на востоке возвещала о приходе нового дня. София и Эхад, держась за руки, стояли на невысоком холме, поросшем вереском, неподалеку от той поляны, где начиналась эта ночь.

– Я увижу тебя снова? – спросила она.

– Не я устанавливаю правила, – с легкой улыбкой ответил он. – И не я сплетаю судьбы.

– Но все равно ты знаешь ответ, – девушка повернулась и посмотрела в его мерцающие звездным светом глаза. Потом легко улыбнулась и коснулась пальцами маленьких рожек. Эхад перехватил ее руку и поцеловал:

– Непременно. Мы еще обязательно встретимся, моя маленькая танцовщица.

Она улыбнулась.

– Сегодня будет красивый рассвет.

– Яркий, – согласился он.

Они молча стояли, едва касаясь пальцев друг друга, и ждали, когда солнце покажется из-за горизонта. И когда оно все-таки взошло, София почувствовала, что осталась одна. Эхад растаял в воздухе, словно предрассветный туман. Тени, блуждавшие по коже, брызнули в разные стороны, и солнце вызолотило ее светящиеся волосы. Лишь капли бриллиантов над правой бровью да зеленый плащ напоминали, что ночь не была сном. София оглянулась назад и ей показалось, будто ветки ближайших деревьев сплетаются в улыбающееся лицо Эхада. Она улыбнулась в ответ и прошептала:

– Мы обязательно встретимся.

София покрепче запахнулась в пропитанную запахом цветов и тумана ткань плаща и шагнула навстречу солнцу.

 

 

 

 

 

1. песня «Леди Ночь» Лины Воробьевой aka Йовин
2. Племена богини Дану
3. Аннун - Иной Мир, Другой Мир, Нижний Мир. По кельтской традиции попасть в потусторонний мир довольно просто, особенно в определенные дни года и в определенных местах; случайно или намеренно попавшие туда люди часто получают там чудесные знания или свойства, но из-за того, что время там течет иначе, чем на земле (или вообще стоит на месте), они возвращаются в мир людей через много лет.
4. Камень Фаль - один из четырёх даров племён богини Дану, принесённый из Фалиаса и установленный в Таре, известный тем, что он вскрикивал под Верховными королями Ирландии. Традиционные сказания гласят, что камень был расколот Кухулином, сыном бога света Луга.
5. песня «Леди Ночь» Лины Воробьевой aka Йовин