Братья Ножи или Черная Книга

Аннотация (возможен спойлер):

События происходят в семидесятых годах прошлого века. В одной из Московских квартир проживают вместе с бабушкеой и дедушкой две девочки Васса и Тута. Они двоюродные сестры. Недавно они перенесли новогодний грипп и должны сидеть дома.

[свернуть]

 

Девочки залезли на подоконник, задернули шторы и оказались один на один с ослепительным январским солнцем. Тогда район Тишинской площади  не был так застроен: новых корпусов Филатовской больницы и жилых домов, что напротив, не было и в помине; Совет Министров (ныне Белый Дом) еще только проектировался; а Москва-Сити мог явиться кому-то разве что в сюреалистическом сне. Так что с шестого этажа открывался вид на беспредельное голубое небо, по которому плыли высокие как ледоколы облака.

Тута прижалась к стеклу, чтобы быть к ним поближе. Своей плотностью и белизной они напоминали ей рафинад. В те годы считалось, что сахар необходим детям. Питание для мозга. И с этой целью бабушка каждый день давала им по кусочку.  А еще рафинадом можно было рисовать на асфальте (они как-то попробовали – лучше любого мела).

Тута была тощим и  смуглым ребеноком. На ее черные лохмы Васса, как старшая сестра, каждое утро добросовестно привязывала бантик. Маугли с бантиком – вот как прозвали Туту во дворе. Сама же Васса ни в каких бантиках не нуждалась. Ее темно русые волосы были совсем короткими. Мальчишеская стрижка.

Тута представляла себе, что облака это воздушные корабли, на которых можно плыть по небу в далекое прошлое или будущее. Она часто летала во снах. И во снах это было совсем просто. Она знала секрет. Но просыпаясь, все забывала. Облака казались такими уютными и близкими…

Васса не смотрела на небо. Она уперлась подбородком в колени, свирепо обдумывая что-то, и упрямо раздувала ноздри. Ее чингизхановская душа жаждала подвига. Что за интерес сидеть дома? Мысленным взором она видела мчащихся лошадей и бескрайнюю степь. Вот она натягивает лук и целится на скаку…

 

Девочки дружили, но были разными. Туте нравилось наблюдать и оценивать события. Вассе  – эти события создавать: заставлять, навязывать, принуждать, подчинять. Поэтому во дворе ее прозвали Чингиз ханом. Они жили у бабушки с дедушкой, потому что их матери, родные сестры, всегда были заняты очень важной работой. Одна преподавала русский язык франкоговорящим студентам.  Другая проектировала тот самый Белый дом, который еще только будет построен, и тогда частично закроет небо.  Дедушка Михаил Семенович работал на самолетостроительном заводе. А бабушка Полина Феоктистовна была парикмахером.

 

Зазвонил телефон, и при первых же бабушкиных фразах девочки бесшумно соскользнули с подоконника и перебрались в смежную комнату, где у них имелось еще одно убежище-домик – круглый деревянный стол о шести ножках. Шелковая бахрома узорчатой скатерти спускалась почти до пола. Девочки нырнули в «шатер» и затаились,  удобно примостившись на нижних перекладинах, как птицы на жердочках.

-- Та женщина, которая снимает порчу ,--  упоенно рассказывала Полина Феоктистовна,-- представляешь, берет подушку и идет с нею в ванную. И высыпает из подушки, ты не поверишь, землю. Вся ванна черная была. «Это, -- говорит,--  земля с кладбища. Вот почему ты болеешь. Она тебе на смерть сделала».

Бабушка считала, что у нее есть «соперница», женщина, которая работает бухгалтером на том же заводе, что и Михаил Семенович. И что это женщина ведьма, и хочет выйти за дедушку замуж и для этого изводит ее, Полину Феоктистовну, своим колдовством.

--А потом подает мне какие-то перья и палки нитками перевязанные. «На, -- говорит, -- сожги. Это я у тебя в постели нашла». Я все сожгла. Вот так она «делает». У нее есть такая Черная книга, по ней она и колдует.

Маша и Тутка восторженно переглянулись, не смея верить своему счастью.

«Мы украдем эту книгу и будем сами колдовать!» -- прошептала Васса.

 

 

Дедушкак Михаил Семенович когда-то мечтал о сыновьях. Родились две дочери. Он дал им высшее образование и стал мечтать о внуках. Родились две внучки. Ну что ж, внучки так внучки. Им  тоже полагалось получить высшее образование, Михаил Семенович был непреклонен. Но пока до институтов далеко, он приучал их любить слесарные инструменты и работать с пояльником, не плакать, если случайно поранились и молчаливо одобрял, когда они, размазывая слезы, просили ничего не говорить маме. Правильно, мать нужно беречь. Михаил Семенович в детстве был беспризорником. Изо всей родни помнил и уважал только мать.

Прошлым летом в самом начале дачного сезона он подарил Вассе и Туте складные ножи. Приехал вечером из города, и как это он обычно делал, молча, протянул им подарки: продолговатые сверточки в промасленной бумаге. Сначала старшей сестре, а потом младшей. Ножи оказались абсолютно тупыми, и девочки потрарили весь следующий день отмывая и затачивая их. Они чувствовали, что это не просто принадлежности грибников, а как бы их первое личное оружие. С тех пор они никогда не уходили из дома без ножей и спичек.

Полина Феоктистовна обожала лес, но при этом ужасно трусила: она боялась злых людей, диких кабанов и змей гадюк. Трусить то она трусила, но не ходить в лес не могла и для храбрости придумала называть любимых внучек в лесу мальчишескими именами: Саша и Коля. Так когда-то звали ее младших братьев. Оба воевали, оба погибли совсем молодыми. Наверное, выкликая их имена за сбором грибов и ягод, она вспоминала свое деревенское детство, когда все были своими.

-- Саша, Коля!

-- Мы здесь!

-- Далеко не уходите.

Так ей, видно, было и спокойнее и веселее.

Васса и Тута иногда играли в мальчишек. В Сашу и Колю. Только вдвоем. На даче они бесстрашно залезали на вековую ель, силясь с вершины ее разглядеть далекий Сергиев Посад, тогдашний Загорск. Ветер сильно раскачивал верхушку, но они крепко держались за ствол, воображая, что это мачта пиратского корабля. Спустившись, обязательно разводили костер.

В Москве они разоряли девчачьи «секреты», безжалостно предовая доверие своих дворовых подружек; потихоньку забирались в мальчишеские «штабы», обязательно оставляя там «метки» обломками кирпича или ножиками. Пусть они тут все знают, какая у них фиговая «конспирация».

 

-- Бабушка, а если иметь такую книгу, то можно научиться колдовству?—лисьими голосами пропели внучки.

-- Даже не думайте. Это ужасный грех.

Так, понятно. Бабушка ничего не скажет.

-- А вдруг такая книга есть у нас дома? – проявила обычную свою изобретательность Тута.

И они полезли в самое свое любимое убежище – на антресоль, где хранился большой чемодан с инструментами;  мотки бечевки, медной проволоки и проволоки с цветной изоляцией;  рулоны специальной фольги, которую используют для самолетов, и которая бывает только на том заводе, где работает дед; и книги, приобретенные Михаилом Семеновичем в обмен на макулатуру, то есть на уже прочитанные и, следовательно, больше не нужные газеты.

Васса и Тута проворно перетаскали все эти книги в свою комнату под кровати, договорившись не смотреть их прямо сейчас, а подождать до ночи, когда они смогут точно определить ту самую Черную книгу.

Так они и сделали. Когда все стихло, когда уснул весь дом и даже весь квартал, они снова пробрались в свой потайной домик на окне. Стояла звездная январская ночь. Тишинский рынок напоминал заколдованный восточный город из книжки «Проданный сон». На безлюдных улицах ослепительно сверкал снег. Воздух был таким прозрачным, что казалось,  до антенны на соседней крыше можно легко дотянуться рукой. Слышимость тоже была абсолютной, но ни единый звук не нарушал морозной ясной тишины. Весь мир был неподвижен.

Девочки плотней задернули шторы и, подсвечивая себе фонариком, принялись разбирать книги. Удача! Первая же оказалась целиком черной. И даже обрез каким-то красновато-каричневым. Кровь?

Они открыли книгу наугад, и Васса прочитала:

« Госпожа Труда, а правда что вы ведьма? -- спросила девушка.

Госпожа Труда тотчас же превратила ее в полено, бросила в камин и размешала».

Ух ты! Они аж подпрыгнули на подоконнике. Но оказалось, что это всего лишь сказки братьев Гримм. « Ладно, смотрим дальше: «Последний император Китая Пу И», «Королева Марго», рассказы Куприна, «Похвала Глупости», сказки народов Океании …улов неплохой. Полезные книги. Мы это все потом тоже почитаем. Но главное --  побольше разузнать о ведьмах».

-- Потому что мы выследим ведьму, заберемся к ней в квартиру и украдем книгу,-- решительно объявила Васса. Она всегда свято верила в абсолютную выполнимость всех своих планов.

Но Тута сомневалась в том, что это будет так легко. Следующие три дня они усиленно читали сказки. И выяснили, что в древности все было намного проще. Про ведьму было заранее известно, что она ведьма и где живет.

-- А давай еще сходим в церковь и посмотрим там, -- предложила Тута. – в церквях всегда полно злых старух.

--  Сходим обязательно. Хорошая идея. Первым делом, как только поправимся.

Еще они узнали что, ведьмы умели превращаться в зверей и птиц. В одной русской сказке добрый молодец отсек кошке лапу, а на следующий день у соседки оказалась завязана рука. В другой мексиканской сказке у старика крестьянина пропадали сыр и молоко, и он решил подстеречь вора. Ночью он увидел незнакомую собаку, которая неизвестно как попала на кухню. Старик в нее выстрелил, а на утро узнал, что соседка сильно заболела. А ее сыновья пришли к нему и сказали: «Зачем ты стрелял в нашу мать? Ты же знал, что это не простая собака! Мы тебя теперь самого застрелим!» Да, в древности ведьмы не таились. Тот мексиканский старик едва откупился. Отдал весь сыр.

Читать сказки было интересно, время пролетело незаметно. Они успели окончательно выздоровить, а заодно установить:

1) владелица Черной книги живет неподалеку. Она соседка!

2) животных обижать нельзя, но стоит к ним присмотреться. Вдруг они выведут на Ведьму.

Но в их районе бездомных животных не было. Центр как-никак. Собаки только на поводках и с хозяевами. Кошки – те вообще сидели по квартирам, особенно зимой. Оставались птицы.

 

Девочки зашли в церковь. Старшая отправилась вглубь к алтарю, младшая осталась наблюдать у входа. Туте нравилось бывать в церквях: таинственная полутьма, много золота и цветного стекла, красивое пение, запах ладана и горящие свечи. А еще можно самим купить свечку и поставить перед любой понравившейся иконой. Это было ужасно интересно! Но в этот раз ее поразил рисунок на стене: вереница почти голых людей, а на переднем плане большуший кот с рожками и очень длинным хвостом.

-- Что это? – спросила она свечницу.

-- Страшный суд, деточка. Господь явится и будет судить и живых и мертвых.

-- И кошек?

Тута очень порадовалась, что не забыли про кошек. А то вечно все только для людей.

-- Каких кошек?

-- Да вот же!

-- Господь с тобой! Какой же это кот? Нечистый это!

Тута огорчилась.

-- Животных не судят, потому что они невинны и грехов не имеют, --  проговорил молодой человек в ризе.

-- А тогда куда они деваются после смерти?

Но дяденька священник поступил как и все взрослые – убежал по своим делам.

-- В землю, -- ответила за него свечница. – У них нет души.

Тутка прямо задохнулась от таких слов. Нет души! Какая нресправедливость!

Но появилась Васса и как смогла утешила сестренку: «не слушай, они все злыдни. И нашей Ведьмы здесь нет»

Тута с ней согласилась. Злых старух было много. Они как всегда толкались, шипели на детей и ругались. Но соперницей Полины Феоктистовны могла быть только женщина, похожая на саму Полину Феоктистовну. То есть на даму. И никак иначе.

Девочки поставили свечку Целителю Пантелеймону и вышли из церкви.

 

На хорошо утоптанном розовом от заходящего  солнца снегу толклись голуби. Они неистово клевали пшено. Васса запустила в них снежком. Гульки шумно вспорхнули на радость воробьям, но быстро вернулись. Совершенно не таинственные птицы.  А на церковной ограде праздно сидели две вороны и выглядели подозрительно. Как будто бы шпионили.

Вскоре Васса и Тута заметили, что за их кухней и в самом деле ведется наблюдение. Как ни посмотришь в окно, обязательно увидишь ворону, либо на дереве, либо на проводах. Так  вот, значит, как ведьма получает сведения! Подсылает ворон.

Это открытие захватило воображение девочек. Васса предложила подманить ворону мясом и поймать. Но Тута сочла такую затею слишком трудоемкой и даже опасной. Так ведь и без глаз остаться можно. А потом ее все равно придется отпустить. Что толку? « - Лучше слепим ворону из пластилина, посадим в клетку и будем допрашивать. Так все и узнаем».

Игра получилась занимательной. Несколько дней они добросовестно заполняли «протоколы допросов», исписав целую школьную тетрадь. Придумывали вопросы, потом сочиняли к ним ответы.

Образ вороны-шпионки-соглядатаи проникал во сны.

Васса расскывала, как она возглавляла походы вороньей армии против сов. Они неизменно устраивали грандиозные побоища в стане врагов и возвращались с победой.

А Туте снилось, что она превращается в ворону и долго-долго летит куда-то, где растет огромное дерево; а на нем сидят вороны, которые на самом деле люди, и все вместе они чего-то ждут или прислушиваются к чему-то. А потом где-то далеко внизу вдруг загораются витражные окна, и должно начаться самое важное… Но тут сон обычно обрывался.

Узнав у пластилиновой птицы все, что нужно, девочки ее «отпустили», то есть оставили навсегда в дупле с тарой вербы в парке Шота Руставели.

 

 

Выходные получились очень тихими. Васса гостила у своих родителей (такое случалось редко), и Тута грустила. Михаил Семенович ушел на заводской стадион, а Полина Феоктистовна весь вечер  вполголоса читала (сама себе) какую-то печальную историю, о том, как кого-то принесли в жертву, а потом долго плакали. Время от времени она всхлиповала, крестилась и кланялась вставая. Тута не спускала глаз с красивого темно-синего газового платка, который, даже не завязывая, бабушка просто накинула на свою шестимесячную завивку. Он был прозрачен как вечерний воздух и весь прошит серебряными нитями, так что получались большие ромбы.

Любуясь платком, Тута вдруг явственно услышала: « и потаят как воск враги твои от лица твоего».  Она в ужасе уставилась на бабушку, и увидела у нее в руках зачитанную книгу в черной потертой обложке.

Грозная, страшная поэтичность этих непонятных слов буквально пригвоздили к месту бедного Маугли с бантиком. Все было плохо: вороны шпионки, злой Бог не любит собак, бабушка ведьма, а Васса далеко.

Но Васса все-таки вернулась и авторитарной рукой немедленно разогнала весь мрак и ужас: « Не бойся, такую книжку можно купитиь в магазине в церкви. Бабушка не ведьма, а заклинание что надо. Ты молодец. Оно нам пригодиться против Ведьмы».

 

 

Полина Феоктистовна зашла в Гастроном, а внучки остались снаружи. Они должны были подышать свежим воздухом, пока она покупает продукты, а потом помочь ей нести сумки.

А пока что сестрички любовались магазинным котом, что грелся в жарких лучах мартовского солнца, вольяжно растянувшись прямо в витрине посреди роскошной инстоляции из жестянок с консервированной атлантической сельдью, сайрой, горбушей и сгущеным молоком.

-- А ведь это он следит за бабушкой, -- сказала Васса. – Он живет здесь, а она ходит в Гастроном чуть не каждый день. Значит, и ведьма живет неподалеку. Притом, на первом этаже.

Зверь приоткрыл желтые глаза и посмотрел на девочек. Ага, значит, все понимает. Васса продолжала:

-- Мы тебя поймаем и спрячем в ящике комода, и ты станешь нашим котом.

Кот навострил уши и чуть выпустил когти, а потом вдруг быстро спрыгнул вглубь магазина.

-- Вперед, за ним! Не упустить!

Но кот вылетел из приоткрытой ими двери, серым зайцем перемахнул через улицу и исчез в подворотне.

Вслед за котом показалась Полина Феоктистовна.

-- Ну, Васька, ну артист!

Бабушка обожала «котиков», умилялась ими, но взять хоть одного домой категорически отказывалась. Васса и Тута подхватили сумки.

-- Заметила куда он побежал? Она живет в одном из этих домов. Мы почти у цели!

Но все опять оказалось не так просто: потихоньку близилось лето, а с ним и дача, а Черную книгу они все еще не добыли. И Ведьму не выследили.

--Как ты думаешь, а дедушка и «соперница» видятся где-нибудь?

-- Конечно, на заводе.

-- Нет, на заводе она просто бухгалтерша и колдовать не может. Они должны встречаться где-то еще.

-- На стадионе.  Она делает вид, что любит футбол.

Тута засомневалась. На стадионе Михаил Семенович встречался обычно с друзьями. Может есть еще какое-нибудь место и нужно проследить за дедушкой. Они обошли все дворы на Большой Грузинской, заглядывали во все окна на первых этажах, но ничего необычного не увидели.

 

Михаил Семенович придирочиво выбирал торт к майским праздникам ( покупка сладостей всегда была его прерогативой). Кондитерский отдел напоминал пещеру Али Бабы. Как на таком маленьком пространстве могло уместиться столько сокровищ сразу? Здесь не было разве что чурчхелы, потому что это было как бы дикое лакоство, и произрастало оно только на Тишинском рынке. Как и орахис в скорлупе. А здесь он продавался в засахаренном виде и был несомненным Тутиным фваритом. Но девочку что-то отвлекло: дедушка любезно поздоровался с какой-то женщиной, Капиталиной Петровной, на которой был такой же газовый платок как тогда на бабушке, но только черный с золотыми нитями, обвязанный вокруг высокой прически-пучка. Выглядела она нарядно, но на самом деле была одета во все только черное: черная бисерная сумочка, переливчатое платье из черной парчи, на ногах лакированные черные лодочки. Черная дама! И улыбка у нее вовсе не добрая, а коварная! И Кулинария с кондитерским отделом располагается в том же доме, что и Гастроном, вход с одного крыльца. Теперь все ясно! Ведьма! Соперница! Попалась!

Перейдя улицу, Михаил Семенович и Капиталина Петровнадружески распрощались. Женщина свернула в арку, и Тута, незаметно поотстав от дедушки, пошла за ней. Черной дамы она уже не увидела. Зато на одном из окон как раз первого этажа сидел тот самый кот из Гастронома. Ага, теперь они знают квартиру.

Тута догнала дедушку. Дома она обо всем доложила старшей сестре,а так же высказала то, что тревожило ее уже несколько месяцев:

-- Ваасска, украсть не получится, ключ у нее в сумке. Придется грабить. А что если она сделает с нами как Госпожа Труда? Превратит в поленья?

-- Не превратит, -- очень серьезно сказала Васса. Она выдвинула ящик стола и показала ножи. -- Вот это Саша, а это Коля. Они наши братья, они защитят нас! Мы выследили Ведьму, а теперь пойдем и отберем у нее Черную книгу.

 

Когда Капиталина Петровна открыла дверь в ответ на звонок, сестры шагнули в квартиру, выставив перед собой ножи на манер винтовочных штыков.

-- Сдававйся, Ведьма, хендер хох! – Прошипела Тута.

-- Да потают как воск враги твои от лица твоего! – Громыхнула Васса. –Отдавай нам свою Черную книгу!

Все это произвело убийственное впечатлениен на женщину. Она побледнела и попятилась в комнату, трясущимися руками достала из буфета неприятного твида старинную тетрадь в некогда черной клеенчатой обложке и положила ее на стол.

Тута со злорадством отметила, как сильно слова про воск напугали «соперницу»; не меньше, чем когда-то ее саму. Но на самом деле в этот раз удар был смертелен.

-- Соседка по комнате померла и я взяла себе. После войны очень трудно было выйти замуж, --пролепетала хозяйка побелешими губами.

-- Ну и дура!

Квартирка была чистенькой и красивой, но это уже не имело никакого значения. Васса и Тута ушли, забрав тетрадку.

Чтобы как то развеять гнетущее впечатление, они отправились на рынок в тот дальний уголок втрого павильона, где можно было попробовать огонь на вкус. Там продавали соленья, в том числе, и любимое лакомство Маугли с бантиком – маринованные жгучие перчики, которые по определению есть было нельзя. Но Тута поглощала их как конфеты. Они взрывались у нее во рту миллиардами оттенков огненногот вкуса, даря неземное блаженство.

-- Огнеедка, -- уважительно говорила Васса.

Притом, у каждой хозяйки был собственный рецепт маринада, поэтому вкус огня всегда чуть-чуть отличался. Подняв немного настроение, сестры купили тыквенных семечек и отправились в «штаб» изучать «трофей». Как они уже и предвидели, по этой тетрадке нельзя было научиться летать или превращаться в животных, она не раскрывала вселенских тайн. По сути это была скучная и беспощадная повесть о человеческой зависти, невежестве и жестокости. Правда, в ней рассказывалось, как продлить молодость. Но все же это было разочарование, мрак и ужас. Как будто бы наглотались гнилой воды или наелись тухлятины.

Может, стоит преподнести бабушке эту Книгу в качестве вражеского скальпа? Да нет, она испугается.

Девочки погрызли семечек, покидали шкурок на пол вражеского «штаба» (пусть знают), покормили семечыковым нутром воробышков (прочь, наглые гульки) и пошли домой, решив спрятать Черную книгу до поры до времени на антресолях. Когда-нибудь они во всем разберуться. А пока что назавтра предстояло Первое Мая, а значит демонстрация, шумное веселье, чаепитие с тортом и салют. Наверняка, приедут родители и привезут подарки, возможно, новые книги. Так что хорошее настроение обязательно должно было вернуться.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 4. Оценка: 4,00 из 5)
Загрузка...