Табличка на двери гласила: "Черных Вениамин Карлович". И чуть ниже: "Маг".

Нина нерешительно потопталась перед входом, вытерла ноги, поправила причёску и постучала.

— Да-да? Открыто! — раздался приглушённый голос.

Нина заглянула в кабинет. Там, на диване, в позе роденовского мыслителя, сидел импозантный дядечка с мушкетёрской бородкой.

— Я по объявлению. Я звонила, — сказала Нина.

— Да-да. Нина Бобрикова? — спросил маг.

— Боброва.

— Боброва, — исправился маг. — Муж гуляет?

— Гуляет, сволочь, — подтвердила Нина и вошла.

— Ну-ну. Чего уж тут, сволочь... Бывает, вылечим, — маг поднялся, подошёл к столу. — Принесли?

— Деньги? Принесла, — Нина полезла в сумочку.

— Деньги — это само собой. А кровь? Кровь принесли?

— И кровь принесла. Ничего, что на ватке? — Нина добыла из сумочки и протянула магу пакет с комком бинтов в бурых пятнах. — Пришлось укусить в порыве страсти, — Нина хихикнула, покраснела и спохватилась: — И вот, волосы. Отрезала, пока спал.

— Ну уж, бинты, — маг заглянул в пакет. — Кровь лучше свежую, но ладно, будем работать с тем, что есть. Как зовут разлучницу?

— Л-лена. Кажется, — протянула Нина.

— Кажется? — изогнул бровь маг. — Когда кажется, сами знаете что. Не ко мне вопрос.

— Уверена! Лена, — быстро сказала Нина.

— Это хорошо, что уверены. Вера чудеса творит.

Маг водрузил на стол каменную чашу, достал из шкафа докторский чемоданчик, а из него пинцет и ножницы, подцепил пинцетом бинт и отрезал небольшой кусочек с бурыми пятнами. Положил его в чашу, добавил клок волос и сказал:

— Теперь ваша.

Нина протянула руку, маг уколол её иголкой и выдавил в чашу капельку крови. Бросил туда же несколько корешков и щепотку вонючего порошка. Нине показалось, что это корм для рыб.

— Он сейчас у неё? — спросил маг.

— У неё, — энергично закивала Нина. — Сказал, что в лес пошёл, за грибами, а сам к ней! Он всегда так. Говорит, что на рыбалку или на охоту, или ещё куда, а сам... Сам... — Нина всхлипнула.

— Ну-ну, пОлно, — маг досадливо поморщился. — А впрочем...

Он взял чайную ложку, осторожно снял со щеки Нины пару слезинок и стряхнул в чашу.

— С ним ходить не пробовали? На охоту? — спросил маг, пока той же ложкой размешивал ингредиенты.

— Пробовала, — Нина вытащила из кармана платок и высморкалась. — И на охоту пробовала и на байдарках. Меня-то он в лес водит. И, главное, всё чаще уходит, и всё дольше его нет. Прямо не знаю, что делать.

— А уже ничего и не нужно, всё готово.

Маг плеснул в чашу немного спирта и поджёг смесь.

 

Игорь Бобров собирал грибы и костянику. Грибы аккуратно срезал и складывал в корзину, а костянику совал в рот, довольно жмурился и отплёвывался косточками.

— Кто у нас тут? — спросил он у очередного гриба и попробовал срез на вкус. — Э, нет, брат, горчишь. Тебя я не возьму.

В лесу было хорошо. Солнечные лучи пробивались сквозь ветки, пахло хвоей и травами, порхали бабочки, жужжали букашки, кукушка отсчитывала чью-то жизнь. Ни постылой работы, ни истерик жены, — все проблемы остались в городе.

Игорь убрал палкой паутину меж деревьев, и тут в горле запершило, подкатила тошнота, да ещё и плечо зачесалось.

Он кашлянул, оттянул ворот и заглянул под футболку. Клещей Игорь не боялся, но проверить стоило — зудел укус, который оставила жена прошлой ночью.

— Вот ведь, вампир доморощенный, — пожаловался Игорь берёзке.

Берёзка, со следами от сбора сока на стволе, понимающе качнула листвой.

 

— Что-то не так, — нахмурился маг, глядя на пламя. — Аура у вашей Лены какая-то вялая, деревянная.

— Она не моя! — вскинулась Нина. — Она мужнина! Если в постели - бревно, то так ему и надо! То есть... Я хотела сказать... Да чтоб он зарезал её, что ли!

Маг совершал пассы над чашей и аж вздрогнул.

— Вы поосторожнее с желаниями! Я же работаю! — возмутился он. — Никого резать не будем!

 

Белый. Да какой красавец!

Игорь на четвереньках пролез под елью, сел на корточки, достал нож, примял мох возле боровика.

— Не режь меня! — заорал тот.

Рука рефлекторно дёрнулась, сшибла гриб, из земли вверх брызнул фонтан крови. Игорь вскрикнул, подскочил, ударился головой о толстый сук и потерял сознание.

 

— Что за напасть? — озадаченно пробормотал маг. — Контакт потерян. И весь заряд непонятно куда ушёл.

Маг склонился над чашей.

— Что там? — Нина вытянула шею, но не обнаружила ничего интересного.

Маг не ответил, почесал переносицу, достал из тумбочки перевязанную бечёвкой и рассыпающуюся от старости и частого использования книгу, долго изучал, перекладывая страницы. Он ещё несколько раз заглядывал в чашу, водил над ней руками, попросил Нину плюнуть внутрь и всё больше мрачнел.

— Какой-то нелепый случай, — наконец сказал он. — То у разлучницы отклик слабый, то муж ваш еле нащупывается. В церкви они, что ли?

— Венчаются! — ахнула Нина и взмолилась: — Нащупайте его, пожалуйста. Я на всё готова.

Маг смерил Нину оценивающим взглядом, пожевал губами, неохотно согласился:

— Ладно. Придётся к серьёзным силам обратиться. Но это займёт время.

 

Игорь очнулся в поздних сумерках. Потрогал шишку на голове, включил фонарик на мобильнике и проверил землю вокруг — никаких следов крови. Гриб валялся неподалёку — обычный боровик.

— Вот ведь бред, — прошептал Игорь.

Позвонить и предупредить жену, что задержится, не удалось — сеть отсутствовала. Солнце, по которому он ориентировался, скрылось. Игоря обступал тёмный лес, нависал лапами, приглушал и без того слабый свет. В чаще заухал филин. Игорь поёжился, подобрал корзину и, подсвечивая фонариком, побрёл в ту сторону, откуда, как ему казалось, пришёл. Сучья хватали за одежду, палки путались под ногами, Игорь осторожно ступал и прикрывал рукой лицо от веток.

— Когда выберусь, куплю смарт с джипиэсом, — пообещал он себе, порвав штанину.

Какое-то время плутал, натыкался на деревья и тихо матерился, пока не вышел на тропинку. Идти стало легче, но куда он направлялся, Игорь не понимал, да ещё и телефон замигал последним делением аккумулятора.

Впереди показался огонёк. Игорь приободрился и зашагал увереннее.

Среди деревьев спрятался дом — сторожка лесника, сквозь листву приветливо светило окно.

Игорь поставил корзину у входа, постучал в непривычно низкую дверь, вошёл, пригнувшись.

— Здравствуйте, хозяева!

Новый удар по голове чуть не повалил Игоря на пол.

Игорь зашипел от боли, схватился за ушибленное место и уставился вверх. Над дверью висели ходики без стрелок и с дырами в циферблате, тяжёлый маятник мотался из стороны в сторону как раз на уровне макушки. Угораздило же кого-то их так повесить.

Игорь огляделся — обычная сельская обстановка с печкой у стены и отгороженным захватанной шторкой углом. Только возле окна тускло светил явно уличный фонарь в рост человека, с большим круглым плафоном.

В кресле сидел крепкий дед в растянутых трениках и перекроенной из транспаранта "Слава КПСС" кумачовой косоворотке и пришивал к бейсболке эмблему двуглавого орла. Сногсшибательное появление Игоря деда совсем не смутило.

— Ты кто? — не поднимая взгляда от рукоделия, спросил он.

— Игорь.

— Слава, — буркнул дед и ткнул себя в буквы на рубахе.

Игорю дед не понравился — слишком угрюмый и какой-то замшелый, словно комель старого дерева. Клоки седых волос торчали на голове во все стороны, из дыр в тапочках выглядывали пальцы, а сами тапочки были надеты не на ту ногу. Говорил дед медленно, будто отвык в глуши от общения.

Дед почесал подбородок, и трёхдневная щетина заскрипела под его пальцами.

— Я заблудился. Прошу прощения за вторжение, — сказал Игорь.

Дед на минуту замер, потом заметил:

— По лесу любишь бродить?

— Очень, — ответил Игорь.

— Угу, — отстранённо среагировал дед и кивнул в сторону чайника на полке: — Чай будешь?

— Спасибо, — поблагодарил Игорь. — Пить и правда хочется.

Он налил в жестяную кружку тёмный напиток из чайника, попробовал и закашлялся. Чай оказался удивительно горьким.

— Тьфу. Что за чай такой? — просипел Игорь.

— Нормальный, таёжный, — ответил дед, вертя в руках бейсболку.

Игорь опасливо принюхался к жидкости в кружке и поставил её рядом с чайником. Какой ещё таёжный чай в средней полосе?

— Вы мне к станции дорогу покажите, пожалуйста, а то у меня жена ревнивая, — попросил Игорь.

Дед как-то нехорошо взглянул исподлобья и ответил:

— Заплутаешь. Завтра отпущу, после шестого стука. Есть будешь?

Игорь хотел отказаться, но живот предательски заурчал.

— Питание в холодильнике, — сказал дед.

Холодильник, древняя "Юрюзань", стоял у стены. Игорь спохватился:

— А у вас зарядки нет, случайно? Для Нокии? И розетки свободной?

— У меня всё есть, окромя электричества, — мрачно ответил дед и примерил бейсболку козырьком назад. — Отродясь не было, как и телефона. Да ты не стесняйся, ешь, пока дают.

Игорь недоуменно посмотрел на фонарь, на холодильник, на телевизор "Шарп" на печи. Ладно, допустим, фонарь — садовый, с аккумулятором и солнечными батареями, но зачем холодильник и телевизор без электричества?

Свет в холодильнике и правда не горел, да и не морозил тот вовсе. На средней полке стоял большой горшок под эмалированной крышкой с отбитым краем. Игорь присел, поднял крышку — внутри оказалась коричневая масса, похожая на кашу. Он сунул в неё палец, облизал. На вкус — масло с дёгтем.

— Там в горшке тавот, — послышался голос деда. — Колени смазывать. Всё не бери.

Игорь поспешно закрыл горшок и заозирался в поисках еды. В двери холодильника, в ямках для яиц, лежали мыши. Ещё одна висела рядом, привязанная за хвост.

— Э-э... — начал Игорь, но слова застряли в горле.

— Мышей не трожь — это Васькины, — предостерёг дед.

Игоря передёрнуло от отвращения, но он всё-таки заглянул в морозилку. Там, в полиэтиленовых пакетах, покоились еловые шишки, как пельмени на развес. Собственно и всё — никакой еды.

Из ходиков над входом раздался хруст и скрежет. Дверцы для кукушки открылись, из дупла выскочил взъерошенный дятел с красными глазками. Он свесился вниз, стукнул по циферблату и еле успел нырнуть назад, пока дверцы не захлопнулись.

Ну всё, кукушка съехала, — подумал Игорь. Сердце испуганно ёкнуло, сознание помутилось, стену повело в сторону, он ударился лбом о холодильник и от этого, как ему показалось, пришёл в себя. Показалось, потому что вместо деда, в кресле сидела бабка в сарафане и цветастом платке и вышивала крестиком.

— Сменщик мне нужен, на Титикаку хочу махнуть, — сказала бабка голосом деда. — Пойдёшь?

Игорь замотал головой, отгоняя наваждение, но стало только хуже — бабка помолодела лет до тридцати и уже не вышивала, а гладила чёрно-белого кота бандитского вида.

— Пойдёшь? — чарующим голосом спросила она и добавила: — Холодильник-то прикрой, чай не шкаф.

Кот довольно заурчал и потёрся о выпирающую из платья грудь.

Ну и сиськи у деда, — мелькнула у Игоря шальная мысль. Он зажмурился и потёр лицо ладонями. И сразу дед вернулся. Только теперь он нацепил очки на нос и смотрел биржевые сводки по телевизору. Вот гад, обманул, есть же электричество!

Дед покосился на Игоря и произнёс:

— Проснулся? Я уж думал, до утра так стоять будешь.

Снова захрустели ходики, выбрался дятел и отбил одиннадцать часов. Но в своё дупло вернуться не успел — дверки закрылись, чуть не прищемив дятлу хвост. Дятел возмущённо защебетал, вцепился лапками в нижний край ходиков и требовательно застучал по циферблату. Без толку. Дятел натурально сплюнул и улетел в открытый зев печи. Из середины трубы послышалась возня, раздался мяв, сверху, в облаке сажи, бухнулся давешний кот и удрал под кровать с дятлом в зубах. Дед флегматично ковырял в ухе.

 

Маг отложил бубен, снял шаманскую маску и вытер испарину. Волосы у него прилипли ко лбу, борода скособочилась. Нина дремала на диване.

— Какой тяжёлый случай, — пожаловался маг. — Хотел разлучницу отправить куда подальше — не идёт! Тугая — слов нет.

— И чтобы детей у неё не было, — сквозь дрёму пробубнила Нина.

Маг достал маленькую флягу, сделал глоток, крякнул.

— Дети — святое, пусть себе. Эх, была не была, сейчас спин сменю и трансгрессирую по альфе.

 

Дед резко поднялся со своего кресла, прошёл за шторку. Вернулся в древних болотных сапогах. Протопал мимо стоявшего столбом Игоря к холодильнику, зачерпнул горсть тавота и щедро смазал голенища.

— На Титикаку мне надо, — с сомнением в голосе произнёс дед, вытер руку об одежду и наказал строго: — Ваську береги — рожать ему скоро, — развернулся и вышел в ночь.

Из ступора Игоря вывел слабый писк. Любопытные мыши выглядывали из холодильника, а привязанная за хвост мышка раскачивалась и пыталась дотянуться до узла. Под кроватью зашуршало, появилась голова кота, рядом выскочил дятел. Оставляя следы сажи на полу, он по-воробьиному пропрыгал на середину комнаты и пытливо посмотрел одним глазом на Игоря. Мол, чего ждать от тебя, мил человек?

 

— Уф-ф, — выдохнул маг, — вроде получилось. Ну, я вам скажу, задачка.

Нина встрепенулась, недоверие на лице сменили надежда и радость.

— Всё в порядке с вашим мужем будет, — сказал маг. — Ушла от него разлучница.

— Вот спасибо вам! — Нина бросилась к магу, схватила его за руку, с чувством пожала, заглядывая в глаза. — Я вам ТАК благодарна!

— Ну уж, — смутился маг.

 

Игорь сидел на полу, в нарисованном тавотом неровном круге, и пытался вспомнить какую-нибудь молитву. Напротив Игоря замерли кот, мыши, дятел, два ежа и белка. Посиделки проходили в тишине и молчании, только кот, царапая когтями доски, лениво поправлял особо кривую загогулину в разделительной линии.

Ходики заскрипели, загремели, дятел оживился и отстучал двенадцать раз об пол, глухо и тревожно, словно комки земли падали на крышку гроба. Дверь отворилась, и в дом вошёл невысокий, но широкоплечий мужик в холщовой рубахе до колен. Мужик был бос, бородат, патлат и с повязкой на правом глазу. Если бы не она — чисто Вий. Да ещё шахматная доска в руке выбивалась из гоголевского образа.

— Так, — заметил Игоря мужик.

Столько понимания прозвучало в этом "так", столько скрытой угрозы, что Игорь совсем не удивился и очень обрадовался, когда мужик потянул носом воздух и ушёл восвояси.

Дятел взлетел на подоконник, выглянул в окно, обернулся и, как показалось Игорю, недоуменно пожал крыльями.

 

Нина и маг приятно проводили время на диване, когда в кабинет ворвался одноглазый. Не обращая внимания на интимную ситуацию и угрожая шахматной доской, он прорычал:

— Куда лешего послал, придурок?

 

Игорь всю ночь провёл в круге. Звери давно разошлись, и только кот до самого утра гипнотизировал гостя. Едва забрезжил рассвет, Игорь сбежал из сторожки, как во сне брёл по лесу, по наитию вышел к станции, сел на первую электричку и вернулся домой. В пути всё думал про свою любовь к природе — слова деда о сменщике запали в душу.

В спальне, на кровати, лежала записка: "Уехала в Перу, не жди. Целую, Нина. P.S. Свари макароны".

Игорь устал удивляться. Он лишь вздохнул, включил ноутбук и стал просматривать вакансии в лесничествах.