На пути домой


Вертер стоял на краю высокого обрыва и вглядывался вдаль. Взор его был неизменно прикован к горизонту, где в предрассветных лучах восходящего солнца синели далёкие горные хребты, что так настойчиво манили его все эти годы. И вот этим ясным утром сердце его наполнилось решимости.

На ветку сосны, что раскинулась над его головой, плавно спустился громадный, чёрный как смоль ворон. Гордая птица осторожно покачивалась на хвойных ветвях и с явным любопытством разглядывала Вертера.

- Прилетел посмотреть, сдержу ли я своё слово? – Произнёс Вертер, глядя на него. – Нет, я уже и так слишком долго медлил.

Словно в ответ ворон огласил округу своим протяжным карканьем.

- Ты хочешь предостеречь меня или наоборот, предрекаешь удачу в моём путешествии? Я ведь так и не научился понимать ваш язык. Честное слово друг, от твоих предсказаний нет совершенно никакой пользы. Впрочем, неважно. – Произнёс Вертер, возвращая свои глаза к линии горизонта. - Всё уже решено.

Десять дней назад Вертеру исполнилось шестнадцать и в тот злополучный день, он поклялся себе, что непременно осуществит свою давнюю мечту, которая уже долгое время не давала ему покоя. Мечта эта была во всех смыслах безумна.

Когда то давно Вертер был жизнерадостным и совершенно беззаботным мальчишкой, и детство его никогда не отличалось особо трагичными или горестными эпизодами. Он целыми днями пропадал на улице, играя вместе со своими друзьями, и каждый день выдумывал себе новые приключения. В то время он мог быть тем, кем только могла пожелать его детская душа и безграничная фантазия. Но время шло, и дети становились старше. Вскоре беготня во дворе отошла на второй план, всё вокруг стало серьёзнее, и на смену детству пришло беспокойное юношество.

На тринадцатый год своей жизни Вертер перестал верить в сказки. Однако продлилась эта нелепость совершенно недолго, и вскоре с ним начали происходить необратимые переменны, заставившие его по новому взглянуть на весь окружающий мир. Всё началось с того, что Вертеру снова начали сниться невероятные по своей красочности сны, что порою являлись ему в далёком детстве. За стеною сна, в свете неисчислимых созвездий и туманностей, ему открывались величественные просторы иных миров. Он бродил среди стен монументальные городов, чьи размеры и древность поражали всякое воображение. Там, паря в ночных небесах на несоизмеримой высоте, он чувствовал себя по настоящему живым и свободным. Всё эти видения вызывали в нём ни с чем несравнимый восторг. Первое время он даже пытался вести дневник, надеясь как можно дольше сохранить яркость увиденных образов, однако, Вертеру пришлось забросить эту идею, потому как вскоре он обнаружил, что слова неспособны передать и десятой доли тех чудес, что открывались ему в сказочных грёзах. По этой же самой причине все попытки поведать друзьям о своих переживаниях были заранее обречены на провал. Следствием этого стало то, что Вертер стал всё заметнее отдаляться от своих сверстников и с каждым месяцем становился всё более замкнут и неразговорчив.

Вскоре особенные сны стали появляться реже и Вертер начал усердно пытаться перенести чудеса своих грёз в явь. С этой самой целью он перелопатил груды весьма сомнительных книг посвященных преимущественно аспектам магии и различным оккультным наукам. Вертер узнал несколько сотен малоприятных обрядов и способов наведения всевозможных порч, но всё это он нашёл полнейшей бессмыслицей, потому как за всё это время он, ни на йоту не приблизился к тому, чтобы научиться летать. Когда же несколько десятков неудачных попыток заставили его признать, что тело человеческое совершенно не приспособлено к свободному полёту, разочарованию его не было предела. Теперь оглядываясь назад, он только с горечью усмехался, вспоминая, насколько же нелепы были те наивные прыжки с разбегу в попытке дотянуться до небес.

Когда Вертеру исполнилось четырнадцать, все его мечты были разбиты, а надежды втоптаны в грязь неумолимой обыденностью. Прежние детские иллюзии были безвозвратно развеяны, хоть это и произошло с куда большим опозданием, нежели у его сверстников. Сны, что ранее наполняли смыслом его существование, являлись ему теперь столь редко, что Вертер опасался, что совсем скоро они и вовсе исчезнут, оставив его совсем одного в этой пугающе пустой реальности. А меж тем оставшись без своих чудесных видений, Вертер начал всё чаще замечать окружающий его настоящий мир. И приглядевшись, он нашёл, что этот мир ужасен.

Вертер был несказанно рад, что живет хоть в какой-то отдаленности от своего неказистого промышленного городка. Кто бы мог подумать, что человеку может так не хватать темноты, но за свою недолгую жизнь он успел, пожалуй, как никто другой возненавидеть искусственный свет электрических фонарей. Конечно, над его домом восходили звёзды, но их было так мало, что эти блёклые огоньки казались лишь злой насмешкой в сравнении с бескрайними звёздными хорами и глубинами мерцающих туманностей из его снов.

Лишившись возможности лицезреть свои собственные видения, Вертер искал утешения в чужих грёзах. Он с головой погружался в соответствующие его настрою книги и музыку, лишь бы только пробудить в себе угасающее чувство прекрасного и хотя бы на время забыть о реальности. Всё это только распыляло его прогрессирующую меланхолию. На пике своего отчаяния, Вертер часто бродил по перелескам в поисках какой-нибудь спасительной лазейки в один из тех чудесных миров, что так часто беспокоили его своей красотой в более юные годы. Но Алиса так и не постучала в его дверь.

Одним осенним утром, Вертер шёл в школу своею привычной дорогой, пролегающей по краю обрыва над пустынной болотной топью. И когда его следующий за пролетающей птицей взгляд упал на линию горизонта, Вертер увидел то, что заставило его остановиться на месте. Казалось, далеко на западе небо было затянуто тяжёлыми грозовыми тучами, но это было абсолютно невозможно, потому как тучи эти были ослепительно белыми. Приглядевшись, Вертер понял, что увиденная картина не была обыкновенной игрой облаков и света. Это были горы – величественная скалистая цепь заснеженных хребтов, которые казалось, перекрывали собою горизонт на самом краю мира. Невозможно было определить насколько они далеко, но даже здесь на несоизмеримом расстоянии от них у Вертера перехватило дух от восторга.

Очарованный увиденным, Вертер совершенно позабыл обо всех делах, и всё утро провёл сидя на краю обрыва и вглядываясь в горизонт. Час шёл за часом, и по мере того как солнце восходило к зениту, горные вершины казалось, начали постепенно тускнеть и в конченом итоге, их силуэты совсем исчезли с линии горизонта. Будь Вертер немногим помладше, он бы заключил, что горы эти были далёкой волшебной страной, которая явилась ему лишь на мгновение. Но теперь он всё меньше верил в чудеса, а потому больше предпочитал искать всему на свете разумное объяснение. И таковое нашлось. Накануне ночью прошёл лёгкий дождик, а наутро осталось только ясное голубое небо и невероятно чистый и прозрачный воздух, который, вместе с восходящим солнцем и позволил Вертеру заглянуть в такую даль. Теперь солнце шло к закату, плавно направляясь к линии горизонта на западе, где и должны были находиться снежные хребты. Из этого следовало, что сегодня должна будет представиться ещё одна возможность увидеть горные вершины, если конечно, они в действительности существовали.

Когда Вертер вернулся к обрыву на закате, надежды его оправдались, и горы снова перекрывали линию горизонта. Однако теперь они выглядели иначе. На смену ослепительной белизне, вершины окрасились в багровые тона. Солнечный диск медленно опускался за горные хребты и вырисовывал тенью их строгие контуры, пока солнце окончательно не исчезло за чёрными скалами, оставив их утопать в тенях опускающихся сумерек. Ещё никогда своей в жизни Вертер не видел наяву ничего похожего на образы из своих снов, но этот закат словно звал его за горизонт - в далёкую и манящую неизвестность. Но ведь нельзя, просто оставить всё и последовать за мимолётным чувством. Или можно? Ведь это не очередной сон, что развеется через мгновение. И это не вымышленная волшебная страна из книжки, ведь он видел всё собственными глазами.

С этого дня мир начал меняться, и Вертер стал всё чаще замечать, как вокруг него творятся всевозможные странности. Во время его прогулок за ним неизменно следовали птицы, а прочие зверьки, казалось, совершено его не опасались. Ему начало казаться, что теперь все его чувства многократно обострились и даже ночной воздух обретал для него свой особенный вкус. Вертер ловил пальцами потоки ветра, и те будто бы, и вправду следовали за его рукой. Иногда ему даже чудилось, что деревья пытаются дотянуться до него своими ветвями. Но больше всего его воодушевляло то, что особенные сны снова начали посещать его. И чем больше отдалялся он от простой жизни, тем сильнее обострялась его мания и тяга к путешествию.

Помимо поводов для радости, в жизни его возникало немалое количество новых опасений и тревог. Время шло, а вместе с ним приближалось и неизбежное взросление. Все вокруг твердили, что пора задуматься о будущем и определиться с тем какую роль ему предстоит занять в обществе. Такие разговоры не вызывали у Вертера ничего кроме отвращения. Слишком много героических судеб пронеслось перед его глазами, пока он читал любимые книги и придавался видениям; всё это было настолько живо, что просыпаясь, Вертер порою думал, что в сравнении с его снами сама реальность мертва. После этого он уже не мог довольствоваться тихими радостями размеренной жизни.

Миновала холодная зима и весна вступила в свои права. Снега растаяли, и когда Вертеру исполнилось шестнадцать, наступил день его клятвы. Следующие десять дней он собирал всё необходимое и тщательно готовился к главному путешествию своей жизни. И вот, сегодня с первым проблеском солнца Вертер улизнул из дома, прихватив с собою рюкзак, в котором было все, что только могло потребоваться для его безумной цели. Перед уходом он долго думал, что написать в прощальной записке родителям, но подходящие слова всё никак не лезли в голову. Да и могли ли слова что-то изменить? Вертер прекрасно понимал, что совершает самый эгоистичный поступок в своей жизни, и никакие слова этого уже не исправят. В конечном итоге он в последний раз переступил порог своего дома так и не оставив после себя никаких посланий.

- Даже не верится. – Произнёс Вертер, стоя на краю обрыва во всём своём обмундировании. – А ты уже бывал там? – Сказал он, поднимая глаза на сидящую на ветке птицу.

Ворон повернул голову и глянул вниз, где в траве лежало несколько разбитых бутылок и груда какого-то строительного хлама. Затем он слегка наклонил голову и снова уставился на Вертера.

– Да, глупый вопрос. – Продолжил Вертер. – Если бы ты был там, сюда бы уже точно не вернулся. Что ж, может быть, тогда ты захочешь составить мне компанию?

Ворон лениво моргнул и демонстративно отвернулся.

– Да ладно тебе, вдвоём же веселее будет. Соглашайся!

Может быть, уговоры и впрямь подействовали, а может быть, птице просто вдруг приспичило громко каркнуть и растопырить крылья.

- Думаю это можно принять за согласие. – Вертер оглянулся, чтобы в последний раз взглянуть на родные окрестности. Вдалеке виднелся город с его многоэтажными домами и шумными улицами. Пробежавшись глазами по близлежащим пустырям, взгляд то и дело натыкался на какую-нибудь выброшенную бутылку или обёртку. По этому месту он точно не будет тосковать. – Больше мы эту грязь не увидим. Обещаю. – Заверил Вертер сидящую на ветке птицу. – Теперь вперёд. Нас ждёт дорога.

Без лишних промедлений, Вертер сделал первый шаг на пути к своей безумной мечте. Влажная земля чавкала под ногами и чтобы не промочить ботинки, Вертеру приходилось продвигаться вперёд, прыгая с кочки на кочку. Над головой промелькнула размашистая тень двух чёрных крыльев. Вертер совершенно не ожидал, что ворон действительно последует за ним, и был очень рад возможности разделить с кем-то своё путешествие. Болота осталось позади и перед глазами стали появляться куда более приятные пейзажи. Шаг следовал за шагом в такт ровному дыханию и размеренному биению сердца. Наконец город окончательно скрылся из виду и теперь Вертера окружали только бескрайние долины и леса. Отметив эту приятную новость, он устроил небольшой привал, после которого с ещё большим рвением продолжил своё путешествие. Солнце клонилось к закату. Местом своего ночлега Вертер выбрал низину холма, где был небольшой берёзовый перелесок. Набрав достаточно сухих веток, он без труда развёл огонь. Когда на землю опустилась ночь, Вертер уже сидел, удобно расположившись возле тёплого пламени, и делил с вороном свой сегодняшний ужин. Как выяснилось, горячая тушенка оказалась чудной птице очень даже по вкусу. На востоке всё ещё виднелось бледное свечение далёкого города, но всё же вокруг было достаточно темно, для того чтобы Вертер мог насладиться видом проплывающих в вышине созвездий. Наконец, с головой укутавшись в свой тёплый плащ, он растянулся на мягкой траве и спокойно заснул.

На следующее утро Вертер поднялся с первым проблеском солнца. Живя в городе, он имел привычку спать, по меньшей мере, до полудня, но здесь казалось, сам воздух наполнял его силами и бодростью. Как ни странно, утром птица всё также продолжала держаться рядом, горделиво расхаживая по сосновым веткам и наблюдая за тем, как Вертер собирает вещи. Горы были совсем немногим ближе чем вчера, но теперь, по крайней мере, можно было быть уверенным что с наступлением дня они не исчезнут с линии горизонта, а идти вперёд, держа перед глазами свою цель всегда проще чем в слепую. Маршрут был проложен и Вертер снова отправился в путь. Цветущие долины наполняли всё вокруг сладкими запахами, а с покрытых хвойными лесами сопок, струилась приятная прохлада и свежесть. Временами попадались небольшие речки и ручьи, в которых можно было умыться и наполнить водою походную флягу. Большую часть времени ворон кружил высоко в небе, но иногда он улетал вперёд и усаживался на какое-нибудь дерево, словно выжидая пока Вертер его нагонит. На исходе дня он поднялся на высокую скалу и, осмотревшись, увидел, что впереди до самых гор простирается бесчисленные кроны густого хвойного леса. Разумеется, идти в глухую тайгу на ночь глядя, было бы слишком опасно, а потому штурм лесной глуши было решено перенести на утро.

Ночь была невероятно звёздной. Вокруг стояла такая темень, что казалось, весь мир в одночасье исчез, и только в вышине среди тысяч огней через всё небо тянулась бледная полоса млечного пути. Вертер лежал на плоской скальной глыбе и заворожено вглядывался в космические просторы. Его широко раскрытые глаза метались из стороны в сторону, тщетно пытаясь охватить весь сияющий небосвод. Восходящая луна озарила землю своим холодным серебряным светом, и только синеватые хвойные леса продолжали хранить свои древние тайны в непроницаемой темной мгле. На следующее утро ворона рядом не оказалось. Конечно, это огорчило Вертера, но ничуть не удивило, ведь птица и так вела себя странно, следуя за ним всё это время.

Когда Вертер вошёл в лес он словно очутился в другом мире. В густых рощах залегали глубокие тени, а из-под земли торчали извивающиеся корни могучих деревьев. Мягкая мшистая почва слегка пружинила под ногами от каждого нового шага, а необыкновенно чистый воздух и витавшие повсюду запахи хвои и грибной прели, заставляли наслаждаться каждым вдохом. Теперь это место казалось Вертеру не менее чудесным, чем горы на горизонте и вскоре, всё желание торопиться совершенно исчезло. Он шёл тихим прогулочным шагом, в котором не было ни намёка на прежнюю спешность. На протяжении пути через чащу Вертеру попалось несколько бурных рек и звонких водопадов, что свидетельствовало о явном приближении к заснеженным горам. На одной из полян ему повстречалось несколько лесных оленей, а немногим позже когда он пробирался через тёмные буреломы, пред ним во всей своей красе предстал громадный косматый лось, трущийся своими исполинскими рогами об одно из накренённых деревьев.

Необыкновенная тишина этих мест наполняла всё вокруг неуловимым предвкушением чего-то чудесного. Казалось, вот-вот из-за следующего поваленного дерева выглянет рогатая голова лешего или ещё какого-нибудь лесного духа из старинных сказок и легенд. Порою Вертеру и впрямь казалось, что за ним кто-то наблюдает. Иногда ему даже чудилось, что краем глаза он видит как среди деревьев то и дело мелькают чьи-то силуэты, но каждый раз, когда он оборачивался, наваждение бесследно исчезало. Вертер очнулся от беспамятства, только когда сквозь хвойные ветви начали пробиваться закатные лучи. Только тогда он осознал, что миновал уже целый день, и совсем скоро начнёт темнеть. Он второпях забрался на одно из высоких деревьев и увидел, что он находиться в самом сердце тайги. Ночь в лесу предвещала множество опасностей, но выбора у Вертера не оставалось, и он поспешил найти подходящее место для ночлега.

Огонь он разводил уже в сумерках. Переведя с десяток спичек, ему всё же удалось разжечь слабое пламя, и вскоре небольшая лесная полянка озарилась тёплым мерцающим светом. Когда настало время для ужина, Вертер с досадой вспомнил, что ворон улетел и теперь ему не с кем разделить свои запасы провизии. Вокруг чёрною стеною возвышались дремучие вековые сосны, а всё за ними утопало в глубокой непроглядной тьме. Воображения Вертеру было не занимать, поэтому вскоре в темноте ему начали мерещиться чьи-то жуткие мечущиеся силуэты. Что бы отогнать от себя дурные мысли он решил изукрасить резьбой толстую ветку из еловой рощи, которая служила ему в качестве дорожного посоха. Вскоре он начал клевать носом, а перед его смыкающимися глазами стали проноситься смешанные и неясные образы. Наконец, поддавшись долгожданной сонливости, он прилёг у догорающего костра и спокойно ступил в мир грёз.

Продлилось это забытье совсем не долго. Вертеру в щёку ткнулось что-то острое и твёрдое. Когда он понял, что всё это происходит наяву, Вертер резко соскочил с места и вытаращил глаза пытаясь разглядеть в темноте то, что могло его потревожить. Он несказанно удивился, когда увидел что перед ним сидит тот самый ворон, который сопровождал его на пути. Птица держала в клюве какой-то необыкновенный цветок, который, в окружающей их темноте казалось, едва заметно мерцал голубоватым сиянием. Ворон положил цветок на землю и громко каркнув, подтолкнул его Вертеру.

- Где ты только нашёл такую красоту? – Произнёс он, поднимая цветок, разглядывая его синеватые лепестки и мерцающую сердцевину. – Я ещё никогда не видел ничего подобного. Разве цветы могут светиться?

Ворон сделал шаг вперёд, отщипнул от цветка один из лепестков и тут же проглотил. После этого он напутственно толкнул своею головой руку Вертера.

- Чего? Ты хочешь, что бы я его тоже съел? – Вопрошал Вертер у чудной птицы.

- Кар! – Ворон снова толкнул его.

- Ладно, ладно, как скажешь. – Вертер оторвал один лепесток и попробовал его на вкус. Тот оказался шершавым и слегка горьковатым. – Вот видишь. Ты доволен?

- Кар! – Ворон толкнул Вертера, но на этот раз ещё и растопырив крылья. Назвать это выражением довольства было трудно.

- Ещё? Ты хочешь, чтобы я его весь съел?

- Кар!

- Зачем?

- Кар!

Последнее «Кар» прозвучало столь повелительным тоном, что Вертер решил не спорить. Цветок был очень необычным и просто съесть такую красоту, казалось настоящим кощунством, но если всё это было каким-нибудь актом симпатии, Вертеру совсем не хотелось портить отношения с чудной птицей. Пережёвывая цветок, он морщился от разливающейся во рту горечи, а ворон тем временем пристально наблюдал за ним своими чёрными глазами.

- Ну вот. Теперь ты доволен? – Произнёс Вертер, разделавшись с цветком.

Ворон повернулся к догорающему костру, немного нахохлился и сонно прикрыл глаза.

- Отлично. Большое спасибо за угощение, а теперь я с твоего позволения постараюсь хоть немного отдохнуть. – Вертер укутался в плащ и подложил рюкзак себе под голову. - Ну и странная же птица. – Думал он, закрывая глаза.

Однако странности на этом не закончились. Через какое-то время Вертер обнаружил, что он совершенно не может заснуть, причём дело заключалось не только в бодрости, которая появилась неизвестно от куда. Всё это время Вертер держал глаза закрытыми, но у него было навязчивое ощущение, что он видит всё, что должно находиться вокруг. Чуть позже ему начало казаться, что около него мелькают длинные тени и тогда он, наконец, раскрыл глаза.

Вокруг был тот же лес, но теперь всё выглядело совершенно иначе. Покачивающиеся на ветру деревья, словно живые, тянулись к Вертеру своими хвойными ветвями. По земле стелился густой мерцающий туман, от которого окружающая темнота уже не была такой непроглядной. Заметив, что с неба тоже падает какое-то голубоватое свечение, Вертер посмотрел вверх. В тот же миг у него перехватило дух и увиденное заставило его окончательно убедиться в том, что он спит. Над его головой среди тысяч звёзд и созвездий клубились глубокие необъятные мерцающие туманности. Вертер упал на колени и запрокинул голову, замерев от восторга. Позади послышалось раскатистое воронье карканье. Обернувшись, он увидел своего пернатого друга, сидящим на ветке над головой ещё одного не менее невероятного существа.

Это была белая как снег лисица. Бросив на Вертера взгляд своих бирюзовых глаз, она помчалась куда-то в затянутую туманом лесную чащу; ворон громогласно каркнул, и тот час полетел за нею. Вертер что было сил побежал следом. Ещё никогда в жизни он не бегал так легко и быстро. Он мчался сквозь темноту, словно дикий зверь, одним прыжком перелетая через глубокие овраги и низины. Вокруг проносились деревья, а среди теней слышались тихие напевы и шептались чьи-то голоса. Когда белая лисица грациозно юркнула в густую еловую рощу, Вертер бросился туда следом, и они оказались на просторной лесной поляне затянутой всё тем же мерцающим туманом. Вокруг стояли монолитные камни, на которых были высечены потускневшие от времени символы и рисунки. Некоторые валуны нагромождались друг на друга и были настолько огромны, что было невозможно представить, что бы люди могли соорудить что-то подобное. Лисица стояла в самом центре поляны и, блеснув глазами, скрылась, зайдя за громадную монолитную глыбу. За последнее мгновения Вертер должен был уже привыкнуть к чудесам, но в следующую секунду он снова застыл в изумлении.

С правой стороны камня зашла лисица, с левой же, вышла необычайной красоты женщина. Она была нечеловечески высока. Её серебристые волосы, кожа и одежда казались настолько белыми, что буквально сияли, отражая холодный звёздный свет, льющийся с небосвода. Женщина протянула свою руку, на которую тут же сел громадный ворон, и она нежно его погладила. После этого она повернулась к Вертеру и, взглянув на него, озарила округу своим необыкновенно звенящим голосом:

- Мы ждали тебя. Желание твоего сердца было чище и сильнее, и ты нашёл в себе храбрость последовать за его порывом. Вещая птица сочла тебя достойным и потому, голосу твоей души дарован ответ. Ты уже прошёл половину пути, но отныне трудности твои многократно умножаться. Решив идти дальше, ты будешь омыт болью и борьбой. Если боишься, лучше отступись. Ты ещё можешь невредимым вернуться туда, откуда пришёл…

Вертер дрожал от волнения, но решимости в нём хватало с лихвой. - Я не отступлюсь. – Произнёс он, удивляясь тому, как твёрдо звучит его голос.

- Достойный ответ. – Продолжила высокая женщина, глядя Вертеру в глаза. – Средь Синих гор ты найдёшь свой исток. Ты уже видел эти места в своих сновидениях, но теперь твои воспоминания угасли. Следуй за бурей и грозы укажут тебе путь. Теперь взгляни на небо. – Она подняла руку вверх, указывая на огромную почти полную луну, что медленно выплывала над верхушками голубоватых елей. – Сегодня первая из трёх ночей сопряжения. На третью ночь, в полнолуние, ты должен быть у врат - в месте, где люди стирали границы меж жизнью и смертью. Если опоздаешь, ты уже никогда не сможешь пройти через них. Теперь ступай и будь храбр на своём пути.

Ворон на её руке громогласно каркнул, и высокие ели вокруг заскрипели под натиском порывов ветра. Белый свет озарил поляну и монументальные камни. Вертер зажмурился. Стих ветер, стихли голоса, и всё вокруг окутала непроглядная тьма.

Вертер проснулся рядом с пепелищем догоревшего костра на месте своего привала. Над головою простиралось хмурое сумеречное небо, предвещающее близость рассвета. Разрозненные образы из минувшего сна всё ещё роились в голове, пока он выдвигался в путь. Ворона рядом снова не оказалось – Наверное, это тоже был сон – думал Вертер, вспоминая ночное возвращение птицы. В последние годы своей жизни Вертер как никогда был склонен верить в чудеса, поэтому он не мог списать этот сон на простые игры фантазии и счёл грёзы прошедшей ночи самым настоящим провидением. На этом он решил, что будет идти к Синим горам так быстро, как только смогут позволить ему ноги. Решение было притворено в жизнь и к полудню, Вертер уже вышел из леса.

Воодушевлённый вновь открывшимся простором, он стремительно пробирался через цветущие холмы и луга. Теперь казалось до гор можно рукой подать и, видя своё заметное приближение, он порою даже срывался на бег, лишь бы только скорее достигнуть сияющих впереди вершин. Небо над горизонтом медленно хмурилось и заволакивало горные пики тяжёлыми грозовыми тучами. Вертеру на пути встречалось всё больше рек, некоторые из них приходилось переходить вброд, но промочить ноги он уже не боялся. Однако вскоре он увидел то, что заставило его по-настоящему омрачиться. Впереди блеснула очередная водная полоса, но теперь этот отблеск был заметнее, чем все предыдущие. В голову Вертеру уже закрались тревожные опасения, и когда он миновал очередной высокий холм и перед ним открылся более широкий вид, все его страхи подтвердились. Это была не просто мелководная речушка из тех многих, что он уже преодолел, теперь перед ним простирались тёмные воды широкой и стремительной реки. Вертер умел неплохо плавать, но когда он глядел на бурлящие речные пороги, мысль о том чтобы перебираться на ту сторону вплавь казалась ему самоубийственной. Так или иначе, день был уже на исходе, и он решил заночевать на берегу, что бы отдохнуть и всё как следует обдумать.

Ночью Вертеру не спалось. Каждый раз, когда он начинал проваливаться в сон, ему виделось, что он обессиленный пытается выбраться из стремительного водного потока, но у него ничего не получалось и он тонул раз за разом. Что бы привести мысли в порядок Вертер решил немного прогуляться вдоль берега. Тем временем буря над горами набрала силу и над тёмными вершинами то и дело вспыхивали молнии и проносились оглушительные раскаты грома.

- «Следуй за бурей», так она говорила. – Думал Вертер, оглядывая блики на тёмной воде. – Слишком близко, что бы сдаваться. Я должен переплыть эту реку.

Всё утро он провёл в поисках каких-нибудь вспомогательных средств для переправы. Через несколько часов ему на глаза попалась находка, которая смогла вернуть ему хоть какую-то толику надежды. Это было старое, иссушенное на солнце полено. Для того чтобы оно ещё лучше держалось на воде, Вертер решил вырезать из него всю трухлявую сердцевину. Когда он закончил, прошла уже, половина дня, поэтому нужно было поторапливаться; впрочем, в том, что через реку вообще можно переплыть живым, Вертер очень сомневался.

Когда он вошёл в ледяную воду, всё его тело передёрнуло от холода. Он забросил свою верхнюю одежду вместе с рюкзаком на плавучее полено и начал медленно пробираться вперёд. Камни под ногами были очень скользкими, а вдобавок ко всему с каждым шагом течение становилось всё ощутимее; вскоре было необходимо прилагать огромные усилия, чтобы только не потерять равновесие и не соскользнуть в поток. Когда Вертер зашёл в воду по грудь, он начал чувствовать что теперь уже не контролирует свои движения и его сильно сносит в сторону. – Это невозможно – шептал он, стуча зубами от холода – Невозможно – шептал и всё равно продолжал идти вперёд. Вскоре произошло то, что рано или поздно и должно было произойти. Вертер поскользнулся, подался вперед, что бы хоть как-то удержаться, но ноги его так и не коснулись дна. Оказавшись на глубине, он быстро понесся по течению. Началась борьба. Вертер пытался грести ногами, держась за полено и порывисто хватая ртом воздух, но ему казалось, что он ничуть не приближается к нужному берегу. Теперь он был на самом центре реки, и по мере того как растрачивались его силы к нему пришло осознание того, что вернуться обратно уже невозможно.

Заметив, что теперь течение стало ещё сильнее, Вертер посмотрел в сторону направления потока и понял, что путешествие его скоро подойдёт к концу вместе с его жизнью. Впереди, примерно в сотни метрах из бурлящей воды торчали громадные острые камни. Вертер собрался с силами и попытался развернуть полено, чтобы хоть как-то им закрыться. Через считанные секунды течение бросило его на скалы. От ужасного удара полено с громким треском разлетелось на части, и Вертер почувствовал, как ему в руки впились острые обломки щепок. Разорвавшийся рюкзак улетел куда-то в сторону и скрылся под водой. На следующую скалу Вертер налетел уже с меньшей скоростью и даже попытался зацепиться за нее, но проскользнув рукой по острому камню, он почувствовал резкую боль и невольно отпустился. Тем не менее, этим манёвром он немного замедлился, и попытка схватиться за следующую скалу увенчалась успехом. Из последних сил он заполз на скользкую каменную глыбу и наполовину выбрался из ледяной воды. Отдышавшись, Вертер заметил, что вода под его правой рукой окрашивается багрянцем. Посмотрев на неё, он увидел, что пальцы на ней сбиты, а чуть выше запястья зияет глубокая рана, из которой обильным потоком идёт кровь.

- Наверное, должно быть больно, но почему-то я ничего не чувствую. Совсем ничего. – Думал Вертер, заворожено наблюдая за тем как тяжёлые капли крови одна за другой падают в воду.

Вертер всё ещё дрожал, но вскоре в голове его появилась лёгкость, и он ощутил нечто, что можно было бы назвать покоем. Осознание неминуемой смерти вытеснило все тревоги и опасения; он больше не боролся и не боялся за свою жизнь. Теперь он только смотрел на хмурое небо над головой; смотрел на солнце, пробивающееся из-под облаков; смотрел на окружающие его тёмные воды, и на монументальные заснеженные вершины, что так и остались непознанными и не тронутыми.

- Этим и должно было всё закончиться. – Думал Вертер, глядя на заветный берег. – Просто всё случалась немного не так как я хотел. Всё равно эти дни были лучшими в моей жизни. Немного не дошёл. Совсем немного.

Он провёл так около получаса, когда его блуждающий взор упал на окружающие его каменные пороги. В этом месте острые глыбы торчали довольно близко, примерно в паре метров друг от друга и тянулись так почти через всю реку, оканчиваясь не далеко от берега. Сам не зная зачем, Вертер начал представлять, как можно было бы отталкиваясь от одной скалы доплывать до другой, и так перебираться дальше к берегу до самого мелководья. Через какое-то время он пришёл к выводу, что такой способ вполне осуществим и даже просчитал самый подходящий для этого путь. Но эта новость Вертера ничуть не обрадовала.

- Лучше бы я туда вовсе не смотрел, умер бы тихо и спокойно, а теперь придётся мучить себя надеждой. Вздор. Я точно знаю, ничего уже не получиться. – Он сделал глубокий вдох, и поднял глаза. – Ветер. Ветер колышет траву и несёт запахи горных цветов с того берега. Там кто-то стоит за деревьями и смотрит на меня. Они танцуют, они поют. Они машут мне, зовут перейти эту реку… Ладно, ваша взяла. Я попытаюсь. Уж если не переплыву так смогу умереть с чистой совестью.

Собирая всю оставшуюся волю, Вертер заставил себя отпуститься от скалы и оттолкнуться в сторону следующей каменной глыбы. Его снесло течением, но всё же, он смог дотянуться и ухватиться за нужную скалу. Закоченевшие конечности едва его слушались, а перенапряжённые мышцы то и дело сводило пронизывающей судорогой. Он проделывал этот трюк снова, медленно, но верно приближаясь к своему спасению. Наконец ценою огромных усилий, Вертер оказался на самой близкой к берегу скале. Он набрал полную грудь воздуха и сделал последний и самый важный рывок. Оттолкнувшись от камня, Вертер лёг на спину и, плывя по течению, начал медленно подгребать руками в сторону берега. От усталости и переохлаждения в глазах у него совсем помутилось. Сейчас Вертер больше всего боялся, потерять сознание в нескольких метрах от берега, тогда бы все его прежние усилия в прямом смысле канули бы в Лету. В тот момент, когда глаза его стали невольно закрываться, его барахтающиеся ноги коснулись каменистого дна. В тот же миг он перевернулся и из последних сил пополз по мелководью к желанному берегу. Когда он очутился на суше, руки и ноги его подкосились, и он без чувств распластался на траве.

– Я справился. Смотрите все, я ещё жив! – Бормотал он, обращаясь к своим галлюцинациям.

Поднять своё ноющее тело, его заставило навязчивое ощущение того, что его правая рука постепенно холодеет. Когда он смог выпрямиться и сесть на траву, он увидел, что вокруг него натекла целая лужа крови. - Ну вот, весь перепачкался. Наверное, задел какую-нибудь вену. – Произнёс он с какой-то странной отчуждённостью. Он ещё никогда не видел так много крови.

Все припасы остались в утонувшем рюкзаке, и теперь у Вертера ничего не осталось кроме вымокшей до нитки одежды, да ножа на поясе, ножны которого к счастью были достаточно хорошо закреплены, чтобы не оторваться. Им Вертер поспешил воспользоваться, чтобы отрезать от своего рукава кусок ткани и перетянуть им рану. Повязка практически сразу пропиталась кровью, но всё же, это было лучше, чем ничего. Сознание его более-менее прояснилось, но он продолжал чувствовать ужасную слабость. Он подошёл к реке, чтобы смыть с себя запёкшуюся кровь. В воде Вертер увидел, что лицо его стало мертвенно бледным, а синие огоньки глаз на этом фоне казалось стали гореть ещё ярче. Когда он долго вглядывался в водную гладь, ему начинало казаться, что с той стороны на него смотрит призрак. Всё это даже заставило его приметить некоторое сходство своих глаз с бирюзовыми глазами Высокой женщины из своих видений.

Только Вертер припомнил свой сон, как ему тут же наяву предстало живое напоминание сокровенных грёз. Смывая с себя кровь, он увидел маленький цветок, растущий над небольшой каменной грядой на самом берегу реки. Ярко-синие лепестки сразу бросились в глаза, и Вертер изумился, узнав в них сходство, с цветком который приносил ему ворон. Несмотря на свою слабость, он тут же соскочил на ноги. Ему вспомнилось, какой прилив сил он испытал, съев такой же цветок в лесу, и теперь он подумал, что ели повторить этот трюк, силы его хотя бы отчасти восстановятся. Воодушевлённый этой надеждой он, слегка прихрамывая, подошёл к каменной гряде.

Увидев цветок вблизи Вертер убедился в его подлинности и, не раздумывая потянулся что бы его сорвать. В тот момент, когда рука его уже коснулась стебелька, из-под лежащего рядом камня послышалось трескучее шипение. Вертер почувствовал резкую боль в своей и без того израненной руке, и только потом увидел впившуюся в неё змею. Он вскрикнул и резко отпрянул назад, выронив сорванный цветок. Извивающаяся змея мелькнула синими полосами на спине и исчезла в скалистых трещинах каменистой гряды. Прошло какое-то время, прежде чем Вертер вышел из ступора и заметил бледные капельки, сочащиеся из места укуса. Он второпях попытался высосать яд, но от этого было мало толку, потому как змея угодила своими зубами прямиком в рану, поток крови в которой до сих пор не унялся. Немного придя в себя, Вертер вспомнил про цветок, и тут его ждало новое разочарование. Оглядевшись, он осознал, что выронил цветок прямиком в воду и тот подхваченный быстрым течением, уже должно быть унёсся далеко по реке. В этот момент вся прежняя усталость вернулась к нему многократно умножившись. И всё же Вертер больше не чувствовал злости или обиды. Теперь он только горько усмехнулся.

Вертер молча побрёл вдоль берега, уставившись себе под ноги. Дойдя до одинокого дерева, растущего на берегу реки, он остановился и прилёг у корней. Теперь, когда его глаза были устремлены в небо, он увидел, что над ним раскинула свои ветви плакучая ива. Тёплое солнце шло к закату; за последний час оно почти полностью высушило мокрую одежду, но самого Вертера уже ничто не могло согреть. В журчании реки для него разносился шёпот, а за спиной, со стороны предгорных рощ, ему слышались тихие монотонные напевы и редкий барабанный бой.

- Опять этот зов. Сейчас, сейчас. Мне нужно только немного перевести дух. Да, я ещё взойду на эти вершины. Были бы силы.

Раскидистая крона над его головой колыхалась от самых слабых порывов весеннего ветерка. Вертер протянул руку вверх и в этот же миг, словно ему в ответ лёгкие ветви ивы низко наклонились, касаясь его ладони.

О, ива, я умираю. – Тихо прошептал Вертер. Длинные ветви склонились ещё ниже, и порыв ветра сорвал с них несколько крохотных листков, которые плавно упали на лежащего у корней юношу. - Нет, ива, только не плачь по мне. Пусть никто не плачет. – Шептал он, касаясь пальцами тонких ветвей. – Чудо не произошло, но я должен был попытаться… Ладно, всё в порядке. К этому дню я шёл всю свою жизнь.

Багровый закат медленно угасал и в блёклом сумеречном небе уже загорелись первые звёзды. Вертер отрешённо разглядывал крупную синюю стрекозу, которая сидела у него на руке. Его глаза закрывались, но он продолжал сопротивляться сну. Для этого он немного приподнялся и сел, опираясь спиной на ствол дерева. – Пускай наступит ночь, тихая и спокойная. – Шептал он, делая глубокие отрывистые вздохи. - Но сначала, прежде чем уснуть, я хочу ещё раз увидеть луну.

Опустилась ночь. Всё вокруг утонуло во мраке и только звёзды мерцали в тихой вышине. Из-за леса на противоположной стороне реки блеснул слабый отсвет и показался жёлтый край лунного диска. Вертер заворожено наблюдал за тем, как восходящая луна медленно окрашивается серебром и озаряет мир холодной глубинной красотой. – Полнолуние. – Прошептал он – Меня всё ещё ждут там. – Где-то за его спиною сверкнула молния и по горным склонам прокатились гулкие отголоски грома. – Ещё один зов, только я уже не могу подняться. Мне не хватило сил. – На глаза ему навернулись слезы, но он поспешил смахнуть их. – Скоро уже всё станет не важно... Ночь будет долгой.

На какое-то время он забылся. Перед ним проносились картины его детских воспоминаний, и его посиневшие губы слегка дрожали, когда он перешёптывался с собственным прошлым, словно заново переживая мгновения лучших дней своей жизни. Своим затуманенным взором Вертер видел только яркий силуэт мерцающей луны. Глаза его закрывались, и он, поддавшись последнему порыву, протянул свою дрожащую руку к серебряному свету. Силы его иссякли, а веки сомкнулись. Вытянутая рука начала медленно опускаться, но когда она уже была готова упасть, что-то её остановило. Вертер почувствовал, как кто-то взял его за ладонь. Он открыл глаза и увидел над собою серебристое свечение высокой женской фигуры и глубокое мерцание её бирюзовых глаз. Вертер лежал головой на её коленях, а она ласково смотрела на него и, держа за руку, нежно поглаживала его волосы.

- Тише дитя моё, скоро ты будешь дома. - Звенел её убаюкивающий голос - Где же ты так замёрз? Не бойся, терпеть осталось совсем недолго…

Вертер чувствовал себя очень странно. Казалось, все его эмоции обнажились и многократно усилились. - Я не справился. – Произнёс он, чувствуя, как по его лицу катятся слёзы. – Я много раз пытался подняться, но у меня ничего не выходит. Я больше не могу идти за бурей. Простите меня.

Сияющая женщина нежно улыбнулась и коснулась его лица, вытирая слёзы. – Борьба окончена, - тихо произнесла она - ты уже сделал всё что нужно и даже больше. Посмотри вокруг. – Она протянула руку и словно по мановению этого жеста с неба посыпались дождевые капли, и сверкнула яркая молния. – Буря уже над тобою. Ты справился, и путь твой окончен. Но теперь… - Она провела ладонью по лицу Вертера, закрывая ему глаза – Теперь всё только начинается…

Вертер проснулся, услышав очередной грохот молнии и гул воды. Рядом никого не было, но дождь продолжал лить, как и в минувшем сне. – Опять наваждение – Подумал он, но тут же, переменился в лице, когда увидел что на ветке ивы сидит ворон. Теперь уже Вертер твёрдо знал что птица эта совсем не обычная. – Что дальше? – Спросил он у своего проводника. Ворон каркнул, и полетел куда-то в сторону. Проводив птицу глазами, Вертер изумился, обнаружив для себя совершенно невероятную перемену в окружающем его пейзаже. Он ясно помнил; река протекала вдоль всей протяжённости гор. Но теперь она огибала возвышение, где росла плакучая ива и сворачивала прямиком к горным хребтам. На берегу стояла небольшая деревянная лодка, а на носу её сидел ворон, зазывающий Вертера своим карканьем. Приглашение он принял без раздумий. Вертер подбежал к берегу, удивляясь своим вернувшимся силам, и без труда вытолкал лодку в реку, после чего запрыгнул в нее, когда ту подхватило течением. Вскоре по обе стороны уже возвышались горные хребты. Луна поднялась уже высоко и сейчас как раз проплывала над пиками, разливаясь серебром по заснеженным вершинам. Они неслись всё дальше и выше. – Но разве может река течь в гору? – На секунду спросил себя Вертер, глядя какие бездны, простираются по обе стороны от него – Впрочем, пора бы уже привыкнуть к чудесам.

Они пересекли огромное расстояние, прежде чем Вертер смог увидеть, куда бежит река. Впереди возвышалась огромная гора, от одного только вида которой захватывало дух. От заснеженной вершины исходило синеватое мерцание, а по склону тянулась широкая водная полоса и чем круче казалась гора, тем быстрее неслось течение вверх. Когда лодка Вертера была уже почти на самой вершине, он увидел, как рядом в вышине парит белая сова, глаза которой отливали уже знакомой бирюзой. Тогда замерев от восторга, он увидел мерцающую под ним чашу озёра, сокрытую на самой вершине горы. Лодка его скользнула из бурного речного потока на тихую гладь; в зеркальной поверхности озера отражались бесчисленные звёздные бездны, которых Вертер ещё никогда не видел под своим небом. Но всё же, он чувствовал, что эти просторы ему знакомы. Его отвлёкло карканье ворона, и в ту же секунду Вертер увидел, как белая сова камнем бросилась в озеро. Не было не всплесков, не брызг и только слабая рябь прошлась по зеркальной поверхности. Через мгновение он увидел, что сова продолжила свой полет, но уже с другой стороны водной глади. И тогда Вертер коснулся мерцающих вод, что бы больше уже никогда не вернуться обратно.

 

* * *

Один старый бродяга рассказывал, как ранним утром он приметил странного юношу, который пробирался через болота, направлялся в сторону, где не было ни дорог, ни городов, ни деревень. Вертера искали без малого полгода. Все пригородные леса прочесали вдоль и поперёк, но даже после этого не обнаружилось ни каких следов беглеца. Разуметься, никто не предполагал, что искать его следовало в сотне километрах к северо-западу.

Через три года, нога человека снова ступила на эти заповедные земли. Их было трое: молодая пара - уставший в дороге фотограф и воодушевлённая живописными просторами художница; впереди них, шёл старый отшельник - единственный проводник который согласился показать им эти места.

- Чего там бормочет этот старик? – Произнёс мужчина, обращаясь к своей спутнице.

- Он рассказывает истории об этой реке и говорит нам ни в коем случае к ней не подходить. – Ответила девушка, переводя слова отшельника. Когда-то ради этого путешествия она изучала языки коренных народов, предгорья, и теперь она могла пустить свои навыки в ход. Но, даже услышав знакомую речь, никто из жителей встретившейся им деревни не откликнулся провести их к этому краю долины. Все здешние народы объединяла одна выдающиеся черта – головы их были забиты суевериями и старинами легендами, а что самое важное, все они испытывали благоговейный ужас перед окружающими их горами. И только одинокий старик не боялся этих мест.

- У меня уже фляга скоро совсем опустеет. – Говорил мужчина - было бы не плохо её чем-нибудь наполнить. Да и освежиться нам совсем не помешает.

- К реикхе не ходить! – Рявкнул отшельник, впервые выразившись более-менее понятными словами. – К реикхе смерть! Хозяйкха вас не звать! Вы утонуть! Вы заболеть! – Затем, исчерпав свой словарный запас, он продолжил бормотать дальше на своём гортанном наречии.

- Он говорит, что из этой реки могут пить только духи и безумцы. - Поспешила перевести художница.

- Безумцы? Безумцев здесь хоть отбавляй! – Усмехнулся мужчина, протирая свои очки.

- Ты неправильно понял. В их языке слово безумец, звучит не как оскорбление, а скорее как почётный титул. Так они называют своих шаманов и колдунов. Ещё старик говорит, что эта река - граница между мирами, и пересечь её позволялось только «Призванным». Все остальные гибли. Старик рассказывает, что однажды, когда он ещё был ребёнком, ему довелось видеть, как эту реку пытался переплыть один гордый воин, желавший показать всем, что он может быть наравне с богами. Этот мужчина был сильнейшим из людей, и почти никто не сомневался что он справиться, но когда воин доплыл уже до середины священной реки, из воды появилось множество рук и утащили его на дно. Старик клянется, что видел это собственными глазами. Жутковато тебе не кажется? – Спросила девушка, поглядывая в сторону реки.

- Суеверия. - Отрезал её спутник. - Ну ладно, не будем спорить с единственным человеком, согласившимся нам помочь. Так уж и быть наполним фляги у какого-нибудь ручья. Проклятье! Камера всё ещё не работает! Как вошли в эту долину так вся электроника накрылась. Наверное, здесь есть какие-нибудь разломы под землёй или что-то вроде того…

Вдруг старик замер, уставившись, куда-то вдаль. Затем, он ни с того ни с сего сорвался с места и побежал вперёд к скалистому берегу. Оставшиеся двое сперва в недоумении переглянулись, и поняв что отшельник не собирается останавливаться, помчались за ним следом, окрикивая его по дороге. Молодая пара смогла нагнать старика, только когда тот остановился у растущего на берегу дерева. Это была плакучая ива.

- Он что там, на коленях стоит? – Изумился мужчина – Что ему опять в голову взбрело?

Девушка настороженно подошла к старику, который тем временем кланялся до самой земли и тянул какие-то гортанные напевы. Когда она приблизилась и увидела причину столь спонтанного порыва, она невольно вздохнула от удивления. – Здесь… здесь мёртвый. – Произнесла, она не отводя глаз. В её голосе слышались странные нотки восхищения. - Господи… никогда такого не видела. – До сих пор прагматичный мужчина стоял рядом, но теперь с его губ не сорвалось ни слова.

Под раскидистой кроной, сидел мертвец. По виду можно было сказать, что он провёл здесь уже ни один год, потому как от его тела остались только отбелённые кости. Но удивило путешественников не это. Сквозь его изорванную одежду прямо из грудной клетки пробивалось множество ярко-синих цветов. Ещё два таких же распустившихся бутона распростёрли свои бирюзовые лепестки, заполняя пустые глазницы скалящегося черепа. Из-за этой поразительной странности путешественникам казалось что эти «глаза» смотрят прямо на них. И только старик продолжал кланяться и шептать что-то на своём причудливом наречии.

- Что он говорит? – Спросил мужчина у своей спутницы, ещё не до конца оправившись от увиденного.

Девушка, долго молчала и наконец, с отрешённым видом произнесла: - Безумец… Сновидец... Странник…. Странник вернулся домой.

Когда стихли эти слова, сверху послышалось громкое карканье. На ивовой ветви, прямо над головами путешественников, сидел громадный чёрный как смоль ворон.