Создатели Вселенной

 «Нужно носить в себе еще хаос, чтобы быть в состоянии родить танцующую звезду».

Ф.Н.

Звезд сегодня так много. Никто ей не поверит, услышав о том, как она их видит. Это вам не просто голубые огоньки. Кто посмел только выдумать подобную чушь?

Звезда – это ведь каждый кристалл, что был, есть и еще будет в их мире. Взрослые никогда не понимали, стоило ей заговорить об этом. Отвечали, что это просто другие миры и цивилизации. Но страсть еще сильнее вскипала в ней, и она возбужденно шептала: «Но ведь это не мешает мирам быть нашими кристаллами! И это означает, что Вселенную создаем мы». Но Они не слышали ее. Они были Взрослыми. Теми, кто просто идет по жизни, не допуская хоть на мгновение мысли, что является большим, чем просто Он.

Она снова посмотрела на небо. Забавно, что никто не хотел вглядеться и увидеть, как много в мире звезд. Бесконечность. Они поразительно не похожи друг на друга. Звезды горели всеми цветами, которые могли представить Они. Звезды горели всеми цветами, которые могла представить она.

Девочка сидела на крыше своего дома. Если она поднимет голову и посмотрит аккурат вверх, то именно там подмигнет ей ее любимая звезда - Бирюзовая Ягода. Заметить ее едва ли возможно, звезда всегда сливается с небом. И только раз в день, когда Сириус собирается исчезнуть на следующие восемь часов, он на пару секунд окрашивает все небо в гранатовый цвет и позволяет увидеть небольшую сине-зеленую точку прямо в зените, вспыхивающую ярким светом и тут же исчезающую в сапфировой бездне ночи.

Она успела загадать желание. Слава Вселенной. Хоть сегодня, в свой шестой Год от рождения она поймала тот краткий момент, когда Бирюзовая Ягода показывает свой лик. Пролетевший далеко среди звезд Янтарный дракон был еще одним знаком того, что завтра все сбудется.

Скоро они позовут, и начнется празднество. Она, мама, старшие сестры… все попытаются сделать вид, что не произошло ничего плохого. Скажут: «…такое иногда случается, и жизнь подобных все равно счастливая». Ложь во спасение. Девочка пару раз видела похожих на нее, и они были так далеки от счастья, насколько это возможно в мире Их. Они считали свою жизнь пустой и никчемной, упрямо скитались по улицам, чтобы отыскать вторую половину себя, и раз за разом терпели поражение. Каждая неудача заканчивалась для них новым горем, горе убивало надежду, потеря надежды убивала их. Высыхая на глазах, их кожа становилась похожей на бумагу, а взгляд... Бездна отчаяния. Взрослые ходили и снимали с умерших кристаллы, чтобы потом… что? Это ей не рассказали. Она же надеялась, что кристаллы отнесут к Белому Дереву, и бедные души отправятся к звездам.

Звезд сегодня так много.

Девочка потянула за тонкую серебряную цепочку на шее и вытащила свой кристалл – небольшой рубиновый камешек. Он так горел жизнью еще совсем недавно, что почти оставлял ожоги своим теплом. Пульсировал мягким красным светом, и за каждой вибрацией чувствовалось движение души внутри камня. У всех Них есть кристаллы, появляющиеся в тот же момент, когда рождается новое существо. Камень надевается на младенца и остается с ним до конца жизни. Кристаллы являлись маяками, приманивающими вторую часть души своего владельца. Нужно просто отыскать свой кристалл на другом. Рано или поздно связанные находились. Вот почему никто в их мире не чувствовал себя одиноким. Ощущая в районе груди тепло от маленького живого минерала, каждый знал, что он не один, знал, что где-то совсем рядом есть тот, кто ждет, кто будет с ними отныне и навек. Все существование Их в итоге сводилось к тому, чтобы найти вторую часть самого себя, того, кто сделает их счастливыми и целыми.

Раньше она, глядя на рубин, много размышляла о том, кто будет ее второй частью. Мечтала о дне, когда произойдет встреча, тратила на фантазии все время, потому что ей хотелось найти связанного с ней как можно скорее. Редко, но случается, что он находится еще в детстве. А она была исключением, и уверенность в этом завладела всей её душой.

Исключение.

Сегодня ровно полгода с того самого дня. Обычного дня, когда она собирала черносмородиновые листья для чая, запускала по реке кораблики из коры, веточек и цветов, снова и снова искала большие холмы, в которых обитали феи. Она уже нашла один вполне подходящий, и размышляла, как бы его открыть, хоть мама и говорила, что не следует без надобности беспокоить волшебный народ. И в этот же миг ощутила жжение под блузкой и услышала приглушенный хруст. А позже пришла боль. Жуткая, невыносимая боль. Что-то умерло глубоко в душе и сердце.

Когда оцепенение спало, девочка легла на траву и вытащила кристалл. В первое мгновение он виделся ей отвратительным. Жизнь испарилась из него, весь свет исчез, красный камень покрылся черными трещинами, почти закрывшими истинный цвет. Холод проник вглубь камня, и снова стало больно. Умерший кристалл означал, что связанного с ней больше не существует, и теперь искать некого.

Девочка не ошибалась – она и впрямь являла собой исключение.

Все живут надеждой, что не будут одиноки. Именно поэтому на улицах встречаются те, что с треснувшими кристаллами продолжают искать, и не верящие, что они обречены. Страх больше никогда не почувствовать родного тепла заставлял вставать и двигаться вперед, даже если идти было некуда. Каждый день без живого кристалла заставлял испытывать постоянно усиливающийся холод и отчаяние. Ее кристалл треснул совсем недавно, и она могла ощутить любовь своей матери и сестер, но, питающие жалость и разочарование, они заставляли желать отгородиться от них. Жалость похожа на холодную пропасть, тянущую вниз.

Еще больше пугала надежда, что все-таки мама права, и счастье рано или поздно придет, и кто-то будет рядом. Пугала потому, что если она не умерла ранее от боли, значит рано или поздно станет одной из тех, кто сдирает ноги, продолжая идти и искать.

Сейчас смотреть на кристалл было привычно. Черный цвет впитался в красный, и теперь камень стал темно-бордовым с редкими искорками рубинового цвета. Таким он, как ни странно, казался девочке еще красивее. Вот почему, несмотря на мамины просьбы, она так и не сняла бесполезную вещь. Кристалл все еще был ее частью, и он память о душе, связанной с ней.

Она вернула камень под рубашку.

- Хамали! Спускайся скорее.

 

Судьба. Выбор.

- Выбор судьбы?

- На каждой развилке ты выбираешь направление…

- И идешь по протоптанной кем-то дороге?

- Но этих дорог целая бесконечность.

- А если…

- Если что?

- Если не хочу идти ни по одному из направлений? Если я хочу вообще перейти на другой путь?

- Никто не сказал, что нельзя вдруг пойти поперек всех этих дорог или протоптать свою собственную маленькую тропинку, по которой едва ли кто-то осмелился бы пойти.

 

В окно друг за другом летели камушки, и их звон о стекло привлек внимание Антареса. Потрясающая слышимость, ведь стучали в окно его сестры в соседней комнате. Он не придал происходящему большого значения. Поигрывая горько-сладкую мелодию на серебряной флейте, он полностью погрузился в мысли о Белом Дереве. В его воображении оно было тонким, несколько зловещим и сотканным словно из паутины. Мелодия стала отчаянней, стоило его разуму затронуть что-то, касающееся слегка посеревшего лазурного кристалла на темной цепочке. Тар резко прервал игру, когда из комнаты Альхены послышался шум, и даже в его комнату проник прохладный вечерний воздух. Неужели сегодня?..

Он моментально оказался там и увидел раскрытое окно, из которого уже почти вылезла девушка. Она взглянула ему в глаза, перед тем как озорно усмехнуться и спрыгнуть вниз, прямо в руки Каса. Через несколько секунд Антарес услышал тихий шепот:

- Тар! Тар…, - он выглянул наружу и увидел их вдвоем. Они махали ему букетами ландышей. – Идем с нами, а? К Белому Дереву.

Антарес в точности повторил ухмылку своей сестры. Схватив несколько любимых вещей и старую палатку, он тихо спустился вниз, стараясь не разбудить родителей, и присоединился к паре.

Альхена и Кас весело обсуждали, за какой из звезд им следует последовать. Их кристаллы ярко сверкали в темноте в такт их эмоциям. Тар никогда прежде не видел, чтобы обладатели разных камней были вместе, но эти двое разрушили давний завет. Знакомые с самого детства, проводившие каждую свободную секунду друг с другом. Никто из них никогда даже не был обеспокоен поиском близнецов своих камней – они не чувствовали в том никакой потребности, восполняя все недостающее в себе друг в друге. Уверенные в том, что произошла какая-то космическая ошибка, и что просто кто-то перепутал камни, они, не сговариваясь, приняли решение отправить к Дереву. Хотя Альхена была сестрой Тара, они с Касом напоминали близнецов, как и их такие непохожие камни, светящиеся друг для друга.

И пусть они оба не заводили об этом разговор, вину за то, что своим решением облекали вторые части себя (которых они, впрочем, таковыми не считали) на одиночество, все же испытывали. Вот главная причина тому, что они отправились в это путешествие. Пусть и романтично настроенная Альхена верила, что и те души точно так же встретились друг с другом и поняли, что больше им никто не нужен.

Едва ли имело смысл объяснять подобное родителям. Взрослые мысль об изменении решения Космоса не принимали, и просто уйти казалось куда более здравым.

А Тар?.. Антаресу терять было нечего.

 

- Ты все-таки свернула с дороги за звездой?

- Нет. Конечно, нет, - солгать почему-то было менее боязно, чем признаться в подобном.

- Конечно, свернула. Свернула. Иначе ты бы никогда нас не нашла. Не переживай. Мы все свернули.

 

Девочка поглядела вверх и удостоверилась, так же ли, как полчаса назад, пронзительно-аметистовая звезда Люцифер светит в той стороне, куда она шла. Леса их планеты казались весьма дружелюбными, но всех Их учили с самого детства – не сходи с пути, выбери звезду и следуй за ней. Незачем мешкать, и нечего задумываться об одном и том же вновь и вновь. Следуя за Утренней Звездой, которая освещала путь всем ночным путникам, Хамали надеялась рано или поздно добраться до Белого Дерева.

 

Празднование шло хорошо. Настроение всей семьи искрилось как пыльца полевых фей, только привкус имело горький. Сестры и мама говорили всевозможные утешающие слова, прятали за вороты платьев горящие теплым светом камни и смотрели в окно, чувствуя где-то там присутствие тех, кто делит с ними душу.

А Хамали, впитывая, как губка, удушающее невыносимое сострадание и наполнившись до предела, едва дождавшись окончания этого фарса, отпросилась еще раз посидеть на крыше и на улице, обернувшись на горящие золотом окна, тут же развернулась к ярко вспыхнувшему далеко над темными деревьями пурпурно-алому светилу. Если ее больше не может вести собственная душа, она попробует пойти за чьей-то чужой.

 

Небо окрасилось в бледно-голубой, почти совпадая по цвету с глазами Хамали. Несколько утомленная дорогой, идя по следу бело-синих цветов и время от времени обрывая черные ягоды, девочка добралась до крутого склона, спускающегося к реке. Внизу, почти у самого берега, трое разбили маленький лагерь - пара тентов, костер и сложенные в груду немногочисленные вещи. Было слишком далеко, чтобы рассмотреть каждого из троицы, и девочка начала медленно слезать вниз, стараясь не создавать шума.

Добравшись до низа, Хамали слегка крадучись и пригибаясь, чуть ли не ползком, приблизилась к лагерю и затаилась в высокой траве. Из-за ветра и громкого шипения реки никто не услышал появившийся из-за нее шелест зелени. Внезапно от костра раздался громкий, яркий смех, который заставил девочку вздрогнуть. Его обладателя она разглядеть не могла, как и двоих других, мешала вездесущая осока. Застыв в нерешительности и уже повернувшись в другую сторону, девочка услышала громкий зевок. Женский, определенно женский. Благодаря ему-то она и отважилась, наконец, вылезти из укрытия и не спеша подойти к собравшейся на берегу компании.

Трио не сразу заметило ее появление. Около одного тента на расстеленном покрывале сидела пара – юноша, укрывшийся еще одним цветастым пледом, и, положив голову ему на колени, рядом дремала девушка. У костра же, медленно поворачивая остроконечную ветку с насаженной на нее рыбой, устроился мужчина. Все продолжали пребывать в своих мыслях, так что Хамали еле слышно откашлялась, чтобы обозначить свое присутствие.

На нее обратил внимание только мужчина. Улыбнувшись ей одними глазами, он указал рукой на место у костра:

- Здравствуй. Чего ты там мнешься? Садись.

Он произнес слова так легко, словно только ее здесь и ждали.

В Их мире было принято гостеприимное отношение к путникам и просто всем, было принято помогать тем, кто в дороге, и все же дружелюбие и доброта, не омраченные тенью сочувствия, казались Хамали чем-то уже давно забытым и непривычным. Его глаза смотрели просто с участием, которое относилось исключительно к ее потрепанному из-за долгой прогулки виду.

Девочка села у костра, пытаясь впитать как можно больше жара. Несмотря на то, что она не замерзла по дороге, и холодно не было, ощущение, как каждая косточка прогревается, заставило подсесть ближе к огню. Мужчина, угостив Хамали половиной рыбины, остальную часть отнес юноше. Никто не спрашивал ее, куда она направляется, и никто не представился. Не представилась и она сама.

 

Девочка открыла глаза, а Бирюзовая Ягода вспыхнула прямо перед ней всепоглощающим светом, на пару мгновений ослепив. Сириус скрылся за горизонтом.

Приподнявшись на локтях, Хамали увидела почти погасший костер, которым, впрочем, занимался юноша, всячески пытавшийся его оживить. Водя над пепелищем руками, он напевал какую-то странно знакомую песню. Цепочка кристалла весело позвякивала, создавая аккомпанемент, а сам кристалл вспыхивал в такт мелодии янтарным цветом.

Укол зависти ужалил прямо в сердце. Не замечать и не любоваться жизнью, сияющей в камне, созидающей и творящей волшебство, было невозможно и слишком больно. Видимо, та девушка, что все еще спала, и есть Его. Конечно, это не редкость, это норма, но за свою не столь долгую жизнь ей не приходилось видеть много Их, нашедших себя. Неудивительно, что он пытается зажечь огонь без каких-либо дополнительных средств – все, ставшие целыми, могли использовать магию.

- Ты проснулась! – голос его был звонким, но не пронзительным, мягким и чистым. Этот оклик сработал как катализатор, и щепки вместе с бревном под ними вспыхнули оранжевым пламенем.

- Не обожглась? Оно оказалось сильнее, чем я думал, - юноша внимательно посмотрел на девочку. Потом протянул руку, прямо сквозь пламя. – Я Кас. Тот рыжий, что тебя пригласил, скоро вернется. Он обещал принести еще лунной рыбы на ужин.

Еще секунду Хамали не могла оторвать взгляда от пылающего янтаря, но усилием воли переборов себя, улыбнулась и назвалась.

Справа от них раздался точно такой же зевок, что девочка услышала утром. За этим последовали легкие шаги, и, не обращая внимания на то, как песок пачкает платье, рядом с юношей на землю села девушка, затем лениво улыбнувшаяся и положившая голову на плечо своей паре. Она не выглядела выспавшейся, хотя и проспала весь день. В это же момент вернулся рыжеволосый мужчина, неся в руках несколько переливающихся серебром рыбин. Он завернул их в матово блестящие листья растущего у реки крупного растения и отдал юноше, чтобы тот положил их в огонь.

- Нашу гостью, кстати, зовут Хамали! Я уже представился, и вы могли бы, - затем воскликнул он.

Мужчина рассмеялся, и слегка поклонился новой спутнице.

- Антарес. Тар.

Девочка кивнула и перевела взгляд на до сей минуты молчавшую сонную девушку.

Кас немедленно сказал:

- О, ее я сам представлю! Альхеной зовут любовь мою, - имя прозвучало в его исполнении необычайно музыкально и значимо. Счастливая улыбка девушки в ответ на слова Каса быстро сменилась очередным зевком. Она наклонилась чуть ближе к огню, и ее обрезанные до плеч ярко-рыжие волосы засияли в свете пламени, хотя днем они виделись совершенно черными.

- Альхена моя младшая сестра, - добавил мужчина. Хамали оглядела их одинаково незаурядного цвета волосы, не обычные для мира Их.

За ужином девочка объяснила, почему она ищет дорогу к Белому Дереву. Никто из троицы не поднял ее на смех - они были такими же, как она. Ищущими. Они тоже хотели дойти до Дерева.

Чем глубже становилась ночь, тем более яркой и живой становилась Альхена. Поначалу она не произносила более одного предложения в течение пяти минут и все еще казалась сонной, но позже начала внимательно слушать рассказы мужчины и Каса, задорно смеяться и напевать что-то себе под нос. Когда она особо сильно хохотала, из-за ворота ее платья выпал кулон, зажегшийся холодным синим светом.

Хамали не могла не уставиться на него. Все тело покрылось мурашками.

Их кристаллы были разными.

Для девочки одинаковость камней Альхены и Каса уже была аксиомой. Медовый камешек, что был у юноши, должен был быть и на шее Альхены, точно так же тепло и уютно сияющий. В разуме Хамали даже не появлялось мысли, что она увидит на девушке камень другого оттенка, не то что цвета. Страстно голубой свет бился внутри кристалла.

Трио увидело ее ошарашенный взгляд и замолчали. Девочка в растерянности смотрела на них, так же в замешательстве были они сами. Потом Антарес улыбнулся мягкой улыбкой.

- Мы тоже не просто так ищем Белое Дерево.

 

Кас с Альхеной скрылись в одной из палаток, и юноша отключился под убаюкивающий шепот девушки. Антарес уступил свое укрытие их гостье, а сам устроился у входа на одеяле, прямо под звездным небом. Хамали не могла уснуть, потому и так спала весь день. Мысли, доберется ли она вообще до Дерева, не позволили сразу услышать вопрос Тара.

- За какой звездой ты следовала?

Девочка закрыла глаза.

- За Люцифером. Он похож по цвету на мой кристалл. Каким он был прежде. Не так ли нужно искать Себя?

- Возможно. А я следовал за Бирюзовой Ягодой. По той же причине.

Хамали вздрогнула, услышав имя любимой звезды.

- Она же вспыхивает всего раз в день?

По голосу стало ясно, что он улыбнулся.

- И ты каждый день ловишь момент, чтобы удостовериться в правильном пути. Идешь, не сворачиваешь, ждешь, и снова идешь. Немного долго, но важно ли время?

Немного помолчав, девочка задала тот вопрос, что вертелся на языке весь вечер.

- Что случилось с Касом и Альхеной?

Она услышала шум снаружи и поняла, что это Антарес устраивается поудобнее. Значит, он поведает ей их историю. Он начал тоном опытного рассказчика.

- О! Это долгий и давний рассказ, и он так же прекрасен и трагичен, как умирающие звезды. Ну, слушай. Ого, тут пролетел Перламутровый дракон! Никогда таких еще не видел… А, история…

 

Она бы не ответила, в какой именно момент заснула, но картина того, что произошло с ее спутниками, была, подобно мозаике, полностью сложена в голове. Позже время от времени Хамали выныривала из снов, оказываясь в том странном состоянии между явью и фантазией, когда отличить одно от другого становилось сложно. Бесконечные вопросы ее и Тара, ответы на которые были нереальными, но настоящими, постоянно пребывали рядом. Разговаривая с ним в полудреме, она отпустила мысли на свободу.

 

- Что ты сделаешь, когда доберешься до Дерева?

- Не знаю. Сначала я хотела помочь найти своего Его. А теперь… А ты?

- Я слышал так много разного, что совершенно потерялся. Одни говорят, что ты можешь найти на его ветвях кристалл твоего цвета, и вот ты снова уже не один. Маленькая лотерея. Другие говорят, что разбитые камни вкладывают в ниши, и те, кто потерял свое предназначение, отыщут его на небе, став звездами. Третьи сочиняют небылицы, как приходят искренне отвернувшиеся от своих судеб и выбравшие ее самостоятельно. Те, кто не подчинился выбору, сделанному за них. А что происходит с ними, мне уже не рассказали.

- Погоди, то есть только испорченные камни становились звездами? Ты не думаешь, что каждый рождает новую Вселенную или хотя бы звезду?

Тар задумчиво смотрел вверх на мириады ярких точек.

- Может быть.… Да, может быть ты права. Но лишь в немногих на небосклоне теплится жизнь. Там везде так холодно и пусто, и лишь единицы создают что-то… особенное. Единицы из бесконечности – не так уж и мало все-таки.

 

- Эй, смотрите-ка! – Кас указывал куда-то вдаль, где чернели верхушки деревьев. – Вы видите?

Дремавшая Альхена, которую он нес на спине, чуть приоткрыла глаза, но не в силах справиться с сонливостью, она снова задремала. Антарес посмотрел в нужном направлении, но ничего, кроме конца леса, узреть не смог.

Кас покачал головой.

- Ты пытаешься смотреть умом. А ты просто посмотри.

Тар на секунду закрыл глаза, представил свет Бирюзовой Ягоды и снова посмотрел. Сперва показалось, что за деревьями повисла какая-то дымчатая завеса, но потом вид прояснился, и вместо белого тумана перед ним появилось исполинских размеров алмазное дерево, сверкающее в свете Сириуса подобно любви. Ветви его тянулись во все стороны, и были такими длинными, что казалось, достигают и путников.

Идя сюда пять дней и ночей, вслед за светом их собственных кристаллов и желаний, четверо ищущих почти достигли своей цели. К вечеру тьма сгустилась вокруг, и стало чуть уютнее. Антарес и Хамали в последний раз взглянули наверх, чтобы успеть заметить блеск Ягоды, яркий, как никогда прежде. Ни одна тропа не вела туда, куда лежал их путь, поэтому путники шли сквозь кустарники и перелезали через поваленные деревья и овраги, пока, наконец, лес не закончился, а четверо не оказались прямо перед Белым Деревом. Пусть уже и наступила ночь, оно все равно сияло, только теперь мягким, не слепящим светом. Чарующим, теплым, словно вобравшим в себя мудрость и жизнь всего мира. Вблизи было видно, что оно не полностью белое – ствол служил оправой для нескольких сотен радужных кристаллов, а в почках зрели и вырастали прямо на глазах все новые и новые миллиарды минералов. Только присмотревшись, можно было заметить, что каждая почка рождает не один, а два камня. Хамали остановилась взглядом на одной из пар – лимонно-желтых круглых камнях, которые образовались буквально за минуту и тут же испарились – они уже висели на шее своих владельцев.

Они подошли ближе.

- Так… и что мы будем делать? – Альхена в замешательстве провела ладонью по белому стволу Дерева, ощущая под пальцами многочисленные углубления.

- Вот теперь мы и поймем, какие у нас варианты, верно? – Антарес с усмешкой глянул на Хамали.

Он вгляделся в кристаллы, вправленные в кору. Что-то отличалось в них от обычных. Антарес резко выдохнул.

- Они…

Удивление, почему на ветвях растет множество кристаллов, в то время как в стволе их количество было не велико, испарилось. Кас приблизился и удивленно присвистнул. Все занятые углубления были заполнены парами камней разных цветов. Сверкающие ярче, чем звезды на небосводе, питающие друг друга бесконечной жизненной силой, кристаллы разных цветов медленно сливались воедино под действием волшебства Белого Дерева. Путники пораженно и немного испуганно изучали каждую заполненную нишу, восторженно смотря на творящуюся перед ними магию.

- Это невообразимо. Это просто…, - Кас все еще не мог прийти в себя.

- Ну и что произойдет, если и мы так сделаем? – Альхена нетерпеливо перебирала звенья своей цепочки.

Антарес пристально смотрел на углубление, что находилось высоко над ним. Горящее знакомым бирюзовым светом. В ту же секунду на уровне своих глаз Хамали увидела красивый рубиново-пурпурный камень, идеально повторяющий цвет Люцифера. Улыбка озарила ее лицо.

- А, плевать. Чутье мне подсказывает, что это деревце – наш транспорт до следующей остановки в пути. И, серьезно – не предлагаете же вы повернуть назад и вернуться, - Альхена без тени сомнения сорвала с шеи кулон и повернулась к Касу. – Что скажешь?

- Что мы, похоже, нашли сейчас способ быть вместе. Ну, мы это и здесь можем, конечно. Но тогда как же наше путешествие, верно?

Они оба улыбались. Юноша так же снял кристалл и отдал его Альхене, потом повернулся к Антаресу и Хамали:

- А вы что решили?

Мужчина посмотрел на девочку и натолкнулся на очень серьезный взгляд, тут же сменившийся задорным. Она кинула ему свой такой красивый, кроваво-красный рубин, испещренный черными трещинами. Он присоединил к нему свой лазурный.

Альхена с Касом выбрали выемку около одной из ветвей. Тар посадил девочку к себе на плечи, чтобы можно было дотянуться до ниши повыше.

- На счет «три»? – Кас просвистел мелодию, игравшуюся для тех, кто отправляется в долгий путь.

- Раз, - Антарес взлохматил свои огненные волосы.

- Два, - крикнула Альхена, улыбнувшись на прощание старшему брату.

- Три, - прошептала Хамали.

Дерево засияло и озарило светом весь лес.

Взревев, ввысь взлетел янтарного цвета дракон, крылья и когти которого переливались холодным голубым светом.

На небе сверкнули и замерцали две новые звезды, расположенные рядом: белая, время от времени кажущаяся изумрудной, и рубиново-красная.

Кристаллы в Дереве, ставшие одним целым, дополнили друг друга и поменяли свой окрас.

Древнее, мудрейшее существо взмахивало гигантскими крыльями, возносясь к новым обитателям на небосводе.

 

- А если сходишь с тропы, то все равно приходишь туда, где должен был оказаться?

- Просто ты оказываешься там, где должен был, потому что сошел с тропы. Останься на ней, и никогда не достигнешь цели. Тропа ведет тебя, но она ведет тебя по своему пути. Не по твоему.

- Так получается, что выбора…

- Он есть! Ты же выбрала пойти своим путем. Тут уж куда не придешь – это то, где должен был оказаться.

 

 

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 15. Оценка: 4,00 из 5)
Загрузка...