Море бушевало уже который день. Волны хищно набрасывались на разбитый берег и в изнеможении катились назад, ветер не унимался, он гнал и гнал серые тучи с запада, а в тучах жила буря.

Рыбак молился, неустанно перебирая четки. Сегодня он решил и вовсе не вставать с колен, тогда возможно высшие силы сжалятся и успокоят бушующее море. Его жена, подперев рукой голову, сидела у окна. Она глядела на тропинку, по которой ее дочери шли к утесу. Девочки любили бывать там, обычно они сидели на большом плоском валуне и кидали в море цветные камушки, но сегодня волны бились об утес с неистовой яростью, поэтому сестры, взяв палки, представляли себе, что сражаются с чудовищем.

- Смотри, Эмма, - крикнула младшая, указывая палкой в сторону горизонта.

Эмма, приглядевшись, увидела маленькое суденышко, пытающееся добраться до берега. Верно, это какой-то отчаянный контрабандист решил бросить вызов стихии. Волны кидали из стороны в сторону деревянную лодку, но она упорно рвалась к суше. Сестры затаили дыхание и, приложив ручки к груди, наблюдали за поединком человека и моря. «Он доплывет, доплывет…» - шептала Эмма, а младшая Умма вторила ей еле слышно: «Доплывет…»

- Он утонет! – громко прокричал хриплый голос позади них.

Девочки вскрикнули и обернулись. На их любимом валуне сидела высохшая старуха, она так плотно куталась в свои лохмотья, что были видны только глаза, тусклые и пустые. На голове ее почти не осталось волос и сморщенная кожа, покрывавшая череп была вся в рыжих пятнах. Бледные руки, походившие на куриные лапки, старались удержать на костлявых плечах выцветшую черную шаль, всю изъеденную молью.

Эмма заговорила первая:

-Откуда ты знаешь, что он утонет? Ему недалеко до берега.

Старуха фыркнула и проскрипела:

- Мне уже много лет. Я знаю, как родилось это море. Я знаю о нем все.

- Ты расскажешь нам? – девочки сели на камень.

Старуха вздохнула и начала свое повествование.

-Давным-давно, когда горы были совсем молодые, на месте этого моря был небольшой городок, а сразу за ним густой темный лес. В самой его чаще, там, куда люди боялись заходить даже белым днем, жила нимфа по имени Тимея. Домом ей служил стародревний дуб, что рос на острове посреди волшебного озера. Тимея хранила древний лес от черных напастей, за это все звери, птицы, жуки и змеи служили ей: расчесывали ее золотые волосы, приносили сладкий нектар, плели одеяние из самых тонких паутинок. Нимфа порхала среди деревьев на своих серебристых крыльях и зорко следила за тем, чтобы люди не смели обижать старый лес.

Проснувшись однажды утром, Тимея увидела, что у подножия дуба лежит человек. Нимфа неслышно спустилась с ветвей, чтобы посмотреть на того, кто дерзнул проникнуть в самое сердце древнего леса. Под корнями дуба, свернувшись, лежал красивый юноша. Он спал, но на лице его проступала печаль. Тимея услышала ропот; звери уже собрались вокруг.

-Это человек! – шептались они – Он погубит нас!

-Позволь мне задавить его! – прорычал медведь.

-Позволь мне выклевать его сердце! – прокаркал ворон.

-Позволь мне отравить его! – прошипела змея.

Тимея покачала головой:

-Сперва узнаем кто он.

Юноша, тем временем, открыл глаза и сел, пораженный увиденным и услышанным.

-Прошу, не губите,- проговорил он тихим голосом – Мне некуда пойти. В городе хотят убить меня.

Нимфа взяла юношу за руку и, глядя прямо ему в глаза сказала:

-Говори, человек. Если душа твоя чиста, мы сохраним тебе жизнь, излечим твои раны и примем в нашу семью. Если же ты соврешь, хоть один раз покривишь душой, звери разорвут тебя.

В подтверждение ее слов раздался дружный рык, и сотни пастей оскалились. Юноша кивнул и рассказал свою печальную историю.

Его звали Дивен. Он жил с матерью и братьями почти у самого леса. С детства Дивен понимал язык зверей и птиц, мог часами бродить по лесным тропам, знал, где искать грибы и ягоды. Он научился предсказывать погоду и стал заранее предупреждать горожан об ураганах, смертоносном граде или обжигающем суховее. Там, где Дивен видел благое дело, люди увидели злое колдовство. Они решили, что парень накликает на них беду и, когда он снова пришел к городничему с предупреждением, беднягу схватили и посадили в острог, чтобы казнить наутро.

-На счастье ночью начался предсказанный ураган, и мне удалось бежать – Дивен улыбнулся – Лес укрыл меня и привел к стародревнему дубу. К тебе, царица леса.

Тут юноша замолчал, он совсем ослаб от тяжелого пути и ран, которые нанесли ему стражники. Тимея взлетела над поляной и провозгласила на весь лес:

- Человек не соврал ни разу! Человек теперь наш брат!

-Человек теперь наш брат! – хором прорычали звери, птицы, жуки и змеи.

А нимфа принялась выхаживать Дивена. Она отрезала несколько прядей своих золотых волос и перевязала его раны, которые тут же затянулись. Тимея отщипнула кусочек своих серебристых крыльев и сделала из него отвар, который вернул юноше силы. Пчелы собрали для Дивена нектар, а птицы принесли спелые ягоды. Юноша поклонился и поблагодарил зверей за дары. Наконец он поднялся на ноги и, протянув руки к Тимее, проговорил:

- О, прекрасная! Ты спасла меня! Когда я только увидел тебя, я понял, что в тебе вся моя жизнь. О, дивная, дивная царица леса! Теперь ты царица и в моем сердце!

Нимфа бросилась в объятья Дивена, ведь и она полюбила его с первого взгляда.

Ах, какой волшебной, какой благодатной была эта пора для старого леса! Птицы пели, не умолкая, на полянах расцветали самые диковинные цветы, ягодам и грибам не было счета, а деревья днем и ночью шептались друг с другом. Дивен пел для любимой песни, а она танцевала и от золота ее волос, все кругом блестело и переливалось.

Но шли дни, и Тимея все чаще видела любимого в печали. Уже давно не пел он своих песен, не танцевал с ней под лунным светом, все чаще глядел он в темные воды озера и вздыхал.

- Что с тобой, любимый? – спрашивала нимфа Дивена, тот лишь улыбался в ответ, но в улыбке этой было больше грусти, чем радости.

Однажды тихой ночью Дивен запел песню о родном доме. Вся тоска, что была в его сердце, вылилась в одну пронзительную мелодию. Даже птицы притихли, а деревья приглушили свой шепот.

- Ты хочешь домой, Дивен? – спросила с грустью Тимея.

- Сердце мое разрывается на части, когда я вспоминаю лицо матери – тихо ответил Дивен – Как бы я хотел повидаться с ней.

Тимея в страхе закрыла лицо руками.

- Ты придешь в город, и тебя схватят! Они погубят тебя! Если ты уйдешь к людям – быть беде! – слезы текли по ее красивому лицу, лес затих. Дивен помолчал немного и принялся снова убеждать любимую:

- Ты напрасно печалишься, Тимея. Мой дом стоит у самого леса. Я только обниму мать и тут же вернусь. Никто из горожан не узнает о том, что я приходил.

Что оставалось делать несчастной Тимее? Нимфа отпустила Дивена в город. С ним она отправила бурого медведя и чернокрылого ворона, а сама осталась ждать у стародревнего дуба. Их не было два дня, а на третий медведь принес израненного Дивена и мертвого ворона.

- Люди… – слабо прорычал он и испустил дух, его шкура была багровой от крови, а из брюха торчали стрелы.

Тимея отрезала свои прекрасные волосы и перевязала раны Дивена, сломала свои серебристые крылья и, сделав из них отвар, напоила любимого. Все было напрасно – он уходил от нее, и смерть уже стояла совсем близко, черная и равнодушная. Дивен один лишь раз открыл глаза, чтобы попрощаться со своей возлюбленной Тимеей.

О, как велико, как беспощадно было ее горе! Лес стонал, звери скорбно выли и бежали прочь. Тимея плакала так долго и так горько, что вода в озере стала соленой и вышла из берегов. Нимфа все плакала и стенания ее эхом разносились по всему лесу, она била кулаками по глади озера и поднимались волны. Вода бурлила и шипела, вся ярость нимфы растворилась в ней. Тимея пронзительно закричала, и поднялась волна. Она закрыла собой и солнце, и все небо. Люди в ужасе пытались бежать, но было поздно. Нимфа крикнула во второй раз, и волна покачнулась, крикнула в третий, и соленые воды захлестнули древний лес, со всеми его обитателями, город со всеми жителями и молодые горы. Они до сих пор точат из воды, на них-то и наскочит отчаянный глупец.

Старуха умолкла и посмотрела вдаль, девочки обернулись. Лодке удалось выровнять курс, и теперь она приближалась к берегу. Но очередная волна подхватило суденышко и, перевернув его, бросила о скалы. Крик несчастного поглотил ветер. Девочки с тоской смотрели на синие воды старого моря, которое начало утихать, будто успокоилось, получив жертву.

- Что же стало с несчастной Тимеей? – спросила Эмма, повернувшись к старухе, но та уже спускалась с утеса, тяжело ступая по песчаной тропинке. Ветер терзал ее лохмотья и остатки золотистых волос на голове, а из-под черной шали торчал обломок серебристого крыла.