Болотный замок

Ларс стоял у дерева и слушал тишину. Молодой мужчина никак не мог привыкнуть к отсутствию звуков. Ни пения птиц, ни шороха зверей, ни жужжания насекомых. Ни-че-го. Сейчас, ему казалось, что он сможет расслышать абсолютно всё. Даже если бы жук пробежал по мягкой земле под ногами путника, перебирание его маленьких лапок показалось бы Ларсу топотом конницы. Совершенно оглушающая тишина.

Он, на правах самопровозглашенного лидера, оставил своих спутников позади, собирать лагерь, для того чтобы самому быстрее добраться до этого самого места. Места, где не слышно ничего, кроме своего дыхания, стука сердца и пульсации крови, бегущей по венам. Ларс достиг Болота.

Это было не простое болото. Огромное, и на первый взгляд, безжизненное, оно завораживало взгляд и поражало своим пустынным видом. Ларс видел много болотных мест. Иногда топь можно попросту не заметить и наступить в трясину, оказавшись по колено в воде - так резко оно начиналось, ничем не отличаясь от лесной местности. У иной топи можно найти деревья, кустарники, ягоды или цветы. На худой конец, хоть какую-то камышинку, но можно увидеть. Но это Болото было пустым. Никакой жизни, кроме самого Болота. И Ларс знал, что оно живое. Живое и опасное, оно унесло множество жизней. Искатели приключений, мародёры, просто путники, которые имели неосторожность заблудиться в здешних бескрайних лесах и каким-то чудом добраться сюда, все они не смогли устоять перед Болотом, подступившись к нему поближе. Но он сможет. Должен.

Непривычно сухой, холодный и кристально прозрачный для летнего сезона, воздух подтверждал необычность этого места, его особенность. Холод, который был здесь, поражал не тело, а разум. Как будто кровь в жилах стала течь медленнее, потому что твоё сердце начинает покрываться тонкой коркой льда. Но из лёгких не вырывались клубы пара и пальцы не костенели от мороза. Это действовало только на разум.

Ларс знал, что это такое. Это была защита. Защита того, кто старался огородить Болото от любопытных глаз, отогнать тех, кто слаб духом или попал сюда по воле случая. Благодаря этой заслонке из холода и тишины, оно не убивало того, кто не подходил к нему достаточно близко, чтобы услышать его зов. Песню Болота, что охраняет замок.

- Хей, - голос Филберта, хлопнувшего Ларса по плечу, прозвучал как раскат грома, - чего замер?

- Анализирую, – кратко ответил Ларс и продолжил смотреть на пустую зеленоватую воду.

- Аа… Ну, не отвлекаю, – развёл руками напарник.

Фил бросил на землю, рядом с сумкой Ларса свою поклажу и пару длинных свёртков, в которых лежала часть снаряжения. Немного пройдясь аккурат по кромке защитного барьера, парень потянулся и немного размялся, выполнив несколько наклонов в разные стороны. Ларс молча глянул в сторону насвистывающего компаньона и ещё раз поразился его беззаботности. А так же убедился в том, что слышимость в этой полосе и в правду потрясающая. В конце концов, если бы он не услышал шаги Фила, то, как минимум, заехал ему локтём в лицо, когда тот хлопнул его по плечу. Исключительно в качестве самообороны. Не факт, что получилось бы попасть и не прилетело в ответ, но это уже излишнее уточнение.

- А куда ты Мати дел? – Филберт вернулся к Ларсу и осмотрелся вокруг. – Что-то я не вижу третьего члена нашей славной компании.

- Я его оставлял с тобой, – Ларс отвёл взгляд от водянистого пустыря и посмотрел на парня.

- Ну, он отпросился у меня вслед за тобой. Якобы, чтобы получше изучить эту заслонку. Она начинается аккурат по стенам, которые огораживали город, ранее стоящий здесь, – Фил махнул рукой, указывая в сторону леса. – Наверно он чуть-чуть отклонился от маршрута, и опять проводит свои сомнительные эксперименты. Если честно, в такие моменты он мне напоминает извращенца в женской бане. Нельзя его допускать до магических мест и артефактов. Ой, нельзя…

Ларс дернул бровью. Что Матис, что Филберт за годы их дружбы и добычи разных сокровищ, зарекомендовали себя как лучшие из лучших. Иногда они на такие задания ходили по одному, какие не каждая группа наёмников возьмется выполнять. Но в этот раз Ларс предупредил обоих, что дело не просто опасное – никто из искавших Болотный замок, не вернулся домой. Так что лидер не одобрял то, что парни вели себя, как будто они выполняют рядовое задание по поиску семейной реликвии пропавшей в забытой богами пещере, по причине криворукого предка потерявшего эту самую реликвию.

- Я определенно не понимаю твоего напряжения, – Филберт как всегда был редкостной балаболкой. – Не понимаю и не поддерживаю. Да, это можно сказать, прихожая к Болотному Замку. Но не думаю что всё так страшно. В конце концов, мы тоже не пальцем деланные. Мы с тобой самые ловкие из искателей приключений, известных мне. Мати, хоть и стукнутый на голову, но всё же маг. И не самый плохой, – не увидев взаимности на каменном лице друга Фил тяжко вздохнул. – Хорошо, хорошо, ваше благородие. Я пошел искать Матиса.

Через пару минут шаги стихли, и Ларс снова погрузился в свои мысли.

Обычно его радовал веселый характер Фила, но не сейчас. Ларс знал, о чём говорил. Это место на самом деле опасно. Болото этого Замка забрало его отца.

 

***

 

В те времена, когда Ларсу было десять лет, тогда ещё мальчиком он жил у своей тёти Лакресс. Она заботилась о нём как о родном. Отец всегда был искателем сокровищ, а уж после смерти жены всё больше проводил времени в дороге. Но он никогда не забывал о сыне. Каждый раз он возвращался домой, проводил с сыном пару месяцев и вновь отправлялся в путь.

По давней традиции Оберон, его отец, всегда рассказывал Ларсу историю о том, куда направляется и что надеется там найти.

- Пап, расскажи, о своём следующем приключении! – Маленький Ларс смотрел на отца большими сияющими глазами в предвкушении новой истории. Отец ненадолго вернулся, чтобы проведать сына, оставить денег своей сестре на его содержание и вновь пуститься в дорогу.

Самый великий из искателей приключений только что закончил проверять снаряжение к новому походу. Мальчик знал, что когда-нибудь отец возьмёт его с собой, и Ларс сам будет так же укладывать вещи в походную сумку.

- Разумеется, Львёнок, – Оберон усмехнулся себе в густую светлую бороду и потрепал сына по голове. – Ты же знаешь, как называется само место?

- Да! - Ларс устроился у камина и завернулся в тёплую шкуру. Хоть на улице и лето, истории отца мальчик любил слушать именно так, потому что она от чего-то пахла как отец – табаком. – Болотный замок. Мне тётя Лакресс сказала.

Отец довольно кивнул. Его сын и в правду был весь в него. Лакресс никогда никому не говорила, куда отправлялся её брат. Ларс сам всегда узнавал то, что ему надо. И отец считал это очень полезным качеством.

Сам Оберон уселся в кресло и уже поглаживал бороду своей сильной большой рукой, как и всякий раз перед очередной историей. Он достал небольшой шар с пурпурными звёздами внутри, Провизор, и заглянул в него как гадалка.

Этот шар передавался тому, кого выберет нынешний его владелец своим наследником. Если ты от него отказываешься, то взяв его в руки снова, уже не увидишь там ничего. А заглядывали в него, чтобы увидеть прошлое или будущее. Но выбрав нечто одно, уже невозможно изменить свой выбор. Ты видишь или то, что было, или то, что будет.

Отец всегда говорил Ларсу: «Будущее уже не изменить, зато на ошибках прошлого можно научиться». И именно поэтому он выбрал видеть прошлое – чтобы не повторять оплошностей его менее удачливых коллеги.

У Оберона так же были записи всех этих историй, так как постоянно заглядывать в шар - довольно проблематично. Записи были в двух экземплярах: один хранился у него, а второй – у его напарника. Но ради сына великий искатель сокровищ и приключений всегда заглядывал именно в Провизор, так как считал, что это создает более сказочную атмосферу. Вот и сейчас отец освежал в памяти историю Болотного замка, чтобы рассказать её своему сыну.

 

***

 

Всё началось давным-давно. Говорят, что прошла уже тысяча лет, а может и больше. В те времена, на соседнем континенте существовала богатая страна, от которой сейчас почти ничего не осталось. Постоянная война с соседними странами в итоге свела на нет даже упоминания о ней. Но пока не начались войны, страна была прекрасна и велика. Широкие поля приносили много урожая фермерам. В бескрайних лесах всегда можно было поживиться дровосекам и охотникам. Море щедро делилось с рыбаками своими дарами. Можно было сказать, что сами боги благословили эту страну, в то время как соседним странам не досталось и части её богатств.

В этой стране, в одном местечке, окруженном скалами и густым лесом, находилась небольшая провинция. Она была маленькой, по сравнению с другими, и там правил местный лорд. Звали его Ренард Алькан.

Лорд Алькан был довольно молод, но хорошо справлялся со своими обязанностями. Горожане были рады его управлению. Его старший брат, будучи, со слов отца непутёвым, ушел из дома, и после внезапной смерти отца власть перешла к самому молодому представителю рода - Ренарду.

По сути, их провинция и провинцией то стала совсем недавно, при его деде. Она принадлежала землям, которыми правил старый рыцарь – сюзерен дедушки Ренарда. Но со временем следить за всеми землями ему стало трудно, особенно теми, что находились глубоко в лесной чаще. И как раз в ту пору дедушка молодого дворянина смог услужить королю. В благодарность щедрый правитель отдал ему эти земли в полное распоряжение и снял титул вассала.

На пору управления Ренарда в страну пришла война. Нельзя сказать, что это была самая страшная война, которую видело приграничье, но тем ни менее люди умирали, семьи оставались без отцов и сыновей.

Замка у семьи Алькан никогда не было, только поместье. Даже большой дом, всё равно остаётся домом, и в случае нападения вражеской армии, вряд ли дом может стать хорошим укрытием. Путь до ближайшего замка занимал слишком много времени. Дворянин переживал, что его люди не успеют добраться до укрытия их бывшего сюзерена и не смогут спастись. Дома можно отстроить, урожай - высадить, но убитых никак не воскресить.

На начало правления молодого лорда перепал повышенный налог, так как финансирование армии – дело всей страны. И о постройке своего замка, разумеется, не могло быть и речи. Дворянин пытался исправить это как мог. Гарнизон был хорошо обучен и хорошо снаряжен. Стражникам даже удалось отбить пару нападений бандитов, но против большой армии – это бы не помогло.

В те времена гулял слух - по миру ходит Потомок Великого. Одного из тех, кто стоит у Истока магии. Того, кто был к людям ближе всех, влюбился в человека и даже обзавелся ребенком. Именно этот ребенок, который теперь вырос и сам на пути становления Великим, бродил по свету. Иногда появлялись истории о том, как он награждает тех, кто прошел его испытания или карает тех, кто недостоин. Но из-за обилия слухов, нельзя было понять где ложь, а где правда. Некоторые, практически одинаковые, рассказывали о разных людях, а в некоторых не было ничего похожего и указывали они на одного и того же счастливца.

Сам Ренард считал это глупостью и суеверием. Он верил в магию – его бабушка была хорошей прорицательницей, а дядя мог творить простейшие заклятья и развлекал ими лорда, когда тот был ещё совсем маленьким. Но сама мысль о том, что кто-то из Великих может интересоваться людьми – вызывала у него саркастическую улыбку.

До тех пор, пока к нему, во время прошений ни пришла девушка, сказав, что она – Потомок и может исполнить любое желание молодого лорда.

Ренард не поверил. Первой его мыслью было то, что его друзья решили подшутить над ним. Тем ни менее лорд высказал свою мысль. Он всегда говорил своим друзьям одно и то же, когда те пускались в мечты, о дарах Потомка.

- Если ты и в правду дочь Великого от Истока магии – прекрати войны, – Ренард сидел за тяжелым дубовым столом в приемном зале и внимательно смотрел, как глаза девушки наполнялись удивлением. Дворянин же подумал о том, что его опять будут дразнить святошей, когда шутка закончится.

- Я не могу, лорд Ренард, – девушка немного наклонила голову вбок, будто обдумывая, что сказать. На через чур обычном, для великой волшебницы лице мелькнуло разочарование. – Хоть ты и третий за несколько десятков лет, кто прошел моё испытание. Такие как я, не имеют права вмешиваться в историю столь сильно. У всего должен быть свой черед. Эта война должна быть, как и прочие, что были. И что будут. Люди сами выбирают свою ношу.

Ренард долго смотрел на девушку, пока та не поинтересовалась, будет ли у него другое желание.

- Тогда замок, – ему очень хотелось, чтобы шутка закончилась побыстрее, чтобы он мог расслабиться,. И ему было очень жаль, что нельзя было подпереть голову рукой и высказать эту мысль вслух. Этикет, черт его дери. Пока его друзья не выпрыгнули из дверей, ему следует вести себя соответственно своему статусу, так как девушка пришла к нему на аудиенцию. – Большой замок мне не нужен – его сложно оборонять неподготовленным людям. Но он должен быть таким, чтобы в нём могли укрыться все жители моего владения.

- Это хорошее желание, – теперь девушка наклонила голову на другой бок и слегка улыбнулась. – Я его исполню в три дня.

На этом, девушка представившаяся Потомком Великого, развернулась и ушла. Сам же Ренард не дождавшись в этот день друзей-шутников, ожидал, что через три дня ему принесут нарисованный замок, или вовсе, он обнаружит под окнами своей обители шалаш, перед входом в который будет табличка «Крепость лорда Алькана».

Шалаша Ренард не нашел. Через три дня он увидел замок. Прекрасный и великий. Дворянин лишь однажды присутствовал в королевском дворце – когда был совсем ребенком, и тогда он подумал что замок короля столь велик, что никто точно не сможет сказать, где он начинается и где заканчивается. Теперь, будучи взрослым, Ренард думал то же самое о замке, который видел из окна своей спальни. Высокие стены, окруженные водным рвом, смотровые башни, где можно было разместить лучников.

Ренард бы рассматривал замок ещё долго, но на тот момент из города прибежал встревоженный посыльный и призвал своего господина. В городе его ждали жители, обеспокоенные внезапным появлением стен. Помимо замка с водным рвом, изменения появились и в городе – теперь  его окружала каменная стена, а на металлических воротах красовался герб семьи Алькан – медведь, стоящий на задних лапах.

Люди, увидевшие это, были напуганы. Успокоить всех удалось лишь после того, как лорд со стражниками всё осмотрели и не нашли ничего опасного. Теперь город молодого дворянина был самой настоящей крепостью, и, как посчитал Ренард, практически непреступной.

После того, как лорд осмотрел стены города, очередь дошла до самого замка. Там, переходя по подъёмному мосту перекинутому через водный ров, на встречу скачущему Ренарду со свитой и стражниками, вышла та самая девушка, которая приходила к нему три дня назад. Показав весь замок его владельцу, дочь Великого призвала металлических големов. Порождения магии были готовы служить своему господину до тех пор, пока он жив. А когда Ренард умрет, то право перейдёт к его наследнику, которого он выберет сам. Если же такового не надеться, металлические слуги замрут навсегда, и под гнётом времени исчезнут, оставив после себя лишь пыль. Та же участь их постигнет, если им придется покинуть замок.

После всего, что увидели глаза молодого господина, не поверить было сложно.

Со слов Потомка, он был третьим за сто тридцать лет её блужданий по миру, чьё желание она исполнила. Она приходила несколько раз под разными личинами: богатый купец , дряхлый нищий, старуха с пропавшей клюкой… Всем им лорд уделял равное количество внимания и в равной степени рассматривал их проблемы, даже самые незначительные. Каждый, кто приходил к Ренарду с просьбой или проблемой, уходил довольным, или хотя бы нашедшим компромисс. Он был добр, учтив и справедлив. Как к простым горожанам, так и к преступникам. Алькан был достойным правителем.

Любую благодарность девушка отказывалась принимать. Ренард и сам понимал, что ему нечего предложить той, чьи силы практически безграничны. Ничего, помимо дружбы.

Лорд Алькан поклялся, что готов всегда и везде защищать её, по первому же зову он поможет ей, если ему выпадет такая честь и двери его дома всегда открыты для неё. Девушка поблагодарила его, и в доказательство того, что дочь Великого принимает Ренарда как равного, она назвала ему своё имя. То, которое дала ей мать – Вельд.

С тех пор Вельд уходила в свои странствия и приходила в дом Ренарда. Она всегда выглядела по-разному, но вскоре, уроженец дома Алькан начал узнавать её, в каком бы обличье она ни пришла. Они подолгу разговаривали в те дни, когда Вельд приходила под сень замка. Дочь Великого, сидя на самой высокой башне, рассказывала своему первому другу, какие страны видела, и какие чудеса могут быть на этом свете, с точки зрения человека. Она всегда открыто говорила с первым человеком, который предложил ей свой кров. О том, что она никогда не наказывала недостойных, о том, почему за время её путешествий испытания прошли только трое, о том, как выглядит её родной дом и о том, что отец послал её в этот мир, чтобы она постигла людскую суть, так как сама на половину человек.

Со временем, Ренард начал осознавать, что с каждым разом ему всё сложнее отпускать свою подругу в новое странствие, и каждый раз, когда она говорила, что достойного снова не нашлось, он облегченно вздыхал. Не понимая причины своего страха, он каждый раз опасался, что найдётся кто-то ещё, кто сможет предложить Вельд свой кров и свою преданность.

Лорд Алькан понял, он влюбился. Думая, что ему не на что надеяться, но не желая скрывать свои мысли, Ренард признался Вельд. Ему не нравилось, что в его разум начала закрадываться тьма ревности и беспокойства. Для него было бы проще, если его дорогая подруга отказалась от него.

Дочь великого народа приняла его чувства. Как в свое время влюбился её отец, так и она влюбилась в чистое сердце. Но любовь застилает глаза. Вельд всё чаще находилась рядом с Ренардом и всё реже уходила в странствия. Вскоре она осталась рядом со своим возлюбленным и приняла его фамилию. Друзьям её представили как заморскую баронессу, и только Ренард и самые приближенные слуги, из числа людей, знали кто она такая.

Шло время. Один сезон сменял другой. Год сменял год. Дочь Великого влюблялась в человека все сильнее и сильнее. Она стала чаще улыбаться и всё больше проявлять эмоции. Будь то радость или горе, уверенность или сомнение. Она всегда помогала людям в городе, не силой данной ей по праву рождения, но своими знаниями. Люди любили её как и своего господина.

Всегда стоя рядом со своим мужем перед другими людьми, будь то друзья или подданные, она выглядела чуть моложе, чем её муж, но когда её не видел никто, кроме возлюбленного, она вновь становилась молодой девушкой, как в день их первой встречи.

Постепенно это начало точить разум Ренарда Алькан. У него есть прекрасный замок, который простоит сотни лет, даже если на него будут нападать. В этом замке есть верные слуги, которые будут служить до тех пор, пока стоит замок. И его любимая жена, для которой время – не более чем слово. Лорд начал страшиться своей короткой жизни. Невероятно короткой, по сравнению с тем, что его окружало. Под тяжестью этих мыслей он начал меняться, сердце его развращал страх смерти.

Однажды он попросил свою жену сделать его бессмертным, пока его голова не стала белой, как снег и силы ни покинули его.

Вельд долго думала. Она вспоминала отца и его слова о том, что смертные не должны знать бессмертия. Вспоминала смерть матери и не понимала, почему отец не подарил ей вечность. Ход мыслей Вельд за время, проведенное среди добрых людей, стерло воспоминание о том, что достойных бывает слишком мало. Любовь и желание провести с любимым остаток вечности пересилило голос разума и заветы отца. Пересилило знания о крайнем нарушении хода вещей.

Подготовка заняла мало времени, но последствия столь мощной магии были невероятно велики. Вельд предупредила любимого мужа, что после ритуала ей придется уснуть и будить её нельзя. Она предлагала на это время переместиться к Истоку, или куда-нибудь где не будет людей, но Ренард отказался, а Вельд снова поддалась на уговоры.

Создавая договор бессмертия для человека, Великий идёт на сделку со Смертью. Она должна отпустить того, кто принадлежит ей по праву. Великий в свою очередь должен оставаться в плену Смерти до тех пор, пока не окончиться срок смертного и после этого она отпускает обоих. В ином случае расплата может быть страшна. Вельд должна была проспать весь земной срок смертного, сколько бы тому ни было отмерено. Теперь это время не должно было казаться мужу долгим. Ренард всегда мог прийти к своей жене, чтобы поговорить. Может она и не могла ответить, но могла выслушать.

День проведения ритуала не был каким-то особенным днём. Самого магического таинства Ренард не запомнил. Только тепло, разливающееся по всему телу и яркий свет, который тек по венам, заменяя кровь, а вслед за кровью, плоть и кости.

Вельд сама выбрала и обставила комнату в самой глуби замка. В комнате не было окон. В комнате не было звуков. В комнате не было света. В комнате не было тепла. Только кровать с тяжелым пологом и ковры, которые были везде, дабы приглушать звуки самого замка. Каждый раз, заходя в комнату, где спала его, ставшая белой, как призрак, жена, уже не человек чувствовал, будто попадает на древнее кладбище. Каждый раз он физически ощущал, как совершает что-то не поправимое, переступая порог, нарушая пустоту и покой этой опочивальни. Будто он заносит с собой не только свет и тепло огня от свечи. Будто он заносит что-то ужасное, чего в этой комнате быть не должно. Но это чувство отступало в скором времени. Комната принимала и свет, и тепло, и жизнь. Принимала, и не отдавала обратно. Со временем свет свечи начинал меркнуть, от огня начинало веять холодом, а тепло его собственного тела как будто утекало сквозь пальцы. Всё, что было в этой комнате, подстраивалось под холодную, почти мертвую Вельд, которая поделилась своим временем с человеком.

Ренард окончательно понял, что уже не может считаться смертным. Ему стало чуждо все, что является неотъемлемой частью человеческой жизни - сон и еда потеряли свою ежедневную необходимость. Он мог не спать, мог не есть. Даже увечья не страшили его, всё излечивали свет и тепло – единственное что он запомнил с того дня, который мог считаться его новым днём рождения. Они растекались от травм, порезов и переломов, становясь мгновенным лекарством. Вельд предупреждала его об этом. Но знать обо всём, что будет с тобой одно, а жить с этим – совсем другое.

Так как было неизвестно, сколько ещё снов увидит его жена, лорд Алькан переехал из замка обратно в поместье, чтобы случайные гости не могли разбудить Вельд. Всё это он объяснил тем, что леди Алькан скончалась при родах и ему тяжело находиться в их замке. Ребенка же Ренард взял из приюта и объявил его своим наследником. Мальчику он выбрал имя Тео. Так уже не молодой дворянин стал отцом.

Он не собирался отдавать в руки своего сына всю власть. Ренард думал, что когда его жена проснётся, они переждут ещё с пару десятков лет, и снова вернуться к народу, как дальняя родня нынешнего правителя. В конце концов, кто сможет вспомнить, как выглядел Ренард Алькан, если не останется портретов?

Тео, которого лорд воспитывал как своего собственного сына, всё знал. Когда малыш подрос, он привёл его в замершую спальню Вельд и рассказал ему, кто она и кем стал сам Ренард. Мальчик внимательно слушал и был рад, что отец поделился с ним этим знанием. Он пообещал отцу что никто и никогда не узнает об этом, и что он, Тео Алькан, будет хорошим сыном. С тех пор мальчик усердно учился и запоминал всё, что говорил ему приемный отец, не зная о заготовленной ему судьбе пешки.

Когда наследнику исполнилось двадцать лет, Ренард объявил о том, что слишком стар для правления и всем будет заниматься его сын, который уже достаточно взрослый и разумный для того, чтобы управлять их волостью.

Чтобы не было лишних вопросов, Ренарду пришлось выбрать жизнь затворника и переехать в замок, дабы лишний раз не попадаться людям на глаза. По этой же причине он оставил Тео в поместье. В шестьдесят он ещё мог говорить друзьям и своему народу о том, что его дед тоже молодо выглядел для своих лет. Но в семьдесят выглядеть на сорок, не вызывая подозрений, невозможно.

Став затворником, перестав проводить время с людьми, он потихоньку отдалялся от сына, который брал бразды правления в свои руки всё больше и больше. Друзья так же не посещали Ренарда. Кто-то перестал с ним общаться, так как перестал понимать его, кто-то, потому что зависть не давала спокойно смотреть на не стареющее лицо своего старшего товарища, кто-то умер от старости.

Потеряв всех старых друзей без возможности завести новых, потеряв интерес к своему народу и власти, Ренард окончательно забыл, что значит быть человеком. Всё что не давало ему забыть основы человечности, так или иначе исчезло. Чувства его притупились. Свои дни он проводил рядом с комнатой Вельд, в окружении своих железных слуг, которые периодически приносили ему книги из библиотеки. Ему уже была безразлична власть и возможность управлять народом через своего приемного сына. Он просто мирно ждал пробуждения Вельд, периодически встречая рассветы на башне своего замка, там, где его любовь рассказывала ему о своих странствиях.

Тео был слишком занят, для того чтобы ежедневно посещать своего отца, который перестал давать ему советы по поводу правления. Иногда сын Ренарда обращался к нему, но власть и ответственность, опустившиеся на его плечи, всё реже позволяли обращаться за советом к своему предшественнику. В свою очередь начали пробуждаться гордость и надменность.

Тео помнил что Ренард и Вельд не его настоящие родители. Тео знал, что замок никогда не достанется ему, так как его отец никогда не умрет. Тео понимал, что ему так же не светит бессмертие. Горечь, зависть и чувство того, что его обманули, накрепко въелись в сознание нынешнего правителя Алькан. И как Ренард становился темнее душой, Тео так же ступил на этот путь.

В один из дней поползли слухи. О замке, о слугах, о Потомке, о Ренарде. Не так чтобы о замке не было слухов до этого, но их удалось прекратить. В конце концов, провинция не была торговой точкой и не славилась редкими мастерами. Купцы заезжали время от времени и удивлялись тому, как быстро построили замок. Сборщики налогов так же дивились скорости мастеров, но благодаря мешочку звонких монет этим всё и ограничивалось. Но слухи, которые появились с подачи Тео, не смолкали.

Те, кто помнил появление крепости за одну ночь, могли подтвердить часть слухов, а на опровержение другой части остальным было уже плевать. Периодически появлялись люди, которые с помощью Тео проникали в замок. Видя сам замок и увидев слуг, недолго было поверить и в третий дар Потомка – бессмертие. Иначе как дар, замок Алькан, слуг и самого Ренарда, уже не воспринимали.

Вскоре некоторые горожане начали испытывать к Ренарду ненависть и зависть. Слухи достигли своего предела. Его окрестили монстром и чудовищем. Люди из соседних провинций, дети бывших друзей, Король и правители соседних королевств. Все ополчились против ничего не подозревающего Ренарда.

Тео уверенно плёл интриги. Кому-то он говорил, что Ренард в его власти. Кому-то, что его отец дикий тиран. Кто-то был убежден, что Алькан-старший - истинный король этой страны.

В год, когда лорду Алькан исполнилось сто лет, и его сын выглядел старше, чем он сам, на город напала армия. Слух о бессмертии лорда, был слишком сильным соблазном. Соблазнительней, чем богатства и земли, соблазнительней, чем вечные слуги.

Сначала Тео пытался выторговать жизни своих подданных. Он не рассчитывал, что атака захлестнёт и город. Но вражеские генералы были непреклонны. Вместо того, чтобы нападать конкретно на замок, они решили смести всё живое, что было в этом городке, кроме Ренарда и Потомка. У Тео не было иного выбора, кроме как идти за помощью к отцу.

Ренард, видевший сына последний раз несколько лет назад реагировал медленно, но вскоре выжившие жители города были укрыты в замке. Но сил стражи явно не хватало, чтобы отбить столь мощную атаку.

Алькан-старший впервые за тридцать лет видел столько людей рядом с собой. На протяжении всего этого времени в его мыслях была лишь Вельд. Он явно успел отвыкнуть от общения с живыми людьми.

Ренард был в ужасе. Кто-то проклинал его, кидался на него с кулаками и криками о том, что всё это его вина. Кто-то благодарил и чтил как спасителя. Кто-то просто плакал, не понимая, что происходит. Крики боли раненых и покалеченных, грохот доспехов в сражении за стенами замка, плач детей… всё это слилось в одну какофонию, которая затуманивала разум Ренарда.

Он не понимал что происходит. Он мирно дожидался Вельд рядом с её комнатой. А сейчас его обвиняли во всех смертных грехах. Сначала бессмертный дворянин пытался выяснить, в чём его обвиняют некоторые горожане. Для этого он пошёл к Тео. Там он нашел только обвинения и проклятья, слетающие с губ мужчины, которого он вырастил. Тео обвинял его во всём. Ренард наблюдал, как сын, с сединой в волосах, кричит на него, выдвигая настолько смешные предложения, что они казались абсурдными от начала и до конца.

С этим он ушел вглубь замка, приказав слугам никого не пускать к нему и оборонять замок. По расчётам Ренарда оборона была безупречна, и замок мог стоять до скончания веков. Единственное, что не учёл лорд – это отсутствие еды.

Через несколько дней бессмертный дворянин вновь покинул свой пост у дверей жены. Проходя по длинному пустому коридору, с окнами, лорд отметил невероятную тишину и выглянув в окно, ведущее во двор, услышал, как его сын стоя на стене договаривался с врагами о том, что он сбросит Ренарда со стен замка, а его жизнь и жизни прочих будут спасены. Алькан старший слушал и не верил своим ушам. Смотря во двор, он видел, что некоторые из людей, чтившие его как спасителя, были убиты. Кто-то был связан. Но всех объединяло общее – все, кто был в замке, еле передвигались. От нехватки еды и воды люди еле двигались, и именно это заставило большинство пойти на этот шаг – сдать Ренарда врагом, а во главе стоял Тео.

Голос сына пульсировал в ушах. Алькан терпел, что в его чудесный замок притащили всех этих людей. Он терпел, пока по коридорам его замка таскали обезображенные трупы солдат. Он трепел сажу, копоть, грязь вперемешку с кровью, которые теперь были практически везде, куда ни глянь. Но этого он стерпеть не смог. Сын, который воспитывался как пешка, решился на предательство своего отца. Разум Ренарда затуманился. Он не понимал, как всё это может происходить в его замке. В его чудесном замке, который ему подарила Вельд. И стала Вельд его женой только из-за желания этого замка. Именно так лорд помнил встречу со своей любовью. Именно таким, стал Ренард, за время бессмертия.

Эти мысли привели его к тому, что он приказал големам вышвырнуть всех солдат и горожан из замка. Сопротивляющегося Тео скинули первым. Горожане завороженно, с ужасом в глазах смотрели, как их правителя схватили железные люди и выкинули со стены. Тео Алькан умер, разбившись о водную гладь. Вслед за Тео слуги начали хватать всех, кто был с ними рядом. Люди кричали, молили о пощаде, а за миг, до того как лететь вниз проклинали Алькана. Но у железного слуги нет сердца, и ему без разницы кто в его руках: проклинающий его хозяина мужчина, старуха, которая смирилась со смертью или плачущий ребенок, зовущий свою маму.

Вражеская армия не понимая, что происходит, смотрела на то, как люди разбивались о воду или о землю. Решив воспользоваться этим шансом, полководцы захватчиков приказали возобновить атаку.

Ренард тихо шел в комнату своей жены. Он решил, что слишком долго ждал и терпел. Пора его любимой проснуться. Переступая порог тихой опочивальни Вельд, где не слышались крики сбрасываемых людей, он начал звать её. Подойдя к кровати, Алькан схватил её за плечи и начал будить. Он будил её, наплевав на всё, что она ему говорила. На всё, о чём она предупреждала.

Вельд говорила, что должна проснуться сама. Она предупреждала, что последствия могут быть самыми разными, от потери связи с истоком времён, а значит потери магии, до потери рассудка. Смерть забирала хоть что-то за нарушение договора. А самое страшное, когда магия оставалась у сломанного разума.

Он будил её, тряс её, звал её, но она не просыпалась. И когда Ренард уже отчаялся, тепло вернулось в руки его жены. Глаза Вельд наполнились синим светом, а по венам побежал огонь. За считанные секунды из белой мраморной статуи Вельд вновь вернула свой человеческий облик.

- Успокойся, любимый. Чего ты хочешь? - её ясные глаза были пусты и бездонны, но лорд этого не понимал. Он не понимал, что именно он сотворил. Счастье от того, что его Вельд снова с ним, что она проснулась, казалось слишком большим.

- Ты проснулась, любимая, - Ренард гладил жену по волосам. - Наш замок атакуют. Но теперь ты проснулась, и всё будет хорошо. Больше никто не притронется к нашему дому.

- Конечно, любимый, – Вельд вторила словам мужа. - Больше никто не притронется к нашему дому. Никогда.

Дочь Великого встала с кровати, взяла Ренарда за руку и, весело смеясь, выбежала из комнаты, утянув его за собой.

Направляясь на стены замка, миледи мановением руки вычищала кровь, грязь и копоть. К тому времени как они добежали, слуги выкидывали со стены последнего человека, находящегося в замке.

- Любимый, - звонкий голос Вельд раздавался повсюду в городе, - я сделаю так, как ты просишь. Ты будешь спокоен. Я буду хранить наш дом.

Леди Алькан, раскинула руки, захохотала и спрыгнула со стены. Лорд вскрикнул от ужаса и схватил её за руку, но в его руке осталась только болотная вода с кусками мха, а девушка полетела вниз с тем же смехом.

Её тело разбилось о воду не плотью и кровью, а грязно-зелёной слизью и болотными цветами. Жижа стремительно разрасталась, накрывала кричащих и убегающих людей. Своих, чужих - ей не было разницы. Она исполняла то, о чём просил её любимый.

Болото растянулось на многие мили вокруг. Весь город был поглощен болотом, люди кричали, сопротивлялись и тонули. Здания уходили в пучины дурной воды. Скоро всё стихло, и болото стеклось поближе к замку, но всё так же оставалось невероятно большим.

Никто, из тех, кто попал в город, не выжил, кроме Ренарда Алькана, стоящего на стене.

Бессмертный лорд рыдал и звал свою любимую. Он кричал, молил, чтобы она вернулась, но от болота слышалось лишь тихое пение и еле слышный шепот: «Я буду хранить тебя вечно».

 

***

Ларс шевельнул бровью. Судя по ругани, доносящейся по морозному воздуху откуда-то справа, Филберт нашел Матиса. Парни довольно быстро приближались.

- Мати, какие к чертям флюиды ты пытался поймать?! – рык Фила явно показывал, насколько раздражен молодой мужчина.

- Не выражайся! – раздался вопль мага, который только не плакал. - Плебей! Это яркий образчик магии Великих! Мне надо собрать столько данных, сколько возможно! Редко удается исследовать всё должным образом до того, как вы всё разнесёте в щепки!

- Тихо, – Ларс оборвал ругань напарников. – Мати, ты собрал всё что хотел?

- Почти, – друг быстро оказался рядом. Отложив препирательство, Фил так же внимательно слушал Матиса. – Как ты и говорил, эту заслонку поставил кто-то из Великих. Вероятно отец Вельд. Другого объяснения я найти не могу.

-Так же, как жена хранит своего мужа, отец хранит свою дочь? – Фил вопросительно приподнял левую бровь.

- Молодец, соображаешь, – похвалил мечника маг и поежился. На его лице читалось противоречие, ему нравилось, что он в этом месте, но ему не нравилось, что здесь же он может и умереть. – Рано или поздно, но Вельд могла бы вернуть себе разум. Смерть не забирает у Великих что-то навсегда. Только в назидание. В конце концов, для дочери одного из основоположников магии, обнаружить себя убийцей такого количества народа, будет куда большим наказанием, чем потеря рассудка. Именно поэтому её отец и мог возвести всё это. Эта магическая прослойка начинается аккурат по тому месту, где раньше была стена, окружающая город. Так что мало кто из тех, кто попал сюда случайно, смог добрести до самого болота.

Ларс отвернулся к лесу. Болотный замок, Вельд, Ренард, отец. По сути, Ларса интересовало лишь сокровище, которое было в замке. По крайней мере, именно это он твердил себе ещё с малых лет. Только сокровище, только выгода. Как учил его отец.

Если получится добраться до сокровищницы замка, то уже можно заработать на безбедную старость своим правнукам. Может Мати сможет сохранить кого-то из големов и сдать его в какую-нибудь коллегию. Артефактов с печатью источника осталось не так уж и много. Особенно рабочих. Один из них был у отца.

- Ты тоже думаешь о Провизоре? Он бы нам пригодился, – Мати взгрустнул, а Ларс вздрогнул. Он как истинный знаток всего, что связано с Истоком времени, был бы счастлив, прикоснуться к действующему артефакту. – Жаль, что так получилось с твоим отцом.

Друзья знали обо всём, что произошло с Обероном. Сам Ларс это услышал от напарника отца. От него же он получил книгу записей, где последней историей значился Болотный замок. Он спасся, а Оберон – нет. Так же Провизор ушел в Болото вместе со своим хозяином.

- Ладно, парни, у нас нет времени печалиться о том, чего нет. Разбиваем тут лагерь и начинаем подготовку.

- Есть!

Через несколько часов, после всех приготовлений, Ларс, перевязанный веревкой и покрытый несколькими заклинаниями, переступил защитный барьер.

Порыв теплого ветра и густой дурманящий аромат болотных цветов столь сильно ударили в лицо, что мужчина на мгновение зажмурился. Открыв глаза, он увидел всё то же болото, но оно сияло. Оно было прекрасным! Ещё шаг назад болото было обычным и пустынным, но сейчас всё буквально дышало жизнью. Кувшинки укрывали почти всю поверхность мутной воды. То там, то тут за долю секунды, вырастали, распускались и увядали невиданные им ранее цветы. Замок блестел, как если бы его окутывали лучи восходящего или закатного солнца. А небо! Оно будто начиналось и заканчивалось именно тут, в этом месте. Переливаясь всеми известными искателю цветами, вид небесного свода заставлял сердце трепетать. Это было столь прекрасно, что Ларс просто стоял, не в силах сделать и шаг. Он забыл о друзьях, забыл о своей цели и об отце.

Голос болота звал его подойти поближе. Вельд пела для него так же, как и для Ренарда. Она обещала вернуть всё что забрала. Обещала защитить. Обещала укрыть. Надо было только подойти поближе…

Ларс споткнулся. Мужчина повернул голову назад, чтобы увидеть, из-за чего он мог упасть. Глаза уперлись в круглый предмет, который на половину ушел в землю. Провизор. Ларс протянул к нему запачканную о грязь руку, и без труда вытащил шар из мягкой земли. Он всё так же переливался пурпурным скоплением звезд, именно таким, каким искатель его запомнил, будучи мальчиком. И ещё будучи мальчиком, Ларс понял, что выбрал бы видеть будущее, но никак не прошлое.

Матис и Филберт согласно оговорённым условиям стояли за заслонкой и смотрели во все глаза. Как только Ларс сделал шаг, он тут же исчез. Филберт попытался рвануть следом, но бы остановлен бдительным Матисом. Маг указал на натянутую веревку и побледнел. Только что натянутая страховка волочилась по земле.

Друзья, не сговариваясь, перешагнули магический барьер.

 

***

 

Мати сидел в палатке и описывал всё, что он увидел и услышал за заслонкой. Филберт, напившись вусмерть, храпел у него за спиной. Маг же вспоминал каждое мгновение: болото, похожее на поле заполненное цветами, замок, небо, песню, обещание вечного покоя, соединение с тем, что является исходной магией.

Они увидели Ларса у самой кромки Болота. Они кричали и звали его. Филберт рвался вперёд, и магу пришлось привязать его заклинанием к земле, чтобы тот не смог больше сделать и шагу. Фил кричал так, что сорвал себе голос через пару секунд, но Матис понимал об этом месте куда больше, чем его друзья.

Перед своим последним шагом, Ларс повернулся, с легким смехом крикнул им, чтобы они сами решили, кто из них его наследник и кинул Мати Провизор. В тот же миг их друг сделал шаг в Болото.

Девушка, сплетенная из болотных цветов, появившаяся в этот момент рядом с ним провела пальцами-лепестками по лицу Ларса, после чего взяла его за руку. Перед тем как парней выкинуло по мановению руки дочери Великого за пределы заслонки, они ещё успели увидеть, как Вельд увела Ларса Алькана в глубины болота, что охраняет Болотный замок.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 12. Оценка: 3,42 из 5)
Загрузка...