- О, прекрасная леди, ваш взор подобен океану. И я, без капли печали, тону в его бездонной синеве. Ваши волосы колышутся, как нити изумрудных валиний… Тфу. Гадость! Что это такое? Ну, как можно сравнивать волосы девушки с водорослями?

Принц Вилан сокрушённо вздохнул и вновь посмотрел на, растущий у самой кромки моря, розовый цветок, которому только что произносил эту речь. И, обладай цветок разумом, то понимал бы, что эти пламенные речи предназначались совсем не ему.

- Ну, что за дикие традиции? – вновь пристал к цветку принц. - Я - наследный принц горных вершин, потомок скальных королей должен искать этот перстень в море.

Принц Вилан достал из-за пазухи спрятанный перстень и повертел в руке.

- Я и плавать не умею, – с тоской добавил он. – Чего они от меня хотят? Мало того жениться заставляют, так ещё этот спектакль разыгрывают.

Принц прищурился и, на фоне закатного солнца, разглядел с полсотни лодок, сбившихся в одну кучу.

– Представляешь, сколько рыбаков сейчас прочёсывают глубины в поисках этого перстня, а он у меня. Ликуйте люди – в очередной раз горный принц добыл спрятанный перстень со дна моря. Глупость! И как в это люди верят? Ну, не может же каждый раз иноземный принц обыгрывать местных рыбаков.

Цветок молчал, покачивая розовыми лепестками.

- А я… не хочу жениться. Хоть бы невесту показали, познакомили. А то всучили перстень. Иди, через три дня с триумфом к берегу причалишь и поведёшь принцессу под венец. А меня кто спросил?

Вилан замолчал, словно ожидая от цветка ответа.

- А если она страшная? – с дрожью в голосе зашептал принц. – И волосы, правда, как эти водоросли? Чего её прячут? Договорились без меня. Вот выброшу этот перстень. Будут знать.

Принц в сердцах замахнулся, но вспомнив суровый взгляд отца, вздохнул и сунул перстень обратно за пазуху. И как тут люди живут, подумал принц, отвернувшись от моря. Месяц назад, когда он двинулся со свитой в поход, он был полон решимости. Как же – традиции. Он принц и обязан перед государством исполнять их. Повелось испокон веков жениться на морских принцессах – будь добр. Но когда горный ландшафт перешёл в равнину, а скалы, подпирающие небо, сошли на нет, сердце у принца ёкнуло. Куда его везут, с ужасом думал он, глядя на бесконечный простор. А когда в конце пути гладкая, но всё же твёрдая, равнина плавно соединилась с морем, теряющем свои границы за горизонтом, принц сдался.

Лодка покачивалась под ногами, какие-то хвостатые твари сновали внизу в прозрачной синеве. Душа принца кричала подобно птицам, парящим в небе. Рука советника прочно лежала на плече принца, сдерживая его, и было видно, что он и сам безумно хочет домой. Домой, где на скалах пасутся козы и облака путаются в причудливо изогнутых деревьях, не в силах достигнуть покрытых снегом горных вершин. Но… традиция, долг. Раз сходятся по возрасту дети правителей - быть свадьбе. Не будет войн и распрей, мир и благодать. Родственникам ведь легко договориться и в доказательство тому уже триста лет на земле нет войны. И боги, глядя сверху на эту идиллию, радуются. И это тоже хорошо. Триста лет нет невзгод. Урожай на равнинах, богатый улов в морях и тучные стада на горных пастбищах. И кто посмеет нарушить эту сладкую, как патока, жизнь?

Чуть дальше по берегу, где принц неумело вытащил свою лодочку, были развешаны на жердях сети, увитые сухими водорослями. Из лачуги, стоящей поодаль на холме, показалась девушка, несущая корзину. Она, поглядывая на принца, подошла к сети и стала обирать с неё мусор и бросать в корзину.

Вилан, смерив её взглядом, расстелил покрывало и, зевнув, повалился на спину. Шум моря навевал сон. В небе плыли облака, такие же, как дома.

- Большого улова тебе, рыбак, – услышал он рядом голос и резко поднялся.

- Фу, испугала. И тебе улова.

- Ты кто? – с подозрением спросила рыбачка.

- Я? – усмехнулся принц. – Не видишь? Рыбак.

Принц оттянул полы новой рыбацкой куртки, которую ему принесли с рынка. По правилам он должен участвовать в поиске перстня наравне с другими рыбаками, и ничем себя не выдавать.

Девушка улыбнулась, и принц приметил, что она крайне неприятная особа, даже когда улыбается. Веснушки, не помещаясь на вздёрнутом носике, расползлись по щекам. А слегка оттопыренные ушки придавали девушке вздорный, несерьёзный вид. В русых волосах запуталась веточка водорослей, а на щеке прилипла рыбья чешуя.

- Прошу прощения, принц Вилан, – рыбачка сделала неуклюжий реверанс перед застывшим принцем. – Мы люди простые и не умеем общаться с высокими особами.

- С чего ты взяла? Я рыбак. – Растерялся Вилан.

Рыбачка подошла ближе и заговорщицки зашептала.

- Можете не волноваться, принц, я никому не скажу.

- Я рыбак! – упирался принц. – Я здесь, чтобы достать перстень со дна моря!

- Не смешите, ваше величество. В эту сказку даже дети не верят. И скажу по секрету - мой дядя пушкарь. Это он перстень в море выстреливает и перстень там ненастоящий. Его подменяют.

- Вздор!

- Ну, почему же? Иначе бы все принцессы незамужние ходили. Никому не под силу достать перстень со дна моря.

- Чего тогда рыбаки там ищут, - буркнул недовольно принц.

- Традиция, да и праздник это. Кто рыбы больше всех поймает во время поиска, тому награда немалая. И остальных не обидят. Была бы я мужчиной, тоже там была бы.

Вот всё и разъяснилось, подумал принц. Один он дурачок наивный не в курсе был. И тут обман. Глупый фарс с переодеваниями и мнимыми поисками перстня. У них, видите ли, просто праздник, а ему расхлёбывай.

- Всё равно, ты ошибаешься, – сказал принц и отвернулся.

До чего назойливая рыбачка!

- Ну, и ладно. Всё равно мне некогда. Сети надо перебирать, – девушка развернулась и пошла к развешанным снастям.

***

Утренняя прохлада разбудила принца. Солнце только показалось над кромкой моря, расплескавшись золотом у горизонта. Рыбаки были снова в море, будто и не уплывали оттуда.

Принц потянулся и подмигнул растущему недалеко розовому цветку. Наскоро перекусив, Вилан достал перстень и, осмотревшись по сторонам, вновь подошёл к цветку с речью.

- О, прекрасная леди! Услышав ваш тихий, как шелест моря голос, моё сердце было пленено. Я…

Принц замер. Ему показалось, цветок шевельнул лепестками.

- Мои чувства нахлынули, подобно приливу….

Цветок вновь вздрогнул. Вилан ещё раз огляделся и наклонился. От цветка пахло рыбой. Ещё мгновение и его розовые лепестки потянулись в сторону перстня. Принц поводил рукой в разные стороны и цветок, как заколдованный качнулся следом.

- Ничего себе, – улыбнулся принц.

Вдруг в серединке цветка, среди жёлтой пыльцы открылось отверстие и мелькнуло что-то розовое, неуловимое для глаз. Принц только почувствовал, что перстня уже нет в руке. Он ошарашенно глядел, как на тонкой ножке цветка появилось неестественное утолщение, которое медленно опускалось вниз к камням.

- Э-э… ты, – принц глядел то на опустевшую руку, то на цветок.

И видя, что перстень сейчас уйдёт под грунт он схватился за стебель. Тот оказался неожиданно тёплым и каким-то живым на ощупь. Принц потянул на себя наглое растение, но оно не подавалось.

- Верни перстень!

Вдруг камни шевельнулись, и принцу на мгновение стало не по себе. У маленького цветка были невероятно большие корни. Грунт зашуршал, взбугрился, камни осыпались и, из-под них поднялось что-то огромное и розовое. Перед лицом Вилана оказалась здоровенная морда, облепленная мелкими камнями и покрытая изогнутыми шипами. Принц отступил назад, а существо заверещало, обдав его запахом рыбы и, разинув клыкастую пасть, лизнула его языком – цветочком. Затем чудовище, угребая ластами, бросилось к морю и, подняв волну, скрылось под водой.

Принц стоял с расширенными от ужаса глазами.

- Что, познакомились с Цветочком? – услышал он позади голос рыбачки.

Принц обернулся и девушка, увидев его ошарашенное лицо, прыснула от смеха.

- Я… Оно… Что это?

- Морской дракон. Цветочек. Да, вы не переживайте, она ручная. Вы сами, наверное, её испугали.

- Кто?! – завопил принц так, что девушка вздрогнула. – Какой дракон?

- Морской, – растерялась рыбачка.

- Он перстень съел! – крикнул принц и тихо добавил. – Меня отец убьёт.

Лицо девушки покраснело, она какое то время сдерживалась, а потом начала смеяться. Заливисто так. Принцу до слёз стало обидно. Теперь по его вине, весь этот праздник надуманный, накроется дырявой лодкой. Какой он жених без перстня? И ещё эта наглая рыбачка от смеха задыхается. Принц с ненавистью посмотрел на неё, будто это она во всех его бедах виновна.

Наконец девушка отсмеялась и, вытирая слёзы, сказала.

- Это вам за то, чтобы не обманывали девушек. Ладно уж, не переживайте. Вернётся Цветочек. Она часто здесь на берегу лежит, шмелей ловит. Цветочек любит всё блестящее таскать. За щекой у себя хранит. Успокоится, домой сплавает и вернётся. А там и достанем.

У принца как камень с души свалился.

- А когда она вернётся? - с дрожью в голосе спросил он.

- Кто её знает. Это же дракон.

Мир в глазах принца опять потемнел. Через два дня он должен явиться ко двору с перстнем в руках. А когда этому глупому дракону надумается вернуться.

- Ну, хотите, мы сплаваем к островам, где морские драконы живут? – рыбачка улыбнулась. - Тут недалеко. А отыскать Цветочек легко, она приметная.

Принц с тоской посмотрел на море. Желания плыть далеко от земли не было, как и не было и выбора.

- Ладно. - С плохо скрываемым страхом, принц поглядел на ненадёжную с виду лодчонку и, про себя помолившись пещерным богам, шагнул навстречу морю.

* * *

Ветер надувал парус, и лодка лихо неслась вперёд. Принц, вцепившись в борта, сидел, закусив губу.

- Принц, – сказала сидевшая сзади у руля рыбачка. - Всё будет хорошо.

Принц кивнул и натянуто улыбнулся.

- И проявите учтивость. Ваше имя я знаю, а вот моим вы и не поинтересовались.

- Прошу меня простить, – Принц прокашлялся. – Юная леди, не назовёте ли вы мне своё имя, дабы я мог…

- Сивила, – без церемоний ответила рыбачка.

- Вот и славно, Сивила. А далеко ли ещё до стойбища драконов?

- Какой вы, однако, нетерпеливый, принц. Никуда от вас ваша принцесса не уйдёт.

- Очень смешно, Сивила. Нет ничего зазорного в том, что я не люблю воду. Я предпочитаю каменную твердь под ногами и вершины, где облака можно потрогать руками.

- Красиво, – мечтательно произнесла Сивила. – Не переживайте, принц, вон уже видны Розовые острова.

Принц пригляделся. На горизонте показалась серая полоска.

- Это край Эмирии.

Принц хмыкнул.

- У вас тоже эту сказку рассказывают.

- Это не сказка, – надула губки рыбачка. – Там Страж-Радуга и Великие Столбы.

- И что? У нас в горах тоже есть Столбы. И Радуга есть. Но это не значит, что это богиня всё сделала.

- А кто? – вспылила Сивила, но, успокоившись, тихо спросила – а вы ходили за Радугу?

- Нет, - растерялся принц. - Туда не доберёшься, высоко очень.

Он задумался, вспоминая, видел ли смельчаков, рискнувших шагнуть за Страж-Радугу. Глупая сказка, и древняя. С детства он слышал предание о появлении Эмирии. Как повздорили две дочери Создателя: богини Добро и Зло. Совсем в мире людей невмоготу стало от зла. И бежала от гнева сестры добрая богиня и скрылась на этих островах. Помогли местные жители. Дожила богиня свой век в обличии человека, а в благодарность подарила спасителям покой и счастье, оградив их от злого мира Страж-Радугой. С той поры и живут эмирийцы в любви и согласии, помня, что зло осталось там, за пределами волшебной границы.

Скалистые острова приближались быстро. И прежде чем разглядеть, отчего у них такой неестественный розовый цвет принц почувствовал запах. Аромат цветов стелился над водой, кружил голову. Каменные склоны островов были сплошь покрыты розовыми цветами.

- Слышите гул? – спросила Сивила изумлённого принца. – Это шмели. Здесь их много. И поэтому морские драконы так стремятся к этим островам. Вообще драконы едят рыбу, но шмели для них, что-то вроде сладостей. Смотрите – драконы.

Принц онемел. Тысячи драконов, едва скрытых песком, покрывали берег.

- И как мы найдём нужную нам дракониху? – вымолвил принц.

- О, она приметная. У Цветочка язык, ну – цветок, более красный и большой. И шрамы по всей голове. Говорят, она в сети мальком ещё попала. Поранилась сильно, но рыбаки выходили. И теперь она, как ручная.

У принца мурашки пробежали по спине. Как можно приручить такое чудовище.

Рыбачка, ловко подгребая вёслами, вела лодку вокруг острова. Принц, напрягая зрение, всматривался в розовую массу.

- На берег не смотрите. Там места мало. Цветочек поэтому у нас и ловит шмелей.

И тут лодка обошла нависшую скалу, и принц увидал Страж-Радугу. Чуть поодаль от островов из воды высились столбообразные скалы. Они стояли на равном расстоянии друг от друга и тянулись вдоль всего архипелага. Вершины столбов соединяла яркая радуга. Это, подвластное какой-то воле, чудо образовывало яркие переливающиеся арки над водой.

- Видите, принц, кто в силах сделать такое? Это богиня сотворила преграду для зла.

- И что, никто не проплывал под арками?

- Рыбаки говорили, что были такие, только не возвращался никто. Да и зачем плавать. У нас своего всего вдоволь. Драконы иногда уплывают туда. Глупые они.

Вилан вгляделся вдаль. Ничего особенного - море, как море.

- Смотри! - крикнула Сивила. – Цветочек.

Принц подпрыгнул от неожиданности, лодка качнулась, и он вновь схватился за борта.

Действительно, там, куда указывала девушка, в воде плескалось розовое чудовище, выпуская в воздух фонтаны воды. Сивила, приложив палец к губам, показала принцу соблюдать тишину и поплыла навстречу Цветочку. И вдруг дракон исчез из виду. Принц перегнулся за борт и тут же получил струёй воды в лицо. Пока Вилан отплёвывался и промаргивался, перед ним выросла тень. Принц поднял голову. На него смотрела та самая дракониха. Изящно изогнув длинную розовую шею, Цветочек обнюхивала Вилана. Принц заметил, что часть головы и шея обезображены сетчатым шрамом. Видимо, след от сети.

- Цветочек, – ласково заговорила Сивила. – Не сердись. Ты у нас забрала кое-что. Можешь отдать? А я тебе шею почешу.

Принц поморщился, представив эту картину. Дракониха, словно поняла его настроение. Она заворчала, фыркнула и, развернувшись, поплыла прочь. Принц растерянно поглядел на рыбачку.

- Что дальше? - шепнул принц, признавая главенство этой дерзкой девушки.

- Не знаю, надо ближе подплыть и ещё раз попросить.

- Глупости. Дракон - животное и, по-видимому, не самое умное.

Принц увидел на дне лодки моток верёвки и быстро смастерил на конце её петлю.

- Что это? Не надо, она испугается, – взмолилась рыбачка.

- Что мне её испуг, если она уплывёт в море. Как мне ещё перстень забрать?

Принц раскрутил над головой петлю. То, что он был принцем, не значило, что он не умел делать того, что делают обычные пастухи. Будущий горный король должен уметь делать всё. И править и овец из ущелий доставать. Петля легла ровно, обхватив тонкую розовую шею дракона. Цветочек недовольно заверещала и задёргала головой.

- Отпустите её, – испугано проговорила Сивила. - Что вам этот перстень? Ведь никто никогда не доставал его по-настоящему.

- Да, но и не терял его! – крикнул принц и, натянув верёвку, привязал её к носовой петле лодки.

Дракон неожиданно рванул вперёд. Девушка вскрикнула и упала на спину. Принц оглянулся. Сивила лежала, не подавая признаков жизни. Вилан упал на колени и приподнял голову девушки. Ресницы Сивилы дрожали. Принц потряс её, но безрезультатно.

А испуганный дракон в это время тащил лодку к Великим Столбам. Глядя на пылающую Радугу над головой принц достал нож, чтобы перерезать верёвку. Но, представив полный разочарования взгляд отца, остановился. Несущаяся навстречу неизвестность за границей Страж-Радуги не так пугала, как этот взгляд.

* * *

Море как море? Вот уж нет! Сразу за границей Столбов оно изменилось и будто взбесилось. Судёнышко тряслось на мелких волнах, как на кочках. Подул холодный ветер и в лицо принца полетели солёные брызги. Нужно домой! Но как остановить это глупое создание или заставить его повернуть назад. Принц обернулся и замер. Не было Столбов и Радуги, не было Эмирии. Только чёрные скалы, окутанные серым туманом.

Лодку резко тряхнуло и стало кренить на бок. Это дракон решил повернуть. Верёвка выдержала, не выдержал крюк. Он взвизгнул и улетел вслед Цветочку. Всё, конец, подумал принц, дракон с перстнем уплыл, оставив его за границей Страж-Радуги.

Вилан обессиленно сел и положил голову девушки себе на колени. На душе было тяжело. Казалось, зло клубилось кругом, пенило море, хмурило тучи, выло ветром средь скал. А девушка? Бедная рыбачка. Из-за глупости и упрямства принца чуть жизни не лишилась.

Сивила застонала и открыла глаза. Сердце принца радостно забилось.

- Ты… ты очнулась.

Рыбачка поднялась, морщась от боли и держась за затылок.

- Ваше величество, мне показалось, или вы вправду рады меня видеть? – сказала она и огляделась. – А где мы?

- Мы? Понимаете, леди… Цветочек…

- Мы прошли через Радугу?

- Да.

Девушка вскочила, будто и не лежала вовсе.

- Нужно убираться домой, – сказала она резко, что принц и не подумал заикнуться о перстне.

Внезапно ветер стих, и волны прекратили трясти лодку. Сивила замерла и посмотрела вверх.

- Будет буря, – прошептала она.

Принц тоже поднял голову, глядя на неестественно позеленевшее небо. Вдруг у самого горизонта сверкнула молния.

- Держите руль! - крикнула девушка и принялась стягивать парус верёвками.

- Я?

- Держите нос лодки поперёк волны.

Принц ухватился за поручень руля. И тут началось. Море вновь ожило. Этот чуждый мир перестал сдерживаться и с рёвом выдохнул ветер из себя. Внезапно потемнело и лодочку стало бросать в разные стороны. Волны высились со всех сторон. А принц, отплёвывая солёные брызги, неуклюже, но всё же держал лодку. Она проваливалась в глубокие водяные ямы и, казалось, что вот сейчас её захлестнёт вода. Принц с ужасом смотрел вперёд, вцепившись в руль, а Сивила всё продолжала бороться со снастями. Когда лодку в очередной раз подняло на волне, принц похолодел от увиденного. Казалось, их судёнышко попало между двух огромных чёрных плит: беснующегося моря и, мечущего молнии, неба. И когда эти стихии объединились, закат погас, и всё провалилось во тьму, с треском разрывающуюся на части от вспышек молний.

- Страх – это плохо, - в памяти Вилана всплыли слова матери. – Не бойся сынок. Никогда и ничего. Помни охранную молитву.

Принц помнил. Эту молитву, как колыбельную, напевала мама каждый день. Страх – это плохо, злость – это плохо.

- Ку-ва-на, тихо-тихо, тишина. Спи, мой мальчик, ку-ва-на.

Хлынул ливень. Вода была кругом. Ветер срывал пену с волн и бросал в лицо, море опрокинулось и теперь падало сплошной стеной сверху.

Вдруг раздался рёв, перекрывающий собой безумный рокот бури. Принц оглянулся. Вздымающиеся волны позади них пенились и бурлили. Какое-то огромное чудовище вырвалось из пучины и его гигантское змееподобное тело кольцами извивалось в воде. Мгновение, и монстр исчез. Может, показалось, подумал принц. Сквозь порывы ветра Вилан расслышал пение и с удивлением посмотрел на рыбачку. Это пела она. Слов было не разобрать, но Сивила, держась за мачту, с презрением пыталась перекричать бурю. Её как будто подменили, и принц с восхищением смотрел на неё. Сивила пела и смеялась в лицо урагану. Её не страшили волны готовые захлестнуть маленькое судёнышко, не пугал ветер, бешеной собакой рвущий свёрнутый парус. Она стояла мокрая и сияющая, словно этот бушующий мир был её стихией. Прекрасная морская богиня. И принцу стало легко. Раз такая хрупкая девушка не убоялась бури, к лицу ли ему бояться. А волны с белой шапкой пены? Разве не схожи они с горами? И принц запел. Он пел песню горцев. Ветер забирал слова, смешивая из песней Сивилы. И буря отступила, убоявшись ничтожных безумцев.

Ветер стихал, а молнии сверкали где-то далеко, озаряя горизонт. Волны плавно убаюкивали непокорённое судно.

* * *

Солнце только поднялось над морем, а уже стало жарко. Промокшая одежда парила. Принц уже какое-то время смотрел на спящую Сивилу. Она свернулась клубочком на носу лодки. А она привлекательная, неожиданно заметил для себя принц. Даже красивая. Непонятно, почему при первой встрече рыбачка не понравилась ему? Вероятно из-за её дерзкого поведения.

Принц усмехнулся. Ну, и какая теперь свадьба? Ни перстня, ни жениха. Буря унесла их от Эмирии в неизвестном направлении. И как теперь до дома добираться?

Сивила открыла глаза и потянулась, но, увидев принца, резко села. Она огляделась, словно вспоминая, как они сюда попали и взгляд её омрачился.

- Доброе утро, – натянуто улыбнулся принц.

Рыбачка вздохнула и попыталась привести в порядок растрёпанные, слипшиеся от солёной воды, волосы.

- О чём вы думали, ваше величество?

- Когда именно?

- Когда позволили дракону протащить нас через Страж-Радугу.

- О перстне, – честно сказал принц. - Судьба государства зависит…

- Вы глупец, – пронзила взглядом принца рыбачка. – Судьба государства – вы, а не перстень. Думаете, ваш отец одобрил бы вашу гибель? Да он лучше бы отменил свадьбу.

- Но… мы же не погибли.

- Случайно. И …. Ещё не погибли. Мы заграницей своего мира, где правит зло. Понимаете?

- Опять эти сказки. Милая Сивила, вы только посмотрите. Разве это спокойное море и голубое море несут что-то опасное? А этот лёгкий тёплый ветерок не нагоняет ужас, а только желание… ну, разве что писать стихи. А корабль вдалеке, не мило ли смотрится на фоне восходящего солнца.

- Корабль! – в один голос вскрикнули принц и рыбачка.

Поставить парус Сивила не смогла. Ветер сломал перекладину и перепутал снасти. Вёсла тоже унесло бурей, но корабль по счастью приближался к ним. Он был большой, такие принц видел в порту.

- Он не похож на торговый корабль, – сказала, приглядываясь, Сивила. - У него орудия. Это боевой корабль!

Принц вздрогнул. О войнах он слышал только из древних преданий. И там люди убивали людей. В Эмирии не бывало сражений. И, всё же, сердце забилось тревожно и как-то радостно. Вот они - настоящие воины.

Корабль скрепя снастями подплыл совсем близко. Принц и Сивила, задрав головы, смотрели на нависшую над ними громадину. Команда корабля высыпала на палубу.

- Эй, на корабле! – прозвучал сверху насмешливый голос. – Куда путь держите?

Принц хотел было поприветствовать команду корабля, начав перечислять свои регалии, но Сивила одёрнула его. Принц недовольно засопел.

- Нас штормом унесло, – крикнула Сивила. – Мы у берега рыбачили, а теперь заблудились. Не подскажете, куда нам плыть.

- Сначала погостите у нас, – раздался другой голос, и команда наверху притихла.- Таким отважным мореплавателям, пережившим шторм, я обязан оказать должное внимание.

Сверху упал конец верёвки, и Сивила привязала лодку. Затем опустилась верёвочная лестница. Рыбачка взялась за перекладину и, обернувшись, прошептала.

- Прошу вас, принц, не говорите кто вы. Это чужой мир и, возможно, опасный. Мы рыбаки, просто рыбаки.

Девушка довольно ловко взобралась наверх, а принц ещё долго боролся с неудобной лестницей. Команда корабля столпилась поодаль и рассматривала принца и рыбачку. Они не были военными. Никакой выправки и одинакового обмундирования. Принц с лёгким презрением смотрел на эту толпу в потёртых залатанных одеждах. На верхней палубе стоял, вероятно, капитан этого судна. Он был полной противоположностью своей команде. Его чёрный бархатный камзол делал его похожим на чёрного ворона среди своей пёстрой команды. Пронизывающий взгляд капитана сверлил гостей.

- Добро пожаловать на мой корабль, - сказал он, спускаясь вниз по резной лестнице.

Голос капитала был холоден и неприветлив. Он остановился, с брезгливостью глядя на свои испачканные пальцы. Один из матросов, заметив это заметался, и, схватив тряпку, стал натирать перила.

- Мы рады погостить на этом судне, – поклонившись, сказал принц.

- Ну, что вы, кто вам сказал, что вы гости? – жёстко проговорил капитан.

Принц растерялся.

- Я – капитан Сантьяго и я правитель своего судна, как и моря на три мили кругом. Где мой корабль – там и мои владения. И я не терплю, когда без моего дозволения нарушают границы.

- Но это глупо, капитан, – возмутился принц. – Был шторм. Мы просто...

На палубе воцарилась тишина.

- Как смеет этот мусор, выловленный из моря, называть меня глупцом? – прошипел Сантьяго. – Боцман, укоротите язык этой твари.

И тут к принцу метнулось несколько человек и на него посыпались удары. Настоящие, а не те, как на шуточных потасовках в горном дворце. От первого удара в лицо у Вилана потемнело в глазах. Он качнулся и тут же получил ногой в живот. Перехватило дыхание. Принц попытался закрыться, но били отовсюду. Его сбили с ног, и он повалился на палубу, только успев прикрыть лицо руками. Били жёстко, что, казалось, трещат от ударов кости. Вилан едва сдерживался от крика и только шептал про себя:

- Ку-ва-на… ку-ва-на. – Как учила мама, как учили предки, как учил закон.

Принц слышал крики Сивилы. Она бросалась на матросов под их дружный смех.

- Довольно! – крикнул капитан, и удары прекратились. – Какая дикая у тебя спутница, рыбак. Пожалуй, я её возьму себе.

Сантьяго схватил за волосы Сивилу и потащил на верхнюю палубу.

- Капитан, - хрипло позвал Вилан, с трудом поднимаясь и сплёвывая кровь на палубу.

Капитан обернулся, сияя торжествующей улыбкой.

- Вы – мразь! – крикнул принц и Сантьяго побагровел.

- Вздёрните его на рее, – кивнул он боцману.

Команду исполнили быстро, будто все только и ждали этого приказа. Сверху опустили петлю и грубо подтащили упирающегося Вилана. Сердце принца рвалось наружу. Ему не верилось в реальность происходящего.

- Ку-ва-на, - шептал он. – Никогда и нигде, даже на пороге смерти, эмириец не должен осквернять свой разум яростью. Ку-ва-на. Долой гнев. Ку-ва-на, тихо-тихо, тишина.

Принцу набросили петлю на шею, и двое крепких матросов натянули верёвку. Боль обожгла шею Вилана, когда его ноги оторвались от палубы, кровь пульсировала в голове. Принц пытался руками ослабить петлю, но она лишь сильнее стягивала шею. Вилан задыхался, но думал не о себе. Он искал взглядом Сивилу. Она отчаянно сопротивлялась капитану, вырывалась из его лап. Но тот, с надменной ухмылкой, несколько раз ударил кулаком в лицо девушки, чуть не лишив её сознания. Вилан захрипел, отчаянно дёргаясь в петле.

Вдруг раздался рёв, который принц уже слышал во время шторма. Вода вдалеке забурлила от ударов гигантского чёрного тела. Разгорячённые матросы не сразу заметили приближающееся чудовище, но сквозь гул и смех Вилан расслышал тревожные крики.

- Мальброд. К нам идёт Пожиратель.

Сивила тем временем извернулась и вцепилась ногтями в лицо Сантьяго. Капитан взревел, размазал кровь по щеке и, схватив девушку, с яростью швырнул её за борт.

Будто лопнула звонкая струна, превратив эту шумную реальность в тишину. Так не должно быть. Так не может быть. Смерть не шла к принцу, но пришло нечто иное. Это чувство зародилось внутри, огнём опалив душу. Они убили её! Ку-ва-на… они убили это юное создание просто так, из прихоти. Тихо-тихо…. Это всё он… этот капитан… будь он проклят…. Тихий напев матери таял, а боль и горечь растворяли в себе покой, выпуская на волю ярость.

Принц Вилан с шумом вдохнул и зарычал, сам удивляясь мощи громоподобного голоса. Матросы, державшие верёвку, испуганно вскрикнули, когда повешенный принц, вдруг, стал в разы тяжелее, и их потащило вперёд. Вилан коснулся ногами палубы и с силой рванул петлю с шеи, разорвав её в клочья. Глухой рык клокотал в горле.

- Ку-ва… ненавижу! Ненавижу!

Слева метнулся матрос и на мгновение замер, с испугом глядя на принца. Затем выхватил висевшую на поясе саблю и рубанул Вилана по груди. Боль! Страх, ненависть, боль сплелись единым клубком в голове принца, и он ощутил странный и притягательный вкус на языке. Сладковатый вкус ярости. Время будто застыло, и матросы двигались подобно мухам, попавшим в мёд.

Принц ударил в ответ, метясь в искажённое ненавистью лицо матроса. Раздался хруст, голова матроса, подпрыгивая, покатилась по палубе, а тело кулем свалилось под ноги. Вилан с удивлением посмотрел на свои руки. Нет, уже не свои. Огромные лапы, покрытые рыжей шерстью с чёрными изогнутыми когтями. Ему на мгновение стало страшно.

- Ку-ва-на, - зашептал принц, но перед ним возник ещё один матрос, и направил на него какую то палку. Из конца палки полыхнул огонь, и плечо принца обожгло болью.

И ненависть вновь затуманила разум. Принц рванул вперёд, в толпу копошащихся матросов. Они в страхе смотрели, но не на него, а на чёрное чудовище, бьющееся за бортом корабля. Принц зарычал. Он слышал раньше этот рык. Это голос горного барса. Принцу нужен был их ужас. Ужас с привкусом крови. И матросы увидели его.

Принц рвал тела, как тряпичные куклы, заливая палубу кровью.

- Ненавижу, - ревел он, но ярость его не иссякала.

Матросы в страхе прыгали за борт и принц, преследуя их, заглянул вниз. Там в воде матросов ждала другая участь. Огромная рыбина с треугольным плавником кромсала на части падающих в воду людей. Послышался треск и корабль содрогнулся.

- Пожиратель! – послышались крики. – Мальброд!

На корму упал огромный чёрный хвост чудовища, покрытый чешуёй. Он скользнул по палубе, сгребая за борт бочки, снасти и людей. Тело Вилана наливалось невероятной силой. Принц захохотал, и прыжками бросился к верхней палубе, где среди ящиков прятался капитан Сантьяго. Увидев принца, он схватился за саблю и попятился назад.

- Не подходи, тварь, – всхлипнул он и махнул оружием.

Принц с лёгкостью отбил саблю, и она полетела за борт. Сантьяго отступал, пока не споткнулся и не упал на спину. Вилан вдыхал его страх, и в нём ещё сильнее закипала ярость. Он с силой наступил на капитана. Брызнула кровь. Сантьяго заверещал и затих, а принц всё бил и бил, вминая мёртвое тело в корабельную палубу. Доски треснули, и останки капитана провалились под пол.

- Ненавижу! – ревел Вилан. – Ненавижу! За Сивилу! За… Сивилу.

Образ рыбачки возник в памяти принца, и он задохнулся от нахлынувших чувств. Вилан оглянулся. Нижняя палуба залита кровью и завалена растерзанными телами матросов. За Сивилу? Ярость - это плохо, злость - это плохо. Ку-ва-на.

Рёв раздался совсем рядом. Над бортом зависла огромная чёрная голова чудовища, ощетинившаяся шипами-иглами. Оставшиеся матросы в панике метались по кораблю, скрываясь от Мальброда и принца. Свирепый морской монстр зашипел и обрушил сою голову на палубу. Обломки досок брызнули в разные стороны. Корабль накренился, а чудовище продолжало свирепствовать, но уже в трюме. Внезапно судно задрожало, и его нос просел вниз. Багровые от крови, волны хлынули внутрь корабля, затягивая за собой плавающих моряков. Мальброд вновь заревел и с яростью поглядел на Вилана. Чудовище открыло необъятную пасть с несколькими рядами зубов и ринулось к принцу. Принц выставил когтистые лапы, едва сдерживаясь на кренящейся палубе. Солнечные блики играли в черной чешуе Мальброда, на его голове и шее, иссечённой сетчатыми шрамами…. Принц замер от внезапной догадки и увидел своё отражение в глазах чудовища. Нечеловеческое лицо, покрытое окровавленной шерстью, клубок клыков шипов и ярости. Нет – ярость это плохо. Она превращает нас в чудовищ. Ку-ва-на!

- Стой! Остановись, - крикнул принц. – Ку-ва-на, Цветочек. Слышишь? Ку-ва-на.

Мальброд вздрогнул, но не смог остановить бросок, и врезался в принца. Вилан схватился за шипы на морде монстра и, глядя ему в глаза, шептал.

- Хватит, Цветочек, хватит. Остановись. Ку-ва-на.

Дракон всхлипнул, жалобно заверещал и, разинув клыкастую пасть, лизнул принца языком-цветком. Корабль стонал, погружаясь в воду. Вокруг бурлила вода, и принц покрепче ухватился за голову дракона. Цветочек уменьшался в размерах и на его чёрной шкуре проявились розовые пятна. Принц глядел на свои руки, тоже принимающие привычные очертания.

- Поплыли домой, Цветочек. Ты помнишь дорогу?

Дракон заворчал и Вилан обнял дракона за шею. Они уплывали от зла, от ненависти тех людей и своей собственной ярости. Плыли подальше от обломков корабля и бойни, которую устроили. Плыли от того места, где погибла Сивила. Принцу было больно и горько. Злость - это плохо, но принц думал, что если бы была возможность всё исправить, вернуть Сивилу – он бы снова убил… и не раз. Ку-ва-на. Да простят его предки.

Цветочек плыл прямо на скалы, чёрным монолитом стоящие на пути. Принц смотрел, как волны пенятся, разбиваясь о чёрные камни и покрепче обняв дракона зажмурился. Удара не было, лишь сковало дыхание ледяным холодом.

* * *

Принца нашли на берегу. Слуги суетились кругом, приводя его в порядок. Сам же Вилан был растерян. Для него всё произошедшее казалось сном. От ран не осталось и следа, а Советник цокал языком, рассматривая ссадины и синяки принца, когда того привели в гостевой домик на берегу. И вот - он снова горный принц, словно не было этого путешествия за границы Эмирии, не было той ярости и… не было Сивилы.

- Советник, – тихо позвал Вилан старика. – Я встретил девушку и,… кажется, полюбил.

Старик задумался и посмотрел в глаза принцу.

- Это хорошо, принц. В вашем возрасте нужно влюбляться. Но, вы должны знать, что не стоит путать долг и чувства. Вы понимаете меня?

Принц понимал, но на сердце было тяжело. Перед глазами стоял образ Сивилы, смеющейся в лицо урагана. Дерзкой рыбачки, так бесцеремонно прокравшейся в сердце Вилана.

- Советник, … я был за Радугой.

Старик замер и присел на стул. Он кивнул слугам и те тут же удалились.

- Я видел зло. Я сам был злом. Я был….

- Чудовищем, – выдохнул советник.

Принц вздрогнул, вспоминая свой образ.

- Да. Что это было? Сказка о богине – это правда?

Советник развёл руками, подбирая слова.

- Принц, вы не обычный житель Эмирии, и должны знать правду, хотя, она никогда не была тайной. А теперь вы на себе почувствовали всю силу этого проклятия. Дыхание зла. Вы знаете легенду о борьбе богинь. Её рассказывали нам предки из поколение в поколение. Отчасти, это отголоски того, что, возможно, произошло на самом деле. Древние, уже забытые предания. Очень давно, когда ещё не было Эмирии, мир погружался во мрак ненависти. Магия! Чёрное проклятие поглотило всё живое. Ненависть! Отцы убивали детей, дети родителей. Злая магия ярости. Люди боролись со злом, объявшим мир, как могли. И только полностью отказавшись от магии, они сумели одолеть тьму и… запереть её на этом острове. Да, не добрая богиня скрывалась на этих землях. Вся злость и ненависть человеческая была заключена за преградой Страж-Радуги. Рубеж последней магии людей, которая не пропускает сквозь себя зло.

Принц сидел, открывши рот.

- Но, мир не так прост. И в нём не бывает крайностей. Но отчаявшиеся люди не хотели понимать этого и гнали прочь всё злое от себя. Время шло. Много времени. И зло, клубившееся на этих островах, остепенилось. Все живые существа одержимые тьмой научились сдерживать себя.

- Ку-ва-на.

- Да, охранная молитва. Нам поют её матери и священники. Зло и ярость - это плохо и им нет места на этом острове. Поэтому Эмирия не знает войн и ненависти. Поэтому мы живём в мире.

- А добро? Добро, оставшееся за границей радуги. Люди там не были добры. Они убивали…

Старик вздрогнул, по себя шепча молитву.

- Да, принц. Солнце одинаково светит всем: и добрым и злым. Вы видели всё своими глазами и должны понимать разницу между присмиревшим злом и озлобленным добром. И что в любой момент всё может измениться. Вы видели только край того мира, но я уверен, что у тех людей в душе теплится бесконечное добро, а мы… в любой момент можем вспыхнуть невероятной ненавистью и стать чудовищами. И лучше оставить всё как есть. Страж-Радуга хранит их и нас ото зла и друг от друга. Это порядок, установленный поколениями. И, принц, мы тоже часть этого порядка. Что бы с вами не произошло, не следует нарушать традиции. Вы меня понимаете?

Принц неуверенно кивнул.

- У вас сегодня встреча с принцессой. И, я надеюсь, всё пройдёт как надо?

- Я потерял перстень, – сказал принц, не чувствуя в душе ничего, даже страха перед отцом.

- Ох, Вилан. Я слишком вас хорошо знаю – вздохнул советник и взял с полки шкатулку. Он достал оттуда перстень, такой же какой был у принца – мы изготовили несколько штук, принц. Традиции нельзя нарушать. Свадьба в любом случае будет. А теперь вам пора. На пристани вас встретят для церемонии знакомства. Держите себя в руках, принц, и помните – вы - это благополучное будущее этого мира и лучше забыть о том звере, какого вы выпускали на волю.

* * *

Морские волны мерно покачивали тысячи плавающих розовых цветов. Одетые в белые одежды девушки пели тихую грустную песню. Принц прошёл по влажным камням к деревянному помосту, на котором стояла принцесса в белой накидке, скрывающей лицо. Вилан, взглянув на тихое море, шагнул на помост и две девушки служанки стоящие рядом с принцессой, поклонившись, удалились.

- О, прекрасная леди, - хрипловатым голосом начал принц. – Явите свой лик, дабы я мог насладиться вашей красотой. Я - тот, кто достал перстень со дна морского.

Принцесса медленно подняла накидку и улыбнулась. Казалось, сердце принца остановилось.

- Сивила! – задохнулся он, глядя на лицо девушки со старательно припудренными синяками, но она поспешно приложила палец к губам, показывая молчать.

- Я рада, что среди рыбаков нашлись умельцы сумевшие отобрать у моря столь маленький предмет. Назовите себя, мой будущий избранник.

- Я… Вилан, – растерялся принц. – Наследник горных вершин.

- Вы смелый человек, принц, раз решились покорить море. Так пройдёмте вдоль укрощённой стихии, и вы мне расскажете, как вам это удалось.

Принцесса не спеша пошла по берегу, а принц с радостной растерянностью двинулся следом. Сердце Вилана рвалось из груди. Он старался заглянуть в лицо принцессе, с трудом веря, что это правда. Слуги в белых одеждах кланялись и расступались.

- Сивила… вы ведь Сивила?

- Да, принц Вилан. Сивилия Морская, наследница пятидесяти островов и рыбных глубин.

- Я виноват перед вами. Я не смог защитить. Я…, Но, как вы выжили?

- Ну, ваше высочество, зло правит за границей Эмирии и не один вы тогда разозлились.

- Акула! Та акула в море - это была…, - догадался принц.

- Ну, ну, принц, – Сивила улыбнулась. – Не хотите ли вы сказать, что наследная морская принцесса в нарушение традиций, ради своего собственного интереса, пошла смотреть на своего будущего избранника. А потом, страшно сказать, покинула пределы Эмирии и в порыве гнева обратилась в акулу? Это даже звучит смешно.

- Действительно – ответил улыбкой Вилан. - Привидится же такое. Вероятно, морской воздух мне голову вскружил.

- Ну, так, где мой перстень? – с капризной ноткой в голосе спросила принцесса.

- Он, – принц замялся, доставая сверток, но увидев что-то на берегу задумался.

- Вот он, - принц протянул перстень Сивиле и, неожиданно замахнувшись, запустил его в море.

Принцесса растеряно поглядела на Вилана. Но тот, улыбнувшись, подбежал к воде и наклонился к росшему на берегу розовому цветку и что-то зашептал. Мелкие камни зашевелились, просели, и из-под них показалась голова морского дракона.

- Цветочек, – ласково сказал принц. – Отдай мне, пожалуйста, перстень.

Вилан погладил по розовой шипастой голове дракониху, и та, урча, выплюнула перстень. Наскоро обмыв его в море, принц принёс его Сивиле.

- Моя принцесса, я добыл этот перстень для вас со дна моря.

- Единственный, кто по-настоящему добыл, – сказала, улыбнувшись, Сивила.