Она стояла, так сжав в ладонях свой венок, что тот уже помялся.

- Моя ведь очередь, ребята, - почти умоляюще сказала Лия. – Так кто будет ловить мой венок?

- Никто не хочет играть с тобой, ведьмина дочка, - насмешливо сказал Коста. Мальчишки ухмылялись, пара девочек издевательски захихикала.

Йорги тоже ухмыльнулся, стараясь быть как все. Лия обычно была робкой и не навязывалась в игры других детей, но сейчас на неё словно что-то нашло. Может, она слишком долго плела этот венок для игры между деревенскими девчонками и мальчишками. Венок получился и вправду очень красивым. Да и Лия вполне симпатичная. Йорги не понимал, почему её все отталкивают. Но раз старшие  ухмыляются, значит это весело.

- Кто будет ловить мой венок? – уже с обреченным, болезненным упрямством повторила Лия. Над ней смеялись теперь в голос. Она вздрогнула, вжала голову в плечи, уже собиралась уходить.

- Йорги? Сыграешь со мной? – неожиданно сказала она. Голос её дрогнул.

Йорги опешил от неожиданности. Почему из всех Лия обратилась именно к нему? Коста положил руку ему на плечо.

- Никто не хочет играть с тоб… Йорги, куда ты? – зло воскликнул Коста.

Йорги шагнул навстречу смотревшей на него Лие.

***

Недовольный Коста потом подыскал другой повод, и Йорги порядком досталось тумаков. Но с Лией они всё же стали играть вместе. Поскольку Йорги его старшие братья, бывшие одними из заводил в сельской детворе, изгнать из своих игр не могли – брат как-никак, то и Лия потихоньку перестала быть изгоем.

Однажды они забрались на вершину холма, в поисках земляники. С зелёного холма было видно синее море вдали.

- Рыбаком быть лучше, чем чабаном, - солидно заявил Йорги. – Море опасное, но я его не боюсь!

Лия звонко засмеялась.

- Море не злое. Небо не злое, горы не злые, зачем их бояться? Даже зверь в лесу не злой, просто бывает голодный. А злые только люди. И то не все. Вот ты – ни капельки не злой.

Йорги насмешливо фыркнул, скрывая смущение.

- Когда сытый, то не злой, - отшутился он.

Продолжалась их детская дружба недолго, и ничем большим стать просто не успела. Между семьями Йорги и Лии с новой силой разгорелась старая вражда. Слово родителей – закон. Вскоре дети перестали общаться. Росли Йорги и Лия хоть и в одном селе, но почти не пересекались друг с другом. Хотя при редких встречах Йорги отмечал, насколько рыжеволосая девушка похорошела. О чем думала Лия, искоса поглядывая на него, Йорги не знал.

***

Гром отгремел где-то в стороне. Снова выглянуло солнце, и продолжило превращать былое весеннее разнотравье в сухую пожухлую траву. Вода в многочисленных морских бухточках заиграла бесчисленными бликами. Угрожающе нависшие тучи лениво расползались, не пролив ни капли. В этой местности частенько такое бывало – дождь упорно обходил её стороной.

Приметив эту закономерность, и прозвали выступающий в море изрезанный бухточками скалистый мыс, западный край этой страны, шайтановым углом. Хотя дело тут едва ли в происках нечистого, рассуждал Йорги, просто некая данность. Как деревенские ласточки перед дождем над землёй стелются в полёте, и дым к земле жмётся тоже к дождю – чем-то же это вызвано? Так и тут – дождевые тучи проливались, не доходя до моря. Скорее уж так всё устроено Всевышним, и нечистый тут ни при делах.

Йорги с братьями присели отдохнуть на один из выступающих из земли валунов, хранивший солнечное тепло с ясного начала дня. Работать в пасмурную погоду было полегче. Достали сыр, запили чуть тёплой водой, капнув туда немного молодого вина. Йорги вздохнул, когда косишь рядом с деревней, прибегала босоногая  и смешливая Иви – молодая жена Косты, с которой можно перекинуться парой шуточек  и послушать звонкий девичий смех, или застенчивая Мерьем – жена Никоса, которая просто смущенно улыбалась, но на эту улыбку приятно смотреть. Иногда их охотно подменяли незамужние подружки, отлично знавшие, что Йорги еще не женат. Они приносили еще холодное молоко и еще тёплые медовые лепёшки. А сюда не набегаешься. Далеко до родного села. В «шайтановом углу» вовсе никто не селился, ведь для селянина дождь – вещь жизненно необходимая. Зато для заготовки, а точнее сушки сена, эта местность подходила отлично. Дожди здесь конечно всё равно были, но чаше ночью – приходили со стороны моря, а за день сено подсыхало.

Этот день уже клонился к закату.

- Еще один покос и всё, - сказал Коста, старший из братьев. Никос и Йорги поднялись, взялись за косы. Йорги, перед тем, как начать косить, привычно хлопнул пару раз в ладоши, чтобы мелкая живность, вроде гнездящихся в траве птиц, разбежалась подальше. Так его научил дед, хотя отец, а за ним и братья, пренебрегали этим обычаем.

Ночью Йорги долго не мог уснуть, таращась в звездное небо, на котором уже не осталось ни облачка.  Неподалёку завыл шакал, овчарки подняли головы и оскалили зубы. Но шакал не опасен, а волки станут опасными только зимой.

Завтра с утра сгребут сено в стога, и погонят пасшуюся рядом отару назад в деревню. Надо будет уговорить  братьев спуститься к морю, окунуться и смыть усталость. Они не большие любители этого дела, предпочитают «смывать» усталость уже дома, добрым стаканчиком ракии.

Йорги уже немного нравились эти места, поначалу вселявшие в него уныние. Вовсе они не «шайтановы». Вот слово угол к ним вполне подходило – присутствовало здесь ощущение некой заброшенности. Словно в углу дома валяются старые вещи, так и тут повсюду валялись неведомо кем брошенные камни да огромные валуны. И почти на каждом белом от солнца камне, словно дракон на своей скале, хозяйничала изумрудная ящерка. Еще тут изредка встречались остатки каменных построек, заброшенных после войны пару поколений назад, одновременно  со стоящим неподалёку, к северо-востоку отсюда, Мёртвым городом.

Йорги быстро привязывался к чему либо – будь местность, животное или человек. И даже к запаху скошенной травы, безошибочно определяя по нему, сколько дней назад траву скосили.

 

***

Когда другие чабаны рассказали о первом сгоревшем стоге, все решили, что виновата молния. Хотя с чего бы молнии бить в невысокий стог? Все знают, что молния бьёт в дерево. Но стога продолжали гореть. Почти вся летняя работа обратилась в кучу пепла, которую разнесут первые осенние ветра. Сено кто-то поджигал.

Подозрение было на соседнюю деревню. Ведь и места хватало в Шайтановом углу… траву глупо делить, на что алая человеческая кровь ценится недорого, изумрудный сок полевых трав стоит еще меньше. Но скорый на грубость Коста как-то ухитрился повздорить с незнакомцами из-за одной полянки. Тогда коса на камень не нашла - незнакомые чабаны, будучи вдвоём против троих, уступили. Но, видать, затаили обиду.

На семейном совете решили устроить засаду на поджигателей у оставшихся стогов. Взяли с собой единственное в доме кремнёвое ружье. Достали шашки, уже подёрнутые ржавчиной – точили их чабаны не в пример реже, чем свои косы. Овчарок после бурного обсуждения решили не брать, чтобы те раньше времени не выдали засаду лаем.

Так Йорги снова оказался в «шайтановом углу», с которым успел мысленно попрощаться до следующего лета. Ночь оказалась довольно прохладной, не чета тем звездным ночам середины лета. Впрочем звёзды на небе светили те же, и та же луна – свидетельница всех ночных преступлений.

Поджигатель появился вскоре после полуночи. Было видно, как вспыхнуло пламя. Йорги, бывший, к немалой досаде братьев, лучшим стрелком из троих, прицелился и выстрелил.

Раздался женский полустон - полукрик.

- Баба, - Коста добавил грязное ругательство, и бросился вперёд. Никос последовал за ним. Йорги, перезаряжавший ружье, видел, как поджигательница вскочила на коня.

Чабаны бросились к своим коням. Ночной воздух хлестанул в лицо. Крики братьев «Ату её, ату», азарт погони охватил и его, Йорги невольно подхватил этот крик… показалось, что расстояние до беглянки начало сокращаться, но всадница явно хорошо знала местность, изрезанную многочисленными балками, догнать её так и не удалось. Она укрылась в Мёртвом городе, бросив лошадь у старой оборонительной стены.

Мёртвый город его немногие уцелевшие жители покинули после войны и пожара пару поколений назад. От него оставались эта полуразрушенная оборонительная стена и руины каменных построек за ней, в некоторых по остаткам фресок еще можно было узнать церкви. Чабаны иногда использовали руины как укрытие от ветра зимой. Но ночевать тут избегали – о ночном Мёртвом городе рассказывали всякие небылицы, поэтому чаще предпочитали укрываться в привычных пещерах. А летом тут вовсе нечего было делать. Город давно оставили даже крысы.

Но сейчас одна крыса укрылась тут, думал Йорги, пробираясь в потёмках по руинам. Где-то в стороне выругался Коста.

- Я чуть ногу не сломал! Мы не найдём её ночью в этих развалинах.

Йорги был с ним согласен. Возвращаться решил вдоль оборонительной стены. В одном из склепов у основания стены послышался сдавленный стон. Вот и попалась! Йорги с азартом охотника бросился к склепу.

Там была Лия.

- Йорги… я ранена. Йорги, не выдавай меня, прошу, - прошептала Лия, сжимая руками простреленное бедро.

Йорги ошеломлённо смотрел на неё.

- Я сделаю всё, что ты попросишь, - добавила Лия, видимо по-своему оценив его замешательство.

Тут Йорги рассмеялся ей в лицо.

- Ты спалила все наши запасы сена, а теперь просишь не выдавать тебя? - издевательски спросил он, и заорал. – Парни, она здесь!

Лия заплакала.

- Меня заставила мать. Я не хотела, но ты тоже хорош – не замечал меня! Почему всё так вышло? Мы могли бы сбежать вместе, в город, подальше отсюда. Помнишь, ты хотел быть моряком? – всхлипывала она.

Кураж и азарт Йорги мигом пропали. Пытаясь вернуть их, он добавил, уже без прежней уверенности:

- У нас из-за тебя скотина зимой с голоду передохнет. Тебя нужно хорошенько проучить. А уж потом и поговорим, Лия.

- Проучим, - прибежавший Коста, тяжело дышал.

Лию перебросили через седло её лошади, связав по рукам и ногам, и повезли назад.

Тогда и увидели, что в одном месте она всё же успела поджечь тот стог сена. Тот сгорел почти весь.

Всеми тремя с новой силой овладела злость. По предложению Косты связанную девушку бросили на несгоревшую часть стога – тушить его всё равно уже было поздно. Когда её подтащили, оттуда полыхнуло жаром.

Лия истошно заорала.

- Вот тебе наука! Потом еще сено заставим косить! – крикнул Йорги, глядя на разлетающиеся снопы искр – Лия неистово брыкалась.  Йорги не покидало ощущение, что всё это их новая детская игра.

Старшие братья угрюмо молчали.

- Ого, как вспыхнуло – чует огонь ведьму, - наконец процедил Коста.

- Горю! Горю!!! –пронзительно и неистово закричала Лия. Этот крик хлестанул по нервам, вздрогнул даже Коста. Йорги было бросился к Лие, но Коста схватил его за плечо.

- Поздно! Не вытащишь, она горит уже, - буднично сказал он.

- Пусть жарится, - добавил Никос, и сплюнул.

Йорги в ступоре уставился на пламя. Он не мог сообразить, как так вышло, что они заживо сжигают человека.

- Помогите! – крикнула Лия. Крик вместе с искрами улетел в звездное небо. – Йорги, помоги мне!

Только сейчас Йорги смахнул руку Косты и бросился в огонь. Жар дыхнул навстречу, мгновенно спалив ему ресницы и брови, он попытался схватить Лию за её рыжие волосы, но те уже полностью обгорели, кое-как Йорги ухватил её за руку, обжигая свои ладони, и  потащил от пылавшего стога, чувствуя с омерзением, как некогда белая кожа Лии лопается под его пальцами.

Девушка, воя от боли, каталась по земле, пытаясь сбить пламя. Потрясённый Йорги, не зная как ей помочь, достал нож и трясущимися обожженными руками перерезал веревку. Девушка поднялась  и бросилась к береговому обрыву, сиганув оттуда в воду с высоты четырехсот локтей.

***

Море ночью немного штормило, словно взволнованное нежданным подарком. Утром тело Лии у берега не нашли, да не особо и искали. Мать Лии, и без того странная, тиранившая дочку и враждовавшая с половиной села, после смерти Лии окончательно тронулась умом и вскоре тоже померла. Йорги стал молчаливым и так пока и не женился – пропустив еще один осенний сезон деревенских свадеб. Хотя деревенские девушки по-прежнему охотно приносили молоко и лепешки на сенокос вместо занятых по хозяйству братьевых жен, искоса поглядывая на серьёзного парня. Иви, жена Косты, к тому времени уже ходила на сносях.

Следующим летом три брата-чабана вернулись в Шайтанов угол.

После покоса решили набрать мидий на ужин и заодно освежиться в море. Осторожно спустились по крутому обрыву к воде. Было душно, над Шайтановым углом натягивало тучи. Где-то неподалёку, но как обычно в стороне, грохотал гром, там вовсю лил ливень, который мог бы принести сюда облегчение после царящей духоты.

Первым под водой исчез Никос. Его хватились не сразу – мало ли, решил еще мидию сорвать с подводной скалы, но из воды появились пузыри, а Никос не появился.

Коста, нырнувший за братом, вынырнул с перекошенным от ужаса лицом, рванулся было к берегу, но вода под ним забурлила, и Коста исчез. Затем Коста вынырнул снова, уже без лица. Лицо ему словно бы стёрли, оставив страшную алую маску, а морская пена вокруг Косты стала розовой. Наконец, Коста пропал под водой уже навсегда. Йорги нырнул за ним, достав дна и коснувшись руками водорослей, но безуспешно, Косты не было видно.

Йорги колотило от ужаса, он в панике вглядывался в зеленоватую толщу воды. Море рядом снова неистово забурлило. Надо было выбираться на берег. Йорги вспомнил про ждущую там улыбчивую Иви, застонал, и снова нырнул в глубину за братьями.

Под водой что-то ухватило его, потащило глубже, тряхнуло с пугающей силой, и… выпустило на поверхность. Йорги вынырнул, отчаянно хватая воздух. Перед ним из воды появилась она.

Обгоревшая кожа заросла почему-то чешуей. Но рыжие волосы отросли такие же, как прежде. Мгновенье Лия смотрела на Йорги, затем уже бесшумно скрылась под водой.

Йорги медленно поплыл к берегу, почти равнодушно ожидая рывка на дно. Выбрался на камни, и долго смотрел на море.

Закапал такой редкий в этих местах дождь.

Капли стекали по щекам Йорги.

- Море не злое… не злое, - шептал он.

Затем медленно стал подниматься по обрыву наверх.