– Вот, смотрите, это они. Ох и дорогущие же по тем временам были! Это дед мой одному старому часовщику заказал. Целый год времени угрохал мастер, но сделал эдакую диковинку. Куклы, ну что живые – очень детально проработаны.

– А когда же мы их увидим, дорогуша?

– Сейчас. Они ровно в двенадцать танцуют.

– И ночью?

– А как же.

– А для кого они ночью танцуют, тетя?

– Да ни для кого, просто так.

– Но так ведь не бывает! Просто так ничего не бывает!

– Не слушай тетю, солнышко. Для других игрушек они танцуют. Ведь им тоже нужно время знать.

– Чтобы идти спать?

– Конечно.

Бом.

– А вот и они!

Бом.

– Ах, дорогуша, до чего же хороши!

Бом.

– Действительно хороши. Хвала мастеру и память на века! А как танцуют!

Бом.

– Мальчик какой-то грустный. А девочка сердитая. Почему так, мама?

Бом.

– Может, они поссорились?

Бом.

– Но таким красивым девочкам нельзя сердиться.

Бом.

– Значит причина уважительная.

Бом.

– Ох, не рассказывай мальчику сказки!

Бом.

– Сказки развивают фантазию.

Бом.

– И зачем же она нужна нормальным людям?

Бом.

– Чтобы потом создавались такие прекрасные вещи.

Бом.

Люди болтали, а куклы все танцевали и танцевали для них. Но вот последний удар прозвучал и время танцоров истекло. Они изящно кланяются и, держась за руки, уходят в глубь часов. Домой.

 

1.

 

– Эй, Часовой! Просыпайся, старый лентяй! Дело к тебе есть.

– Зачем кричишь-то? Здесь я. Чего надобно?

– Сходи к хозяйке и стащи красный лак для ногтей. Мне платье нужно подправить, а то стрелка вот-вот поползет.

– Ох-охох. Как же ты надоела, сил нет. У меня ж опять проблемы с Домовым будут. А ежели он опять на меня ругаться станет?

– Часовой, не серчай на нее. Что ж поделаешь: нынешняя хозяйка о нас не заботится, а гостям показывает.

– Да в курсе я, чего уж тут. Знает же ведь, шельма, что пойду. А вот уважения к старшему нету. Вот ты, Крис, другое дело. Может, ты и Домового увещаешь?

– Ну уж нет, с ним сам разбирайся.

– Эх-ехех. Ладно уж, пойду. Может тебе тоже чего нужно?

– Мне-то? Да нет, вроде. Хотя… А спроси у местных солдатиков, кто сражение выиграл – наш, соседский мальчишка, или тот, что через дорогу?

Часовой лукаво глянул на юношу и, усмехнувшись в бороду, ответил:

– Ладно, поспросим.

– Вот и хорошо. Пойду переоденусь.

– Надоел уже! Так ходить нельзя, что ли?

– Ты что, издеваешься? За зануду меня принимаешь?

Элеонора фыркнула и сложила руки на груди.

– Это тебе вот не стыдно в одном и том же каждый день ходить? Или ты просто не можешь с себя платье снять, а попросить о помощи боишься – вдруг приставать начну? А я могу, – Крис нахально ухмыльнулся и подмигнул девушке. Элеонора сложила ладони в кулачки и топнула ножкой:

– Идиотина! К твоему сведению, мне очень нравится мой наряд, в отличие от некоторых!

– Ну а к твоему сведению, могла бы меня и попросить, так как такими самодовольными и невоспитанными грубиянками я не интересуюсь!

– Хам!

– Не кричи, и так голова от тебя болит. Я спать пошел.

– Ну и иди! И не нужно передо мною отчитываться!

Крис повернулся спиной к Элеоноре и, уходя к себе в комнату, махнул на прощанье рукой.

«Вот ведь! Сколько уже танцуем вместе изо дня в день, а поладить никак не получается! Что поделаешь, такая уж она есть, эта Эля – самолюбивая, гордая и наглая. Хотя и недурна собой. Может, это я чего-то не понимаю?»

Крис зашел в комнату и плюхнулся на кровать. В маленькое окошко попадал лунный свет, тоненький лучик которого освещал пару лакированных туфель, что стояли на тумбочке.

«Его размер, мне маловаты. Все это – и комната, и костюм, и работа – не мое. Здесь должен быть он. Для этого его и создали. А мне больше подходят шмотки уличного бродяги… Ох ты черт!»

Крис подскочил, как ошпаренный, и начал нервно снимать с себя костюм. Ведь на кровать он завалился в красивом танцевально-бальном наряде.

– Надеюсь, ничего не помял!

Снял, развесил по плечикам и засунул в шкаф. Вместо костюма надел потертые джинсы, белую майку и синюю рубашку в клетку. Одевая рубашку, задержал взгляд на локте, точнее на механизме, с помощью которого рука сгибалась и разгибалась.

«И зачем нас так детально создали? Неужто просто для того, чтобы вечность танцевать в часах? Или за этим стоит что-то большее?»

– Так-то лучше, а эти фраки мне осточертели. Эх, а спать-то не охота.

Крис вышел на балкончик и уселся на пол, подобрав одну ногу под себя, а другую свесив за перила.

Эля в это время безуспешно пыталась привести себя в порядок.

– Где же этого деда носит? Просила же – поживее. Нет, нужно еще потрындеть! Как торговка на базаре, ей-богу! Ох, интересно, и какой же он? Смогли бы мы подружиться и не ругаться постоянно, как с этим?

– Смогли бы. Он редкостный зануда – прямо под стать тебе.

– Хм, весельчак нашелся! Ты же говорил, что он твой друг. Почему тогда вы можете дружить, а мы с тобой ни дня без ссор не проводим?

– Да потому что он, в отличие от тебя, хорошо воспитан, контролирует свои эмоции и адекватно высказывается! С ним интересно проводить время! А ты только нервы портишь! И вообще, давай не будем о нем.

– Это еще почему? Я хочу побольше узнать о нем. Буду представлять его на твоем месте. Может тогда получится не сердиться на тебя?

– Хватит! – Крис вскочил на ноги и быстро спустился в общую комнату, где перед зеркалом прихорашивалась девушка.

– Хватит, Элеонора! Ты постоянно меня провоцируешь и упрекаешь в том, в чем я не виноват!

– Как же, не виноват! Это я тут пострадавшая! Я вынуждена делить свой дом, работу, жизнь, в конце концов, с таким бродягой и шалопаем, как ты!

– Ишь ты! Принцесса выискалась! Да нужна ты мне больно! Я, чтоб знала, вообще здесь быть не должен! Нас просто какой-то идиот перепутал! Вот Джо действительно подошел бы тебе. Такой же весь из себя напыщенный, гордый, правильный, красивый, воспитанный, строгий… и тоже меня за дурачка принимал. А я, между прочим, солдатиком быть хотел, воевать за какого-нибудь мальчонку! И пусть меня потом бы выбросили, положили в коробку, выменяли на жвачку. Пусть даже собака сжевала бы! Оно того стоит! А вместо боевой славы чем я занимаюсь? Танцую в часах в дурацком наряде у всех игрушек и людей на виду? Позор!

Эля ничего не говорила, даже не глядела на парня. Она могла лишь удрученно смотреть в пол.

Но она же тоже не виновата!

Тогда что это за чувство?

Жалость?

Сочувствие?

Сострадание?

У куклы?..

– И ничего теперь не изменишь. И даже то, что я накричал сейчас на тебя тоже абсолютно никак не повлияет ни на что. Судьба моя сломана, мечты мне не достигнуть, друга потерял. Жаль, что мы не попали в один дом. Я за ним очень скучаю. Я не знаю даже, жив ли он. Мы с ним всю жизнь вместе были! И создавали нас по одному и тому же эскизу! И плевать, что его специально на заказ делали, а меня так, чтоб материал не выбрасывать! Мы друзья! А после разлуки я не знаю где он и что с ним. Жив ли или давно где-то под шкафом сломанный валяется. Каждый день об этом думаю! Каждый день тяжело! А тут еще и тебя терпеть! Выдра!

Крис развернулся и убежал прочь, внутрь часов.

– В свою комнату, наверное, убежал. Эй старик, ты тоже заметил слезу на его щеке или мне показалось?

– Показалось, дочка, показалось.

– Хм, ну и ладно. Я тоже пойду. Устала. Уберешь тут?

– Как и всегда.

– Вот и хорошо.

«Нет, не показалось. Врешь ты, старик. Врешь и не краснеешь.

Эх, сил моих нету. Вроде и не хотела ссориться, а оно как-то само получилось. Привычка? А может, мне не дает покоя этот его друг? Как бы сложилась моя жизнь, если бы он был здесь вместо Криса? Нет, не хочу думать об этом выскочке сейчас. Спать! Переодеться в ночную рубашку и до утра не думать ни о чем. А платье и завтра поправить можно.»

– Элечка!

– Чего тебе, Часовой? Я очень устала, дай отдохнуть.

– Да я с радостью, дочка, только это… беда случилась.

– Что еще?

– Криса нету в комнате. Хотел новость радостную сообщить, глядь – а его нет нигде. Вы, чай, опять поругались?

– Да, есть немного. Не переживай, дед. Побесится, проветрится и вернется к обеду. Он хоть и дурак, но работу не пропускает.

– Так-то оно так, но кабы не случилось чего.

– Все, дед, кыш! Сказала же, вернется. У него своя голова на плечах! А я спать хочу!

– Ладно-ладно, не серчай. Вот лак. Домовой сам добро дал. Спокойных снов.

Часовой вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

– Спасибо, дед, – тихо сказала Эля в подушку, а внутри, где-то в глубине механизма, что-то непонятно заскребло, как будто шестеренки попали одна на одну и царапают друг друга, причиняя боль.

«Боль?

У куклы?

Нет, определенно пора спать.»

 

2.

 

– Черт, как она мне надоела! Ну я же ее просил не напоминать о нем, а она как назло!

Крис закрыл лицо руками, но в ужасе отдернул и уставился на них.

– Влажные… Почему?

Парень еще раз прикоснулся к лицу, провел пальцами по щекам, осторожно потрогал глаза.

«Как такое возможно? Мы же куклы. Неорганические существа. Нас создали вручную. Мы не можем, не должны чувствовать, тем более плакать. Сколько живу, а такое со мной впервые.»

Взгляд парня остановился на лакированных туфлях, которые все так же мирно покоились на тумбочке.

– Эх, Джо, вот видишь, до чего ты меня доводишь. А еще друг, называется.

Крис осел на пол, обхватил колени руками и впервые, за все три поколения хозяев, расплакался. Капли, стекая по щекам, падали на деревянные руки, впитывались в джинсы и растекались темными пятнами по материи. Хотелось выть и спрятаться одновременно. Хотелось разодрать деревянный панцирь и вытащить из груди весь механизм, шестерню за шестерней. Руки невольно поползли к рубашке.

– Нет! Мне нужно успокоиться! Прогуляюсь.

Свесив с окна веревку, которая как всегда была наготове, парень быстро спустился вниз и пошел к ночному городу игрушек, где только-только, с первым храпом хозяев, начинала просыпаться жизнь.

 

*

 

– Эй, Крис! Давно ты ко мне не заглядывал. Я уж подумал, что ты теперь послушный мальчик.

– Горбатого, Стив, только могила исправит.

– Ну да, ну да. Тебе налить чего?

– Да я просто поздороваться зашел.

– Значит ничего полезного у тебя на обмен нет, да? Тогда за счет заведения.

– Не стоит.

– Не начинай. Я давно не видел друга и хочу его угостить. Барби, принеси два стакана рома.

– Кстати, а почему ты сменил свое родное имя «Кен»?

– Оно дурацкое.

– А «Барби», значит, нормальное?

– Ну, ей нравится.

– Ясно. Слушай, а ты не знаешь, солдатики нынче в городе?

– Несколько штук видел. Они, вроде, победу отмечают.

– Что, все-таки наши?

– Конечно. Наш-то мальчишка – вояка со стажем. Плюс солдатиков больше, несколько конных отрядов и пару тяжелых пушек с большими пульками

– Это радует, что они победили. Хотелось бы с ними переговорить.

– Нет, Крис, неужели ты опять?..

– Уже ли. Достало все, на этот раз я окончательно решился.

– Ох, не понимаю я вас, парни. Знаете только, что о войне толковать да ром похлебывать. Стив-то ладно – он пластиковый, но ты, Крис! Механизм не заржавеет? Зачем вам вообще пить?

– Это как у людей привычка курить: толку и пользы ноль, а какое-то извращенное удовольствие получают. Ты, к слову, не видела солдатиков поблизости?

– Возле машинок, вроде, один сидел.

– Тогда мне пора. Спасибо, ребята, за гостеприимство. Пойду я.

– Бывай.

– Заходи еще.

Крис махнул друзьям на прощанье и быстрым, но слегка неуверенным шагом пошел в сторону гаражей.

– Вот зачем ты ему сказала? Он же и впрямь сбежит.

– Ты его своим другом называешь, а не видишь, как парень мучается в часах.

– Но он же может погибнуть!

– Всем когда-то придется. Так пусть он хоть немного счастливым побудет.

 

*

 

Солдатик и вправду сидел за столом возле гаражей. Он с товарищем в гражданском потягивал пиво и вел тихую беседу.

– Здорово, служивый! Вам тоже добрый вечер.

– И тебе не хворать. Присаживайся, мы тебя угостим. У нас сегодня праздник – имеем право отметить.

– Слышал, слышал. Победа, значит?

– Ну, войну еще не выиграли, но последний бой за нами.

– Эх, ребята, как же я к вам хочу.

– Ухты, доброволец что ль?

– Вроде того. Не подскажите, случайно, как с главным связаться?

– А что с ним связываться? Коли есть желание – одеваешь форму и залезаешь в коробку, в которой все солдатики ждут следующего боя, – и все дела.

– Только я бы тебе не советовал, парень.

– Это еще почему?

– Ты мастерски сделанный, сразу видно. Это нас не жалко: отлили из олова и пластика, разукрасили – и будет. А у тебя вон какой механизм. Плохо будет, если не вернешься.

– И не жаль тебе жизнь на войну растрачивать? Ведь это только кажется, что там полно романтики и приключений. На самом же деле одна грязь. Стоит ли?

– Стоит. Ох, ребята, не могу больше жить, как прежде. Устал.

– Ну что ж, у каждого свои причины. Если так невтерпеж, то вот, возьми мою форму. Сходи, посмотри, узнай, по душе ли тебе будет то, что ты увидишь. Нет – вернешь форму.

Тот, что в гражданском, положил на стол сверток и добавил:

– Главное слушай приказы и выполняй их быстро и четко.

– А ты как же без формы?

– Ну, сейчас я на побывке, а потом могут и другую выдать.

– Тогда спасибо большое!

– Благодарить будешь, если вернешься.

«Вот он – шанс изменить свою судьбу! Больше никаких танцев, упреков и ссор! Только я, товарищи и мечта. И форма как раз по мне. Хм, оставлю-ка я у матрешек свою одежду. Домой возвращаться что-то не охота. Ничего, сохранят, им можно доверять. Ну что ж, полезу в коробку и будь, что будет.»

 

3.

 

– Ну вот где его носит? Он никогда раньше меня не подводил! Бывало, и похуже разругаемся, но он все равно в двенадцать на месте. А это что?

– Видно, больно ты ему сделала. Вот он и решил тебя проучить, – сказал Часовой и тихонько добавил. – И правильно. Давно пора.

– Да ну тебя, дед! Лучше скажи, что делать теперь?

– Ну как что? Ты должна стоять на том месте, где тебе и положено. Авось и не заметят.

– Будем надеяться, так как иного выхода нет.

Элеонора остановилась на площадке для танца, приняла красивую позу и замерла в ожидании боя часов.

«Как долго тянутся эти мгновения! И все же, где этот раздолбай? Не похоже это на него – бросать девушку в беде. Может и впрямь сильно задела, вспомнив про его друга? Хоть бы не случилось чего с ним.

Ох, прямо как Часовой думать стала! Безалаберный обалдуй! Отдувайся тут за него! Все ему выскажу, когда придет!»

 

*

 

– Алло, Сонечка? Те духи, что Вы мне подарили, были просто восхитительны! А не подскажете, где их можно достать? Да? Отлично, спасибо! Ой, что это? Нет-нет, не Вам. Помните мои часы с танцующими куколками? Да, так вот, парня нету на месте. Только барышня стоит. Как же такое могло произойти? Вы правы, может чья-то шутка. Ладно, я еще перезвоню. Попытаюсь связаться с мастерской. До встречи, – женщина повесила трубку. – Чарльз! Где моя записная книжка? Найди мне номер часовой мастерской!

– Сейчас, мадам.

– Живей.

– Слушаюсь.

– И все же странно. Не мог же он выпасть оттуда. Может украл кто?

– Вот, мадам.

– Давай сюда. Алло, это часовая мастерская фон Зекингенна? А вы мастер или помощник? Тогда мне к вам. Видите ли, у меня в доме стоят часы, которые сделали в Вашей мастерской. Там еще парочка танцует каждые двенадцать часов. Дед рассказывал? Так Вы внук мастера? Дело в том, что сегодня парня на месте не оказалось. Можно ли его заменить? Да, я подожду. Сюзи, сделай мне чаю. Живей! Да, я здесь. Как это нужная фигурка у Вас? Но этот вполне себе нормально танцевал. Ну что ж, раз бесплатно, тогда приезжайте и поставьте его на место. Жду.

– Вот Ваш чай, мадам.

– Нет, ну ты представляешь, Сюзи! Оказывается, старый мастер перепутал фигурки и все это время у нас танцевал не тот кавалер. Срам-то какой! Ну ничего, скоро все будет в порядке.

– А мне и этот нравился.

– Что сказала?

– Ничего, извините.

– Иди на кухню.

– Слушаюсь.

 

*

 

– Элечка, беда! Я знал! Знал, что случится что-то плохое!

– Что у тебя на этот раз, дед?

– Наш пострел на войну убежал!

– Что? Вот умора! Ты откуда знаешь-то?

– Стив его вчера видел. Крис о солдатиках расспрашивал. И еще. Хозяйка заметила его отсутствие. И теперича хочет другого мальца на его место поставить.

В механизме у Эли на секунду замерли пружинки.

«Неужели его друг приедет? Неужели моя жизнь станет такой, какой и должна была быть? О Великий Мастер, просто не верится! Да и что будет с Крисом?

А, подумаешь. Перебесится, испугается и вернется.»

– Эля! Чего делать будем?

– Ничего. Каждому свое. Пусть тот дурак бегает на своей войне. А мы будем жить дальше и выполнять свою работу.

Глаза у Часового округлились от удивления.

– Бессердечная ты!

– Именно.

«Да, я кукла. Бесчувственная, бездушная вещь. А Кристофер просто сломался и начал нести всякий бред про мечту, друзей и эмоции. Болван.»

– Уйди, дед, мне нужно привести себя в порядок перед встречей.

 

4.

 

– Извините за вторжение. А во сколько мы танцуем? Я не опоздал?

– Нет-нет, что ты. До двенадцати еще уйма времени.

– Ах, так это Вы моя напарница? Я умер и попал в Рай! Как Вас зовут?

– Элеонора. И, прошу, давай на «ты».

– Как прикажешь. Я Джонатан.

– Присаживайся, вот чай. Скажи, а ты правда друг Криса?

Джо вскочил со стула.

– Как! Он здесь?

– Уже нет, но работал тут до тебя.

– Работал? Механиком, что ли?

– Почему сразу? Танцором.

Джо громко расхохотался.

– Да ладно! Он же ненавидел все, что связано с изящными искусствами! И как, справлялся?

– Очень даже.

– Ах, как бы хотелось его увидеть! Я-то себе голову ломал, что с ним стало.

«Хм, он «голову ломал»! А этот прохиндей мне истерики из-за тебя устраивал!»

– Ну что ж, давай я тебе все тут покажу, расскажу и мы разучим наш танец.

– Отличная идея.

Куклы направились в жилое отделение часов.

– Здесь моя комната, в конце коридора твоя. Пойдем, посмотришь.

– О, как здесь уютно. Ухты, туфли. Как раз моего размера. Должно быть, Кристоферу малы были – он с самого сотворения немного больше был.

– Кого для чего создавали…

– Да-да. Скажи, Элеонора, а почему он ушел?

– Ну, я слышала, что Крис на войну подался.

– Это в его духе, – Джо ласково улыбнулся и присел на кровать.

«И это все? Твой друг может погибнуть, а ты улыбаешься?»

Заметив гневный взгляд девушки, парень поспешил объяснить:

– Это была его мечта, сколько себя помню. Так что не удивительно, что он все-таки сломался и ушел. Но что же делать с вещами?

– Не знаю. Сложи в сумки и поставь где-нибудь, чтоб не мешали. Пойдем дальше. Там, где мы пили чай, общая комната. Немного позже познакомишься с Часовым. Он обещал прийти, но что-то запаздывает. Сейчас пойдем в тренировочную. В двенадцать ты должен быть возле площадки, на которую тебя установили, при полном параде: костюм, туфли, прическа.

– Все понял, мой командир, – Джо нежно взял Элю за руку. – Я весь в твоем распоряжении. Пойдем тренироваться.

 

*

 

«Целая неделя уже прошла, а от Криса никаких вестей. И Часовой ходит темней грозовой тучи. Видать, еще сердится на меня.

Ох, этот Джонатан – такой зануда. Нет, он конечно мил, красив и внимателен, но уж больно приторен. Эта сладость прет из него изо всех щелей. Хоть бы каким-нибудь грубым словом разбавил, что ли.

Хотя, может дело в другом? Все эти годы, каждый раз во время танца с Крисом, шестеренки начинали странно ходить внутри меня. То замирали, то шли быстрей. Каждое его прикосновение заставляло чувствовать дискомфорт и наслаждение одновременно. А с Джо мы просто выполняем заученные движения.

Хм, чувствовать? Неужели я тоже сломалась, раз задумываюсь о такой ерунде?

Или все же мы не только вещи, но душа?

Ах, как хочется увидеть того раздолбая еще разочек! Один последний раз! Я бы ему рассказала все, о чем думаю. Может тогда бы он понял меня и простил?»

Стук в дверь.

– Кто там?

 

*

 

– Эй, новичок! Ты, конечно, хорош, да и реакция у тебя отличная, но в следующий раз не нужно на рожон лезть.

– Но он был ранен! Не оставлять же его.

– Нам важней один здоровый солдат, нежели два раненых! Понял?

– Да.

– Свободен.

«Странные у них взгляды. Товарища умирать оставь, а себя убереги. Своим пайком не делись. При исполнении гражданским не помогай – береги силы. Как-то все это не по мне. Я люблю помогать и ничего в этом плохого не нахожу.

Видимо, это место действительно не такое, каким я его представлял. Думал, что тут отстаивают честь и защищают невинных. А здесь не оказалось ни чести, ни беззащитных. Лишь забава двух мальчишек.»

– Крис! На нас наступают, а там еще двое раненых! Что же делать?

– Не волнуйся, я их заберу.

– Так сам же под обстрел попадешь!

– Это не так важно.

Крис быстро пробрался на линию огня и, собравшись с духом, взвалил на себя двух раненых солдатиков. Один уже потерял сознание, а второй лишь удивленно спросил:

– И зачем тебе это?

– Не знаю. Просто считаю это правильным.

Вдруг сзади послышался шум.

– Сколько на войне, а такое первый раз вижу! Парнишка, тебе жить надоело?

– Да стреляй уже!

Несколько пуль просвистело рядом с Крисом, одна задела руку, оставив глубокую царапину.

«Доигрался. Нужно поднажать – мед палатка уже близко.»

Послышался глухой удар, в глазах у парня потемнело, и уже хватаясь за тоненькую нить сознания, он увидел перед собой образ девушки в красном платье.

– Эля!..

 

*

 

– …ему говорил, чтобы не лез, а он ослушался приказа.

– Но он же их спас! Успел-таки!

– О, глядите-ка, герой проснулся. Ты как?

– Голова болит.

– Оно и не мудрено. Тебя прикладом по башке оглушили. Медики заметили и вовремя с подмогой подоспели.

– А что с теми двумя?

– Да живы, живы. За себя переживай. Вон, царапина на всю жизнь останется.

– Черт с ней. Мне домой нужно вернутся. Я кое-что там не доделал.

– Эх, жаль тебя отпускать, конечно, но дело твое – ты ж доброволец.

– Спасибо.

 

Через несколько часов Крис уже шел по ночному городу игрушек в сторону гаражей. Двое солдатиков сидели на том же месте, что и прошлый раз.

– Здорова, служивые.

– Здрав будь, новичок. Ну как тебе война-то?

Ничего не ответив, парень молча положил форму на стол.

– Уже возвращаешь?

– Да. Ты был прав – там одна грязь. Хотя я кое-что понял.

– И что же?

– Любовь – это когда вытерпишь любую боль, что причиняет тебе любимая.

И больше не говоря ни слова Кристофер развернулся и ушел. Солдатики удивленно переглянулись.

– Ну и при чем здесь любовь?

– Не знаю, но, похоже, он разобрался в себе.

Тем временем, Крис добрался домой.

«Первым делом пойду к Эле. Расскажу ей все, что в мыслях, а там пусть сама решает – злиться на меня или простить.»

Парень постучал в дверь.

– Кто там? – послышалось изнутри.

 

5.

 

– Крис? Это правда ты? Я так волновалась! – Эля, к удивлению парня, бросилась ему на шею. – Хоть бы предупредил или записку оставил! Часовой вообще места себе не находит. А еще твой друг приехал, работать вместо тебя будет.

– Как? Джо здесь? Где?

– В твоей комнате. Но это не важно. Мне нужно тебе кое-что сказать.

– Погоди. Я тоже хочу с тобой поговорить, но я должен его увидеть

– Ах, ну да, конечно.

Крис вихрем влетел в некогда свою комнату и увидел друга, сидящего на окне.

– Джо!

– Кристофер! Ты жив!

За радостной встречей последовали крепкие объятия и долгий разговор в общей комнате за чашкой чая.

Эля все это время старалась не вмешиваться в беседу. Ей тоже было интересно послушать. Ребята то вспоминали время, проведенное вместе, то расспрашивали друг друга о их дальнейшей судьбе после расставания.

«И все-таки разница колоссальна. Это видно даже по их общению, позе, жестикуляции. Джонатан – сотворенный быть танцором. Он романтичен, немного наивен, но внимателен к людям, учтив с девушками и уважительно относится к старшим. Кристофер же молчалив, часто груб, слегка суров, хотя приветливость и нежность тоже иногда стучится в его механизм. Но он не знает, чего хочет. Он еще не нашел себя.

Чувства в механизме? Да, у него странные взгляды на мир. Но чем дальше в лес, тем больше они мне нравятся. Ничего с собой не поделаю – похоже, я люблю его. Нужно поскорей признаться, пока он не рванул за очередной мечтой.

О чем же он хотел поговорить?»

– Ой, а куда это вы?

– Извини, Элеонора, я заберу Криса на минуточку. Нам нужно поговорить с глазу на глаз.

Парни зашли в комнату Джо.

– Давай сразу к делу. Конечно, рад тебя видеть, но не мог не заметить, что ты часто кидал взгляды на Элю. Она тебе нравится?

Крис усмехнулся.

– Можно и так сказать.

– Но ты же понимаешь, что это безумие? Вы не подходите друг другу. Тем более, она рассказала, как вы ссорились раньше.

– Та-ак. Ты хочешь сказать, что подходишь больше?

– Да. В конце концов я был создан для этого места и работы.

Крис замер.

«Да, именно так я и думаю. Я уверен в этом.

А как же мои чувства к Эле?

Но они ей не нужны. Элеонора сама много раз упрекала меня, что я – не он.»

– Все правильно. Ты должен был быть здесь с самого начала.

– Тогда ты не будешь против?

«Конечно буду!»

– Нет.

«Это для ее же счастья.»

– Тогда тебе лучше уйти.

– Да.

Крис забрал сумки с вещами и направился к выходу с часов.

– Стой! Ты же хотел поговорить!

– А, уже нет. Извини, Эля, мне пора. Желаю тебе счастья.

– Что? Нет, не уходи, я же тебя…

– Прости, скоро все отели закроются на день, и я не успею снять комнату. Прощай.

 

6.

 

«Нет! Я не потеряю его опять! Я сейчас же отправлюсь за ним. К черту это красное платье. Одену сарафан, возьму с собой рюкзак с самым необходимым и догоню его.»

– Элечка, а ты далеко собралась?

– За Крисом. Если повезет – не вернусь.

Часовой лукаво усмехнулся в бороду.

– Значит ты поняла.

– Что?

– Нет, ничего. Счастливого пути, дочка.

– Спасибо тебе за все, Часовой. – Эля обняла деда. – И прости.

– Ничего, я на тебя не серчаю.

– Бывай.

«Так, куда бы он пошел в первую очередь? А, Стив!»

Эля спешила к Стиву в бар, как только могла, так как знала, что медлить нельзя ни секунды.

– Стив! Крис у тебя? – спросила с порога девушка.

– О, Эля! Я и не думал, что ты в город выходишь. Был он у меня, пару часов назад. Продал почти все свои вещи и купил подержанный трейлер в гаражах неподалеку. Мы с ним попрощались, проводили и он уехал.

– Как уехал? – Эля тяжело осела на стул. – Куда?

– Не знаю. Да и он сам вряд ли знает.

– В какую хоть сторону?

– Прямо по дороге людей. А тебе зачем?

– За ним пойду.

– Девочка, ты с ума сошла?

– Нет, Барби, наоборот прозрела. Спасибо за информацию. Мне пора.

Эля вышла и направилась к подпольному выходу на улицу.

«Я догоню его! Он ведь не мог далеко уехать. Да и останавливаться ему нужно. Не буду спать, отдыхать и скоро найду его.»

 

Девушка шла уже больше дня. Ночью, превозмогая усталость и сон, она все шла и шла, гонимая надеждой еще хоть раз прикоснуться к любимому.

«Как же я устала. Ох, уже рассвет. Стоп, что это? Автобус! Там едет игрушечный трейлер! Это точно Кристофер!»

Девушка замахала руками.

– Крис! Это Эля! Стой!

«Ой, что-то мне нехорошо. Голова кружится, в глазах темнеет. Может, стоило хоть немного поспать?»

Девушка свалилась без сознания.

 

*

 

– …ля, Элечка, любимая! Ну очнись уже!

– Крис?

– Что с тобой? Как здесь оказалась?

– Шла за тобой, – прошептала девушка слабым голосом.

– Погоди, сейчас я тебя внутрь отнесу. Подожми руки-ноги, а то не пройду. Молодец. Вот, ложись.

– Спасибо.

– Отдохни пока, а я тебя отвезу домой.

– Нет! – вскочила Эля и тут же повалилась на кровать. – Я поеду с тобой! Ведь я люблю тебя!

Крис присел на краешек кровати, улыбнулся ласково и погладил девушку по волосам.

– И я тебя люблю.

– Значит, нам нужно искать новый дом и новых хозяев?

– А может мы сами будем хозяевами своих жизней?

 

Эпилог

 

– Нет, вы только представьте! Сначала его заменили, потом ее. Куда же они могли подеваться?

– А я знаю, тетя! Мастер столько любви и души вложил в свои творения, что куклы ожили и ушли. Скорей всего, они помирились, и девочка больше не злится, а мальчик не грустит.

– Чушь!

– Не слушай тетю, ты все правильно сказал.

– Эта девочка тоже хорошо танцует. И мальчику она подходит.

– Да, они идеально вписались в эти часы.

 

Обсудить на форуме