В погоне за злодеем


Сказочный детектив

 

Страж грустно глянул на указатель. Огромная деревянная штуковина, размером приблизительно десять пядей на одну сажень, радостно сообщала: «Дом отдыха “У Яги” – это уютные горницы, чистейший воздух, и все виды лечения. Еду Яга готовит исключительно на колодезной водице, вкуснейшей и такой прозрачной, аж все недра землицы – нашей матушки видать! Для целения яга принимает любые, даже самые запущенные хвори. Овощи со своего огорода. Ягоды из леса. Свежая дичь. И каждый вечер новая сказка от кота Баюна. Ехать прямо две версты».

Страж перевёл взгляд ниже. На столбе под помпезным извещателем, были прикреплены две хилые таблички. Одна гласила: «Налево пойдёшь – заглядывай. Кабак “Три племянника Лешего”. Добраться можно только в хорошую погоду. В дождь дороги размывает. Но, если что, обогреем». На другой табличке грубо и крайне неграмотно кто-то написал «Ноправа ни суйсса!» Страж знал, что там, в северном направлении, жила в фамильном замке дочь одного богатыря. Раньше она любила принимать гостей и закатывать пиры. Но потом вышла замуж за человека, который предпочитал пить медовуху в узком одиночном кругу. И гостей он быстро отвадил. Ох, и скучала молодая жена, наверное…

Страж вздохнул, стукнул пятками по бокам гнедого жеребца и поехал прямо. Из дела, хранящего в архиве столичной городской стражи, он узнал кое-что о Яге, к каковой сейчас направлялся. Двадцать восемь лет. Семьи нет. Диплом Ягической школы с отличием. Имеется разрешение заниматься целительской деятельностью.

А люди поговаривали, что она невозможная красавица. И дело своё знает. Иных больных, по слухам, аж, со смертного одра поднимала. И отплясывала потом с ними, ибо приглашали её благодарные исцелённые на всяческие семейные торжества. Да рекомендовали потом Ягу всем родным и знакомым. Правда случались и у целительницы прорухи да конфузы разные. Мёрли иные клиенты. Но претензий у наследников ни разу не возникало. И вообще: с кем не бывает?

Чрезмерно восхищался Ягой один из княжеских приближённых. Боярин. Казначей. Каждый месяц к ней отдохнуть и оздоровиться на пару дней, а то и на седмицу, ездил. Языки, напитанные злобой, шелестели, что даже шашни заводил. Жена, однако, из дома до сих пор не погнала. А лучину никто не держал. Потому и подробности не ведомы.

К дому Яги вела широкая дорога. Сначала между двух полей, потом – через лес. Сам дом, большой, бревенчатый, занимал основную часть поляны, обильно залитой солнечным светом. На ней паслись умилительные овечки. Они, либо все сидели на диете, либо трава здесь росла с потрясающей скоростью. Потому что поляна объеденной не выглядела.

Ворота имения Яги зазывали гостеприимной распахнутостью. Хоть целительница и имела небывалую популярность у столичных жителей, и прочего разного люда, щедро разбросанного по округе, страж оказался здесь впервые. Возможно, это служило свидетельством его бычьего здоровья.

Гнедой неторопливо вбрёл во двор. Тут на стража флегматично глянул вышеупомянутый аналог здоровья. Бычок лениво жевал жвачку, косил непонятного цвета глазом, и отгонял мух хвостом. Рядом бродили утки. В тени лежал дворовой пёс, слабо тявкнувший при виде гостя. В другой части двора под навесом стоял стол с лавками вокруг. Рядышком на земле был устроен очаг, где отдыхающие могли приготовить дичь, доставленную из леса. Чуть дальше находилась баня, а возле неё открытая купальня, куда полагалось прыгать напарившись.

«Хороша избушка» – оценил страж, окидывая дом и хозяйство внимательным взглядом. Затем спешился, набросил поводья коня на специальный крюк, поднялся по ступеням крыльца и занёс руку, собираясь постучать в дверь.

– Да входи уж, – донёсся из дома мелодичный женский голос. – Будто я не знаю, что ко мне гость наведался.

Страж хмыкнул, опустил руку, и потянул на себя дверь.

Он оказался в светлой горнице с печкой, покрытой изразцами, большим столом и стенами, которые были щедро увешаны рушниками с богатой вышивкой.

– И кто же? – Спросил вошедший, избегая приветствия.

– Судя по одежде – защитник порядков нашего княжества, – пробурчал некто от окна.

Страж посмотрел в ту сторону. На подоконнике, подвернув под себя лапки, лежал кот, размером с поросёнка. Он прятался в тени кувшина и занавески, потому гость с улицы его и не приметил. Блестящая серая шерсть кота топорщилась во все стороны. А зелёные глаза внимательно изучали пришельца.

– Конечно, – откуда-то появилась хозяйка. – Красная рубаха, вышивка на вороте, соответствующая роду деятельности. Сапоги опять же. Такие на службе выдают. Да и, честно сказать, ждали мы с Баюшкой стражников-то. Странно, что ты один приехал.

Она замолчала, и через некоторое время гость осознал, что стоит с отвисшей челюстью. Как там казначей говорил? Красота невиданная. Яга выглядела лет на десять моложе своего возраста. Губы имела пухлые. Глаза выразительные. Распустила длинные русые волосы, ниспадающие до самых нижних окружностей. А на себя надела лишь тонкую рубашонку до середины бедра, с вышивкой щедрой, но не целомудренной.

– Ты сапожки-то сними. Чай не тебе здесь полы мыть.

– Пожалуйте к столу, – промурчал кот. – Как вас звать, величать?

Страж перевёл на него глаза. Челюсть спружинила на место.

– Святополк. Володимеров сын.

– Ты, Баюшка, так спрашиваешь, будто мы сами о том не ведали. – Яга ослепительно улыбалась. – Голоден, добрый молодец? Пирог скоро из печи достану. А напитку травяного испить не желаешь?

– Желаю, – прохрипел гость. Затем откашлялся, скинул сапоги и прошёл к столу. – Так известно, значит, вам почему я приехал?

– А то как же, – кот спрыгнул на пол, а через мгновение вскочил на соседний со стражем стул. – Неужто до нас слухи не дошли о том, что княжну молодую, Мирославу Силовну, злобный князь Кощей похитил, змея себе в помощь призвав. Да как же цветочек государства нашего там? Зачахнет ведь в жестоких руках супостата!

Кот покачал головой и поцокал языком. Страж в изумлении уставился на него. Он не знал, что котам такое доступно. Впрочем, обычные коты и до поросёнка не дорастают, и языком почём зря не мелют. Баюны – особая порода. Давно Ягами выведенная. Но говорит-то он в особой манере. Сразу ясно, что не человек. А вот языком цокает весьма даже по-человечески.

– Да ладно, – подошла Яга и взгромоздила на стол самовар, чьи расписные бока повествовали о возрождении всего живого по весне. – Князь Кощей-то как-никак тоже признанным женихом был. И на конкурсе, княжной устроенном, свою победу отхватил. Понять мужика можно.

Некоторое время назад в столицу княжества съехались со всех концов земли женихи. Соискатели, так сказать, руки Мирославы Силовны. Княжна уж чего только не придумывала. И на ристалище их сталкивала. И испытания им устраивала. Чтоб уж кого путного выбрать. А не так, от балды. В последнем состязании ничейная покамест невеста решила платком подразнить гостей, жаждущих её руки. На балконе второго этажа уселась и стала ждать, кто на коне до неё допрыгнет, да платок из белой рученьки вырвет. Сарафанный источник утверждает, что изначально она собиралась на третьем усесться, однако князь Сила авторитетно заявил: «Ишь чего удумала!» В итоге четверо из участников задание выполнили. И Кощей среди них. Кто бы ждал от старичка такой прыти? Круг женихов изрядно сузился. Тут бы княжне и выбор сделать. Да прекратить морочить добрым людям голову. Но только Кощей посреди ночи спёр невесту из её светёлки. Чуял, видать, что шансы у него совсем небольшие. Конец первого акта. Занавес. Антракт.

– Допустим, – вздохнул страж, – но я к тебе, Яга…

– Называй меня Любомилой, красавец, – отозвалась хозяйка, отправляясь к шкафу за кружками. – Надо же совсем молодой. Скоро в стражу детей принимать начнут.

Святополку не так давно исполнилось двадцать два, но он промолчал.

– Я к тебе, Любомила, приехал, чтоб спросить, как Кощея отыскать можно.

– Князя. Князя Кощея. Отыскать-то его в силах твоих, только ведь в битве с ним может вся княжеская армия полечь. Ты же знаешь, у всех, кто носит фамилию Костяной, умение имеется одно. Наследное. Змеев они приручают. А те, даже если размером с дуб, слушаются этих людей. Самое смешное, что все Костяные росточком не выдались. Наперечёт какие-то мелкие, щупленькие. Один змей помог Кощею невесту украсть. А коли их сотня против воинов княжеских выйдет?

Гость грустно смотрел как травяной напиток льётся в чашку.

– И всё-таки?

– Мёд будешь? – Спросила Яга. А кот добавил:

– Как водится, у пчёл украденный.

Страж кивнул.

Любомила поставила на стол плошку с тягучим мёдом горчичного цвета. Потом блюдо маковых булочек. Откликнулась на взгляд кота, с лёгким налётом оголодалости, и принесла также тарелку молока. Затем уселась по другую руку стража, и потрясающе улыбнулась.

– Ты мне лучше, Свят, вот на какой вопрос ответь, чего это наши доблестные воители не торопятся дитятко князя из полона вызволять? Женихи ещё вчера утром искать начали. Как только узнали о пропаже. Сперва один прискакал. Отдохнул, да дальше отправился. Жаль лишь, что грубо вёл он себя, – Яга с напускным сочувствием покачала головой. – Не доедет. В лесу сгинет. А позднее второй прибыл. Тот переночевал, и после восхода сегодня в путь пустился. Потом явился третий и вскоре четвёртый. Они чего-то не поделили. Уж не знаю, за невесту что ль боролись? В общем один другому накостылял, слопал полпирога, вторую половину с собой прихватил, коня поменял и убрался. Другой-то в спаленке лежит, подняться не может. Худо ему. Ну ничего. Я это поправлю. Короче, странно мне, что страж только сегодня после обеда явился. Да и то один. Будто не за княжной отправился, а так, лясы поточить.

Святополк отхлебнул обжигающего напитка, поморщился. Он и сам не совсем понимал почему княжьи воины медлят. То ли это приказ самого князя Силы, который решил, что выбор дочерью таки сделан. Даже если не выбор, и не дочерью. То ли медлил старший страж. Может он в сговоре с Кощеем. Святополк вчера до позднего вечера уговаривал его на поиски броситься. А тот всё отговорки сочинял. Сегодня с утра согласился. Когда Святополк уж без всякого разрешения собрался уехать. Старший сказал: «Молодой. Деятельный. Езжай, допроси Ягу». Но в помощь никого не дал, что, впрочем, стража не смущало.

– Так ты говоришь болезный у тебя сейчас один на излечении? – Повернулся Святополк к Яге. – Некогда, верно, тебе тут со мной рассиживать?

– Да у меня и не один гость нынче исцеляется. Они сейчас все почивать изволят. Послеобеденный сон. Заведено у меня так. И есть, выходит, время поболтать с тобой. Очень хочу ответ услышать.

Любомила перекинула ногу за ногу, сверкнув междуножьем. Так делала героиня одной былинки. Страж смотрел её несколько лет назад в кабаке «Три племянника Лешего». Эти былинки, странным образом помещённые на круглые блестящие штуковины, доставляли из соседнего мира контрабандисты.  Смотреть их не все разрешалось. А только те, где жизнь соседнего мира показана в печальных красках. Чтоб народу не казалось, что там лучше живётся, и не драпал он во все тяжкие. Многим хотелось посмотреть на мир, где кареты бегали без лошадей, хоть и ориентировались на их силы. Однако не все туда могли попасть. Контрабандисты же чаще всего из колдунов происходят. Им это удаётся. Иногда и кого обычного могут с собой прихватить. Только монету выкладывай. Те же колдуны нашли способ смотреть былинки. Картинка поднималась над блестящей штуковиной, и показывала себя сама. А то, говорят, в том мире одну штуковину надо положить в другую, а ту воткнуть в третью. Всех этих глупостей в княжестве, да и во всём здешнем мире, не существовало. Но былинки людям смотреть нравилось. Чаще колдуны показывали их в специальных подвалах, втихаря от городской стражи. А в случае облавы открывались дополнительные выходы, и народ разбегался.

– Так как мне найти Кощея? – Страж отвернулся и взял с блюда булочку.

– Князя. Князя Кощея, – поправила Яга. – Он любит, когда его так называют.

– Да что там! – Отмахнулся Святополк, – и княжество мизерное, и находится неизвестно где.

– Какое есть. Маленькое или большое. Рядом или далеко. Ты и такого не имеешь.

– Это точно, – страж заметно погрустнел.

– Кабы было бы, ты б поди тоже за платком княжны прыгал, а не сапоги казённые зазря снашивал. Женихи-то вон все из виднейших семей, с наследством и землями.

Святополк совсем сник.

– Ладно. Не хочешь – не говори, – после недолгого молчания продолжила Яга. – Я, что мне надо, и так ведаю. Могу сказать тебе, как отыскать князя Кощея. Только ты уж не скупись. Одари девушку златом-серебром.

Возле ямской станции столицы, откуда люди отправлялись в дальние края, и куда они прибывали из других земель, круглый год крутились цыгане с парой медведей. Они тоже всегда просили деньжат подкинуть. А когда иностранцы удивлялись, что здесь медведи так запросто по городу гуляют, то слышали вопрос: «А вы что не знали куда ехали? В здешних землях завсегда так!» Страж сейчас вспомнил, как попрошаек изгоняли несколько раз из княжества. Но они всегда возвращались.

– Не нагло ли? Я ж государев служака, – вскинулся гость.

– Ой-ой, служака, – протянула Яга, подкинув презрительности в голос, – а я что же даром должна Кощеевы тайны выбалтывать?

– Ты смотри, – Святополк постучал ногтями по гладкой поверхности стола, – княжеская стража вполне способна ведьму к ногтю прижать. У тебя тут бардак, и люди мрут…

– Да кто мрёт-то? – Перебила Любомила, – у меня мрут только те…

Она осеклась, но страж понял какие слова должны были последовать: «…только те, чьи наследники ничего не имеют против. И не молчат об этом».

– И потом не ведьма я вовсе, – хозяйка наклонилась к собеседнику. – То есть ведьма, но не абы какая. Чай отучилась, и «Ягу» первой степени в положенной школе не просто так отхватила. Все бумаги у меня в порядке. Комар носа не подточит. Ты меня стражей-то не пугай! Лучше подумай, что в моём лесу пропасть можешь. Первый женишок, как я тебе уже говорила, невежлив оказался, да и жаден. Не дошёл он до конца пути. Я это точно знаю. А вот двое других ласковыми да щедрыми себя показали. Женихи такими и должны быть. Потому добро на гулянье меж берёз получили. Ты сейчас домой вернёшься, а потом с армией вояк в лес обратно сунешься. Они-то дойдут, а насчёт тебя не уверена.

Страж отложил надкусанную булочку, и как-то обиженно произнёс:

– Ты же должна помогать добрым людям.

– Я и помогаю! Где это видано, чтоб Любомила молодому красавцу да не помогла?! Но ведь и Любомиле как-то надо выживать в сём жестоком мире, – и Яга горестно вздохнула.

Кот плечом толкнул стража в бок и негромко промурлыкал:

– Бедная. Бедная овечка моя госпожа. – И демонстративной украдкой смахнул скупую кошачью слезу.

Святополк помялся, затем снял с запястья серебряное обручье, украшенное каменьями не менее драгоценными, чем счастье любимой, которая его подарила, положил на стол и пододвинул к Яге.

– Пожалуйста расскажи мне, как найти Ко… кня… супостата, короче. Очень прошу.

– Щедрым и ласковым быть не сложно, – оценил Баюн.

– Значит так, – Любомила упрятала обручье в ящик стола. Затем она продолжила улыбаться, а страж продолжил перекусывать, – путь через лес непростой. Иные могут целую седмицу сквозь чащу пробираться. Но те, у кого добро получено, управляются за полдня. Надо лишь ехать всё прямо и прямо. До моста через Чёрную речку. Знаю чего боишься. Чёрная речка не только здесь протекает, но и в Междумирье. Так князь Кощей в Междумирье и живёт. Потому его княжества никто никогда не видал. На мосту, что через реку перекинут, досочек много. Нужно пройти на середину, и отыскать те, на каких письмена странные вырезаны. Их пять. Постучать надо в самую светлую досочку. Одна лишь закавыка помешать может. В Кощеево княжество дозволено попасть только тем, кому изнутри откроют. А уж коли не откроют, тогда – никак.

Довольно скоро Святополк уже сидел в седле, отказавшись дожидаться пирога, а Яга провожала его возле ворот.

– Запомни: стучать надо в самую светлую досочку. А светлой может быть любая из досочек с надписями. Они постоянно меняются.

Покинув хозяйство Любомилы, страж поехал не в столицу, как следовало бы, а углубился в лес. Он слыхал разное про это место. Некоторые люди здесь и вправду блуждали множество дней. Всё кружились, будто оказывались в лабиринте. Другие и вовсе исчезали. Третьи же проходили сквозь лес весьма быстро, и в подобные рассказы не верили.

Святополку, купленное за бесценное обручье, разрешение очень помогло. Уже к вечеру он добрался до реки. Солнце ещё не село, хотя уже поудобнее устраивалось в ложе за горизонтом. На берегу, поодаль друг от друга, сидели двое наследников соседних княжеств. Женихи Мирославы Силовны. Их кони паслись неподалёку. По округе гулял ветерок. Женихи выглядели насупленными и уставшими. Лица их носили следы рукоприкладства, а мечи были сломаны. Страж заключил, что обнаружив противника на подходах к Междумирью, каждый из женихов удумал убрать его со своего пути. Сначала они сражались, как подобает воинам, но оружие напора не выдержало. Возле Чёрной речки, по слухам, такое случается. Железо рассыпается в пыль, а кольчуги становятся неимоверно тяжёлыми. Потому княжьи отпрыски скинули с тела защиту, отбросили обломки мечей, и скатились до банальнейшего мордобития. Теперь они сидели на земле, по обе стороны дороги, видимо, так и не обнаружив победителя. Изредка бросали друг на друга озлобленные взгляды. И, скорее всего, отдыхали перед следующей стычкой.

Святополка оба встретили тяжёлыми взглядами, хором поинтересовались:

– Ты кто?

– Я от князя Силы. С посланием для дочери его, – отвёл от себя все подозрения страж. – Что, не открывают?

– Не открывают, – вздохнул тот, что справа, – «не велено» говорят.

Левый только пожал плечами. Вероятно, он приехал позднее, и просто не получил возможности добраться до светлой досочки.

– Ну я всё же попробую, – сказал страж, и пришпорил коня. Тот встал как вкопанный, недовольным ржанием давая понять, что на мост не пойдёт.

– Не нравится им это, – подал голос правый. – Тебе, впрочем, тоже не понравится.

Святополк кивнул, покинул седло, пустил коня в свободный выпас, и ступил на первую досочку моста. Тут его бросило в жар. При следующем шаге – в холод. Потом возникло ощущение, что по телу носится тьма кусачих насекомых. Позднее стали одолевать страхи, тёмными волнами выползающие из реки.

– Тебе всё равно не откроют, – прилетел с берега голос. Обладатель его, надо полагать, сочувствовал стражу, который нещадно расчёсывал своё тело, пытаясь изгнать несуществующих жучков.

Однако Святополк продолжал идти. И через несколько мгновений, каждое приличных размеров, добрался до середины моста. Перед ним находились обещанные пять досочек с письменами.

– Вторая отсюда, – крикнул с берега тот же жених.

Но страж видел, что самая светлая досочка четвёртая. В неё он и постучал.

– Кто там? – Спросил гнусавый девичий голос.

– Посланник от князя Силы. С письмом для дочери его.

– Как звать? – Некоторое время с кем-то пошушукавшись, вопросила привратница.

– Святополк. Володимеров сын.

– Впусти его! – Услышал страж саму Мирославу Силовну.

– Княгиня вас примет, – прогнусавила девица.

Моментально в голове гостя пронеслась мысль: «Княгиня? Княгиня, не княжна? Они что уже поженились с Кощеем? Когда только успели…» А в следующий миг он провалился куда-то сквозь доски, прямиком в тёмную воду, однако сырости не почувствовал. И тут же оказалось, что стоит Святополк посреди широкого двора, мощёного булыжником. А вокруг высятся крепостные стены. Впереди находилась девица с кривоватым лицом и глупой улыбкой. А чуть дальше, на крыльце роскошных хоромов, стояла сама Мирослава Силовна.

Страж пошатнулся, как и полагается после падения, но удержался на ногах. Он поднял голову и увидел над собой навес с пятью досочками в центре. С теми же надписями. И четвёртая досочка самая светлая.

– Проводите его в горницу, – скомандовала Мирослава Силовна. Она хоть выглядела нежным восемнадцатилетним существом, но голос имела властный. И манеры такие же.

Стража ввели в шикарные покои, обставленные резной мебелью. Тяжёлые драпировки, гобелены на стенах, золочёные украшения и посуда столе из привозного хрусталя. По мнению Святополка бокальчики эти тоже контрабандные. Из местечка с названием Богемия.

– Оставьте нас! – Повелела слугам княгиня и, едва все ушли, обвила руками шею стража, – ну наконец-то!..

– Так подожди! – Святополк скинул её руки и глянул сурово. – Ты когда это замуж-то успела выйти?

– Ты чего? – Опешила княгиня. – Говорили же об этом. Сразу после похищения. Не могла я тянуть. Вчера утром обряд, вечером – пир. А ты думаешь меня челядь бы слушалась, кабы не стала я супругой князя?

– Супругой?! – Вскричал Святополк, – да ты же клялась!..

– Не кричи, – шикнула Мирослава. – Я клялась. Ни от чего и не отказываюсь. Ты у меня единственный. Не думай ничего. Я Кощея опоила вечерком. Он ещё дня три спать будет. А ты его убьёшь, и трон захватишь. Всё, как мы с тобой планировали.

«Как ты планировала» – подумал Святополк, но ничего не сказал. Самому ему и в голову бы такое не пришло. Он собирался по-честному. Благословения просить у батюшки невесты. Только не вышло бы ничего. Ведь Мирослава княжеская дочь, а он – сын сапожника, непонятным образом умудрившийся стать стражем в столице. И вообще чувства-то как у них завертелись, странное дело.

– А Кощей? Он к тебе?.. – Всё также сердито продолжил страж.

– Да уймись ты! – Перебила Мирослава , улыбаясь. – Сказано же тебе, опоила я его. Он хоть и крепенький старик, но всё-таки старик. Много ли ему надо? А после его смерти я – признанная вдова. Владелица княжества. Выйду за тебя замуж, и тогда даже батюшка не сможет сказать, что ты нищий. Целое княжество наше. Да и не достанет он нас. Батюшка-то. Ведь мы можем не открыть. А волноваться он не станет. Я письмецо оставила. Написала, что улетаю с Кощеем по своей воле. Мол, решила так. И самого Кощея украсть меня подбила. Он сам-то не помышлял об этом. Да делилась ведь я с тобой своими планами.

– Делилась, – согласился Святополк. – Просто я думал…

– А ты не думай. Этим я буду заниматься. Скажи, что так долго ехал-то?

– Из столицы не отпускали. Не мог я без дозволения. И ещё я обручье твоё Яге отдал.

– Ничего. Мы его выкупим. Главное, что живым через лес прошёл. Скоро ты станешь князем. Моим князем.