Глава 1

День рождения дочери Софоса

На метеорской земле сегодня праздник – день рождения дочери одного из старейшин – Синефы. Ей исполнилось девятнадцать лет, а значит, она могла выйти замуж, тем более, что от женихов ей отбою не было. Многие мечтали взять в жены такую красавицу, да еще и дочь верховного старейшины – Софоса.

Синефа была очаровательной стройно сложенной и смышленой девушкой. Ее длинным и пышным русым косам, которые в честь праздника были распущены, подружки могли только позавидовать. А глаза ее были светло-голубые, как весеннее небо и оттого казались бездонными. Не многие жители селения могли похвастать сочетанием всех этих нордических черт, которые считались здесь эталоном красоты.

По такому событию стол в доме старейшины был щедро усыпан всяческими яствами. Сама именинница помогала тетушкам готовить многие из блюд. Стол ломился от изобилия привычных здесь морепродуктов: тунца и скумбрии, крабов и мидий. Были здесь и овощной салат с яйцом и оливками, фрукты и вино, свежеиспеченный хлеб и даже такой редкий для Метеоры деликатес, как баранина. Гости хмелели, все больше радовались и шутили. Синефа учтиво им улыбалась, между тем как в душе ее медленно разражалась буря.

Праздник проникнутый назойливыми намеками женитьбы не приносил девушке радости, потому что она до сих пор не нашла себе избранника, достойного ее руки и сердца среди односельчан. И это звучало как приговор. Было важно выбрать жениха именно из метеорцев. Других вариантов не было. Мысли о том, что ей придется выти замуж не по любви, а из надобности или остаться старой девой, причиняли боль, вводили в грусть. Она совсем еще молода, а значит, времени предостаточно – вся жизнь впереди. Но Синефа так не думала. Ей трудно было поверить, что она сможет изменить свое отношение к кому-то из мужчин и поэтому чувствовала обреченность, но даже не допускала мысли о том, что причина – в отсутствии выбора. Девушка думала, что не способна любить, винила во всем только себя.

После полудня, когда гости разошлись, пошел дождь. Софос сказал дочери, что это добрый знак.

- Небо благосклонно к тебе, Синефа. Не печалься.

В этот момент к ним подошел брат Софоса, дядя Синефы, Спиридон.

- Селена поднимается над нами. Скоро прилив, - сказал он.

- Сегодня твоя очередь ловить рыбу? – спросил его брат.

- Да. Надеюсь, что рыбалка будет удачной.

Они стояли на террасе и наблюдали, как дождь постепенно стихал. Он уже не лил, а моросил. С широких крыш, загнутых по краям как желоба вода струями скатывалась в большие чаны, поставленные для этого специально возле каждого дома. Соседка как раз вышла с кувшином, чтобы набрать из такого чана воды, в нерешительности остановилась, боясь намокнуть, взглянула на небо и все равно, проворно наполнив сосуд водой, быстро вернулась обратно, под навес. Вскоре тучи отморосили, разошлись, и в прореху выглянуло солнце. Синефа ждала этого момента. Она схватила корзину и сказала отцу, что пошла в огород за овощами. Отец и дядька зашли обратно в дом. Они часто что-то обсуждали наедине. Синефе всегда было жутко любопытно узнать, о чем они говорят. Какие у них могут быть от нее секреты? Но она никогда не подслушивала. Религия учила ее жить по совести. С такими мыслями девушка по вытоптанной на зеленой лужайке тропе направилась к подвесному мосту, который был длинным и потому сильно раскачивался, если идти по нему быстро. Под ним зияла такая глубокая пропасть, что и дна не было видно. Но Синефе не было страшно, потому что она ходила по мосту всю жизнь и даже знала, в каком месте надо на пару секунд остановиться, чтобы он не раскачался. Она с легкостью преодолела это расстояние и вот она уже на площади круглой формы, огромной каменной столешнице в триста квадратных метров, где собираются все метеорцы по случаю значимых событий. Это место ей всегда напоминало лишь об одном – о смерти матери. Девушка не могла пройти мимо, не вспомнив трагедии.

Мать Синефы простудилась и сильно заболела, долго кашляла и не могла подняться с кровати. Отец сказал, что Бог ей поможет, но он не спас ее. Тогда Синефа впервые усомнилась в справедливости и существовании Бога. Ее отпевали на этой самой площади. Затем похоронная процессия двинулась к Камню Судеб, с которого тело женщины бросили в пропасть и сказали, как говорили обо всех умерших: «Душа ее превратится в птицу». От воспоминаний слезы наворачивались на глазах девушки. Это случилось несколько лет назад, а ей казалось, что все произошло совсем недавно. Прогоняя дурные мысли, она быстро пробежала это место и направилась в огород. Там она срезала кочан капусты, нарвала огурцов и вместо того, чтобы пойти домой, спряталась от людей в саду. Она не хотела, чтобы ее видели плачущей и задавали «глупые вопросы».

К вечеру поселок окутал туман. Здесь такое случается часто. С ним приходит сырость, откладываясь на всем капельками росы. Слезы высохли. Девушка вернулась домой. Открыв входную дверь, она устремила взгляд на портрет своего деда, висевший прямо напротив парадного входа. Старик в белой мантии священника, какие носят теперь все старейшины, величаво смотрел на внучку со стены и, как ей казалось, хотел что-то ей сказать. На шее у него висел красивый голубой камень. Взгляд деда был добр, поэтому Синефе нравилось мысленно разговаривать с ним. Даже когда она смотрела на внушающие страх грозные лица святых на фресках в храме, то мысленно вспоминала этот портрет и обращалась в молитвах и просьбах именно к нему, а не к Богам. Так она сделала и сейчас. И на душе стало легко, даже весело. Синефа снова вышла на улицу. Туман, окутавший поселок, был настолько густым, что ничего не было видно в пределах метра. Ноги скрывались в белой пелене, и создавалось впечатление, будто не идешь, а плывешь. Гуляя, Синефа совсем забыла, что в этом месте, далеко от дороги, должна находиться пропасть. Только она об этом вспомнила, как оступилась, не почувствовала под ногой опоры и чуть было не упала в пропасть, но успела ухватиться за большой камень. Девушка выбралась почти невредимой, только оцарапав ногу. До чего же было страшно, вот так внезапно упасть в пропасть! А ведь раньше она сама хотела прыгнуть вниз. Теперь она ругала себя за это и называла глупой. «Как хорошо, что я этого не сделала – думала она, и сама себе отвечала: Ты достойна лучшего, Синефа».

 

Глава 2

Все, что осталось от Земли

Поселение Метеора находилось на вершине скопления огромных скал, расположенных на равнинном побережье Восточного моря. Эти скалы когда-то давно были частью высокого плоскогорья покрытого толстым слоем плодородной почвы и круто обрывающегося одним краем в море. Буйная стихия размыла слабые участки спрессованных камней и отделила скалистый мыс от берега, превратив в остров. Промоина расширялась. Морской порывистый ветер за сотни лет лишь обточил стойкий столбик суши, возвышавшийся на тысячи метров над уровнем моря, в то время как плоскогорье обваливалось под натиском волн, все отдаляя и отдаляя берег от острова. Со временем скала разделилась на части-столбы, где-то до самого основания, где-то лишь сверху, подобно гигантскому графитовому стрежню, распадающемуся на кристаллы. Чтобы соединить такие столбы с главным островом метеорцам пришлось соорудить подвесные и каменные мосты. На некоторых из них находились дома и хозяйственные постройки, на других – огороды и сады. Один из таких столбов не был покрыт землей, а представлял собой голую скалу, где птицы устроили свои гнездовья. Скалы находились на разной высоте, поэтому на некоторые из них приходилось забираться или спускаться с них по веревочным лестницам.

Настал День Надежды, день полной Луны, и все селяне устремились на молебен в храм Неба расположенный на главной площади. Хоть это событие происходило каждый месяц, так или иначе оно никого не оставляло равнодушным. Никого, кроме Синефы. Она так думала, но не могла не пойти со всеми. Это было бы неуважением к Богам, равносильным преступлению. Еще ни один метеорец не осмеливался остаться в этот праздничный день дома. По крайней мере, она таких случаев не знала. Раньше она чувствовала, что общая молитва сплочает народ, теперь же, когда все были равнодушны к ее печали, это чувство пропало. Пропал и благоговейный трепет, который вызывала молитва. Теперь девушка могла без страха, бывавшего раньше, смотреть в суровые лица святых на фреске. Она больше не боялась их наказания. Она больше не верила. Лишь делала вид. Здание не могло вместить всех, но люди все равно приходили к храму и садились прямо на мостовую площади, рядом с Синефой, поджав под себя ноги. Они склонялись головой до земли и просили каждый о своем: кто-то мысленно, кто-то – шепотом, вслух. Синефа просила любви.

К концу служения, когда все стали расходиться, солнце еще стояло высоко и ярко освещало все вокруг с безоблачного голубого неба. Софос и Синефа подошли к краю площади, к самому обрыву.

- Смотри, какие сегодня красивые низкие облака, - сказала дочь, указывая в обрыв. Обычно там бывала стелющаяся туманная дымка, но в этот раз там клубились ослепительно-белые густые как вата кучевые облака. Они закрывали собой землю, везде докуда хватало глаз, до самого горизонта. Казалось, можно было прыгнуть в это мягкое ватное покрывало и, укутавшись в него, нежиться в теплых лучах солнца.

- М..да, - ответил Софос и, уже глядя вверх, продолжил мысль, - и какое чистое небо, прям как тогда, когда я дал тебе имя в честь него. Тогда мы тоже были выше облаков.

Была на Метеоре и своя школа, в которой детям селян по очереди преподавали старейшины. И вот сейчас, после молитв, ученики вернулись в сад и уселись на траву перед беседкой, на ступенях которой расположился их учитель. Он рассказывал им легенду о крушении мира, а они внимательно его слушали.

-… Наш остров – все, что осталось от некогда огромной Земли. И все мы знаем, из-за чего это произошло. Из-за людских грехов, которыми они разгневали нашего Создателя. И мы должны благодарить его за то, что он нас пощадил. Весь остальной мир рухнул в пучину ада, туда, вниз, где теперь невозможно жить, - затем старейшина спросил, - А как вы думаете: почему он пощадил только нас? – ребята начали робко высказывать свои предположения. Услышав чей-то верный ответ, старик указал на ученика пальцем, - Правильно, потому что именно наши предки не поддались соблазну греха, жили праведною жизнью и впредь мы должны следовать их примеру, если не хотим повторить судьбу остального человечества.

 

Глава 3

Спуск в Ад

Солнце склонилось к горизонту. Его сменял вырисовывающийся на небе серп Луны. На площади находится подъемно-спускной механизм – большой деревянный ящик-кабина с привязанной к нему веревкой перекинутой через блок. Прокручивая воротом трос, можно было вручную управлять движением из самой кабины. Сегодня была очередь Спиридона сопровождать молодежь на рыбалку. Он и еще человек десять рыбаков встали в деревянный короб и стали спускаться вниз. Спиридон медленно вращал ручку – кабина плавно погружалась в облака. Затем спускающихся белой пеленой окутал туман. Минут через десять туман рассеялся, и можно было видеть то место, куда они спускались сквозь облака. Вдоль отвесной каменной стены рыбаки опускались на клочок суши, окруженный бескрайним морем. Вершины скал оставшихся над ними скрылись в облаках. Земля становилась все ближе и ближе и наконец, короб сотрясся глухим ударом, приземлившись на холм. Дальше людям уже пешком надо было спуститься к побережью. Здесь, внизу, было заметно теплей, чем там, наверху. Подножье скалистого острова утопало в зелени тропических растений и пальм.

- Меня всегда интересовало, почему здесь так жарко, Спиридон? – спросил один из парней-рыбаков.

- Мы ведь у входа в Ад, а там всегда жарко, - отвечал мужчина. – Там пекло, гиена огненная. А вот там, за горизонтом, куда опускается Солнце, море закипает. И будьте внимательнее: нас – мужчин, в отличие от женщин, ад не щадит. Поэтому надо держаться вместе и быть настороже.

Рыбаки начали разворачивать сети и снаряжать лодки. Они верили, что прилив приходит каждый раз, чтобы уничтожить заблудших и очистить преисподнюю, поэтому ни один житель не рисковал появляться здесь во время отлива, особенно в одиночку. А отливы здесь были сильными. Они оголяли песчаные отмели острова местами на целые мили и манили любопытных исследовать открывшуюся землю, но те, уходя далеко от берега, гибли застигнутые стихией. Метеорцы считали, что души утопленников и других грешников превращаются в рыбу, и так пытаются искупить свой грех, становясь пищей для живых. Прилив приносил с собой много рыбы – и это единственный дар ада, который могли принять люди. Праведные же души по поверью метеорцев превращаются в птиц, которые для них священны и неприкосновенны.

На воду было спущено две весельных лодки, всегда оставляемых в неглубоком гроте, до которого уровень моря не поднимался. С их помощью рыбаки окружали сетью косяк рыбы и гнали к берегу. Таким образом, за два подхода они наполняли добычей одну из лодок, затем прицепляли ее к подъемнику вместо люльки и поднимали наверх.

Тем временем Синефа осмелилась расспросить отца о том, что давно ей не давало покоя. Но до сего момента она не решалась на это. Ей казалось странным, что спускаться вниз, было разрешено только совершеннолетним мужчинам.

- Отец, почему женщинам нельзя спускаться?

- Это очень опасно.

- Мне ведь уже девятнадцать!

- Не женское это дело. Этим занимаются мужчины, а женщины должны находиться дома, готовить, следить за огородом и детьми. Ты ведь там не будешь работать наравне с мужчинами? Ты ведь не сможешь. Думаешь, мы там, внизу, отдыхаем? Делается это лишь по необходимости. Иначе бы мы никогда туда не спускались. А попусту рисковать своей жизнью я никому не позволю.

- Неужели там так опасно, папа?!

- Для тебя – нет. Но…

- Тогда чего же ты боишься?

- Дослушай, Синефа! Но мне за тебя все равно страшно. Причем больше, чем, если бы у меня был сын. Потому что его ад мог бы погубить. Но есть вещи страшнее. Тебя, как и любую женщину, он соблазнит. Даже сейчас он тебя манит. Мужчины, в отличие от вас, женщин, не подвержены искушению. Ты помнишь, что сделала Ева, после того как была соблазнена дьяволом, обратившимся в змия? То же самое может стать и с тобой, Синефа. Ты собираешься в логово сатаны, и не боишься его чар. Он может обмануть тебя самым коварным образом, а ты, даже не понимая этого, предашь нас всех. А ты знаешь, что предательство может быть намного хуже, чем гореть в аду? Это самый страшный грех, который не искупить даже смертью. Это разрушение веры. Обман. Верящих тебе ты обращаешь в верующих в твою ложь… Вот чего я боюсь больше всего.

 

Глава 4

Открытие Синефы

Синефу опечалили слова отца. Они означали, что ей никогда не попасть вниз. Но она не могла смириться с заточением в маленьком мирке, каждый уголок которого ею был изучен. Ей было до того невыносимо ходить из угла в угол «города-тюрьмы», что хотелось прыгнуть со скалы вниз и превратиться в чайку, стать такой же свободной в бескрайнем небе.

В конце концов, девушка устала тихо страдать от безысходности и решилась на отчаянный поступок. Она считала, что терять ей нечего, поэтому задумала рискнуть и против воли отца ночью спуститься вниз. Ничто не могло помешать осуществиться ее плану. Подъемно-спускной механизм никто не охранял. Дождавшись, когда все заснут, она прокралась к кабине, забралась в нее и стала крутить ручку ворота. Дощатый ящик пошел вниз. Высота пугала, но вместе с тем завораживала. Внизу бесконечной равниной волновалось море, на поверхности которого сверкала рябь лунного света. Пейзаж был скучно-однообразным, но величие его необъятного простора, в который погружалась Синефа, захватывало дух. Подумать только: сегодня она отошла от дома дальше, чем за всю свою девятнадцатилетнюю жизнь! Неизведанность пугала, но радость свободы была сильнее чувства страха.

Неумело управляя подъемником, девушка зацепилась за скалу краем кибитки, которая стала наклоняться на бок. Веревка ослабла. Еще бы чуть-чуть и Синефа выпала. Но прокрутив ручку в обратную сторону и приподнявшись, она оттолкнулась свободной рукой от выступа в скале и справилась с управлением. Преодолев последние несколько метров, уставшие руки, отпустили ручку, и ящик бухнулся на пригорок.

Девушка сразу обратила внимание на то, как здесь жарко. А буйные заросли леса и вовсе повергли ее в шок. Она никогда не видела таких высоких деревьев, овитых лианами, кустов папоротника, из которых доносились трели тысяч насекомых.

«Наш остров опирается на такую же земную твердь и является ее частью, - думала она, - Не такой уж тут и ад. Здесь довольно просторно, тепло и красиво… даже при свете Луны. А как же будет красиво, когда взойдет Солнце? Мне уже нравится».

Тут она услышала шорох в кустах и обернулась. Там никого не было. Только качались листья на ветке.

- Кто здесь? – спросила она.

Никто не ответил. Было очень тихо. Она обернулась и посмотрела вдаль: до горизонта простирался бирюзовый бархат моря. Сейчас было время отлива, и вода немного отступила от берега. Синефа спустилась к воде и впервые притронулась к мокрому песку. Он был мягок и приятен на ощупь. Кое-где из песка торчали камни. Под одним из них что-то зашевелилось, и девушка увидела, как оттуда выбежал краб. Она видела этих животных раньше, приносимых рыбаками, но в довольно измученном виде, уже не таких проворных. Больше ее не интересовал пустынный берег моря, и она направилась в лес, который был куда интереснее, но и не менее страшен.

Войдя под сень пальм и сикоморов, она почувствовала специфический аромат смол и трав, а затем услышала, как вспорхнули и улетели испугавшиеся ее птицы. Она убедилась, что здесь совсем не опасно. Ей так понравилось здесь гулять, что, думая, будто ее никто не услышит, стала петь песню, которую в детстве часто пела вместе с матерью:

 

Высоко-высоко в синих небесах,

В белых мягких облаках,

Прячась от ненастья,

Ждет нас райское счастье.

 

Мечту свою ты в землю посади,

Чтобы было ей куда расти.

А сам надейся и жди,

Когда раскроются цветы любви!

 

Вдруг она услышала, как зашумели листья, перестала петь и обернулась в ту сторону, откуда донесся шорох. Из-за деревьев вышел человек. Это был невысокий худощавый парень, одетый в тунику без рукавов. Синефа никогда не видела людей со смуглой кожей, такими темными волосами и глазами. Они оба испугались, но не двигались и некоторое время молчали. Незнакомец решил заговорить первым.

- Я слышал, как вы пели, - сказал он на ее родном языке.

Синефа молчала.

- Вы чудесно поете! Я никогда не слышал такого прекрасного голоса. … Вы меня не понимаете?

Он шагнул к ней навстречу. Девушка испугалась и бросилась бежать.

- Постой! Я не причиню тебе вреда! – закричал чужеземец.

Отбежав на безопасное расстояние, Синефа обернулась и увидела, что он остановился, не стал за ней бежать, показывая свободные руки. Тогда она тоже остановилась.

- Кто вы? Откуда вы знаете наш язык? – спросила она.

- Вы меня понимаете! – обрадовался и заулыбался незнакомец, - Меня зовут Альфорси. А вас?

- Синефа.

- Какое странное имя. Никогда такого не слышал. Откуда вы здесь?

- …

- Наверное, глупый вопрос, но я видел, как вы спустились с неба.

- Нет, я там живу, - она вспомнила о доме, о том, что пора возвращаться, - Извини, мне пора, - добавила она и стала забираться в подъемник.

- Постой!

Он сбегал в лес, не глубоко забредая в чащу. Прошла минута. Альфори вернулся с ярко-красным цветком в руке. Он медленно подошел к девушке и протянул его ей. Синефа приняла подарок, поблагодарила, смущенно улыбнулась.

- Мы еще встретимся, Синефа?

- Может быть. Мне нельзя сюда возвращаться. Скоро рассветет.

Она стала поспешно крутить ручку подъемной машины. Через двадцать минут она была уже наверху. Все еще спали. На востоке уже светлело. Девушка бесшумно прокралась в дом и легла в свою постель.

Цветок, какого она никогда не видывала, подаренный Альфори понравился ей своей яркостью и приятным запахом, поэтому она решила его сохранить, спрятав на дно бельевой корзины.

 

Глава 5

Ошибка Синефы

Не следующий день Софосу показалось странным, что его дочь так долго спит. Но она сказала, что не могла заснуть, мучаясь бессонницей. Привычная удручающая обстановка поселка вернула ее к прежней жизни, но уже не могла отнять у нее ощущения свободы и близкого счастья. Все события ночи казались ей сказочным сном, в который хотелось вернуться снова.

И она возвращалась. Снова и снова. Много ночей подряд она спускалась к основанию острова, встречалась с Альфори. Ей было приятно с ним общаться, потому что только он один ее понимал. Уже на третью ночь они впервые поцеловались, поняли, что полюбили друг друга и предались страсти. Странник все это время жил на острове дикарем. Иногда Синефа приносила ему из дома еду.

Альфори рассказал ей, как попал на остров Он шел целые сутки по песчаной косе, оголяющейся во время отлива и соединяющий остров с большой землей. Он показал пальцем в направлении того места, откуда пришел, сказал, что там его родина, но в ночной тьме ничего не было видно. Даже днем с вершины скал Синефа с трудом могла разглядеть очертания далекой земли.

- А какая она, твоя родина? – спросила девушка.

-О-о-о! Она огромна! Это бескрайние земли, где много богатых городов!

- Городов?! Ты шутишь.

- Да, да городов, таких как ваш и даже больше! Конечно наша земля не такая плодородная как другие, но…

- А есть еще и другие?!

- Их много. Только я никогда не видел. Это очень далеко.

Слова чужестранца поразили девушку, она даже не представляла, что где-то есть другие земли, считая свою родину единственным убежищем в бесконечном безжизненном океане.

В ту ночь они нашли на другой стороне острова скелет человека. Метеорчанка многого не знала, но Альфори объяснил ей, что для него значит смерть. На шее скелета сохранилась веревочка, потянув за которую, девушка вытащила из земли нанизанный на нее голубой камень. Это еще больше заставило ее сомневаться в словах отца и всех старейшин и еще больше доверять Фотию.

Девушка стала смелей. За обедом она снова стала донимать отца всяческими вопросами на религиозную тему:

- Отец, ты говоришь, что мы находимся на Земле, но облака плывут под нами. Выходит мы выше неба. Мы в Раю?

- Нет, мы не в раю, но это только подтверждает, что мы приближаемся к нему.

- Почему же за наш праведный образ жизни Бог не даст нам больше земли? Ведь наше население умножается, растет и скоро нам не хватит места. Мы будем жить в тесноте и нужде, драться за каждый клочок земли.

- Что ж, это будет для нас испытанием: Не превратиться в зверей в чрезвычайных обстоятельствах, не забыть следовать заповедям божьим везде и всегда. Видимо, достичь рая дано тем немногим, кто в него действительно верит и готов ради него жить в нужде. … Зачем ты все это спрашиваешь у меня? Ты сомневаешься в правдивости моих представлений?

- Что ты говоришь, отец? Как я могу так думать? Мне просто интересно.

- Я понимаю твое недовольство и потребность в большей свободе. Но поверь, мы в безвыходном положении. Есть только один путь – наверх.

«Откуда такая убежденность? – думала Синефа, - Он будто специально заводит меня в тупик».

Синефа все это рассказала Альфори. Он был поражен упорной самоугнетающей набожностью старейшин и рассказал девушке свою версию видения мира:

- Знаешь, есть у нас одна легенда, и я убежден – она про вас. Давным-давно из северных морей к нам приплыли корабли с белыми людьми. Они поселились на нашей земле, прижились здесь, а потом стали ее отвоевывать у нас. Представляешь, будто не они к нам пришли, а мы к ним! Это было наглостью. Завязалась долгая война. Хоть варвары были сильны и хорошо вооружены, их было меньше чем нас. Здесь они просчитались. Наш народ одолел ваш и пленил оставшихся в живых. Чтобы разрешить им свободно жить в нашей стране, султан предложил им отказаться от своей веры и принять местную. Но варвары отказались даже под страхом смерти. Они решили сбежать. Бежали многие, но им не удалось далеко уйти. Султан устроил показательные казни пойманных беглецов, для тех, кто не осмелился на побег. Но около сотни человек так и не удалось найти – они исчезли невесть куда. Один из белых пленников смеялся, говорил, что нам никогда их не найти, что ваш Бог забрал их прямо на небо.

На глазах Синефы невольно наворачивались слезы. Она закрыла грустно-сметенное лицо руками и проговорила:

- О ужас! Мы живем в обмане, жутком обмане… страдая за грехи наших дедов, которые пытаются замолить наши родители, а жертвы приносим мы.

- Ты больше не будешь так жить, Синефа, - успокаивал ее, обняв, Альфори.

Больше они ни о чем не говорили. Они сидели, обнявшись на берегу и смотрели на море. А волны катили друг за другом, резко обрушивая на берег свои пенные гребни, создавая монотонный шум прибоя. Каждая новая волна не повторяла ни одну из предыдущих. Каждая проживала свою драматичную жизнь, полную страстей, плавно плыла по течению или бешено неслась к земле, где должна была встретить свой конец.

Однажды вечером Софос вошел на кухню, где его дочь готовила ужин. В руке он держал тот самый цветок уже высохший.

- Где ты это взяла? – спросил отец.

Девушка испугалась.

- Арпий подарил, - пытаясь скрыть испуг за смущением, проговорила она.

- Врешь! – грозно выпалил Софос, - Он не мог тебе подарить это адское растение!

- Я его попросила.

- Врешь! – снова резко прервал ее отец, так что Синефа вздрогнула, - Я спрашиваю: где ты его взяла?

Девушка не могла найти слов. Ей было стыдно и страшно смотреть в разъяренные глаза отца. Хотелось заплакать, поэтому она решила уйти, но он ее не пустил, загородив рукой проход.

- Ты была внизу? – допытывался он, - Я же тебя предупреждал! А если об этом узнают люди? С завтрашнего дня ты больше не выйдешь из дома.

Только после того как высказался он пропустил ее в коридор. Девушка убежала в свою комнату, заперлась и рыдала. До самой ночи она не открывала дверь и не разговаривала с отцом. Но когда он лег спать, она вышла в прихожую и обнаружила, что входная дверь заперта. Тогда Синефа выбралась на улицу через окно. Затем она пробралась к подъемнику и спустилась в нем к основанию небесных столпов.

Как она и предполагала, верный Альфори ее ждал.

- Нам больше нельзя встречаться, Альфори! – сказала она ему, - Отец понял, что я спускаюсь сюда. А если дома узнают, что я вижусь с тобой, меня сбросят со скалы, и я превращусь в птицу.

- Давай сбежим вместе, Синефа!

- Куда, Альфори? Куда мы пойдем? Нам некуда идти.

- Я без тебя никуда!

Она поцеловала его напоследок.

- Прощай, любимый!

Ее глаза блестели от слез в лунном свете.

- Я буду ждать тебя, Синефа! Я буду ждать! – кричал вслед возносящейся девушке, влюбленный.

 

Глава 6

Пленник Метеоры

Наутро у отца с дочерью состоялся серьезный разговор.

- Прости меня, отец, - умоляла Синефа, - Я больше тебя не ослушаюсь.

- Ты будешь наказана по всей строгости. Благо, что об этом никто не знает, иначе пришлось бы тебя подвергнуть еще более жестокому и позорному наказанию.

- Я спускалась и все видела. Ты обманывал! Там, внизу – земля! Плодородная и богатая. Зачем же нам от нее отказываться?!

- Замолчи! Чтобы я больше не слышал от тебя этой ереси!

- Не уходи от разговора, папа.

- Как ты не понимаешь, что здесь мы ближе к небу, Богу, Раю – цели каждого благочестивого человека.

- Ты считаешь, что здесь рай? Так вот, ты ошибаешься, папа. Я была внизу и скорее поверю, что рай там, а не здесь, в сырости и холоде.

- Ты заблуждаешься, дочь моя. Это все – иллюзии твоего больного воображения. Ты была обманута злыми духами.

Каждый из них продолжал стоять на своем. Спор так и не был разрешен. Софос не желал слушать дочь, а только, проявив свою власть, запретил ей спускаться вниз под страхом смерти. Она была вынуждена подчиниться.

К обеду, когда рыбаки возвратились с очередного улова, народ высыпал на центральную площадь. Синефа не могла понять, в чем дело. Она решила пойти туда и посмотреть, что происходит. Толпа обступила площадь плотным кругом. Девушка стала спрашивать у тех, кто стоял с краю, что там, но они не могли объяснить, потому что сами не знали. Народ галдел, шумел, переговаривался. Кто-то сказал, что рыбаки поймали непонятное существо. Дети вставали на цыпочки и подпрыгивали, пытаясь разглядеть, что там, но даже Синефа ничего не видела из-за голов. В мгновение по велению одного из старейшин народ затих. Оттуда, из центра до девушки донесся разговор, который все стали внимательно слушать.

- Откуда ты здесь взялся? – задал вопрос старейшина.

- Я из Базиры, - последовал ответ.

«О Господи! – подумала Синефа, - Да ведь это же голос Альфори».

- Врешь! Весь мир давно исчез! После судного дня уцелели только мы! – продолжал метеорец.

Девушка уже плюнула на приличия и стала расталкивать людей, пробиваясь к центру.

- Откуда вам это известно?

- Это известно всем еще с тех самых времен, когда историю рассказывали наши пращуры, когда внизу еще не было потопа и люди спокойно могли ходить по выжженному дну преисподней.

Это действительно был ОН! Синефа бросилась к нему, но ее схватили. Альфори увидел ее и тоже рванулся навстречу. Но и его остановили, пригрозив копьем. Острие копья коснулось ямки между ключиц, и он отпрянул. Руки его были связаны за спиной. Он стоял на коленях. Синефа же пыталась вырваться из цепких рук товарищей, которые не могли понять, почему она так упорно тянется к этому опасному человеку.

- Держите эту сумасшедшую! – крикнул другой советник.

В этот момент подошел отец Синефы и невероятно удивленный случившемуся, спросил:

- Что здесь происходит?

- Это демон из Ада, - пояснили ему советники.

- Он не демон! – возмутилась дочь Софоса, - Он такой же человек, как и вы! Отпустите его!

- Да какой же он человек?! Посмотрите в его кровавые глаза и на его темную кожу, - включился в спор Софос, - Он – самое настоящее порождение дьявола! Зачем вы его сюда привели? Почему слушаете его? Он обратит вас в свою сатанинскую веру. Убить его!

Раздались выкрики согласия. Многие стали поддерживать слова главного старейшины.

- Нееет! – раздался громче этих возгласов голос Синефы, вырвавшейся из рук односельчан, так, что все обратили на нее внимание, - Опомнитесь, люди, вы ведь нарушаете главную заповедь «ни убий».

- Все это справедливо только по отношению к людям, - сказал один из старейшин, - это же – не человек, а дьявольское отродье.

Девушка подошла к краю обрыва.

- Если вы его убьете, я прямо сейчас брошусь со скалы и превращусь в птицу! – пригрозила она, - Пообещайте мне сию же минуту, что вы его не тронете.

Все обернулись к Софосу, ожидая решения от него.

- Синефа полюбила демона – это исчадье ада, - начал старейшина повествовательным тоном, после вздоха, - Демон ее искусил, и она поддалась соблазну. … Моя дочь сошла с ума, - очень тихо добавил он после паузы, - Нам следует обговорить это и всем вместе принять серьезное решение. А пока все останется на своих местах до завтра.

Альфори связанного заперли в сарае возле дома Спиридона. На площади был установлен караул.

Поздно вечером на Метеору пробрались четверо смуглых чужеземцев. Они хотели спасти своего товарища, но были застигнуты врасплох численно превосходящими их воинами метеоры и убиты на месте. Но не все. Одному все же удалось спастись и бежать на родину.

 

Глава 7

Побег

Настала ночь и Синефа решилась на побег. Она сбежала из дому через окно. Девушка пробралась в сарай возле дома Спиридона, где заточили Альфори. Пленник был крепко связан. С помощью ножа, взятого на кухне, Синефа освободила парня от пут. Он рассказал ей, что накануне за ним следом на остров пришли друзья, обеспокоенные его долгим отсутствием и видели, как Альфори связали и забрали рыбаки, а потом поведал о страшной трагедии, которую он услышал сквозь стены сарая. Затем парень с девушкой вместе попытались пробраться к подъемнику незамеченными. Под покровом ночи им удалось осуществить свой план. Но скрип спускного механизма все же выдал беглецов. Караульные увидели в люльке Синефу и растерялись. Будь в ней только чужеземец, они бы не раздумывая, перерубили канат. Поэтому один из сторожей застопорил спускной механизм, а второй побежал за Софосом. Беглецы тем временем, поняв их намерения, выбрались из кабины и стали спускаться по канату. Они уже добрались до выступа в скале, когда подоспел Софос. Он был вне себя от злости.

- Ты не получишь ее никогда! – закричал он, - Пусть уж лучше она умрет, не доставшись никому!

С этими словами он перерубил трос тесаком. От выступа в скале до земли было около десяти метров. Парень с девушкой же успели спуститься немного ниже, поэтому упали с небольшой высоты и отделались лишь ушибами. Разъяренный Софос видел, как они отбежали, и следом на это место упала люлька. Его переполняла жажда мести, поэтому он приказал снарядить воинов в погоню, чтобы убить неверных. Были спущены веревочные лестницы, новый канат натянут на подъемник. Тем временем уже светало.

Был последний день, когда отлив еще держался, и можно было покинуть остров, и то с большим риском. Но выбирать не приходилось, особенно когда за ними гнался вооруженный отряд.

Выбежав из-за скал на косу, Альфори и Синефа были поражены открывшейся им картиной. Впереди, метрах в пятидесяти по косе шел целый караван людей в блестящих металлических латах и одеяниях красного цвета, какие надевал народ Альфори, когда шел на войну. Впереди этой толпы Альфори узнал своего спасшегося друга Ильшахама. Он вел войска к небесным скалам, чтобы отомстить за смерть друзей. За его спиной вздымались фигуры слонов и верблюдов, а еще выше, над ними – развевающиеся на ветру красные ленты знамен и острия копий. Воины были вооружены луками и мечами.

- Ильшахам, стой! – закричал Альфори, - Эти люди укрылись там, в поисках мира, а ты снова хочешь развязать войну.

- Как ты можешь так говорить, Альфори? Тебе не жаль своих друзей, которые ради тебя сложили свои головы?

- Но так погибнет еще больше людей.

- Мое решение непоколебимо, как и решение народа. Думаешь, я уговаривал их пойти? Здесь отцы наших друзей полные ненависти и их уже ничто не остановит.

- Все из-за этого предателя и его девки! – кто-то закричал из толпы, - Я убью ее!

В их сторону вылетела стрела и, просвистев в полуметре от Синефы, вонзилась в песок за ее спиной. Альфори испугался и стал говорить что-то в свою защиту, но обезумевшая толпа взорвалась воинственным кличем, заглушившим его, и ринулась с еще большей скоростью вперед. Вылетели еще две стрелы. Войско было настроено уничтожать все на своем пути, в том числе и Альфори с островитянкой. Влюбленным ничего не оставалось, кроме как бежать обратно.

 

Глава 8

Война

Только Синефа и Альфори скрылись от разъяренного войска за высокими скалами, как увидели, что навстречу им движется легион метеорцев, посланный их преследовать, во главе с Софосом. К тому времени уже совсем рассвело.

- Ну и куда же вы надеялись бежать? – спросил отец Синефы.

- Мы больше не хотим бежать, отец, - стала умолять его дочь, - отпусти нас, пожалуйста. Я прошу тебя. Если б мы хотели, мы б не стали возвращаться.

- Отпустить тебя с НИМ?! – грозно спросил старейшина, подчеркнув свою неприязнь к ненавистному субъекту, - Никогда!

С этими словами Софос занес копье над головой, чтобы пустить его в Альфори.

- Нееет! – закричала Синефа.

И в этот момент в грудь Софоса одна за другой вонзились три стелы. Копье выпало из его руки. Синефа была ошарашена произошедшим. Она была в полном смятении. Чувство радости за спасение любимого смешалось с чувством горечи, за смерть отца, которого ей стало жаль. Но тут, сзади послышался многоголосый боевой клич краснознаменного войска. С обеих сторон полетели копья и стрелы. Кто-то ринулся напрямую с мечом.

Синефа и Альфори оказались меж двух огней. Им снова пришлось бежать. На этот раз к морю. Коса была недоступна и уже затоплялась приливом. Поэтому они побежали к гроту с лодками. В этот момент какой-то варварский всадник прицелился в Синефу. Альфори, следовавший за ней, заметил это и успел закрыть ее своим телом. Стрела вонзилась ему в спину, под лопатку, и он упал. Синефа обернулась и увидела его с древком в спине, пытающегося подняться на ноги и лучника, которого тут же рубящим ударом меча убил воин метеоры. Альфори не мог встать на ноги, поэтому Синефа подхватила его и стала тащить к берегу. Еще чуть-чуть и там, у грота, они скрылись от чужих глаз. Альфори был еще жив, но почти не мог пошевелиться. Синефа положила его голову к себе на колени и стала гладить по волосам.

- Брось меня и беги, - сказал, задыхаясь, Альфори.

- Я без тебя никуда не уйду. Помнишь, как я сказала тебе, что мы должны расстаться, а ты все равно не ушел и ждал меня? Так и я тебя больше никогда не брошу.

- Я скоро умру.

- Ты не умрешь, - говорила она и чувствовала, как из его раны по ноге струится кровь, - Мы уедем далеко отсюда, и у нас будет своя семья, - она говорила это, улыбаясь, внушая раненому надежду, но голос все равно дрожал, и из глаз текли слезы.

- Пообещай, что оставишь меня и убежишь отсюда, как только я умру.

- Ты не умрешь! Слышишь! Ты не умрешь! Обещаю, милый, обещаю. Нет. Нет, я все равно не оставлю тебя.

- Помни, что я люблю тебя, Синеф… - он выдохнул и замер.

- Нет! Нет! – зарыдала девушка, крепко обняв уже бездыханное тело и качаясь, - И я тебя, - несколько секунд спустя добавила она и поцеловала его в лоб.

Тем временем всех метеорцев, что были на земле, перебили. А сколько еще их было наверху! Оттуда они бросали на врагов булыжники. Ущемленные пришельцы, побитые камнями и задавленные валунами, не имели возможности ответить тем же. Думая как добраться до метеорцев, они решили попробовать свалить столбы наземь. В ход пошли мечи, топоры и порох. Как муравьи они кинулись крошить основание одной из скал-колонн. Эхо от долбления разносилось по пустынному морю. Затем они натянули канаты, привязали к запряженным в тягачи слонам, верблюдам и принялись тянуть сами. Не прошло и двадцати минут, как первый из небесных столпов стал рушиться, но не упал как срубленное дерево, а сотрясаясь от вибраций, раскрошился и сыпал съезжающими глыбами камней вертикально вниз. Пара домов с вершины скалы прямо с участком земли и приусадебным хозяйством сползли на край и опрокинулись. Ударившись крышами о соседнюю скалу, они разлетелись в щепки, деревья вывернулись с корнем, а куры, резко вытряхнутые толчком, по инерции сорвались с земли и с кудахтаньем, пытаясь тяжело планировать, скорее пикировали с огромной высоты, ударяясь по пути о камни, доски и мусор. Неуспевающие перебраться на соседние скалы метеорцы с гримасами ужаса, хватаясь друг за друга, повисли на куске оборванного подвесного моста. Они кричали и просили о помощи. Не успевших отбежать от камнепада воинов давило гигантскими глыбами гранита как мух. И это только больше злило их собратьев. Завидев свой успех, они с ярой ожесточенностью принялись за вторую скалу, самую большую.

Прилив уже совсем скрыл под водой песчаную косу, и море обступило остров в кольцо, а охваченные жаждой мести люди продолжали войну, не взирая вокруг. Второй небесный столп упал как срубленное дерево. С него уже посыпались люди, не уместившиеся на других скалах. Концом своим он упал в воду, совсем рядом с Синефой и Альфори, подняв лавину брызг, накрывших треть побережья острова.

Все это время Синефа вытаскивала из грота одну из лодок. С невероятным усилием ей удалось вытолкать в одиночку тяжелую лодку, хоть песок и облегчал задачу. Будь в этом месте берег каменистый, ей бы не удалось этого сделать. Девушка перетащила тело Альфори в лодку, оттолкнула ее от берега и запрыгнула в нее сама. Хоть смуглые завоеватели и заметили ее, увлеченные бойней, они уже не пытались ее убить. Синефа, впервые гребя веслами, не смогла отплыть далеко. Но набегающие волны помогали ей, толкая лодку на север.

Девушка бросила последний взгляд на свою страну. От нее почти ничего не осталось: стояли три столпа, внизу среди обломков, вздымалось облако пыли, доносились скрежет, стук, крики, трубил слон. Все плыло перед глазами, словно было миражом. Изнуренная, Синефа теряла сознание.

 

Глава 9

Эпилог

За целый день болтанки Синефа так и не пришла в себя, пока не разыгралась буря и мощная волна, ударившая в борт, не перевернула лодку. Очнулась девушка в теплой постели, окруженная смуглыми лицами бородатого мужчины, женщины, бывшей его женой, как она потом узнала и двух мальчишек. Здесь было темно и скверно пахло, но было тепло и за ней ухаживали. Семья рыбаков рассказала, что дети нашли Синефу на берегу, выброшенную морем, и, как только поняли, что она жива, позвали отца, который принес ее в свою рыбацкую хижину. Девушка бредила. Добрые люди заботились о ней, пока она не выздоровела. Не успела Синефа оправиться, как узнала, что беременна. Она стала жить у рыбака и помогать ему по хозяйству, а восемь месяцев спустя родила мальчика. Назвала его Альфори.

- Вот видишь, Альфори, - сказала она ему тогда, - мы теперь далеко и у нас своя семья, и рая нам не надо.

 
 
 

Обсудить на форуме