Лунная река

Аннотация:

— Брррр! Нам обязательно осматривать все? - ежится Кэтрин. – Можно же постоять снаружи и покричать. Или позвонить на сотовый.

— Мой братец выключил телефон, - кривлюсь я. — Если такая трусиха, то жди здесь, а мы с Кури… то есть, с Биллом сами справимся.

Достав из бардачка небольшой фонарик, я выхожу из машины. Следом за мной выбегает взволнованная Кейт:

— Ты что?! Я тут одна не останусь! Как подумаю об этом, аж жуть берет!

[свернуть]

 

1.

Черная пустота обволакивала, въедаясь в каждую пору. Тишину нарушал лишь мерный стук капель о бетонный пол.

Холодно.

Случайный сквозняк запутался в длинных волосах, побуждая девушку открыть глаза. С тихим стоном она медленно приподняла голову. Окружающее пространство постепенно обрело резкость: голые стены, маленькое окошко под потолком и круглая луна, мирно плывущая среди решеток.

Онемевшими пальцами Эмили нащупала тугие узлы на щиколотках – такие же украшали запястья. Тонкая веревка грубо врезалась в кожу, причиняя боль и заставляя все сильнее вырываться. Почувствовав, что еще чуть-чуть и ее накроет настоящая истерика, Эмили заставила себя успокоиться: паникой делу не поможешь. Глотая слезы, она попыталась сосредоточиться на последнем дне, который запомнила.

 

2.

Все утро провожу в колледже, профессор МакКарти просит сдать работу в понедельник… Потом в «Мод»[1] до самого вечера… Напряженный день, опять ругаюсь с Крис. До чего же глупо, продавая «Шанель» и «Ив Сен Лоран»[2], заставлять родную дочь работать продавщицей! Мать смотрит так осуждающе, но ничего не говорит – как всегда.

Звонок Сида – да пошел он к черту! Думал гулять сразу с обеими – обломись, парень.

Чуть сладковатый сигаретный дым тянет в приоткрытое окно. Ещё звонок – теперь от Кэтрин. Моя подруга знает толк в вечеринках! Предлагает пойти в бар и залиться текилой. 

«Хей! - трещит, надрываясь, трубка. Отомстим всем мужикам, детка!»

Улыбаясь, выруливаю на соседнее шоссе, к дому Кейт.

 

3.

От воспоминаний оторвал звук приближающихся шагов: тяжелая поступь эхом отдавалась в маленьком мирке Эмили, заставляя вибрировать в такт каждый нерв. Стирая кожу на руках и спине в кровь (рубашка задралась почти до самых лопаток), она подползла к ближайшему углу. Темнота, немного скрывшая её, давала хоть какое-то подобие защиты.

Послышался звон ключей, и несмазанные петли с трудом поддались напору.

Вошедший остановился в центре комнаты и чуть наклонил голову вправо, словно размышляя о чём-то. Его белый халат в полумраке почти светился, а пальцы судорожно оттягивали рукава, как это делал бы школьник, отвечая урок у доски. Эмили показалось, что еще чуть-чуть, и она услышит треск разрываемой ткани. Однако голос его был тих и спокоен, своим глубоким тембром напоминая дивные переливы Фрэнка Синатры[3]:

— Добро пожаловать в больницу Святой Елены, мисс Эмили Портен.

 

4.

Сидим «У Чарли» уже битый час, нормальные парни по четвергам, видимо, сюда не заглядывают. Подходит, чуть шатаясь, самый отвратительный байкер, из когда-либо виденных мною:

Не хотят ли две прекрасные кисы провести время с «Калифорнийскими Тиграми»?

При этом стоит ко мне вплотную и трется своим необъятным пузом о мое плечо. Позади него, за стойкой, сидят его дружки и подначивают словечками типа «Давай, Джей-Ти!», «Отшлёпай этих малышек, неудачник!». Не дождавшись ответа, пытается проникнуть в мой вырез своей потной и липкой ладонью. Меня аж от омерзения передергивает: действительно неудачник!

Моя нога находится прямо под твоим хозяйством, милый, - обманчиво ласково начинаю я. Кисы ждут львов.

Мужик, несмотря на свое не совсем адекватное состояние, правильно оценивает возникшую угрозу и ретируется.

Кейт наклоняется ко мне через стол:

У тебя ж ноги под столом были, - громким шепотом говорит она, пьяно косясь в сторону отвергнутого поклонника. Круто ты его провела, Эм! - ее хохот слышится, должно быть, и на Восточном побережье.

Просто я выпила на полведра меньше текилы, чем он… И ты, - весело заканчиваю я.

Кто-то выбирает в автомате бессмертную «Трассу в ад»[4], и я вытаскиваю упирающуюся подругу танцевать.

 

5.

Ее поместили в небольшую палату с мягкими войлочными стенами. Белая металлическая кровать осиротело стояла в левом углу так, чтобы на нее с узенького окна падал тусклый лунный свет. Решетки исключали вариант побега. Вместо электрической лампочки с потолка свисал голый кабель.

В затворничестве прошло несколько дней.

Эмили отчего-то не казалось странным, что она приходила в сознание только ночью. В злом бессилии метаясь по своей темнице, барабаня в железную дверь, она кричала, умоляла выпустить ее, плакала. Но с рассветом мир будто переставал для нее существовать, она растворялась в нем, ощущая себя затхлым воздухом этой больницы.

 

6.

Сзади обнимают чьи-то сильные руки. Даже не оборачиваясь, я знаю, что это Сид. Его «Кельвин Кляйн»[5] невыносимо щекочет ноздри – привычка выливать на себя пол флакона все еще выводит меня из себя. Чертов позер.

Как поживает Роуз? - спрашиваю я, его ладони замирают на поясе моих джинсов. Мое внешнее спокойствие, словно ледяная оболочка, тает под напором горячей ярости. Глаза наполняются слезами – теплыми, солеными и… ожидаемыми. Пьяная ревущая баба – что может быть банальнее?!

Я ничего не знаю про Роуз, - дыхание Сида щекочет мне ухо. Его шероховатые пальцы касаются моего мокрого подбородка, пытаясь стереть предательскую влагу. Ты как обычно все не так поняла, Эм. Она помогала мне с французским.

Становится так противно, что к горлу подкатывает тошнота – и одеколон здесь явно ни при чем.

С французским?! - резко спрашиваю я, высвободившись из его рук. Наверное, не стоило устраивать сцену в баре – еще одна банальная вещь, но кто уже ведет счет? Хорошо же ты на парковке познакомился с ее языком!

Я хочу отойти от него, чтобы больше никогда не видеть этого красивого лица и по-детски распахнутых голубых глаз: Дьявол в обличье Ангела. То, что крылышкам Сида не поможет даже отбеливатель, мне было понятно задолго до нашего знакомства. Слухами земля полнится – кажется, так говорят… Эти же слухи и развели нас. Два месяца не такой уж большой срок… Переживу.

Н-н-нечего приставать к моей подруге, козел, - к нам подходит Кейт. За талию ее поддерживает один из байкеров – вроде посимпатичнее того… У него в бороде застряло в два раза меньше куриных крылышек, по крайней мере.

Мы еще не закончили разговор, Эми, - Сид хватает меня за руку и идет по направлению к выходу. Вырываться из тисков полузащитника – то еще удовольствие, и мне не остается ничего другого, как последовать за ним.

Э-эй! - возмущается Кейт. – Вы куда?! Билли, или как т-т-там т-тебя, - смотрит она на своего спутника, - захвати две бутылки «Джека»[6]. Текилой тут не обойдешься…

 

7.

— Доктор Дисперс говорит, что мне уже лучше и я могу ходить туда, куда захочу.

— А что еще говорит доктор Дисперс?

— Ему не нравится, когда шумят. Это выводит его из себя.

— А… а если я пообещаю вести себя тихо, мне тоже разрешат выходить? - Эмили и сама не заметила, с какой надеждой в голосе это произнесла.

Синтия улыбнулась:

— Если попросишь.

 

8.

Сид останавливается в некотором отдалении от бара, под фонарем. Электрический свет придает лицу резковатые черты, делая его похожим на какого-нибудь злодея из старых фильмов. Будто он нависает над тобой, подавляет волю, заковывает душу в наручники… Над нами кружатся мотыльки – не слишком все это походит на кино. Да вот еще и подруга что-то кричит… Морок спадает окончательно, и мне удается вырвать руку:

Что ты хотел мне сказать?

Хочу, чтобы ты вернулась, - говорит он глухо.

И все? - удивляюсь я. Ты мог бы сказать это в баре.

Я ошибаюсь, или Сид мнется? Да, он и правда не знает, что ответить: беспомощность в глазах выдает его с головой. Бедный щеночек, хочет разжалобить меня, если по-другому не получается! Ничего не стоит переломить ему хребет одним словом… Но не хочется опускаться до этого. В том, что воздушный замок разрушил ураган, нужно винить архитектора, а не прекрасного принца, в нем живущего.

Зря ты приехал, Сид… Все это мне уже не нужно.  

Пару мгновений он еще стоит в напряженной позе, будто осмысливая мои слова, а потом разворачивается и уходит. А я остаюсь одна в коконе его одеколона, и даже всем Кейт мира в эту минуту не докричаться до меня.

 

9.

Разговоры с Синтией всегда носили уклончивый характер, девушка никогда не рассказывала ничего о себе или об этом месте. Зато охотно повторяла наставления доктора Дисперса и призывала Эмили соблюдать их, чтобы не стало хуже. Что подразумевается под этим хуже, Эми решила не уточнять. Для своего же блага.

С тех пор, как она впервые обнаружила бледную худую пациентку в своей палате, прошла уже, казалось, целая вечность. Как-то Эмили на секунду прикрыла глаза, а когда открыла, та просто стояла в середине комнаты, наблюдая за бледным диском луны, и, словно солнечная батарейка, впитывала холодный белый свет. Припыленные очертания ее фигуры становились более четкими, и будто самая жизнь проникала в ее хрупкое тельце. Видение повернулось:

— Зачем ты так кричала?

Эмили вздрогнула от скрипучих звуков ее голоса: будто с ней сейчас говорит не ее ровесница, а девяностолетняя старуха, всю жизнь не выпускавшая изо рта кубинской сигары.

— Я не кричала. Вернее… не этой ночью.

Гостья хмыкнула и присела рядом.

— Я – Синтия, - представилась она.

— А меня зовут Эмили.

— А я зна-а-аю…

В эту секунду Эмили Портен впервые в жизни почувствовала, как от страха шевелятся волосы на затылке.

 

10.

Роб опять куда-то пропал.

И тебе привет, ма, - говорю я. Зато я уже еду домой.

После разговора с Сидом прошло полчаса, а я все никак не могу прийти в себя. Тону в этой душной ночи, цепляясь за руль как за спасательный круг. Впереди только асфальт да свет фар. Вот это реально, а не какие-то злодеи немого кино.

…Ты слышишь меня? - врывается голос Крис в мои мысли.

Да, - отвечаю я. То место как раз по пути, но остальные будешь проверять сама. Сколько можно бегать за ним?

Все, я сажусь в машину, Эмили. Отзвонись, если найдешь его там.

В трубке раздаются короткие гудки. Кажется, моего вопроса она не услышала. Идеальное завершение дня: лазить с фонариком по заброшенному зданию!

 С заднего сиденья доносится тихое посапывание «Куриных Крылышек» – так я мысленно обозвала нового кавалера подруги. Сама она сидит рядом и улыбается.

Он такой милый, не правда ли? - отвечает она на мой молчаливый вопрос. Такой д-д-добрый и понимающий.

Вы знакомы меньше часа…

И что? Хорошего человека видно сразу!

У тебя все хорошие, если рядом стоит бутылка, - я закатываю глаза.

Кейт показывает мне язык.

Отстань! - говорит она и делает хороший глоток виски.

 

11.

— Я требую вызвать главного врача! Никакого внимания к нуждам пациентов! - кричал пожилой мужчина. К нему тут же подбежало двое крепких санитаров. За ними поспевала медсестра.

— Успокойтесь, сэр, - погрозила она ему пальчиком. — Разве так себя ведут воспитанные джентльмены?

—Я… я… - растерялся он. — У этого здания совершенно непотребный вид! Вы только взгляните на этот паркет: он весь прогнил!

— Что за глупости, - изумилась медсестра. — Джордж, Мэт, отведите мистера Олджера обратно в его палату.

Упирающегося мужчину взяли под руки и увели.

Следившая за происходящим Синтия мечтательно всплеснула руками:

— Ах, как я обожаю наблюдать за этим!

— За чем? - удивилась Эмили. Ее взгляд лениво скользил от одного бледного лица к другому, но не заметил ничего такого, что заслужило бы пристального внимания.

— Когда кто-то начинает замечать реальность. Это та-а-ак мило, - протянула она.

Эмили пожала плечами. Ее знакомая была чересчур возбуждена в последнее время. Она бегала по пустым коридорам, в то время, как все остальные пациенты спокойно сидели в общем зале; ей мерещились всякие вещи. Конечно, до них доносились звуки запертых в палатах других больных, но доктор Дисперс сказал, что это нормально. А все то, что говорит доктор Дисперс, – непреложная истина.

 

12.

Подъезжая к этому зданию, я всегда чувствую тревогу. Мне когда-то говорили, что это было нечто вроде санатория для душевнобольных, но, вспоминая маленькие окошки с решетками, вспузырившуюся краску на стенах и обугленную мебель, мне приходит на ум только тюрьма. Тюрьма для живых и мертвых…

Брррр! Нам обязательно осматривать все? - ежится Кэтрин. – Можно же постоять снаружи и покричать. Или позвонить на сотовый.

Мой братец выключил телефон, - кривлюсь я. Если такая трусиха, то жди здесь, а мы с Кури… то есть, с Биллом сами справимся.

Достав из бардачка небольшой фонарик, я выхожу из машины. Следом за мной выбегает взволнованная Кейт:

Ты что?! Я тут одна не останусь! Как подумаю об этом, аж жуть берет!

Так я и думала, мой юный скаут[7]! - смеюсь я. Твой парень собирается выходить?

Кейт пожимает плечами и идет обратно к машине. Пару минут ничего не происходит, потом слышится пьяное мужское бормотание и визг моей подруги. Она возвращается, потирая мягкое место. Одна.

Представляешь, он меня ущипнул! - притворно сердится она.

Вот гад, - киваю я. Ладно, пошли. Они обычно собираются на втором этаже.

Глубоко вздохнув, я открываю тяжелую входную дверь.

 

13.

Эмили сразу почувствовала, что эта ночь необычна: в больнице не было никого, кроме нее. Она уныло бродила по заброшенным комнатам, мягко ступая среди обломков кафеля и штукатурки, и тихонько пела:

Лунная река, ты шире мили,

И когда-нибудь я переплыву тебя.

Старый мечтатель, разбивающий сердца,

Куда бы ты ни отправился, я последую за тобой…[8]

Где-то наверху заиграл проигрыватель. Музыка медленно плыла по старому зданию, заглядывая в каждую щелочку и наполняя все пространство духом ушедшей эпохи. Что-то заставило время побежать вспять, и вот уже здание ожило, засверкали белизной больничные стены, приятно пахло краской.

Молоденькие медсестры деловито сновали туда-сюда на высоких каблуках, санитары разносили белье, а старый уборщик делал вид, что скребет полы у окна, а сам тайком поглядывал на весенний парк. Все это показалось Эмили каким-то чужим, нереальным и лишенным всякого смысла. Кто она и что тут делает? Тем временем, к ней подошла одна из сестер:

— А ты что здесь делаешь, милочка? Почему не в пала-а-ате? - покачала она головой.

Что-то в ее манере растягивать слова показалось Эмили очень знакомым:

— Синтия?

— Для тебя – сестра Мюррей[9], - поджала губы она. — Некогда мне тут с тобой болтать, доктор Дисперс мне поручил важное дело.

Она уже была на полпути к выходу, когда Эмили вдруг охватило странное чувство: что-то не так... Медсестры не бросают пациентов посреди коридора, ее должны были заметить, проводить в палату. Но никто не обращает на нее внимания, кроме Синтии, словно она… призрак?

 

14.

Роба нигде нет, - шепчет мне на ухо Кейт. Она судорожно вцепилась в мою руку пятнадцать минут назад и даже не думает отпускать. Вздрагивая от каждого шороха, она нервирует и меня. Нет, так дальше продолжаться не может. Я разжимаю холодные пальцы на своем предплечье:

Ну, хватит уже, Кэтрин Джейн Уоллсон, ты мне синяки поставишь.

Тсс, говори тише! Или ты хочешь разбудить Безумного Доктора?!

Ее слова вызывают у меня улыбку:

Сейчас не время пересказывать городские легенды, не находишь? Мы в самом жутком месте штата Калифорния, бродим, возможно, среди сгоревших останков пациентов психиатрической лечебницы. Одни, глубокой ночью. Мне продолжать?

Да, т-ты, наверное, права, Эм, - чуть слышно согласилась подруга. Сейчас совсем не время…

 

15.

В подвале было очень сухо, но бетонные стены буквально пропитались холодом. Повсюду стояли металлические тележки с грязным бельем, льняные простыни и сорочки устилали пол. Посреди этого беспорядка стояла Синтия с коробкой спичек в руке. Эмили не нашла причин прятаться и встала прямо перед ней.

— Так это ты подожгла.

— Да, - просто сказала Синтия и улыбнулась. На ее розовых щечках появились ямочки.

— Люблю сюда возвращаться, люблю быть живой! - воскликнула она. — Ты в последнее время стала такой вялой, и я заскучала.

Она подобрала один из порванных халатов и закружилась с ним в танце. Ее тонкие руки подкидывали льняную ткань, а затем, схватывая на лету, с силой отрывали рукава.

Эмили стало дурно. Ей вдруг вспомнился этот подвал, веревки, скрежет ключа в замке… Приветствие доктора Дисперса. Он не мог носить рукава, он их рвал… Рвал!

Смеясь и хлопая в ладоши, Синтия подожгла несколько спичек и бросила их на пол.  Огонь быстро занялся: вскоре пожар уже лизал не только холодные подвальные стены. Послышались крики. В топоте десятков ног невозможно было различить шаги Эмили, отчаянно стремящейся прочь из этого места. К весеннему солнцу. К небу.

 

16.

Из письма Кэтрин Джейн Уоллсон:

«Прошло столько лет с тех пор, а я никак не могу об этом забыть. Поверить не могу, что все это реально! Бедная Эми… Моя бедная Эми! Билл до сих пор сожалеет, что не пошел с нами тогда, хотя что он мог сделать? Мне под ноги попалась какая-то крыса, я закричала, чем, наверное, сильно перепугала тебя. Ты держалась молодцом до последнего, но я видела твои глаза. В них было что-то страшное, обреченное. Помнишь, мы смотрели в детстве «Доктора Калигари»[10]?  Ты всегда говорила, что чувствуешь себя Чезаре[11], которого однажды найдет свой доктор. В тот последний миг, мне кажется, что ОН тебя нашел. Глупо так думать с моей стороны, да?

Ты упала так тихо, даже не вскрикнула. В лунном свете твое лицо казалось мне призраком, будто бы это так естественно для тебя: сорваться здесь с лестницы и лежать в нескольких десятках футов от меня. Врачи потом сказали, что ты умерла мгновенно, ударившись головой. Если бы деревянные перила не пострадали от того пожара, то ты бы удержалась и осталась жива… Но сейчас не время пересказывать городские легенды, верно?

Я каждый год пишу по одному письму в тот день, когда это произошло. Пишу и сжигаю. А иначе как ты его прочитаешь там, на Небесах? Но в этот раз все иначе, дорогая Эмили. Сегодня я поеду ТУДА, Билл меня проводит. На ступеньках тебя будет ждать мое письмо… Ты уж прилетай.

                                                                                              С любовью, Кейт.»

 

 

 

 

 

 



[1] «Mode»(франц.) – мода.

[2] «Chanel», «Yves Saint Laurent» (франц.) – французские модные дома.

 

[3] Фрэ́нсис А́льберт Сина́тра – американский певец и киноактер.

[4] «Highway to Hell» (англ.) – песня рок-группы «AC/DC».

 

[5] «Calvin Klein» (англ.) здесь – марка мужских духов.

[6]Имеется ввиду Jack Daniel’s – вид американского виски.

[7] Скаут (от англ. scout – разведчик) – член детской и юношеской организации, получившей широкое распространение в США и Западной Европе.

[8] Слова из песни Ф. Синатры «Moon River» (перевод с англ.).

[9] В переводе с ирландского фамилия Murray означает «госпожа».

[10] Речь идет о вышедшем в 1920 году фильме ужасов «Кабинет Доктора Калигари» (нем. «Das Cabinet des Dr. Caligari») немецкого кинорежиссера Роберта Вине.

[11] Один из персонажей фильма «Кабинет Доктора Калигари».

 
 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 6. Оценка: 3,83 из 5)
Загрузка...