Крест пиромана

- Ну вот и чище тут стало - сказал дед осматриваясь. Прямо жить можно. Даа, дед по этому дому вот таким еще бегал. Было время, яти ее мать!

За окном смеркалось. В старую деревню, Кудряшовку, затерянную посреди душистой и яркой русской равнины, мы приехали солнечным утром. Дед уже давно хотел привести в порядок старый родительский дом, чтобы можно было продать. Если не дряхлую избу, то хотя бы участок земли.

И сегодня планам дедушки суждено было сбыться. Карты сошлись более чем удачно, потому что, во-первых, из Москвы приехал я, молодой здоровый помощник. А во-вторых, старик недавно закончил капитальный ремонт своего дома и теперь страдал от скуки. Мы быстро побросали необходимые инструменты в дедушкин Опель и рванули на землю наших предков.

-Наконец-то, сколько собирался и вот сделали... Поздно только уже, домой, наверное, не поедем. У Мишки Ямкина заночуем. В баньку сходим, а завтра утром в обратный путь. – строил планы дед. - Ты как на это смотришь?

-Ну, можно - домой в ночь ехать действительно не хотелось, сто километров, после тяжелого трудового дня - не шутка, да и можно ли было отказать деду в таком удовольствии - провести вечер рядом с другом детства…

- Ну и отлично, давай, собирай инструмент. И пойдем, а то Михаил приходил уже, спрашивал.

Михаил Петрович Ямкин, пожилой, но крепкий мужик, подошел к нам в самый разгар жары и работы. Мы очищали бывший двор от кустарника, который заполонил собой буквально все. Солнце пекло нещадно, пот лил градом. Дед ловко работал топором, успевая временами подгонять меня, я стаскивал срубленные кусты в кучу.

-Здорово, Василич, что обратно переезжать надумал?

- Оо, здорово, Михаил! Сколько лет…

Старики крепко пожали друг другу руки и обнялись.

- Не устал топором то махать в такую жару?

- Нее, чего мне у меня вон внук какой взрослый.

Дед бросил работу - надо же поболтать со старым другом, которого не видел добрый десяток лет.

Дед спрашивал о положении дел на малой родине… Дела, как и следовало ожидать шли не самым лучшим образом. Деревня, как и многие деревни, вымирает – молодежь уезжает в города. Старые дома приходят в запустение, и на их местах появляются дорогие коттеджи – загородные резиденции богатых горожан.

Дядя Миша, как оказалось и сам работает в одном таком особняке – следит за хозяйством, пока владелец в отлучке.

- А чего мне, лишний рубль не помешает, да и со скуки не помрешь. Пока хозяина нет, я там главный. Вы приходите сегодня, я баньку истоплю. У него банька хороошая.

Дед с дядей Мишей разболтались не на шутку, а я в поисках тени и отдыха, побрел к старому дому. Здесь было прохладнее. Пахло сыростью.

Я присел на корточки и прислонился к стене, запрокинув голову. Душистый аромат трав, приносимый прохладным степным ветерком, бил в нос, в ушах звучала музыка насекомых, которые ни на минуту не прекращали своей мелодичной трескотни.

Свежий воздух и интенсивная трудотерапия сделали свое дело, я задремал. Правда ненадолго - тяжело спать на корточках, знаете ли, ноги затекают. Боль в коленях заставила меня очнуться. Прищуренным глазом, посмотрел по сторонам. Дед уже работал. Вставать не хотелось, и повернув голову, я приложился щекой к прохладной стене - еще несколько секунд отдыха.

Именно в этот проклятый момент в поле моего зрения и попала ржавая металлическая пластинка, торчащая из тоненькой щелки в стене. Не знаю, почему, но она привлекла мое внимание. Двумя пальцами я аккуратно взял ее и потянул. Пластинка поддалась, и через несколько секунд в моей ладони лежал старый нательный крест.

- Интересно, сколько ему лет? Наверное, кто-то из предков его носил... - Подумал я.

Но от размышлений меня оторвал оклик деда, и я, положив крест в карман, поднялся и побежал продолжать работу...

Теперь, когда наступили прохладные сумерки, я вновь вспомнил о своей находке. Крест был очень старый, но сохранился неплохо, если не считать толстый слой ржавчины. Даже ушко под веревочку осталось.

Кто его носил и как он оказался в щели дома - загадка, разгадать которую невозможно.

- Во всяком случае, не просто так он мне попался-подумал я, - надо его сохранить.

В кармане нашлась какая-то нитка. я надел на нее крестик, и завязал узел.

- Как раз по размеру подходит. Я примерил старый крест себе на шею. Он был тяжелый, и холодный... Чувствовалось, как шершавый металл царапает кожу на груди.

Небывалое чувство овладело мной, я почему-то был уверен, что крест принадлежит какому-нибудь моему дальнему родственнику.

Наверное, он был честным крестьянином… Возделывал землю… В душистых и свежих лугах размахивал косой. А этот крест висел на его шее, всегда был рядом. В минуты работы и отдыха. Всегда оберегал его душу от греха.

Вот так и происходит встреча с предками...

- Ну ты чего там долго так - послышался голос деда. Идем, а то темно уж!

Я спрятал крест под майку и вышел во двор. На улице темнело.

Машину мы поставили во двор к Михаилу Петровичу. А сами пошли в коттедж, где он работал.

Огромный бревенчатый дом, располагался на другом берегу реки. Даже издали он поражал своими размерами. Настоящий терем! Огромный двор, баня прямо у воды. Деревянный помост, чтобы сразу из парилки окунуться в прохладную воду.

Сумерки плавно перешли в кромешную тьму. Мы шагали по проселочной дороге мимо маленьких домиков по направлению к мосту.

Ночь наполнила воздух свежестью, дышалось легко и сладко, как дышится только вдалеке от больших городов. Звезды светили ярко, а желтая луна нависла над равниной словно сказочный фонарь.

Волшебные картины ночи. На них хотелось смотреть вечно, навсегда запечатлеть в памяти запахи ощущения, эмоции, которые они рождали.

На мосту пахло тиной, от реки исходила прохлада. Легкий ветерок с капельками воды гладил щеки.

- Нож дай мне. - голос деда заставил меня вздрогнуть.

- Какой нож?

- Который в руках у тебя! Дурень, чего размечтался то?

Я, как будто, очнулся. В руке у меня действительно был большой охотничий нож, но я не помнил, когда и как, и главное, зачем я его взял.

- Что-то я, действительно, чересчур размечтался - промелькнуло в голове. Уже что пять минут назад было не помню. Я протянул нож деду. Крепкая рука энергично перехватила его.

- Чай не отдыхать идем, твою мать, держи уши востро, а то надеру их тебе, как следует, когда вернемся! - голос деда звучал грозно и как-то странно. Я недоуменно посмотрел на него, и тут мне показалось, что и сам дед на себя не похож! Правда в темноте черты лица читались неявно, и я решил, что просто сильно переутомился и перегрелся сегодня.

Единственное, что смутило меня в облике деда, это сапоги. До этого момента мне казалось, что старик обут в кроссовки... В прочем я не был в этом уверен, поэтому и упорно гнал от себя эти мысли вместе с мыслями о непонятно как появившимся в моих руках ноже. Но странная, необъяснимая тревога появилась в моем сердце и нарастала с каждым новым шагом.

Мы давно перешли через реку и теперь двигались по направлению к терему. Ночь уже не казалась такой прекрасной.

Тьма пугала, бледное пятно луны, слепило и раздражало... Стало жутко, казалось каждый куст таит в себе опасность, за каждой кочкой в темноте сидит кто-то, кто готов броситься и причинить зло!

По спине пробежали мурашки. Скорее бы уже дойти до дома - думалось мне. В один миг, все что казалось прекрасным, стало чужим!

Двор особняка ограждал высокий каменный забор, мы подошли к огромным кованным воротам. Дед громко постучал по металлу.

-Хозяин!

За воротами послышалось движение. Видимо Михаил Петрович подошел к двери, зазвенели ключи. Дверь отворилась. Только вышел из нее не дядя Миша...

- Кого там черт принес, на ночь глядя? Перед дедом стоял здоровенный мужик с дубиной в руке. - Чего надо? Милостыни не просите, не дам! Давайте проваливайте а то щас как дубиной отхо...

Дед резким движением поднес лезвие ножа к горлу мужика.

- Ну ты мне поговори еще! - тихий, хриплым, голосом убийцы сказал он. Это был не дед, по крайней мере не тот добрый дедушка, которого я знал.

- Хе-хе, вякнешь, я тебе горло перережу мигом. Понял?!

Мужик вытянулся по струнке и мелко закивал головой. Он не был похож ни на хозяина, ни на садовника... скорее на ряженого, или актера русского народного театра. Сапоги, серая, льняная рубаха, картуз и... борода.

Да и дед был вовсе не дедом! Находясь в стороне я внимательнее рассмотрел его. В разбойничьем лице читались родственные деду черты, голос и манера двигаться также слегка напоминали его. Но этот человек был гораздо моложе, и больше походил на дальнего родственника нашей семьи.

Мой разум помутился.

Я перестал соображать, мне показалось что я падаю в обморок, или просыпаюсь – о как я хотел бы проснуться в тот момент. Ноги превратились в вату, картинка перед глазами плыла.

Я с трудом различал, что делает тот, кто еще пятнадцать минут назад был моим дедушкой.

А между тем, грабитель, завел мужика во двор, прижал к воротам и с пристрастием допросил.

Мужик, задыхаясь от страха говорил что-то про деньги, золото... Из-за пояса дед вынул веревку.

- Свяжи руки этому. Крикнул он мне. Я взял веревку... Точнее не я, руки взяли веревку и мастерски скрутили лапы мужика.

- Так, теперь ты нам все покажешь. Давай веди! Где у хозяина деньги? Покажешь будешь жить! И только вякни мне, паскуда, душу вон мигом выпущу!

Мужик повел нас в дом, все это время лезвие ножа не отрывалось от его шеи, ровно от того места, где пульсировала артерия. Одно небольшое усилие, и кровью забрызгало бы все крыльцо особняка.

Мы вошли в дом. Трясущимися руками мужик открывал покои хозяев. Он тяжело и часто дышал, по шее стекал огромными каплями пот. Рубаха стала мокрой. Дверь отворилась, мы подошли к тайнику.

Одной рукой странный человек сорвал штору с окна и бросил ее под ноги мужику.

- Сюда все сложи, и в узел завязывай, если жить хочешь. Мужик повиновался. Когда узел был готов, разбойник крикнул мне.

- Отнеси все к реке и спрячь, сам сюда возвращайся.

Видимо в тот момент мой рассудок окончательно меня покинул, потому что все происходящее начало меня забавлять. Я схватил тяжелый узел и потащил к реке. Странное чувство веселья, и остервенения охватило меня. Я тащил награбленное добро улыбаясь и весело напевая под нос.

Ночь уже не казалась мне враждебной, напротив - ее темнота, покрывающая собой все, таящая опасность, смерть, ужас - вызывала приступы дикого смеха, который периодически вырывался наружу.

Я знал, что все зло, вся тьма заключаются во мне и мне подобных.

Это я прячусь за каждой кочкой, за каждым кустом... Я крадусь в темноте, когда случайный прохожий настораживается, услышав шорох за спиной... Я могу причинить зло, боль и смерть. Бойтесь меня, беззащитные, слабые, обреченные!

Да! Ночь была великолепна! Луна – бледная сестра чертей, воров и разбойников, подмигивала мне по-свойски. Ветер завывал и свистел в ушах, напоминая о безграничной свободе. Дом, который я только что ограбил горел, и языки пламени лизали темное небо!

- Чикнул я его - сказал мой подельник. - визжал как поросенок, скотина!

Я не почувствовал ни страха, ни отвращения.

Дом горел, огонь пожирал бревенчатые стены, взмывал вверх, рычал, как зверь... необузданный и дикий... Он завораживал, захватывал и оторвать глаз от него было просто невозможно.

Не понимаю, что в тот момент случилось со мной, но пламя будто поглотило, все остальное – весь окружающий мир исчез, остались лишь ярко красные языки, хищно пожирающие все на своем пути. Жар бил в лицо, обжигал тело, но я ничего не чувствовал, пока резкая боль не пронзила мою грудь.

Горячим шаром она начала разрастаться там… Боль росла и росла, так быстро, что я даже не успел ничего понять, пока не переполнилась и не лопнула, растекшись по всему телу.

Руки стали тяжелыми, ноги перестали слушаться. Голову разрывало на части.

Я зажмурился, кто-то больно толкнул меня в плечо, ударил по щеке. Нужно было открыть глаза, чтобы понять в чем дело. И я открыл…

Я лежу на полу старого дома. Надо мной с испуганными лицами склонились дед и дядя Миша. Судя по их рассказам, я грохнулся в обморок прямо дома, видимо, от теплового удара и переутомления…

Меня подняли и под руки, отвели в соседний дом, приложили мокрое полотенце ко лбу, уложили на кровать и приказали не двигаться.

С удовольствием исполняю приказание. Осознать, что случилось пока не получается, да и не надо, думаю, так можно и с ума сойти. Оставим все на завтра и последующие дни.

Грудь до сих пор что-то обжигает… Это ржавый крест, он горячий. Я снимаю его и кладу в карман.

Закрывая глаза, вижу одну и ту же картинку – языки пламени пожирают дерево, рвутся ввысь, лижут небо – огонь завораживает меня, не дает открыть глаз и увлекает в сон. Ну и отлично, сил ни на что больше нет…значит спать.

Завтра. Все завтра…

 
 
 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 12. Оценка: 4,08 из 5)
Загрузка...