Множество форм сменил я, пока не обрел свободу.

«Кад Годдо» (Битва деревьев)

 

Голоса, голоса…Они носятся вокруг подобно мотылькам и повторяют какое-то слово, как будто зовут…

- Айне! Айне!

Айне? Кто же это? Кого они ищут в сумеречной дымке?

- Айне…

Голоса то звучат громче, то затухают, уносясь за деревья.

Деревья – вечные стражи. Вонзаются в небо как черные стрелы. Что там, за ними? Там, где живут призрачные голоса?

Я чувствую холод, пробирающий до костей мое тело, и жар, раздирающий на куски душу. Как больно, безумно больно. Я не могу терпеть такую боль. Это нужно прекратить.

Голова кружится, черные деревья обступают со всех сторон. Исчезнуть! Позвольте мне исчезнуть навсегда! Испариться как ночной росе при первых лучах солнца!

Так холодно и темно. Может быть, я уже умираю?

Но что это? Мягкий голубоватый свет, струящийся из земли. Нет, не из земли, это цветок в траве, крохотный цветок со светящимися лепестками.

- Айне… Айне…

Голоса вернулись и окутывают меня призрачной пеленой. Как ярко горит нежно-голубым пламенем крохотный цветок в траве! Я хочу прикоснуться к нему. Сердце тревожно колотится, будто предостерегая меня. Сердце? У меня еще есть сердце? Так пусть сгорит в этом пламени или растворится в безумной пляске голосов, повторяющих одно имя. Айне… Голоса… Деревья… Я только протяну руку, и все закончится. Свет…

- Мы будем звать тебя Айне.

***

- Трактирщик! Скорей неси шесть, нет, восемь кружек эля! Старина Барт вернулся! Поживей двигайся, ленивый олух!

- Закрой свой рот, Брумс! Он все равно годится только для того, чтобы вливать в него выпивку. Что думаешь, мои глаза на заднее место налезли? Я его сразу заприметил, как только он порог переступил. Вот, держите, эль за мой счет в честь новоприбывшего пьяницы!

И хлопнув Барта по плечу, толстый бочкообразный трактирщик двинулся через зал разнимать завязавшуюся в дальнем углу драку.

- Барт, старина, клянусь богами, толстяк к тебе неравнодушен! Эль за его счет – что-то не припомню такого. А ведь мы с Биглем уже лет двадцать опустошаем тут погреба, скажи, Бигль?

- Угу, - промычал Бигль, который за соседнем столом никак не мог совладать с жареной бараньей ногой.

- А ты не изменился, старина, все так же просиживаешь вечера в трактире? – спросил Барт Брумса и отправил себе в глотку разом целую кружку превосходного эля, принесенного трактирщиком.

- А куда идти, дружище? Когда много лет тому назад я выбирал между женитьбой и свободной жизнью, то выбрал последнюю, и с тех пор остаюсь ей верен. Кто же виноват, что моей свободе так нравится выпивка в этом дрянном трактире?

Брумс расхохотался и стукнул кружкой о стол.

- Эх, Барт, мне кажется, прошло лет сто с тех пор, как мы вот так вдвоем с тобой тут сидели. Выпьем, выпьем!

Когда принесенный трактирщиком эль истощился, Брумс проревел на весь зал: «Еще эля!» и откинулся на спинку стула. Он исподлобья разглядывал лицо Барта и находил, что тот сильно изменился. Не иначе, как жизнь изрядно наигралась с беднягой. Его лицо вытянулось и похудело, во взгляде читалась повесть перенесенных бед и испытаний. Но в манере Барта говорить и держать себя чувствовались спокойная серьезность и скрытая душевная стойкость, мужество, готовое проявить себя ни на словах, а на деле. Брумс в задумчивости почесал подбородок.

- Как же ты жил все это время, Барт? Я не слышал никаких вестей от твоей матери. Я думал, ты погиб.

- Нет, как видишь, живой.

- Как ты жил? - повторил свой вопрос Брумс.

- Так же, как и любой другой солдат – убивал, - мрачно ответил Барт.

- Зачем тебе все это сдалось? Каждый знает, какая паршивая жизнь у солдата. Зачем ты в это сунулся? – проворчал Брумс, не сводя взгляда с лица Барта.

- Я заработал деньги, Брумс, - устало проговорил Барт и закрыл глаза. – Много денег. Я думаю, ты не веришь, но я не участвовал в грабежах. Я привез матери чистые деньги. Поэтому и подзадержался.

Брумс хмыкнул и ничего не ответил.

- Ну и где этот олух-трактирщик? – спросил он громко после длительного молчания. - Мне нужно выпить. И тебе нужно.

- Мне достаточно, - сказал Барт и собирался встать и уйти, когда повелительный жест Брумса его остановил.

- Сядь. Ты кое-чего не знаешь.

- Чего?

- Говоришь, деньги привез? - зло проговорил Брумс и стукнул кулаком по столу. – Деньги, говоришь? Ты опоздал, друг.

- О чем ты? – раздраженно спросил Барт.

- Жениться собирался, да? Деньги привез на свадьбу? Опоздал ты, понял?

- Да что ты мелешь?- зарычал Барт и схватил Брумса за грудки.

- Умерла она! Лючия умерла.

Глаза Барта расширились.

- Ты лжешь! Этого не может быть!

- Может, Барт, она умерла месяц назад.

Барт отпустил рубаху Брумса и тяжело упал на стул.

- Как же… Нет, не может… Умерла…Лючия, - бормотал Барт, закрыв лицо руками.

Подошедший с элем трактирщик молча поставил кружки на стол и, сочувственно глянув на Барта, растворился в толпе.

Еще несколько часов Барт и Брумс сидели в переполненном народом грязном трактире. Они не замечали ни шума, ни воплей, ни хохота, ни мерзких шуточек, потому что сердце одного было полно горем, а другого – сочувствием. Барт пил, пил не останавливаясь, пока, наконец, не заставил себя спросить:

- Как это случилось?

Брумс заерзал на стуле и растерянно посмотрел на друга.

- Я не уверен, что…

- Говори! – твердо сказал Барт. – Прошу. Я хочу услышать это сейчас. От тебя.

- Лючия была помолвлена с Бриналем. Их родители сговорились, выгодная партия, отец жениха – торговец. Извини меня, но раз ты попросил, я расскажу все, что знаю. Лючия твоя, видимо, полюбила этого Бриналя. Ходила счастливая, прямо светилась. Собирались свадьбу сыграть пышно, половину деревни позвать. Я радовался за нее, Барт, она летала как маленькая птичка, занималась приготовлениями к торжеству. Но на Майский день она исчезла. Ее искали всей деревней несколько дней, но тщетно. У обрыва нашли платок, похожий на ее, и подумали, что она…спрыгнула в реку.

- Отчего ей было прыгать, раз она была счастлива? – глухим голосом спросил Барт.

- Говорят…пойми, это сплетни, бабы перешептываются…

- Говори же! Ну!

- Бриналь, эта подлая душонка, с Мертой, дочкой мельника, шашни крутил, а Лючия их увидела вместе и…

Барт молчал, но в его глазах Брумс увидел смерть. Положив руку на плечо Барту, Брумс проговорил:

- Он не стоит того. Он сбежал, как только поползли эти мерзкие слухи. Все кончено, друг.

***

Когда Барт шестнадцати лет от роду решил завербоваться солдатом, жители деревни не знали, что и думать. Досужие сплетники списывали все на неудовлетворенное честолюбие и желание сделать карьеру, да заодно и деньжат подкопить.  Такое объяснение всех устроило, и жители деревни благословили Барта на военные подвиги.

Надо сказать, что во многом они были правы. Бедность довлела над Бартом и его матерью, не давая свободно жить и дышать. Барт пробовал наниматься батраком к владетельному сеньору, но его гордость оказалась способна терпеть барские замашки немногим более полугода. Все заработанные честным, но, увы, бесправным трудом деньги Барт вручил матери и озвучил ей свою идею, которая несколько месяцев обитала у него в голове. Барт очень любил свою мать и обрекал ее на многолетнюю разлуку только с целью обеспечить им обоим в будущем достойную жизнь: накопить денег и построить новый дом, прикупить земли и скота.

Когда Барт отправлялся на войну, он почему-то не верил всерьез, что его могут убить. Он считал ремесло военного не хуже и не лучше других, разве что оно немного лучше оплачивалось. Но вышло так, и вышло вполне закономерно, что вместо простого зарабатывания денег для прекрасного будущего каждый день Барту приходилось спасать себя для этого самого будущего.

Молитвами матери или благословением судьбы Барт пережил несколько страшных лет и вернулся домой. Привезенных им денег хватило для того, чтобы Барт с матерью смогли начать новую обеспеченную жизнь. Но есть вещи, за которые приходится платить слишком дорогую цену.

Барт сильно любил свою мать, но в сердце его жила и другая женщина. Лючия. Он хотел предстать перед отцом любимой уважаемым и состоятельным человеком, и тогда суровый старик не стал бы упорствовать. Лючия. Нежная и хрупкая как цветок. Барт ушел на войну, не сказав ни слова о любви, не связав ее и себя ни единым обещанием, доверяясь судьбе и ее милости.

Все эти годы в нем жил страх, что Лючия, быть может, уже несвободна и потеряна для него навсегда. Но сердце твердило другое, и Барт верил сердцу и судьбе.

Как оказалось, напрасно.

***

- Барт, не ходи!

- Отстань, - отмахнулся Барт, не замедляя шаг.

- Говорю же тебе, дурная это затея. Вернемся домой, - взмолился Брумс.

- Иди один. Я обещал найти его, и я сдержу слово.

- Ох уж эти твои благородные замашки! – Брумс произнес эти слова презрительным тоном и сплюнул на землю. – Строишь из себя героя, но знаешь ли, мертвому почести ни к чему. Все, с меня хватит, я пытался тебя уговорить, но все без толку. Я возвращаюсь.

- До встречи, дружище, - сказал Барт и, хлопнув приятеля по плечу, продолжил идти в сторону леса.

Брумс, ругаясь вполголоса, повернул назад и исчез среди кустов.

Барт ускорил шаг и через несколько минут очутился в лесной чаще. Про этот лес ходили дурные слухи. В деревне поговаривали, что там жили злые феи, околдовывавшие каждого, кто осмеливался вступить в их владения. Но Барт не особенно верил в сказки.

Много лет каждодневно встречаясь со смертью, Барт изгнал из своей души страх, как он думал, навсегда. Но в этом лесу действительно творилось что-то неладное. Призрачные шорохи и шепот листьев окружили Барта. На мгновенье он остановился, пытаясь собраться с мыслями. Зачем он здесь? Каждой клеточкой своего тела Барт ощущал, что он здесь чужой, что в этот лес нет хода людям. Зачем же он пришел? Да, теперь он вспомнил. В деревне заболел ребенок. Знахарки смогли распознать болезнь, но для ее лечения требовался белоцвет, очень редкая трава, растущая только в лесу. Несколько дней не прекращались поиски, но тщетно – нужного растения найти не удалось. Оставалось только это место – заповедный лес, о котором ходили слухи один хуже другого. Люди жалели малыша, но сунуться в этот проклятый лес боялись. Барт не строил из себя героя, как сказал Брумс, но чувствовал, что должен попытаться помочь ребенку несмотря ни на что. Белоцвет… Он пришел сюда за ним. В голове у Барта немного прояснилось. Знахарки сказали, что чаще всего белоцвет растет в лесу вблизи ручьев.

Барт не знал, сколько времени он бродил в поисках ручья. Может быть четверть часа, а может и несколько часов. В этом странном месте, казалось, и время текло по-иному. Барт все время ощущал чье-то невидимое присутствие, вокруг него потоками струилась неведомая ему жизнь. Барт уже не вполне доверял своим чувствам, в его сердце начало закрадываться отчаяние. Даже если ему посчастливится найти белоцвет, то как он выберется из этого леса? Как найдет дорогу домой?

Наконец, обессиленный, Барт вышел на небольшую полянку и упал на траву. Судя по всему, приближался вечер, а как провести ночь в подобном месте, он не мог и вообразить. Вдруг до его слуха донеслось тихое журчание. Ручей! Слава небесам!

Шагах в десяти от полянки струился маленький ручеек. Напившись вдоволь и ополоснув лицо, тем самым немного приведя себя в чувство, Барт принялся высматривать белоцвет. Если он не найдет цветок здесь, значит все усилия были напрасны.

Вдруг раздался смех. Барт вздрогнул и оглянулся. Никого не было. Отчего-то Барту стало нехорошо на душе.  Смех раздался снова – прямо за спиной Барта и чья-то рука легла ему на плечо. Барт молниеносно выхватил кинжал, но лезвие вспороло пустоту.

- Ай-я-яй, нехорошо обижать девушку, - раздался голос совсем рядом с Бартом. Существо, которое предстало перед его глазами, на первый взгляд действительно напоминало обычную красивую девушку с мертвенно бледной кожей, черными волосами и ярко зелеными глазами, но Барт сразу почему-то сразу догадался, что перед ним не человек. «Девушка» была одета в светло-зеленое платье из светящейся легкой материи, подобной которой Барту никогда не доводилось видеть.

- Кто ты? – с трудом проговорил он, ослепленный странным, но прекрасным видением.

«Девушка» рассмеялась и хлопнула в ладоши.

- Я живу в этом лесу, а ты зачем сюда явился?

- Ты…фея?

Она взяла кончиками пальцев края юбочки и закружилась, едва ступая по траве.

- Фея… Фея… - пела она, не переставая кружиться в причудливом танце.

Что-то в этом существе показалось Барту до странности знакомым. Я схожу с ума, подумал он и отер пот со лба.

Незнакомка, наконец, перестала кружиться и подошла ближе, пристально разглядывая Барта.

- Зачем ты пришел? Людям здесь не место.

- Мне нужен белоцвет для больного ребенка, - ответил Барт, не испытывая страха и не сводя с незнакомки глаз.

- Для ребенка?

Она задумалась на пару мгновений, а затем, ловко перепрыгнув через ручей, скрылась в зарослях.

- Что же это? – растерянно произнес Барт.

Но вот странное создание появилось снова и подошло к Барту, протягивая ему несколько цветков белоцвета.

- Держи. И уходи поскорее. Я покажу тебе дорогу.

- Постой, скажи мне, как тебя зовут?

- Ты не боишься меня?

- Нет.

- А следовало бы.

Она подошла ближе и дотронулась кончиком пальца до лба Барта.

- Ты глупец. Людям здесь не место. Ты бы умер вскоре, если бы не встретил меня.

- От чего умер? – спросил Барт, глядя прямо в зеленые глаза незнакомки.

- Древняя магия, - последовал ответ. – Это место не для людей. Видишь вон тот большой дуб? Иди от него прямо вон туда и никуда не сворачивай.

Она повернулась и побежала прочь.

- Постой, как тебя зовут? – вскрикнул Барт, устремляясь за ней.

Может это был лишь шелест листвы, но ему показалось, что он расслышал тихий ответ незнакомки: «Айне. Меня зовут Айне».

***

- Айне? Почему ты спрашиваешь, сынок? В детстве я рассказывала тебе эту сказку.

Мать внимательно посмотрела на Барта, но тот лишь улыбнулся и погладил ее по руке.

- Расскажи, я совсем забыл, о чем она. Только имя кажется знакомым.

- Это старая история, Барт. Говорят, что все случилось в незапамятные времена и что все это правда. Но люди, как ты знаешь, легко верят в небылицы. Ты вернулся из заповедного леса живой и невредимый, а жители деревни смотрели на тебя, как будто ты восстал из мертвых. Они верят в фей и прочую чепуху.

- Но кто же такая Айне, матушка?

- Ну хорошо. Слушай. Говорят, что когда много-много лет назад в заповедном лесу поселились феи, они были очень добры и помогали людям. Они рассказали жителям окрестных деревень о целебных свойствах трав. Тогда феи и люди жили в добром согласии. У каждой лесной феи было свое дерево, и дороже этой связи для феи ничего не было. Видишь ли, когда умирало дерево, вместе с ним погибала и фея. Среди лесных фей выделялась одна. Ее звали Айне и прекрасней существа никогда не видывали на всем белом свете.

Но однажды Айне поссорилась со злой ведуньей, и последняя наслала на Айне страшное проклятие.

- Какое же?

- Понимаешь, сынок, феи внешне очень напоминали людей, но они не были способны испытывать такие же чувства как мы. Любовь была им не ведома.

- Значит…

- Ведунья сделала так, что Айне стала способна испытывать любовь. Она полюбила молодого крестьянина, и их чувство не знало границ. Дерево Айне, боярышник, цвел несколько раз в год прекрасными розовыми цветами, и его прозвали Деревом Любви. Молодые юноши и девушки приходили к нему и повязывали на ветви разноцветные ленточки, веря, что это принесет им счастье в любви. Но вот счастье самой Айне длилось недолго.

- Что же произошло? – спросил Барт, не сводя глаз с матери.

- А вот что. Ее возлюбленный погиб в случайной стычке. Айне обезумела от горя. Ее сердце, познавшее любовь, не смогло вынести горечь утраты и наполнилось злобой. Говорят, что она начала завлекать юношей в лесную чащу, где очаровывала их, а потом исчезала, а они сходили с ума от тоски по ней и умирали. Люди стали бояться приближаться к лесу. Они прозвали Айне «Санмери», что означало «не знающая пощады».

Когда чаша терпения селян переполнилась, они пошли в лес и срубили Дерево Любви. И Айне умерла. Феи долго оплакивали свою любимицу, а после навсегда скрылись в заповедном лесу и перестали показываться людям, насылая на незваных гостей страшные чары.

Красивая сказка, не правда ли, сынок? Хотя в детстве ты ее не особо любил.

- Почему? – спросил вышедший из глубокой задумчивости Барт.

- Тебе просто не нравились грустные концы, - ответила женщина, улыбнувшись.

***

Та Айне умерла давным-давно. Почему же ее тоже зовут Айне? Простое совпадение или?.. Она, это странное создание, фея, поселилась в мыслях Барта и сводила его с ума. Не в силах больше выдерживать эту пытку, Барт снова отправился в заповедный лес – на счастье или на погибель, ему было все равно.

Едва вступив в лес, Барт почувствовал воздействие древней магии, но теперь не сопротивлялся ей и позволил ей управлять собой и вести. Время замедлялось и неслось вскачь, листья шептали песни на неведомом языке, мысли улетали и растворялись в мягком рассеянном свете.

Очнулся Барт лежа у знакомого ручья.

Нежный голос укоризненно произнес над самым его ухом:

- Зачем ты вернулся? Я же говорила тебе…

Барт приподнялся и увидел Айне и ее лукавые глаза.

- Я пришел к тебе.

- Ко мне? – засмеялась Айне. - Зачем же?

- Я… - начал Барт и не смог вымолвить ни слова.

Айне зачерпнула пригоршню воды из ручья и плеснула на лицо Барта.

- Эй, ты что? – вскрикнул он и кинулся вслед убегающей со смехом Айне.

Они прятались среди деревьев и брызгались водой, а потом сидели на поляне и слушали пение лесных птиц. Барт хотел дотронуться до руки Айне, но не посмел, боясь напугать ее. Он знал, что сходит с ума, но также он знал, что любовь переполняет его до краев в первый раз с того дня, как он узнал о смерти Лючии. Барт на мгновенье закрыл глаза, а, открыв, обнаружил, что Айне исчезла.

***

Через несколько дней Барт опять явился в лес. Сердце и разум его терзала нестерпимая мука. Он шел, чтобы хоть на миг увидеть Айне.

Барт вступил под зачарованную сень деревьев и вдруг услышал повелительный голос.

- Кто ты? Зачем ты здесь?

Перед ним стояла женщина с темно-зелеными волосами в развевающихся одеждах.

- Вы все знаете, - только и проговорил Барт, глядя прямо в ее глаза, единственное, что выдавало истинный возраст женщины на ее кажущемся молодым лице.

- Ты глупец. Она не человек. Она не может любить.

- Я знаю.

- И ты все равно здесь?

- Да.

- Почему?

- Я не могу не видеть ее.

- Знаешь, почему ее имя Айне? – в голосе незнакомки послышалась печаль. – В Майский день самый воздух пронизан древней магией, поэтому иногда случаются вещи, которые кажутся невозможными даже нам. В последний Майский день в лес пришла девушка, которая хотела умереть, потому что возлюбленный предал ее. Она молила о смерти, а обрела новую жизнь без боли и страданий. Она стала лесной феей, и мы назвали ее Айне, потому что сердце ее познало любовь и было отравлено ею.

Барт схватился за горло, как будто ему стало трудно дышать.

- Лючия? Это…она?

- Она молила о смерти, потому что не хотела больше быть человеком. Теперь она счастлива. Уходи. Уходи и не возвращайся.

Женщина повернулась к Барту спиной и уже собиралась уйти, когда Барт лихорадочным голосом окликнул ее:

- Она может снова стать человеком? Умоляю, ответьте мне.

- Она сделала выбор, - жестко сказала женщина и исчезла среди деревьев.

Барт упал на колени и горько зарыдал.

На следующий день он сидел у ручья и ждал Айне, не зная, что собирается ей сказать или что хочет услышать.

Айне возникла прямо пред ним и, приблизившись, положила руку на лоб Барта.

- Ты горишь, - сказала она. - Ты болен.

Барт накрыл своей ладонью руку Айне. Она не отпрянула.

- Послушай, ты раньше была человеком.

Айне засмеялась.

- Человеком? Что ты говоришь?

- Я знаю, ты была человеком, и я любил тебя, слышишь, Лючия?

- Лючия? Мое имя Айне. Как я могла быть человеком? Мое место здесь, в лесу, среди сестер и деревьев, - сказала Айне и закружилась  веселом танце.

Барт в отчаянии кусал губы, не в силах сдержать поток горьких слов, рвущихся наружу.

- Что же ты наделала, Лючия? Как ты могла так поступить? Как могла оставить свою мать, отца, меня? Что же ты наделала?

Айне перестала кружится и, удивленно глядя на Барта, приблизилась к нему.

- Ты плачешь? Что значат твои странные речи? Мать, отец…

- Ты разбила их сердце, Лючия. Из-за этого подлеца.

И Барт в порыве ненависти и отчаяния стиснул кулаки.

- Я не понимаю, что ты говоришь.

Айне недоуменно смотрела на Барта.

- Я не могла быть человеком. Я родилась здесь, в этом лесу, и в момент моего рождения расцвел волшебный цветок фей. Смотри, - и она осторожно достала из складок платья крошечный венчик со светящимися лепестками. – Сестры сказали, что у меня нет своего дерева, поэтому я должна беречь этот цветок, чтобы жить как фея.

- Послушай меня, - Барт нежно взял Айне за руку. – Идем со мной. Я уверен, что все дело в этом цветке. Избавься от него, и ты снова сможешь стать человеком.

- Зачем мне становиться человеком?

- Чтобы любить и жить с любящими тебя людьми.

- Люди глупы. Они любят и умирают от горя и страданий. Разве любовь того стоит?

- Стоит, Айне. Говорят, что когда человек влюбляется, то теряет свою свободу, потому что его сковывают цепи любви. Но это те цепи, ради которых можно пожертвовать и свободой, и жизнью.

- Я не хочу ни страдать, ни умирать. Я так счастлива здесь. Мне ничего больше не нужно, - весело проговорила Айне и, вырвав свою руку из руки Барта, побежала к деревьям.

«Ее душа, душа Лючии, по-прежнему живет в Айне. Но она счастлива здесь. Я должен ее отпустить». Душа Барта горела в пламени горя и отчаяния.

- Постой!

Айне обернулась, лукаво сверкнув глазами.

- Прощай, Айне. Я не приду больше, - сказал Барт, не глядя на нее, и зашагал прочь.

- Не придешь? – услышал он растерянный голос Айне, но не обернулся и в считанные секунды скрылся среди деревьев.

***

- Барт, старина, что-то ты зачастил в трактир, - весело сказал Брумс и, хлопнув Барта по плечу, сел напротив него.

- Отстань, - отмахнулся от него Барт, опустошая очередную кружку с элем.

- М-да, - задумчиво проговорил Брумс, почесывая подбородок. – Что-то странное творится вокруг. Знаешь, ведь боярышник расцвел.

- Что? – поднял голову Барт. – Сейчас же не время.

- Вот и я о том. Странное дело, однако.

***

Барт сидел под цветущим боярышником и наблюдал, как вечерние сумерки мягко окутывают землю. Вдруг совсем рядом раздался шорох, и, обернувшись, Барт увидел Лючию, такую, какая жила в его памяти долгие годы разлуки.

- Айне сделала это, Барт. Она избавилась от цветка, - сказала Лючия просто и опустилась на траву рядом с ним.

Барт смотрел на нее, не в силах пошевелиться от изумления.

- Но почему? – наконец спросил он еле слышно. – Ведь она была счастлива.

- Айне поняла то, что не в силах была понять я: что сердце человека может многое перенести, если разрешает себе надеяться на будущее. Айне сделала свой выбор, Барт, и он оказался мудрее моего.

Барт осторожно взял руку Лючии и прижал ее к губам. Над ними легонько трепетали розовые цветки боярышника.

 
 
 

Обсудить на форуме