Песня во мне

Когда-то давно Крона и Сиера были единым государством. Сейчас это отдельные города-государства, которые ведут между собой жестокую войну. Зоной перемирия является лишь небольшая деревушка Вельем, находящаяся под Кроной. Дело в том, что в Вельеме стоит памятник первому запевчему. И как бы ни старались историки, социологи и прочие «знатоки жизни человеческой», не любую войну можно предсказать. И далеко не каждое событие общественной жизни. Никто не знает, для чего Бог отправил на землю запевчих: для благословления и прощения рода человеческого, или же для испытания.

Более 50-ти лет назад в Вельме родился малыш. Мать его, Мария, умерла при родах. Малыш был подобен ангелу: глаза цвета песка, пшеничные волосы и… Большое родимое пятно на груди. Он был долгожданным ребенком, но его отцу, Генриху, было тяжело. И не смотря на сильную любовь к сыну, он назвал малыша Сином. Чем старше становился Син, тем большую гамму чувств испытывал к нему отец: любовь, ненависть, стыд и детский страх. Дошло до того, что в возрасте трех лет он перестал прикасаться к малышу. Но недостаток любви вырабатывал в Сине иную ее форму. Он любил все и всех. Генрих умер, когда малышу исполнилось восемь лет. Находясь на смертном одре, отец попросил сына исполнить ему песню, которую, по его словам, часто напевала Мария. Син спел. Все присутствующие в доме, включая врача, не верующего ни во что, кроме медицины, были шокированы и поражены до самой глубины души. Истерзанного мальчика доставили в больницу. Больше он не пел, а вскоре умер от эпилепсии.

С тех самых пор города захлестнула волна младенцев, у которых было родимое пятно на груди. Они подвергались исследованиям, которые не имели никакого результата. Лишь изредка встречались дети, имеющие талант Сина. Рождались они в дальних уголках страны, преимущественно под Кроной. Общественное отношение к детям быстро разделилось: кто-то считал, что это ангелы, кто-то, что они – аномалия, которую нужно изучать. Так и разделились Крона и Сиера, начав войну за право распоряжаться судьбами детей. Кодовое имя всем младенцам стало Син. А их рождение, уже несколько десятков лет, является государственной тайной Кроны.

Частые боевые атаки со стороны Сиеры не давали возможности постоянно везти раненых в городской госпиталь. Многие дорожные пути были забаррикадированы. А часть других – попросту разрушена. По этой причине в округе Кроны, на границе степного пояса, переходящего в лесной, строились госпитали. Некоторые располагались в старых зданиях, наспех приведенных в относительно пригодное состояние. Один из таких корпусов, находящихся в зоне боевых действий, подвергся бомбардировке. На место атаки быстро прибыл отряд вооруженных солдат. Разделившись на пары, они отправились на разведку. Внимание двух военных привлек темный комок в углу одной комнаты. Подойдя поближе, они разглядели тело маленького мальчика.

 

- Живой, как думаешь? – с дрожью в голосе обратился молодой военный к старшему напарнику.

- Да живой, надеюсь. Видимо, оглушило сильно.

- Перенести его нужно к машине.

- Не положено. Вдруг и правда живой.

- Да знаю я! Но что, так его оставить, что ли?

- Ну да, так. Он, говорят, сам лечится. А тронешь – сразу разжалуют. А то и еще хуже.

- Хуже? – удивился молодой.

- Ну да. К стенке поставят.

В глазах молодого военного появился ужас.

- Ну а что делать… Время-то неспокойное.

У их ног, на пыльном полу, лежал мальчик лет десяти. Чумазый, в порванной одежде и без обуви. Его ступни были изранены. А из ушей тонкими струйками текла кровь. Открой он сейчас глаза – все равно ничего не увидел бы. Он это понимал. Поэтому лежал с закрытыми глазами. Один на один со своим внутренним голосом, кроме которого ничего не было слышно. Все окружающее пространство было окутано туманом. Склонившиеся над ним военные замолчали, пытаясь уловить движения груди. Вдали еще слышались крики раненых, которых перекладывали с пола на носилки. А ведь всего полтора часа назад это был один из лучших госпиталей, оснащенный молебен. В нем были только раненые, пара медсестер и маленький мальчик. В палатах стоял аромат свежесрезанных цветов с горькими нотками полыни. Час назад раздался оглушающий свист, за ним раскаты взрывов, пальба оружия и грохот разваливающейся постройки. И вот уже полчаса по округе разносятся стоны и приглушенные крики раненых людей. Солдаты раскидывают трупы, стараясь найти среди них хоть кого-то живого.

Мальчик все еще лежал неподвижно. Младший солдат махнул рукой в его сторону и направился к выходу.

- Посидишь один? – обратился он к старшему.

- Иди, иди… - не поднимая глаз, ответил тот.

Оставшись тет-а-тет с маленьким тельцем, военный сел на пол, вытянув ноги вперед. Достав из внутреннего кармана кителя портсигар, он закурил. Тем временем, в голове мальчика шел диалог сознаний:

- Син… Син, ты меня слышишь?

- Кто это? – голос мальчика дрожал.

- Это я. Я – это ты.

- Не понимаю…

- Открывай глаза. Просто открывай глаза, малыш.

- Зачем?

- Открывай! – громко скомандовал голос.

Син резко открыл глаза. Растопырив ноздри, он сделал глубокий вдох. Затем из его горла вырвался сдавленный хрип. Задремавший военный лениво приоткрыл глаза и посмотрел на мальчика. Тот медленно поднял руку к лицу. Коснувшись уха, Син нащупал липкие полосы уже запекшейся крови. Прокашлявшись, он перевел взгляд с потолка на военного.

- Дяденька… Что случилось?

- Воздушная атака. – вздохнув, ответил мужчина.

- Я целый? – слегка заикаясь, спросил мальчик. – Не могу поднять голову и тело совсем не чувствую.

- Целый. – усмехнулся военный. – Старайся поднять голову. Тебе нужно подняться до приезда последней машины.

- Куда мы поедем?

- В безопасную зону.

Мальчик снова закрыл глаза.

Время медленно ползло. Туман оседал пылью на развалинах госпиталя. Уже уехали несколько машин. Военный, облокотившись на стену, дремал. Изредка кто-то заглядывал в зал, узнавал о готовности Сина. Людей, кричащих от боли, становилось все меньше. Мальчик медленно поднимал и опускал руки и ноги, сгибал их, разминал, как казалось, окостеневшие мышцы.

- Много их? – опустив руки, спросил он военного.

- Очень. – в его голосе промелькнули нотки сочувствия.

- Я почти готов. – голос Сина звучал гораздо увереннее, чем прежде.

К тому времени, как мальчик смог сесть, солнце уже начало заходить за горизонт. В разрушенных оконных рамах показался закат. Оранжевые лучи проникали в помещение, освещая все еще разлетающиеся кусочки обгоревшей ткани и пыль. Этот свет и это пепелище… Все это напоминало обряд возрождения феникса.

Тишину нарушил треск камней под колесами приближающейся машины.

«Последняя» - отметил про себя Син.

- Ты готов? – спросил мальчика военный.

Он кивнул. Медленно поднявшись на ноги, сделал шаг. Ноги подкосились. Мужчина, посмотрев на его неуклюжие и слабые движения, снял с плеча автомат и положил к ногам Сина. Мальчик поднял его и, используя как костыль, направился к выходу.

 

***

 

Очнулся Син на кровати. Тело, налитое свинцом и свежей кровью, ужасно болело. Он не помнил, как пролетела ночь, полная работы, музыки и криков. Не помнил, как добрались до безопасной зоны, сколько было раненых, сколько умерших. И как он дошел до постели. Сейчас было очень холодно. Холодно и больно. Повернув голову, он увидел девушку в медицинской форме. Она держала в руках бутылку, из которой на его ноги лилась вода. Заметив, что мальчик очнулся, девушка попятилась назад.

- Прости, разбудила все-таки. Я думала… Заражение может быть! - испуганно залепетала она.

- Ничего, все в порядке. - слегка улыбнулся Син. - Ты же меня не трогала.

- Нет. - девушка облегченно вздохнула и села на табурет возле кровати. - Меня Мелоди зовут.

- Из соседнего госпиталя? - Син огляделся по сторонам, взял вату и спирт с прикроватной тумбы и начал промывать раны.

- Нет, я только из города. Первый день.

- Ого! - мальчик удивленно посмотрел на Мелоди. - Не страшно?

- Немного. - девушка потупила взгляд.

- Не бойся. Все быстро привыкают. - Син затянул бинт на правой ноге. - Отрежь.

- Да, конечно! - Мелоди вскочила со стула, схватила ножницы с медицинского стола и отрезала бинт. - А как ты сюда попал?

- Я запевчий.

- Правда?

- Да. – мальчик посмотрел ей в глаза.

- Впервые вижу запевчего… И давно ты тут?

- Три года. - девушка выпучила глаза

- Как? Совсем ребенком забрали?!

- У меня отца не было, мама рано умерла. Сюда из детского дома забрали.

- А петь ты тут начал?

- Нет, еще мама разучивала со мной некоторые песни и ставила мне голос.

- Тяжело тебе, наверное, пришлось…

- У меня не бывает времени для того, чтобы об этом думать.

В палату вошел высокий мужчина. Глядя на Мелоди, он присвистнул и подошел к кровати Сина. Облокотившись на спинку и подперев подбородок рукой, мужчина в форме принялся разглядывать мальчика.

- Выспался? Ходить можешь или принести костыли? - спросил мужчина, приглаживая усы.

- Не знаю, не пробовал еще. - ответил Син.

- Пробуй. Там еще один. - он сел на край кровати. - Сестричка, а с тобой-то мы не успели познакомиться.

- Мелоди... - трясясь от страха, ответила девушка.

- Ну чего трясешься как мышка? - рассмеялся мужчина. – Я Карл.

Син медленно сел, опустив ноги на пол. Лицо его перекосилось от боли. Встал. На лбу выступили капли пота. Мальчик тут же сел обратно. Мелоди бросилась к нему.

- Тебе нельзя еще вставать! - она посмотрела на Карла умоляющим взглядом.

- Без него никак?

- Никак. - строгим голосом ответил военный.

- В порядке! - закрыв глаза, крикнул Син. – Я в порядке!

- Что? - Мелоди упала на колени перед мальчиком.

- В порядке, говорю! Куда идти? - Син глубоко вдохнул и встал на ноги.

- За дверью подожди. - ответил солдат.

Мальчик вышел из палаты, прикрыв дверь. Карл опустился на корточки рядом с девушкой.

- Ты сильно-то не страдай. Помочь ему все равно нельзя.

Девушка не отводила взгляда от закрытой двери.

- Почему?

- Ну… Понимаешь… Трогать тебе его нельзя, а…

- Почему он закричал? – перебила его Мелоди.

- Хм… Закричал… - Карл задумчиво опустил взгляд. – Боится стать ненужным.

Глаза Мелоди наполнились ужасом.

- Что тогда будет?

- Ничего, мышка! – рассмеялся военный. – Ничего не будет! Не бойся.

***

Син подошел к мужчине, лежащему на полу. У него не было ноги, а обе руки были ампутированы по локти; он весь был в бинтах, на которых росли кровавые пятна.

- А почему он на полу? - удивился Син.

- Смотри, как выгибается. Падал несколько раз, а я не силач! - буркнула сестра, поправляя чепчик. - Он мне весь халат замазал.

Мальчик закатил глаза и брезгливо фыркнул. Посмотрел на раненого. Тот дергался, выгибал спину и мычал от боли, стиснув губы. Создавалось впечатление, что ему зашили рот изнутри. Мелоди присела на колени возле него.

- Потерпите, пожалуйста. Скоро вам вколют обезболивающее. - нежным голосом прошептала она, гладя мужчину по голове.

Он перестал дергаться, посмотрел на девушку, и из его глаз потекли слезы.

- Сука ты, Ринка. - усмехнулся Карл. - Вот настоящая сестра.

Женщина покосилась на Мелоди.

- Тоже мне. Как будто я не была доброй и ласковой. Но жалости на всех не хватит!

- Все, замолчите. - неожиданно грубо оборвал разговор Син. - Отойди.

Он сел на грудь раненому, от чего тот снова начал бешено извиваться. Мелоди отскочила в угол, уставившись на мальчика. Его волосы встали дыбом, белки глаз налились кровью.

- Замолчи. - сказал он раненому. - Смерть пришла.

Карл сел рядом с Мелоди.

- Смотри, что сейчас будет. Не отворачивайся.

Он зажал голову девушки руками, повернув к раненому и Сину, сидящему на нем.

Ринка поспешила к выходу.

- Ну вас к черту, проклятые.

Впившись пальцами в плечи мужчины, Син уперся лбом в его лоб. Раненый закрыл глаза. И шумно выдохнул.

- Открой! - не своим голосом отдал команду мальчик.

Сработал инстинкт военного и мужчина открыл, уставившись в красные глаза мальчика. Син поцеловал его в лоб, затем в левую щеку.

- Успокойся.

Мужчина облегченно выдохнул. Мальчик прошептал что-то ему на ухо и снова посмотрел в глаза. Раненый медленно зашевелил губами:

- На жену... Похожа. На жену... Волосы темные...

Син закрыл глаза, сел ровно, откинул голову и запел. Голос его был похож на тягучий мед: медленный, сладкий, и казалось, что в нем чистое золото. Мужчина закрыл глаза. Черт его знает, что он видел, но лицо его в мгновение ока стало влажным.

Сегодня мне приснятся твои руки.

Вечерний город, тронутый огнем,

Собой поглотит призраки разлуки

И нас заставит раствориться в нем.

Удивительный женский голос вырывался из горла Сина. Карл довольно улыбнулся, сильнее стиснув раскрасневшиеся щеки Мелоди. Мужчина выпучил глаза, закашлялся, будто поперхнулся. Из его рта вырвался черный полупрозрачный поток и тут же впился в грудь Сина. Мальчик выгнул спину, глаза его наполнились ужасом, но голос не дрогнул, песня все так же текла как мед, обволакивая раненого. Волосы мальчика развевались, как от сильного ветра, а на лбу выступила холодная испарина. Сина трясло, песня же жила своей жизнью, отделяясь от тела, разрывая детскую глотку.

Когда песня кончилась, обессиленный Син упал возле мужчины. Черный поток оборвался, и последние его языки вползали в грудь мальчика. По лицу раненого расплылась блаженная улыбка. Он глубоко вдохнул и на выдохе прошептал "спасибо". Так и закончилась его жизнь.

Карл быстро поднялся с пола, пнул дверь и прокричал:

- Четверых сюда и пару носилок!

Мелоди старалась сильнее забиться в угол. На ее щеках были огромные синяки, выпученные глаза пересохли. Она тихо всхлипывала.

В двери показалась Ринка. За ней прошли еще три сестры. Двое перекатывали бездыханное тело на носилки. Ринка взяла вторую за руку.

- Не трогай его, сам перекатится.

- Это и есть запевчий?

- Да.

- Поняла.

Ринка наклонилась к Сину и закричала:

- Подъем!!! В своей палате отоспишься!

***

Напротив здания, выложенного белым камнем, в зарослях невысоких ив, на поляне горел костер. Вокруг него стояли самодельные лавки и лежали стволы спиленных деревьев. Несколько мужчин пили, ругались и смеялись. Сестры стояли у самого огня, помешивая содержимое огромных котлов, нависающих над пламенем, и отмахивались от дыма. Мелоди закидывала в выгоревшую золу костра картошку и время от времени перекладывала ее палкой. Громко хохоча, на поляну зашел изрядно выпивший Карл. Рядом с ним шла Ринка. Девушка подскочила, загородив им дорогу.

- Опять ты, идеальная сестра. - огрызнулась Ринка.

- Помолчи. – осадил ее Карл. - Чего тебе?

- У меня вопросов много... Можно мне хоть парочку задать? - виновато опустив голову, промямлила Мелоди.

- Ну пойдем, присядем, мышка. - рассмеялся Карл. - Ринка, с нами?

- Нет, я пока за картошкой посмотрю. – она выхватила палку из рук девушки и присела на корточки.

Карл сел на лавку, похлопал рукой по соседнему месту.

- Садись, давай.

Мелоди села рядом.

- Ну, так что за вопросы?

- Я даже не знаю с чего начать… - девушка задумалась. - Я давно знаю про запевчих, что их нельзя трогать… Но почему?

Карл тяжело вздохнул.

- Понимаешь… Их с детства никто не трогает, даже мать родная. Так они копят свою энергию, вырабатывают память. Ты видела хоть раз в жизни десятилетнего мальчика, который пел бы как взрослая женщина?

- Нет, конечно.

- Ну, так вот. Это все его сила.

- А откуда вы знаете Сина?

Мужчина слегка улыбнулся.

- Я ему как отец. Да и как мать. Когда ее убили, малыша скинули на меня. Я долго присматривался к нему, пока он еще был в детском доме. А когда пришло время забирать - я был первым, кого он увидел из военных. - Карл рассмеялся. - Ух, какое лицо у него было серьезное. А мне говорили, что сначала у всех Синов добрые мордашки.

- Сначала? У всех Синов? - Мелоди недоуменно нахмурилась.

- Так ты ничего не знаешь? - удивился Карл.

- Ничего?

Он снова тяжело вздохнул.

- Когда рождается мальчик, у которого на грудной клетке родимое пятно в форме руки, его сразу называют Сином. И судьба его сразу предопределенна.

- Почему Син? - удивленно спросила девушка.

- Грех. Помнишь черный поток? Это страх и грех. Запевчий забирает грехи умирающего, даруя ему свободу.

Карл замолчал. Мелоди погрузилась в раздумья. Смех и разговоры резко оборвались. Девушка подняла глаза. На поляну зашел Син. Сквозь расстегнутую рубашку виднелись рубцы шрамов. Карл тихо прошептал:

- Смотри, это места входа потоков.

Мелоди вздрогнула.

Ринка покосилась на Сина.

- Вот тарелка, здесь уже остывшая картошка. - сестра показала на тарелку, стоящую возле нее.

- Спасибо.

Син сел на землю, взял черный кружок с тарелки и принялся чистить его. Голоса понемногу возобновляли разговоры. С каждой минутой на улице становилось все темнее. Девушка встала и подошла к мальчику. Его била мелкая дрожь. Один глаз нервно подергивался.

- Как ты? - слегка улыбнувшись, спросила она.

- В порядке. - голосом взрослого мужчины ответил Син. - Уйди, пожалуйста.

Мелоди быстро отошла обратно. Села на лавку. На ее плечо рухнула тяжелая рука Карла.

- Ты не привыкай. Ему почти пора. Он уже перебрал. Смотри, как трясет. И голос не свой, хотя сутки прошли. Наверное, завтра же пришлют другого.

Глаза Мелоди расширились от ужаса.

- А с Сином что будет?

- Отпустят его, не волнуйся. - закрыв глаза, улыбнулся Карл. - Грехи спишут. Назовут по матери.

Снова воцарилось молчание.

С первыми лучами солнца Мелоди вломилась в палату Сина.

- Проснись! – заливаясь смехом, покричала девушка.

Син медленно открыл глаза, посмотрел на девушку. Затем сел, потер глаза и выглянул в окно.

- Эй, ты чего? Утро раннее… - сонно пробурчал Син.

- Вот чего. – передразнила его девушка, протягивая большую плетеную корзину.

- Чего это так? – в глазах мальчика блеснуло любопытство.

- Яблоки, сливы, сок и простыня! – девушка снова залилась смехом.

Син улыбнулся.

- Ты похожа на канарейку…

Успокоившись, Мелоди приземлилась на подоконник.

- Одевайся. Я покажу тебе дивное место.

Мальчик радостно улыбнулся.

***

Мелоди сидела на простыне, вглядываясь вдаль. Мягкий, теплый ветер играл с ее волосами, собранными в хвост.

- Син! – прокричала она. – Я тебя совсем не вижу!

Сначала пшеница зашевелилась где-то вдалеке.

- Я здесь! – раздался издалека голос мальчика.

Затем над пшеницей заплясали маленькие ручки.

- Они похожи на маленьких утят? – голос Сина звучал уже ближе.

Мелоди рассмеялась:

- Очень!

Колосья зашевелились прямо у полянки, а затем распахнулись. Босой Син забежал на простыню.

- Смотри, что я принёс! – в руках у него был венок из полевых цветов. Он подошёл вплотную к девушке. Опустив руки совсем рядом с её головой, малыш разжал пальцы, и венок упал прямо на голову Мелоди. Девушка зажмурилась от удовольствия, на её лице расплылась мягкая улыбка.

- На нём ещё осталось тепло твоих рук. - прошептала она.

- В этом весь фокус. Я трогаю тебя. Заранее и после. А ты ощущаешь.

Девушка закрыла глаза.

Мальчик быстрыми движениями растрепал свои волосы. Повернулся лицом к солнцу.

- Спасибо тебе. У меня никогда не было такого великолепного утра.

- Я догадывалась.

- Подожди. Мне кажется, что сегодня произойдет что-то чрезвычайно важное! И хорошее.

- Правда?

- Нет, стой. Я уверен! Уверен, понимаешь?

- Конечно. Понимаю. – повторила за ним Мелоди.

Син сделал глубокий вдох.

- Как горек, но приятен запах полыни… - прошептал мальчик.

Его взъерошенные волосы были похожи на молодые колосья пшеницы. Загорелая кожа блестела, как только что вычищенное золото. Впереди, до самого горизонта, расстилалась степь. За спиной – зона перемирия. А на западе, далеко за горизонтом, разрушенный госпиталь.

Ветер развевал их волосы. Они смотрели в одну далекую точку. Большую и желтую. На глаза наворачивались слезы. Счастья? Вероятнее всего. Со стороны безопасной зоны доносился еще различимый шелест листьев. С запада долетали черные пылинки.

 

***

 

Ринка крепко обняла Мелоди за плечи.

- Не плачь, девочка. Я же говорила, помнишь? Тоже хорошей была.

Слезы ручьями текли по ее щекам. В голове снова и снова мелькали картинки.

- Жалости и правда не хватит.

К девушкам подошел Карл. Он похлопал Мелоди по спине, сочувственно опустив глаза.

- Успокойся, мышка, не плачь.

- Что же наделали эти звери… - всхлипывая, почти не слышно шептала Мелоди.

Она подошла к небольшому столику, обитому черным атласом.

- Они ведь даже не дали ему подойти к больнице. К своим вещам. – пелена слез закрывала девушке глаза. – Они толкали его на мины. Что было с его лицом…

Это было ужасно… Я смотрела на этого ребенка все утро… А там… Там был монстр…

Ринка взяла Мелоди за руку. Выйдя из здания, она потащила девушку к реке.

- Знаешь, я уже со счета сбилась, сколько я повидала запевчих. - вздохнула сестра. - И всех звали Син. Это невыносимо. К первому малышу я так привязалась! Ты бы видела его. Волосы как пшено, глаза цвета песка, кожа тонкая, бледная. Сущий ангел.

- Ангел… - повторила девушка. – Ангел и демон…

- После его смерти я забеременела. – продолжала Ринка. – Карл был жутко рад. Собирался возвращаться на гражданку. А когда родился малыш, мне сказали, что зовут его Син. Ты даже не можешь представить, что я тогда испытала… Знаешь, что?

- Звери… - тихо повторяла Мелоди.

- Ничего. Я ничего не чувствовала. Весь мой мир рухнул. Внутри образовалась огромная воронка. Как от взрыва ракеты.

Женщина упала на колени. Девушка безучастно смотрела на быстрое течение, беззвучно шевеля губами.

- Я сама его убила. Еще до года. – Ринка сжала кулаки. - Карл говорил, что я права, что он без меня бы не смог. Но это же был наш сын.

Она захлебывалась слезами.

- А потом прислали нового запевчего. Потом еще. И все - Син. Это как один ребенок, которого убивают раз за разом! Ты просто еще не понимаешь… А когда Карл сказал, что у него будет Син…

Мелоди прошептала:

- Пойму… - вздохнула. - Домой хочется.

- Так езжай! Ты тут еще и месяца не прожила!

Девушка закрыла глаза.

- А ты б вернулась? Бросила сына?

- Нет. - Ринка вытерла слезы. - Иди посмотри. Его заберут скоро.

Мелоди двинулась обратно к больнице. Сестра осталась на берегу. На пути девушке попался Карл.

- А Ринка...?

- На берегу. - безразличным голосом ответила девушка.

Она зашла в здание, подошла к черному столику. На нем стояла урна с гравировкой "Нит. Запевчий №17." Девушка наклонилась, оторвала кусок ткани и спрятала в карман.

- Спи спокойно, сияющий. - слегка улыбнувшись, пропела Мелоди.

На улице раздался визг тормозящих шин. Кто-то из города. Мелоди обернулась на дверь. Возле машины столпилась куча народа. Девушка вышла на крыльцо. За углом Карл обнимал Ринку. Из машины вышел высокий худой мужчина в форме, за ним мальчик лет семи. Песочные глаза блестели, а сам он мило улыбался.

- Знакомьтесь, Син! Юный запевчий! - прокричал мужчина.

Все столпившиеся начали хлопать в ладоши, словно впервые видели запевчего. Здесь были все те, кто утром толкал маленького мальчика на минное поле. Мальчик бегло осматривал военных и сестер. Взгляд его остановился на Мелоди. Он подбежал к ней и посмотрел прямо в глаза.

- Ты поиграешь со мной? Я тебе спою.

- Нет. – сухо ответила девушка.

Военные молча наблюдали за каждым ее движением.

- Смотри, что у меня есть! – Син протянул вперед кулак.

Маленькие пальчики разжались. На ладошке лежал помятый василек.

- Как у тебя в венке.

Мелоди закусила губу.

- Точно…

Ей казалось, что грудь превратилась в камень, не способный ни на единое движение. На глаза навернулась новая волна слез.

- Почему ты плачешь? – в глазах мальчика читалось непонимание.

- Солнце слишком ярко светит в глаза. – прохрипела Мелоди.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 17. Оценка: 3,53 из 5)
Загрузка...