Руки вверх! Власть переменилась!

Скидывай сапоги!

Из к/ф «Свадьба в Малиновке»

 

День был изумительно красив. Голубое небо, без намёка на рваный пиксельный след градиента, белые облака, салатовая труба посреди поля. Уходящая в обе стороны дорога, вымощенная красным булыжником. Но Агнешке было не до красот. Ведь сколько она не колотила по проклятому кирпичу, монетки всё не сыпались в подставленный подол. Наверное, ей не хватало сил. Да и нелегко было без сноровки умудряться подпрыгнуть и ударить кулаком, другой рукой придерживая длинное платье. А то ведь потом раскатятся звонкие золотые по дороге в обе стороны. Только их и видели!

Судя по небесным часам, день едва перевалил за треть и всё вокруг суетилось, спешило и торопилось. Мир был полон жизни и жажды действия. Куда-то ползли грибы, похожие на ромбы на крошечных ножках. Деловито таскали связки травы в зубах зелёные черепахи. Даже зубастый цветок-людоед осмелел и выбрался из трубы, чтобы поймать кого-нибудь на обед. Чего не позволял себе аж с прошлого месяца.

Агнешка закусила губу и вложила в силу всю свою злость на жадный булыжник, висящий прямо над её головой. Весь гнев на царящий вокруг бардак. Досаду на отлынивающего от работы Анджея, который скрывался от мобилизации маревобоев где-то за селом. Раздражение от того, как глупо она тут выглядит, раскрасневшаяся, в неудобном платье и со сбитыми в кровь костяшками пальцев. Получи! Получи! В воздухе мелькнула золотой искрой одинокая монетка и плюхнулась в пыль под ногами. Агнешка быстро наклонилась и схватила её. Победа! Теперь они смогут купить что-нибудь на ужин. А если ей повезёт ещё раз, то и на обед будет что похлебать.

Внезапно она почувствовала на себе чей-то взгляд. Посмотрев влево, она увидела высокого осанистого мужчину с огненно-рыжими усами. Он был одет в красный кафтан и ослепительно-белый комбинезон. На голове красовался такой же белоснежный картуз с красной звездой на тулье. Он стоял, небрежно облокотившись на трубу и жевал травинку, не спуская взгляд насмешливых глаз с Агнешки. От его спокойного и уверенного взгляда девушка почувствовала себя неловко и почувствовала, как снизу к щекам поднимается нескромный румянец. На долю секунды она даже подумала, что перед ней Он, но потом поняла ошибку. Нет, это был не прославленный Марио, авансом прозванный в народе Драконоборцем. А просто один из его соратников. Из числа тех, что вчера пришли в село, набирать в свою армию молодых ребят.

Она несмело улыбнулась ему и ахнула, когда он резким, порывистым движением перемахнул через трубу. Хищное растение клацнуло гигантскими челюстями, но тут же получило огненный шар в лоб и скрылось в недрах своего логова.

- Бонжорно, - протянул удалец на южный манер. Затем улыбнулся, и серией молниеносных ударов выколотил из парящего кирпича с десяток монет. После чего подмигнул и заговорил на родном для Агнешки языке:

— Собирай, девица!

И затем чмокнул Агнешку в щеку, уколов щеточкой усов.

— Приходи вечером в лагерь, у нас гармонист играет.

И ожег на прощание серыми, с искринкой, глазами. После запрыгнул на опустошенный кирпич, с него ловко вскочил на следующую, уже без зубастиков, трубу. Потом на ближайшую черепашью хибарку. И дальше поскакал по крышам домов на другой конец деревни. Агнешка восхищенно провожала его взглядом, непроизвольно накручивая прядь золотых волос на указательный палец.

***

Когда Агнешка вернулась из лагеря, небесные часы давно отсчитали положенное дню время, и ночь укутала деревню. Губы девушки горели от жарких поцелуев, а в бедрах разливалась приятная усталость. Несмотря на позднее время, дома не спали. Отец и Анджей сидели за столом и потягивали домашнюю сливовицу. Увидев её, брат хитро улыбнулся и подмигнул. Она показала ему язык и молча полезла на печь. Сон не шёл. Поглаживая себя, девушка предавалась сладким вечерним воспоминаниям, в пол уха прислушиваясь к разговору мужчин

— А я ему и говорю, кидай добро, не то короткий разговор выйдет! А он верещит, в мешок руками вцепился, хе-хе…

— Ой, сынек, не забудут тебе люди-то. Как жить-то потом будем?

— Не бойтесь, тато, у нас война идёт. Марио Дракона за хвост тянет, а он его за жопу треплет. Всё принцессу поделить не могут, хе-хе. Стражников по сёлам нет. Солдатики промеж фронтов бегают — ищут хорошей жизни. Наше время сейчас. Народное! А что потом будет, то неважно. Да и нескоро. Так нескоро, что может и не до воспоминаний потом будет.

Анджей зло рассмеялся, но тут же опомнился и зажал рот рукой, покосившись в окно. За окном было тихо, как бывает тихо только безлунной ночью, когда засыпают даже цепные псы

— Староста наш драпанул, едва мариобои на окраине показались. Да и не он один. Правильно сделали — усачи в уезде так начудили, что только угли остались. И никого из властных и богатых не жалеют. Говорят, с драконьими холопами разговор короткий. Раз — и в пыль. Как они еще наших грибов с черепахами не уработали, не пойму.

— А их-то за что? — удивился отец — они ж в армии не служат, Дракону не присягали.

— А, - отмахнулся брат, - нешто им разница есть? Все, говорят, грибы одинаковы. А ватажок их, Вацлав, что с Агнешкой милуется, промеж них самый лютый. Говорят, родичем Марио приходится. Большой человек в их банде, потому и отряд такой справный.

— А ну как победят, — заинтересовался отец, - будет с него Агнешке жених? Вроде черепах в роду не было, мож сгутаримся?

Мужчины посмеялись и опрокинули еще по чашечке сладкого пьянящего напитка.

— Как победят, так и будет разговор. Анджей вытер усы и посерьезнел. Не верю я, что усачи дракона заборют. У него авиация, пушки, армия. Что в краю бардак, то так. Но драконий замок им уж точно не взять. Потому и хоронюсь от них, не хочу с ними на смерть к Дракону идти.

Лежащая на печи Агнешка представила, как Вацлав прыгает на спину Дракону и убивает его богатырским ударом. А потом ведёт её под руку к отчему дому. От этих мыслей ей стало совсем жарко и даже то, что дракона она себе представляла очень плохо, не могло разрушить этой идиллической картины. Она так увлеклась сладкими грёзами, что даже не заметила, как уснула. А проснулась уже под утро, когда небесные часы отсчитывали последние минуты до рассвета.

***

Отец пьяно храпел на лавке, а Анджей еще сидел за столом, без свечи. Он был не один. В свете луны сияла гладкая блестящая лысина его старого дружка Мартина. Этот тип с маленькими, постоянно бегающими глазёнками, никогда не нравился Агнешке и она сделала вид, что спит, чтобы не здороваться. Мартин, тем временем, горячо и пьяно шептал Анджею:

- Я тебе клянусь, сам видел: шатается по округе. Всех в уезде перебили, а этот живёхонек. Ходит. Сам знаешь, с Братством Молота шутки плохи. Так что завтра никто на дорогу носу не сунет, пусть быдло пока бесплатно катается. А мы своё возьмём, когда этот молотобоец проклятый восвояси уберётся.

- Это он по души маревобоев явился – мрачно кивнул Анджей, — и когда только уберутся отседова.

- Э, брат, они так просто не уберутся. Только не они. Видал их главного, усатого? А ведь братья Марио ещё покруче будут. Надолго они пришли, надолго!

Анджей фыркнул:

- Дракон их в два притопа раздавит. И схарчит на ужин, хе-хе.

- Дудки! – совсем разгорячился Мартин и даже хлопнул себя по гладкому затылку, - дудки! В уезде их погромили, крепость, что на юге, взяли. Теперь сюда пришли. И много наших с ними, понимаешь? Все удалые парни сейчас идут к Марио.

- Удалые парни получат под хвост из пушки, а с неба облачной народец добавит им колючками по башке.

- А вот фигушки! Мартин пьяно помахал пальцем перед носом Анджея и Агнешка даже забеспокоилась, не дойдет ли дело до ножей, - фигушки! Нам шепнули, что лакиту махнули коней на переправе. И колючих гадов будут в драконовы войска метать. Понимаешь, куда ветер клонит?

Анджей молчал.

- Братан, наш сход всё решил. Уходим с ними замок Дракона штурмовать. Если всё выйдет, нам уезд целиком на откуп отдадут. А если без нас управятся, потом житья не будет. С каждого спросят, где был, за кого кулаки чесал. Сечешь?

Анджей продолжал молчать

- Иди с нами, дело верное! Ну? Ну?! А, ну тебя! Живи как знаешь. Но смотри, если останешься тут, к нам потом не подмазывайся. И чтобы возле схрона больше не тёрся. Понял? Ну, бывай, значит.

Хищным движением Мартин встал, нервно огладил лысину, стирая капли пота и юрко выскользнул за дверь.

Небесные часы отмерили последние секунды и внезапный свет залил край. Наступил новый день. Анджей мигом полез в подвал — днём к ним могли заглянуть ребята из отряда маревобоев. А Агнешка принялась хлопотать по хозяйству: сняла выросшую за ночь в дальнем углу паутину, убралась на столе, растопила печь и подала проснувшемуся отцу воды. Отец с её помощью поднялся с лавки и проковылял во двор, нарубить дров. Ходил он с трудом: на последней войне ему оторвало ногу по колено и теперь он прыгал на деревяшке. Глядя на то, как папа хромает к поленнице, Агнешка ощутила тревожное беспокойство. Сколько же это будет продолжаться? Сначала случилась война, какой они ещё не знали. Потом умер старый король и никто не знал, кто же будет за главного. А теперь вот Дракон и братья Марио никак не навоюются, не то власть делят, не то и вправду принцессу. Первый год, пока бои шли где-то далеко на юге, вся эта возня казалась чем-то далёким и ненастоящим. Папа вернулся с фронта, Анджей был с ними и уже совсем было примирился с судьбой землепашца. Но теперь война вновь стучится в двери, грозится забрать брата, грозит всему, что дорого.

***

У колодца Агнешка встретилась с несколькими маревобоями – черноволосым гармонистом и полным бойцом, который вчера ловко отплясывал у костра. Они были уже навеселе и радушно предложили прогуляться с ними в лагерь, где как раз собирались обедать и, видимо, продолжать пьянствовать. Насилу отвязавшись от внезапно возникших ухажёров, Агнешка заспешила с коромыслом домой. По дороге она снова вспомнила, как нежен был с ней Вацлав и какие у него сильные руки. Как пахнущие махоркой усы щекотали шею и как он снимал её платье. Как жаль, что вчера был неподходящий день, она бы с радостью понесла от него. Может быть, стоит сходить к нему и сегодня вечером? Словно в подтверждение её мыслей над головой пролетело в сторону лагеря маленькое облачко на котором сидела, свесив ноги, жёлтокожая черепашка. Увидев кого-то на земле, она приветливо помахала лапкой. Агнешка и раньше видела облачный народ лакиту и потому ни капли не удивилась его появлению. Однако лысый дружок Анджея оказался прав: теперь весь мир за её Вацлава. Ну и за братьев Марио, конечно же.

 

***

 

Днём она улучила минутку и забежала к школьному учителю, жившему через два дома. Старик был дома и обрадовался бывшей ученице, которую учил грамоте долгих четыре года прежде чем та наловчилась читать вывески на городско    й ярмарке, считать монеты и дрожащей рукой выводить буквы своего имени на купчих. Агнешка принесла ему печенья и цветочного нектара, а он угостил её красными ягодами с огорода. И только когда ритуальная прелюдия с обсуждением местных новостей закончилась, девушка подобралась к главному.

Запинающимся голосом она спросила:

- Дядьку Апанасий, вы ж культурный. Может и с самим Марио знакомы?

- Нет, – удивился старик, - Куда мне! Он же птица высокого полёта, а я в школе учительствую. А зачем тебе? Зачем спрашиваешь?

- Та интересно послушать, какой он на самом деле. А то все с ума посходили — Марио, да Марио.

- Послушать!, – усмехнулся старик, – а посмотреть хочешь?

И он тут же полез в шкаф, где рядами стояли пыльные книги. Покопавшись там несколько минут, он достал несколько обтрёпанных толстых журналов. Полистав их, учитель протянул один Агнешке.

- Вот он, твой Марио.

В журнале была напечатана огромная, на весь разворот, цветная фотография. В центре на высоком кресле восседал древний старик с запавшими глазами. На голове его была корона, а в руках он держал странные предметы: какую-то палку и красивый шар. Справа и слева от трона стояли красиво одетые люди, а прямо на ступеньках, ведущих к богатому креслу старика, разлеглось страшное чудище. Оно было зеленого цвета, с огромной головой и широкой пастью. В пасти сверкали острые и длинные зубы. Тело твари было заковано в черепаший панцирь, поверх которого неведомо как был повязан галстук — совсем как у уездных чиновников. На голове чудовища сидел высокий цилиндр. Агнешка догадалась, что это и есть тот самый Дракон, с которым борются храбрые маревобои.

- Но где же Марио? – спросила она учителя.

- Так вот же, - костлявый палец указал на пузатого усача с тросточкой и в дорогом костюме. Толстячок держал в глазу круглую стекляшку и походил на разбогатевшего приказчика. – Это он, министр внутренних дел Марио.

- А… А почему он не в комбинезоне?

Учитель рассмеялся.

- А зачем ему? Это же его брат, Луиджи, трубы чинил в юности. И то, только до тех пор, пока Марио не пошёл в гору и не устроил брата к себе в министерство. Их костюмы водопроводчиков — это униформа такая, как мундиры у солдат. А на заседаниях кабинета министров Марио всегда одевался с иголочки.

Агнешка с удивлением рассматривала немолодого мужчину и удивлялась тому, как мало он походил на героя из её сладких грёз. Настоящий герой не станет носить эту смешную одёжку и уж тем более столь нелепую стекляшку. Настоящий герой он такой… такой крепкий и сильный. И усы у него — во! И страсти столько, что полночи можно пролюбиться и не устать. Тут ей захотелось снова увидеть Вацлава. Настоящего героя, который наверняка победит Дракона, если судьба сведёт их в бою!

***

Маревобоев она нашла на левой окраине села. К ним как раз подошло подкрепление из уезда и привело с десяток пленных грибов. Усатые мужчины обходили дома и звали жителей «на суд». Пленные хмуро поглядывали по сторонам — все они служили Дракону и теперь боялись расправы. И оказались правы. Едва Вацлав увидел, что к ним подошло достаточное количество селян, как взмахнул рукой и началась расправа. Люди Вацлава прыгали на несчастных, втаптывая в землю и забрасывали огненными шарами. Грибы погибали молча и лишь по их суетливым метаниям можно было догадаться, как же им страшно и не хочется умирать. После смерти каждого бедолаги в воздухе ещё несколько мгновений висели набранные маревобоями игровые очки. А затем белые цифры растворялись в воздухе и от убитых оставались лишь горстки праха. Агнешка и остальные жители деревни смотрели во все глаза на то, как умирают те, кто ещё недавно выписывал им квитанции, делил землю и закупал выращенные продукты.

Не сказать, что уездных слишком любили на селе. Ещё когда Император был жив и шла большая война, из уезда приезжали покупать продукты по нечестным ценам. Отказать скупщикам было нельзя и в результате было много шуму, а кое-кому даже крепко намяли бока. Да и при Драконе были разговоры, чтобы вернуть старые порядки. И если бы не бардак в королевстве, то и этот урожай могли бы увезти слуги Дракона за бесценок. В общем, любить чиновников простым крестьянам было не за что. Но то, как безжалостно усачи-маревобои расправились с безоружными, ужаснуло селян.

Девушке стало страшно, она захотела, чтобы Вацлав обнял её, приласкал, успокоил. Но встретившись с ним глазами, она лишь тихонько ойкнула, увидев в них влажный блеск. Ему нравится это, поняла она. Нравится также, как и быть с ней. И это стало последней каплей. Она принялась пробираться назад, перепрыгивая через остолбеневших односельчан. Вместе с ней, как заметила она, уходили и деревенские грибы. Что они чувствовали сейчас, невозможно было представить. Ей хотелось сказать им что-то ободряющее, но нужных слов не находилось. И она просто побежала домой, где и проревела на печи до самой ночи.

***

Утром в церкви собралось всё село, чего на памяти Агнешки не случалось уже давно, а может и никогда вовсе. Людей, черепах и грибов было столько, что приходилось забираться друг к другу на плечи и так в четыре этажа они и стояли, пока священник читал молитву к Великому Игроку.

- Снизойди к нам, погрузись в нас, - читал старик в рясе, - пройди вместе с нами тяжёлые испытания и сохрани нас. Яви нам титры небесные в конце пути!

Люди послушно внимали. Агнешка обратила внимание на то, что из бойцов Вацлава на службу никто не пришёл. Выходит, и про это правду говорят, не веруют они в Игрока.

- Защити нас, Великий Игрок! Много врагов твоих повсюду, втопчи их в пыль, повергни огненным шаром их. Молим тебя, твои бесчисленные аватары!

 

Агнешка задумалась о том, до чего же, должно быть, занят этот Игрок. Мотайся туда-сюда по всему королевству, входи в тела добропорядочных граждан, да спасай их от всякого. А ну как не успеет куда-нибудь, тогда что? За этой мыслью мелькнула другая, о том, что может быть у Великого есть помощники какие. А то вдруг и самих Игроков не один, а, например, целая семья? Раз промеж нас так заведено, - подумала Агнешка, - может и там, наверху, много-много Игроков? Мысль показалась ей неприятной. А от следующей мысли и вовсе дыхнуло ледяным дыханием погреба. Ведь если Игроков много, значит кто-то может и за таких негодяев как Вацлав играть? Нет уж, не нужно нам такого! На то Игрок и Великий, чтобы везде успевать! А порядочной девушке о таких страстях лучше бы и не думать вовсе…

Открыто на службе никто казнь не обсуждал, но всем было ясно, что жителей согнал в церковь страх. Хотя времена нынче были неспокойные и на дорогах уже год как вовсю шалили разбойники, но с такой холодной жестокостью селяне сталкивались впервые. И не знали, что ей противопоставить.

***

Великий Игрок услышал молитвы своих аватаров. После обеда по селу разлетелась весть о том, что маревобои собираются выступать куда-то далеко. Они по-хозяйски прошлись по дворам, собирая съестные припасы и даже мобилизовали семерых молодых мужчин. Забирать их с собой, правда, не стали. Их вместе с тремя маревобоями оставили в селе в качестве резерва. И когда небесные часы начали отсчитывать последнюю треть дня, колонна с Вацлавом во главе двинулась направо, к замку Дракона.

Агнешка смотрела как строй усатых мужчин маршировал в сторону замка Дракона. Во главе колонны шёл Вацлав. А сразу за ним пританцовывал гармонист, выводящий веселую и неистовую мелодию. А затем тянулись все остальные. Большие и маленькие. В красно-белых комбинезонах штурмовиков и в грязных робах, которые выдавали в своих хозяевах вчерашних крестьян, попавших под мобилизацию. В кепках и без. Волосатые и лысые. С ними же уходили дружки Анджея под предводительством Мартина, чья макушка победно сверкала на солнце. А в небе косяком летели лакиту на облаках. У каждого лакиту, как всем известно, на облаке водятся шипастые твари, которых они бросают на головы недругов. Берегись, Дракон, невольно подумала Агнешка. Хороши ли они, плохи ли, а вот она, сила народная, вся вместе, вся заодно.

За собой колонна оставила разграбленные хозяйства, замусоренную улицу и сломанный забор в одном из грибных хозяйств. Поговаривали, что ночью маревобои поймали за околицей черепах из соседней деревни и расстреляли их. Но панцирей убитых никто не видел и, на всякий случай, слухам не верили. Маревобои шли побеждать и собирались вернуться. Потому ссориться с ними было совсем не с руки, тем более из-за каких-то чужаков.

 

А потом, когда до наступления ночи остались считанные минуты, в село пришёл Брат Молота. Испокон веков Братство следило за порядком в Королевстве и всегда защищало слабых. Негодяи всех мастей боялись их и их проворных метательных молотов, как огня. И когда высокая и, что необычно для её вида, прямоходящая черепаха шла по улице, деревенские шептали в след благословения Игроку. Порядок возвращался.

Трое оставшихся в селе маревобоев тренировали мобилизованных. Ругаясь и не скупясь на затрещины, они крепко вбивали в неторопливые сельские головы, как правильно прыгать на врага и как уклоняться от снарядов. Увлеченные работой усачи не сразу заметили высокую зеленоватую фигуру молотобойца. И поплатились за это — черепаха обрушила на них шквал метательных молотов и маревобои один за другим рухнули на землю. Призывники с ужасом и надеждой смотрели на Брата Молота, пока тот невозмутимо собирал разбросанные молоты.

- Дядьку, а можна мы по домам пойдём? – насмелился спросить один из селян.

На это Брат Молота повернул к нему голову и наградил долгим внимательным взглядом. Селянин съёжился.

- Вы перешли на сторону мятежников, - холодно ответила черепаха. Семеро парней испуганно таращились на него.

- И теперь вы должны искупить провинность в бою. Стройтесь в линию, мы выступаем к замку. Сейчас.

Построив солдат в колонну, Брат Молота повёл их в ту же сторону, куда ушли маревобои. Матери парней пытались разжалобить его и оставить своих ни в чем не повинных кровиночек дома, но ледяные черепашьи глаза не выражали ничего. Ни слёзы, ни брань не помогли, а бросаться на смертоносные молоты селяне не решились. Так они и скрылись из виду: семь нескладных, спотыкающихся фигур и высокий черепаший силуэт с молотами в обеих руках.

***

Следующий день принёс тоску и неизвестность. Ни Брат Молота с односельчанами, ни маревобои не возвращались. Со стороны драконьего замка иногда доносился какой-то гул, от которого отец Агнешки только качал головой. Видать напоминали они что-то старому фронтовику.

Одна радость в семье: Анджей вернулся, больше прятаться было не от кого. И в то утро добывать монетки из кирпичей пошел он, а не Агнешка. Да так удачно, что вместе с ними принёс домой ещё и гриб. Да не из тех, кто живые, а другой, съедобный, с человеческую голову. Девушка быстро сварила из него тягучую похлёбку, и они закатили поистине царский обед.

 

По селу же честной народ передвигался осторожно, а говорили чуть ли не шёпотом. Некоторые снова пошли в церковь, но куда больше людей собралось у дома старосты, где всегда собиралась громада для обсуждения дел насущных. Обсуждения, впрочем, тоже не получилось. Агнешка потолкалась среди смурных мужчин и оглашенных баб, но ничего из общего ора не поняла. Всем было страшно, никто не знал, что будет завтра, но чувствовал, что нужно что-то делать. Все чаще звучало слово «земля», но разговоры так и остались разговорами.

А следующим утром Великий Игрок послал добрую весть: запыхавшийся грибок из соседней деревни пропищал, что стоящий у них лагерь маревобоев забросали колючками невесть откуда прилетевшие лакиту. При этом гриб божился, что после расправы смертоносные облака полетели куда-то в сторону замка Дракона.

Чуть погодя, из другой деревни добрался пекарь на авто, привёз печенья. В их селе усачей не было, но по дороге сюда он видел, как целый отряд Братства Молота загнал нескольких маревобоев в овраг и там убил.

Люди заметно повеселели, особенно Анджей, который дождался обеда и, услышав, что со стороны замка больше ничего не гремит, двинул куда-то в лес, приговаривая:

- Народное время настало! Теперь заживём!

И действительно, время настало народное, своё. Это ощущение было буквально разлито в воздухе. Жители скакали друг через друга в приступах внезапной радости и строили грандиозные планы на будущее. Земли старосты и сбежавших с ним богатеев поделили по-честному, всем миром и мирно. Разве только Авдотий с правого конца кинул в гриба Джозефа кирпичом. Да ещё крепко намяли бока черепахе Пшемислу, который обманом хотел отхватить участочек, пожирнее. Ну и еще по-мелочи всякое, всего и не упомнишь. Главное, что в конце концов все остались довольны и уже предвкушали, как начнут обрабатывать свои, только что приросшие территорией, участки.

Ярко светило солнце, но неумолимый бег небесных часов уже вёл Королевство в ночь. Суетились деревенские, плыли по небу облака, стремились к нулю парящие в воздухе цифры. Агнешка резво бежала домой, перепрыгивая встречных людей, дома, заборы. Вперёд! К теплу и ужину! К счастью!

Но счастья не было. Слева от двери их домика на земле лежал мёртвый Анджей, а рядом сидел, прислонившись к стене, отец с разбитым в кровь опухшим лицом. А возле них стоял лысый Мартин с двумя бандитами. Агнешка остолбенела, глядя на тело брата. Она всматривалась в знакомые черты, сквозь которые проступало уже что-то новое, незнакомое и холодно-вечное. Мартин, сплюнув, пошел куда-то на край села, откуда доносились крики и шум. При ходьбе он хромал и, насколько девушка разглядела сквозь слёзы, лишился уха.

Часы наконец досчитали последние секунды проклятого дня и на деревню обрушилась ночь. И сразу же засветился дальний конец деревни, где кучно жили грибные семейства. Откуда-то оттуда, подпрыгивая на ухабах, мчался пустой черепаший панцирь. А за ним следом летел точно такой же, но в несколько раз меньше.

Ком ужаса подступил в горлу девушки. На её глазах умирали те, с кем она прожила всю жизнь. Грязные и злые маревобои (как же много их уцелело, с досадой подумала она) отбирали еду у крестьян и собирали в большие мешки. Они явно торопились. Ей почудилось, что в клубах дыма метался и Вацлав в грязной, изодранной одежде. Но даже если и так, Агнешке не было до него никакого дела. Запрокинув голову она выла, словно дикая волчица, на висящую в безупречном небе равнодушную красавицу-луну.

А небесные часы продолжали считать время до рассвета, словно это теперь имело хоть какое-то значение. Темно было в Королевстве или светло, светило ли солнце или озаряла его призрачным светом луна, это уже не имело никакого отношения. Да и не было никакого Королевства вовсе. Было только время, поставленное на паузу. Народное время.

Обсудить на форуме