В поисках жизни


Луна ласкала ее щеки. На них все еще светился замерзший румянец. Там он и останется, навсегда, навеки. Ведь она не меняется, не растет и не стареет. Жизнь проноситься мимо, лишая ее своего тепла и света, издеваясь и насмехаясь, оставляя ей только пустое наблюдение. Она мертва, мертва уже давно. И сама не помнит, когда погибла. Ей остались лишь цветные картинки воспоминаний, которыми она тешит себя в ночные часы, время, которое может снова гулять под луной. Каждую ночь она проводит в этом лесу. В поисках, которые более похожи на пустые шатания по заросшим папоротниками тропинкам. Ни одно живое существо не перейдет ей дорогу, не посмотрит ей в глаза. Ее избегают и боятся, и молятся о том, что бы никогда не встретиться с ней лицом к лицу темной ночью. Но, ей все равно. Она давно утратила интерес к людям, животные ее не заботят, растения ей не мешают. Зачем тревожится о том, что для тебя не важно, чего ты даже не можешь коснуться? Вот, что она чувствует по пришествию стольких лет. Безразличие. Ничто не способно вытащить ее из омута тишины и апатии, никто не в силах прекратить ее поиски, отвлечь ее. Неизвестно, что она ищет здесь. Дом, пристанище или кусочки своей души? Да и сама она давно уже забыла о том, что же она жаждет найти. Каждую ночь, появляясь на пустой поляне, воскресая из пыли и лунного света, она уходит вглубь леса и неустанно бредет вперед, сама не ведая своей цели. Сегодня она выбрала другую тропинку и свернула вправо, не пошла как обычно. Хотя, для нее все обычно. Этот лес она знает, как свои пять пальцев. Когда прежде, она не могла вспомнить, как давно это было, она блуждала здесь, словно в лабиринте и рассвет заставал ее врасплох и отбрасывал обратно во тьму, до следующей ночи. Тогда она пыталась поймать жизнь. Она наблюдала за лесными зверями, хотя те в страхе прятались, когда замечали ее. Она любила подкрадываться к ним, слушать пронзительный крик совы, бегать за стаей волков и пугать сонных оленей. А когда на ее пути появлялся заблудившийся путник или убежденный натуралист, она играла с ним, хватала его за лицо, кричала ему в мольбе остановиться, позабавиться с ней. Однако людям чудился только белесый силуэт маленькой девочки с белой, как мел кожей. Она звала их за собой, прыгала к ним на плечи и рвала их одежду. Люди, как и она сама знали, что она мертва. И бежали в ужасе прочь. Несколькими днями после местные жители рассказывали друг другу о том, что бледная малышка в лесу снова напала на человека. Вот только она не хотела никого пугать, она хотела быть живой. Спустя годы прошло и это. Более в ней не было того желания. Каждый вечер, когда выходила луна и освещала поляну, она просыпалась для продолжения поисков. Тропинки вели ее вперед, и она шла. Так было уже много ночей. Она не считала и не думала, что это нужно. Смерть отобрала у нее жизнь, вот только в этот раз она ошиблась или решила посмеяться над слабым человечком. Она ушла, оставив в маленьком тельце искру жизни, поднимающую его с приходом ночи, заставляя скитаться во тьме и искать, искать свою душу, которой больше не было. И она искала, так не знала, что еще делать.

Сегодня луна светила особо ярко. Было полнолуние. Она шла вперед. Сова, увидев бледный силуэт, метнулась прочь. Она не пыталась скрываться, но и не желала кого-нибудь напугать. Ей не было дело до живых. Она миновала пирующую свору волков. Они забили три оленя и теперь отъедались. Волчата заскулили, почувствовав ее. Волки, закрыв их собой, зарычали в ее сторону. Она прошла мимо, оставляя ночных хищников позади. Она рвалась вперед. Эта часть леса была ей плохо знакома, но это не тревожило ее. Все равно утром она сгинет, а с луной встанет снова на прежнем месте и сможет вернуться сюда. Она остановилась на распутье едва виднеющейся тропинки, которая подобно кресту, вела в четыре направления. Тропа прямо перед ней была самой свежей, еще не заросшей. Человек выбрал бы именно ее. Она же не была человеком и свернула на тропинку, которую и назвать таковой можно было с трудом. Высокие папоротники и какие-то еще, не известные ей растения доходили до коленей. Она, словно невесомое облако плыла над ними. Ее детские ножки перебирали по воздуху как по невидимой земле. Ветер, как ни стараясь, не мог сдвинуть полы ее бесцветного платья. Он проходил сквозь нее, не доставляя каких-либо неудобств. Она снова остановилась. На сей раз без видимых причин. Она ощутила что-то похожее на тень былых чувств. И это был страх. Она не хотела идти вперед. Смутные, неприятные воспоминания восстали в ее памяти. Прежде с ними она не встречалась. Преодолевая себя, она двинулась вперед. Навязчивое преследующее осознание того, что направление выбрано верно и цель уже близка бередило ее чувства. И вскоре она оказалась на поляне. Сначала она подумала, что вернулась на ту поляну, где просыпалась каждую ночь. Ощущения ее кричали о том, что она неправа. Посреди этой поляны стоял небольшой деревянный дом. Крыльцу поросло травой, стены перекосило, в деревянных створках торчали острые осколки стекол. Люди здесь не жили. Она проскользнула внутрь сквозь полуоткрытую дверь, не нарушая тишины дома. Богатый слой пыли бережно хранил сокровища, спрятанные под ним. Она не могла смахнуть его. Любая попытка прикоснуться к чему-то всегда заканчивалась неудачно. Руки, ноги или даже туловище, приближаясь к предмету, растворялись в воздухе. Она не могла трогать неживые объекты. Только животных и людей. Только жизнь.

Кружа по комнате, она подошла к кровати. Та все еще была не заправлена. Словно хозяин второпях сбежал из дома. В ногах кровати лежало платье. Пыль и время похитили его красоту, но все еще можно было увидеть, желтую вышивку, белые кружева и атласный пояс. Маленькое платьице для маленькой девочки. Ее платье. Она отшатнулась назад. Внезапное воспоминание ударило ее, в груди заболело. Она сжалась и повернулась к двери, в попытке сбежать. Страх, вернувшийся ураганным ветром, сковал ее, и она в нерешительности замерла. Это был ее дом, ее комната. Вернее, ее с братом. Он, как всегда, ушел на охоту и сказал, что придет к ужину. Она ждала его весь день, заштопала его рубашки, постирала белье и сварила мясную похлебку. А он не вернулся. Она прождала его всю ночь, потом еще несколько дней. Похлебка испортилась, в комнате пахло тухлым мясом. Она не чувствовала ни запаха, ни голода. Переодевшись в ночное платье, что бы не испачкать другую одежду, она бросилась в лес, во тьму, больше не способная сидеть и ждать. Бежать было больно. Ветки хлестали по ее нежному молодому телу, а корни нагло хватали за ноги, заставляя падать к ним в объятья. Она выбежала на поляну, до боли похожую на ту, где стоял их дом, и замерла в ужасе. Там в ложе из полевых трав лежал ее брат. Она знала, почему он не вернулся. И знала это сейчас, смотря на его безжизненное тело. Он умер. Сказал, что вернется и погиб. Она упала на землю. Горе забрало все ее силы и выпило все ее слёзы. Она сидела и смотрела в  землю, но перед ее глазами было тело брата. На нем не было никаких видимых ран. Почему же он умер? Как он мог оставить ее одну? Она ведь так любила его! Готова была отдать ему свою жизнь! Свет луны померк. Кто-то возвышался над ней в ночи, скрывая ее в своей тени. Она подняла голову и взглянула вверх. Смерть нависала над ней, распростирая объятья, зовя ее, воспевая оды покою и тишине. Смерть была похожа на брата, имела его тело и даже его добрую улыбку. Однако, не была ее братом, не смогла обмануть ее. Она встала и бросилась на нее с кулаками. Как посмела Смерть осквернить его тело? Забрать его у нее? Смерть обняла ее, сдерживая и успокаивая, твердила извинения за то, что не вернулся вовремя и заверения в любви, прикидывалась братом, а потом убила ее.

Она втянула воздух в грудь и распахнула рот в немом крике. По ее щекам побежали невесомые слёзы. Воспоминания вернулись целиком, даже больше, чем ее было необходимо. Она стояла, склонив голову и рыдала. Брат. Он погиб. А Смерть, поселившись в его теле, убила ее. Она оплакивала их обоих. Столько лет проведенных в одиночестве, она искала своего мертвого брата. А может, свои воспоминания? Она не знала. Она нашла то, что искала, и больше не было смысла существовать. Она ждала, что вот-вот умрет, исчезнет, просто раствориться во тьме. Время текло, рассвет близился. Она стояла посреди комнаты в ожидании того, чего не случилось, и, не понимая, чего ждет.

Дверь, раскачиваясь на сквозняке, мерно поскрипывала. Силуэт маленькой девочке завис посреди комнаты. Она ушла глубоко в свое прошлое, теперь живое только в ее памяти. Она вспоминала и пыталась понять, что она такое. С ней случилось что-то такое, что заставило думать так. Ведь раньше ей не приходилось задумываться о подобном. Она хотела быть живой и знала, что мертва, но не понимала, почему продолжает воскресать призраком себя живой. Теперь, она переменилась. Память вернула ей чувства. То, что наполняет человека. Стала ли она человеком? Она попыталась прикоснуться к столу. Опять неудача. Так что же она такое? И зачем? Зачем она все еще тут?

Порог заскрипел под тяжестью шагов. Она обернулась. На пороге стояла Смерть. Она все еще скрывалась в теле ее брата. Смерть, как и в ту ночь, распахнула объятья. Она видела брата и хотела прикоснуться к нему. Хотела быть с ним. Она прильнула к Смерти, как своему родному брату. Его тело обняло ее. Он был живым и мягким. Его запах всегда казался ей самым лучшим в мире. Она вдохнула его, и растворилась. Смерть обняла ее крепче, прижала к себе, забирая те остатки жизни, что тлели в хрупком детском теле. Они стали едины и исчезли в лучах рассвета.