Глава 1

Безмолвие сопровождало нас около трёх часов. Этого времени хватило вполне, чтобы появилось негасимое желание свернуть с намеченного пути в обратную сторону – домой. Кажется, этого хотелось не только мне, но и моим, так называемым «товарищам по несчастью»: Эрику и Лоре.

Стоял тихий осенний день, когда мы, по воле нашего неугомонного куратора, двинулись в лес в поисках фотографий и «чего-нибудь новенького» для статьи на стенгазету. Нам льстил тот факт, что именно мы удостоены такой работы, но сейчас, находясь в состоянии мятежа, мы шагаем, скрипя зубами от пробирающегося под одежду холода, в неистовом желании вернуться домой. Очевидно, ни один из нас не знал, на что шел. Полный штиль и слабо греющие лучики сентябрьского солнца в тот же час сменила морось, и серые густые, как шерсть персидского кота тучи, заволокли небо. Смеркаться начало намного раньше, чем мы ожидали. Может быть поэтому безмолвие шло за нами попятам?

Редкие русые волосы Лоры полностью промокли и свисали тяжёлыми сосульками едва касающихся плеч, отчего казалось, что их стало вдвое меньше. Одежда её, так же, как и у Эрика, промокла лишь до пояса и немного на коленях, в отличие от моей тонкой хлопковой рубашки. Я чувствовала себя точно так же, как чувствуют дайверы в толще солёной воды. Лишь мои кудрявые волосы промокли только на макушке, и казалось, дождь магическим образом обошёл локоны стороной.

Чёрные пряди волос Эрика липли ко лбу и лезли в глаза. Очки он постоянно вытирал от капель, и скрипящий звук пальцев по стеклу был единственным неестественным звуком, исходящим от нас. Не считая шуршания жёлтой листвы под ногами, гонимую лёгким ветром, всё будто замерло вокруг в напряжённом ожидании. С каждым нашим шагом запах мокрого леса, грибов и древесины усиливался молниеносно. Я сделала первый снимок, сжав в руках фотоаппарат, стараясь защитить его от дождя. Раздался характерный щелчок, и мои спутники обернулись.

- А ну, - заинтересовалась Лора; её мокрые волосы разлетались по сторонам, от каждого поворота головы,  - покажи, что получилось.

Я не скрыла удивления от столь быстрой реакции. Наверняка они оба ждали, что именно я нарушу тишину, предоставляя им «спасительную  соломинку», с помощью которой можно начать разговор. В душе я была безумно рада, что наконец-то это произошло.

Фотография получились размытой: линза успела покрыться прозрачными капельками, и фотоаппарат потерял фокус.

- Ничего, - успокаивал Эрик, - следующие снимки обязательно выйдут лучше, нужно лишь найти временное укрытие и переждать дождь.

- А если он будет длиться до самой ночи?

-Тогда, сегодня не наш день, - сказал Эрик, и он ничуть не утешил меня своим ответом. Лора, казалось, мысленно согласилась со мной. Бесполезно ждать здесь окончания дождя, как у моря погоды. Легче заявить сразу, что день сегодня с самого его начала оказался неудачным и отправиться домой.

От мысли о доме у меня свело желудок – я устала, потратив всю энергию на пустую ходьбу. Также, мне безумно хотелось есть. В моём рюкзаке, было два бутерброда, безжалостно примятые учебниками так, что кусок колбасы, высвободившись от бумажной обёртки, напачкал их, оставив жирное пятно на титульном листе. Два моих бутерброда на троих были поделены не поровну. Эрик взял немного хлеба у Лорен и у меня, не притронувшись к колбасе. Довольно-таки опрометчиво, ведь парням нужно употреблять больше пищи, чем слабому полу. На природе, даже под моросью, обычные бутерброды казались намного вкусней, чем в любом другом месте. Запив всё водой, также припасённой мной, мы продолжили путь. Спустя полчаса, когда маленькая морось ощутимо стала превращаться в полноценный дождь, мы пожалели обо всём на свете, мысленно обвиняя друг друга, почему мы раньше не свернули домой. Более того, мы полностью потеряли ориентир. Взволнованный писклявый голос  Лорен, приглушённый шумом капель, чеканивших листья, врезался в мои уши. «Мы заблудились», - кричала она. Кромешная тьма поглотила нас с головой.

Спешные поиски укрытия не венчались успехом ещё минут двадцать. До нитки промокшие, мы готовы были лечь прямо на землю, с мыслью «будь что будет».

С моих волос ручьём стекала вода, а об одежде говорить было нечего. Холод атаковал со всех сторон. Обхватив ладонями предплечья, я тщетно пыталась согреть себя.

- Кажется, я что-то вижу! – мы заметили, что Эрик ускорил шаг, отдаляясь от нас. Словно слепцы, мы с Лорой пытались разглядеть то, к чему он так стремительно шёл. Мы  были полностью обессилены, тем не менее, нам не осталось выбора, как волочить по грязи свои заплетающиеся и отяжелевшие ноги. Жижа сочилась сквозь кроссовки, но вопреки всему, мы продолжали идти за Эриком.

- Сюда! Быстрей! – снова слышу его голос и, как только начинаю различать в темноте очертания чего-то громоздкого, но абсолютно неузнаваемого, беру за локоть  Лору, отставшую на несколько шагов, и тащу вперёд.

Наконец, подойдя вплотную, я понимаю, что Эрик, можно сказать, спас нас от неминуемой гибели в лесу.

Перед нами стояла невысокая, ветхая лачужка, окружённая прогнившим забором. Мы подошли ближе. Окна её были разбиты и куски стекла «ледышками» свисали с деревянной рамы, покрытой толстым слоем мха, впрочем, как и весь дом.

Он казался таким хрупким, что вот-вот обрушится на нас, впитав в себя дождевую воду. Невзирая на нынешний катаклизм, мне с молниеносной скоростью хотелось покинуть это место безвозвратно.

Внезапно раздался глухой скрип – Эрик, преодолев несколько ступенек, поднялся на веранду и открыл входную дверь. Замешкав на мгновение, я была готова возразить: находиться в таком доме не менее опасно, чем быть снаружи. Лорен взяла меня в охапку, и это, в конечном итоге, заткнуло мне рот. Ослабев совсем, я снова отдаю свою жизнь господину Случаю.

Внутри, температура казалась на несколько градусов выше, несмотря на дырявую крышу, с которой ручьём стекала вода. В темноте можно было разглядеть лишь очертания предметов: разбросанную утварь, старую кровать, продавившую ножками половицы, разваливающийся шкаф и одиноко стоящий столик с чайным сервизом.

Безмолвный хаос окутал заброшенную лачужку; запах сырости пропитал абсолютно всё, и, казалось, был в каждом сантиметре воздуха. Этот домик, вполне возможно, стоял здесь около века.

- Располагайся, Элис, - кинул в шутку Эрик, хотя, паясничать в таком положении было крайне неуместно. Я, даже ради приличия, выдать улыбку на лице не смогла, да и в темноте эмоции едва заметны. С Эриком мы знакомы уже около трёх лет - с начала моего обучения в колледже. Он умён, эрудирован, общителен. У нас всегда находятся общие темы для разговоров. В коллектив он влился без проблем, только друзей у него было не так много. Он был для меня, точно открытая книга и казался таким прозрачным, что его недолюбливать было не за что. Лора недавно перевелась к нам на курс, поэтому изучить я её не успела.

Половицы скрипели под нашими ногами. Я внимательно осматривала всё вокруг, хотя смотреть было толком не на что. Неужели нам придётся провести здесь всю ночь?

Моё внимание внезапно привлёк синий огонёк размером с куриное яйцо. Он затаился на покосившейся полке шкафа и резанул мне глаза, затем снова потух, растворившись в темноте. «Мерещится», - подумалось мне. Через мгновение «куриное яйцо» снова начало набирать яркость света, и тогда, встревоженный выдох произвольно вырвался из моего рта, привлекая внимание Эрика и Лорен. Через мгновение, нас ослепил синий цвет; привыкшие к темноте глаза начали слезиться. Синий шар, постепенно увеличиваясь в размерах, становился ярче, и казалось, колебался в воздухе, словно маячок. Наши испуганные лица были прикованы вниманием только к этому необъяснимому феномену. Синий свет уже полностью освещал комнату и не собирался останавливаться на этом. «Что это, чёрт возьми?» - подумали мы разом.

Мною овладел страх, подобный предсмертному, когда ладони Эрика начали кровоточить. Лорен издала панический крик, который может издавать птица, доживающая последние мгновения своей жизни в зубах хищника. По эмоциональному состоянию Эрика можно заметить, что тот абсолютно не чувствует боли, находясь в полной прострации. Кровь продолжала сочиться из его пальцев и, казалось, что в руках он держит несколько бутонов роз.

- Эрик! – кричу я, стараясь преодолеть расстояние между нами, кажущееся бескрайним.

Тем временем, тело Эрика начало приобретать голубоватый оттенок и  самопроизвольно излучать свет, по приближению к нему треклятого шара. Лорен снова издала крик, и, обернувшись, я увидела, что с ней происходит то же самое.

- Не-е-ет! –  истошным криком заливается всё помещение. Вскоре, болезненный голос Эрика тысячекратным эхом вливается в мою голову. Я вижу, как постепенно все части его тощего тела каменеют и распадаются на крошечные прозрачные частички, продолжая парить в воздухе, будто лишённые гравитации.

Вопреки всему, я пытаюсь дышать, но лёгкие, точно скрученная тряпка, отторгают кислород. Руки тяжелеют, и я с немалым трудом протягиваю их вперёд –  капельки красной густой жидкости тонкой ниточкой тянутся вниз. Тело слабеет, становится легче, будто внутренности растворяются, как комки соли, опущенные в воду. Из головы выходит Эрик и Лорен – мне кажется, я забываю их. Смыкаю веки наполовину и вижу лишь синий шар, плавно отдаляющийся, а затем, исчезнувший из виду, оставив после себя маленькие искры, едва заметные глазу. Мрак опускается, словно тяжёлый занавес и рушится, подобно карточному домику. Я не знаю, что происходит сейчас, но одно могу сказать наверняка: мы больше никогда не вернёмся домой.

Глава 2

Неизвестность возвращает меня, Элис Хоуп, в реальность. Я, словно выныриваю из водоёма, находясь в нём абсолютно без дыхания несколько часов подряд. Бескрайнее ночное небо поддаётся взору, после того, как я открываю глаза. «Есть ли это жизнь после смерти?», - задаюсь вопросом, потому что во мне не осталось никакого сомнения, что я, Эрик и Лорен погибли при загадочных обстоятельствах. Шансы выжить быль равны нулю. Наверняка нас будут искать, печатать фотографии в газетах, показывать по телевизору. Всё это кажется неестественным и чуждым. Я оглядываюсь, вспоминая о моих спутниках, и, снова забывая о них на мгновение, изучаю всё, что находится вокруг меня. Не пытаясь понять даже, где я нахожусь, встаю на ноги и замираю в оцепенении. Ночное небо с маленькими жемчужинами-звёздами заполонило всё пространство, создавая мнимый образ нашего местного планетария. Ногами, упираясь в твёрдую материю, я понимаю, что стою на ледяном прозрачном мосту – край его не был виден; сужаясь до размера нитки, он уходил вдаль. Под ногами – тёмная бездна, покрытая миллионами крошечных точек. Сам мост издавал кристально-чистый свет, и не было понятно, отчего холоднее – от этого света, или ото льда, из чего был сделан таинственный мост. А главное, куда он ведёт?

- Эли-и-с! – знакомый голос был для меня, как спасательный круг для утопающего. Где-то вдалеке, едва уловимый, он всё же прорывался сквозь вековую тишину. Я кричу имя моего однокурсника в пустоту, насколько у меня хватает сил и воздуха в лёгких. Звук рассеивается, и, я сомневаюсь, что осталась услышанной кем-то. Я бегу или пытаюсь бежать в том направлении, откуда доносился голос. Всё происходит слишком медленно: мои движения, звуки, которые я издаю. Казалось, будто  меня закинули в свой собственный сон. Я бегу по бесконечной белой линии, называемой мостом,  находящимся, как мне казалось, где-то за пределами галактики. Что будет, если я сорвусь с него? Просто, повернув, сойду с края и полечу вниз, в тёмное бескрайнее пространство.

Эрик должен быть где-то рядом – я снова слышу его голос. Пара шагов уже позади, и я вижу его тело с раскинутыми руками. Он напоминал ребёнка, собравшегося делать «летающего ангела»; было заметно, как грудь его поднималась и плавно опускалась вниз.

- Вставай, Эрик, - кидаюсь к нему, ударяясь коленями о твёрдую поверхность моста. Он холодный, и если Эрик пролежит на нём ещё немного, то получит воспаление лёгких. Хотя, рассуждать о болезнях сейчас глупо. Мы уже наверняка мертвы, а всё остальное – лишь иллюзия, и сами мы - часть неодушевлённого мира.

Эрик кашляет с хрипотой и с трудом поднимается на колени.

- Где мы? Где Лорен?

- Я не знаю. Ничего не приходит в голову. Посмотри вокруг. Что с нами произошло? Ты помнишь?

Слишком много вопросов для только что очнувшегося Эрика. Но пугаться было не в его планах. Он старался сохранять спокойствие. Это было в его стиле. Я представить не могу его с трусливым лицом, просящим помощи.

- Да. Тебе тоже кажется, что нас уже нет в живых? – он поправляет свои очки, на которых проступила едва заметная трещинка.

- Не говори так, пожалуйста, - именно в этом момент мне захотелось дать ему пощёчину, хотя, он будто копировал мои мысли, когда я не решалась их озвучить.  Мне не хотелось принимать эту правду. Лучше идти по направлению судьбы и случая, но продолжать верить в свою неопровержимую истину. Так легче справляться с трудностями, это помогает забыться, когда находишься «в своей правде».

- Оглянись, Элис! – он вытаскивает меня из «частилища» своих мыслей. – Где мы? За пределами Солнечной системы? Галактика? А может это желудок кита? – усмехается он.

- Это не очень весело, Эрик!

- Всё, что у нас есть это прямая дорога, ведущая в неизвестность. К тому же она вон, - Эрик постучал своим крепким кулаком по прозрачной поверхности, - изо льда! Она растает, если здесь будут перепады температуры.

- Ты предлагаешь сразу сдаваться? Прыгнуть на счёт «три»?

- Мы должны отыскать Лорен.

- Мы пойдём вперёд. Нам ничего не остаётся делать. Мы не виноваты, если не сможем отыскать её. Ты прав – всё, что у нас есть – это прямая дорога, ведущая в неизвестность.

- Прости, Элис, ведь я нашёл этот дом, - его взгляд, полный вины, пронизывает меня насквозь и от этого мне становится неловко. Я не люблю оказываться «не в своей тарелке», но именно там сейчас я нахожусь.

- Не нужны сантименты, оставь это. Тебе не за что извиняться, - с твёрдым намерением не сдаваться, я рывком поднялась с колен и прошла мимо Эрика, словно демонстрируя свою настойчивость, которой нет в списке его преимуществ.

- Ты со мной? - не выдерживая его бездействий, я оборачиваюсь, кидая на него пытливый взгляд.

Его ответом стал лишь звук кроссовок, спешно шаркающих по льду.

Глава 3

Темнота сгущается вокруг нас. Казалось, что проведя рукой перед собой, можно отщипнуть от куска ночного сгустка, прямо как от сладкой ваты. Мы потеряли ориентир времени, но шли мы долго: мышцы на ногах стали подёргиваться от постоянного напряжения. Ни один из нас не говорил о том, что нужно сделать «привал» на пару минут, чтобы перевести дух. Немного адреналина в крови хватало, чтобы обойтись без этого.

«Кажется, была плохая идея идти вперёд», -  думает Эрик. «Мы можем всю жизнь потратить на игру вслепую. Мы безоружны, а значит, наполовину мертвы, ведь нас может убить даже… »

- Эрик! – мой  голос вытаскивает его из собственных капризов. Кажется, внезапное выкрикивание увиденного стало нашим клише. – Дверь! Эрик, скажи, что тоже видишь её.

Это происходит на самом деле. Эрик, так же, как и я  видел маленькую, словно предназначенную для карликов дверь. Она была белая, точно из неведомого дерева. Мы молчали, но с опаской, шаг за шагом продолжили свой путь уже к намеченной цели. Самое странное было то, что она находилась на самом краю моста, но казалась намного ближе, чем была на самом деле и, подойдя к ней, стало заметно: наклоняясь над пропастью, дверь излучала слабый свет. Я пыталась припомнить хотя бы одну сказку или мультфильм, в котором было что-то подобное, но на ум сейчас ничего не могло прийти, словно прошлое отдалилось от меня или стёрлось из памяти  совсем.

- Ты можешь возражать, но обратно я не пойду, - сообщил Эрик. – Я буду всем Богам молиться, чтобы эта дверь вела в нашу реальность. Я не хочу оставаться здесь больше ни минуты.

Он наклонился, цепляясь за ручку. Дверь, не желая поддаваться, с трудом отворялась, будто была сделана из сплава железа и чугуна, но никак не из древесины. Ветер приносил оттуда холод - наши волосы и одежда стали рьяно развеваться. Яркий свет, также исходящий из полуоткрытой двери, слепил глаза. Мы тщетно пытались укрыться от него, выставив ладони вперёд. Казалось, там царила вечная мерзлота. Идти туда желания не было, но Эрик, схватив меня за руку, прижал к себе, и я покорно позволила это сделать ему. В иной ситуации, я бы сказала, что это чертовски романтично.

- На счёт три?

По истечении счёта, мы, не отпуская рук, сделали шаг навстречу неизвестности и, набирая скорость, стремительно падали вниз.

Ощущения, мягко сказать, были не из приятных: жжение волной прошлось по спине, а затем чувство, будто в меня запустили целую охапку кактусов. Не знаю, чувствовал ли Эрик то же самое. Я не могла видеть его.

Мы будто упали на кучу шерстяной пряжи, которая как раз спасла нас от неминуемых травм, но, оглядевшись, ничего подобного мы не увидели. Всё в округе напоминало древнюю пещеру или внутренности египетской пирамиды, хотя, я не могу сказать, что здесь кромешная тьма. В нашем приземлении было что-то мистическое, потому что нас окружали лишь огромные каменные глыбы и, упав на них, мы не смогли бы подняться снова. Единственным источником света было маленькое отверстие между стеной и кучей наваленных рядом камней.

- Ты в порядке? – спрашиваю я с толикой беспокойства.

- Это прозвучит странно, но да. Кажется, у нас новое испытание, - усмехнулся он, оглядываясь и отряхивая пыль с одежды.  – Ты как? Цела? Можешь идти?

- Да, всё в порядке. – Я была рада его взаимным беспокойством.

- Нам нужно отыскать выход.

- Кажется, он уже найден, - нерешительно, я стала взбираться по глыбам к небольшой щелочке, пропускающей тусклый лучик света. – Что стоишь? Помоги мне отбросить камни.

Через десять минут тяжёлой работы, мы освобождаем себя и выбираемся наружу из тесных стен «пещеры». Приятно ступать ногой по настоящей земле, покрытой сочной луговой травой, а не ледяной коркой.

Красный диск, освещавший своими бледно-розовыми, угасающими, лучами всё вокруг, кажется альтернативой нашему Солнцу.

Но самое главное, что невозможно не заметить всеми силами, – это старинный, присущий пятнадцатому веку каменный замок, вершина которого увенчана красным флажком. Но замок этот был по-настоящему красив и совершенен. Массивные решетки были увиты маленькими алыми цветками и, казалось, аромат их ощущался  на большом расстоянии. Фасад самой постройки утопал в собственном величии. Как маленькие дети, мы с Эриком не могли оторвать взгляд от подобного волшебства.

- Не забывайся, мы на чужой территории, - кинул он в мою сторону. – Приключения сами нашли нас, стоило нам только выйти из дома. Быть может, здесь знают что-нибудь о планете Земля? – он продолжал говорить с точными нотками иронии в его голосе.

- Не начинай,  – настаиваю я, и он покорно замолкает. Мы направляемся прямо к полуоткрытым  воротам этого замка. Возможно, впереди мы найдём дорогу или портал, который приведёт нас домой, но, скажу, не тая: шансы у нас просто ничтожны.

Глава 4

Ощущаю себя подвальной крысой, когда мы с Эриком пробираемся вовнутрь. Какой бы он не был, это – чужой дом и подло с нашей стороны входить без предупреждения. Хотя, вокруг – ни души, кого мы должны оповестить о своём визите? Поэтому совесть мне приходится заткнуть, прибегнув к логическим размышлениям.  Мы переходим в розарий, где нас встречает ещё ярче выраженный аромат цветов.

- Мы не одни, - сообщает Эрик, настороженно оглядываясь вокруг, с опаской прижимаясь к моей спине. Я совершенно не понимаю его. Я ничего не вижу, кроме этих цветов. Но спустя несколько секунд я понимаю, что он оказался абсолютно прав: нас окружили пятеро человек, если их можно было так называть. Их тела были «вколочены» в доспехи. Можно было бы назвать их доблестными рыцарями из тех сказок, что читали мне в детстве, но они были неестественно маленького роста. Нет, они не были гномами или карликами, но… они были детьми. Мальчики, которым едва исполнилось по десять-двенадцать лет, твёрдо держали мечи в своих руках, направив их наконечники на нас.

- Встаньте на колени, - крикнул один их них угрожающим тоном. Во взгляде Эрика, который я уловила на себе, стало понятно, что идти против их воли было бессмысленно. У них было оружие, значит, у них – сила, и неважно, сколько им было лет. Я дождалась, пока Эрик не начнёт опускаться вниз, затем его примеру последовала я. Всё во мне противоречило и бушевало. Я не люблю, когда мной командуют, но выбирать здесь не приходится.

К нам подошли  два «рыцаря» и надели на наши головы чёрные тряпичные мешки, и в нос мой резко ударил запах гнилых овощей. Я сморщилась, стараясь делать вдохи как можно реже, но недовольство своё оставила при себе. Почему-то  я была уверена, что эти «малыши» не тронут нас. Единственное, чего нам с Эриком стоило опасаться – это  неизвестности.

Каменная кладка, затем лестница, далее – деревянные скрипучие полы, которым сто лет, не меньше. Я ненароком запоминала маршрут, где мы шли. Во-первых, это помогает мне успокоиться, а во-вторых, это может очень сильно пригодиться, если потребуется план побега. Хотя, куда мы можем бежать, если находимся в полном неведении о том, что окружает нас. Узкая спиралевидная лестница ведёт нас наверх. Сквозь зловонный мешок на голове, едва доносится манящий запах пищи. Кажется, это малиновый пирог и жареное мясо. Оба эти аромата я вдыхаю, будто желаю насытиться ими. Мой желудок пыл абсолютно пуст. Последнее, что мы ели это мои бутерброды. Лорен… мы потеряли её, когда перемещались на мост. Она не заслуживает смерти, как, впрочем, и мы тоже. Но пока мы можем узреть друг друга – мы живы, мы существуем.

Эрику пришлось хуже - он почти ничего не ел, кроме хлеба. Мы с трудом  волочим ноги,  наши силы были уже на исходе. Запах лишь усугубил ситуацию.

Впереди слышится глухой скрип открывающейся двери: нас проталкивают вовнутрь помещения и снимают мешки с голов. Свет резко ударил по нашим глазам, и, первое, на кого мне приходится смотреть – это Эрик. Он выглядит ужасающе. Как я раньше не замечала его синих кругов под глазами? Где его очки? Потерял  видимо. Без них ему, наверняка, тяжело. Мне стало его жалко.  Казалось, он изменился полностью за эти несколько минут. Он протирает ладонями глаза, и, жмурясь от света, начинает оглядываться. Нас, очевидно, привели в тронный зал: высокий потолок возвышался над нами. Он весь был покрыт резными узорами, напоминающие украшения из крема на рождественских печеньях. Мой голод усиливался, и в голову приходила лишь мысль о еде. Взгляд скользнул по люстрам. Они были огромного размера, массивные, специально для таких больших залов. На них едва заметно тускнели маленькие свечки, хотя, единственным источником света являлись  окна овальной формы, простирающиеся от карниза до самых краёв потолка. Оттуда шёл яркий свет. Возникал вопрос: откуда он мог взяться, если снаружи было всё тускло-розового цвета? На этот вопрос, вероятно, ответа найти не удастся. А нужен ли он вообще, когда удивляться нечему? В середине самого зала возвышался трон, увитый двузубцем, похожим на ухват.

- Элис, - его голос с хрипотцой отвлекает меня от изучения «местности». Он не договаривает, как в ту же секунду мы слышим цоканье каблуков по керамическому полу. С конца зала к нам приближается женский силуэт. Изящное тонкое платье из чёрного замша обтягивает тело незнакомки, а воротник, словно рыбьи плавники, поднимался кверху до самого кончика её головы. Я пячусь назад, и вздыхаю от неожиданности, прежде чем вижу её лицо.

- Лорен… - выдыхаю я, безжалостно опускаясь на колени. Это было последнее, что я сделала, прежде чем силы покинули меня.

- Элис! – крикнул Эрик, опускаясь за мной, вовремя схватив за локоть. Его подводило зрение, он мог узнать девушку лишь тогда, когда она подошла к нам на расстоянии вытянутой руки, но я выдала её имя намного раньше. Лицо Лорен было неестественно бледное, словно обваленное в муке. На глазах ярко вырисовывались ровные стрелки, доведённые до висков. Волосы были ровно обстрижены. Она – явный представитель антагониста в доброй детской сказке. По крайней мере, от той  милой студентки Лорен осталось лишь её имя.

- Ты… - выдохнул Эрик, продолжая цепляться за мой рукав, хотя, я уже крепко стояла на коленях и не собиралась падать. – Что ты здесь делаешь? Так вот оно что… Ведьма, значит. Промышляешь похищением мирян с доброй планеты «Земля». А это… твоё новое амплуа?

Лорен издала смешок и, казалось, голос её изменился вместе с внешностью: он стал грубее, но не терял своей женственности. Она была похожа на стерву, со всеми её повадками.

- Приветствую вас в моём  доме, марионетки.

- Марионетки? – возразила я. – Наглость!

- Ха-ха, наглость – второе счастье. Как видишь, я счастлива, а вы – нет.

- Вопрос времени, - шепнул Эрик, смотря на неё исподлобья.

- В таком случае, я поделюсь своим счастьем с вами, взамен на то, что вы – поделитесь своим.

- А что для тебя счастье? – сейчас не время читать философские трактаты, но молчать я себя заставить не могла. Она взглянула на меня с торжественным видом. Но это, по всей видимости, ничего не значило.

- Отведите их. Вы знаете, что делать, - приказала Лорен в сторону маленьких «рыцарей», будто пропуская мой вопрос мимо ушей. Нас схватили за руки и, действительно, как марионеток, и увели прочь.

На нас уже не одевали мешки, но заставили идти быстрей, чего нам было не под силу. Мы шли по коридору, стены которого были увешаны картинами в позолоченных рамах, и изредка встречалось  чучело  одного и того же неземного животного. По крайней мере, я нигде не встречала двуглавую лисицу с раздвоенным языком. Подобное, приводило меня в ужас. Но ничто не могло затмить моего страха, как слова, чёрство произнесённые Лорен: «вы знаете, что делать». Нас, наверняка, ведут в камеру пыток средневековья. Мои уроки истории не прошли даром. Пытки, стало быть, будут отменные.

Эрика втолкнули в первую, попавшуюся на пути дверь, сквозь которую я мельком увидела комнату, обставленной мебелью. «Значит, я буду первой», -  пронеслось в моей голове.  Меня силком повели вперёд. И снова приходится запоминать дорогу: лестница, поворот, кирпичная кладка.  А вот, кажется, и моя камера заточения. Ключ «хрустит» в дверной скважине, и дверь отворяется.

- Заходи, юная леди, - слышу я, едва успевая переступить через порог. Маленькая комнатка в тёплых тонах, с ситцевыми занавесками на окнах, крохотной детской кроваткой, трельяжем, на котором стояла косметика, гардеробный шкаф, такого же тепло-оранжевого цвета. Казалось, нет ничего лишнего здесь, и каждая вещь дополняла друг друга. Это напоминало чью-то детскую мечту – создать свой кукольный домик. Я успеваю заметить маленькую девочку с кудрявыми светлыми волосами в серебристом, как луна, отражающаяся в море, платье, с неестественно наложенной косметикой на детском милом личике. Голос, позвавший меня, точно принадлежал ей.

- Не бойся, юная леди, ты в безопасности, - певчим голоском щебетала эта маленькая птичка. Не верить ей было невозможно. – Я – Луиза. Можно просто Лу. Идём, Элис, мне нужно подготовить тебя.

Девчушка схватила меня за руку и увела в ванную комнату, всучив аккуратно сложенное бельё.

«Мне нужно подготовить тебя», - тысячекратным эхом пронеслось в моей голове. Я стояла под душем в маленькой детской ванной. Всё здесь было для ребёнка – шампуни, мыло, крема. Это казалось очень странным, но лишь её слова занимали мою голову. Мне хотелось душевного спокойствия, но даже вода и лавандовый гель напрягали меня ещё сильней.

Каким немыслимым образом Лорен, новая девочка в нашей группе, оказалась замешанной здесь? Неужели она подстроила всё это ради того, чтобы убить нас? Зачем ей это было нужно? Кто она?  Всё это стало для меня одним сплошным мрачным пятном. Быть может, лучше и не знать об этом вовсе?

Укутавшись в полотенце, я вышла из ванной, где меня уже поджидала Лу.

- Ты очень голодна, идём, здесь есть чем полакомиться.

Кухня, куда вела меня девчушка, действительно находилась рядом. Лу слегка толкнула ладошкой деревянную дверь и пропустила меня вперёд.

Мой живот, как умирающая собака, издал жалкий голодный рёв при виде круглого стола, обставленного всевозможными блюдами. Еды было столько, что можно накормить детский приют. Различные сорта мяса, украшенные кусочками фруктов, запеканка, на круглых золотистых тарелках, рыба с лимоном, горячий шоколад, тот самый малиновый пирог, чей запах я уловила ранее.  Два торта в карамельной глазури стояли на отдельном столе просто из-за того, что не умещались на первом. Они были украшены розами из цветной глазури и казались, точно, живыми. Яства были для меня, словно мираж в пустыне – глазом моргни, и все исчезнет.

Лу, словно маленький бельчонок, подбежала к столу и выдвинула два стула.

- Можешь сесть, мебель не кусается, - хихикнула она. Я покорно подошла и заняла своё место за столом. Запах жареного мяса затмил все мои страхи, как будто их и не было вовсе. Я старалась есть размеренно, понемногу, чтобы не тошнило, потому что не питалась давно. Переходя на малиновый пирог, я вспомнила Эрика. Не знаю почему, но до этого он не приходил ко мне в голову. Не стесняясь, стала расспрашивать Лу, где он, кормят ли его и, что с нами будет дальше? Ни на один из этих вопросов маленькая девчонка не дала мне ответа.  И что это была за всевышняя тайна?

Так и не притронувшись к торту, я вылезла из-за стола и отблагодарила Лу. Привычка была у меня с самого детства – обязательное «спасибо» родителям после еды.

Сон для меня стал панацеей. Не прошло и получаса, как я, свернувшись калачиком на маленькой детской кроватке, сопела под убаюкивающий голос Лу, внезапно запевший тихую колыбельную песню.

Глава 5

Мне неудивительно, что на протяжении всего сна я видела лишь кошмары. Только они походили на что-то абстрактное, нежели существенное.

-  Ты долго спала, - сообщает Лу, появившись внезапно из-за шторки возле окна. – Нам нужно торопиться. Я помогу одеть тебе платье, поднимайся.

- Платье?

- Конечно! Ведь ты не хочешь показаться в свете в чём попало? Это невежливо с твоей стороны.

Я всего лишь два раза в своей жизни надевала платье: на свадьбу моей сестры и  выпускной в старшей школе. Оба эти события оставались в моей памяти именно по этой причине. Комфортные  кроссовки, джинсы и футболки стали неотъемлемой частью моей жизни.

Как только Лу открыла шкаф, я увидела целый ряд превосходных изящных платьев. Сейчас я чувствую себя куклой в её руках. А она и рада стараться одеть меня с иголочки.

Лу подобрала бледно-зелёное платье, которое очень даже подходит к моим кудрявым рыжим волосам. Самое сложное - затянуть корсет. Зачем делать талию такой тонкой, когда излишняя худоба, которой я могла похвастаться после вынужденной голодовки, портит весь вид? Кроме того, невыносимо тяжело дышать. Быть может, это и есть пытка? Тогда, боюсь представить, что сделают с Эриком…

С прической пришлось повозиться: локоны не поддавались никаким расчёскам, лишь ломая их. Маленькая Лу, взяв все проблемы на себя, за десять минут «приручила» каждый волосок на моей голове, и сделала одну косу, вплетая в неё зелёную ленточку из шёлка.

Лёгкий макияж, туфли-лодочки и маленький браслет на руку, подаренный лично Лу – всё, что нужно, чтобы создать законченный образ. Подойдя к зеркалу, я уже не смогла признать в себе прежнюю Элис Хоуп. Мне было жаль её, но, в то же время, не каждый раз я позволяю баловать себя такими идеальными для девушки вещами. К тому же, для чего это всё? О каком «свете» упомянула Лу?

- Твой выход, юная леди, - она подвела меня за руку к двери, где меня уже ждали маленькие стражники. Оглянувшись, я последний раз посмотрела на своё отражение, прежде чем створки двери с глухим звуком захлопнулись, оставляя за ними маленькую девочку Лу – мою верную помощницу, которую я уже не смогу забыть.

Меня снова ведут по тому же маршруту. Когда мы проходим мимо дверей Эрика, моё сердце замирает в волнении. А что, если для него заготовлена не столь приятная участь, какая досталась мне? Ладони стали влажными и холодными; волнение стало заметно и на моём лице тоже.

Мы зашли в зал. Он не изменился – был такой же пустой и безмолвный. Лишь Лорен сидела на своём месте – троне, увенчанном двузубцем и обшитым красной материей с позолотой.

- Элис? – слышится позади меня. Знакомый мне голос. Я была невыносима рада слышать его сейчас. Эрик, вот он заходит в окружении маленьких рыцарей и также удивлён всему происходящему.

Он одет в  телесный костюм из чистого бархата, приятно источал запах лавандового мыла. Волосы уложены, но пряди выбились и спадали на лоб. Видно, что без посторонней помощи  здесь не обошлось. У него не было очков, но, как ни странно, он не щурится, как слепец, стараясь разглядеть что-либо. Тёмно-синие глаза его были распахнуты и в упор смотрели на меня.

- Ты очень… - произнёс он, делая шаг в мою сторону. Пока не был перебит на полуслове.

- Какая радостная встреча, - голос Лорен многократным эхом расходился по залу. – Как вам моё счастье? Вам идёт. Вы довольны?

О каком счастье она говорит? О вещах, в которые мы одеты?

- Почему дети рабствуют, работая на тебя? – возразил Эрик, кивая в сторону подданных.

- Они не рабствуют. Это ведь мои дети. Весь замок, как видите, держится на них. Вся моя жизнь держится на них… Но довольно с вас. Вы и так слишком много знаете. Пожалуй, приступлю к самой главной части, почему вы здесь. Вам, должно быть, очень хочется вернуться домой, правда?

- Это возможно? – Радостно вскрикнула я.

- О, детка, здесь нет ничего невозможного, - Лорен подошла к маленькому сундучку на красной подушечке, стоящего поодаль трона. Две меленькие серебристые капсулы оказались у неё на ладони. - Это – ваш билет домой в один конец.

- Что ты хочешь за него? – спросил Эрик.

- Помнишь, Элис, ты спрашивала меня, что значит счастье? Вот так я ответила тебе: дети и всё, что находится вокруг меня – есть моё счастье. Так дайте же ответ и вы, что значит счастье для вас?

- Жизнь – вот единственное счастье, которое есть у нас, сейчас, на данный момент. Мы слышим, видим, чувствуем друг друга. Дома – наша семья, но они слишком далеко. Это тоже часть нашей жизни, часть нашего счастья. – Высказался Эрик. Я мысленно с ним соглашаюсь, но не вступаю в разговор.

- Так поделитесь же и вы своим счастьем, как я поделилась с вами. Разве тебе, Элис, не понравилась моя крошка Луиза?

- Что это значит? – возразила я. – Мы должны поделиться с тобой своими жизнями, чтобы искупить долг?

- Вы сами выбрали этот путь, сказав, что в этом заключается ваше счастье.

- Но как?

Лорен лишь рассмеялась.

-  Гарберт, милый, покажись - ласково произнесла она, и из-под трона выбежало маленькое животное. Я видела его раньше. Двуглавая лисица с раздвоенным языком. Образ чучела, которого я видела в коридоре, появился в моей голове, но на этот раз я не смогла удержать испуганного крика. Эрик незамедлительно отреагировал на него, встав впереди меня, словно щит.

- Не бойтесь, он безобиден. Вы – намного страшнее него. У меня для тебя подарок, Гарберт, - она зажала между пальцев одну серебристую капсулу и кинула её своему питомцу. Первая голова лисицы поймала её ртом, и «чудовище» испарилось в ту же секунду.

- Это ещё один маленький подарок вам.

- Но капсула осталась только одна! – крикнула я в истерике.

- Верно. Ведь только один из вас должен попасть домой. Пусть это и будет вашей платой за долг.

- Но мы не просили тебя ни о чём!

- Неправда, - хихикнула она. - Вы просто молили о капле воды и пище. О горячем душе и тёплой кровати. Разве стояли бы вы передо мной сейчас, не будь всего этого?

Лорен подошла к нам ближе. Она казалась намного старше, чем та «студентка», в образе которой я увидела её впервые. Я возненавидела её.

- Возьмите капсулу. Не дарить же вам ещё одного Гарберта?

Эрик с опаской подошёл и сгрёб себе в ладонь единственный в своём роде «билет домой».

- Кто-то должен остаться здесь. Но решать вам. Эрик, разве тебе не понравилось в замке? Ты можешь остаться. Или ты, Элис?

Я была на грани совершения самого бессмысленного поступка в моей жизни: упасть и разрыдаться от безвыходности. Это бесценный урок для меня. Но мне хочется домой так же сильно, как не хочется терять Эрика.

Он смотрит на меня, держа в руках треклятую капсулу, разрываясь на части, терзая себя. Я чувствую это.

- Элис, - он схватил меня за руку, жалостливо произнося моё имя. Взгляд его был полон вины и отчаяния. Я читаю его эмоции, как читаю открытую книгу. Ведь я всегда умела это делать. – Прости, Элис.

Он подносит капсулу ко рту и зажимает её между зубов. Все мои надежды на спасение остаются позади меня. Я падаю вниз сквозь этажи карточного домика и из моих глаз потекли горячие солёные капли. Какой же всё-таки Эрик… подлец?

Я чувствую, как тёплая рука вытирает слёзы и притягивает моё лицо.

Серебристая капсула упирается мне в губы, а тёплое дыхание Эрика ложится на мою щёку. Я касаюсь своими губами его губ – так получается, когда я прикусываю  другую половину капсулы  зубами. Капля сладковатой субстанции попадает мне на язык. Эрик прижимает меня сильнее. Он был абсолютно прав, когда сказал, что счастье – это наша жизнь, наш дом, наша семья. С этим нельзя поделиться ни с кем, это нужно создать самому. Если мы вернёмся домой, я стану бранить его за этот поступок. Он поделился со мной своим счастьем, так же, как и я своим. Точно находясь под воздействием сильного снотворного, я закрываю глаза, видя перед собой лишь тёмно-синий светящийся шар. Шипящий голос Лорен проносится в моей голове. В истерике, она бежит к нам, но становится слишком поздно.

Эпилог

На этот раз приземление было не особо удачным… для Эрика. Находясь по-прежнему в его объятиях, я падаю на него. Шелест жёлтой осенней листвы возвращает нас в реальность. Сумерки только начали опускаться, а тучи затягивали небо. На мне уже нет зелёного платья, а Эрик снова в своей старой красной футболке и джинсах, даже очки были прежние, без трещинки.

Возле меня лежит забытый мною фотоаппарат с единственной неудачной фотографией. Мы снова  в лесу, но уже в знакомом нам месте. Тропинка должна вывести нас отсюда. Мы бежим домой наперегонки, радуясь всему, что окружало нас. Достаточно было этого волшебного мира и испытаний.

В колледже Лорен никто никогда не знал: её имени не было даже в списке зачисленных. Нашего отсутствия никто не заметил, словно время остановилось, пока мы «путешествовали». В какой-то степени я была благодарна Лорен, за то, что открыла мне глаза и позволила увидеть в обычных для меня вещах смысл моей жизни. Я также благодарна Эрику, за его находчивость и наше спасение. После этого мы часто собираемся вечерами друг у друга за чашкой чая и тостами с малиновым джемом. У меня появилась внезапная тяга к рисованию – я переносила на лист бумаги всё, что чувствовала и видела тогда. Так и появился альбом «Наше путешествие».

На этой ноте должна завершиться наша с Эриком история, но пока он рядом со мной, приключения дышат нам в спину. Я помню тот день, когда по пути в колледж нам встретилась двуглавая лисица. Но это уже совсем другая история…

 

 

 

Обсудить на форуме