Наследство

Густой туман выплыл из-за высокой сопки, на некоторое время задержался на ее вершине, сгустился поплотней и медленно, невесомым ватным покрывалом поплыл вниз. Обнимая могучие стволы сосен, он не спеша, полз, обволакивая и укрывая все вокруг холодной влажной вуалью. Предрассветное зарево на горизонте осветило небо первыми бликами. Все замерло вокруг.

Туман клочьями застыл над землей, а часть его, словно некое живое существо, поползла к озеру все еще объятому сумраком. Таинственно, завораживающе скользя в пространстве, туманная дымка настигла кромки воды, и едва касаясь озерной глади, проследовала вперед к противоположному берегу. Озеро будто дымилось, укрытое ватной поволокой, маня скрытой таинственностью и девственной прохладой, поселившейся в его водах в это утро. Вихри создания, сотканного из тумана, поднимались над темной озерной водой; зашелестел камыш, и легкий ветерок едва коснулся травы, нарушая природной спокойствие.

Чистый воздух наполнился влагой настолько, что мельчайшие ее капельки стали видны во вновь замеревшем пространстве. Еще одно малейшее дуновение ветерка и эта водяная пыль соединилась в капли, которые бесчисленными водопадами устремились вниз.

Бор на противоположном берегу реки, еще час назад освещенный рассветным майским солнцем, помутнел, размазался и растворился. Вода сплошной пеленой валила за окном. В небе то и дело вспыхивали нити, небо лопалось, комнату заливало трепетным пугающим светом.

Андрей устало вздыхал, сидя в кресле в полуразвалившейся позе и глядя на мутную, кипящую в пузырях реку. Подумать только, первая гроза, и как по заказу – в начале мая.

Исписанные Андреем листки в беспорядке лежали перед ним на письменном столе: их разбросало ветром, влетевшим в комнату прямо перед началом грозы. Еще до того, как появилась издалека пугающая туча и накрыла собою бор, Андрей почувствовал, что интерес к писанию, которым он любил заниматься в свободное время, пропал, глубоко вздохнул и печально уставился в одну точку за окном. А точнее, он смотрел куда-то вдаль, с трепетом ожидая чего-то от далекого горизонта.

Вскоре заречный бор стал прежним. Он вырисовался до последнего дерева под небом, расчистившимся до прежней полной голубизны, а река успокоилась.

Теперь лицо Андрея выражало глубокую задумчивость, словно он беседовал сам с собой, мысленно задавая себе интересующие его вопросы, и так же мысленно отвечая на них. Потом в мыслях Андрея наступила короткая пауза, и внутренний голос заставил его подняться с кресла. Но далеко парень не ушел, дошел до кровати и, упав на нее, тупо уставился в недавно выбеленный потолок. Он ненавидел свою никчемную работенку в местной газете, куда не так давно потянула его любовь к литературной деятельности. Все бы ничего, да только им всегда доставались самые противные статейки, и что похлопотнее, сразу вешали на Андрея. Вот и сейчас ему поручили написать статью о каком-то давно забытом происшествии. Статью окрестили «крайне важным материалом» и пригрозили Андрею в случае неудачи оторвать голову, или уволить, что было более вероятно.

И вот, изнеможенный, не спавший уже вторую ночь, Андрей был пригвожден к бумагам. Правда, единственным, что ему удалось раздобыть, оказались пожелтевшие страницы старой желтой прессы да несколько вырезок из журналов. Тупо переписывать все это, смешивая в кашу между собой, не имело смысла, и потому Андрею не пришло в голову ничего гениальней, чем просто взять и самому сочинить статью, взяв кое-что для вида из тех самых журнальных вырезок. Но написать что-то путное, так чтоб поверили, не удалось.

Внезапно Андрея посетила, как ему показалось, гениальная мысль. Обрадованный своей неожиданной идее, он подскочил с кровати, схватился за карандаш и стал строчить на чистом листе надписи. Написал несколько предложений, прочел, но ожидаемого эффекта от написанного не получил, и вскоре бросил это бесполезное, как ему показалось занятие.

В комнату вошла домработница Стеша.

- Вы уже вторые сутки глаз не спускаете с этих бумаг, Андрей Максимович. Так ведь и с ума сойти можно, - прощебетала она, бросив недовольный взгляд на разбросанные между бумаг газеты и журнальные вырезки. – Отдохните часок другой. Хотите, я Вам кофе сварю?

- Кофе это хорошо, кофе это то, что надо, - в задумчивости произнес Андрей. – Кофе свари.

Стеша расплылась в бескрайней улыбке и упорхнула из комнаты. Через некоторое время она вернулась, держа в руках поднос с бисквитами и чашечной свежо-сваренного кофе дорогих сортов.

- Ваш кофе, Андрей Максимович, - пролепетала она сладко, ставя поднос на стол.

- Какой же я идиот! – закричал парень, отчего домработница подскочила вместе с подносом. – Я же не учел самого главного, это же какой год…. Вот где искать то надо!

- Что это Вы так кричите, Андрей Максимович? – спросила Стеша, отходя от испуга.

- Извини, задумался, - ответил Андрей. – А ты иди, иди. За кофе спасибо.

- Что это Вы всегда гоните меня, гоните? – обиделась Стеша. – Я ведь и навсегда уйти могу.

- Навсегда не надо, - буднично ответил Андрей. – Убираться в пяти комнатах будет некому. На пару дней иди, а навсегда не надо. Мать из Будапешта вернется, за бардак в ее хоромах голову мне оторвет.

Стеша попыталась отвлечь серьезный настрой парня и так, и эдак выплясывая перед ним, но он даже не повернул взгляда в ее сторону, отчего обиженной домработнице ничего не оставалось, как действительно уйти. Не навсегда конечно, как она грозилась, а просто выйти из комнаты.

Стеша давно положила глаз на Андрея, но его постоянная занятость всегда срывала ей планы охмурить молодого журналиста.

Сам по себе Андрей был человеком мягкосердечным и впечатлительным, часто любил пошутить и посидеть с друзьями, однако дома скрывался под маской серьезного парня. На работе к нему относились как к мелкому клерку, в особенности начальство. Но парню было глубоко безразлично, что о нем думают директора и другие работники, большинство из которых считали Андрея своим конкурентом.

Внезапный звонок телефона резко прорезал тишину комнаты, заставив Андрея подскочить в кресле. Он устало протянул руку и поднес трубку к уху. Голос отца на другом конце провода звучал тревожно. В поспешном потоке слов, выплеснутых ему в короткое время, парень разобрал одно:

- «Бабушка плохо себя чувствует, и немедленно желает видеть тебя».

- Я не могу сейчас бросить все и уехать! – пытался возразить Андрей.

- «Она умирает», - отрезал отец. – «Немедленно приезжай!»

Плотный ком подскочил к внезапно пересохшему горлу парня. Андрей трясущейся рукой положил трубку на базу и рухнул в кресло. С трудом понималась жестокая действительность состоящегося только что разговора. Бабушка, которая всегда чувствовала себя прекрасно, и которую он любил с самого детства, вдруг находилась присмерти. И ее возможно последним желанием в эти минуты было видеть своего единственного внука.

Андрей сорвался с места и кинулся к шкафу, в спешке выбрасывая от туда вещи. Что, что брать с собой?! Да какая разница! Он упаковал в чемодан теплую кофту, пару футболок, брюки, еще несколько нужных, как ему показалось вещей, и выбежал в коридор. Самолет, немедленно купить билет на самолет!

- Куда это Вы в такой спешке? – забеспокоилась Стеша, лилейно подавая Андрею куртку.

- В Питер! – поспешно бросил Андрей. – Бабушка ждет!

Он вскинул на плече дорожную черную сумку, повесил куртку на руку и побежал вниз по лестнице, гонимый беспокойным предчувствием, что не успеет.

Андрей поймал попутку и уже через пол часа стоял в аэропорту у кассы за билетами в Петербург. Вот-вот казалось, зазвонит телефон, и опечаленный голос отца произнесет, что спешить уже поздно. Андрей забыл сейчас про все на свете, даже про статью, порученную ему редакцией, и усталость от бессонных ночей больше не тяготила его, затаившись где-то далеко в сознании. Вместо нее еще более тяжелым грузом повис страх и переживания за бабушку.

Андрей наконец-то приобрел желанный билет на рейс, который по счастью уже через час должен был принимать пассажиров на борт. В ожидании, понурый и обеспокоенный, парень сел в кресло. Как ни странно, но вокруг было почти безлюдно. Никого из людей не находилось в зале ожидания, кроме нескольких работников аэропорта. Неудивительно, что в кассе оказались свободные билеты на скорый рейс в Петербург.

Андрей уткнулся взглядом в пол. Мысли непонятным клубком закрутились в голове, в запутанные сети погружая сознание.

- Вам не стоит туда ехать, - голос, произнесший фразу, показался Андрею детским.

Он сначала подумал, что к нему эти слова не имеют никакого отношения, но голову все же поднял, ища вокруг хозяина слов. Им оказалась девочка, на вид лет девяти, худенькая, невысокого роста, с пронзительным добрым взглядом голубых глаз.

- Вам не стоит туда ехать, - повторила она спокойно.

- Почему? – неожиданно для себя спросил Андрей, не узнав своего охрипшего от волнения голоса.

В ответ девочка только пожала хрупкими плечиками.

- Откуда ты заешь? – продолжал Андрей.

- Я не знаю. Я вижу, - кротко ответила незнакомка.

- Что именно ты видишь? – интерес Андрея удивлял его самого, но вопросы вырывались непроизвольно.

Ответить девочка не успела. Строгий взгляд подошедшей к ней женины, очевидно матери, заставил ребенка замолчать. После чего женщина взяла дочь за руку и увела в другой зал. Андрей проводил их потерянным взглядом и вновь углубился в собственные мысли. Что-то особенное было в словах ребенка, что заставило его задуматься над их смыслом. Но не ехать Андрей не мог. Там его еще ждали, ждали сильно, и ждал не кто-нибудь, а его родная бабушка.

Час тянулся как бесконечность. Минуты, будто издеваясь, сменяли друг друга нехотя, лениво. Но вот женский голос на двух языках сообщил о том, что посадка на рейс, которым вылетал Андрей, началась.

Парень подскочил с кресла, оказался в длинной очереди почти первый и, пройдя внимательный осмотр и регистрацию, вскоре уже сидел на борту самолета. Солнце ярко светило в глаза, проникая через окно самолета. Андрей опустил штору. Теплая майская погода за окном его совсем не радовала. Разумеется, как можно радоваться, когда на душе такое?! Взгляд его вдруг устремился по проходу между кресел и наткнулся на ту самую девочку, что подходила к нему в аэропорту. Она сидела, откинувшись в кресле, поджав ноги под себя, и задумчиво водила пальцем по оконному стеклу. Волосы, туго сплетенные в две тонкие косички, делали девочку еще младше ее возраста. Вдруг она оторвала свое внимание от окна и посмотрела на Андрея, найдя его глазами сразу, будто он позвал ее, а она знала, где сидит парень. Каким-то одновременно испуганным, тревожным и сочувствующим взглядом она некоторое время смотрела на Андрея, а потом опустила голубые свои глаза и вновь повернулась к окну. Странный, загадочный ребенок.

Андрей поежился в кресле и, так же как и девочка, откинувшись на спинку кресла, пристегнул ремень безопасности и задремал. Он уснул сам того не осознавая, очевидно от усталости и недосыпания, поселившихся в нем за эти дни. А, открыв глаза в следующую минуту, понял, что самолет идет на посадку.

*****

Андрей стоял в аэропорту Петербурга в середине дня, с трудом осознавая, что спустя столько лет, вновь вернулся в этот город. Скоро он снова пройдет по мощеным камнем мостовым, вдоль Невы шагая под весенним солнцем, и окажется возле невысокого дома, где проживает его бабушка. Только бы не опоздать. Он так боялся этого, боялся именно опоздать, но к счастью по его приезду такого не случилось.

Он стоял на пороге знакомой с детства квартиры в полной растерянности. Сейчас в этих стенах застыла тревожная, едва уловимая дымка. Шторы на окнах были плотно завешаны, как объяснил отец по просьбе бабушки. У кровати женщины слабым светом горел ночник. Обстановка в этой квартире, признаться всегда удивляла Андрея, а сейчас производила на него почти завораживающее впечатление. Пучки трав, перевязанные различного цвета веревочками, были развешаны на стенах практически всей квартиры, отчего по комнатам витал душный приторный запах.

Отец отвел Андрея в сторону и попросил его держаться как можно более крепко. Бабушка никогда не любила чужой слабости.

- Она прибывает в ужасных муках уже неделю. На день впадает в забытье, а ночью стонет и ворочается. А сегодня, перед самым рассветом пожелала в последние свои минуты видеть тебя, - подавленно объяснил мужчина. Было видно, как он сам сильно измотан. От бессонных ночей, проведенных у постели больной под глазами образовались темные круги. Кроме того, отец, казалось, за эту неделю постарел на несколько лет, как-то даже осунулся и похудел. Андрей видел его всего неделю назад, перед самым уездом отца в Питер, и сейчас с трудом узнавал этого человека. – Она приходит в себя иногда днем, и все время ищет кого-то глазами по комнате.

Андрей сочувственно дотронулся отцова плеча, и крепко обняв его, кинул дорожную свою сумку на тумбу в коридоре и прошел в комнату, где лежала бабушка.

Здесь было тихо, неестественно тихо и мрачно. Форточка была приоткрыта, но непомерная духота давила, не позволяя вздохнуть. Андрей медленно подошел к стулу, стоящему у кровати, присел и дотронулся недвижимой бабушкиной руки. Теплая всегда раньше, теперь она показалась ему необычайно холодной. Пальцы старушки дрогнули и с несвойственной ее возрасту силой, сжали руку Андрея. Женщина чуть приоткрыла глаза. Взгляд их, сейчас стеклянный и холодный, заставил парня вздрогнуть. Всегда живые серо-зеленые глаза бабушки превратились сейчас в два блеклых, выцветших шарика.

- Андрюша, ты приехал, - простонала она.

- Конечно, приехал, ведь ты хотела меня видеть, - через силу, скрывая подступившую к горлу горечь, произнес Андрей.

- Ну, вот и замечательно, - облегченно одобрила бабушка. – Как раз вовремя, а то я думала, не дождусь.

- Дождешься, уже дождалась. Ты еще поправишься…

- Нет, Андрюша, - перебила его женщина. – Я вот чего тебя ждала то…. Вон, видишь шкатулку? – слабым кивком указала она в сторону серванта.

Андрей проследил ее движение, увидев на стеклянной полке старого серванта малахитовую шкатулку. Темная, искусно сделанная вещица венчала свою крышку изогнутой кованой фигуркой ящерицы.

- Подай-ка ее мне, - попросила бабушка.

Андрей на некоторое время отошел от больной, бережно взял в руки старинный предмет и протянул его старушке, после чего присел на тот же стул.

- Она теперь твоя, - пояснила бабушка, слезящимися глазами разглядывая вещицу. – Это тебе от меня подарок. Береги.

Женщина протянула шкатулку Андрею, в нетерпении желая скорее отдать ее внуку. Какой-то странный огонек блеснул в ее глазах, когда старинная вещица опускалась в руки парню.

И Андрей принял бабушкин подарок.

- Спасибо, - тихо произнес он.

- Не благодари, - ответила бабушка, убирая изъеденные морщинками руки от предмета.

В следующую минуту лицо ее осветилось улыбкой облегчения, после чего глаза закатились, и грудь в последний раз поднялась и опустилась.

- Отец! – испуганно позвал Андрей.

Мужчина вбежал в комнату и кинулся к телу матери. Он потрогал ее пульс, а затем, на некоторое время замолчал, повернувшись к сыну. Андрей стоял, вжавшись в стенку, уже заведомо понимая, что ему скажет отец.

- Все, - почти шепотом произнес мужчина, опустив покрасневшие, усталые глаза.

Андрей напряженно сглотнул, ощущая, как по щекам катятся слезы и прижимая малахитовую шкатулку к груди, как нечто самое ценное, оставшееся ему в жизни.

*****

Похороны были назначены через два дня. И эти два дня Андрей ходил, словно сам не свой, как будто внутри его появилось нечто чужеродное и тяжелое. Две ночи в бабушкиной квартире он не мог спать, в темноте рассматривая старую потолочную лепнину. В те же краткие мгновенья, на которые он закрывал глаза, ему снились кошмары; а в те, когда парень просто лежал в темноте, бесформенные тени на стенах пугали своими очертаниями.

Малахитовая шкатулка, подаренная бабушкой, стояла на тумбочке рядом, в свете луны поблескивая червонной ящеркой на крышке. О содержимом ее Андрей не знал, так и не раскрывая подарка. Но, судя по весу, внутри шкатулка была пуста.

Через два дня квартира совсем опустела, и в утро после дня похорон отец подошел к Андрею, протягивая ему конверт.

- Что это? – не понял парень.

- Завещание. Свою квартиру, и все, что в ней, бабушка оставила тебе в наследство.

Андрей принял небольшой белый конверт.

- А как же моя работа и…

- Все это осталось в прошлом, - печально улыбаясь, объяснил отец. – Начинай новую жизнь. Я оставил тебе деньги на первое время на кухонном столе.

- А как же ты? – недоумевал Андрей. – Ведь все это по идее твое.

- А я вернусь домой к твоей матери. Уже пора, самолет через пару часов.

- Почему так быстро? – Андрею не хотелось еще оставаться в этом доме одному.

- Так надо. Если что понадобится, звони. Мы с матерью для тебя всегда на связи, - с этими словами мужчина обнял сына, вскинул на плече небольшую сумку и ушел.

Андрей остался в коридоре один с белым конвертом в руке.

Вот так вот, его оставили одного в «новой жизни», вольного самому распоряжаться ею как вздумается. Одного, в его собственной квартире, где каждая пылинка, каждая ворсинка ковра напоминала ему о бабушке.

Он прошелся по пустым комнатам, с трудом осознавая, что все здесь теперь принадлежит ему. Но над внешним видом квартиры еще предстояло работать. Красить, белить, мыть и чистить, но все это после. Но Андрею хотелось сейчас, чтобы ничего каждодневно не напоминало ему о смерти бабушки. Квартира еще дышала ее дыханием, все еще хранила в себе ее тепло, колдовские нотки волевой сильной женщины. Все хотелось убрать с глаз долой, все, кроме малахитовой шкатулки. Ее то Андрей поставил на самое видное место. Поставил так, что теперь каждый раз ложась вечером спать и по утру вставая, мог видеть бесценный для него подарок. Нет, не квартира, шкатулка – вот его настоящее наследство.

Каждый раз, бросая на старинный предмет взгляд, он намеревался подойти и открыть ее, утолить любопытство, узнав содержание. Но это желание быстро пропадало, исчезало в небытие, по непонятной причине сохраняя тайну бабушкиной шкатулки.

Первая ночь в одиночестве вконец вымотала Андрея. Он проснулся от грохота, треска падающей посуды и скрипа полов. По началу парень решил, что звуки исходят из соседей квартиры и тонкие стены старого дома с лихвой пропускают их, но потом, прислушавшись, понял, что посуда гремит на его кухне.

Он открыл глаза, собираясь встать и выяснить причину этих явлений, но ощущение того, что в квартире он не один, нахлынувшее внезапно, буквально вдавило парня обратно в кровать. Странный, чуть сладковатый запах и неизвестно откуда взявшийся холод принесло с кухни порывом ветра. Откуда это дуновение? Сквозняку неоткуда взяться.

Андрей пересилил себя, встал с кровати, добрался до стены, ища рукой выключатель. Нашел. Щелкнул, но свет, мигнув, погас, оставив парня в кромешной тьме. Лампочка что ли перегорела? Тогда Андрей схватил первое, что попалось под руку: тяжелую кованую статуэтку, и с ней наперевес, стараясь ступать бесшумно, направился на кухню.

С каждым шагом идти было все страшней, сладковатый запах усилился, и вроде похолодало, будто окно было распахнуто, а на улице правила свой бал осень. Но в итоге окно оказалось закрыто, и никого на кухне не было. Ощущение пребывания в квартире еще кого-то растворилось сразу же, как Андрей вошел на кухню. Остался лишь холод и смрад, застывший в пространстве. Далекий щелчок и в спальной, где Андрей щелкал недавно выключателем, зажегся свет. Во рту парня пересохло. Что за странные явления происходят в квартире? Неужто покойная вернула свой дух из мира иного? Вот во что, а в это Андрей никогда не поверит.

Внезапно нахлынувшая головная боль заставила его опуститься на табурет. Все это, очевидно, нервы, расшатавшиеся за эти дни, патологические недосыпания и волнение. Нужно определенно пойти и выспаться, а завтра, собравшись с мыслями, взяться за поиски новой работы. А что, если перевестись в другую редакцию в Петербурге? Нет, с газетами пора покончить, все это не для Андрея. Глупо, уехав от проблем, вновь возвращаться к ним по собственной инициативе. Он устал от всего того, что свалилось на его голову в последнее время. Отдых и здоровый сон – вот необходимое лекарство от его недугов. Все эти звуки, все же исходили из соседской квартиры, а все остальные явления померещились ему с просони. Он устал, просто сильно устал и вымотался.

Андрей устало потер переносицу, стараясь утихомирить головную боль, встал с табурета и вернулся в кровать, по пути выключив свет. Стоило только закрыть глаза, как сознание Андрея помутнело, обращаясь в сон. Остаток ночи его мучили кошмары, он несколько раз вздрагивал, вскакивал на кровати, просыпаясь в холодном поту. По комнате, расползаясь по стенам подобно кляксам, ползали черные тени. Но с рассветом все исчезло, утихло, и Андрей смог спокойно выспаться.

Проснулся он только ближе к обеду, с удивлением замечая, что задернутые вечером шторы и закрытое тогда же окно, распахнуты. В комнату врывалось теплое майское солнце, освещая за ночь покрывшиеся темными пятнами стены золотистым светом. Откуда взялись на обоях эти пятна, словно от чего-то пролитого на стены в эту ночь?

Андрей подскочил на кровати, вздрогнув всем телом, с трудом осознавая происшедшее. Дрожащей рукой он потянулся к стене, проводя подушечками пальцев по одному из пятен. Пятно оказалось сухим и теплым. При ближайшем рассмотрении, каждое из пятен на самом деле было похоже на чернильное, но будто появившееся давно на старых обоях. И странное тепло исходило от стен, не свойственное ни трубам горячего отопления, ни чему бы то ни было другому, проходящему в старых стенах. Что за чертовщина?! Андрей потер глаза. Может он сходит с ума?

Борясь с чувством недоумения и испуга, Андрей медленным шагом прошелся по квартире. Все остальное было как прежде, только чайник на кухне, при этом не включенный в розетку оказался горячим. Ощущение присутствия в квартире чужака вновь вернулось к Андрею. А точнее смутное осознание того, что кто-то еще, невидимый, но ощутимый хозяйничает здесь вместо него самого.

Какое-то шестое чувство заставило Андрея в доли секунд одеться и покинуть злосчастную квартиру.

*****

Он бродил по Питерским улицам в одиночестве, пытаясь самостоятельно разобраться с происходящим. И что же все-таки происходит? Если хорошо подумать, всему можно найти логическое объяснение.

Андрей сел на лавочку в одном из скверов и откинувшись на нагретую солнцем спинку, тяжело вздохнул. Ему не хотелось возвращаться обратно в злосчастную квартиру, но что-то внутри его чужеродное и темное, против его воли тянуло парня обратно.

Андрей хмурился от слепящего солнца, в мыслях прокручивая прошедшую в квартире покойной бабушки ночь. Люди проходили мимо Андрея. Некоторые девушки бросали на него заинтересованные взгляды, но их интерес сейчас мало волновал его.

- Вам лучше вернуться обратно, - знакомый голос заставил парня вздрогнуть.

Андрей повернул голову. Девочка из аэропорта сидела на скамейке рядом.

- Вам тут не рады, - добавила она.

Андрей огляделся по сторонам. Сквер неожиданно опустел, кроме него и девочки никого не было, остальные лавочки пустовали.

- С чего ты это взяла? – наигранно усмехнулся Андрей. Советы маленького ребенка почему-то начали его раздражать.

- Если Вы не уедите, это плохо кончится.

- Слушай…

- Этой ночью произошло что-то странное, - продолжала девочка, смотря куда-то в пустоту, словно в пространстве просматривая невидимые картинки. – Вы еще не читали письма, ведь так?

- Какого письма? – Андрей удивленно поднял брови.

- Вам оставили послание, там все сказано, - объяснила девочка. – Но та женщина, что оставила Вам его, ошиблась. Вы не владеете ситуацией, события развиваются без Вашего контроля. Просто бегите.

Андрей не мог поверить своим ушам. Все, что он только что услышал, казалось ему одновременно бредом, но в то же время и чем-то неразрывно с ним связанным. Он никогда не верил ни в мистику, ни в магию, ни в прочую ерунду такого рода. И происшедшее этой ночью событие намеревался через некоторое время объяснить вполне логично.

- Все в полном порядке, - заверил он ребенка.

- Зачем Вы обманываете сам себя? Взрослым не хорошо обманывать, - спокойно возразила девочка. - Вы не верите в то, чего не видите. Но разве если дерево в лесу упало, а Вы этого не видели – это значит, что оно не падало?

Андрея вопрос смутил. Он на некоторое время задумался над ответом, но уже когда поднял взгляд, готовый возразить словам незнакомки, девочки рядом не оказалось. Парень огляделся, ища ее среди деревьев и лавочек сквера, но вокруг было безлюдно. Ребенок словно в буквальном смысле исчез.

Андрей еще некоторое время побыл в сквере, разбирая по полочкам сознания сказанные ребенком слова. Если все, о чем она говорила правда, то, о каком письме шла речь? Ему не оставляли посланий. К тому же, он не так слаб духом, чтобы, испугавшись нескольких фокусов, бежать отсюда прочь. Неужели он такой суеверный дурачок, что бросит ко всем чертям такое наследство как трехкомнатная квартира на берегу Невы, его собственная квартира? Конечно, нет. Даже если сам дьявол пригрозит ему пальцем из преисподнии, он будет бороться за свою собственность. Он ведь не какая-то там девица, чтобы пугаться всякой чепухи. Андрей встал со скамьи довольный своей решимостью, поправил ворот клетчатой рубашки и пошел из тенистого сквера прочь.

*****

Луна в вечернем чистом небе висела полная, круглым диском поместившаяся в распахнутом окне Андреевой квартиры. Деревья, медленно покачивая ветвями на летнем ветру, бросали на дорожки под окном сложные узоры. Андрей сидел у распахнутого двухстворчатого окна, налаживая привезенную с собой видео-камеру. Мысль о том, что все это кем-то подстроено, зародившаяся в нем еще днем в сквере, теперь пустила корни и росла с каждым часом. Он намеревался заснять сегодня ночью все, что будет происходить в его комнате, пока он спит. И это будет доказательством того, что он не сходит с ума.

Парень приладил камеру так, что в объектив помещалась большая часть комнаты, включая кровать, где он спал и, установив таймер на полночь, выпил снотворного и лег спать.

«Так то, теперь мне все будет понятно», - самому себе улыбнулся Андрей, накрываясь одеялом.

Он долго смотрел на холодный бледный диск луны, лучше любого фонаря освещавший улицу, пока луна не стала блекнуть в его глазах, сумрак комнаты темнеть, а сам Андрей не провалился в тревожный сон. Сегодня ему приснилась бабушка. Покойная, как и при жизни, была с ним добра, но излишней улыбки на своем лице не допускала.

- Как твои дела, Андрюша? – поинтересовалась она.

- Бывало и лучше, бабуль, - честно признался внук.

Губы бабушки искривились в хитрой усмешке.

- Неужели боишься наследства моего? – засмеялась она. – Владей Андрюша, все, что было мое, тебе отдала.

В глазах старушки сверкнул загадочный огонек и сон растаял.

Андрей вдруг вскочил на кровати чувствуя, как сердце бешено отбивает в груди чечетку, и с облегчением заметил, что красный глаз камеры горит во мгле комнаты. Запись была включена. Это успокоило парня, и он снова заснул, на этот раз до утра.

При пробуждении изумлению Андрея не было предела. Обои во всей квартире, будто острыми когтями разорванные на тонкие полосы, валялись на полу. Пятен на стенах не было.

Андрей соскочил с кровати и бросился к камере. Кто же действовал так, что он не слышал? Должно быть снотворное, принятое накануне, дало такой эффект. Парень перемотал пленку и в нетерпении поставил запись на просмотр.

Камера начала записывать ровно в полночь. И пока в комнате было тихо. Но потом во мраке послышались неизвестные голоса, неразборчивая речь, переходящая на шепот и содрогающий душу стон. Сначала Андрей не понял источника этих звуков, но потом, секунду погодя, едва не выронил камеру из рук. В пространстве комнаты, там, где только что никого не было, задвигались бесформенные тени. За ними появились силуэты каких-то полупрозрачных девиц в лохмотьях, размытые и неясные в темноте. Одно было видно ясно: кожа на их лицах была мертвенно-зеленого цвета, а спутанные копны волос извивались в лунном свете подобно змеям. Из одежды на дьяволицах не было ровным счетом ничего, кроме каких-то лохмотьев из прогнившей грязной ткани. Они извивались вокруг кровати Андрея в бешеном танце, протягивая к спящему парню кривые, неестественно длинные руки и что-то напевали ему. Песня была похожа на наговор, звучащий на диком древнем языке. Очертания комнаты менялись под их словами, стены расплывались, покрывались волнами пламени, из которого один за другим возникали огромные, уродливые существа. Провалы глаз на их искаженных мордах были обращены к спящему Андрею.

Все это продолжалось до тех пор, пока девицы не закончили свой дикий танец и не упали на колени перед кроватью Андрея, как перед троном своего монарха. И тогда Андрей проснулся, вздрогнув от приснившегося ему кошмара, взглянул на камеру и вновь заснул. Одна из девиц подошла к нему и что-то невнятно произнеся, коснулась щеки спящего парня, после чего силуэты растворились во тьме.

Андрей просмотрел пленку до конца, но ничего больше, кроме медленно сползающих вниз разорванными лоскутами обоев не происходило. Не веря своим глазам, он отложил камеру в сторону и в немом оцепенении упал в кресло. Мелкая дрожь била его изнутри.

«Что же ты мне оставила бабуля?», - спросил он у самого себя.

- «Владей Андрюша, все, что было мое, тебе отдала», - всплыли в сознании слова из сна, сказанные бабушкой.

Что же это за наследство такое? Дьявольская квартира. Андрей теперь был готов поверить во что угодно. Он непроизвольно поднял руку в крестном знамении, как в груди его что-то сковало, не давая вздохнуть. Потом внезапная тошнота подкатила к горлу. Только сейчас Андрей заметил, что в квартире его бабушки, пожилой женщины нет ни одного символа христианской веры.

Парень направился в ванную и, открыв кран, плеснул на лицо холодной воды. Очнись! Все это бред какой-то.

Отражение в зеркале над раковиной чем-то не понравилось Андрею. Он взглянул на себя повнимательней, трясущейся ладонью провел по щеке с ужасом обнаруживая на том месте, куда на видеозаписи его поцеловала дьяволица, за ночь появившееся средних размеров родимое пятно. Андрей потер его смоченным водой полотенцем. Определенно родимое пятно. Но как такое возможно?!

Парень схватил с крючка свои вещи и, надевая их на ходу, направился обратно в комнату с мыслями о том, что необходимо где-нибудь раздобыть Интернет. Но прежней тишины, воцарившейся под утро, не было в комнате. Пятна на стенах появились вновь. Но теперь прямо на глазах Андрея они расползались, увеличивались в размерах, в свете утреннего солнца отливая багрянцем. По мокрому блеску и характерному металлическому запаху, Андрей с ужасом понял – кровь. Голова в наступающей панике закружилась, он сделал шаг назад, задев по неосторожности тумбу, где стояла подаренная бабушкой шкатулка. Малахитовая вещица закачалась и, не устояв, с грохотом упала на пол и раскрылась. Изнутри выпала свернутая в несколько раз бумага. Андрей нерешительно поднял ее, подсознательно твердя два слова: «Письмо. Послание».

Не в силах ступить и шагу, он развернул белую бумагу, узнавая извилистый бабушкин почерк. Строки, написанные, судя по всему не ручкой, а пером, гласили:

«Если ты читаешь это Андрюша, значит, я уже гнию в земле. Свою квартиру и прочее имущество я, согласно завещанию, оставила тебе. Но это не мой тебе подарок. Мой же подарок гораздо больше. Смотри вокруг, а главное загляни в себя, и ты его увидишь. Владей внучек, все свое тебе отдала вместе с этой шкатулкой».

Андрей отшвырнул письмо в сторону и в спешке покинул злополучную квартиру.

Его трясло так, будто он нагишом шел по зимней набережной в метель. Сердце в груди билось так, словно собиралось вот-вот вырваться из нее. И главное, он совсем не знал, что ему делать, как поступить в такой ситуации. Зря он вчера не расспросил ни о чем ту девочку, не поверил ей. А сейчас он снова один, с кучей вопросов мучающих его. И некому помочь разобраться во всем этом.

Голова шла кругом. Андрей ощущал себя в страшном сне, будто он шел сейчас не наяву, а в каком-то сонном эфире. Может, это скоро кончится и он проснется? Глупо убеждать себя в этом. То, что происходит вовсе не сон, а реальность, жестокая действительность. И с каждой такой мыслью Андрей осознавал, что не справится с нависшей над ним чертовщиной. Былая уверенность сгинула прочь. Девочка вчера была права: он не владеет ситуацией, события развиваются без его контроля.

Андрей сквозь дымку, сковавшую его зрение, осматривал фасады Питерских домов, пока его взгляд не уткнулся в относительно новое строение, опустившись на вывеску «Интернет-кафе».

То, что надо! В Интернете есть все, что только породило человеческое существо. Уж о чертовщине разного рода там наверняка найдется предостаточно информации. Андрей с потерянным видом зашел во внутрь заведения, с облегчением обнаруживая свободный компьютер. Парень на всякий случай проверил наличие денег в кармане второпях надетой рубашки и, обнаружив таковые, занял место у экрана монитора. Возвращаться домой, в очередной раз, погружаясь в тот ужас в полном неведении, ему не хотелось, а потому больше половины дня Андрей просидел в Интернете. И любопытную информацию, признаться, он там нашел. Никогда раньше не интересуясь подобными вещами, сейчас Андрей, не отрываясь, прочитывал статью за статьей.

Из прочитанного он сделал вывод о том, что бабушка его, судя по всему оказалась колдуньей, посвятив свою жизнь всяческим ритуалам и колдовским действам. Умереть спокойно такая женщина не может, и будет мучиться до тех пор, пока с какой-нибудь вещью не передаст свою силу другому. И принять этот подарок будущий «наследник дара» должен добровольно. Если же после смерти колдуньи человек, получивший ее силу, начнет сопротивляться своей новой сути, не признавать ее каким бы то ни было образом, отвергая – он получает метку в виде родинки или пятна, как знак, принуждающий его признать свое новое предназначение. И отныне он становится помазанным, то есть нечистым.

Андрей искал также и способы избавления от такого проклятья. Но нашел лишь то, что во времена средневековья единственным средством, изгоняющим нечистых, считался огонь.

*****

Он вышел из «Интернет-кафе» в то время, когда сумерки слепой вуалью опускались на затихающий Петербург. Сегодня луна вновь выкатилась на полотно звездного неба. И сегодня багряная туманная дымка окутала ее вокруг. Смотреть на лунный диск Андрею было неприятно, уж слишком завораживающе притягивала к себе его молчаливая совершенная красота. Пока парень шагал вдоль мостовой, от берегов Невы на набережную не спеша, выползал туман, легкой холодной дымкой пытаясь пробраться в сердце города. Вдали залаяли собаки.

Андрей ускорил шаг. Неприятное, жутковатое ощущение подгоняло его вперед. Что-то плеснуло на тихой глади реки, и Андрей, собрав всю свою волю в кулак, побежал. Он бежал не останавливаясь, пока не оказался у дверей собственной квартиры. Отдышался, прислушался. За толстой деревянной дверью было тихо.

Парень вставил в замочную скважину ключ, повернул раз, второй и вошел. Мрак коридора поглотил его мгновенно, сжимая в тугих тисках, пока Андрей не щелкнул на стене выключатель. Первым делом, едва переступая через свой страх, он прошел в комнату, где спал. Но прежние следы чертовщины, выгнавшие его по утру, исчезли без следа. Комната прибывала в том же состоянии, что и изначально при его приезде. Только малахитовая шкатулка валялась на полу. Письмо, оставленное бабушкой внутри предмета исчезло. Ну не могло же все это сыграть с Андреем его воображение?! Неужели он сошел с ума?

Парень подошел к зеркалу. Пятно на его щеке все еще на месте. Нет, он не сошел с ума, по крайней мере, он убежден в этом. Андрей прошел на кухню и в молчании опустился на стул. Если уж ему придется поверить во все то, что до настоящего момента он считал чушью, тогда возникает еще один вопрос не нашедший своего ответа: «Почему именно он?» Этот вопрос, признаться, волнует всех, на чью долю выпадает подобное. Ответ в данной ситуации известен, пожалуй, только самой старушке, за счет спокойной жизни внука отправившейся на тот свет.

Андрей не мог найти себе покоя. Он встал со стула и принялся туда-сюда шагать по кухне, измеряя шагами пол. А что, если все уже кончилось? Поиграло с ним, поняло, что он просто трусишка и бросило. Если бы в конечном итоге эта мысль оказалась правдой, это бы существенно обрадовало Андрея.

Он вновь опустился на стул, в задумчивости водя по столу пальцем. Так он просидел достаточно долго, но ничего не происходило в притихшей квартире.

«Все будет хорошо», - убеждал он себя, наблюдая за стрелкой часов, бегущей к полуночи. – «Не беспокой меня больше, бабушка. Все будет хорошо».

Но чем ближе приближался злополучный час, тема очевидней было предчувствие того, что история повторится.

«Я не верю во все это», - твердил Андрей.

Чашка внезапно упала с сушилки, с дребезгом разбившись о кафель на полу. Парень вздрогнул.

«Я не верю»…

- Неужели не нравится мой подарок?

Андрей медленно, борясь с желанием закричать, поднял глаза.

В том же наряде, что и в день похорон перед ним стояла бабушка. Совсем как живая, но в то же время Андрей понимал, что это не так. Он смотрел на нее не в силах произнести и слова. Слова клубком свившиеся в сознании ему не подчинялись. Все внутри его сейчас сжалось в один маленький холодный ком.

- За что? Почему я? – голос Андрея дрожал при каждом слове.

- Ты ведь единственный не крещенный в семье. Я не дала согласия, - объяснила покойница.

Она потянула к нему холодные свои руки, но Андрей нашел в себе силы двинуться с места и выбежал в коридор. Он вытащил из тумбы оставшиеся на билет деньги и бросился к двери.

- Никуда ты не денешься, - засмеялся кто-то, но уже не бабушка. Смех показался Андрею кукольным, не настоящим, не живым.

В квартире запахло едкой смесью ладана и серы, и тогда Андрей, действуя как по наитию, вытащил из кармана брюк зажигалку, завалявшуюся там после брошенной привычки курить, и поднес слабое пламя к одному из пучков сушеных трав на стенах. Пламя взвилось мгновенно, перепрыгивая с одного пучка на другой. Разозленный вопль прокатился по квартире сразу же, как только пламя достигло комнаты со шкатулкой, стоящей на тумбочке у кровати. На стенах заплясали огненные блики.

Андрей выбежал из квартиры и понесся прочь. Крики соседей, настигшие его, когда парень выбегал из подъезда, не имели для Андрея никакого значения. Да, пожар, пусть хоть все там выгорит дотла, он больше никогда не вернется в это проклятое место.

Испуганный, с трудом связывая слова, он поймал попутку и уже через несколько часов летел домой, думая над тем, что скажет отцу и как ему перенести те изменения, которые произошли в нем самом за несколько дней в Петербурге. Ведь наследство, переданное ему со шкатулкой, так и осталось с ним, только затаившееся до тех пор, пока он сам не захочет им воспользоваться.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 2. Оценка: 1,50 из 5)
Загрузка...