Иро понял, что не удержит рыбу.

Придётся вываживать.

Кто бы мог подумать, что в конце смены придёт эдакая громадина?

- О, Море Морей, - сквозь зубы выдохнул юноша, когда очередной рывок едва не отправил его на пол.

Рыба билась. В лесах она запуталась прочно, на совесть. Честно, он грамотно её подсёк (ни раньше, ни позже), но на подобных тварей обычно разводили сети, однако - не сезон, и что привело эту одиночку навстречу гибели…

Пусть измотает себя борьбой.

Остальные удильщики наверняка разошлись по домам. Иро задержался – как всегда. Рыба могла бороться до суток, парню не улыбалось торчать в цеху настолько сверхурочно.

Лесы натянулись так, что заломило запястья и заныло сердце. Иро торопливо ослабил, хватая ртом воздух. Не хватало лечь раньше времени, у рыбаков и так век короток.

Рыба кружила. Парень видел её сквозь толщу свободной воды в лунке – невероятно огромную, красивейшую, цвета сияющей утренней Сети. Если он сумеет её выловить – если, Море Морей – премия ему обеспечена.

Лесы вновь напряглись, но на сей раз Иро не дал поблажки – напротив, взял на себя. Выдохнул – по осунувшемуся, белому лицу катился пот. Рыба внезапно обмякла – Иро, используя момент, потянул лесы.

Сердце зубрило рёбра, в глазах темнело – сияющая добыча медленно притягивалась к поверхности. Ещё.

Рыба дёрнулась в последний момент – и одна из лес лопнула-таки. Иро вскрикнул от стрельнувшей боли, упал на колено и резко закрутил себя, рывком выволакивая улов на сушу.

Добыча с Нижнего Моря, грациозно-лёгкая в своём доме, на полу забилась беспомощно и отчаянно.

Иро заставил себя подняться. Тупо глянул на правое запястье – из-под кожи еле виднелся обрывок поврежденной лесы. Ругаясь и стараясь не действовать больной рукой, освободил рыбу из оплётки лесы – та тут же вернулась в кровь, ловко нырнув под кожу левого предплечья. Шатаясь, прошёл к спец-ящику, достал аптечку и, сдвинув немеющими пальцами ворот, приложил против сердца.

Закрыл глаза.

Во рту было солоно.

 

Хозяин прибыл не один – с проверяльщиком. Особого ажиотажа явление не вызвало – как работали, так и продолжали работать.

Сам государственный муж был скучен, как пыль. А вот охрана его…

- Смотри, смотри, к-кого с собой приволок, - еле заметно кивнул Сторк, продолжая плести сеть. В этом деле равных ему не было, рыжий заика творил не рыбачью снасть – южное чёрное кружево.

Иро глянул искоса.

Хозяин распространялся, взмахами обеих рук обрамлял прекрасную ситуацию на производстве, проверяльщик внимал с вежливым унынием, а на три шага позади держался скромником один-единственный охранник.

На всём Марионе не сыскать человека, который не слышал бы о существах этих – Рыбах о двух ногах. Известно, что сотворяли их жрецы Вагга, облекая чистейшую энергию, взятую из лучших рыб Нижнего Моря, в человекоподобие. На выходе получалось существо, на которое глянешь – вроде как парень парнем, разве что слишком плотно одетый, так что одни глаза видны.

Дорогими были эти новоделки, опасными, и полезными. Не каждому по карману, не всякому по плечу. У хозяина была одна – синеглазая тень, охраняющая его дом и домочадцев.

Эта Рыба не казалась исключением. Высокий, стройный, в штанах и куртке из кожи чёрного шазума, голову скрывала тёмная повязка, так что в прорези видны лишь глаза – цвет их Иро ухватить не мог. Там, где полагалось быть носу-губам-подбородку, из-под повязки выступало непонятное утолщение. Люди болтали, что это де маска особая – чтобы Рыба в Море Вещей могла дышать. Рыба заметил некрасиво-пристальный интерес парня, схватил его взгляд, вопросительно прищурился.

Иро, смущённо вздрогнув, отвернулся.

Видимо, хозяин похвастался инспектору достижением подчинённого. Проверяющий оживился лицом, порыскал глазами – Иро, верно истолковав, почтительно согнул спину. Ему милостиво кивнули и поманили пальчиком.

Удильщик, чувствуя на себе взгляды коллег по цеху, подошёл к высокому гостю, ещё поклонился.

Охранник безучастно стоял за спиной хозяина и таращился золотисто-зелёными, как драгоценная шкура ройо, глазищами.

 

Хозяин расщедрился, ретиво одарил радивого работника лишним выходным днём. Иро был ему признателен. Рабочая неделя у рыбаков на государственной службе была плавающей, под стать добыче – плавно переплывала из одной в другую, и редко когда удавалось выцепить дни отдыха. Жаловались, но работали. Где бы ему ещё, шестнадцатилетке, совсем недавно корпящему над линзами и коррисом по колено в воде, удавалось зарабатывать на жизнь себе и родителям?

Иро провалялся в постели до полудня, встал с головной болью. Окинул взглядом комнату. Друзья всегда поражались, как из минимума вещей Иро творчески устраивал максимальный срач.

- Ладно, но не сегодня, - решил для себя парень.

Ну, правда, кто станет тратить внезапный свободный день на чушь вроде уборки?

На улице было зябко. Иро плотнее запахнул куртку из тёмно-синей кожи свазама – он каждый раз старательно забывал пришить пуговицы. Верхнее Море, разбитое на смурно-зелёные квадратики Сетью, хорошей погоды не обещало. Зато лов сегодня наверняка был удачным, Иро на мгновение даже пожалел, что не участвует в рыбалке.

Повертел запястьем, вздохнул. Сорванная вчерашней ночью леса почти не болела, не подначивала сердце, но лекарь рекомендовал воздерживаться от крупной добычи ещё с неделю.

Ага, как же.

На плоские крыши танов, занятые культурной зеленью, сорвался дождь. Иро натянул капюшон и, с оглядкой перебежав дорогу, примостился под ближайшим навесом. Вместе с ним в укрытие набился ожидающий тяги люд.

Плот под ногами мягко дрогнул – Иро привычно расставил ноги, сохраняя равновесие.

- Эка зарядило, - обратился его сосед к другу, - а говорят ещё, в этом месяце трясти будет сильнее.

- Да бабьи сплетни!

- Думаешь? У меня брат в цехе удильщиков, так там за прошлую неделю только выловили двух трионов!

- Они же через три месяца идти должны….

- Вот, а я о чём?!

Плот ещё раз повел боками. Иро вовремя ухватил под локоток близстоящую девицу, не дав ей навернуться с высоченных котурнов.

- Ой! Спасибо! – та улыбнулась, демонстрируя гладкие, лакированные чёрным зубы.

Иро улыбнулся в ответ, внутренне ужаснувшись прихотям моды.

Тяга притащилась скоро. Двухэтажный, обтянутый прочной кожей рыфа, короб с подошвой наполненного светом пузыря. Люди сноровисто набились в тёплое нутро – пузырь ещё более сплющился, распределяя нагрузку по мягкой толще плота - и тяга пошла дальше.

Дождь иссяк. Иро снял капюшон, с удовольствием затянулся промытым воздухом. Сеть загорелась ярче – день, как-никак, пусть и смурый. По Верхнему Морю прошла, лениво изгибаясь, здоровенная серебристая рыба-лунница.

На дождь выползла, не иначе.

 

Выходной прошёл бездарно.

Иро бесполезно прошлялся по городу, свёл знакомство с миловидной юницей, едва не влез в драку с юнцами – влез бы непременно, если бы не Сеть, как всегда уберегающая человеков от безрассудства и бесстыдства.

Рыбаку иногда, в минуты адреналиновой храбрости, хотелось оборвать к Морю Тьмы все нити.

К себе Иро вернулся поздно, рыбалка открывалась на рассвете, спать заваливаться было глупо. Натянув подвысохшую рубашку и почти новые штаны, Иро накинул куртку и пошёл на работу.

В такую рань даже тяги не ходили. Иро топал по пустой улице, освещённой тонкими колонами, без пауз пересылающими Сети выкаченную из рыб энергию. Сама Сеть еле-еле светилась красным.

У тана, сконструированного для рыбаков и рыбалки, было на редкость тихо. Обычно рядом всегда тёрлись охочие до зрелищ, скупщики энергии, жрецы Вагга, заправщики…

- Эй, народ! Есть кто?

Нет ответа.

Странно.

Иро толкнул приоткрытую дверь.

Драгоценно светились выпотрошенные рыбы, раскиданные по цеху. Кажется, весь ночной улов. Розовое, золотистое, дымчатое, изумрудное, бирюзовое сияние кож нежно переплетались, но едва ли чудная игра оттенков утешала мёртвые глаза рыбаков.

Мёртвые, мёртвые - все, как один. Над каждым висели, застывая, уже ненужные жилы-ниточки, тянущиеся далеко-высоко к Сети. Отрезанные. Иро спокойно, отрешённо даже понадеялся, что нити срезали с мертвецов…

Застыл, не в состоянии отвести глаз от прикорнувшего у окна хозяина – вспоротого так же, как ночная добыча. Тяжёлый дух потрохов мешался с нежным ароматом рыб, рождая выжимающую желудок симфонию.

От лежащего ничком Сторка отделилась тень. Выпрямилась, сверкнув на Иро пронзительно-синими, нечеловеческими глазами.

Нити дёрнулись - юноша прыгнул спиной назад и захлопнул дверь. Мигнул, разглядывая выскочившее из полотна жало, развернулся и дал дёру.

На улицу, за ворота – заметался - куда, куда теперь бежать?

К акулистам? Точно! Защитят, если он – объяснит…

Где ближе? Рванул в проулок. Едва не растянулся, когда мягко качнулся плот, выровнялся, глянул через плечо – в просвете меж танами маячил чёрный силуэт. Иро выдохнул и ринулся вперёд с утроенной прытью.

Как назло, улицы оставались идеально пустыми, словно их вычистили к приезду Правителя. Стучаться в закрытые двери времени не было, рыбак пролетел через двор, выскочил меж двумя танами, свернул и споткнулся – на этот раз от вымораживающего взгляда синих глаз. Его преследователь повёл рукой, и жидкий утренний свет Сети нехотя мигнул на клинке.

Старое оружие было наперечёт, а подобного – длинного, красиво изогнутого – Иро доселе не видел.

- Море Морей, что тебе от меня надо, Рыба?

К нему шли скользящим, лёгким шагом. Иро попятился, не сомневаясь, что стоит ему обернуться спиной – и он тут же увидит выглянувшее из груди лезвие.

- Я же ничего не…Честно, я…Никому ничего не…

Оглянуться бы в поисках оружия, но беда, ибо он не мог отвести взгляда от глаз убийцы.

Между ними встала тень.

Синеглазый рубанул препятствие без раздумий – и то словно подалось, словно растворилось под серым клинком. Чтобы, оказавшись позади, фамильярно дёрнуть за плащ.

Убийца обернулся, вхолостую разрезав пространство. Тень вновь скользнула ему за спину, округло взмахнула руками – и синеглазый распался на две половинки.

Тень обернулась на Иро, бледного, как брюхо рыбы Верхнего Моря.

Парень тупо смотрел, как из разрубленного – чем?! - тела туго выплёскивается сияющая начинка – концентрированная энергия Нижнего Моря. Убийство. Ещё одно. Вплотную к нему.

Тень приблизилась - в два шага – и вломила парню такую оплеуху, что у того чуть голова не оторвалась.

Иро моргнул, вздохнул от боли, и понял, кого видит перед собой. Зеленоглазый охранник контролёра. Рыба о двух ногах. Ещё одна.

Тоже спятившая?

Он не посмел сопротивляться, когда ему жестом велели идти следом. Учинённая лаконично-жестокая расправа над синеглазым гарантировала несколько весёлых ночей и бодрых пробуждений.

Повинуясь, вжался в стену, когда маленький отряд акулистов пробежал мимо и скрылся в том самом проулке. Что будет, когда найдут Рыбу и мёртвых рыбаков? Что решат? Иро прижал кулак к губам. Зеленоглазый смотрел куда-то в сторону, внимательно щурясь. Возможно, удастся…Его ткнули в плечо и указали направление.

- Что тебе…вам нужно от меня? - отчаянно спросил рыбак. Попытался обернуться, но его хлопнули по затылку, недвусмысленно толкая вперёд.– Я благодарен вам за спасение, честно, но проку от меня мало, я только в ловле хорош…Ну, не совсем хорош, но иногда мне везёт. А ребят я не убивал, нет, это сделал тот, Рыба, с синими глазами, вы…Вы же не вместе, так?

Рыба втолкнул его в чей-то тан, использовав практически на манер тарана. Испуганно вскрикнула тётка-хозяйка, Рыба, не останавливаясь, втащил его вверх по лестнице, высадил дверь – одним ударом ноги, впихнул в комнату.

- Что теперь?

Зеленоглазый толчком отправил его в угол, сам скользнул к окну. Встав сбоку, слегка развёл пальцами в глухих перчатках плоские дощечки. Рыбак прислушался. С улицы доносились встревоженные голоса, где-то ударили в тугой барабан. Ещё, и – ещё. Тревога?

Рыба глянул в сторону держащего стену лопатками рыбака, потёр подбородок.

Жестом подозвал к себе.

- Ну, уж нет, - сказал Иро, прислушиваясь к доносящимся снизу голосам. Может, кто сподобится его спасти?

К радости, внизу действительно шумели. Голоса властные, уверенные, не иначе акулы.

Зеленоглазый оказался рядом, больно схватил за плечо и толкнул к окну.

- Эй, я туда не полезу! – упёрся Иро, распознав намёк.

Рыба сорвал к Морю Тьмы жалюзи и недвусмысленно ткнул пальцем.

- Не-а, - замотал головой парень, на всякий случай растопыриваясь.

По лестнице загрохотали шаги.

Охранник проверяльщика злобно сузил глаза и встал сбоку от дверного проёма. Иро остался красоваться на фоне окна. Неуверенно шепнул:

- Эй, ты что затеял…

- Вот он!

- Ни с места, пацан!

Иро двигаться и так не собирался, а от последовавших событий и вовсе омер.

Первый оказавшийся в комнате акулист запнулся обо что-то и растянулся. Его товарищ захрипел, опрокидываясь на спину и вскидывая к горлу скрюченные пальцы. Зеленоглазый хладнокровно (рыбья кровь!) ударил в пах вскочившего с пола акулиста, добавил коленом в грудь, развёл руки, освобождая из невидимой удавки придушенного шлемоносного, и резко распрямил пальцы. Третий, оставленный бдить на лестнице и заглянувший на шум, получил в лоб чем-то мелким и тяжёлым. Удачно получил, до упада.

Рыба развернулся, кротко глянул на Иро. Тот сглотнул и засуетился:

- Ладно, ладно, но…Это же форменная подстава…Они подумают, что я с тобой…с вами…

Как и все таны в два этажа, этот был одет грубо выделанной кожей оха. Не пускает сырость и холод, любима отделочниками, да и брать эту рыбу проще простого. Ухаживали за кожей плохо, что странным образом оказалось хорошо.

- На крышу, что ли? – истолковал новый тычок рыбак.

Рыба кивнул.

Иро, вздыхая и цепляясь руками-ногами за острые чешуйки и складки, добрался до крыши, перевалился через поребрик – прямо в изумрудную полоску грядки остро пахнущей травы.

Зеленоглазый не позволил ему разлёживаться – вздёрнул на ноги и указал на следующую крышу.

- Ох, Море Морей, мы же бежим от акулистов, ты знаешь, что бывает за это?

Видимо, отношения с соседями у хозяев тана были хорошие – к врагам не перекидывали мостиков.

- Давай остановимся, я всё им объясню…Или давай ты дальше поскачешь, а я тут их подожду? Скажу, что тебя вообще не видел, что…

Ещё крыша.

Ещё мост.

И крыша.

Мосты кончились, но Рыбу это не остановило. Зелёные глаза оценивающе смерили расстояние.

- Ты что, прыгать собрался? Уволь, это точно без меня!

Рыба схватил его за руку, сдвинул рукав – и Иро прочувствовал, как предплечье берет в оборот невидимая леска. Похоже, то самое орудие убийства.

- Да ты…

Рыба ринулся на штурм следующего тана.

Иро сорвало следом.

 

Рыба успокоился только к вечеру, когда и акулисты, и город остались позади. Иро ныл, грозил, умолял, ругался, льстил, старательно не затыкался ни на миг, но Рыба с поистине рыбьей флегмой тащил его за собой. Избавить его от себя не представлялось возможным – леска туго, до синей боли стягивала руку.

Пространство между городками занимали поля корриса и линз. По дорогам в ночную пору редко кто шлялся – не из-за боязни нападения (какое насилие, если Сеть?), а просто кому это нужно? Гостевые таны стояли через равные промежутки, выбирай любой.

Рыба упрямо протащил рыбака мимо четырёх таких заведений и, когда Иро уже твёрдо решил, что ночевать они будут (если будут!) в какой-нибудь луже, свернул к пятому.

На критический взгляд рыбака, от прочих тан ничем не отличался. Та же гибкая, но устойчивая конструкция, способная выдерживать любые колебания плота, те же три этажа, положенные танам гостевого типа, та же серая, с матовым блеском, кожаная обшивка.

Тем не менее, именно он чем-то глянулся Рыбе.

В гладкой воде, лежащей окрест, повторялась бело-серебряная ночная Сеть. Тепла она не давала, зато светом сеяла в достатке. Иро любопытства ради скосил глаза – его собственные нити, берущие начало в Сети, отсвечивали тонким холодным серебром.

Хозяйка – моложавая полная женщина с поднятыми в высокую причёску волосами – встретила их с настороженной приветливостью. Когда Рыба, сунув руку во внутренний карман куртки, вытащил ярко-белый, аж светящийся от избытка свежей энергии шарик, хозяйка разулыбалась и прониклась к гостям расположением.

- Акины желают комнату?

Рыба кивком утвердил предположение, указал наверх и показал два пальца.

- Хорошо, комнату на втором этаже, – мигом сообразила хозяйка, - как пожелаете, акины. Прикажете лёгкий ужин?

Зеленоглазый с сомнением глянул на Иро, кивнул.

- Очень хорошо. Эйя, проводи гостей.

Иро заметил, какими взглядами обменялись его спутник и молоденькая, вспыхнувшая жарким румянцем, служанка.

Когда зеленоглазый прикрыл дверь, Иро расставил ноги, скрестил руки на груди и заявил:

- Всё. Теперь мы никуда не бежим и ты вполне свободен рассказать мне, что, Море Морей, происходит. И, для начала, сними с меня уже это, – подумал и всё же добавил, - пожалуйста.

Рыба легко повёл рукой, изогнул пальцы – и леса, стерегущая рыбака, расслабила объятия, скрылась в широком рукаве куртки. Иро с облегчением растёр предплечье.

- Ну? Говорить будешь или нет?

Рыба зажмурился и выразительно стукнулся затылком о стену.

Иро вдруг подумалось – должно быть, ему, с такими живыми глазами, очень мешает немота.

- Ну не понимаю я азбуку пальцев, - почти виновато вздохнул удильщик, - имя-то у тебя есть?

Существо глянуло устало, подняло ладони, развело пальцы.

- Десять? – для точности Иро растопырил обе пятерни. – Это имя, что ли?

Немой собеседник красноречиво постучал себя по башке.

- Десять? Десятый? – покумекав, сообразил удильщик.

Рыба показала большой палец.

- Ну, с этим сладили. А, я Иро, кстати…Так. А слабо объяснить, почему и от кого мы бежим и почему, Море Морей, ты так упорно тащишь меня за собой?

Десятый лаконично изобразил перед грудью весьма примечательные округлости.

- Девушка? Ждём девушку? Эй, она что-то прояснит?

В дверь постучали.

- Вечер добрый. Ваш ужин, акин, – служаночка, робко улыбнувшись Десятому, водрузила на стол поднос.

Задержалась, смущённо теребя пальчиками сплетённые в короткую косу тёмные волосы.

Десятый обернулся на Иро. Выразительно глянул и кивнул парню на порог.

Иро, фыркнув, прихватил с собой пучок сладких стеблей и вышел.

Рыба, перед тем как закрыть за ним, указал на рыбака, на приоткрытую входную дверь, красноречиво провёл ребром ладони по горлу.

- Да можно подумать, - проворчал Иро и пошёл вниз, в общий зал.

Интересно, как планирует справляться с девицей Рыба? У них, если верить людям, и пола-то нет.

Все столы были заняты. Удильщик, наплевав на рыбьи жесты, вышел из душноватой залы в свежую ночь. Сел на край мостка, отвязал сандалии, свесил ноги к воде. Откинулся на руках. Закрыл глаза.

Всего было так много и так…быстро. С чего приручённой Рыбе убивать всю смену рыбаков и своего хозяина? Почему, Море Морей? Должность удильщика - почётная, третья в списке самых важных, а по здравому размышлению, важнейшая. Без Правителя ещё можно было обойтись, без жрецов бы управились, а что делали бы без удильщиков, вытаскивающих из Нижнего Моря рыб? А что бы делали без рыб, чьё содержание – чистая, первозданная энергия – двигала тяги, освещала города, заставляла работать Сеть, обороняющую от созданий Верхнего Моря и оберегающую люд через нити-жилы?

Так-то как-то…Странно. И страшно.

Иро вздохнул. Вода под пятками маслилась теплом. Здесь, наверное, и купаться гостям не возбранялось.

Тянуть рыб из Нижнего Моря могли только рыбаки. А рыбаками становились хорошо если пятеро из ста. Иро, когда впервые обнаружил у себя способность выбрасывать лесы – испугался до Моря Тьмы. Невидимые в Море Вещей для окружающих тонкие жилы, в Нижнем Море они оборачивались манким светом, тянущим к себе рыб. Иро знал, что лесы вырастают из самого из сердца, входят в кровь, и каждая рыбалка требует от удильщика недюжинной выносливости.

Почему он позволил утянуть себя от акулистов? Струсил, как есть струсил. Иро поморщился от честного самоотвращения. Знал за собой эту стыдную слабость. Теперь его точно считают беглым, а возможно, и убийцей. А что, из всей смены он один живой, синеглазого распилили, больше некого подозревать.

Следует сдаться. Но кто ему поверит?

Или спрятаться? Но где? К семье не пойдёшь, Маршу тоже не охота под удар ставить…

Стебли кончились. Иро натянул сандалии и пошёл обратно в тан.

Добрался до нужной двери, постучался, являя воспитание.

В комнате звонко рассмеялась девочка. Выразительно скрипнула кровать.

Иро, смущённо кашлянув, отошёл к перилам.

Дверь приоткрылась, выпуская румяную, с блестящими глазами служанку.

Девица, вопреки злорадному ожиданию, казалась вполне довольной. Хихикнула, стрельнула глазками и, подобрав юбку, застучала крашеными котурнами вниз по лестнице.

Десятый небрежно облокотился о перила, благосклонно щурясь.

- Как?! – не выдержал-таки Иро.

Рыба лишь снисходительно глянул – сверху вниз – и чуть повёл плечом. Мол, «не членом единым…».

- Долго нам ещё здесь торчать? – вопросительно буркнул Иро.

Десятый, прикинув, отрицательно качнул головой.

- Ладно, я пока в зал, - решил удильщик, но был жёстко перехвачен за плечо, - ты чего? Ой, ну как ты достал…Сам с девкой натешился, а я?

- А ты не в его вкусе, - хрипловато ответили из полутьмы коридора.

Иро подпрыгнул, а Десятый развернулся, прикрывая человека и пальцами растягивая незримую лесу.

- Так-то ты меня встречаешь? Ну-ну, не больно ты скучал, как я погляжу…

Десятый опустил руки и – улыбнулся глазами.

 

Для начала Иро вовсе сдвинули на задник сцены. Женщина и Рыба оживлённо беседовали – глазами, жестами, а удильщик мрачно следил за пантомимой и пытался уяснить для себя хоть что-то.

Уяснялось плохо.

«Это он и есть?»

«Он самый».

«Такой молодой. Три года прошло, как ты его нашёл?»

«Я никогда его не терял».

«Всё это время?...»

«Да».

«За мной скоро придут».

«Я должен…».

«Нет. Я отступила от жречества, предала тайну, и меня не отпустят. Теперь оставь – я буду говорить с твоим рыбаком».

Мариган, бывшая жрица Вагга, настоящая светлоглавая красавица, с интересом глянула на парня – чернявого, кудрявого, скулистого, с большим ртом и тёмными глазами. Если счёт верен, то рыбаком он стал лет в тринадцать. Юнец напряжённо жался к стене, нервно теребил волосы.

- Честно говоря, не думала, что ты окажешься таким юным.

- Мне уже целых шестнадцать, - с вызовом огрызнулся парень.

- А-а-а, - она насмешливо сощурила бледные глаза, - ну, это в корне меняет дело.

- Какое именно «дело»?

- Времени мало, но я постараюсь объяснить так, чтобы ты понял.

- Эй, я не тупой, знаете ли…

- Это тебе пригодится, - серьёзно улыбнулась она, - слушай сюда, и слушай внимательно…

Мариган замолчала, собирая слова.

Десятый смотрел ей в затылок. Женщина поколений Мариона рефлекторно подняла руку, оправляя волосы. Кто бы мог подумать, что так всё затянется. Спускались-то – пересидеть, переждать, а вышло – что застряли на лета. Дети подземелья…Нет – подморья.

Он не был ей ни мужем, ни братом, ни отцом. Много ближе – другом. Врут те, кто закрепляет право на существование лишь за мужской или женской разновидностью дружбы.

Когда стало ясно, чем всё закончится, он собрал немногочисленных уцелевших и повёл их вниз. Мариган казалось – сошёл с ума. Последние силы вложил – но вытянул, организовал для эвакуированных укрытие-прибежище, раздвинул вечное Море Морей на две части, положил плот, натянул Сеть. И – провёл от Сети нитки-жилки к каждому человечку. Чтобы повысить шансы. Чтобы – случись с ним что – и без него дальше смогли бы жить.

Без ссор не вышло. Ему говорили, что Море не вытерпит произвола. Что взбунтуется рано-поздно, снесёт и плот, и Сеть, и горе тогда тем, кто окажется между Верхним и Нижним Морями.

Он соглашался – устало кивал и действовал дальше, ставя лунки и обучая людей подманивать тварей из Нижнего Моря.

Позже их по старой памяти назовут рыбами.

Они все полагали это временной мерой, ещё не зная, что он, построивший этот мир и замкнувший его в круг, просто умрёт неделю спустя.

Месяцы, годы, десятилетия – путь наверх был заказан. Люди Мариона постепенно обживались, рожали детей, налаживали дома и транспорт, добывали себе еду, мастерили быт – как могли сами и как подсказывали жрецы…

- Эта странная старая сказка, - не выдержав, перебил Иро, - я слышал её сверхтысячу раз. Что общего она имеет с тем, что сейчас творится?

Десятый легко отвесил юноше обидный подзатыльник.

- Дослушай сначала. Он знал, что однажды Нижнее Море взбунтуется и найдёт способ воссоединиться с Верхним. Мы тогда надеялись, что произойдёт это не скоро, а если и случится – нас к тому времени уже здесь не будет, - виновато пожала круглыми плечами, вздохнула, - Рыбы – создания Нижнего Моря, они верны ему от начала до конца. Убийства рыбаков происходят по всему Мариону. Лунки закрываются. Ты знаешь, что станется, если некому будет добывать рыб?

- Знаю, - моргнул Иро и отбарабанил заученную, всему детству известную страшилку, - Сеть не получит питания, нити ослабнут, люди погибнут, и Верхнее Море рухнет нам на головы.

Мариган кивнула и продолжала.

…и он оставил Механизм эвакуации, призванный активизировать плот – и вынести оставшихся жить «на поверхность». Посвящённые скрывали от людей местонахождение и способ работы устройства – ну как нашёлся бы неразумец, возжелавший поглядеть на эвакуатор в действии?

- Вы хотите сказать, что знаете, где находится эта штуковина?

- Именно.

- И что если за неё правильно дёрнуть, плот придёт в движение и весь Марион вышвырнет «на поверхность» или как там?

- Точно, - женщина переглянулась с Рыбой, - я рада, что ты так быстро всё усвоил.

- О да, я усвоил, - Иро как можно незаметнее скосился на окно.

Второй этаж, тан стоит в окружении воды, есть надежда на мягкую посадку. Если бы эти двое отвлеклись…

Десятый не иначе как считал его мысли – мягко заступил дорогу, скрестил на груди руки.

- Ты мне не веришь, - упавшим голосом проговорила Мариган.

- Конечно, нет! То есть да, не верю. Если свихнулась одна Рыба – это страшно и печально, но совсем не повод устраивать конец мира и дёргать плот. Всего-навсего следует обратиться к акулистам, они разберутся.

- Разберутся, ага. С тобой. Раскрой глаза – рыбаки умирают по всему Мариону, Рыбы выходят из-под контроля!

- Я ничего об этом не знаю…

- Теперь знаешь.

Замолчали оба. Иро повёл плечами, сбрасывая напряжение, невольно припоминая – слухи, сплетни, легенды.

Нет. Не может быть. Но зачем тогда так причудливо врать?

- Даже если это и так…Если! Почему, для чего вам нужен я? Вот он разве не справится?

- Для активации Механизма нужны двое. Человек и Рыба, связанные. Десятый знает дорогу.

- Но если…

Зеленоглазый зажал ему рот – без всякого вежества.

Мариган обернулась к двери, вслушалась и побледнела. Молча сунула Рыбе какой-то свёрток, бросила:

- Я всё сказала. Теперь уходите. Быстро.

- Но почему…

- Потому что ты главный подозреваемый, Рыбу убьют, мне не поверят, а времени уже нет!

Вякнувший Иро был схвачен за шиворот и буквально вытолкнут в вожделенное окно. С плеском ушёл в воду, вынырнул, отфыркиваясь и тараща глаза. Рыба бесшумно плыл рядом.

- Клянусь, я отдал бы всё, лишь бы не знать и не участвовать! – прошипел Иро, когда они уходили, постоянно оглядываясь на гостевой тан, у входа в который толпились акулисты и парочка жрецов Вагга.

Плот согласно качнуло Нижнее Море.

Иро вздрогнул и прикусил язык.

 

Рыбаку понадобилось всего ничего времени, чтобы понять – Мариган не шутила и не сошла с ума.

В отличие от мира.

Привычный уклад лопнул грязевым пузырём. Нижнее Море заявило свои права.

За неполные сутки Рыбы дружно уничтожили практически всех рыбаков. Лунки спешно закрывали. Плот раскачивался всё сильнее, Правитель ввёл экстренное положение.

Тех, кто избег смерти от спятивших Рыб, взяли под охрану.

Понимали – удить сейчас смерть верная, тянули запасы, ограничили потребление, лишь снабжение Сети почти не трогали. Марион захлестнуло петлёй паники. Плодились мародёры, множились самоубийцы, как ошпаренные, носились акулисты, люди бросали таны и снимались с насиженных мест целыми семьями…

Спустя два дня Нижнее Море затаилось, даже плот раскачивать перестало. Ждало. Когда иссякнет энергия, оборвутся нити и падёт Сеть, пуская давящее, тёмное Верхнее Море.

 

Какая-то польза от всей этой заварухи была – в общем хаосе Иро и Рыба (оба разыскиваемые, один как подозреваемый, второй как существо опасное, подлежащее незамедлительному уничтожению) исхитрялись двигаться к Механизму.

- А, Море Тьмы! – только и сказал Иро, когда они в очередной раз огибали мёртвые тела.

Вздымающийся плот ворочал их, небрежно и бесчувственно, как мешки с коррисовой мукой.

Раньше мертвецов отдавали Нижнему Морю – сейчас хоронить было некому и негде. Нити слабели, и многие люди того не выдерживал – слишком привыкли полагаться на Сеть.

- Не знаю как ты, Десятый, а я до смерти хочу жить…- меланхолично сообщил Иро, теребя грязные волосы (дурная привычка, косвенный признак усталости и рассеянного внимания).

Десятый скосил глаза почти сочувственно. За пару дней они, если не сдружились, так хоть свыклись друг с другом.

Рыба знал – просто-люди нити не видят. Только после смерти они проступают из воздуха, а когда их срезают - постепенно укорачиваются, ссыхаются, и вскоре совсем уходят в Сеть.

Как правило.

Некоторым – удильщикам, за пример взять – подвластно их лицезреть. Пусть и не в полном количестве, только основные, те, что тянутся к вискам, затылку и лбу, выходят из запястий, из колен, спины и грудины. Многочисленные остальные, куда более тонкие для тонкой работы, замечать способны лишь единицы.

Рыбы же видят все.

Десятый для себя давно уяснил, что самые простые представители человеков довольствуются пятнадцатью (не более) нитями. Чем сложнее человек, тем крепче и обильней поводки.

У Иро, надо сказать, их было немногим более пятнадцати, что Рыбу несколько озадачивало. Он привык, что у рыбаков их предостаточно, а тут – и до тридцати не дотягивает.

Ему любопытно было бы спросить, в чём причина, да вот беда – на языке жестов человек говорил из рук вон плохо.

Иро всегда полагал воровство уделом слабосильной трусости, пока самому не довелось, оглядываясь и вздрагивая на каждый шорох, красться по полю корриса. Но – очень хотелось есть. Под линзами возилась, зрея, густая масса – судя по цвету и консистенции, убирать её будут уже на неделе. Если будет кому.

Десятый шёл рядом. Иро легко на него злился – и что попёрся, свободно мог остаться ждать в надёжном месте.

- Стой, - рыбак вскинул руку, - это где-то здесь.

Рыба насмешливо сощурился.

«Где-то – понятие растяжимое».

- Я тебя с собой не звал, - уязвлено прошипел парень.

И вздрогнул, кожей услышав чуждое присутствие.

 

Рыб было трое.

Десятый среагировал куда скорее Иро – вскинул руки и перенял первый, предназначенный человеку удар. Рыбак отступил, нащупывая висящий у пояса нож (снятый с бесприютного тела, такие дела).

Рыбы молча схлестнулись. Зеленоглазый вертелся, не позволяя коллегам по Морю дотянуться до человека.

Как они убивали рыбаков? Для начала – отсекали нити…

Рыбы кинулись одновременно – Десятый согнулся – Иро дёрнулся вперёд и третий, с пронзительно-синими глазами, оказался рядом.

Как будто ноги подрубило – без боли. Иро тупо и мягко осел, начал заваливаться – успел подхватить себя правой рукой, а левую он, как и ног, совершенно не чувствовал. Глянул вверх – чисто перерубленные нити тяжело и неподвижно уходили в Сеть.

Синеглазый выгнулся и резко обернулся, схлёстываясь с Десятым. Иро тупо дышал, глядя в бархатную поверхность плота. Жив.

Зрение не отказывало – Иро видел, как Десятого ловят в леску, затягивая, обездвиживая, как бешено тот сопротивляется.

Его убьют, конечно, неожиданно ясно и холодно подумал Иро. И он умрёт – минутой раньше или позже. Они (а больше некому) не успеют запустить Механизм, Море восстанет и все-всё погибнет.

Иро закрыл глаза, ещё чувствуя под пальцами прохладу плота.

Его отрезали от Сети. Перекрыли питание и защиту. Сбросили с ниток.

Выдохнул. Удивляясь себе, вздохнул снова – глянул вверх. Жилки светлели, уходя в Сеть. Иро лёг на бок, нащупывая правой рукой нож. Приложил к еле видным, оставшимся нитям – и тупо, по живому их перерезал, заранее жмурясь от ожидаемой боли. Которой не последовало.

Иро обернулся на локоть, наблюдая, как Рыбы, сумевшие повалить Десятого на плот, теперь коротко обговаривают его судьбу на пальцах.

…показалось, что на нитях он двигался нескладно. Без них странное ощущение рождалось – безумной свободы.

Он понятия не имел, куда и как следует бить – применил метод тыка, вогнав нож под лопатку ближайшей Рыбе. Выдернул, отпрыгнул, ловя равновесие. Синеглазые проследили, как, выпучив глаза, валится на стиснутого лесами Десятого их товарищ.

Синхронно обернулись на Иро.

Рыбак помахал ножом и неожиданно для самого себя выдал дешёвый оскал.

 

- Нет, ты не…Не отмалчивай! Тебя ведь тоже поймали, ну? И на какой свет…Живку…Наживку? Ты пришёл?

Десятый посмотрел на бутыль, на Иро. До первого заброшенного тана парень дошёл сам, шатаясь как пьяный. Нашёл на кухне коррисовое пойло и быстренько, взахлёб надрался.

Рыба не протестовал. Он никогда не видел (не знал), чтобы человек жил без нитей Сети.

Повод был.

- Ну? Я жду ответа, как влюблённый…Рассвета?

Десятый сдержанно вытаращился, сокрушёно покачал головой.

- Ты, наверное, хотел бы найти этого…рабачка…Кабачка…Ры-ба-ка…Так? Ну, чтобы намстить…

Зеленоглазый устало пожал плечами.

- Что значит – не знаю?! Всё ты знаешь, что ты мне наливаешь?! Заливаешь? Ох, Море Морей…

Парень обхватил кудрявую голову, чуть покачнулся в такт очередному сильному вздоху Нижнего Моря.

- Слушай меня всюду…сюда. Я когда в первый раз сдавал – навроде проверки на пфыр…профпригоду…Да, года три как прошло. Ужс, как далеко. Сдавал, и надо было явить себя. А я…Совсем не умел. И случилось же, что первую рыбу, которую взял – адамант, кра-са-ви-ца, - Иро с силой провёл ладонями по лицу. Десятый подумав, опустился рядом, прямо на пол, – Здоровая. Как она лесы-то взяла – хрям! Меня чуть в Нижнее Море не сволокло. – Хохотнул. – Боролась, как…Море Морей! День да ночь, отойти – никак, кровь носом, а эти – стоят, смотрят. Я думаю…Думал – лучше с-с-сдохну, лучше она сердце из меня вырвет, чем я обратно, к той жизни, вернусь…И я всё-таки достал её – слышишь? Выдернул – и она выдернула мне обе лесы…- Иро, вздрогнув, уставился на запястья. Лизнул кожу. Покачал головой. – Помню – лежу на полу, эта тварь против меня колотится – и красивая такая, светится вся – аж в слезу. Зелёным светится…

И – уставился в лицо слушателю.

Показалось – тот выдохнул, будто держал дыхание во время всего короткого сказа. Вытянул руку и пальцами провёл по Ировым запястьям - где лежали, вплетённые в кровь пульса, лесы.

Иро растерянно моргнул, сжал кулаки – и молча ткнулся лбом в колени.

Десятый кротко возвёл глаза к потолку. Ну, хотя бы догадался.

 

Рыбы неожиданно удружили ему – не будь он отрезан от общей Сети, его бы скрутили в два счёта. А так…

Прочухался от короткой, но интенсивной встряски.

Десятый легко прикрыл ему рот, кивнул на окно – Иро скорее угадал движение, в комнате стояла плотная тьма, лишь слегка светились зелёным рыбьи глаза.

Акулисты? Жрецы Вагга, должно быть, весьма дивились, не видя в Сети беглого рыбака.

Но почему именно сейчас? Свет клином на нём сошёлся, что ли?

- Эй, беглый! Рыбий приспешник, выходи с поднятыми руками!

Десятый развернулся на голос, но Иро сцапал его за воротник и зашипел перегаром:

- Тш! Они думают, я один! Выйдешь ты – убьют на месте, а меня сначала за решёткой помурыжат. Давай так – двигай к Механизму, а я, как выкручусь, тебя нагоню. Идёт?

В том, что он сумеет вывернуться, Иро не сомневался – он лёгкий, без нитей и Сети, а им про то не ведомо.

«Мне не нравится этот план».

- Это не план, это импровизация. Ну, пока я смелый!

Десятый с огромной неохотой кивнул.

- Я сдаюсь! Слышите?! Сдаюсь я!

…позже только он понял, как сильно просчитался. Обозлённые, испуганные акулисты могли убить его сразу же – но вместо этого просто впихнули в мобильную клеть.

Приласкали, конечно, предварительно – но у Иро ещё держалось в крови пьяное обезболивающее.

В клети народу набито (избито?) было порядком. Кто-то оцепенело таращился в пустоту, кто-то спал, парочка мародёров злобно переругивалась – акулисты утихомирили их несложными ударами.

Тяга катила дальше. Именно – глупый совпад - в ту сторону, куда так стремились они с Рыбой.

- Что, малец, сбежать думаешь? – спросил его неустанно кашляющий мужчина – по единственный глаз заросший рыжей бородой.

- С чего взял? – напрягся Иро.

- Больно тихо сидишь, - оскалился собеседник, метко плюнул между прутками.

- А что, прикажешь песни петь и пляски плясать?

- Да сейчас этим не удивишь. Как рехнулись все, - неожиданно придвинулся ближе, быстро зашептал, обдавая нечистым дыханием, - ты слушай. Ты рыбак же, так? Я знаю, шлемоносные говорили.

- Ну, - осторожно согласился Иро, спиной вжимаясь в клетку.

Деваться от соседства было некуда. Мужик, очевидно, был сильно не в себе.

- Давай так – я тебе подсоблю, а ты мне…- мечтательно придержал вдох, - ты мне – лесу, идёт?

Рыбак похолодел затылком. У него и осталась-то только одна, вторая не успела восстановиться, и запрещено это было строжайше, и преследовалось…

- Э, не сезон жадничать, - угадал его колебания странный человек, - на что она тебе сейчас?

- А тебе? Повеситься, что ли?

- Я, может, за ней всю жизнь шёл, - без тени веселья усмехнулся человек, - решайся.

Иро прижался лбом к решётке.

Импровизация, а не план, так?

- Хорошо. Согласен.

 

Иро нашёл Рыбу на условленном месте.

Без нитей, без лес – чувствовал себя сказочно-выпотрошенным, пустым.

Десятый окинул его взглядом.

- Не спрашивай.

Он сам раньше не подозревал даже, на что способен человек, чтобы получить лесу – на внутренних веках всё ещё горело красным.

Рыба уже содрал бархатную зелень с плота, обнажив встроенный в его плоть прозрачный люк. Механизм. Нижнее Море смотрело в окно пристально, выжидательно.

Иро встряхнулся, собираясь. Так. Значит, ему следует вдавить ладонь в замок со стороны Моря Вещей, а Рыбе – со стороны Нижнего Моря. Одномоментно.

Звучит просто, но кто поручится, что…

- Слушай, а оно тебя к себе не затянет, а?

У него не было больше лес – их руки скрепляла леса Рыбы. На этот раз Иро не возражал.

Десятый привычно улыбнулся глазами.

- Ох, Море Морей…- прикусил язык. В ситуации уместнее было поминать Вагга. – Удачи тебе, что ли.

Зеленоглазый серьёзно кивнул, неожиданно сжал на прощание ладонь, и скользнул в люк.

Леса дрогнула.

 

- Здравствуй, брат. С возвращением.

- И ты здравствуй…Брат. Но я не возвращаюсь.

Он, оказывается, утратил привычку к этому – диалогу на языке сознания, без жестов и взглядов. Да и не было здесь этого, из Моря Вещей глупого – глаз и тела.

Мирское – не морское.

Вздох. Тепло. Свет, зеленовато-золотистый.

Он бежал этого – растворения, и был счастлив на двух ногах, думая и решая сам за себя, существуя отдельно, а не частицей морской.

- Почему ты не помогаешь нам, брат? Отчего противишься притяжению? Что сделали тебе мы, что сотворило с тобой Среднее Море, если вернулся ты…Таким?

- Я не вернулся, – повторил Десятый.

Леса, идущая наверх к сердцу человека – единственное, что он сейчас чувствовал.

- Брат, мы же хотели этого так долго. Долго лежали разделёнными, с тех пор, как пришёл он и отнял Верхнее от Нижнего, взял его в Сеть, а нас закрыл плотом. И – чего ради? Чтобы могли жить те, кого мы зовём мясом?

- Вот именно – долго. Дольше, чем мнится тебе здесь. То, ради чего ты взялся крушить, тебя не оправдает и не наградит.

- Море Морей в объединении Верхнего и Нижнего, в слиянии, в единстве…

- Моря Морей уже не будет.

- Ты странное изрекаешь…

- Море Морей было – до. До Раздела. Теперь есть Верхнее Море и есть Нижнее, и вместе как раньше им не быть никогда.

- Мы будем. Стоит лишь преодолеть Море Вещей и Сеть.

- Нет. Время прошло. Ты изменился, и оно – изменилось тоже. Вы теперь не идентичные друг другу части целого, а два самостоятельных варианта, имеющих своё развитие и цель. Вам не слиться воедино, как не пересечься параллельным прямым. Лишь зря погубите Мир – и себя погубите тоже.

- Ты ошибаешься, брат.

- Не я назвал тебя Нижним. Ты само себя так обозначило, отделяя от Верхнего.

- Люди не стоят твоих речей.

- Поэтому я говорю с тобой. Рискни. Смети Среднее Море, обними Верхнее. Но это будет – гибель. И вот она-то точно этого не стоит.

Молчание.

Такое полное и звучное, что у Рыбы предупреждающе сдавило виски. Виски! Он уже привык думать о себе, как о мясе. Че-ло-ве-ке.

- Ты не уйдёшь!

- Я уже сказал – я не возвращаюсь.

Рванул лесу – и прижал ладонь к замку.

 

Однажды он уже это переживал. Второй раз был ничем не лучше.

- Эй, эй, но я же аккуратно подсёк…Ай, Вагг…

Иро притиснул Рыбу к раскачивающейся поверхности плота, запрещая биться и колотиться, словно и впрямь только взятому с Нижнего Моря.

- Так? Так лучше?

Да. Второй раз удался всё же лучше первого.

Десятый утвердительно прикрыл глаза, легонько отпихивая от себя рыбака.

- Ну, как прошло? Получилось? – с жадной надеждой осведомился парень.

Зеленоглазый неопределённо пожал плечами.

- Что значит? – Иро гневно продублировал жест. – Вагг! И Море Морей! Как узнать, сработало или нет? Я вот, между прочим, ради тебя нити резал!

А я ради тебя в Море вернулся, хотел огрызнуться Десятый, но передумал.

«Идём».

- Куда? – фыркнул парень. – Какая разница, где нас застигнет?

«Большая».

- Как между мной и тобой?

Улыбнулся. «Всё же меньше».

- Я не верю в «поверхность». Не знаю её. Но если это шанс – для нас всех - выжить…Надеюсь, сработает. Но что тогда будет с тобой? Со всеми твоими…Собратьями? В сказках о «поверхности» не сказано о рыбах.

Когда-то Мариган, жрица-отступница, спрашивала его о том же.

Десятый привычно повёл плечами. Либо его примет Верхнее Море, либо – «поверхность». Или не примет – ни один из элементов. Но он точно погибнет, если будет просто сидеть и ждать развязки.

«А тебе не всё равно?»

- Не всё равно, знаешь ли.

Уже – не всё равно.

 

Началось, без удивления понял Иро.

Плот выпятило так, что парочка танов всё же рухнула. Закричало, заплакало кругом. Сеть более не горела, людей задышала темнота.

Плот провалился и поднялся снова, вспучивая зеленый бархат неровными буграми – люди, не в силах удерживаться на ногах, падали словно подкошенные. Ну, правильно – Сеть больше не контролирует нити.

Десятый, ориентируясь в темноте, сцапал его за плечо и придвинул к себе.

- Ну, Рыба, это конец, - выдавил Иро.

Угадал отрицательное движение головой.

Сверху накатило – давящий рокот, заглушающий вопли и стенания ещё живых людей, оставленных Ваггом и светом.

- Это Верхнее Море, да?

Зеленоглазый не успел кивнуть – Плот вновь пришёл в движение.

Иро зажмурился. Неужели Механизм не сработал?

Сейчас либо плот не выдержит напора, либо упадёт им на головы Верхнее Море. Отец, мать, Марша…И Рыбу не помилуют – поломают, как отступника.

Рыба. Сказать стоит ли?

- Слушай, я…

Неожиданно Десятый больно ухватил его за челюсть и буквально задрал голову вверх – Иро от неожиданности раскрыл глаза и увидел, как…

Сквозь зелено-синюю, как глаза Рыбы, ткань воды проламывался свет. Но это была не Сеть. Явно.

Что-то непостижимо громадное, полное, сочно-светоносное, близилось и близилось, растворяя чудовищное Верхнее Море жёлтым сиянием.

- Это…- прохрипел Иро.

И сверху пала солёная, холодная – вода.

Обсудить на форуме